Текст книги "Зона Посещения. Должник"

Монстр-змей мог перейти в нападение в любой миг.

– Собак беру на себя! – крикнул Реверс. – Отвлеки длинного!

Он открыл огонь по тому псу, который свалил Салата. Двое других прыгнули, но промахнулись; Реверс пронырнул под ними, стреляя в того, что оказался прямо над ним. Пока человек, лежа на спине, ехал несколько метров по льду, он пытался поразить хотя бы одну из мишеней, но безрезультатно.

Нейтрализован был только подбитый первым. Хотя Салату это уже вряд ли поможет. Пес, упустивший Реверса, опомнился и резво к нему развернулся, второй прыгун также по дуге заходил к сталкеру, и времени не хватало даже на то, чтобы подняться. Но самыми расторопными оказались твари, только готовившиеся к схватке. Теперь они очутились к Реверсу ближе первых. Они атаковали синхронно: тот, что поменьше и помоложе, намеревался сомкнуть челюсти на горле Реверса и сделал бы это, но человек в последний момент заслонился своим оружием, а второй, покрупнее и поматерее, яростно вцепился в ногу.

Прямо в мясо бедра, выше колена! Ногу пронзила жуткая боль. Прикладом автомата, к сожалению, Реверс не сшиб нахальную морду молодого, а забил ему пасть, которую тот рефлекторно сомкнул. Поэтому пришлось отбросить ствол вместе с висящим на нем псом. Зверь упал в опасной близости от скопища сосулек, всего в полуметре, и Реверс пожалел, что гад не насадился на них. А ведь совсем малого не хватило, жалкие полшага… Реверс схватил крупного мутапса за хвост и, отчаянно возжелав хоть на мгновение превратиться в Геркулеса, удушающего львов, напрягая мышцы до предела, вздернул зверя и зашвырнул прямо на торчащие клыки «сталагмитов». В этот раз не промахнулся, и визг насаженной твари бритвенным лезвием резанул по ушам.

Первый отброшенный молодой хотел прыгнуть обратно, но лапы разъехались на льду, и он потерял равновесие. Реверс метнулся на карачках к оружию. И одновременно с тем, когда прыгнул дышавший в спину другой пес, пара хромого, схватил ствол, развернулся и успел изрешетить врага в полете. Затем добил ковылявшего.

Вещун все это время успешно сдерживал червя. Реверс подключился к нему. Вдвоем они исчертили снежное чудище очередями. Монстр то и дело падал, обрушивал всю свою тушу плашмя, надеясь кого-нибудь задавить. Но Вещун не подставлялся, Реверс тоже, червь падал на лед, пробивал его и уходил вниз, каким-то анормальным образом мгновенно проплавляя толщу. Появлялись секунды на передышку, прежде чем снежный червь снова появится, проделав где угодно дыру во льду.

Однако, когда червь это сделал в очередной раз, замешкавшегося Вещуна отбросило прямиком на сосульки, и острые пики пронзили незрячего насквозь… Ч-черт, надо же, научился зонный мутант плохому!.. Реверс бегал вокруг червя, не прекращая стрелять. Когда тот снова занырнул в лед, Реверс подскочил к последнему напарнику.

– Видишь… Этого я не смог пред… чувствовать… Она передумала… – сказал тот и попытался рассмеяться, выкашливая кровь изо рта. – Слушай меня… Иди туда же, куда мы шли. Ледовик закончится, и за ним попадешь… в нужное место кромки… кратчай… шей дорогой…

С каждым словом кровь выплескивалась, покидая тело незрячего всевидящ… почти всевидящего.

– Спасибо, Вещун! – бросил Реверс и отпрянул от умиравшего. На большее не было ни сил, ни времени.

За спиной взметнулись льды, из-под поверхности вырвался израненный пулями, злой-презлой монстр. Реверс вынужден был спуртовать от тела Вещуна и возобновить сумасшедшую пляску смерти. И все-таки добил ледного гада, снеся ему глазки меткой очередью. Снежный с грохотом канул подо льдом и больше не появился.

