Текст книги "«Пьяный вопрос» в России и «сухой закон» 1914-1925 годов. Том 1. От корчмы до винных акцизов Александра II"

Английский инженер-гидротехник и шлюзный мастер капитан Джон Перри рассказал о реформе одежды Петра I после его возращения из-за границы: «Платье, которое обыкновенно носили pyccкие, состояло из длинного одеяния, спускавшегося до половины икр их, на боках оно было собрано складками и с вида мало отличалось от женских юбок. Вследствие этого царь решил изменить этот наряд, и сначала отдал приказание, чтоб все его бояре и все приближенные ко двору и получавшие от него жалованье, обязаны были, под страхом подпасть в немилость одеться по английской моде в кафтаны из тонкого сукна, обшитые серебром или золотом, смотря по средствам каждого. Затем он приказал вывесить на всех воротах города Москвы образец этого английского сукна и объявить, что все (кроме простых крестьян, приносивших, в город товары и съестные припасы) обязываются шить себе платье по такому образцу и что всякий, кто ослушается этого приказания и пройдет через городские ворота в длинном кафтане, будет обязан или заплатить две гривны, что составляет 20 пенсов, или стать на колени у городских ворот, чтоб кафтан его обрезали в уровень с землею и окоротили на всю ту длину, которая окажется лишнею против его роста, когда он стоит таким образом на коленях. Подобным способом окорочено было несколько сотен кафтанов… Также и женщинам, преимущественно придворным госпожам, приказано было изменить одеяние по английской моде, но они с этим скоро примирились по следующей причине: в Poccии всегда существовал обычай во всех общественных увеселениях не допускать женщин до разговоров с мужчинами; они даже не должны были показываться им; жилища всех знатных почетных людей строились с особым входом для женщин, которые содержались отдельно в своих отделениях. В виде исключения существовал обычай, по которому хозяин дома, если приезжал к нему гость, которого он хотел особенно почтить, выводил жену свою из этих покоев через заднее крыльцо; она появлялась, в сопровождении своих служанок, приветствовала гостя и подносила ему и всему обществу чарку водки, после чего женщины обыкновенно удалялись снова в свои покои и их уже больше не видали. Так как царь не только желал ввести в употребление английское платье, но и заботился об том, чтоб это было приятно русским госпожам, то он издал указ, постановляющий, чтобы с этого времени на все свадьбы и другие общественные увеселения женщины приглашались так же, как и мужчины, но исключительно в платье по английской моде. Их угощали в той же комнате, как и мужчин, подобно тому, как это делалось в чужеземных краях; вечер заключался музыкой и пляской, при которых он сам присутствовал вместе с большою частью высшего дворянства и придворных госпож. Царь не пропускал без внимания ни одной знатной свадьбы, особенно же свадьбы между иностранцами; он обыкновенно приходил почтить ее своим присутствием и нередко давал невесте подарок, соответственный необыкновенным издержкам, которые требовались на эти угощения, особенно если жених был из числа офицеров, только что приехавших в страну»194194
  Перри Д. Другое и более подробное повествование о России // Чтения Имп. общ-ва истории и древностей российских. М., 1871. Т. 2. С. 128–129.


[Закрыть].

