Текст книги "Основы теории политических партий"

Проблемы обеспечения внутрипартийной демократии

Политические партии играют основную роль в подготовке и продвижении кадров в публичной политике, для которых они – своего рода социальный лифт. Кадровая политика партии может различаться: она может быть построена снизу вверх (что, как кажется, более соответствует демократическим принципам), когда вышестоящее руководство избирается нижестоящими структурами, или сверху вниз, подобно фашистским организациям, где провиденциальная харизматическая сила-власть передается от вождя по цепочке вождям низших рангов. Временами встречаются смешанные типы отбора и назначения кадров. Например, в голлистской партии «Объединение французского народа» демократические принципы назначения на низовом уровне коммун сочетались с авторитарным принципом на верхних этажах партийной структуры. Промежуточное же звено лидеров формировалось на основании предложений из центра, тогда как низовая организация обладала формальным правом вето[99]99
  Дюверже М. Политические партии. С. 85.


[Закрыть].

Объединение французского народа (РПФ) – (фр. Rassem– blement du peuple franзais) – консервативная националистическая партия, создана в 1947-м генералом Шарлем де Голлем; распущена в 1953 году.

В целом принципы кадровой политики, как правило, закрепляются в партийном уставе, как собственно, в нем же регламентированы те или иные формы партийной работы, в том числе в особый период. В частности, в уставе ФКП[100]100
  Французская коммунистическая партия.


[Закрыть] (п. 7) прямым образом регламентируется переход от демократических процедур выборов партийного руководства к авторитарному принципу назначения сверху «в определенных обстоятельствах и случаях, которые Центральный комитет оценивает как относящиеся к разряду препятствующих свободному развитию и деятельности партии»[101]101
  Цит. по: Дюверже М. Политические партии. С. 186.


[Закрыть].

Для элитаристских партий классического парламентского типа кадровый вопрос не играет столь существенной роли, как для партий массовых. Элитаристская партия, располагающая достаточными финансовыми возможностями, в состоянии набрать на политический сезон достаточное количество профессиональных сотрудников, которые смогли бы обеспечить функционирование предвыборных штабов на местах. Основной вопрос для партий такого типа в области кадровой политики – это поиск, отбор и подготовка людей, которые смогли бы отстаивать интересы партии в представительных органах различных уровней власти. Но подготовка такого рода профессионалов является вопросом скорее политической имиджелогии и политических технологий в целом.

Политические технологии – совокупность способов манипуляции общественным сознанием избирателей в тех или иных политических целях.

Проблема текучести кадров для партий элитаристского толка существует только в рамках политического (парламентского) сезона. Основная задача при этом состоит в следующем: стараться не допустить в период парламентских выборов (или того срока, на который кандидат связан с партией), чтобы в стан политического оппонента перебегали либо сами кандидаты, либо политтехнологи. По окончании политического сезона или парламентского цикла связь, которую имеет кандидат с партией и которая носит характер договора, может либо прерваться, либо пролонгироваться в зависимости от пожеланий сторон. То есть кадровый вопрос в этом случае – это скорее вопрос наполнения партийного списка.

Для массовых партий кадровый вопрос имеет принципиальное значение – для них нестабильность списочного состава представляет существенную угрозу. Это связано с тем, что само существование такого рода партий зависит от количества состоящих в них людей, а эффективность функционирования – от качества членов партии, которое тем выше, чем дольше они занимаются политической и организационной деятельностью.

В области кадровой политики немаловажную роль играет также фактор политической конкуренции со стороны других массовых партий и расположенных на периферии политического поля структур (церквей, профсоюзов, различного рода клубов по интересам и фанатских группировок и так далее). Политический прозелитизм наиболее эффективен там, где член партии оказывается менее инкорпорирован в ее структуру: на низовом уровне в партийной секции, где политическая работа ведется от случая к случаю, а партийные члены лишь изредка оказываются вовлечены в нее.

Политический прозелитизм – практика партийного рекрутинга в среде избирателей, где высок процент рекрутированных в иные партии; состоит в том, чтобы заставить члена другой партии присоединиться к своей.

Партийный способ формирования элиты традиционно подвергается критике: существует мнение, что машина партийного выдвижения устроена так, что отметает наиболее талантливых, незаурядных членов, давая ход тем, к кому прикрепляется кличка серой мыши. Безусловно, существуют определенные основания делать следующие выводы: «Существует известная и причем не случайная структурная общность между аппаратом и определенной категорией людей. Их можно охарактеризовать в основном негативно, как напрочь лишенных качеств, обладание которыми могло бы вызвать интерес в известный момент и в рамках определенного поля деятельности. Выражаясь более нейтрально, аппарат обычно возносит на пьедестал людей надежных»[102]102
  Бурдье П. Делегирование и политический фетишизм // Бурдье П. Социология политики. С. 257.