Покончив с «червезмеем», сталкер вернулся туда, где лежали напарники и псы. Но на льду застал лишь кровавые полосы, ведущие к дырам, проплавленным во льду… Кто-то еще подсуетился и утащил халявную добычу в новоявленные укромные норы.

Ничего не оставалось, как подхватить уцелевшую часть поклажи напарников и совершить финишный рывок в сторону кромки перепада. За ней начиналась вертикаль, отвесная стена между третьей и четвертой горизонталями. Раненой ногой там уже займемся. А пока терпи, терпи, сталкер. Неженкам в Троте не место. Потому их здесь нет.

10. Новоявленный

Пути могут вести в разных направлениях, только успевай выбирать. Кому куда, а ему точно вниз.

Бездонной пропасть казалась, потому что рассмотреть можно было от силы первую сотню метров протяженности, дальше все скрыл туман. Не видать даже с помощью универсального прицела или сканера.

Реверсу туда, в этот туман. По-другому никак. И на сколько тянется вниз стена, неизвестно. Раньше хоть приблизительно знал, сколько мухой на стене быть, а сейчас и этой сомнительной радости не дано. Больше километра точно. Остается надеяться, что не больше полутора. Да-а, все захватывается, все углубляется… Четверть века назад общая глубина всех террасных ям Трота составляла меньше двух километров, а сейчас только пройденная вертикаль между вторым и третьим длиной почти километр.

Он стоял у черты. Коварные измененки и монстры, в лапы и пасти к которым сталкер не попал, остались ни с чем, позади. Теперь главная проблема – схождение.

Реверс лег и высунулся за край. Осмотрел ближайший отрезок дистанции, прикидывая, куда ставить ноги, за что цепляться, где могут таиться в засаде стенные мутанты и нет ли признаков локальных изменений. Насчет этого, правда, не глаза первые помощники, а чуйка.

Осмотревшись, встал, закрепил верхние концы страховочной системы и, не устраивая никаких стартовых ритуалов, скользнул вниз. Когда над краем осталась не верхняя часть тела, а только голова, остановился, рассматривая уровень третьего круга, с которого уходил сейчас, и позволил себе призадуматься…

Вот в таких ползаньях по вертикалям Реверс неоднократно заносил одну ногу над могилой, и не ступить туда же второй ногой помогали «счастливые случаи», которые в Троте без кавычек вряд ли стоит воспринимать.

«Все под Зоной ходим, когда по Зоне ходим» – первейшая сталкерская заповедь.

Он не мог с уверенностью сказать, что его жизнь в Троте была наполнена такой уж мощной энергией зонной удачи, но уж «что есть, то мое». Если нужно попасть в Троте на уровень выше или ниже, без преодоления перепадов не обойтись. А это усиление риска на порядок. Неизбежное… как, впрочем, и всегда.

Так или иначе, смерть дышит в затылок. Помни о ней. Даже если человек сидит в нормальном своем доме, пьет чай и просматривает на планшете картинки, нет гарантии, что в эту минуту не начнется ядерная война или что завтра его не собьет машина. Запрется в бункере – не факт, что не случится подземный толчок и убежище не превратится из средства спасения в гроб. Бункер в сейсмически неактивной зоне, вероятность землетрясения снижается? Тогда инфаркт. Что подведет собственный организм, ведь никогда нельзя исключать. Будь человек хоть заядлым спортсменом, хватит ли у него смелости уверенно заявить, что в очередной роковой час смерть не выберет именно это сердце, старательно укреплявшееся тренировками?.. Да, да, да, но можно ведь снизить вероятность до минимума. О, вероятность! Убедительнейшая из иллюзий.