Изменению подверглось даже летоисчисление: «Pyccкие вели летосчисление от сотворения мира, и считали тогда 7206 г., но я не мог добиться от них и понять, откуда и на каком основании они ведут этот счет, разве только то, что это делается по преданию отцов. Они также считают первым днем года 1 сентября, и празднуют его с великой торжественностью. Вот причина, которою они объясняют, почему начинают год 1 сентября, причина, которую спорщики их, гордящееся тем, что они мастерски владеют доказательствами своими, считают весьма основательной и убедительной. Они говорят, что бог премудрый и добрый, создал мир осенью, когда рожь была в полном колосе и плоды земные зрелые, так что только оставалось срывать их и есть, и что он не мог создать мир среди зимы, как полагают прочие европейцы, то eсть, тогда, когда земля замерзла и покрыта снегом. Но царь (сознавая ошибочность их понятий) приказал своим господам взглянуть на карту и, быв в приятном расположении духа, добродушно заставил их понять, что Poccия не есть еще целый свет, и что, когда у них бывает зима, то в то же время всегда бывает лето во всех странах, лежащим, за равноденственником (видимо экватором). Кроме того, сообразно с обыкновенным способом исчисления окончания года с самого создания миpa, времена года значительно изменились посредством всех тех лишних минут, которые остаются в конце каждого года сверх 365 дней и шести часов. И так царь, чтоб сообразовать страну свою с прочими станами Европы, постановил считать первый день года с первого января, и вести летосчисление так, как и все прочие христиане, начиная с воплощения спасителя нашего. Чтоб привести в действие это нововведение, он избрал следующий способ: первого января старого счисления 1700 г. он провозгласил юбилей, и приказал праздновать его целую неделю при пушечных выстрелах и со звоном колоколов; улицы во время дня должны были быть разукрашены развевающимися разноцветными знаками, а по вечерам назначено было освещение, обязательное для всех домов более значительных; тут же издан был указ, по которому никто под страхом наказания не смел считать начало года по старинному обычаю, которого до сих пор придерживались pyсcкиe. Все это он сделал, не взирая на то, что недовольные смотрели на это, как на важное нововведение, подрывающее основание их вероисповедания. Они подчинились этому указу только из страха, но и до сих пор находятся еще некоторые старые pyccкие, которые в день 1-го сентября собираются между собою и с ревностным усердием празднуют этот день как первый день нового года. В частных разговорах они тайно будут уверять вас, что свет действительно так стар, как они то полагают, согласно расчету их. Это составило бы теперь 7223 г.»195195
  Перри Д. Другое и более подробное повествование о России // Чтения Имп. общ-ва истории и древностей российских. М., 1871. Т. 2. С. 152–153.


[Закрыть]. Таким образом, изменения начались быстро и радикально.

2.4. Всепьянейший собор Петра I – попытка разрушить традиционное русское самосознание. Петровские ассамблеи – пародия на европейские балы

Начавшиеся петровские преобразования, конечно же, вызывали сопротивление. Русский народ видел в своем царе противника благочестия и доброй нравственности, а русский царь досадовал на свой народ, но настойчиво хотел заставить его силою идти по указанной им дороге. По этому поводу Петр I говорил: «С другими европейскими народами можно достигать цели человеколюбивыми способами, а с русскими не так: если б я не употреблял строгости, то бы уже давно не владел русским государством и никогда не сделал бы его таковым, каково оно теперь. Я имею дело не с людьми, а с животными, которых хочу переделать в людей»196196
  Цит по: Костомаров Н.И. Петр Великий… С. 46.


[Закрыть].

Понятно, что такие действия не могли не вызвать протестов и со стороны Русской православной церкви. Вполне возможно, что Петр I это предвидел и саму идея реформы церковного управления в России он привез из Европы. О его широком интересе к церковной жизни Англии не только в ее официальной, но и в ее сектантской частях, сохранилось достаточно много свидетельств. Он беседовал о церковных делах с Кентерберийским и с другими англиканскими епископами. Архиепископы Кентерберийский и Йоркский назначили для Петра I специальных богословов-консультантов. К ним присоединился и Оксфордский университет. Вильгельм Оранский, получивший английскую корону, но воспитанный в левопротестантском духе, ссылаясь на пример родной ему Голландии и самой Англии, советовал Петру I сделаться самому «главой религии», чтобы располагать полнотой монархической власти.

Консервативный патриарх Иоаким (1674–1690 гг.) не раз осуждал Петра I за привычки и знакомство с еретиками (немцами). При патриархе Адриане (1690–1700 гг.) также Петр I не встретил большого сочувствия своим новшествам, вслед за Иоакимом и Адриан запретил брадобритие. При первых решительных нововведениях Петра I все протестующие против них, видя в них ересь, искали нравственной опоры в авторитете церкви и негодовали на Адриана, который малодушно молчал, по их мнению, тогда, когда бы следовало стать за правоверие. Адриан действительно не мешал Петру I и молчал, но он не сочувствовал реформам, и его молчание, в сущности, было пассивной формой оппозиции. После смерти Адриана царь не спешил с избранием нового патриарха, а «местоблюстителем патриаршего престола» назначил Рязанского митрополита Стефана Яворского. Управление же патриаршим хозяйством перешло в руки особо назначенных светских лиц. Украинское духовенство держало себя иначе: оно само подверглось влиянию западной культуры и науки и сочувствовало новшествам Петра I. Но поставить украинца патриархом было невозможно потому, что во время патриарха Иоакима украинские богословы были скомпрометированы в глазах московского общества, как люди с латинскими заблуждениями; за это на них было воздвигнуто даже гонение. В таких обстоятельствах Петр I и решил остаться без патриарха. В целом в церковной жизни важную роль стали играть прежде гонимые архиереи–украинцы.

