Текст книги "Стихийный мир. Морской эмир"

– Звучит зловеще на самом деле, – проговорила я и вздохнула. А затем резко остановилась, словно хвост в водорослях запутался.

И с Латимерией случилось то же самое, в то время как глаза ее наполнились настоящим ужасом.

– Прежде этого здесь не было, – ахнула она и побледнела до синевы. А в следующий миг провалилась в узкую черную как ночь каверну.

Не знаю, как это произошло. Вот буквально секунду назад эмирита стояла рядом со мной, чуть колыхаясь в воде и подрагивая плавниками, как это принято у маленьких рыбок, а вот её просто засосало в черную пустоту.

Я отшатнулась назад, хотя в этом не было никакой необходимости. Несмотря на то, что мрачный разлом был настолько же близко ко мне, насколько и к Латимерии, казалось, что для меня он совершенно безопасен. Невозможно провалиться куда-то, если ты плаваешь в воде, на морском дне совсем иная сила притяжения. И меня никуда не тянуло…

В отличие от эмириты. Ее буквально засосало в земляной пролом, хотя я не ощущала ни капли чужеродной силы.

– Лати! – воскликнула я с ужасом, понятия не имея, что делать. По всему телу, словно ливень, застучала крупная дрожь. Мой хвост с красивыми пушистыми плавниками предательски подрагивал.

– Саша, меня затягивает! – раздался крик из чёрной пустоты. Причём, судя по звуку, бедная эмирита была уже довольно глубоко. – Ничего не могу сделать!

– Цепляйся за водоросли! Или камни! – добавила я, нервно заламывая руки и пытаясь придумать, как помочь девушке. Так некстати вспомнилось, как меня саму засосало в похожий разлом. Эмир в тот момент как раз стоял рядом и самодовольно улыбался, пытаясь доказать мне, что только он мой спаситель и герой.

Просто стоял рядом и ничего не делал! Или висел в воде, кракен его знает, но главное, что у него была возможность за мной наблюдать в течение некоторого времени… А потом он рассказывал что-то безумно важное насчёт первых метров каверны. Что же, что же?.. Кажется, он говорил, будто бы они безопасны? Так ведь?..

Главное – не опускаться слишком низко.

Сердце на миг замерло, чтобы, кажется, никогда уже не запуститься вновь. Я приняла решение, которое могло стоить мне жизни. В любом случае совесть не позволила бы мне поступить иначе. Если бы я этого не сделала, винила бы себя всю оставшуюся жизнь.

А все потому, что, едва рассказ Тирреса о кавернах всплыл в голове, я, недолго думая, резко выдохнула и, не тратя больше драгоценного времени, просто нырнула в пролом.

Через мгновение мне стало казаться, что я совершила самую большую ошибку в своей жизни. Вокруг было темно и холодно, а еще я вдруг так не вовремя вспомнила, что внутри каверн совершенно не действует магия, именно этим они так опасны. Черная пустота засасывает, и нет вокруг ни растений, за которые можно зацепиться, ни животных, с которыми можно было бы поговорить, попросить их вынести тебя на поверхность, словно по волшебству.

Здесь не было ничего. И голос эмириты я тоже больше не слышала.

– Лати! – крикнула я в глухую черноту, пытаясь убедить себя в том, что не совершила самую страшную и последнюю ошибку в собственной жизни. – Лати, где ты?!

Тишина. И только тихий вскрик где-то внизу.

Сколько метров должны быть безопасными в этих кавернах? Десять? Двадцать?

Я не помнила. Но с каждым мгновением расстояние до спасительной поверхности становилось все больше, а наверху не было самоуверенно улыбающегося повелителя морей, который, казалось, мог спасти меня из любой передряги.

В эту передрягу я попала по собственному желанию, и выбираться из нее мне, похоже, тоже придется самой.

– Латимерия! – в очередной раз крикнула я и опустилась еще на несколько метров вниз.