Но если предположить, что время не течет единым потоком, а распадается на неисчислимое количество русл… Положим, так. Сидит человек дома и читает с планшета. Есть бесконечное число реальностей, в которых случится война, и бесконечное же – где не случится. Почему так много? Одна реальность не обязательно должна радикально отличаться от другой. Взаимосвязь малого и большего, мини и макси. Достаточно одной детали измениться – изменится и вся реальность. А что такое бесконечность? Сугубо условное понятие, в обоих случаях совершенно одинаково условное. Не может же одна бесконечность быть вероятнее другой!.. Значит, вероятность одинакова и там, и там. Но вариант, в котором войны не будет, человеку кажется вероятней того, в котором будет. Или наоборот, не суть важно. Значит, разность вероятностей существует только в воображении человека, а следовательно, наиболее вероятен тот вариант, в который человек сам больше поверит. Его вера и определит вероятность.

Потому прав был Вещун, да и сам Реверс понимал, что главное – верить в то, что у него получится. А если нет, значит, не суждено в этом русле. Значит, будет какая-то другая реальность, где свершится. Так или иначе, все равно где-то цель будет достигнута. Но конкретно ему ведь не все равно? Надо верить по-настоящему, чтобы успеха добился именно он и это его реальность оказалась той самой, в которой получилось, а не сорвалось.

И просто сделать все, что сможет, ради успешного окончания поиска. Будет ли результат ожидаемым, или разочарует – это уже другая история.

Реверс встряхнул головой и выбросил из мыслей сомнения. Так, теперь осталось лишь уколоть обезболивающее в ногу, чтобы рана, пусть уже обработанная и подлеченная, не вынудила поврежденную конечность подвести в самый неподходящий момент.

…Открытый участок стены преодолел быстро, и его окончательно скрыла пелена. Ветер наскакивал на скалу, ударял порывами, но даже он не мог разогнать волглый туман, только шевелил его, перемешивал. Такую длинную вертикаль Реверсу не доводилось преодолевать ни разу. Конечно, он сходил в четвертый и раньше, но тогда перепад был гораздо меньше. С каждым новым Захватом котловина Трота все сильнее вдавливалась в землю, и разрывы между террасами увеличивались. Пока Реверс отсутствовал в Зоне, стены выросли более чем значительно.

Чем ощутимее перепад и чем дальше вниз продвигаешься, тем острее букет ощущений. Организм реагирует на скачки давления и всякие раздражители. У каждого процесс протекал индивидуально, но Реверс не встречал никого, кому бы сие доставляло удовольствие. И обязательный «эффект перехода», на каком-то из отрезков пути настигающий ползущего по вертикали…

В этот раз сталкеру зверски заложило нос и уши. Пазухи сдавила беспощадная боль, голову проткнули невидимые иглы. И в довесок ужаснейшее жжение атаковало обрубок утраченного пальца. Причем явственно ощутилось, что оно распространяется еще и на сам палец: фантомная боль вгрызлась похлеще настоящей!

Покоритель вертикали был ко всему такому морально готов, поэтому приступ перенес стойко. Замер, зависнув в тумане, судорожно вцепившись в тросы и распластавшись на холодном камне. Когда начало попускать, потихоньку продолжил снисходить. Болтаться, ожидая неизвестно чего, нельзя, нельзя ни в коем случае. Ползущего как муха сталкера вдруг посетила ироничная мысль: перепад вырос настолько, что можно не упражняться в скалолазании, а прыгнуть с парашютом! Тоже вариант, уж что быстрее – это точно. Существовал, конечно, определенный риск, связанный с возможными воздушными измененками, но быстрота окупала все риски… «Сухопутный» вариант не менее опасен. Тем более что длины тросов комплекта не хватит на весь спуск, и придется закрепляться, потом сдергивать, подтягивать к себе, вновь принайтовливать концы, уже не на кромке, а к стене, подобрав кажущуюся надежной трещину или нишу. А потом, опустившись на длину тросов комплекта, вновь проделывать весь этот «ритуал», перезакрепляясь и прокладывая себе путь еще на одну полную длину. Вот так, «пунктиром», вниз и опускаться…

Да, Реверс рискнул бы прыгнуть в туман, имейся у него парашют. А сейчас приходилось ползти по отвесной стене без всяких «бы», с той скоростью, какая есть. И каждый миг ждать коварного нападения.