Более двадцати лет (1700–1721 гг.) продолжался временный беспорядок, при котором русская церковь управлялась без патриарха. Наконец, 14 февраля 1721 г. совершилось открытие «Святейшего Правительствующего Синода». Эта духовная коллегия навсегда заменила собой патриаршую власть. В руководство ей был дан Духовный регламент, составленный Феофаном Прокоповичем и редактированный самим Петром I. В регламенте откровенно указывалось на несовершенство единоличного управления патриарха и на политические неудобства, проистекающие от преувеличения авторитета патриаршей власти в делах государственных. Коллегиальная форма церковного управления рекомендовалась как наилучшая во всех отношениях. Состав Синода по регламенту определяется так: президент, два вице-президента, четыре советника и четыре асессора (в число их входили представители черного и белого духовенства). Заметим, что состав Синода был аналогичен с составом светских коллегий. Лица, состоявшие при Синоде, были такими же, как и при коллегиях; представителем особы государя в Синоде был обер-прокурор, при Синоде было и целое ведомство фискалов, или инквизиторов. Церковная юрисдикция была при Петре I очень ограничена: масса дел от церковных судов отошла в суды светские (даже суд о преступлениях против веры и церкви не мог совершаться без участия светской власти). 3 марта 1721 г. Сенат издал специальный указ, который доводил до всеобщего сведения решение монарха о передаче Синоду управления вотчинами, находившимися во владении церкви, а также о предоставлении ему права осуществлять государственные сборы с этих вотчин197197
  Верховской П.В. Учреждение Духовной коллегии и Духовный регламент. К вопросу об отношении церкви и государства в России. Исследование в области истории русского церковного права: в 2 т. Ростов-н/Д, 1916.


[Закрыть].

Иоганн Готтгильф Фоккеродт свидетельствовал об этом: «Прокопович… находился простым монахом в Киево-Печерской лавре в то время, когда Петр после Полтавской битвы посетил лавру. В молодости своей он не только воспитывался в польских школах, но даже учился в самом Риме… Петр тем сильнее привязался к этому иноку, что замечал в нем одинаковые с собою понятия относительно управления церковью и находил его постоянно готовым содействовать ему в достижении этой цели… Петр вызвал Прокоповича под предлогом устройства училища в Александровском монастыре в Петербург, назначил настоятелем этого монастыря и втайне совещался с ним о той реформе в управлении, которую намеревался ввести в делах церкви. С целью подготовить к этому общественное мнение, Прокопович обнародовал особую книжку под названием "Pontifex" ("Понтифик" – первосвященник), в которой доказывал…, что первые христианские государи постоянно сохраняли за собою звание "первосвященника"… Вскоре после этого Петром I было объявлено, что патриаршество, как слишком высокое и никакому подданному неподобающее звание, отменяется, и впредь все церковные дела будут состоять под верховным главенством самого государя и управляться Святейшим Синодом… Немедленно по учреждении Синода был передан на его рассмотрение новый духовный регламент и, несмотря на противодействия Яворского (назначенного президентом, но скончавшегося в самый первый год его назначения), он был по именному повелению Петра утвержден и опубликован»198198
  Россия при Петре Великом (Записки Фокерода)… С. 1372–1373.


[Закрыть].

