Текст книги "Брестский мир и гибель Черноморского флота"

Глава 9
«Боевая атмосфера сменилась напряженным затишьем…». Брестский мир и эвакуация Черноморского флота из Севастополя

3 марта в Брест-Литовске был заключен мирный договор Советской России с Германией, в соответствии с которым наша страна лишалась огромных территорий и своих военно-морских сил. В статье 5-й Советская Россия обязалась перевести из иностранных в русские порты военные корабли, с предписанием интернировать или разоружить их до заключения всеобщего мира. В какие порты переводить корабли, конкретно не определялось, что позволяло Германии трактовать текст договора по собственному усмотрению.

В. К. Жуков в своей книге написал, что Германии требовалось «получить средства для питания своей изнуренной армии, создать угрозу в глубоком стратегическом тылу своего главного противника – Англии, на путях к Индии, отрезав ее от персидского хлопка и бакинской нефти. Для осуществления намеченного плана германскому командованию необходимо было также заполучить в свое распоряжение Черноморский флот, при помощи которого они приобрели бы полное господство на Черном и Азовском морях, удобную и безопасную связь с Турцией и другими своими союзниками. В крайнем случае немцам нужно было уничтожить или обезвредить для себя Черноморский флот как боевую силу, могущую в любой момент послужить для них опасным фактором. Последнее условие они выговорили при заключении Брестского мира…»[541]541
  Жуков В. К. Указ. соч. С. 176.


[Закрыть]

Брестский мир никак не обязывал Германию признавать целость и неприкосновенность Советской России в тех пределах, в которых она оставалась после всех отторжений и оккупаций, и договор, таким образом, мог явиться основанием для политики постепенного наступления и просачивания все дальше в глубь России, в особенности к востоку, где Германия стремилась занять стратегические пункты на случай наступления Антанты из Сибири и на Кавказе, через который открывались новые пути азиатским планам Германии[542]542
  Цит. по: Козлов А. И. Указ. соч. С. 30.


[Закрыть]. Как на грех, отказался признать договор самопровозглашенный Закавказский комиссариат – этим незамедлительно воспользовалась Турция, двинувшая войска в Закавказье, туда же направила свои войска и Германия[543]543
  Там же.


[Закрыть].

Отвечая на вопрос анкеты большевистского ЦК «Отношение вашей организации к вопросу войны и мира» делегат VII Экстренного съезда РСДРП(б) – РКП(б) Н. И. Островская писала: «Одобряет политику Совнаркома и, ознакомившись о фактическом состоянии наших военно-технических сил, думается, будет несомненно за ратификацию, но сама организация формирует отряды и уже послала миноносцы на помощь Одессе, на которую уже наступают со стороны Румынии немцы. Фактически организация, одобрив общую мира ратификацию, сама в состоянии войны с германо-румынскими войсками в настоящий момент»[544]544
  Цит. по: Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 63.


[Закрыть]. В этом шедевре русского языка – культурный уровень тех большевиков, которые вели агитационно-пропагандистскую работу среди матросов-черноморцев.

Как писал в брошюре нарком по иностранным делам РСФСР Г. В. Чичерин, «после Брестского мира германские войска, не считаясь ни с какими демаркационными линиями, постепенно продвигались вперед, в особенности со стороны Украины, т. к. границ губерний германские войска не признавали»[545]545
  Чичерин Г. В. Ленин и внешняя политика. М., 1985. С. 5.


[Закрыть]. 14 марта председатель Совета народных комиссаров В. И. Ленин указал в письме чрезвычайному эмиссару Совнаркома на Юге России Г. К. Орджоникидзе[546]546
  Орджоникидзе Григорий Константинович (1886–1937) – старый большевик, с апреля 1918 г. – временный чрезвычайный комиссар Юга России, в мае 1918 г. – один из организаторов обороны Царицына; в июле – ноябре 1918 г. возглавил борьбу против контрреволюционных сил Северного Кавказа; в декабре 1918 г. – июне 1919 г. – борьбу против войск Деникина.


[Закрыть]: «Очень прошу Вас обратить серьезное внимание на Крым и Донецкий бассейн в смысле создания единого боевого фронта против нашествия с Запада. Убедите крымских товарищей, что ход вещей навязывает им оборону и они должны обороняться, независимо от ратификации мирного договора. Дайте им понять, что положение Севера существенно отличается от положения Юга, и, ввиду войны, фактической войны немцев с Украиной, помощь Крыма, который (Крым) немцы могут мимоходом слопать, является не только актом соседского долга, но и требованием самообороны и самосохранения»[547]547
  Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). С. 105.


[Закрыть]. 9 апреля 1918 г. был утвержден декрет Совнаркома «О Чрезвычайном комиссариате Южного района», в соответствии с которым Г. К. Орджоникидзе поручалось «организовать под своим председательством временный Чрезвычайный комиссариат Южного района, объединяющий деятельность Крыма, Донской области, Терской области, Черноморской губернии, Черноморского флота и всего Северного Кавказа, до Баку»[548]548
  Цит. по: Комсомольская правда. 1937. 23 февраля № 44. См. также: Селяничев А.К. В.И. Ленин и становление советского Военно-морского флота. М., 1979. С. 97.


[Закрыть]. Комиссариат был призван решить следующие задачи: «Неуклонное проведение директив центральной советской власти на суше и на море, концентрированная борьба с буржуазной контрреволюцией, упрочение советской власти в районе своей деятельности, поддерж[ание] прямой связи с Советом Народных Комиссаров»[549]549
  Там же.


