Текст книги "Мистификация дю грабли"

Полчища ангелов, создав невероятный шум крыльями, слетели во временную резервацию для штрафников.

– У всех остальных проверить экипировку, прежде всего, крылья, – скомандовал архангелам Господь. – У кого не свой размер крыльев или просто не свои – тоже туда!

Ещё пару дивизий ангелов после рукоприкладства и пинков от архангелов слетели вниз. Оставшихся бросало то в холод, то в жар. Из-за таких перепадов на небесах дождь превращался то в снег, то в град, то в ливень. Зарождалась подозрительная по точности наука – метеорология.

– Ну что, Люцифер, с этого дня получаешь власть, почти равную моей власти, – усмехнулся Господь, осматривая с ног до головы своего прежнего любимца. – Дам я тебе её безо всякого мятежа. Бери…

– Да зачем мне такая власть? Чтобы не знать, что творится у меня под носом и при этом изображать из себя всемогущего, всеведущего? Курам на смех! – презрительно скривив губы, воскликнул Люцифер.

– Наглец! – выдохнул Господь, исподтишка оглядываясь на свою свиту. – Как низко ты пал!

– Только не говори, что это ты предвидел. Если бы ты действительно всё умел предвидеть, то не приходилось бы тебе всё по сто раз исправлять и переделывать. Ты всемогущий, но всеведению твоему мешают провалы в памяти. Исправляться надо, лечиться… – постучал пальцем по своему виску Люцифер.

– Наглец… – повторил Господь и покачал головой. – Обрекаю тебя на царство Преисподнее. Создашь его сам. Порядки там будут твоими. Даю право тебе на искушение живущих развратом и мерзостями. Да будет предательство и алчность, лицемерие и коварство клеймом твоего рода!

– Э-э, постой, ты мне родство со священниками своими на Земле не лепи! – возмутился Люцифер.

– Они все будут из рода твоего! Ты сам их обязан будешь по прейскуранту за грехи карать… – усмехнулся Господь.

– Так их ещё как бы нет – Адам ещё не родил человечество… – попытался съязвить падший ангел.

– Я дарю их всех тебе ещё до рождения их! – ответил Господь и вырос горой над падшим ангелом. – Покарай тебя огонь небесный!

В то же мгновение Люцифер почувствовал на себе одеяние из плазмы. Превратившись в метеор, он зигзагами полетел навстречу Земле. Господь оглянулся по сторонам, ища глазами Лилит для продолжения суда.

В это время старейшины укров играли в карты. Нужда заставила. Ночные похождения ангелов не шли ни в какое сравнение с похождениями Адама и Лилит. Спаленных молниями укров было немного, а вот пострадавших умом было с избытком. Главными врачевателями подобной напасти укры посчитали… священников. (А вы говорите, что такое мистификация дю грабли…) И в племени укров одни выборы сменялись другими, но их результаты никого не устраивали, и потому решили старейшины плюнуть на демократию и довериться случаю. Посему сан первосвященника надумали разыграть в карты. Не забывайте, речь шла о племени Великих укров с Сириуса. Когда они уже катались на колесе и изучали множество наук, человечество, как видите, на Земле ещё не народилось.

…На голову Мыколе свалился горящий Люцифер. Мыкола сбросил на пень игральные карты, сделанные самоучкой-печатником Беней, и сообщил:

– Карты не в масть… – и, корчась от ожогов, мгновенно стряхнул с себя плазменный клубок.

– Зато у меня Господь, серафимы, херувимы, архангелы и далее… ангелы! Одной масти… – торжествующе раскрыл свои карты Беня. – Флеш-рояль, однако.

Следом за Люцифером на игроков свалилась Лилит.

– Ты погляди, какая шмара… И че ей на облаках не трахалось? – раскрыл рот от изумления Моисей.

– Братцы! – взвыл Люцифер. – Мы ж горим адским пламенем, помогите!

– Москали тоби братцы, – недружелюбно ответил Аким и потянулся за своей новомодной булавой. Остальные укры тут же взялись кто за вилы, кто за трезубцы, а кто и за чужие яйца. Пользуясь сложившимися обстоятельствами, Беня подмигнул Моисею, и уже вдвоем они скинули лишние, компрометирующие их карты из-под себя в пылающие кальсоны Люцифера.