Это сразу же привело к значительным изменениям в церковной и в околоцерковной жизни. Так, «вновь учрежденный Синод провозгласил дозволенными и законом признанными браки иноверцев с русскими женщинами, до того времени положительно запрещенные, но только на следующих условиях: 1) чтобы иноверец перешел сперва в русское подданство и обязался вечно служить России; 2) чтобы дети обоего пола были крещены и воспитаны в русской вере; 3) чтобы иноверец ни силою, ни убеждением не совращал своей жены от ее веры и чтобы приходский священник, обязанный наблюдать за этим, имел всегда свободный доступ в его дом»199199
  Там же. С. 1380.


[Закрыть].

Выходили и такие распоряжения, которые грубо оскорбляли народное благочестие, указы против сооружения часовен, против обычая носить иконы по домам, против богатых риз, дорогих колоколов, драгоценных сосудов. Большое недовольство в народе вызывала настоящая одержимость царя разоблачением народных суеверий, под которыми подразумевались старинные обряды. За разглашение ложных слухов о чудесах, видениях и пророчествах он назначил тяжкую кару – вырывание ноздрей и ссылку на галеры. Хуже того, духовникам велено было доносить властям, если кто на исповеди сознается в разглашении ложных слухов о чудесах. И светские и духовные власти обязаны были преследовать народных «пророков», юродивых, кликуш. Кликуш и бесноватых было велено пытать, пока не сознаются в притворстве.

Однако Петру I этого было мало. Ему требовалось нравственно унизить церковь. Для этой цели и был создан «Всешутейший, Всепьянейший и Сумасброднейший Собор», на котором царь и его соратники пародировали обряды православной церкви, а также государственные символы России. Главное требование устава было просто: «быть пьяным во все дни и не ложиться трезвым спать никогда». Ну и требование подчиняться иерархии собора – его 12 кардиналам, епископам, архимандритам, иереям, диаконам, протодиаконам. Все они носили клички, «которые никогда, ни при каком цензурном уставе не появятся в печати»200200
  Ключевский В.О. Русская история: полный курс лекций. Ростов-н/Д, 2000. Т. 2. С. 495


[Закрыть].

Всепьянейший Собор был образован в начале 1690-х гг. Первое упоминание о нем встречается в дневниковой записи Патрика Гордона, относящейся к осени 1691 г. Филипп Иоганн фон Страленберг описывал первые годы «деятельности» данного Собора таким образом: «Увеселения эти сначала ничего иного не заключали в себе, кроме напитков и тому подобного, но потом произошли от этого разные отягощения, а так как о данном поведении… государя последовали разные толки… то государь знатнейших особ как придворных статских, так и военных в это собрание привлек и умножил оное до 300 персон»201201
  Записки капитана Филиппа Иоганна Страленберга об истории и географии Российской империи Петра Великого. Северо-восточная Ч. Европы и Азии… С. 114.


[Закрыть].

Один сподвижников Петра I француз Никита Петрович (Франц) Вильбуа рассказал о целях Всепьянейшего собора: «Этот комический праздник назывался Собором. Царь учредил его несколько лет тому назад по различным политическим соображениям и находил удовольствие в том, чтобы время от времени отмечать этот праздник. На празднике в виде гротеска изображалось то, что происходит в Риме в конклаве при провозглашении папы римского. Цели этого праздника сводились к одному. Первая и главная состояла в том, чтобы представить в смешном свете патриарха и вызвать презрение у народа к сану патриарха, уничтожить который в своей стране этот государь имел веские причины. Другая состояла в том, чтобы внушить своим подданным неблагоприятное впечатление о папизме и об основных положениях римского духовенства и тем самым подорвать авторитет папы с тем, чтобы высмеять тем самым и патриарха московского. Это вытекало из стремления этого умного и смелого государя подорвать влияние старого русского духовенства, уменьшить это влияние до разумных пределов и самому стать во главе русской церкви, а затем устранить многие прежние обычаи, которые он заменил новыми, более соответствующими его политике. Этих нововведений не смог бы оценить народ невежественный, суеверный и дикий, поэтому ему нужно было постепенно внушить отвращение к старым привычкам народа. И наилучший способ для достижения этой цели состоял в том, чтобы ловко представить народу в ложном свете некоторые стороны католической религии, так, чтобы она показалась ему смешной, и показать сходство ее с той религией, которой так скрупулезно поклонялись их отцы и они сами. Вот почему царь отмечал как можно чаще этот праздник, называвшийся Собором»202202
  Вильбуа. Рассказы о российском дворе // Вопросы истории. 1991. № 12. С. 196.