[Закрыть]. В состав комиссариата должны были войти председатель и по одному представителю от каждой из вышеуказанных областей и Черноморского флота. Специально оговаривалось: «Чрезвычайный комиссариат имеет право контроля над деятельностью всех советских учреждений в районе. Совнаркомы, совдепы, ревкомы, рев[олюционные] штабы района, как и полномочный орган флота, действуют в полном контакте с Чрезвычайным комиссариатом как представителем центральной советской власти в районе»[550]550
  Там же.


[Закрыть]. Однако организовать комиссариат не удалось: вся тяжесть работы легла на плечи чрезвычайного комиссара. Тем не менее заметим, что изначально Черноморский флот попал в сферу влияния совнаркомовских уполномоченных на юге России.

Как выясняется из воспоминаний матроса минной бригады Р. А. Мирошниченко, после Брестского мира было решено «привести флот в боевую готовность, сделать запас топлива, продовольствия, боеприпасов и вывезти в Москву все запасы золота, собранного в городах Крыма и Новороссийска, а также вывезти все исторические ценности и секретную военную документацию флота. Для этого был построен специальный бронепоезд, вооруженный морской артиллерией и пулеметами, и под его прикрытием, с отрядом матросов под командой члена Центрофлота Мухина, все ценности и документация были отправлены через станцию Тихорецкая в Москву советскому правительству» (см. документ № 11 приложения).

15 марта немцы заняли Одессу и двинулись дальше – на Николаев вдоль Черноморского побережья. Черноморский флот не был способен оказать противодействие при занятии Одессы, однако помог эвакуировать водный транспорт и некоторые продовольственные грузы в Херсон и Николаев, по горькой иронии В. К. Жукова, «в наивной уверенности, что немцы ограничатся оккупацией только Одессы согласно заверениям украинских представителей»[551]551
  Жуков В. К. Указ. соч. С. 176.


[Закрыть].

В условиях активизации германской угрозы 16 марта на объединенном заседании Севастопольского Совета военных и рабочих депутатов, Центрального комитета Черноморского флота, Областного военно-революционного штаба и штаба Красной армии было принято воззвание, в котором говорилось: «Объединенное заседание обращается ко всем судовым и береговым комитетам, и ко всем товарищам матросам, и к рабочим как военного, так и торгового флота быть всякий час наготове и выполнять всякое поручение, какое им будет дано. Все же лица, не выполнившие какого-либо поручения или приказания, будут считаться изменниками и предателями революции и будут объявлены вне закона и защиты, и против них будут приняты, наконец, самые суровые, самые строгие и самые решительные меры»[552]552
  Цит. по: Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 65.


[Закрыть].

Центрофлот направил в Николаев дивизион миноносцев, поставив ему задачей организацию помощи местным сухопутным частям – остановить немцев, не допустить захвата ими города, а также эвакуировать портовые плавучие средства и недостроенные военные суда с николаевских морских заводов. Отрядам удалось лишь направить из города на буксире отдельные торговые суда и недостроенные подлодки в Севастополь. В Николаеве остался только крейсер «Нахимов», для вывода которого не хватило буксиров. 17 марта около 15 часов из Севастополя пришел отправленный Центрофлотом миноносец «Калиакрия», заставший в Николаеве несколько судов, даже не знающих, что им следует делать. Командам отдали распоряжение отплыть в Севастополь. В тот же день Николаев был почти без боя занят австро-германскими войсками[553]553
  Cм. подр.: Жуков В. К. Указ. соч. С. 176, 177, 182.


[Закрыть]. Правда, в течение нескольких дней оккупанты довели население до того, что рабочие (главным образом металлисты николаевских заводов), солдаты-фронтовики, объединенные в Союз увечных воинов-фронтовиков, и моряки в условиях прибытия красногвардейского отряда во главе с И. Федько и И. Михалько под Николаев с целью выбить оттуда немцев решились 21 марта на партизанское выступление. Оно началось на следующий день, однако немцам удалось перебросить из Одессы подкрепление[554]554
  См. подр.: Там же. С. 182–190.


[Закрыть], и к вечеру 25 марта германцы стали «опять полными хозяевами Николаева, уже “по праву войны”»[555]555
  Там же. С. 190.


[Закрыть]. В Николаевском бою немцы потеряли около тысячи человек, местное население – около трех, причем более половины наших потерь составили сгоревшие в огне и погибшие под развалинами, а также расстрелянные после восстания[556]556
  Там же. С. 191.


[Закрыть].

19 марта Таврический ЦИК, по согласованию с В. И. Лениным, принял декрет о создании на Крымском полуострове (северные уезды Таврической губернии уже находились в зоне оккупации) Таврической Республики Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов в составе Симферопольского, Феодосийского, Ялтинского, Евпаторийского, Мелитопольского, Бердянского, Перекопского и Днепровского уездов, входящей в состав Республики Российской. Во главе её был поставлен Совнарком под председательством старого большевика А. И. Слуцкого[557]557
  См. подр.: Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 66; Козлов А. И. Указ. соч. С. 30, 31. Слуцкий Антон (Анатолий) Иосифович (Нафтали, Нафталий Григорьевич) (1884–1918) – член РСДРП с 1905 г., большевистский военный и политический деятель, участник Октябрьской революции в Петрограде и установления советской власти в Крыму в 1918 г. С марта 1918 г. председатель Совнаркома Советской Социалистической Республики Таврида, член ВЦИК (Крестьянников В. В. Севастополь: Хроника революций и Гражданской войны 1917–1920 годов. С. 578; Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). С. 649, им. указатель; Зарубин А. Г., Зарубин В. Г. Без победителей. С. 313). 21 апреля у деревни Биюк-Ламбат арестован в числе направлявшихся в Новороссийск партийных и государственных руководителей Советской Социалистической Республики Таврида. Вместе с другими руководителями республики расстрелян немцами (по другой версии – крымско-татарскими националистами) в Алуште 24 апреля 1918 г.


