Текст книги "Эти разные, разные лица (30 историй жизни известных и неизвестных актеров)"

Глава 4
КОРОЛИ ЭПИЗОДА

О главных ролях мечтают все артисты. Неужели надо заканчивать Щукинское или Щепкинское, чтобы появляться на сцене или в кадре на каких-то три минуты! Но судьба актера находится в жестокой зависимости от чего угодно и кого угодно, только не от самого актера. Главное – суметь не растеряться и найти свое место в любой ситуации, в «любых условиях игры».

Эпизоды – это целая наука. В нашем кинематографе, где режиссерам приходилось отчитываться за каждый израсходованный метр пленки сначала перед руководством студии, а затем уже, непосредственно на экране, – перед Госкино, халтуры быть не могло по определению. Любое появление в кадре, любая фраза должны были «выстреливать в цель». Поэтому эпизодам придавалось столь же существенное значение, что и главной сюжетной линии. Трудно сказать, заслуга ли это режиссуры или самой школы, но, на мой взгляд, главный успех – в наших актерах. Во всем мире нет такого словосочетания – «король эпизода». У нас такие короли были.

Сейчас нет, а прежде были.

Георгий Тусузов – человек-легенда. «Если бы Тусузова не было, его надо было бы выдумать», – сказал об актере Валентин Плучек. Тусузов не сыграл ни одной главной роли, но любое его появление на сцене становилось триумфом. О нем писали критики, театроведы, коллеги, но его жизнь была не столь счастливой и безоблачной, как казалось.

Марию Виноградову все называли Мусей. В титрах одного из фильмов ее так и записали – молодые режиссеры не знали ее настоящего имени-отчества. С ней было легко, с ней было всегда весело, Муся никогда не показывала своей усталости, хотя за последние десять лет она снялась почти в сотне фильмов. Ее «звездный час» пробил слишком поздно. Учитель Виноградовой Лев Кулешов еще в 40-е годы подметил несоответствие ее внутренних и внешних данных...

Нина Агапова с юности была вынуждена играть иностранок – слишком уж «несоветские» внешние данные у этой актрисы. На сцене она блистала в мюзиклах и водевилях, а в кино появлялась или в ролях светских львиц, или, на худой конец, секретарш-буфетчиц-переводчиц.

Николай Парфенов – непревзойденный бюрократ отечественного кино. Его героев любили за их недотепистость, нескладность, актер и сам подшучивал над ними, оттого все его начальники и бухгалтера не казались назидательно омерзительны и нравственно убоги. Скорее – карикатурны. Шедевр Парфенова – предместкома в комедии «Афоня». Весь диалог его героя с непутевым слесарем зрители могут процитировать наизусть.

Капитолина Ильенко снималась в кино совсем недолго. Она появилась на экране в 75 лет, а ушла из жизни в 87, с новым сценарием в руке. Роль Птицыной в мелодраме «И жизнь, и слезы, и любовь» стала настоящим откровением актрисы. Многие тогда решили, что Николай Губенко снял обычную старую женщину из Дома ветеранов. В чем-то это было правдой – Ильенко последние годы жила именно там. Однако в жизни этой актрисы было столько событий, что о ней одной можно было бы написать захватывающий роман и назвать его «И жизнь, и слезы, и любовь».

Зоя Василькова вошла в кинематограф в костюме русской императрицы в фильме «Вечера на хуторе близ Диканьки». Во время съемок в Эрмитаже бабушки-смотрительницы не отходили от нее ни на шаг и называли «матушкой-государыней» – так величественна и ослепительна она была. За плечами актрисы остались фронт, ранение и мечта об оперной сцене, впереди – десятки больших и маленьких ролей.

Георгий Тусузов
Рыцарь маленькой роли

«Если бы Тусузова не существовало, его надо было бы выдумать», – сказал однажды главный режиссер Московского театра сатиры Валентин Плучек. И это об актере, который ни разу не сыграл ни одной главной роли. Более того, сотни статей и искусствоведческих трудов упоминают имя Георгия Тусузова, ссылаются на его бессловесные эпизоды в спектаклях. А в театре до сих пор с улыбкой вспоминают старика Бароныча и рассказывают молодым артистам забавные истории из его большой жизни.