Жаль, что в данном случае полностью отпадает возможность использовать бонус-добычу, фиолетовую пыльцу. Что собой представляет пункт назначения, неизвестно, он скрыт за туманом, а попасть прямо в конец дороги, минуя сам процесс движения по ней, невозможно. Так что пыльца осталась невостребованной, сталкер даже не доставал сохранник с телекинетическим зонником из потайного кармана. Табакерке там составили компанию заветный талисман, обломок иглы, принесенный с собой из-за Периметра и не утраченный во всех перипетиях последних месяцев, остатки денег, пронесенных оттуда же, заначенный «кисет» и еще парочка других особо ценных зонников, добытых уже здесь. Предусмотрительность Реверса не раз спасала ему жизнь. Жаль, бусины замедлителя метаболизма в кармане больше не было…

Стоп! Он уперся ногами в стену и завис, всматриваясь в участок, тянущийся ниже. Там глубокая складка породы. Человек в нее протиснется с трудом, а вот мутированная тварь меньших габаритов – вполне. Лучше обогнуть стороной, сместиться и… Но спокойно пройти мимо Реверсу не дали. Кто бы сомневался!

Из дыры проворно выскочил Спайдермен. Не культовый герой комиксов, о нет, хоть Реверс и предпочел бы, чтоб это был именно он. Возникший на вертикали гад общего с тем человеком-пауком имел лишь то, что был человеком. Когда-то. Или его предки были.

Габаритами этот чмошник был меньше взрослого человека. Ребенок лет десяти, не больше. Туловище и голова остались вполне человеческими, хотя обзавелись уродливыми буграми в самых неожиданных местах, а вот обычные ноги и руки исчезли за ненадобностью. Вместо них из таза и плеч росли многосуставные паучьи конечности, по две вместо каждой человеческой. Покрытые мохнатыми липучими полосками восемь лап, сгруппированных попарно, шевелились и цеплялись за камень стены.

С кожей грязно-белого цвета, вся покрытая прыщами и язвами тварь вызывала омерзение уже хотя бы потому, что одновременно была слишком похожа на человека и слишком от него отличалась…

Реверс выстрелил, но порождение Трота ловко увернулось от пули. Невероятно, но факт, приспособленная для жизни на вертикалях тварь, казалось, умудрялась игнорировать гравитацию. Еще выстрел, еще. Ни один не поразил цель. Реверс в сердцах чертыхнулся вслух. Он был привязан к одной точке, а эта тварь могла носиться где угодно вокруг, цепляясь за неровности скалы мохнатыми липучими лапами. Сталкер, обычно не промахивающийся, просто не мог попасть в монстра, тот скользил по поверхности стремительно, играючи уворачиваясь от пуль.

Реакция полного мутанта превосходила максимальную быстроту «недоразвитого», слишком нормального. Но преимуществом Реверса оставался сохраненный разум. Распорядиться им следовало сполна.

Первый натиск выродка увенчался бы успехом, не отгони его Реверс выстрелами. Чмошник скалил зубы, пугая жертву. Верхние клыки стали гипертрофированными, они высовывались изо рта, истекающего слюной и слизью. Паучиный монстр наконец допер, что легкой добычи не случится, и попытался взять Реверса нахрапом – обежав его, оказался сверху, отпустил скалу и полетел прямо на человека бомбой. Но Реверс ухитрился избежать удара, который оторвал бы его от стены, лишил устойчивости. Хотя чмошник не пролетел мимо него и не канул в бездну. Липкие лапы цеплялись за выступы, за тросы, за снаряжение сталкера, мельтешили прямо перед глазами… Неимоверным усилием Реверсу удалось отбросить выродка, долбанув ногами. Он сам при этом отлетел от стены, как маятник, но как маятник же и вернулся, неслабо шмякнувшись о бугристую поверхность.