[Закрыть]. Ю. Б. Дубко полагает, что идея создания республики возникла в Москве сразу после заключения Брестского мира и принадлежит В. И. Ленину. Она обсуждалась членами ЦК РКП(б) совместно с представителями Донецко-Криворожской республики (Артемом (Ф. А. Сергеевым) и И. И. Межлауком), с ней был знаком А. И. Слуцкий[558]558
  См.: Зарубин А. Г., Зарубин В. Г. Без победителей. С. 330.


[Закрыть]. 22 марта создали Верховный военно-революционный штаб, в который вошли большевики Н. А. Пожаров, Ю. П. Гавен и другие. 26 марта указанный штаб преобразовали в Наркомат по военно-морским делам Советской Социалистической Республики Таврида. Основные усиления республика сосредоточила на обороне Крыма, заявила о принадлежности ей Черноморского флота и Севастополя[559]559
  Козлов А. И. Указ. соч. С. 31.


[Закрыть]. В советской историографии утверждалось, что целью создания указанной республики ставилось предотвращение посягательств Германии на Крым и захвата Черноморского флота. Объяснение создания республики причинами исключительно внешнеполитического свойства подтверждал тот факт, что 22 марта Совнарком Советской Социалистической Республики Таврида сообщил по радио, что он признает для себя обязательными условия Брестского мирного договора и занимает твердую политику нейтралитета в войне между Советской Украиной и Германией[560]560
  Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 66.


[Закрыть]. Однако, как нам представляется, создание Советской Социалистической Республики Таврида во главе с председателем-большевиком могло преследовать и еще одну цель – внутриполитическую, поскольку позволяло более плотно контролировать финансовые потоки в регионе, оттеснив от них попутчиков – левых эсеров. Собственно, уже 25 марта в 8 часов 30 минут В. И. Ленин и И. В. Сталин отправили «срочно, вне всякой очереди» одновременно по трем адресам: 1) «Симферополь, Совнаркому и Слуцкому»; 2) «Севастополь, Спиро»; 3) «Харьков, Орджоникидзе» (последнему, очевидно, для сведения) следующую телеграмму: «Распоряжение Совнаркома о выдаче денег Крымскому ЦИК, а не Спиро (здесь и далее в цитате курсив наш. – С.В.), который приехал в Москву за деньгами без ведома упомянутого ЦИК, действительно имело место. Спиро не выполнил всех формальностей, должно быть, потому, что надеялся встретиться с представителями ЦИК Крыма в Москве, чего, однако, не случилось. Я не сомневаюсь, что нужную для флота сумму ЦИК Крыма не откажется выдать, если есть к тому возможность. О полномочиях Слуцкого теперь, когда он избран председателем Крымского Совнаркома, лишне говорить. Предлагаю ликвидировать внутренние трения и сомкнуть ряды для общей работы»[561]561
  Ленинский сборник. Т. XXXVIII. М., 1975. С. 200.


[Закрыть]. В марте 1918 г. В. Б. Спиро приехал в Москву как представитель «Южного комитета защиты революции» (т. н. «Совета пяти»[562]562
  Не путайте с «Советом пяти», как называли Временный исполнительный комитет Совнаркома.


[Закрыть]) для ведения переговоров с СНК РСФСР о выдаче 100 млн руб. для организации обороны Крыма. Когда ленинский Совнарком отказал Спиро в выдаче, левоэсеровское руководство, судя по всему, и попыталось навязать большевистскому дискуссию «О полномочиях Слуцкого…». Однако «революционное творчество масс» позволяло Ленину со товарищи твердо стоять на своем и финансировать Черноморский флот через большевистский Совнарком Советской Социалистической Республики Таврида.

К 20-м числам марта 1918 г. резко осложнилось военно-политическое положение Севастополя. В ночь на 21 марта на объединенном заседании Севастопольского Совета военных и рабочих депутатов, Центрального комитета Черноморского флота и представителей от кораблей и частей по обороне Крыма перед итоговым голосованием В. А. Басенко[563]563
  Басенко Владимир Афанасьевич (1894/1895—1918) – член РСДРП (большевик) с 1917 г. Военфельдшер, участник Первой мировой войны. В январе 1918 г. На 3-м Всероссийском съезде Советов избран членом ВЦИК, по заданию которого в том же месяце прибыл в Крым. В Севастополе избран в состав Военно-морского комиссариата Советской Социалистической Республики Таврида, членом Севастопольского Совета, Центрофлота, редколлегии газеты «Таврическая правда». В апреле 1918 г. командир Севастопольского коммунистического отряда. Погиб в бою под Севастополем (Крестьянников В. В. Севастополь: Хроника революций и Гражданской войны 1917–1920 годов. С. 574; Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). С. 627, именной указатель).