Пока укры со всем своим усердием инопланетных туземцев вышибали друг из друга искры сознания, Лилит помогла Люциферу телепортироваться до той речки, где её брили и отмывали от шерсти. Она правильно поняла слова Господа: «Да пошла ты в баню! Грязная ты больно от своих грехов…» Только они поспешили окунуться в воду, как вся речка испарилась и Лилит только и успела, что сдернуть с подельника несгораемые кальсоны:

– Да кто ж это тебе такие дровишки подогнал в белье? – ахнула беженка из Рая, глядя на изображения Господа и его свиты на заднице Люцифера, отпечатавшихся с тлеющих игральных карт.

Люцифер только мычал от ожогов и, плача, смотрел на испепеленное русло реки.

– Вот шулеры… – вздохнула Лилит. – Великие укры, однако.

– Пусть так, но они свои, не то что эти святоши… – уткнулся в плечо Лилит падший ангел. – Мы теперь с ними таких дел наворотим… А Господь-то не всех своих даров тебя лишил…

– Они ж меня будут… – вопросительно посмотрела себе подмышки Лилит, чтобы заглянуть в глаза плачущего развратника.

– Ты свободная женщина… – высморкался Люцифер в сорванный лист мать-и-мачехи. – Я тоже свободен. Кстати, теперь нам можно поближе познакомиться…

– Понятно… – прищурилась Лилит. – Ну, меня это устраивает. А кто меня заменит Адаму?

– Не переживай, старый прохвост в целях экономии из его же ребра жену ему сделает. Ну не хватает ему ума, из чего женщину сделать. Экспериментатор… Перед другими мирами стыдно. Ничего, придёт время, я ему Чарльза Дарвина подсуну. А сейчас тебе всё-таки надо к украм, а мне пора ад обустраивать.

– А зачем мне прямо сейчас к украм? – засомневалась Лилит. – Рожать мне скоро, я хотела местечко подобрать понадёжней.

– Тебе что эти три ангела сказали? – помрачнел Люцифер. – Они ведь не шутили.

– Я их послала. А то нашлись тут указчики. Велено, мол, мне вернуться в Эдем. Чтоб я там со скуки сдохла? Я ведь не бессмертная. Так они меня ещё запугивать вздумали, мол, каждый там, а сами в счёте запутались, мол, то ли тысячный мой ребёнок умрёт, то ли сотый… Нашел, кого присылать. Никакой памяти у них наверняка, всё ещё и переврали, – с досадой сплюнула Лилит.

– Тогда ладно, я тебе местечко в аду оборудую. Будешь там пока рекламой заведовать. Но к украм надо… Не может ведь ад пустовать. Грешники нужны, а они по всем статьям подходят на роли первых постояльцев. Вон их сколько уже собралось – неприкаянных призраков. Не знают, чем себя занять. Так что по плану теперь укров по десять хотя бы посжигай молнией в день. Племя их многочисленное – пора сокращать. Постепенно заменим их твоими детьми и человеками – не такими великанами. Пора эту гигантоманию сворачивать.

– Знаешь, надоело стряхивать с себя золу от этих идиотов… – с лёгкой грустью прошептала Лилит.

– Ничего не поделаешь. Это издержки твоей работы. Ты ведь теперь – царица ночи! – задумчиво глядя на неё, ответил Люцифер.

Они нежно попрощались. Люцифер кликнул своих собратьев-изгоев, те с неохотой, с какой-то вычурной потусторонней мистикой постепенно образовались перед ним со сгоревшими крыльями и в балахонах, чёрных от сажи. Многие из них по причине плазменного (термоядерного) низвержения потеряли свои ангельские личики, превратившись в страшилищ и чудищ. Лилит отправилась к становищу. К утру первая партия укров была отправлена по новому адресу в загробном мире. Среди них оказались и первый первосвященник, и трое последующих самозванцев.