[Закрыть]. Действительно, классический партийный аппаратчик представляет собой фигуру освобожденную. У него нет никаких занятий, помимо выполнения партийных обязанностей, нет никакого дохода, кроме как из партийной казны. У них, собственно, ничего своего и нет, поэтому эти заурядные, как кажется, люди наиболее преданы делу партии.

Этому образу партийного функционера противостоит и образ совершенно иной: человек, помимо пребывания и «веса» в структуре партии, имеющий ранг и статус вне нее, обладающий также властью административной или хозяйственной, тот, чье влияние и средства оказались достаточно соблазнительными для организации, чтобы оказаться привлеченным ею в качестве элемента партийного промоушена. Как правило, такие влиятельные персоны не имеют жесткой связи с партией, могут не разделять ее исходные идеологические установки, но видят в участии в политической деятельности момент личной выгоды. Они могут даже выполнять определенные функции в организации, занимать посты и так далее, но никогда не отдаваться целиком партийной работе.

Приведенный анализ строения аппарата характерен для устойчивых партийных структур, которые существуют достаточно долго в стабильной среде. В героический период, когда организация может оказаться в подполье, либо в период электорального упадка, крайне важным оказывается то, насколько партия в состоянии привлечь на свою сторону либо выделить из своей среды лидеров-харизматиков, которые стали бы олицетворением борьбы и с именем которых можно было бы связывать будущее.

Харизма – авторитет, влияние, основанное на свойствах личности руководителя или его способности привлекать сторонников.

Как показывает опыт, партийные верхушки массовых партий имеют склонность к обособлению, формированию партийной олигархии, слабо зависимой от принципов партийной дисциплины и уклоняющуюся от механизмов ротации. Тем самым высшая партийная номенклатура своими действиями дает повод к обвинению в продажности (что особенно характерно для трудовых партий, связанных с деятельностью профсоюзов), измене интересам партии, отрыве от действительности и так далее вне зависимости от того, насколько эти обвинения имеют реальную почву. Реальная же проблема заключается здесь в том, что верхушка партии в условиях реальной политической борьбы вполне очевидно эмулирует структуру классического элитаристского комитета.

Существует три причины того, почему образуется партийная олигархия в массовых партиях:

› материальная (партийная верхушка сосредотачивает в своих руках партийные ресурсы);

› социологическая (партийные лидеры ассимилируются в правящей среде);

› психологическая (лидеры манипулируют жаждой масс иметь крепкого босса).

Неизбежность образования партийной олигархии в массовых народных партиях имеет характер «железного закона» (Роберт Михельс).

Железный закон олигархии – принцип перерождения политической власти, согласно которому власть неизбежно концентрируется в руках правящего меньшинства, независимо от формы правления.

Стоит обратить внимание на тот факт, что в современном контексте «железный закон» Михельса, сформулированный в начале ХХ века, действует только в ограниченной группе партий и составляет существенную проблему, по сути, только для трудовых (лейбористских) партий, так или иначе связанных с профсоюзной деятельностью. Традиционная форма его преодоления – практика ротации партийных элит. В частности, именно по такому пути пошли британские лейбористы, столкнувшиеся с проблемой неподконтрольности их парламентской фракции партийным массам и несоответствия ее деятельности политической программе[103]103
  How Political Parties Work: Perspectives from Within. Praeger Publishers. P. 59.


[Закрыть].

Разумеется, обеспечить правовыми средствами демократический характер деятельности политических партий нереально. Тем не менее, законодатель может, – а в определенных случаях и обязан – обеспечить основу их полноценного развития и создать препятствия превращению его в неконтролируемый обществом и государством «электоральный танк» либо в машину для монополизации политической власти в обществе. К таким средствам относятся обязательность выборов руководящих органов, установление круга вопросов, которые не могут быть делегированы партийному руководству, закрепление предельных сроков полномочий выборных органов, тайный характер голосования на выборах.