[Закрыть] сделал от имени большевиков и левых эсеров заявление, «что они отказываются от вынесения какой-либо резолюции, а идут на фронт защищать революцию»[564]564
  Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). С. 109.


[Закрыть]. Была принята следующая резолюция: «Заслушав доклады и прения по обороне Крыма, собрание закрывает заседание в 6 час. утра 21 марта – ушли от слов к оружию. Принята большинством против пяти при 12 воздержавшихся»[565]565
  Там же.


[Закрыть].

22 марта Центрофлот восстановил должность командующего флотом, подконтрольную ему, и назначил на нее М. П. Саблина. Решение утвердило делегатское собрание флота. В приказе о вступлении в командование Черноморским флотом от 30 марта Саблин писал: «…Будучи коренным черноморцем и любя Черноморский флот, я считаю себя не вправе в такую трудную минуту отойти в сторону и нахожу своим долгом служить флоту, пока на это хватит моих сил…»[566]566
  Цит. по: Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 73.


[Закрыть] Стандартное для генералов старой армии и адмиралов заявление Саблина: «Я был всегда далек от политики…»[567]567
  Там же.


[Закрыть] – вопреки мнению советских историков, очевидно, вполне соответствовало действительности. Во всяком случае, Саблин мало что в ней понимал – отсюда и его последующие алогичные на первый взгляд шатания из стороны в сторону. Н. А. Монастырев указал в своих воспоминаниях: «Сначала адмирал послал телеграммы правительству Украины и немецкому командованию, прося взять флот под защиту “самостийного правительства” и прекратить наступление на Крым. На послание не было получено никакого ответа. Посланные навстречу немцам парламентеры тоже ничего не добились. Немцы продолжали наступление на Севастополь. Навести хоть какой-то порядок на флоте и организовать оборону города было совершенно невозможно в столь короткое время. Как и ожидалось, далеко не все корабли собирались выполнять приказы Саблина»[568]568
  Монастырев Н. А. Гибель царского флота. С. 94.


[Закрыть].

23 марта под влиянием, как утверждала историография, «эсеро-меньшевистского» большинства Центрального комитета Черноморского флота и главного комиссара Черноморского флота В. Б. Спиро на пленарном заседании Центрофлота[569]569
  Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 72.


[Закрыть] провели резолюцию, которая отвергала Брестский мир[570]570
  Краснознаменный Черноморский флот. 3-е изд., испр. и доп. С. 111.


[Закрыть]. Более того – Черноморский флот провозглашался «достоянием всей Российской Федеративной Республики Советов в составе Великороссии, Украины, Таврии, Кавказа и всех остальных частей… Действует совершенно самостоятельно… Окончательную судьбу Черноморского флота может решить свободный конгресс республик федерации Советов»[571]571
  Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 72.


[Закрыть]. Покамест «высшим, независимо от СНК, органом управления всем Черноморским флотом»[572]572
  Цит. по: Козлов А. И. Указ. соч. С. 39.


[Закрыть] пленум провозгласил Центрофлот, в котором эсеры и меньшевики имели подавляющее большинство голосов. Похоже, отсюда было недалеко и до идеи самарского Комуча.

Обстановка накалилась до предела, никто из руководящих работников толком не представлял себе, какие именно договоренности достигнуты центром с Германией и, главное, какие из этих договоренностей подлежат исполнению не на словах, а на деле. В. В. Роменец задал 25 марта целый ряд вопросов по прямому проводу коллегии Наркомата по морским делам Республики Российской (Наркоммора): «Прошу ответить на мой вопрос, как нам быть? Согласно [Брестскому] договору, ратифицированному [IV Чрезвычайным Всероссийским] съездом [Советов], Черноморский флот должен быть демобилизован и переведен на мирное положение. Наши функции – демобилизовать и мобилизовать весь Черноморский флот. Кроме того, образовалась Таврическая автономная республика, которая присоединилась и подтвердила постановление IV съезда. Тенденция же Черного моря, вынесенная на общем объединенном собрании, – “довольно слов и все к оружию, вести войну против контрреволюционных банд австрийцев, немцев и гайдамаков”. По четвертому универсалу (опубликован Центральной радой 11 января и оглашен делегацией Рады 2 февраля в Брест-Литовске во время мирных переговоров, провозгласил отделение Украины от России и образование самостоятельной Украинской республики. – С.В.) у нас имеются сведения, что Севастополь и некоторые части Крыма отходят к Украинской Советской Республике, кроме того, Совет народных комиссаров Тавриды в лице т. Финогенова заявил Центральному комитету Черноморского флота, что Севастополь как таковой должен принадлежать [Советской Социалистической Республике Таврида]. Сопоставляя вкратце все создавшееся положение, прошу вас […] сказать нам, что мы здесь из себя представляем и продолжать ли нашу работу, которая возложена Советом Народных Комиссаров Российской Республики, причем присовокупляю, что переход флота по вольному найму идет успешно и флот как таковой в настоящее время представляет из себя сильную боевую единицу, укомплектование которой закончится в ближайшие дни»[573]573
  Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). С. 110.


[Закрыть].