Первосвященнику (первому факиру) было не до смеха – ему падшими ангелами были оказаны неслыханные почести: отдельный котел с импортной смолой (доставленной с Сириуса), личный трезубец, которым по расписанию протыкали его тело в разных местах, и газировка из серной кислоты, без ограничений утолявшая его жажду. Ангелов, пусть и падших, развеселила попытка первосвященника доказать свое избрание волей Божьей. Для этого он подтерся горящим факелом, свято веря, что фокус удастся. Но Великих укров опять не вовремя Господь окропил святой водой атеизма. Слишком много раз они требовали исполнения чуда на бис… В аду ему ангелы припоминали в деталях все подробности явления этого чуда.

Великий первосвященник на майдане, возвышаясь над всеми, предложил самозванцам пройти испытание на профпригодность:

– Громадяни (мать вашу), – он вытянул вперёд руки, как бы отталкиваясь от собравшихся укров с факелами в руках, и, подмигнув старейшинам, с хитрым выражением лица, продолжил: – Спокуха, спокуха, вам сказано! Я и только я видел Бога! Вот как вас всех сейчас вижу. Остальным – вот это! – он торжествующе скрутил фигуру из трёх пальцев и показал всему племени.

– Какие есть ваши доказательства? – возмутился один из старейшин с первого ряда (партера) с табличкой «Ашот Яцько» на груди.

– Доказательства? Прошу остальных претендентов повторить за мной то испытание, которое придумал сам Господь…

Он подозвал одного из старейшин и забрал у него факел. Затем возвел очи к небу. Стало вдруг так тихо, что когда Мыкола поскреб свою лысину, на него все разом обернулись и негодующе зашикали. Первосвященник быстрым движением воткнул факел себе в зад и мгновенно выдернул его назад. Из-за его спины потянулся дымок… Он торжествующе воздел обе руки к небу.

– Э, нет. Так не пойдёт, – с возмущением обратился ко всем Соломон. – Ты повернись к нам задом, шоб мы усе увидели.

Раздался общий свист, переходящий в какофонию бунта:

– Ганьба! Смерть ворогам!

– Слава нации! – вовремя среагировал первосвященник.

– Героям слава! – обрадовались укры. Гипноз для укров опять сработал. Он повернулся к толпе спиной, ловко и незаметно скинув с зада кусок мокрого войлока:

– Ну, всем видать? Чисто…

– Да шо мы, твою дупу не бачив? – забухтел Аким. – Ты её многим суешь, шобы голоса избирателей получить. Бачили по-всякому. И по очереди…

– Дай я тебе сам воткну… – подкравшись поближе к первосвященнику, предложил Беня.

– Этот воткнет, этот сумеет! – одобрительно загудели укры. – Воткнет, сумеет… – эхом отозвалось одинокое облако.

Господь еле сдерживался от смеха. Никогда ещё он так со дня сотворения мира весело не развлекался. Он спустил свои портки, и из транспортного облачка на укров понеслись капли святой воды атеизма. Правда, на всех укров её не хватило – появились последователи факира.

Беня не стал терять времени, и своим факелом изрядно подпалил вещественное доказательство чуда. Первосвященник со страдальческим выражением лица взглянул на небо и узрел виновника своих мучений на облаке. Это придало ему сил и укрепило в нем истинную веру.

– Браво, бис! – заревели укры. – Бис, браво, бис!!

Сменяя друг друга, старшины по очереди стали втыкать свои горящие факелы в первого мученика Земли. И каждый новый подход к заднице первосвященника сопровождался радостным ревом всего племени:

– Бис, браво!

Так же на бис прошли испытания и остальные претенденты. Все они с невероятной быстротой влетели в ад через предусмотрительно распахнутые ворота. В отличие от других грешников, им были выделены каждому по отдельному котлу. Они и сейчас там сидят в отдельных котлах, несмотря на нехватку инвентаря и оборудования для остальных грешников. Ад давно уже перенаселен, не то что рай… А так что сказать? Младенчество первобытного общества, ну, что с них взять?

На берегу выкопанного Чёрного моря собрались уцелевшие от проделок Лилит, Адама и Люцифера благородные укры:

– Панове… – всхлипнул Аким. – Мы же этим аборигенам Земли в радость хотели москалей извести, а они нас молниями… Да больно так…

– Согласен и возмущен! – поддержал его Беня. – Мы тута за всё будущее в ответе! А нам даже кредит на победу над всеми москалями не выделен. Надо разобраться и Господа привлечь к ответу. Иначе порядку никакого…

– Да дупа-то ой как болит! Мы же за все ошибки всяких господарей небесных задаром страдаем! – громко, на все окрестности мировой истории возопил Охрим. (Укры после первосвященников на всех желающих проверили способ определения свидетеля Иеговы).