Выборы в партии являются, или, по меньшей мере, должны являться, не только механизмом отбора кадров, но и их ротации. Процедура ротации кадров внутри партийной машины – необходимое условие того, чтобы партийная верхушка не образовала нечто вроде партийной олигархии, противостоящей низам. Однако на деле механизмы ротации, обыкновенно действенные на ранних этапах существования партии, впоследствии ржавеют, создавая условия ряду аппаратчиков сохранять свои посты и даже сосредотачивать их в одних руках[104]104
  How Political Parties Work: Perspectives from Within. Praeger Publishers. P 18.


[Закрыть]. В тоталитарных партиях выборность лидера может даже не симулироваться. Фигура фюрера (вождя) выносится как бы вне партийной структуры, он оказывается неподвластен партийной дисциплине, поскольку сам по себе олицетворяет всю партию.

Эффективным средством борьбы с образованием в партии внутреннего круга олигархов является и уставной запрет одному лицу занимать более одного поста в партии, а также запрет совмещать пост в структуре партии (например, секретаря бюро регионального комитета) и место в парламенте. Такую практику успешно вели немецкие «зеленые»[105]105
  Ibid. Р. 6.


[Закрыть]. В начале своей деятельности (1980-е) они выдавали мандаты на пребывание на партийных местах в представительных органах власти на срок, не превышающий двух лет, что в итоге привело к многомесячному параличу в деятельности партии в парламенте в 1985-м, когда еще действующие его члены от партии были вынуждены сдать свои мандаты. В итоге жизнь заставила «зеленых» согласовать свой политический календарь с календарем государственных структур и более гибко подходить к вопросам кадровой ротации[106]106
  Ibid. P. 8.


[Закрыть].

Политический календарь – термин, отражающий рутинизацию политических процессов, их срочность и сезонный характер, зависящий как от законодательства в социально-политической сфере, определяющей сроки выборов в представительные органы, так и от политической культуры общества.

Впрочем, кадровая ротация на руководящем уровне партии имеет как положительные, так и отрицательные стороны. К положительным, очевидно, можно отнести то, что на пути формирования партийной олигархии ставится надежный, как может показаться, заслон. К отрицательным – то, что активисты, оказавшиеся на вершине партийной пирамиды, не успевают за короткий срок приобрести достаточный авторитет на политической сцене (или в парламенте). И вопрос, следовательно, в том, чем и за что приходится платить: либо единством партии, приобретая политический вес в итоге, либо, наоборот, политическим капиталом лидеров, приобретая взамен кадровую однородность.

Фигуры политических вождей зачастую очевидны для масс, и выборы оказываются неформальными только в том случае, когда обнаруживается кадровый дефицит на высшем руководящем уровне или разворачивается внутрипартийная борьба, целью которой оказываются кресло председателя или место в рядах партийного руководства. С точки зрения организации процесса съезды партийных делегатов могут страдать от двух крайностей – анархии и автократии. Поэтому в отдельных случаях срежиссированность съезда может восприниматься как меньшее из зол.

Вот как описывает участник съезд одной из норвежских социал-демократических партий: «…Съезды как большие собрания представляют собой символ непостоянства. Предложение, сделанное наобум, – две трети зала аплодируют. Минутой позже следует совершенно противоположное предложение – тот же результат… Дело не в том, что делегаты прислушиваются к прениям. Ни у кого нет готового, выработанного мнения обо всем, в том числе и у видавших виды политиков. Большинство делегатов вообще может уйти из зала во время дебатов… Теперь бывает крайне редко, чтобы основные вопросы партийной политики решались на партийном съезде»[107]107
  Цит. по Исаев М. А., ЧеканскийА. Н., Шишкин В. Н. Политическая система стран Скандинавии и Финляндии. С. 82.


[Закрыть].

Оставив в стороне причины кризиса представительной демократии в рамках партийной системы, отметим, что как в элитаристских комитетах, так и в массовых народных партиях и движениях существуют две различающиеся группы руководителей. Одни являются лишь формальными отправителями власти, внешней публичной стороной партийного механизма. Другие, зачастую непубличные структуры и люди, обладают реальной властью внутри партии, являются фактическими ее хозяевами.

В особенности это характерно для американских партий. В публичной сфере мы можем наблюдать фигуру кандидата, имиджем соответствующего ожиданиям партийного электората, тогда как за его спиной, в тени, пребывает так называемая партийная машина, принципиально испытывающая недостаток публичности и находящаяся в руках партийных боссов. Расцвет политических машин приходится на XIX век, и официальным их концом считаются 60-е годы века двадцатого. Тем не менее, в качестве теневой политической структуры машины функционируют до сих пор. Пожалуй, наибольшую известность приобрела нью-йоркская демократическая машина под названием «Таммани холл», имевшая громадное влияние практически на все стороны жизни города и влиявшая на оформление государственной политики. Явный конец машин связан с формированием политически активного среднего класса в США к середине ХХ века, тогда как для стран латиноамериканского региона это явление характерно до сих пор.