26 марта помощник начальника Морского генерального штаба В. М. Альтфатер[574]574
  Альтфатер Василий Михайлович (1883–1919) – контр-адмирал, пом. нач. Морского генерального штаба (с февраля 1918 г.), морской эксперт советской делегации на переговорах с Германией; член коллегии Наркомата по морским делам (с апреля 1918 г.), член РВСР (с октября 1918 г.), первый командующий Морскими силами Республики (Большевистское руководство. Переписка. 1912–1927. М., 1996. С. 362).


[Закрыть] направил запрос командованию Черноморского флота о технической возможности эвакуировать суда и запасы флота в Новороссийск. На следующий день второй помощник командующего Черноморским флотом по оперативной части Н. И. Протасов сообщил В. М. Альтфатеру: «Местом эвакуации флота может служить только Новороссийск. Порт не оборудован, не имеет складов, не имеет доков и мастерских и не в состоянии вместить всего нашего флота. Условия стоянки в смысле погоды крайне неблагоприятные»[575]575
  Цит. по: Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 68.


[Закрыть]. Н. И. Протасов, несмотря на то что об этом его из центра не запросили, упомянул и затруднения политического характера: «Приступить же к эвакуации, если на таковую все же последует приказание центрального правительства, не представляется возможным до выяснения вопроса со Спиро и местным совдепом»[576]576
  Там же. С. 69.


[Закрыть]. Очевидно, Н. И. Протасов и сам был не прочь оставить суда в Севастополе, однако, воспользовавшись серьезным снижением влияния большевиков, не преминул сослаться на позицию левых эсеров.

27 марта Ф. Ф. Раскольников принял участие в заседании ленинского Совнаркома, на котором высший военный коллегиальный орган – Высший военный совет отказался гарантировать, что части Красной армии не допустят захват Севастополя противником. Ф. Ф. Раскольникову было указано: вследствие заключения мирного договора «Черноморский флот […] не должен принимать участия в военных действиях. Неосмотрительные действия в данном случае могли бы повлечь за собой срыв мира и объявление нам новой войны. Очередная задача сводится к тому, чтобы немедленно приступить к эвакуации флота из Севастополя в Новороссийск»[577]577
  Цит. по: Там же. С. 199.


[Закрыть].

В тот же день, 27 марта, начальник Морского генерального штаба Е. А. Беренс[578]578
  Беренс Евгений Андреевич (1876–1928) – офицер русского и советского флота, начальник Морского генерального штаба (1918–1919), член Высшего военного совета (1918); команд. Морскими силами Республики с апреля 1919 по февраль 1920 г.


[Закрыть] и член коллегии Наркомата по морским делам Республики Российской (видимо, тот же Ф. Ф. Раскольников[579]579
  В советских изданиях конкретная фамилия не названа. См., напр.: Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). С. 112; Селяничев А.К. В.И. Ленин и становление советского Военно-морского флота. М., 1979. С. 96.


[Закрыть]) констатировали, что «слабость наших сил не может обеспечить Крым от захвата австро-германскими войсками»[580]580
  Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). Киев. С. 112. 10 марта 1918 г. А. В. Тимирева отписала А. В. Колчаку: «Е. А. Беренс играет довольно жалкую роль большевистск[ого] техника по морским делам, осмысленность которой трудно объяснить, т. к. флота фактически нет уже довольно давно…» (Волшебный сад души: История последней любви А. В. Колчака / Под общ. ред. С. А. Макуренковой. М., 2007. С. 350). Однако была ли указанная роль действительно «жалкой», сказать сложно хотя бы потому, что уже 21 марта самая А. В. Тимирева указала на контакты Е. А. Беренса с британским морским атташе в России Ф. Кроми (Там же. С. 352) – активным участником т. н. «заговора Локкарта», направленного против ленинского правительства.


[Закрыть], и передали Центральному комитету Черноморского флота официальное постановление Высшего военного совета, принятое по представлению коллегии Наркомата по морским делам: «1. Немедленно приступить к вывозу запасов и имущества флота в Новороссийск, переведя в первую голову все необходимое для обеспечения базирования Черноморского флота на Новороссийский порт. 2. Немедленно приготовить все исправные суда Черноморфлота к переходу в Новороссийск по первому к тому требованию. 3. Теперь же приступить к переводу в Новороссийск всех ремонтирующихся и неисправных судов и плавучих средств Черноморского флота. 4. Немедленно донести коллегии Морского комиссариата о необходимых для исполнения сего средствах, а равно план и срок выполнения указанных задач. 5. Переход исправных судов флота в Новороссийск выполнить в случае явной угрозы Севастополю. 6. Все имущество и запасы флота, кои не смогут быть перевезены в Новороссийск из Севастополя, надлежит приготовить к уничтожению. 7. Ответственность за успешное и своевременное выполнение настоящей директивы возлагается на Центрофлот»[581]581
  Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). С. 113.


[Закрыть].

Или в тот же день, 27 марта, или на следующий, 28 марта, Ленин со товарищи получили резолюцию Центрофлота от 23 марта, которая, естественно, «вызвала тревогу в Москве»[582]582
  Жуков В. К. Указ. соч. С. 197.


[Закрыть]. Совнарком и коллегия Наркоммора отреагировали достаточно жестко. 28 марта Ф. Ф. Раскольников вызвал по прямому проводу Центральный комитет Черноморского флота. К аппарату подошли С. С. Кнорус, В. В. Роменец и первый помощник командующего Черноморским флотом по оперативной части А. А. Нищенков[583]583
  Жуков В. К. Указ. соч. С. 197.
  Нищенков Алексей Аркадьевич, капитан 2-го ранга, в начале 1918 г. врид начальника военно-морского отдела Центрального комитета Черноморского флота, с марта – первый помощник командующего Черноморским флотом по оперативной части (Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). С. 644, именной ук.).