– Да… да. Да, мы и москалей, и всяких тварей, а нас за яйца и молниями, молниями… А нас-то за шо?! И хде справедливость? – залился слезами Аким.

– Вот именно… – с философским видом поддержал старейшин Соломон. – Значитца, не все, – тут оратор чуть не застращал вусмерть всех своих собратьев своим кривым указательным пальцем, – тута настоящие укры! Не все, не все, я сказал!

– О горе мне, горе! – послышалось в этот миг с небес. – Укры, примите же, наконец, законы небесные! Станьте в очередь за благами земными!

– Ни фига соби! – взревел Беня. – Нас, нас – Великих укров – в очередь?

– Делю я вас! Делю на укров и на иудеев… – донёсся глубокий вздох с небес.

– Я же говорил, не все тута настоящие укры! – обрадовался Соломон.

– Лишаю вас Родины, но дарю вам Землю Обетованную! У всех народов пусть будет родная земля – Родиной, а у вас родина – Землей Обетованной!

– А нас-то за шо?! – взревели укры и иудеи. – Всем будет где жить, а нам – какая-то фигня?

– Фигня – не фигня, а ищите земли чужие, где вам будет удобно кровь пить из других народов! – равнодушно сморкнулся на землю главный озорник Вселенной. – Пока не придумаю, что из вас можно слепить. Вот и идите и всем народам от имени моего мой главный закон на земле утверждайте: «денег нет, но вы держитесь!».

Не все, не все укры согласились с подобным разделением обязанностей и разделением по национальным признакам. Некоторые стали изгоями в силу излишней умственной особенности любить и быть любимыми в жизни. И стали такие изгоями, но не для всех, а только для укров и для иудеев. Вот так основное племя Великих укров, благодаря кровному родству с падшими ангелами, стало первым среди равных им племен на заре человечества. Но что греха таить, настоящим украм слишком часто было некуда силушку девать, потому их соседям доставалось изрядно и часто. А нравы у них не менялись веками. Во всех остальных чужих селениях после их ночных набегов камня на камне не оставалось, зато увеличивалось население – рожали даже старухи. Не избежала этой участи и Ева с паспортом первой женщины человечества. После набега укров пришлось ей родить Каина. Именно из-за этих насильников мало что осталось в памяти поколений о Лилит. Зато рожденные ею от укров дети исправно пополняли ряды инкубусов, демонов ночи и их потомков – бандеровцев. Вы удивлены? Но это и есть подлинная история происхождения человечества. Если не верите, спросите первого попавшегося потомка Великого Укра! Их так много среди нас и вокруг… А иудеи? Ну что иудеи, могут и президентами, и вождями стать у великих укров. Всякое в этой несовершенной вселенной бывает… всякое.

(Прошу не считать данное произведение диссертацией на соискание докторской степени для обсуждения учёным советом института национальной памяти Академии Наук Украинского Межпланетного Рейха).

Каин

Первобытная природа в те времена ещё не пряталась в труднодоступных местах. С неба вам на голову мог свалиться только ангел, и то от усталости, а не самолёт с пьяными пилотами и пассажирами, сбитый по всем правилам геополитики в связи с господством мнения о миролюбии англосаксонских банкиров. Господь запросто, по-соседски тогда захаживал к людям, оставляя без средств к существованию священников. Представьте себе, даже ипотеки не было. Да что там ипотека, даже разбой не называли платой за коммунальные услуги. Надо было – выходили на большую дорогу и просто грабили первых попавшихся на пути. Не позорились всякими выдумками. Всё было первозданно искренне, правдиво и просто.

…В большой пещере со всеми удобствами проживала небольшая семья дремуче правильного в своих поступках земледельца. Однажды поздно вечером поужинав, он не стал торопиться на семейное ложе, а присел на корточки у входа в пещеру. Звёзды и Луна окружили его мысли, не давая найти чему-то правильное решение. Вдалеке послышались звуки пастушьего рожка:

– Ну, дурак, ну, дурак… – с раздражением выразился человек. – Бездельник. Сам не спит и другим не даст.