В чем секрет столь бережного отношения к в общем-то неприметному, далеко не выдающемуся актеру? Да в том-то и дело, что Георгий Баронович Тусузов был актером уникальным, неповторимым. Он вошел в историю как непревзойденный король эпизода, виртуоз, драматург маленькой роли, способный из бессловесного прохода по сцене сделать шедевр. Его легендарного Гостя из спектакля «Клоп» воспели все театральные критики страны, хотя этого образа у Маяковского и в помине не было. Вся его небольшая квартирка в центре Москвы была увешана картинами, дружескими шаржами и юмористическими зарисовками в исполнении самых знаменитых художников, актеров и режиссеров. Эти творческие изыски были адресованы хозяину дома, которого все нежно любили и ценили. Тусузов был верным рыцарем сцены, и вся его биография является ярким тому подтверждением.

Геворк Луйспаронович Тусузян – как первоначально был назван будущий актер – родился в 1891 году в Нахичевани, под Ростовом-на-Дону, в семье торговца. С малых лет он увлекся театром и принимал участие в гимназических постановках. Однажды сам написал пьесу о Шерлоке Холмсе, мечтая, как зрительный зал неистово закричит: «Автора!» Но после спектакля автора никто не позвал. Тогда юноша незаметно обежал публику, выкрикнул откуда-то сзади «автора!» и кинулся обратно, дабы выйти на поклон. Но все же Егор, как называли его друзья, был уязвлен и к сочинительству решил больше не возвращаться. Лишь много лет спустя он стал писать репризы для цирка, которые пользовались большим успехом. Правда, автора по-прежнему никто не вызывал.

В гимназическом театре Тусузов выступал много и увлеченно. Чаще других ролей играл Подколесина в «Женитьбе». Но профессия актера была тогда не почетна, да и родителям было бы весьма неприятно, если бы Егор сразу после гимназии подался в театральный, поэтому по совету любимого учителя он отправился в Москву поступать в университет, на юридический факультет. Но и здесь он сразу же был зачислен в труппу любительского театра и в течение всего периода учебы играл в спектаклях. С группой лучших артистов студенческого театрального кружка он участвовал во встрече в Москве прославленного комика Макса Линдера. Когда тот дал согласие на концерт в пользу голодающих студентов, кружковцы разбросали по городу листовки: «Макс Линдер на студенческом вечере!» Правда, кумир экрана сказал всего лишь несколько слов благодарности, но аншлаг все равно был обеспечен.

В 1915 году Георгий Тусузов вернулся в Ростов и устроился помощником присяжного поверенного. С приходом Советской власти ему пришлось немало потрудиться, чтобы помочь городу в борьбе с правонарушениями. В Ростове было много безработных, к тому же прибыло огромное количество амнистированных, которые не знали, куда деваться и чем заняться. Царил настоящий хаос. Тусузову поручили взяться за ликвидацию преступности в городе. Он не стал устраивать облавы и заполнять уголовниками и без того забитые тюрьмы. Натянув старенькую кепку, он отправился на общее собрание бывших зэков. Несколько сот человек бурно обсуждали тактику своего поведения на предстоящей демонстрации. В конце собрания к преступникам неожиданно обратился молодой юрист, который заговорил о революции, о свободе, которую она принесла народу, о новой власти, о том, что у каждого теперь есть право на труд, на частную собственность, что теперь каждый «кузнец своего счастья»... Собравшиеся очень внимательно слушали, а вдохновленный Тусузов продолжал произносить лучший монолог всей своей творческой жизни.

Вскоре ростовчане стали свидетелями уникального явления. На заборах и афишных тумбах появилось обращение:

Товарищи ростовские воры!

Раскаиваясь в своей преступной деятельности, с искренней душой и открытой совестью идя к светлому пути честной трудовой жизни, мы в великий день 1 мая пришли к рабочим и даем слово, что дальше красть не будем...