Здесь было ужасно холодно, и чем ниже я становилась, тем сильнее окружающая пустота кусала кожу, остывала на ней ледяными осколками, вмерзая, кажется, в саму плоть. Меня вдруг осенило, что эта странная особенность каверн подозрительно напоминала силу черных дольменов, что встретились мне в святилище рудиса Бу. Словно каверны тоже высасывали магию, заменяя ее смертоносным холодом…

– Латимерия! – крикнула я снова, тщетно пытаясь что-то придумать, стараясь выплыть наверх и одновременно ругая себя за то, что не стремлюсь на дно бездны, чтобы найти там эмириту.

Я хотела ее спасти, но уже понимала, что даже если коснусь ее руки, если схвачу ее всеми конечностями и призову всю силу чароводницы, что проснулась во мне в Айреморе, то не смогу вызволить отсюда ни ее, ни себя.

Магия здесь спала. Или была высосана неведомой черной силой. Может быть, силой чудовищного кракена Тенемару…

– Тенемару! – ахнула я, едва перед глазами вспыхнул образ черного морского бога, которого я видела на каменном барельефе. – Якорь тебе в… под щупальца. Сила каверны не пыталась мне вредить, – размышляла я вслух, погружаясь все ниже и ниже. А это значит… это значит…

Проклятье, было ужасно страшно думать о том, о чем на самом деле это может говорить. Вот только холод становился почти невыносимым, зуб не попадал на зуб, а идея, что пришла мне в голову, вдруг заставила все тело наполниться невиданной прежде уверенностью. И серьги в ушах будто бы потяжелели.

Я моргнула, когда перед опущенными веками снова мелькнули кровавые образы, смешанные с пупырчатыми щупальцами кракена. Не время было читать видения и наслаждаться киношкой, что мне показывало то ли подсознание, то ли колдовские артефакты гаруспика. И так было все ясно.

Я права.

Инсанимара должна явить свою силу, или нам всем конец. А потому я закрыла глаза и совершила самый быстрый в своей жизни оборот в чудовище. Доля секунды – и вместо красивого русалочьего хвоста у меня были огромные, стелющиеся по тьме осьминожьи конечности. Тело и лик кракена…

Черные завитушки поблескивали во мраке так, словно где-то здесь потерялся источник света. Белые присоски рябили в глазах, словно просились прицепиться к чьему-то лицу и навсегда задушить. Но меня, бездна их всех забери, это уже ничуть не пугало. Потому что в тот самый миг, как я почувствовала, что могу управлять десятком своих собственных щупалец и мне не приносит это ни капли дискомфорта, тьма будто ожила, растворилась в провале каверны, явив мне всю ее полую густую пустоту.

А там, в двадцати метрах внизу, в ужасе падала на дно эмирита, опутанная какими-то неведомыми, будто бы бесплотными антрацитовыми кольцами.

– Лати… – выдохнула я, чувствуя, как горло сжало.

Кольца вокруг эмириты были толстыми и сильными, отдаленно напоминая мои собственные щупальца, только будто бы сотканные из чистой магии. Из черного эфира или эктоплазмы проклятых призраков, что бывает только в кино. Более того, эти дьявольские жгуты связали ей лицо и рот, накрыли глаза и заблокировали руки. Латимерия не видела меня, ничего не могла сказать и вряд ли слышала. Она была полностью обездвижена, погружаясь на дно, двигаясь к собственной смерти.

А я медленно парила в двух десятках метров от нее, и ни одна темная сила не протягивала ко мне своих рук, как это было в прошлое мое погружение в каверну. Я просто падала, но так, словно бездна не имела ко мне ни малейшего интереса.

Этим стоило воспользоваться. Или я не лаурия Красного дожа, эола Великого эмира Айремора и сестра подводных демонов. Или я не Александра из геноса Черной Жемчужины и морская ведьма, прозванная Инсанимарой.

Клянусь, каверне черного бога морей меня не взять.