Он встал, затянул пологом из рваной буйволиной шкуры вход и придавил её за край камнем. В пещере смрадно и тускло горел масляный светильник. Переступая через нехитрую утварь, он подошел к своему ложу и прилёг. Долго ещё ему пришлось слушать мелодии бессонной ночи, на разные лады извлекавшиеся из рожка его родного брата. Рядом безмятежно спала жена. Скоро ожидалось прибавление семейства. Он провел рукой по большому животу женщины и довольно улыбнулся. Потом он с раздражением стал ворочаться, пытаясь чем-нибудь заткнуть уши, чтобы не слушать визгливые звуки рожка. В музыке он ничего не понимал и не одобрял такое бесполезное занятие.

На следующий день ближе к полудню он распряг быков и отвел их попастись на лужайку перед пещерой. Жена зазвала его к обеду. В огромном глиняном горшке варилась похлебка из чечевицы с большими кусками мяса. Он только подсел к очагу, как у входа послышался голос:

– Каин, ты дома?

– Вот же бог послал мне братца! – в сердцах вырвалось у Каина. – Давай, жена, во двор – там у тебя много дел. Потом позову.

– Каин, так ты дома?

– Да дома, дома! Заходи, Авель, брат мой… – нехотя откликнулся Каин.

Авель вошел и сразу же подошел к очагу и с интересом заглянул в горшок. Хозяин задумчиво оглядел гостя с головы до ног и пожаловался:

– Тяжело сейчас – урожай не скоро, родителям ещё помогать нужно.

– Да-да, я им тоже недавно приплод от овец отдал. А тут ещё кто-то коров стал угонять. Только кости нахожу, – буркнул Авель, сглатывая слюну.

– Кости разгрызены или обглоданы? – с видом знатока первобытных преступлений, поинтересовался Каин.

– Обглоданы… – вздохнул Авель, облизываясь на горшок. – От такого аромата голова что-то кружится.

– Тогда это укры, – задумался Каин.

– Каин, я третий день как ничего не ел. Да ещё по ночам приходится коров стеречь, – попросил Авель.

– Ну, а у нас, вот видишь, последние припасы приходится доедать. А музыку твою каждую ночь слышу. Ты, значит, коров охраняешь… – будто не слыша просьбу брата, ответил Каин.

– Брат, дай поесть…

– Ты знаешь, рад бы дать, да здесь еды на двоих: только на меня и на жену. А она видишь, в каком положении? Так что еду приходится делить уже на троих – не сегодня – завтра у тебя племянник будет, – отозвался Каин и почесал свою волосатую грудь.

– Брат, но я правда голоден! – непонятно почему стесняясь, признался Авель.

– Не знаю, не знаю… Шел бы к отцу. Он тебя любит, тебя объявил наследником по праву первородства, моё потомство будет у твоего в услужении…

– Да глупости это всё! – с недоумением воскликнул Авель. – Ты ж брат мне!

– Нет, не глупости. Ты у всех в любимчиках ходишь. А помнишь, мне с детства одни объедки после тебя доставались? – ехидно улыбнулся Каин.

– Ну, это не совсем так… – смутился Авель.

– Так это, Авель, так. Ты и вправду голоден? – посочувствовал Каин брату.

– Ты надо мной смеёшься? – удивился Авель.

– Не смеюсь. Вон в лесу много фруктов и ягод, – равнодушно зевнул Каин.

– Но они ещё не поспели… – растерялся Авель.

– Значит, ты есть хочешь? Ты, значит, коров не уберёг, ягнят отдал родителям, Богу каждый день на заклание столько живности отдаёшь… – прищурился Каин.

– Да… – махнул рукой Авель.

– Что «да»?

– Есть хочется… – уныло промолвил Авель, не отрывая взгляда с горшка.

– Хм… Давай обменяемся? Я тебе похлебку, а ты мне – первородство! И родителям об этом объявим… – хмыкнул Каин.

– Глупо как-то, но давай! – с удивлением в голосе согласился брат хозяина пещеры.

Каин встал и, подняв с камня у очага большую деревянную миску, подошел к горшку:

– А от своих слов не откажешься?