[Закрыть] (по мнению И. Т. Сирченко, в переговорах со стороны Севастополя участвовал также В. Б. Спиро)[584]584
  Cм.: Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 70.


[Закрыть]. Раскольников запросил, «как следует понимать резолюцию Центрофлота от 23 марта»[585]585
  Жуков В. К. Указ. соч. С. 197.


[Закрыть]. Полученный ответ, впрочем, «вполне»[586]586
  Там же. С. 199.


[Закрыть]. удовлетворил члена коллегии Наркоммора: «Черноморский флот впредь, как и никогда, не отказывается от выполнения распоряжения Совета Народных Комиссаров и коллегии [Наркоммора], но их не было, точного текста договора не было, а поползновение завладеть флотом целиком и его частями со стороны отдельных республик – [таких], как Украины, Закавказской и Таврической, были, потому Центрофлот счел необходимым заявить, что Черноморский флот действует самостоятельно, независимо от правительств местных республик (здесь и далее в цитате курсив наш. – С.В.). Часть резолюции, говорящая о поддержке Кавказа в его борьбе с Турцией, явилась результатом полного отсутствия запасов нефти и бензина в Севастополе, результатом угрозы полной остановки всех боевых судов. Масса народившихся организаций, пытаясь распоряжаться флотом помимо Центрофлота, заставила нас заявить, что таковой является высшим органом управления. Об окончательной судьбе флота говорили в ответ на те же притязания отдельных республик»[587]587
  Там же. С. 198.


[Закрыть]. Центрофлот отнюдь не горел желанием эвакуировать флот в Новороссийск и запросил Раскольникова о причинах эвакуации. Тот честно признался: «Эвакуацию нужно проводить исключительно потому, что Тавриде грозит опасность наступления австро-германских войск. Мирным договором это не предусмотрено, но немцы могут сделать поползновение рассматривать Севастополь как город Украины…»[588]588
  Там же. С. 199.


[Закрыть] В распоряжении исследователей отсутствуют документы о том, что Германия и Австро-Венгрия были готовы рассматривать в качестве «городов Украины» Ижевск и Воткинск, однако претензии оккупантов на Крым были прекрасно ясны и Раскольникову, и Черноморскому Центрофлоту. Тем не менее последний демонстративно (видимо, это была инициатива Кноруса) запросил Москву, с какой стати «германцы могут рассматривать Севастополь как принадлежащий Украине, если нет этого в договоре?»[589]589
  Там же. С. 200.


[Закрыть], и получил в ответ констатацию факта, известного ему лучше, чем Раскольникову: «Об Одессе в мирном договоре тоже ничего не говорилось, однако германцы [назвали] её украинским городом. Конечно, может быть (обратите внимание на нагромождение вводных конструкций. – С.В.), эвакуация будет впустую и Севастополь занят не будет, но все же, раз такая возможность имеется, необходимо принять все меры для спасения флота»[590]590
  Там же.


[Закрыть]. Само собой разумеется, последний тезис прошел без возражений, однако предписание об эвакуации Черноморского флота Центрофлот встретил без малейших признаков энтузиазма[591]591
  См.: Там же.


[Закрыть]. В тот же день, 28 марта, если верить фактам из автобиографии 1947 г., «специальное задание по подготовке Новороссийского порта к приему флота, а главное, по снабжению его горючим» получил и персонально от Совнаркома В. В. Роменец (см. документ № 10 приложения).

Для советского центрального правительства необходимость не только соблюдать условия «позорного»[592]592
  Ленин В. И. Полное собрание сочинений: Т. 37. М., 1969. С. 25.


[Закрыть], по признанию самого В. И. Ленина, мирного договора и, более того, идти на дальнейшие уступки, никак в этом договоре не предусмотренные, порождала на Черноморском флоте возмущение, а в Крыму разброд и шатания. Пока Севастополь и Москва уточняли планы друг у друга, германские войска, обогащенные опытом оккупации Николаева, по всем правилам военного искусства повели наступление на Херсон, который обороняли солдаты-фронтовики завода «Ваддон», военные моряки Дунайской транспортной флотилии, и небольшой отряд матросов, прибывших из Севастополя. Однако уже 28 марта защитникам Херсона пришлось спешно эвакуироваться за Днепр или укрыться в одиночку в городе. 28 марта немцы захватили Херсон, в порту которого стояли вереницы барж с Дунайской транспортной флотилии, которые были нагружены имуществом, оставшимся от Дунайской армии[593]593
  См. подр.: Жуков В. К. Указ. соч. С. 194, 195.


[Закрыть].

29 марта Черноморский Центрофлот принял следующее постановление: «1. Немедленно готовить базу для флота в Новороссийске, флот же привести в боевую готовность так скоро, как это возможно. 2. Необходим отпуск денег для эвакуации не менее 200 млн руб.»[594]594
  Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). С. 115.


[Закрыть] 30 марта постановление было передано С. С. Кнорусом в Морской генеральный штаб. Кнорус также запросил, «может ли это (выделение 200 млн. – С.В.) быть выполнено в кратчайшее время»?[595]595
  Там же.