В конце следовали подписи самых известных медвежатников и домушников. Это обращение появилось тоже не без участия молодого присяжного поверенного.

За инициативу по борьбе с воровством и беспризорностью городской совет объявил тов. Г. Тусузову благодарность.

Будущий актер не забывал и про сцену. Сначала он играл в любительской армянской труппе при Нахичеванском драмтеатре, а затем случай привел его в знаменитую ростовскую Театральную мастерскую. Здесь в 1920 году началась профессиональная сценическая деятельность Георгия Тусузова. На этой сцене с ним выступали братья Шварц – Антон (будущий чтец) и Евгений (будущий драматург). Не обходилось и без нелепых ситуаций, в которые Георгий Баронович попадал постоянно. В пьесе «Иуда, принц Искариотский» он играл Зифа – коричневое чудище. Как-то пришлось выступать в незнакомом помещении, и Тусузов прежде всего поинтересовался, где можно будет потом смыть коричневую краску. Ему показали за кулисами бачок с водой. Закончив свой эпизод, актер отправился приводить себя в порядок. Забрел в какую-то комнатку и стал открывать все краны, какие увидел. Воды не было. Вдруг слышит, как со сцены бегут рабочие и кричат: «Какой болван включил над сценой дождь? Всех артистов заливает!» Не став разгримировываться, Егор бросился бежать через весь город, испугавшись расправы.

Подобных историй в жизни Тусузова было предостаточно. Если курьезы вдруг обходили его стороной, он сам шел им навстречу. Однажды Тусузову дали небольшую, но весьма элегантную роль, для которой ему выдали фрак. Актер очень долго прихорашивался, разглядывал себя в зеркале со всех сторон, предвкушая реакцию зрителей. «Что ты вертишься перед зеркалом?» – неожиданно раздался голос одного из коллег. «Сейчас мой выход», – небрежно бросил Егор. «Сейчас? – ехидно переспросил актер. – Да твой выход давно прошел!..» Так и не удалось Тусузову сразить зрителей своей красотой.

В 1921 году Театральная мастерская перебралась в Ленинград. Там она просуществовала один сезон и, не найдя помещения, распалась. Тусузов взял билет в Ростов, но по дороге, сделав пересадку в Москве, встретил знакомого актера Александра Кошевского, который руководил труппой под экзотическим названием «Нерыдай» Он предложил Егору остаться в столице и поработать в его театре. Тусузов согласился и поехал на вокзал продавать билет. Правда, там его арестовали, заподозрив в спекуляции билетами, но, разобравшись, отпустили.

«Нерыдай» – это было ночное кабаре с лучшими поварами, изысканной кухней и блистательными актерами. Здесь выступали Игорь Ильинский, Рина Зеленая, Михаил Гаркави, Марк Местечкин. Здесь, рядом с шикующими нэпманами, ужинали Асеев, Эрдман, Мариенгоф, Маяковский, Ардов, Галаджев, Иван Поддубный. Организовывая театр-кабачок «Нерыдай», Кошевский понимал, что сейчас нужно публике и как можно делать деньги. Он создал театр по своему вкусу и, разумеется, актерам и авторам платил сам. Споры велись постоянно, потому что каждая творческая личность хотела привнести в общее действо что-то свое, но «Нерыдай» и так имел успех и приносил немалые деньги. Тем не менее актеры «Нерыдая» тянулись к более художественным формам, перекраивая обычаи кабачка, стремясь делать программы не для жующих, а для слушающих. Постепенно им это начало удаваться. Тусузов увлекся пародиями. Рядом, в «Эрмитаже», с успехом шел иностранный номер «Угадывание мыслей на расстоянии мадам Дюкло». В «Нерыдае» быстро была создана пародия. Сеанс вел «профессор» (Местечкин), который подходил к присутствующим в зале и задавал вопросы, а «мадам Дупло» (Тусузов) с завязанными глазами, заранее зная, к кому он подойдет, отвечала быстро и точно.