– Да нет. Это тебе непонятно зачем всё это нужно. А мне-то так себе. Но если оно тебе так нужно, и ты без первородства жизни себе не мыслишь, то бери его, – с недоумением ответил Авель.

Каин деревянной поварешкой наложил в большую миску похлебку и подал её брату. За спиной Авеля он увидел ухмыляющееся лицо Люцифера, высунувшееся из каменной стены пещеры. Авель с жадностью, почти не разжевывая, глотал куски мяса и запивал похлебкой. Вскоре он доел, внимательно взглянул на брата и, ничего не говоря, встал и пошел к выходу.

– Авель, – окликнул его брат, – я не шутил!

Авель обернулся и, не глядя на него, ответил:

– А можно было просто дать брату в долг. Рассчитались бы – свои ведь…

Вскоре появилась жена. Она подошла к горшку и с надеждой заглянула внутрь.

– Ничего, сваришь себе ещё – ужинать ведь чем-то надо будет, – сыто отрыгнул Каин.

Жена молча кивнула и занялась уборкой пещеры. Ночь прошла спокойно, без звуков пастушьего рожка, а утром Каин отправился к родителям. И случился не просто семейный скандал, а свара с дракой, молитвами и пинками. Господь, уставший от ничегонеделания, пока не было полноценного человечества, притормозил на своём облаке над родительской пещерой и, как матерый сплетник, стал подначивать скандалистов и запоминать их аргументы и факты. (Много чего потом пророки и ангелы были вынуждены сбрехать на страницах Священного Писания, получив эти откровения от самого Господа нашего!)

Каин как ошпаренный вылетел из родительской пещеры, получив ещё несколько родительских пинков от Евы и Адама. В его сознании на всю жизнь запечатлелись все каноны и заповеди начиная от любви к ближнему своему и заканчивая гигиеническими последствиями от обжорства своего. От чистой души ему предложили множество способов, как сдохнуть поскорей. (Я ничего не пропустил?)

Он, забыв про все свои дела по хозяйству, блуждал до вечера по всем окрестностям и страдал от возвышенных мыслей и чувств, полученных им вместе с оплеухами от родителей. За ним по пятам, притворяясь безучастным, неслышно и невидимо следовал Люцифер. Наконец Каин вспомнил о жене и об ужине. Это очень растрогало его невидимого спутника. И он решил напомнить о себе:

– Здравствуй, Каин.

Каин оглянулся на голос:

– А, это ты, Лицемер?

– Люцифер я.

– Какая разница… – махнул рукой Каин.

– Да, это не принципиально, – согласился Люцифер.

– Послушай, придурок, ты прекращай говорить непонятно, – раздражаясь от присутствия свидетеля всех его обид, попросил Каин.

– Ну тебе… – меланхолично начал было говорить Люцифер, но Каин оборвал его:

– Что тебе? Мне вон наговорили с утра много чего. Теперь вот думай, что и почему.

– Да пошли ты всех подальше… – предложил Люцифер. – Ты их больше слушай…

– Да нет, приходится и слушать, и терпеть… – рубанул волосатой ладонью воздух Каин.

– Каин, понимаю, что это не моё дело, но ты ведь уже взрослый женатый человек. Сам скоро отцом будешь. Зачем тебе все эти указчики, советники? У тебя что, своей головы нет? – вкрадчиво обратился к землепашцу Люцифер.

– Голова-то есть, а прав нет. Послушай, таких вещей у матери не спрашивают, но может, ты объяснишь, почему меня терпеть не может мой отец? – с горечью в голосе задал вопрос Люциферу Каин.

– Ну, как тебе сказать… – призадумался Люцифер, подбирая нужный вариант ответа.

– Говори как есть! – вспылил Каин.

– Хорошо. Видишь ли, он не твой отец, – как бы сам удивляясь, развел руками Люцифер.

– Как это не мой отец? – оторопел Каин.

– Так. Как-то раз Адам был у всеведущего и всемогущего Господа на приёме, а тут набежали в вашу родительскую пещеру Великие укры. Схватили твою мать Еву и делали с ней всё, что им хотелось. Причём несколько дней и ночей… В положенный срок родился ты, – пристально наблюдая за Каином, сообщил великую семейную тайну Каину Люцифер.