Глава 10. Саргассум или Морской виноград

Чем ниже я опускалась вслед за эмиритой, тем меньше мне было страшно, хотя, казалось бы, все должно быть наоборот. Но мое тело расслаблялось с каждым пройденным метром, громадные щупальца, растущие из моих бедер, будто бы расправлялись, они касались кончиками холодных земляных стен каверны, изучали ее выпуклости, каменные углы и пустоты. Я больше не боялась, а эти странные, на первый взгляд ужасающие конечности теперь казались очень даже любопытными и в чем-то забавными. Интересно, ими можно было управлять как руками? Могла ли я опустить одно из щупалец пониже и схватить Латимерию? А может, дотронуться до черных жгутов магии, что сжимали ей горло?..

Несомненно, я должна была что-то сделать. Время нещадно утекало, я могла вытащить из каверны уже охладевший труп кузины эмира. И что-то подсказывало, что в случае, если я сама при этом окажусь жива, в ее гибели меня же и обвинят.

И пусть меркантильные соображения по собственному спасению тоже имели во мне серьезный вес, все же подругу вызволить я хотела в первую очередь. А потому я сконцентрировалась на чарах воды, что в этот раз почему-то ничем не были заглушены, и пожелала. Так, как я делала это всегда.

В тот же миг морская волна подхватила меня на своих мягких крыльях, и я помчалась в глубь каверны со скоростью дельфина, преследующего впавшую в ужас барабульку. Через долю секунды я была возле эмириты и, не обращая внимания на черную магию вокруг, обхватила ее тремя свободными щупальцами – за талию, хвост и шею. И стремительно потянула вверх.

Прикосновения к колдовским жгутам было промозглым и вызывало мгновенную внутреннюю дрожь, протягивающуюся от позвоночника по каждому нерву, в мышцы, в кости. Меня трясло, знобило, будто в лихорадке. А я продолжала тянуть девушку наверх, не обращая внимания ни на что вокруг. Внутри зрела уверенность, что если мне удастся просто вытащить ее на поверхность, то сила черной магии каверны погаснет. Ведь там, на морском дне, она и так почти ни на кого не влияла.

Нужно было просто вытянуть ее! И я старалась как могла.

Вот только не вышло.

Минула секунда, затем другая. Чары воды, которыми я пыталась управлять, заставляя выбрасывать себя на поверхность каверны, вдруг стали слабеть. Мышцы напрягались, я чувствовала, как тело начинает гореть, жечь от пустых усилий. В голове начало шуметь.

А еще я буквально кожей ощущала, как Нечто рядом со мной злилось.

– Ничего, я все равно вытащу тебя. Вытащу, – прошептала тихо, вглядываясь в бледное лицо Латимерии, на котором не виднелось ни капли жизни.

«А нужно ли тебе это?» – вдруг раздалось в моей голове. Злое, шелестящее. Словно шипение змеи, смешанное с шумом прибоя. Казалось, вода плещется о камни, а ветер глухо свистит в расщелинах какого-то старого морского утеса.

Мои серьги стали такими тяжелыми, что захотелось незамедлительно их снять. Я боялась, что уши мне конкретно оторвет.

Шумно сглотнув, замерла вместе с Латимерией. Больше не вырываясь на поверхность, но и не давая утопить себя на дно бездны вместе с девушкой.

– Я должна спасти эмириту. Она нужна брату и своей семье, – ответила я, чувствуя, как холодок ползет по спине, а язык прилипает к горлу.

Во тьме напротив мелькнули огромные красные глаза. Мелькнули и исчезли, но в их кровавом свете я заметила отблески совершенно невероятных по размеру щупалец кракена. Где-то позади этого существа сверкал голубоватым какой-то древний, восхитительно красивый замок, стоящий в развалинах; замок, которого тут никак не могло быть. Как и кракена. Ведь каверна оставалась довольно узкой, и в нее едва помещалась я со своим новым телом.

Но вот глаза исчезли, как и наваждение.

«А тебе она тоже нужна?» – спросил шелестяще-шипящий голос.

– Конечно, нужна, – ответила я, почему-то неуверенно.