– Мадам Дупло, кто этот человек? О чем он думает?

– Это Даревский, актер. Он думает, что он хороший актер.

Но главное – Георгий Тусузов был виртуозным конферансье. А в те времена быть конферансье означало уметь молниеносно реагировать на любые реплики из зала, мгновенно ориентироваться в ситуации, быть остроумнейшим человеком. Конферансье был не просто артистом, объявляющим номера, он был посредником между сценой и залом. Выход конферансье был тоже самостоятельным номером, потому что тут же начиналась игра со зрителями «вопрос – ответ», «выпад – отдача». Конечно, публика бывала разной, и довольно часто попадалась «паршивая овца», которая портила «все стадо». Однажды за Тусузова заступился Владимир Маяковский. Когда пьяные нэпманы подняли шум, стремясь сорвать довольно едкое выступление конферансье, Маяковский взревел басом: «Не мешайте артисту! Ваши головы для остроумия не приспособлены! Ими лучше мостовые мостить».

Затем Георгия Тусузова закружил вихрь прославленной «Синей блузы»:

 
Мы – синеблузники! Мы – профсоюзники!
Нам все известно обо всем!
Мы вдоль по миру свою сатиру,
Как факел огненный, несем!
 

С завода – на завод, с фабрики – на фабрику, в переполненных трамваях. Одна рука цепко держит товарища, тучного и доброго Михаила Гаркави, в другой руке – чемоданчик с синей блузой и реквизитом. На подхвате – молодые и озорные Миша Жаров, Эмма Геллер. Девять лет отдал Тусузов агитационно-пропагандистской «Синей блузе». А 1 января 1934 года он стал артистом Московского театра сатиры.

Здесь и начинается новая и, пожалуй, главная страница биографии Георгия Бароновича Тусузова. Попав в блистательное окружение ярчайших звезд, великих комиков Поля, Кара-Дмитриева, Корфа, Хенкина, Курихина, Рудина, Холодова, Слоновой, Токарской, Милютиной, он не растерялся. При всем том, что каждый из них непроизвольно тянул одеяло на себя, превращая свой выход в отдельный спектакль, настоящий бенефис, Тусузов облюбовал уютное местечко на втором плане. Он сконцентрировался в эпизоде, проявив всю мощь своего уникального таланта на этом маленьком плацдарме.

Еще раз следует упомянуть его великолепного Гостя в «Клопе». Сцена «красной» свадьбы шла двадцать минут, столько же находился за столом тусузовский Гость. Но он не просто находился, он жил: думал, переживал, кушал, подергивал плечами в разгар танцев. Он все рассказал о себе без единого слова. И кульминацией роли становился момент, когда этот маленький, лысый, напоминающий какого-то диковинного старого грызуна человечек, в старомодном пенсне, потрепанном сером костюмчике, с франтоватыми некогда усиками, вскакивал и становился навытяжку при упоминании имени Карла Маркса. О «Клопе» в постановке Театра сатиры написаны горы рецензий, причем не только в СССР, и ни один из критиков не обошел игры Георгия Тусузова в роли Гостя.

Когда к маленькой роли прикасается мастер, она становится значительной. Услышав надоевший всем афоризм «нет маленьких ролей, есть маленькие артисты», некоторые тоскливо кивают головой – это, мол, красивая обертка горькой пилюли, которую преподносит режиссер в виде эпизода. Тусузов был нержавеющим режиссерским орудием в борьбе с такими актерами. Всегда поражало его пристальное внимание к жизни, в которой для него была важна любая мелочь, любой штрих. Грим для своих ролей он чаще создавал сам. Святого старикашку – Чудотворца в спектакле «Мистерия-буфф» – он «лепил» по рисункам Жана Эффеля: розовые щечки, нимб, кудрявая шевелюра, обрамляющая розовую лысину. Но Тусузов на этом не успокоился. Он пришел к Плучеку и попросил: «Можно я буду играть на контрабасе?» Режиссер удивился: что он опять задумал? Но разрешил. Георгий Баронович специально спустился в оркестр, научился играть какую-то мелодию из трех нот, и открывалась сцена Рая игрой Тусузова на контрабасе.