[Закрыть].

Состав Всешутейшего собора был достаточно постоянным и фиксировался в списках (всегда неполных, но достаточно больших). Из них видно, что наряду с ничем не примечательными личностями среди членов Собора были такие государственные деятели, как Франц Лефорт, Г.И. Головкин, Т.Н. Стрешнев, И.А. Мусин-Пушкин, Ф.М. Апраксин, А.Д. Меншиков, Ф.Ю. Ромодановский. В этом обществе царских любимцев аристократы были смешаны с выходцами из «никакой породы»: Петр I включил в него всех своих придворных шутов, а также множество самых отъявленных пьяниц и обжор Москвы203203
  Корб И.Г. Дневник путешествия в Московию (1698 и 1699 гг.). СПб., 1906. С. 111.


[Закрыть].

Английский дипломат начала XVIII в. Чарльз Уитворт так описывал сложные взаимоотношения «старой» и «новой» знати в России: «Князья, или герцоги, некогда были главами маленьких государств, на которые была поделена эта страна, но со временем все они были подчинены князьями владимирским, перенесшими свою резиденцию в Москву и принявшими титул великого князя. Потомки этих фамилий до сих пор сохраняют свой древний титул, и некоторые поляки, переехавшие сюда, выдвинувшись, присвоили себе такое же достоинство под тем предлогом, что они ведут свой род от воевод. Этот титул ценится по-разному, в зависимости от доходов или занятий носящего его лица. Те герцоги, которые приспособились к условиям и получили поместья в обмен на свою незначительную независимость, до cиx пор живут с некоторой пышностью; другие поднялись снова благодаря своей гражданской или военной службе, тогда как остальные доведены до полной нищеты и ничтожества. Два года тому назад в драгунском полку князя Меншикова около трехсот князей были простыми солдатами. С целью устранить путаницу с этим титулом царь с начала своей деятельности стал вводить некоторые изменения. Император (император Священной Римской империи Леопольд I – прим. автора) пожаловал титул графа покойному первому министру царя Головину и генералу Гордону; Александр Меншиков, фаворит царя, получил титул князя империи четыре года тому назад. Но так как амбиции царя растут вместе с его успехами, он задумал ввести собственные почетные титулы и вскоре после этого сделал князя Меншикова герцогом Ингрийским. Когда господин Головкин, нынешний первый министр царя и великий канцлер, был пожалован титулом гpaфa от императора (императора Священной Римской империи Иосифа I – прим. автора), то вскоре он получил тот же титул и от царя, который с тех пор пожаловал графскими титулами также великого адмирала Апраксина и лорда хранителя печати Зотова, вовсе не обращаясь к императорскому двору, и намеревается постепенно ввести титулы баронов и рыцарей. Он уже учредил рыцарский орден в честь св. Андрея, кавалеры которого носят голубую ленту и звезду в подражание ордену Подвязки… На любой церемонии царя сопровождают офицеры его армии и знать без какого-либо соблюдения рангов, что выглядит довольно эффектно»204204
  Россия в начале XVIII в. Сочинение Ч. Уитворта (О России, какой она была в 1710 г.). М.: Изд-во АН СССР. 1988. С. 67.


[Закрыть].

Во Всепьянейшем Соборе они также носили особые «титулы», заимствованные у церкви: «диаконы», «иподиаконы», «попы», «архиереи», «митрополиты», «архиигуменья» и «князь-игуменья». Члены Собора имели постоянную обслугу и штат профессиональных смехачей – «грозных заик 12 человек, папиных поддьяков плешивых 12 человек, весны 24 человека (последние подражали голосам птиц)», также приглашали певчих, музыкантов (с бубнами и другими скоморошьими инструментами), шутов, «дураков» и лиц, изображавших Бахуса. Членство в Соборе порой было насильным, особенно это касалось представителей старой знати, подвергавшихся в нем унижениям. Все покорялось своеобразному чувствую юмора царя. У членов Собора были особые одеяния, которые «представляли собой пародию на облачения священнослужителей: к примеру, вместо архиерейской панагии они носили флягу, а на митре «князя-папы» был изображен Бахус.