Машина – (здесь) термин, обозначающий специфические структуры политического рекрутинга, основанные на патронаже и использующие неофициальные связи и теневые механизмы влияния.

«Таммани холл» – название нью-йоркской политической машины Демократической партии, контролировавшей практически всю политическую жизнь Нью-Йорка в период с 1790 по 1960 годы.

То, каким образом формируется теневая партийная верхушка, зависит от правил игры на том или ином конкретном политическом рынке и его традиций. В одних странах (например, в США) партийные боссы являются представителями крупного бизнеса – вместе с ним по наследству передается и традиционная связь с конкретной партией, в других странах (во Франции, Германии, Бельгии и других) партийные теневые верхушки складываются из представителей традиционных политических элит, не тождественных деловым элитам, но связанных с ними отношениями и обязательствами.

Но, несмотря на это, не следует считать, что применительно к деятельности партий правило «кто платит, тот и заказывает музыку», действует повсеместно и безусловно. Наличие партийного аппарата, самого по себе весьма косного, делает партию достаточно независимой от кредиторов и их прихотей. Политический капитал на политическом рынке зачастую стоит куда выше, чем финансовый. Давление корпораций и их представителей, как правило, не переходит качественный рубеж и не превращается в управление партией – партийные ресурсы они чаще используют для лоббизма.

Политический капитал – совокупность качеств агента политического поля, определяющая его положение в политической иерархии.

Другими словами, ни денежные мешки, ни представители изолированных сообществ интеллектуалов не заняты в непосредственном партийном администрировании и не занимают в структуре организаций официальные руководящие должности. Однако и отрицать влияние финансового и интеллектуального капитала на политику партий нельзя.

В зависимости от степени организованности и серьезности целей, которые ставит перед собой партия, с точки зрения объединяющих ее связей, партийная организация может являть собой «камарилью», сбившуюся вокруг фигуры вождя, где важнейшую роль играют личностные связи; клан, частично использующий кровные связи; руководящую команду, где связи между членами основаны либо на дружбе либо на различных формах общности, сложившейся в связи с подробностями личных биографий членов команды.

Однако наряду со всеми этим типами существует и бюрократическая система партийной организации, где вся власть принадлежит функционерам. Ни один из них никогда не признает, что то, что он делает, имеет источником его собственную волю. Власть в партии в таком случае на всех уровнях принадлежит обезличенному аппарату, транслирует ли он при этом волю вождя сверху вниз или волю рядовых партийцев снизу вверх.

Как бы ни пытались отдельные социальные активисты построить партию без аппарата, партию без внутренней машины, такие попытки рано или поздно заканчиваются неудачей.

Опыт германских «зеленых», пытавшихся создать партию прямой демократии, свидетельствует о том, что даже такая на бумаге кажущаяся заманчивой идея крайне трудно осуществима в действительности. Жизнь показала необходимость наличия внутри партии небольшой по численности, но хорошо организованной и хорошо финансируемой группы профессиональных политиков, способных принимать решения и осуществлять политическое руководство партией в целом и ее парламентскими представителями в частности[108]108
  How Political Parties Work: Perspectives from Within. Praeger Publishers. Westport, 1994. Р. 6.


[Закрыть].

В целом партийная внутриструктурная динамика подчиняется ряду формальных и неформальных принципов и правил. Принцип прозрачности структуры массовых демократических партий для электората и рядовых членов партии, провозглашающий честность всех правил партийной игры, может соседствовать с неформальным правилом закрытости и тайны кадровой политики верхушки.

Для классических парламентских партий вообще не характерно представление своей структуры электорату. Скорее наоборот, внутрипартийная жизнь традиционно оказывается окутана завесой тайны. В этом есть свой резон, поскольку именно таким образом создается имидж небольшой, но крепко сбитой команды, которая берется отстаивать интересы общества в публичной политике, и лишняя информация о том, что внутри партии есть место и какой-то совсем иной, непубличной политике, не вызовет у электората энтузиазма.

Функционирование партии зачастую требует обращаться к процедурам, противоречащим регламенту, закрепленному в уставе партии, либо партийной идеологии, выраженной в ее программе. Но чрезмерное увлечение применением неформальных правил[109]109
  Ibid. Р. 43-48.