Когда Илья Эренбург привез из Парижа пьесу, в которой была сцена приема в парламенте, там тоже нашлось место для бессловесного прохода Тусузова. На премьере Эренбург сказал: «Вы знаете, точнее всех артистов был тот! – И указал на Тусузова. – Это абсолютная копия одного французского деятеля, который всегда присутствует на подобных приемах».

Конечно, далеко не все роли Георгия Бароновича были бессловесными. Эти работы актера любят приводить в пример как образец служения профессии. А всего на сцене Театра сатиры Тусузов сыграл более ста пятидесяти ролей. Он великолепно ладил с партнерами. В «Потерянном письме» Тусузов играл адвоката Брынзовонеску в дуэте с Владимиром Лепко, игравшем его начальника. Он не двигался, не говорил, а как робот слепо копировал своего шефа. Это был потрясающий по синхронности исполнения дуэт: выражение глаз, мимика, позы двух персонажей – все совпадало!

С блистательным комиком Владимиром Лепко Тусузов дружил много лет. Осенью 1941 года они вместе поехали на фронт в составе одной из двух фронтовых бригад Театра сатиры. Одна из них не вернулась. Другая давала концерты на передовой, в госпиталях, в частях ПВО. Георгий Баронович Тусузов пробыл на фронте почти всю войну, хотя ему уже было за пятьдесят. Однажды их бригада попала в окружении, актеры были на волосок от смерти. Лепко с трудом передвигался, и маленький человечек, Егорушка Тусузов, вынес его на своих плечах из этого ада. Спас ему жизнь. Лепко его боготворил, не расставался с ним до конца дней, и все умилялись их трогательной дружбе и поражались героическому характеру Георгия Бароновича.

Он был одиноким человеком. Никого, кроме друзей, у него не было. Вся жизнь Георгия Бароновича была связана только с театром. Это был его дом, его отдушина, его радость, его островок, на котором он спасался от одиночества. Он присутствовал даже на тех репетициях, где не был занят. Он все про всех знал – у кого с кем роман, кто какую роль получил, кто где отдохнул, причем это касалось не только родной Сатиры, но и вообще всех актеров Москвы. «Баронычу» было все интересно. В театре его дразнили Призраком, потому что, разговаривая с ним сейчас, через минуту его уже видели в другом конце здания, а кто-то еще клялся, что сидел с ним в это же время в буфете. Он жил жизнью всех. Все ему были одинаково дороги и интересны. Когда у Спартака Мишулина родилась дочь, Георгий Баронович стал бережно наклеивать на его трюмо фотографии очаровательных малюток и постепенно так залепил зеркало, что Мишулину оставалось гримироваться только по памяти.

Приезжая на гастроли в незнакомый город, Тусузов первым обегал все его достопримечательности и к вечеру знал о нем больше, чем старожилы. С утра отправлялся на пешую прогулку и к завтраку рассовывал своим друзьям под двери свежие газеты. Но все-таки человеком щедрым назвать его было трудно. О скупости Георгия Бароновича слагались легенды. Борис Тенин как-то разыграл его на гастролях во Владивостоке. За несколько дней до отъезда вошел к нему в номер и говорит: «Егор, у тебя нет соли? Я яичницу сделал». Тусузов немного помялся: «Да не знаю, где-то, может быть, и есть...» Оторвав кусочек газетки, завернул ему немного соли. На второй день Тенин опять пришел, на третий опять... Тусузов стал уже сердиться. «Да отдам я тебе, ну что ты в самом деле...» – отвечает Тенин. И в день отъезда – стук в дверь к Тусузову. Входит носильщик, у которого за спиной – трехпудовый мешок с солью. «Вот вам Тенин просил передать!» – и сваливает на пол. Но что было с Тусузовым! Он не знал, что с этим мешком делать, – ведь скоро самолет! Ему жалко было оставить и соль, и этот вместительный мешок. Наконец он сделал выбор – в угол на газету ссыпал соль, а мешок завернул и положил в чемодан.