[Закрыть] Однако, как представляется, и передача постановления, и даже требование денег стали для Кноруса со товарищи удобным предлогом для того, чтобы уточнить одно важное обстоятельство: «Если Севастополь считается Совнаркомом русским портом, то не явится ли выход нашего флота из Севастополя для перехода в Новороссийск нарушением мирного договора и не послужит ли это причиной срыва мира, или же Совнарком считает единственным русским портом на Черном море Новороссийский и переводит туда флот во исполнение мирного договора»[596]596
  Цит. по: Жуков В. К. Указ. соч. С. 201.


[Закрыть]. Подтекст «уточнения» ясен: в случае получения ответа о том, что Совнарком не считает Севастополь русским портом, Центральный комитет Черноморского флота, весьма вероятно, вообще бы объявил о своей автономии. Однако вступать в какие-либо переговоры о статусе двух портов с Черноморским Центрофлотом Москва была не намерена. Ответ был целенаправленно резкий: «Придерживаться ранее данных указаний и готовиться к переводу флота в Новороссийск. Средства для эвакуации будут отпущены, для чего нужно командировать в Москву специальных людей»[597]597
  Цит. по: Там же.


[Закрыть].

В конце марта 1918 г. Германия и Австро-Венгрия, в нарушение договора с Советской Россией от 3 марта, заключили в Бадене соглашение о разделе Юга нашей страны на сферы влияния. В зону господства Австро-Венгрии попали Волынь, Подольская, Херсонская и Екатеринославская губернии, Германии – другие территории России и Украины, среди которых Крым, Таганрог и Новороссийск. Оккупации смешанных войск подлежали Николаев, Мариуполь и Ростов-на-Дону[598]598
  Козлов А. И. Указ. соч. С. 41, 42.


[Закрыть]. В Николаев и Херсон были стянуты крупные силы австро-германских войск, прекрасно вооруженные и снабженные. Учтя опыт Николаева и Херсона, оккупанты предприняли масштабные меры для подготовки наступления на Крым и Севастополь. Для борьбы с морской артиллерией подвозились в разобранном виде крупные орудия – до 10-дюймового калибра включительно[599]599
  Жуков В. К. Указ. соч. С. 196.


[Закрыть].

31 марта Севастопольский Совет военных и рабочих депутатов направил в Москву для опубликования в печати текст следующей телеграммы: «Военная. Херсон, Николаев, по сведениям Главковерха [Н.В. Крыленко[600]600
  Крыленко Николай Васильевич (1885–1938) – советский партийный, государственный и военный деятель. Парт. псевдоним – Абрам. Русский (уроженец Сыческого уезда Смоленской губернии). Социальное происхождение: сын чиновника акцизного ведомства. Образование: учился в гимназии в Люблине, историко-филологический факультет Петербургского университета. Иностранные языки: европейские. За границей: в Бельгии и во Франции (июнь – ноябрь 1906), в Швейцарии (июль 1914 – июнь 1915), вместе с В. И. Лениным – «в период борьбы с социал-шовинистами». Занятия до 1917 – педагогическая и литературная деятельность. В революционном движении с 1903 – в студенческих организациях, участвовал в проведении забастовок. Членство в партиях: РСДРП, большевик (1904–1909, с 1911); анархистов-синдикалистов (1909–1911), сочувствовал анархистам с 1906. На партийной работе – выступал на собраниях против либералов от с.-д. организации большевиков (с 1904), состоял в группе содействия ЦК РСДРП в качестве агитатора-пропагандиста, участвовал в газете «Вперед»; партработа на заводах Выборгской стороны и за Невской заставой, руководство забастовочным движением (с октября 1905); участник проведения бойкота выборов в I Государственную думу, от окружного района проведен в члены ПК (весна 1906), работа в Военной организации при ПК РСДРП; агитатор МК РСДРП (до июня 1906); предвыборная кампания большевиков во II Государственной думе и подготовка Лондонского съезда РСДРП; после «анархистского периода» по заданию В. И. Ленина налаживает каналы связи Галиции и России (с 1911); предвыборная кампания большевиков в III Государственной думе; участник партийной конференции в Берне (март 1915); делегат на съезде фронтовых организаций в Петербурге (май 1917); делегат от ЦК (большевиков) РСДРП на Общефронтовом съезде в Кременце и I Всероссийского съезда Советов; член Центрального бюро Военной организации при ПК РСДРП(б), работал в «Солдатской правде»; участник июльского выступления большевиков; участник III Всероссийского съезда Советов; член Всесоюзного общества старых большевиков (с 1931). Репрессии при старом режиме: в тюрьме (1907–1909, 1913, 1915–1917); на административной высылке (1907, 1914). В старой армии – вольноопределяющийся (1912), прапорщик. На советской работе: зам. наркома юстиции и ст. пом. прокурора РСФСР (с декабря 1922); член ЦКК ВКП(б) (с 1927); прокурор СССР (с 1928); нарком юстиции РСФСР (с 1930). В советском военном ведомстве: Верховный главнокомандующий и член Комитета по делам военным и морским – нарком по военным делам РСФСР (октябрь 1917 – март 1918). Участие в войнах: Первая мировая война, прапорщик 2-й армии Юго-Западного фронта (апрель 1916 – март 1917). Награды: орден Красного знамени, орден Ленина «за успешную работу в органах юстиции». (РГАСПИ. Ф. 124. Оп. 1. Д. 997. Личное дело Н. В. Крыленко в ВОСБ. Л. 3–5. Биография.)