[Закрыть], как-то: правило политического компромисса[110]110
  Поскольку внутрипартийных конфликтов принято избегать, чтобы сохранить целостность партии, уберегая ее от фракционности или раскола, правило компромисса позволяет согласовывать цели тех или иных противоборствующих внутрипартийных группировок и лидеров за счет общих программных целей.


[Закрыть], правило материального превосходства[111]111
  Во внутрипартийной борьбе та или иная сторона позволяет себе присваивать материальные средства партии (печатные органы, финансы и прочее) для достижения своих целей. Тем самым эти материальные средства расходуются не на общее благо.


[Закрыть], правило нобелитета[112]112
  Внутрипартийная борьба заставляет прибегать к помощи авторитетных фигур, обладающих теми или иными материальными ресурсами, необходимыми для ее продолжения. Тем самым размывается кадровое единство партии, а сама она становится заложником возможно совсем иных интересов.


[Закрыть], правило привилегированного доступа[113]113
  Правило привилегированного доступа является аналогом правила нобелитета, только в данном случае на замену материального ресурса авторитета приходит его политический капитал, выражаемый, например, через сеть знакомств с влиятельными персонажами политической сцены. Последовательное и частое применение этого правила также размывает партийную структуру и делает партию уязвимой относительно публичной критики при условии, что эти зачастую тайные связи будут обнаружены.


[Закрыть], в итоге чревато размыванием партийных рамок, деструктурацией организации и утратой ее политического капитала.

Институционализированная власть аппарата не столь заметна, как власть его лидера. Исторически сложилось, что роль последнего в партиях, опирающихся (реально или номинально) на рабочий класс, была существенно выше роли лидеров в партиях, опиравшихся на слои буржуазии. Объясняется это обыкновенно тем, что неимущие слои не проявляют достаточного доверия институциональным формам, в отличие от личностной харизмы. В свою очередь, такое недоверие возникает из-за того, что социальные институты общества, как правило, формируются с учетом интересов собственников.

В структуре хорошо организованной партии изначально заложен конфликт – между властью партийного лидера и партийного аппарата. Безличный партаппарат наиболее силен в партиях тоталитарного типа, массовых социалистических и демохристианских партиях. Борьба лидера и аппарата в таких организациях зачастую бывает достаточно драматичной и даже порой кровавой – достаточно вспомнить уничтожение Иосифом Сталиным оппозиции, выступившей на XVII съезде ВКП(б), или «ночь длинных ножей» 17 июля 1934 года – «кровавую чистку» Адольфом Гитлером партийных структур СА и устранение Эрнста Рэма и Отто Штрассера, ставивших под угрозу персональное господство фюрера над партией НСДАП.

Номинально должность того же лидера КПСС значилась как секретарская, пусть даже с приставкой «генеральный». Для экстремистских же партий и партий фашистского толка фигура лидера-фюрера имеет крайне важное значение, культ их личности всячески акцентируется, вплоть до откровенного обожествления. Имидж такого вождя включает чуть ли не все божественные атрибуты, его биография мифологизируется, а смерть переносит фюрера в пантеон партийных героев-богов. Тем не менее, вождь может оказаться чем-то вроде «большого брата», мифической фигуры, неким институтом, за спиной которого могут находиться совсем другие люди.

Несмотря на то, что массы стремятся персонализировать власть над собой, сам партаппарат и многие партийные лидеры старались бороться с этими тенденциями как посредством уточнения собственных уставов, так и за счет инициирования законодательных решений.

С 1993 года в российском избирательном законодательстве сохранялась норма о возможности избрания посредством партийных списков граждан, не являющихся членами выдвинувшей их организации из числа беспартийных и членов иных политических партий, чем на практике пользуется абсолютное большинство партий. Безусловно, участие популярных фигур в составе списка способствует притоку дополнительных голосов избирателей, в ряде случаев снимает проблемы финансирования. Вместе с тем партия, рекрутирующая в свои списки «варягов», тем самым признает отсутствие либо дефицит собственных кадровых ресурсов. Наконец, если такая ситуация повторяется от выборов к выборам, в партии создается кризис политического участия, ибо членство в партии и активное участие в ее деятельности никак не связано с перспективами продвижения в состав депутатского корпуса.

Выходом из ситуации стало установление количественного ограничения на выдвижение сторонних представителей (не более 50 % от числа выдвинутых в списке кандидатов), а также запрет на включение в партийные списки членов иных политических партий. Другим средством обеспечения внутрипартийной демократии стала используемая в «Единой России» и ряде иных партий практика квотного выделения части мест в списке для представителей молодежи, что способствует более скорому продвижению ее в политику.