Белесый мутант не провалился. Гад ухватился за трещинки, впадинки и возвратился в схватку. Скалясь зубищами в раззявленном рту, он шустро перемещался то вправо, то влево. Сталкер, вновь нашедший опору для ног, следовал за тварью стволом автомата. Стрелять было бесполезно, паучина все одно увернулся бы, а запас патронов не бесконечен. Но если чмошник бросится на человека – тогда-то автомат ответит огнем, а дай Зона, чтобы не все пули пролетели мимо цели… Реверс ждал этого, и враг чувствовал, что он ждет, потому не прыгал.

Спайдермен рыскал, не останавливаясь, а человек не отводил взгляда и ствола. Первым не утерпел выродок, выбрал момент и атаковал, но очередь из автомата пресекла попытку. Гад отскочил. Его опять не удалось зацепить, и опять был впустую потрачен боезапас.

На этот раз Реверс едва успел. Он уставал все сильней с каждой минутой противостояния, и отпугивать монстра становилось все труднее.

Прятаться в расщелину и держать оборону оттуда нет смысла. Выродок хоть и утратил человеческий разум, но не стал же полным идиотом. Он будет караулить и ждать и в отличие от жертвы сможет висеть на месте сколько угодно, хоть до естественной смерти добычи.

Что ж, надо просто успеть. Опередить, выстрелив быстрей, чем паучина отпрыгнет. Поверить, что сможешь, захотеть этого сильней всего на свете, и…

Чмошник снова атаковал и заполучил рой пуль прямой наводкой. Лысая башка лопнула, разлетелась в клочья, забрызгав стену и сталкера кровищей и остатками мозгов. Тело с паучиными лапами медленно, медленно, как в кинокадрах замедленной съемки, начало отлепляться от скальной поверхности, отваливать от нее и крениться вниз, схваченное более мощными лапами – притяжения… Они оторвали обезглавленного выродка полностью, и дальше все произошло как положено, чмошник улетел в туман без всяких замедлений.

Реверс не тратил время на смакование победы над Спайдерменом. Скорей уж стоило ликовать, что не пострадал комплект скалолаза. Вперед, вниз. Спуск продолжился. Сила мыслей человека творит чудеса, а в Зоне это условное выражение вполне может становиться буквальным.

Дальнейшее снисхождение в прогулку не превратилось, но Реверс, свято веря в свою победу, упорно продолжал. Он выбивался из сил, терпел изнуряющие боли, несколько раз успешно отстрелялся от ползучих мутантов. Переставлял комплект, закреплял концы и продолжал, продолжал… Чтобы в конце концов, одолев беспримерный для себя спуск, достигнуть поставленной цели. Где-то внизу простиралась горизонталь четвертого круга. Туда, туда, в близящуюся осень, к загадочному Орлу, искать ответы на вопросы и продолжать.

Продолжать идти.

* * *

Груды каменных обломков, плит, асфальтовой крошки, гнилого железа и старой корявой арматуры, развалины и уцелевшие дома, запакованные в серый коктейль туманной взвеси.

Город. Забытый город, или, точнее, не просто забытый, а позабытый, оставленный на произвол; последний раз настоящей нормальной жизнью этот город полнился до Посещения. Все, кто ходил, крался, шарил, топтался по нему уже после его забвения, усыпления, оставления, – просто червяки и личинки, ползающие по трупу. Шеренги костюмов, защитных комплектов, стволов. Это не живые люди, это призраки прошлого, оставленные в назидание. Бесстрастное войско манекенов, наряженных в черные комбинезоны. В их хладных пальцах зажато оружие; они движутся, направленные чем-то незримым на труднодоступную цель. Кажется, вот она – бери хоть голыми руками, но выстрелы наказывают неосторожных, и приходится рассыпаться по укрытиям.

Специфический запах тлена разносится по податливому дневному воздуху, разносится ветром, неизменным стражем одиноких гробниц и упорным покорителем необозримых просторов. И запах крови, привычный Реверсу, даже настолько привычный, что, когда он есть, ему привычнее, чем когда нет. Или, вернее сказать, вкус крови? Чувствуемый самим воздухом, смакуемый самим естеством здесь.

Четвертый круг.