Особыми членами «собора» были женщины. Иерархия среди них была такой: высшим титулом был «княжна-игуменья», до 1717 г. ею бессменно была Дарья Гавриловна Ржевская, а потом Анастасия Петровна Голицына. Все женщины были представителями самых древних аристократических родов. Затем шли «архиигуменьи», в их разряд перешла Ржевская, оставив прежнюю должность, далее шли «игуменьи», «диаконисы» и «монахини». Помимо этого, к участию в соборных действах привлекались жены «служителей Бахуса». У всех «соборян» независимо от того, какого они были происхождения и какие посты занимали в реальной жизни, имелись потешные прозвища и звания, основанные почти всегда на матерной лексике или на не слишком пристойных ассоциациях. Язык, используемый соборянами, противопоставлялся церковнославянскому обрядному, происходил из условного (или тайного), так называемого, «офенского». Пьянство среди них именовалось «Ивашкой Хмельницким», а разврат – «Еремкой». Другим языком «соборян» был русский мат. Вместо Евангелия была сделана книга, в которой было несколько склянок с водкою.

Большинство «заседаний» собора представляли собой пародии на христианские праздники: славление, которое ежегодно устраивалось на святки: члены Собора ездили по городу, приезжали в богатые дома, там пели и требовали себе угощения. Славления по письменным источникам известны нам лучше всего: до наших дней дошло как минимум шесть описаний, причем самые ранние относятся к 90-м годам XVII в., а самые поздние – к 20-м годам XVIII в. Эта церемония являлась пародией на допетровский обряд святочного славления, во время которого на самом деле распевались духовные стихи и т. п. Так, по воспоминаниям мемуариста и сержанта русской армии Н.И. Кашина, славления происходили так: «И как Всешутейший князь-папа приедет, в начале поп Битка дворцовый начинает и певчие государевы поют „Христос рождается“ по обычаю; и потом поставят на столе великую чашу, с собою привезенную, налитую вином, и в ней опущен ковш, нарочно сделанный под гербом орла; и в поставленных креслах сядет князь-папа, и возле чаши положены два пузыря говяжьих от больших быков, и в них насыпано гороху, и у той чаши кругом на коленях стоят плешивые. И архидьякон возглашает: „Всешутейский князь-папа, благослови в чаше вино!“. И потом папа с стола берет по пузырю в руку и, обмоча их в чаше в вине, бьет плешивых по головам, и весна ему закричит многолетие разными птичьими голосами. А потом архидьякон, из той чаши наливши ковш под гербом, подносит всем присутствующим и громогласно кричит: „Жалует Всешутейший князь-папа вина!“. А как выпьет, паки возглашает: „Такой-то архиерей, из чаши пив, челом бьет“. И по обношении все из дому поедут в дом князь-папе, и от него по своим домам, и во всей оной церемонии его величество присутствует»205205
  Кашин Н.И. Поступки и забавы императора Петра Великого (Запись современника) / сообщ. и предисл. В.В. Майкова. СПб., 1895. Памятники древней письменности. Т. 110. С. 5–10.


[Закрыть]; святочные забавы: «во время этих „забав“ знатных людей оскорбляли и даже пытали. Так по воспоминаниям князя Б.И. Куракина „царское величество при дворе своем … играл святки с своими комнатными людьми, и одного избрали за главу и установителя той потехи Василья Соковнина, которого назвали пророком. Сей муж был злой и всяких пакостей наполнен и в тех святках, что происходило, то великою книгою не описать, и напишем, что знатного. А именно: от того начала ругательство началось знатным персонам и великим домам, а особливо княжеским домам многих и старых бояр: людей толстых протаскивали сквозь стула, где невозможно статься; на многих платье дирали и оставляли нагишем; иных гузном яицы на лохани разбивали; иным свечи в проход забивали; иным на лед гузном сажали; иных в проход мехом надували, отчего един мясной (толстый), думной дворянин, умер. Иным многия другия ругательства чинили. И сия потеха святков так происходила трудная, что многие к тем дням приуготовливалися, как-бы к смерти“206206
  Куракин Б.И. Гистория о Петре I и ближних к нему людях… // Русская старина, 1890. № 10 (Т. 68). С. 257.