«Зачем? – поинтересовался голос, чем чуть окончательно не сбил меня с толку. – Что тебе ее дыхание? Отдай ее мне, Инсанимара. И я расскажу, как спасти твою собственную жизнь…»

Я похолодела с ног до головы.

– А если не отдам? – выдохнула глухо. – Умру?..

Не знаю, зачем я это спросила. Лучше было держать язык за зубами, хоть спалось бы спокойнее.

Но увы.

«Если не отдашь – умрешь…» – раздался вновь тихий шелест, которого я теперь боялась гораздо меньше, чем того, о чем он говорил.

Если передо мной было воплощение морского бога Тенемару, то, скорее всего, он не лгал. В случае непослушания меня ждала смерть.

И, похоже, вот-вот мне придется сделать выбор между чужой жизнью и своей.

К сожалению, для меня подобных вопросов не стояло. Я бы ни за что не бросила эмириту, даже если бы она не была мне близким человеком и единственной во всем Айреморе девушкой, которая не оставила меня после проклятия рудиса.

Но говорить это чудовищу ни капли не хотелось. Я решила попробовать схитрить. Совсем недавно Тиррес показывал мне новый фокус, особую магию управления стихией. Помнится, в тот раз у меня все получилось без особых проблем, как это было и со всеми остальными заклятьями, связанными с морем. Воды Айремора слушались меня так, будто были живыми. А я ощущала их как продолжение собственного тела, особенно когда вместо ног у меня был русалочий хвост.

Оставалось надеяться, что эту волшбу будет трудно погасить так же легко, как предыдущую. Ведь на этот раз я должна была использовать взрыв.

Закрыв на миг глаза, я сконцентрировалась и, быстро подняв ладони, сомкнула их вместе с такой силой, на какую только была способна. Вода сопротивлялась, пытаясь отталкивать мои кисти друг от друга обратно. Но в этом и был весь смысл.

Я направила взгляд на теневые щупальца и выдохнула через жабры мощный поток воды, наполненной внутренней силой, что циркулировала у меня где-то внутри, в горле, в легких, в животе. Сейчас, когда я впервые решила обратиться к этой силе в лике кракена, стало ясно, что я понятия не имею, где на самом деле находится внутри меня этот мифический водяной центр.

Но сейчас было совсем не до этого. Я выплеснула всю мощь, которая, казалось бы, была мне доступна, и… понадеялась на лучшее.

Вода – с точки зрения химии, это кислород и водород. И она вполне себе может взрываться при определенных условиях. Каким-то образом магия этого мира была способна создать подобные условия. Не прошло и доли секунды, как море вокруг эмириты начало стремительно взрываться небольшими точечными ударами, создавая такую непроглядную тонну пузырей, что увидеть в них что-то было совершенно невозможно.

Я не боялась, что наврежу девушке. Волна взрыва била точно туда, куда указывало мое сознание. И сейчас это была область вокруг ее рук, бедер и горла – точно там, где располагались антрацитовые жгуты темной божественной воли.

Не дожидаясь, пока пузырьки рассеятся, я стремительно ринулась вниз, обхватила девушку всеми щупальцами, что у меня были, и поплыла наверх.

Ничто меня больше не удерживало!!! Я не могла поверить, что все получилось!

Где-то под горлом скакнуло чувство горько-сладкого счастья. Скакнуло и растаяло, оставив только горечь, потому что холодные цепи черной магии на этот раз обвили уже меня. Я не доплыла до поверхности совсем немного, буквально два человеческих роста отделяли от свободы и спасения.

– Нет! – выкрикнула, не сдержавшись от обиды. Бесчувственное тело эмириты так и повисло в моих щупальцах где-то внизу, заслоненное мощными кольцами мифического Тенемару.

«Я же говорил…» – раздался шелест моря совсем рядом с моим ухом. Так, словно со мной говорил мужчина, находящийся оглушительно близко.

Я заозиралась по сторонам, но никого так и не увидела. Только серьги гаруспика снова болезненно отяжелели.