Когда-то, вплоть до зачистки Трота, на предпоследнем уровне, кольцом окружающем трехкилометрового диаметра цилиндр нижнего, эпицентрального, властвовали обесчеловеченные адепты «Зоны Инферно». Не то секты, не то бандитской группировки, не то замаскированной под ораву сатанистов структуры, неофициально подконтрольной сферам, которые никогда не признаются, что имеют отношение к фанатикам, блокировавшим центр Трота много лет, будто компенсируя тогдашнюю политику открытости, которая за те же годы позволила всем кому не лень припираться в Трот и которая привела к тому, что в него набилась целая толпа народу.

Инфернаты на пушечный выстрел не подпускали желающих к своему культовому святилищу, Бездонному Колодцу, черной дыре с перемычкой-мостиком, ведущей в недра планеты посреди пятого круга. Сектантов скопилось много, экипированы они были не просто хорошо, а отлично, и любой из них готов был отдать жизнь во имя того, что полагал Великой Целью.

Только вот со временем их представления о цели разошлись с видением задач и предназначения «Инферно», принятым в тех сферах, которые позволяли им хозяйничать в четвертом круге. С уничтожения черных адептов началась Зачистка. Первое звено в цепи потрясений, изменивших Трот и приведших к его Закрытию. Как будто исчезновение «инфернутых» сняло оцепление, грянул Мегазахват, и началось нашествие. Как будто стражи в первую очередь эпицентр не от проникновения в него живых людей перекрывали – мертвых в Колодец утаскивали Захваты и без того, – а наоборот, нечто не выпускали из сердца Зоны наружу. Запредельное, чему нет места не то что в большом мире, а даже за кромкой ямы пятого круга…

Реверс думал, что уничтожение означало тотальное истребление, сведение под корень, стирание с лика Зоны. Но осмотрелся в нынешнем четвертом и, к своему удивлению, сделал вывод, что, по сути, мало что изменилось. Столько лет прошло, а здесь по-прежнему попадались бродяги в единой для всех униформе. Но не в черной, до боли памятной Реверсу экипировке инфернатов, а в серо-стальной, чем-то похожей на космические скафандры.

Получается, клан выжил? Самый долговечный из всех, все-таки уцелевший после Зачистки и нашествия? Группировка привратников, неустанно стерегущих Колодец. Но откуда и как эти сменщики снабжаются теперь?.. Неужели теми же, властями предержащими, сменившими гнев на милость…

Увиденное казалось мистикой, наваждением. «Инфернутые» не могли бродить по застывшим развалинам города. Только их призраки, те самые, которые мерещились Реверсу, пока он не обнаружил живых обитателей.

Значит, в четвертом все осталось прежним, каким он его помнил? Сталкер прикинул что к чему и заподозрил, что стоит лишь отыскать разгадку этой неизменности, и многие кусочки мозаики встанут на положенные места.

И хотя Реверс не искал разгадку этих взаимосвязей, возможно, она ему поможет отыскать ответ на вопрос, ради которого он вернулся в Трот.

Однако все же в укладе группировки что-то изменилось. Раньше основные базы стражей располагались непосредственно вдоль кромки пятого, над землей и под поверхностью. Остальные сектора они патрулировали, порой выбираясь в третий круг и даже зачем-то во второй и первый. Сейчас униформированных стало на порядок меньше, и немногочисленные их подразделения рассредоточились по всей территории четвертого.

Когда Реверс спустился сюда, он не сразу наткнулся на серо-стальных. А нарвавшись через несколько суток, не поторопился знакомиться и узнавать, кто такие. Не понравились ему эти парни… и девушки. Позже он разобрался, что под униформой скрывается немало особ женского пола. Чуть ли не половина от общего числа, и это озадачивало еще больше. Естественно, в ссору он тоже не собирался вляпываться, потому спрятался и переждал. Это произошло в предпоследний день календарного лета.