[Закрыть]; покаянная процессия: на первой, строгой, неделе великого поста «Всепьянейший собор» Петра I устраивал «покаянную» процессию. «Его всешутейшество» выезжал, окруженный своими сподручниками в вывороченных полушубках, на ослах, волах или в санях, запряжённых свиньями, козлами и медведями; шествие на осляти (шествие на осляти – православный обряд, совершавшийся в Русском государстве в праздник Вербного Воскресенья и символизировавший въезд Иисуса Христа в Иерусалим на осле): в Вербное воскресенье пародировалась традиция шествия на осляти. Эта пародия известна по двум различным описаниям: Куракин рассказывает, что «на потешном дворе» после обеда «отправлялась» процессия: «патриарха шуточного», «князя-папу», везли на верблюде «в сад набережный к погребу фряжскому», где бесконечно пьянствовали. А согласно более позднему рассказу Берхгольца, в Вербное воскресенье «князь-папа» и члены «Всешутейшего собора» ездили по городу на ослах, волах, в санях, запряженных свиньями, медведями или козлами; похороны – когда умер карлик Петра I «Нарочитая Монстра», за его гробом шли самые ужасные уроды, которых удалось собрать. Похороны карлика Петр I, как и все, что делал, превратил в кощунство и издевательство. Издевался над живыми, издевался над прахом Милославского, издевался над трупом своего «Нарочитого Монстры». Огромного гренадера в детской распашонке вели на помочах два карлика. Шесть ручных медведей везли в тележке спеленатого как младенца крошечного карлика. В конце процессий шел Петр I и бил в барабан. Примечательна также казнь Сибирского генерал-губернатора М.П. Гагарина. 16 марта 1721 г. М.П. Гагарин был повешен под окнами Юстиц-коллегии в Санкт-Петербурге в присутствии царя, придворных и своих родственников. По воспоминаниям современников, после казни Петр I учинил празднество – с оркестром, пушечным салютом и роскошным пиром, – на котором заставил присутствовать даже родственников казненного. Через некоторое время виселицу перевезли на площадь рядом с новой Биржей. Труп М.П. Гагарина провисел на площади более 7 месяцев. Периодически виселицу с ним потом возили по Санкт-Петербургу несколько месяцев – на устрашение всем. Истлевший и изъеденный птицами, он, по слухам, не предавался земле три года.

В январе 1699 г. секретарь австрийского посольства И.Г. Корб отметил в своем дневнике, что «здесь устраивается в день Рождества нашего спасителя пышная комедия. По выбору царя значительнейшие москвитяне возводятся в разные духовные достоинства. Один играет роль патриарха, другие митрополитов, архимандритов, попов, дьяконов и проч. Каждый, кто по царскому указанию получит одно из сих званий, должен надеть соответственное оному одеяние. Его царское величество представляет дьякона. Театральный патриарх в сопровождении мнимых своих митрополитов и прочих лиц, числом всего 200 человек, прокатился в восьмидесяти санях через весь город в Немецкую слободу, с посохом, в митре и с другими знаками присвоенного ему достоинства. В домах всех купцов и богатейших москвитян и немецких офицеров воспевались хвалы родившемуся богу при звуках музыки, нанятой хозяевами дома за большие деньги. После сих песнопений в честь Рождества Христова генерал Лефорт принимал все общество у себя в доме, где имело оно для своего удовольствия приятнейшую музыку, угощение и танцы. Филадилов, богатейший московский купец, дал царю, воспевавшему у него со своими боярами хвалы родившемуся богу, только 12 рублей; царь этим так обиделся, что тотчас же послал к нему 100 человек мужичков, приказав немедленно выдать каждому из них по рублю. Князь Черкасский, которого величают богатейшим мужиком, видя чужую напасть, сделался поосторожнее и, чтобы не прогневать царя, дал толпе, которая пела у него, тысячу рублей. Немцы также находят нужным оказывать столько же радушия своим посетителям. В каждом доме расставлены столы с холодными яствами, из опасения, чтобы гости не застали их врасплох»207207
  Дневник путешествия в Московское государство Игнатия Христофора Гвариента, посла императора Леопольда I к царю и великому князю Петру Алексеевичу в 1698 г., веденный секретарем посольства Иоганном Георгом Корбом. М.: Имп. общ-во истории и древностей российских при Москов. университете, 1867. С. 112.