Были у Георгия Бароновича и романы, но и здесь не обходилось без забавных ситуаций. Ухаживая за актрисой своего театра, он стал объектом дружеской заботы коллег. «Егор, купи ей подарок! Смотри, как хорошо она к тебе относится», – пристали они однажды. Тусузов непонимающе сопротивлялся: «Да что вы говорите? У нее и так все есть! Я даже ее обувь ношу к знакомому сапожнику – набойки делать...» В конце концов Георгий Баронович купил ей халат и долго ни с кем не разговаривал – обиделся. Зато сколько было смеха, когда друзья узнали, что халат своей женщины Тусузов держал у себя дома и надевал ей на плечи только тогда, когда она к нему приходила.

Щедр Георгий Баронович был только на книги. Он собрал огромную, уникальную библиотеку. Книги были для актера самыми дорогими и близкими друзьями, которые помогали ему творить. Он охотно давал их читать, но уже со следующего дня начинал звонить и спрашивать: «Ну что, не прочитали еще?»

Много легенд ходило и о вежливости Тусузова. «Встретит вас семь раз на дню – семь раз поздоровается». На восклицание «Бароныч, здоровались уже!» отвечал: «Ничего, кашу маслом не испортишь». Обожал хоккей, который много лет назад шел по телевидению исключительно в прямом эфире. Звонил поздно вечером молодому Мише Державину, тоже большому любителю хоккея, и кричал в трубку: «Ты подумай, не могу уснуть! 2:1 – чехи ведут!» Державин отвечал: «Ну вы не волнуйтесь так, Георгий Баронович, главное здоровье!» Старый актер выкрикивал еще несколько эмоциональных фраз, а потом вежливо предупреждал: «Ну, если ты не против, я тебе еще буду звонить...»

Георгий Тусузов много снимался в кино, тоже в эпизодах. Всей кинематографической братии было известно, что режиссер Вениамин Дорман считал его талисманом, приносящим успех. Тусузов снимался в его фильмах «Девичья весна», «Веселые истории», «Легкая жизнь», «Ошибка резидента», «Пропавшая экспедиция». Дорман выискивал для любимого актера любую возможность появиться на экране. Поэтому однажды, уехав на съемки на Байкал и не обнаружив в списке актеров фамилии Тусузова, он забил тревогу. В Москву срочно полетела телеграмма: «Приезжайте к нам на Байкал!» Может быть, эта телеграмма и дала название фильму «Приезжайте на Байкал»? Теперь трудно сказать. Но Георгий Баронович уложил вещи в свой видавший виды чемодан и понесся тремя самолетами и одним поездом на съемки новой картины. Там же он провел отпуск, совмещая приятное с полезным.

Одной из первых киноролей Тусузова стало появление в короткометражке «Преступление и наказание» по рассказу Зощенко. Фильм положили на полку на целых пятьдесят лет, а Тусузов вновь появился на экране через двадцать. В кинокомедии «Девушка без адреса» он играл старого соседа Феоктистыча. Сцена в коммуналке была лучшей во всем фильме – героя Николая Рыбникова, приняв за вора, запирают в туалете, а на стражу ставят «единственного мужчину в квартире», Феоктистыча. Весь эпизод Тусузов не выпускает из рук чайник, да еще и угрожает им незнакомцу: «Учтите, у меня в руках кипяток!» Этот чайник – явная находка актера. С ним он прибегает на шум, с ним же забирается на хлам, чтобы заглянуть в окошко ванной комнаты. А затем выскакивает на улицу, сопровождая незадачливого влюбленного к милицейской машине, правда, на этот раз в его руках не менее грозное оружие – веник.