– Так мой… отец – укр? – опешил Каин.

– Ну, кто-то из них. Надо бы у этого всеведущего спросить, кто именно… – с видом огорченного бытием философа признался Люцифер. – Адам ничего не знал, пока не родился Авель. Он твой младший брат, но ты почему-то на две головы выше него, да и рожа у тебя… свирепая – настоящий укр! Вот и хвост у тебя совсем недавно отвалился. Копчик только остался… И когда Адам увидел его и сравнил его с тобой, ты и потерял первородство.

– Вот это новость… – ошеломленно, медленно опустился Каин на ствол поваленного вдоль тропинки трухлявого дерева.

– Поэтому первородство человечества будет принадлежать Авелю, – не скрывая своего злорадства, стал шептать на ухо Каину Люцифер. – Он – законный наследник. Ты думал, что Авель и вправду отдал тебе первородство вчера за чечевичную похлебку? Так что глупец ты… Эту сделку никто всерьёз не признает. Как был Авель первым, так он им и остался. А ты… А ты кто? Мало того, что старший брат, так… Непонятно ещё от кого. У вас только мать общая, к радости будущих учёных.

– Насчёт рожи… – приподнял голову Каин.

– Мои шрамы только украшают меня – это память изгнания с небес. Давай о деле. Ты ведь хотел бы занять место Авеля, не так ли? – перебил собеседника Люцифер.

– А что для этого надо сделать? – с грустью в голосе спросил Каин.

– Убрать Авеля. Всего-то… – равнодушно подсказал Люцифер.

– Убить? Нет, брат он мне, хотя бы по матери… – вздрогнул Каин.

– Ну, тогда, согласно закону о первородстве, твои потомки будут вечно рабами потомков брата твоего. Убей его, стань наследником, освободи свое потомство от рабства… – вкрадчиво, наклонившись к плечу Каина, прошептал искуситель.

– Ну… Я подумаю, – совсем растерянно ответил Каин.

– Времени у тебя мало. У Авеля, может, уже столько детей… Не зря же он со своими стадами пасется по всей округе, – горячо зашептал Люцифер, как бы ненароком гладя его по голове.

– Я подумаю, – Каин встал и, оттолкнув протянутую к нему руку собеседника, побрел в свою пещеру.

Думал он недолго. Ночью, когда опять зазвучал рожок неугомонного Авеля, злой от вечного недосыпа Каин пошел на звуки музыки. При свете луны, вдруг ставшей кроваво-красной, Каин увидел брата. Тот самозабвенно играл на своём рожке бесконечную мелодию, раскачиваясь при этом из стороны в сторону. Каин, стараясь неслышно ступать, подошел сзади к нему, нагнулся, подобрал увесистый камень и что было сил опустил его на голову брата.

– Вот так бы пораньше. Видишь, как всё просто? – услышал Каин за своей спиной голос Люцифера. – Но он ещё жив. Его сердце ещё бьётся – придуши его…

Каин послушно встал на колени у тела брата и всмотрелся в его лицо. При свете кровавой луны лицо брата с безмятежной улыбкой ещё больше разозлило убийцу. Он обеими руками схватил шею Авеля и изо всех сил принялся душить.

– Всё-всё, хватит, хватит… – дотронулся рукой до убийцы Люцифер. – И не надо плакать.

Каин, уже не стесняясь, громко заревел, продолжая душить мёртвое тело.

– Ну хватит, а то и я начну жалеть твоего брата, – усмехнулся искуситель. – Ну и семейку Бог создал. Папаша за каждой особью женского пола носится как угорелый. А Ева – добросовестная мать, никому не отказывает. Так что, убивец, скоро у тебя новых братьев и сестер будет тьма тьмущая – будет кого ещё убить. Главное ты сделал – получил свое первородство. А то чечевичную похлебку как-то приравнивать к первородству было слишком глупо и наивно с твоей стороны. Над этой сделкой весь ад потешался, даже грешники-укры хохотали, насаживаясь своими задницами на трезубцы.