А потом стало еще хуже. Потому что черные жгуты, которые теперь обхватывали мои живот, грудь и шею, подбираясь к лицу, стали обретать плоть. Если прежде казалось, что их магия вот-вот рассеется, что стоит подняться повыше, как поверхность морского дна уничтожит темное наваждение, то теперь все стало гораздо сложнее. Потому что чудовище не развеять.

Мое горло сжимал самый настоящий подводный кракен.

– Ну что, теперь поиграем по-взрослому? – раздался тихий голос за спиной. Я почти почувствовала, как вода возле шеи стала теплее, мягкий поток течения защекотал кожу.

Колючие мурашки пробежали от затылка вниз. Я боялась повернуться, но и не была уверена, что это требуется. Красные глаза напротив уже исчезли, и теперь казалось, что Нечто зависло не спереди, а позади меня.

– А прежде разговор был детский? – прошептала я, не узнавая свой голос.

По талии будто скользнула чья-то рука, провела по крестцу слева направо и исчезла. Голос стал раздаваться совсем с другой стороны:

– Чтобы играть по-взрослому, нужно повышать ставки, Александра Колдунова, пришедшая из-за грани, – прозвучал ответ, и в мужском голосе послышались насмешливые нотки.

Теперь прежде скромненькие мурашки стали поистине лошадиными.

– Вы Тенемару? – спросила я, чувствуя, что вокруг становится все холоднее. Словно прежде у меня была какая-то защита от темной магии подводного бога, а теперь ее становилось все меньше. Или просто рядом с таким существом, как Тенемару, ни одной защитной магии не могло быть достаточно.

В ответ на мой вопрос раздался новый смешок.

– Да, иногда меня так называют. Венинумара звала меня Тень. Как хочешь звать ты?

Я сглотнула крупный такой ком в горле. Размером с рыбу фугу.

– А мне обязательно как-то звать вас? Может, я пойду, а?..

Попытка не пытка, как говорится.

– Это вряд ли.

Черное щупальце обвило шею и сильно сдавило. Стало трудно дышать.

– Чего вы хотите? – хрипло выдохнула я. Перед глазами запрыгали белые искры.

Несколько мгновений ничего не происходило. Но я отчетливо слышала возле левого уха дыхание, ощущала неожиданно теплый и приятный поток воды, словно море рядом с Тенемару не везде было холодным.

– Много чего, Александра Колдунова, – почему-то ласково ответил голос.

– Зовите меня Саша, – через силу выдавила я сквозь сжатое горло.

– Саша?.. – с едва заметным удивлением спросил морской бог. – Са-ш-ш-ша, – словно пробуя на вкус имя. Шипящие у него получались особенно хорошо. Мягко, с легким придыханием.

Заслушаешься.

– Да, так зовут меня друзья, – отчего-то ответила я.

– Тогда и ты зови меня Тень, – снова ласково ответил мужчина. – Хотя мы с тобой и не друзья.

А я уже успела было обрадоваться.

– Так вы скажете, чего хотите от меня?

Тень хмыкнул.

– Твою жизнь? – ответил он, словно предполагая один из вариантов. За это нужно было схватиться как можно крепче.

– А может, я могу как-нибудь пригодиться вам живой? – просипела я, чувствуя, что синею от нехватки крови и кислорода в мозгу.

Тенемару почувствовал. Черные щупальца чуть разжались. А может, ему понравился мой ответ.

– Хорошая девочка. Умная Инсанимара…

Раздался легкий смех. Теплые ладони скользнули сзади с обеих сторон от меня, чуть ниже ребер, сомкнулись на животе.

Ласка была страшной. Но очень приятной и ни капли не болезненной и не грубой. От прикосновения по коже будто били маленькие молнии. Словно Тенемару был наэлектризован, но как-то ненормально приятно.

А в следующий миг напротив меня вода начала искрить, сгущаться. Я уже видела нечто подобное, но не верила, что это произойдет и здесь, а потому смотрела во все глаза, как в полуметре от меня прямо из воды начало материализовываться самое настоящее зеркало в человеческий рост.