Несовершенство института политических партий, их склонность к олигархизации и забюрокрачиванию – тема, обширно освещенная в литературе. Первые критики политических партий появились одновременно с их возникновением. Партии подвергались многочисленным нападкам со стороны и крайне левых (анархистских), и крайне правых (монархистских) политических сил. Так, анархисты критикуют не только партийную систему, но и представительную демократию в целом. Для большинства из них допустима лишь прямая форма демократии, их аргументация в этом случае сводится к тому, что технологическое развитие человечества сделало эту форму организации общества возможной. Антидемократически настроенные правые, напротив, утверждают, что любая демократия неэффективна, поэтому она должна быть отброшена вместе с партийной системой. Политическая теория монархистов при этом апеллирует к таким иррациональным понятиям, как «избранность монарха» и «мистическое единение монарха и народа». Характерно, что коммунистическая идеология также предполагает постепенное отмирание партийных структур в процессе построения совершенного общества, причем первыми должны исчезнуть непролетарские партии.

Некоторые внешние (внеполитические) направления критики системы партий развивались параллельно со становлением появившейся в середине XX века концепции так называемой научной демократии. Идеологи научной демократии утверждали, что партии как таковые должны сойти с политической сцены, а политическое представительство должно осуществляться без всяких выборов при помощи специальных научных методик оценки общественного мнения. В 70-е годы XX века развитие средств массовой информации привело к созданию похожей концепции теледемократии. Известный американский футуролог Элвин Тоффлер утверждал, что технические возможности электронных СМИ наконец-то позволят обществу реализовать подлинную демократию.

Тоффлер Элвин (р. 1928) – американский социолог и футуролог, один из авторов концепции постиндустриальной цивилизации. В его основных работах проводится тезис о том, что человечество переходит к новой технологической революции, то есть на смену первой волне (аграрной цивилизации) и второй (индустриальной цивилизации) приходит новая, ведущая к созданию постиндустриальной цивилизации; предупреждает о новых сложностях, социальных конфликтах и глобальных проблемах, с которыми столкнется человечество на стыке XX и XXI веков.

На практике возможности телевидения и других электронных СМИ были успешно интегрированы существующими политическими системами и стали инструментом дальнейшего расширения массовой базы партий. На современном этапе на роль могильщика партий претендует Интернет. Но и глобальная сеть, скорее всего, будет успешно ассимилирована партийной системой.

Идея замены партийного представительства Интернетом сводится к следующему. Предполагается, что любой человек, который желает представлять интересы других людей в парламенте, может написать свою политическую программу, а затем разместить ее в Интернете. После этого он может организовать непосредственное общение с теми, кто заинтересован в этой программе. Это позволит сосредоточиться на решении конкретных проблем и уйти от вопросов партийной политики. При этом сохранится «старая добрая представительная демократия», из которой, однако, будут устранены политические партии. Сторонники этой идеи забывают о том, что одна из основных функций политических партий – координация парламентской деятельности депутатов, которая потребуется даже в том случае, если определенный этап работы (общение с избирателями) будет происходить через Интернет.

В целом любая критика политических партий исходит из некоторых очевидных недостатков последних. Партия (как и вообще любая организация) склонна со временем терять гибкость и обзаводится массивным и неэффективным бюрократическим аппаратом. Люди, изначально преследовавшие в рамках партии общественные цели, постепенно приобретают статус аппаратчиков и обретают другие цели (например, больше заботятся о сохранении собственного статуса и влияния). Таким образом проявляется сформулированный Робертом Михельсом «железный закон олигархии».

Партийная демократия не является идеальной моделью. Это ясно понимал крупнейший французский теоретик политических партий Морис Дюверже. Он подчеркивал, что партийную демократию не стоит идеализировать и воспринимать в качестве «управления народа самим народом». Она представляет собой нечто более скромное, а именно систему, в которой «народ управляется элитами, вышедшими из самого народа». Критики политических партий, как правило, исходят из нереалистичных посылок, предполагающих возможность реализации некой более совершенной модели. И хотя такие модели теоретически возможны, их практические приложения до сих пор не были осуществлены. Очевидно, это связано с тем, что критика партийно-политического представительства обычно носит односторонний характер и не учитывает всей сложности реального политического процесса, наиболее эффективной формой организации которого до сих пор все же остаются политические партии.