[Закрыть].

В следующем месяце тот же дипломат описал очередное мероприятие Всепьянейшего собора: «Особа, играющая роль патриарха, со всей труппой своего комического духовенства праздновала торжественное посвящение Вакху дворца, построенного царем и обыкновенно называемого дворцом Лефорта. Шествие, назначенное по случаю этого обряда, выступило из дома полковника Лимы. Патриарха весьма приличное облачение возводило в сан первосвященника: митра его была украшена Вакхом, возбуждавшим своей наготой страстные желания. Амур с Венерой украшали посох, чтобы показать, какой паствы был этот пастырь. За ним следовала толпа прочих лиц, отправлявших вакханалии: одни несли большие кружки, наполненные вином, другие – сосуды с медом, иные – фляги с пивом и водкой, последним из приношений во славу сына земли. И так как по причине зимнего времени они не могли обвить свои чела лаврами, то несли жертвенные сосуды, наполненные табаком, высушенным на воздухе, и, закурив его, ходили по всем закоулкам дворца, испуская из дымящегося рта самые приятные для Вакха благоухания и приличнейший фимиам. Чубук (трубка), имеющий то достоинство, что воображение человека, даже наименее наделенного в этом отношении природой, разыгрывается, когда он для удовлетворения своей привычки втягивает в себя дым из этого орудия, был также на сцене при этом обряде. Театральный первенствующий жрец подавал чубуком знак одобрения достоинству приношения. Он употреблял для этого два чубука, накрест сложенные. Кто бы в самом деле подумал, что изображение креста, драгоценнейшего символа нашего спасения, могло служить игрушкой!»208208
  Там же. С. 125–126.


[Закрыть].

Особую забаву Петра I составляли свадьбы карликов. Например, 14 ноября 1710 г. состоялась свадьба царского карлика Якима Волкова и карлицы царицы Прасковьи Федоровны (жены Ивана V). Мероприятие было приурочено к бракосочетанию царевны Анны Иоановны с герцогом Курляндским Фридрихом Вильгельмом, состоявшегося 31 октября. На эту потешную свадьбу, ставившей целью «развести» в России породу карликов, по специальному указу Петра I собралось около 80 карликов. 14 ноября 1710 г. при всем царском семействе и большом стечении публики в крепостной церкви совершено было бракосочетание карлы и карлицы. Все мелкие обряды, весь порядок процессии до венца, самое венчание и после него все чины свадебные были исполнены надлежащим образом. В церкви жених на вопрос священника: хочет ли он жениться на своей невесте? – громко отвечал: "На ней и ни на какой другой". Невеста на вопрос: хочет ли она выйти за своего жениха и не обещала ли уже руки другому? – отвечала: "Вот была бы штука!". Ее "да" чуть можно было расслышать, что возбудило всеобщий хохот. Царь Петр I в знак особенной милости держал венец над карлицей-невестой. После венчанья все отправились на шлюпках к дому князя А.Д. Меншикова, и в той же зале, с теми же церемониями, при той же обстановке – при каковой была свадьба герцога Курляндского с племянницей русского государя – ныне пировали маленькие уродцы; герцог и герцогиня были в числе именитых зрителей. Впрочем, и зрители были не без дела: усевшись вокруг столов, так расставленных, чтобы отовсюду видны были карлики и карлицы, гости ели, пили, шумно говорили и хохотали, с любопытством следя за суетней уродцев. Их угощал, как и на свадьбе племянницы, сам государь. Тосты провозглашались в обычном порядке, и шутовское собрание осушало громадные кубки до дна, не уступая в этом самым "великорослым" людям209209
  Семевский М.И. Царица Прасковья 1664–1723 гг. Очерк из русской истории XVIII в. СПб., 1883. С. 49–62.


[Закрыть].