[Закрыть]], заняты нами, но, по последним сведениям начальника отряда [А.В.] Мокроусова, под давлением превосход[ящих] сил они вновь занимаются противником. […] Крым и Севастопольский Совет мобилизуют массы и готовят отпор, ни о какой сдаче без боя речи быть не может. Отношение масс к ратификации пассивное. Среди рабочих – усиленная агитация оборонцев за перевыборы Совдепа, флот настроен революционно, усиленно укомплектовывается, на днях состоятся перевыборы Совета»[601]601
  Моряки в борьбе за власть Советов на Украине (ноябрь 1917–1920 гг.). С. 116.


[Закрыть]. Главный комиссар Черноморского флота В. В. Роменец «выехал из Севастополя 2 апреля 1918 года» (см. документ № 10 приложения). Задержка была связана с тем, что эвакуацию пришлось пусть и наспех, но все же готовить: председатель СНК Советской Социалистической Республики Таврида А. И. Слуцкий «вне очереди» телеграфировал 29 марта в Наркомат по морским делам Российской Республики: «Эвакуировать флот [в] Новороссийск невозможно, ибо там нет ни доков, ни угольных складов, ни провианта, ни надлежащего порта. Еще неосуществимее эвакуация Севастопольской крепости. Сообщите срочно мотивы вашего требования»[602]602
  Там же. С. 113.


[Закрыть].

3 апреля серьезную ошибку совершил В. Б. Спиро: в условиях трещавшего по шву большевистско-левоэсеровского «властного блока» он вместе с председателем Черноморского Центрофлота И. Шульгой и начальником отдела Центрофлота Р. Р. Левговдом[603]603
  Левговд Роман Романович (1887—?) – окончил Морской кадетский корпус (1914). В 1917 г. – офицер штаба командующего Черноморским флотом. Один из инициаторов создания ЦВИК, с апреля – товарищ председателя Исполкома Севастопольского Совета депутатов армии, флота и рабочих, делегат Всероссийского съезда Советов. Входил в комиссию по разработке «Проекта организации Центрального комитета Черноморского флота». В октябре на I Общечерноморском съезде назначен начальником отдела Центрофлота. В июне 1918 г. в Новороссийске принял участие в организации обороны побережья и эвакуации военного имущества в Екатеринодар. После занятия города белогвардейцами арестован и приговорен к каторжным работам. После Гражданской войны служил в ВМФ, опубликовал ряд статей в журнале «Морской сборник» (Крестьянников В. В. Севастополь: Хроника революций и Гражданской войны 1917–1920 годов. – Симферополь: Крымский архив, 2007. – С. 523).


[Закрыть] отправился по поручению Центрофлота, явно принятому по меньшей мере без их сопротивления, в Москву для выяснения будущности флота и доказательств невозможности его эвакуации. Весьма вероятно, что Спиро со товарищи должны были заодно получить от Совнаркома те самые 200 млн руб. на эвакуацию Черноморского флота в Новороссийск, которые им пообещали выделить 30 марта.

6 апреля члены черноморской делегации В. Б. Спиро, И. Шульга и Р. Левговд отправили из Москвы в Севастополь на имя комиссара Байкова и Центрофлота телеграмму, в которой рассказали о своих переговорах с Высшим военным советом. Высший военный коллегиальный орган Советского государства четко заявил: Крымский полуостров и Севастополь принадлежат Республике Российской, Крым не включен в состав Украины[604]604
  Левоэсеровская провокация на Черноморском флоте в 1918 г. / Публ. Р. Н. Мордвинова, В. А. Прокопович // Исторический архив. 1961. № 6. С. 182.


[Закрыть]. Однако, как говорится в Писании: «И судите о них по делам их». По личному поручению В. И. Ленина – формально за злоупотребление властью и саботаж распоряжений Совнаркома – в Москве арестовали В. Б. Спиро[605]605
  См.: Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 75.


[Закрыть]. Ленинское правительство приняло решение опубликовать в печати постановление: «Совет Народных Комиссаров постановил арестовать чрезвычайного комиссара на Румынском фронте Спиро за преступления по должности, выразившиеся в прямом противодействии постановлениям Совета Народных Комиссаров. Следствие производится»[606]606
  Цит. по: Козлов А. И. Указ. соч. С. 54.


[Закрыть]. 9 апреля постановление опубликовали «Известия»[607]607
  Там же.


[Закрыть]. На свою беду, В. Б. Спиро, отметая бездоказательные несправедливые обвинения, отнюдь не собирался лукавить с большевистским «следствием». На допросе он прямо заявил: «Я признаю тактику левых социалистов-революционеров и откровенно заявляю, что считаю своим долгом провоцировать войну с Германией во что бы то ни стало»[608]608
  Цит. по: Там же. С. 37.


[Закрыть]. Этого было вполне достаточно, чтобы «пребывание» Спиро в столице затянулось на неопределенное время. Попытки И. Шульги и Р. Левговда добиться освобождения В. Б. Спиро и отмены директивы ленинского правительства об эвакуации Черноморского флота успехом не увенчались. 21 апреля, устав от бесплодного ожидания, они покинули столь «гостеприимную» для В. Б. Спиро Москву[609]609
  См.: Сирченко И. Т. Указ. соч. С. 75.


[Закрыть].