Время подтвердило правильность его действий. Сейчас в развалинах города уже появлялась опавшая листва, и солнце светило как-то грустно, тускло, словно прощалось с планетой, отдаляющейся от него в космическом пространстве. Больше месяца Реверс ходил в четвертом, в основном по секторам, занятым бывшим Межреченском. Ему приходилось постоянно скрываться от всех, в первую очередь от серо-стальных, сменивших черных. Кроме них, на территории уровня встречались и другие бродяги, но, по наблюдениям Реверса, все они как-то договаривались с организованным кланом. Может, откупались, сдавая часть хабара? А может, вообще работали по найму, для серо-стальных же? С этими «договорными» бредунами у него тоже не возникало желания корешиться.

Впрочем, количество увиденных за пять недель людей не в униформе не превышало число пальцев на обеих руках. А серо-стальных – всего несколько десятков, от силы сотня. Трот реально обезлюдел. Такое малое количество ходоков в нем разве что в самые первые после Посещения месяцы было, когда вокруг первоначального «кругляша» Советская армия стояла плотным кольцом, ощетинясь всеми возможными стволами и пусковыми установками, и в советскую же эпоху позже, в семидесятых, когда бетонный Вал соорудили. Год-другой после этого доступ напрочь перекрывался, а потом народишко как-то наловчился просачиваться, голь на выдумку хитра, и бредунов в Троте становилось все больше. Хотя тогда советская Зона еще была не такой явно выраженный «торт наоборот» и звалась Круглая Аномальная Территория. Изучали КАТ государственные научные учреждения, а как же иначе, и кто только не рвался тогда в науку, чтобы получить вожделенный пропуск.

И ведь все движется по спирали, возвращаясь на круги своя, хотя страна та давно почила в бозе. Применительно к строению Трот каламбур получается роскошный. «Скрыть под катом» – еще одна игра слов, уже применительно к современной компьютерной терминологии…

Чем-то подобным Реверс и занимался в четвертом. Чтобы стать тенью, успешно прятаться, ему пришлось, во-первых, слиться с городом. В нужный момент суметь прикинуться какой-нибудь ветошью в руинах или исчезнуть, не подняв шум. Во-вторых, освоить перемещение по крышам и канализации. Без этого никак. Этими способами он перемещался не меньше, чем по поверхности.

Серо-стальные, которых Реверс для себя назвал «два С», тоже не брезговали старыми тоннелями и верхними путями. Им, как и Реверсу, досаждали разнообразные опасности города, которому не подфартило угодить под «колпак» неземной природы. Здесь водились очень серьезные мутанты и встречались весьма хитрые ловушки, которых и в помине не было во внешних кругах. Реверс постоянно балансировал на грани. Дефицит патронов и еды тоже превратился в опасность. Эти жизненно необходимые ресурсы почти негде было добывать, себя не рассекречивая. Поэтому он экономил как мог.

В строгом режиме Реверс не расслаблялся ни на минуту. За месяц он исходил чуть ли не треть четвертого уровня вдоль и поперек, пытаясь отыскать след неуловимого бывшего «чистильщика». Не меньше шестидесяти квадратных километров! Охота на Орла была главным мотивом, и она же пуще всего остального изматывала. Поддайся он хоть раз искушению, тронь патруль двасов, у которых полно еды и боезапаса, или двасовских сталкеров-наемников, получилось бы как с пчелами. Прихлопни одну – слетятся все. Устроят облаву и, куда бы Реверс ни схоронился, отыщут. И он очень сомневался, что с этими новыми контролерами четвертого у него в третий раз прокатит трюк, дважды удавшийся раньше, на болоте и у впадины. Хотя водная акватория здесь имелась, бывшая речка…

Ночью он забивался в какую-нибудь грязную нору в канализации или в подвал дома, сворачивался клубком и спал, спал неполноценно. Оставаясь натянутым, как тетива лука, готовый в любой момент встрепенуться, подскочить и дать отпор. Днем он, на почти голодный желудок, прочесывал развалины. Ощущение, что цель где-то рядом и он вот-вот достанет ее, не покидало его. Чуйка не успокаивалась, упорно твердила, что здесь, где-то здесь. Не зря же три проводника отдали души и тела Зоне, чтобы привести его в четвертый с этой стороны.