Каин вытер ладонью слёзы и молча посмотрел на непрошеного свидетеля. Люцифер смотрел в небо, как бы пересчитывая звёзды. Едва Каин встал с колен и шагнул в его сторону, как звездочет растаял в полутьме. Каин вздохнул и побрел обратно в свою пещеру. Он не испытывал никаких чувств – слишком долго он жил в состоянии обреченности, в состоянии покорности условиям прежней судьбы. Теперь ему надо было просто пережить эту ночь.

Перед входом в пещеру он остановился и оглядел свои руки. Затем наклонился, сорвал пучок травы и тщательно вытер им руки. Спалось ему хорошо, не мешала даже храпевшая рядом беременная жена. Утром неторопливо позавтракав и дав наставления по хозяйству жене, он прошел по ночной дороге. Дойдя до тела брата, Каин перетащил его в ближайшую яму и закидал камнями. Целый день он занимался делами и ни о чём не переживал. Ночное событие просто не оставило в нем никакого следа. Лишь ближе к вечеру, подойдя к роднику у края леса, он услышал странный зов с небес:

– Каин, где брат твой Авель?

Он невозмутимо посмотрел по сторонам и увидел под сенью могучего дуба Люцифера. Тот рукой показывал ему на небо.

– Тебе-то какое дело? – нахмурившись, ответил Каин.

Люцифер покачал головой и опять показал ему на небо. Каин поднял голову. Над ним очень низко висело облако, из которого повторно прозвучал вопрос:

– Каин, где брат твой Авель?

– Я не сторож брату своему! – угрюмо ответил братоубийца, отвернувшись от облака.

– Ты его убил?

– Ну наконец-то сообразил… – дерзко ответил Каин. – Ну и всеведущий…

– Ты знаешь, что тебя теперь ждёт? – равнодушным голосом вопросил Господь.

– Подскажешь – узнаю… – презрительно хмыкнул Каин.

– Изгнание.

– Да-а, из Рая ты родителей изгнал, а меня куда? – развел руками Каин.

– На земле места много… И все будут знать, что ты убил брата.

– Но любой встречный и меня сможет убить! Зачем же так? – возмутился братоубийца.

– Нет. Я сделаю так, что тебя никто и никогда не тронет. А теперь забирай жену свою и скот и уходи отсюда. Не попадайся на глаза родителям своим!

Каин ещё долго смотрел, как таяло облако над его головой и темнело небо. Убедившись в собственной безопасности, к нему подошел Люцифер:

– Интересный суд, однако. Ты убил брата и вот тебе на… На деле ты прощен! Не этого ли ты хотел? У тебя и потомство будет. Но мне понравилось, как он расследование проводил. То ли прикидывался, то ли и вправду не знает, что у него под самым носом творится. Тебя ещё и трогать не моги… Во как!

– Я к украм пойду… – вздохнул Каин. – Папашу поищу.

– Не дури… Ты держись от них подальше. Даже Господь с ними не связывается – они же чужие на нашей земле. Хотя, подожди… – тут Люцифер на минуту призадумался. – У них же всё задом наперед. У них брата убить – всё равно, что естественную нужду справить. Так же естественно. Ты, пожалуй, у них за своего сойдёшь. Так что от тебя у них точно хохлы пойдут.

– Какие ещё хохлы? – нахмурился Каин.

– Ну, это не национальность… Хотя внешне их отличить от людей очень трудно будет. Хохол – это состояние такое, это враждебная раздвоенность сознания.

– Не понял, – обернулся к Люциферу Каин.

– Это когда одна половина сознания в человекоподобном существе ненавидит в себе другую половину за свою схожесть с человеком разумным… – объяснил Каину Люцифер и, улыбаясь ему в лицо, продолжил: – Каин, между прочим, Мишка-архангел сообщение от твоего покровителя прислал. Ну, этого, Святый дух который… В преисподней для тебя тёпленькое местечко надо готовить. Господь был огорчен, но спорить с твоими родителями не стал – не хотят они даже в загробном мире с тобой встречаться.

– Мне тоже их видеть не хочется. А пока поживём… – махнул рукой Каин.

– Каин, моралью наш мир никак ещё не обременен, поэтому не обижай дочерей и жён Великих укров своим невниманием к ним. Господь тебя в обиду не даст – плодись и размножайся! – едва скрывая свое презрение к братоубийце, тихо промолвил Люцифер.