Кинематографические работы Георгия Тусузова менее колоритны, чем театральные. Видимо, экран не смог передать какие-либо нюансы его актерской импровизации, а может быть, Георгий Баронович органично чувствовал себя только на сцене. Но и в кино актера использовали весьма эксцентрично. Он был старейшиной экзотического племени людоедов в «Человеке ниоткуда» и мужественным гладиатором в комедии «Разбудите Мухина!». Он скакал на голове по арене цирка в киноальманахе «Две улыбки» и блуждал по лабиринтам портового строительства в «Девичьей весне». В детективе «Ночное происшествие» его герой появляется лишь на мгновение, когда милиционеры изучают следы преступников, – так старенький «понятой» не менее внимательно принимается рассматривать подошвы собственных ботинок. В кино Георгий Тусузов сыграл лишь одну глубокую и серьезную роль – профессора Арона Израилевича в эпохальной ленте Фрунзе Довлатяна «Здравствуй, это я!».

Но в памяти зрителей он навсегда останется старым паном Пипусевичем, который тихонько похрапывал в уголке «Кабачка „13 стульев“». Несколько выпусков популярнейшей в застойные годы телепередачи включили в себя репризы с героем Тусузова, но они были столь же невелики, как и все другие его кинороли.

Георгий Баронович Тусузов прожил 95 лет. Этот факт тоже служил поводом для многочисленных шуток. Более добрая гласила: «В нашем театре есть два старейшины – Егорушка Тусузов и Жорик Менглет. Чего не помнит Менглет, всегда напомнит Тусузов. Чего не помнит Тусузов – не помнит и Менглет». Черная шутка, принадлежащая Анатолию Папанову, появилась в период, когда Театр сатиры стал довольно часто хоронить своих работников, совсем еще нестарых людей. Папанов громогласно заявил: «Умереть не страшно. Страшно, если над твоим гробом в почетном карауле будет стоять Егорушка».

Тусузов по-прежнему выходил на сцену. К своему девяностолетию он насчитал 2847 сыгранных за всю жизнь ролей! Когда Леонид Осипович Утесов поинтересовался у него: «Егор, в чем секрет твоего долголетия?» – Тусузов с присущим ему чувством юмора ответил: «Никому не говорил, тебе раскроюсь. Секретов три: я никогда не занимался спортом, не ел домашнюю пищу и не был официально женат!»

Друзья Георгия Бароновича любят вспоминать комическую историю, тоже в какой-то степени связанную с его долголетием. Однажды его приятеля как общественника попросили зайти в домоуправление. Он отказался, сообщив, что идет в театр на похороны друга. Жильцы решили, что умер Тусузов – ведь их всегда видели вместе. Кто-то решил перестраховаться и позвонил в Театр сатиры, где ответили, что Тусузов уже давно на кладбище. Дело в том, что на самом деле умер один из сотрудников театра, и все отправились хоронить именно его. Когда же Георгий Баронович вернулся домой, его квартира оказалась опечатанной. (Этот забавный случай лег в основу сюжета одного из рассказов Леонида Ленча – старого товарища Тусузова.) А если вспомнить народные поверья – такому человеку уготована длинная жизнь.

Последние годы, когда ему уже было очень трудно, театр проявил заботу о своем ветеране. За ним ухаживала женщина, из театра носили горячие обеды. А потом Георгий Баронович стал терять память. Он не помнил, когда должен был выходить на сцену, поэтому каждый вечер на всякий случай приходил в театр. У всех щемило сердце, подкатывались слезы при виде старого актера, который уже мало что помнил, но знал одно – он не должен опоздать на спектакль.

В самый последний год жизни у Тусузова отказали ноги. Его обнаружили сидящим на ступеньках служебного входа. Георгия Бароновича поместили в Дом ветеранов сцены. Работать он уже не мог и вскоре умер. Наверное, все это время его поддерживала мысль о сцене, жажда выходить к зрителям, работать. А когда это стало невозможно, жизнь потеряла всякий смысл.

Таких людей, каким был Георгий Баронович Тусузов, сейчас нет. По преданности театру, по любви к нему, по отдаче. Он был поразительно творческой личностью, способной любить искусство в очень малом, любить не тщеславно, не за объем ролей, не за славу и рецензии, а любить само пребывание на сцене и делать это пребывание праздником.