Время уходило, а Реверс все искал.

С конца лета и на протяжении первой половины осени Реверс действовал в режиме полной скрытности. Ловил свою птицу удачи, попутно изучал двасов. Когда не осталось ни крошки пищи и патроны считались по пальцам одной руки, он решился на ликвидацию одного из наемников. Обставил все как несчастный случай, засунул тело в огненную абнормаль. Сгорело тело вместе со снарягой. Все шито-крыто. Хотя припасы забрал не все, что-то «вывалилось» за пределы измененки и валялось рядом, иначе двасы могли заподозрить.

Понятно, что полной гарантии отсутствия подозрений быть не могло.

Не мог же Реверс, присутствуя в их вотчине столько времени, не оставить вообще никаких следов. Но пока они ограничиваются подозрением, никак не изменяя алгоритма своего существования, прямой угрозы нет.

Но однажды затянувшаяся пауза кончилась. В одночасье.

Реверс узрел Орла. Воочию увидел, в полный рост, живого, во плоти. Да, это был он. Описание полностью совпало. Сверхчеловек, ради встречи с которым Реверс полез в четвертый. Он не сгинул, он все еще существовал!

– У-уф…

Реверс и без того чуял, что Орел живой, но лишь убедившись своими глазами, выдохнул облегченно. До этого косвенные доказательства, а сейчас – долгожданная награда, явление. Причем, когда это случилось, сталкер не искал конкретно, он просто засел на втором этаже одного здания, отдыхал, посматривая через окно… А искомый взял и вышел – вот так, открыто, вышел из подъезда дома напротив, прошествовал мимо по улице и удалился в сторону Змеиного холма.

Это не было наваждением! Ни разу до этого не встреченный в городе большой и бородатый сталкер, шире Реверса раза в полтора и выше на голову, направился прочь из города, совершив четкий, однозначный поступок.

Он показался намеренно, обозначил себя.

Это было приглашение – Реверса наконец-то удостоили, его старания оценили, и теперь оставалось только следовать туда, куда показали.

Если Орел настолько крутой супер, как о нем говорили, то он просто не мог не узнать, что явился какой-то бродяга по его душу и рыскает в городе, прячась от всех остальных.

Гигант растворился среди руин через минуту, словно и не было. Но Реверс-то знал теперь, что – есть. Его потянуло к холму, возникло стойкое ощущение, что встреча произойдет именно сегодня. Вряд ли Орла сам холм интересует, сверху сплошь обросший травой, густой, выше человеческого роста. Вероятно, где-то в травяных глубинах таилось объяснение того, почему холм назвали Змеиным. Но у подножия также есть вход в пещеру. Точнее, в какую-то сеть тоннелей, о которой Реверс слышал, но пока не совался. Там еще при Союзе был какой-то закрытый объект, в любом советском городе номерные «почтовые ящики» и «вэче» имелись, надземные и подземные.

Прятки кончились. Укрытие Реверса и начало подъема на холм разделяли метров четыреста. Две трети руин, остальное занимал открытый участок. Так или иначе, предстоял рывок. Реверс, исхудалый, заторможенный, обессиленный, понимал, что добраться проблематично. Хотя понимание того, что он внезапно нашел, что искал, озаряло его, подбадривало, норовило придать ускорение, этого все равно было недостаточно. Потому что придется сражаться.

Там, у холма, блокпост двасов.

Орел наводит прямо на них. Проверка.

Что это именно тест, а не подстава, Реверс принял как факт.

Он мог отказаться идти к холму, но спрашивается, ради чего тогда сюда запроторился? По ассенизационным трубам крысить?..

Дрожащими руками сталкер вытащил из аптечки одну из двух последних капсул с комбинированным стимулятором. Зарядил в инъектор, ввел, и порция препарата встряхнула его организм. Оставалась еще только одна такая же… Реверс шепотом послал двасов к черту и всадил вторую, в придачу.