Оно было невероятно красивым, и казалось, что изнутри массивной рамы из черненого серебра, жемчуга, опалов и ртутных капель льется призрачный голубоватый свет. Но самое невероятное было в отражении этого зеркала.

Мне впервые довелось увидеть себя со стороны… в таком виде. Я парила в черной воде, словно самая настоящая ведьма. Мои волосы двигались в окружающем мраке, как облако, и казались призрачно-белыми. А их легкий сиреневый оттенок только привносил в картину дополнительную нотку нереальности и сумасшествия. На мне был надет короткий корсет, украшенный крупными красными бусинами и кораллами. Его мне подарила Латимерия, с легкой руки отдав одну из своих вещиц. Внизу не было ничего, потому что прежде там красовался русалочий хвост, а нынче во все стороны, словно стебли вьюнка, стелились кольца жемчужно-лиловых щупалец.

На левой руке в цвет корсета поблескивал браслет с красными камнями-глазами, там же было осьминожье кольцо. В ушах едва заметно светились серьги гаруспика.

А за спиной… стоял улыбающийся мужчина, чьи руки продолжали меня обнимать.

Я на миг зажмурилась. У него были настолько ослепительно белые волосы, что глаза начинали невольно слезиться. Дыхание перехватило.

Когда я вновь сумела поднять будто разом отяжелевшие веки, наши с Тенемару взгляды встретились. Казалось, что за моей спиной улыбается ангел… с непроглядной тьмой, струящейся в нижней части тела. Тьма клубилась, вращалась, создавая диковинные рисунки и кольца жгутов, которые то и дело становились прозрачными или вновь обретали плотность. Мощные, ловкие, напоминающие колдовские цепи, они переплетались с моими собственными щупальцами, одновременно будто гладили и душили, плотно обхватывая и не позволяя шевельнуться. Но уже в следующую секунду расслабляющиеся, чтобы затем снова схватить.

– Ты красивая, Саша, – проговорил он вдруг ласково, но в голосе звучал треск стали, разрушающейся от экстремального холода. Ладонь Тенемару поднялась к моей щеке и скользнула по ней кончиками пальцев. Вслед за ней черное кольцо на моей шее расправилось, словно кто-то развязал там праздничную ленту, и погладило другую мою щеку.

От этих движений под кожей словно заплясало раскаленно-белое пламя. Горячее и холодное одновременно.

– Посмотри на себя, – звучал его мягкий, обволакивающий голос, пока мягкие губы то и дело касались моего уха. – Хотела бы ты, чтобы твою красоту оценили по достоинству и другие?

Он опустил вниз другую руку и обхватил длинными аристократическими пальцами одну из моих осьминожьих лапок. По коже проползла стая мурашек.

– В Айреморе лик кракена считается проклятым, – ответила я, и голос звучал все еще сдавленно, несмотря на то, что никто больше не сжимал мое горло. – Да это и понятно. Вы же темный бог…

– Но ты выглядишь так же, как и я, – шепнул Тенемару и прикусил меня зубами за мочку.

Словно кто-то ударил плетью по нервам. Я судорожно выдохнула.

– Разве ты заслужила всеобщую ненависть?.. – продолжал шептать он. – Такая красивая… Никому не сделала ничего плохого, так ведь?..

– Не понимаю, к чему вы клоните, – тихо и отрывисто ответила я, с трудом выдерживая прикосновения холодно-горячих пальцев к своим новым конечностям. Один палец Тенемару скользнул в углубление одной из дурацких осьминожьих присосочек, и я едва не застонала.

То ли эти «ноги» были невероятно чувствительны, то ли Тенемару обладал темной харизмой, схожей с той, что была у Красного дожа. Только в обществе Сициана я начинала гореть, словно в пламени пожара. А рядом с морским богом я будто бы медленно впадала в какой-то мрачный наркотический транс.

Палец мужчины прошелся по другому колечку, очерчивая его контуры, и меня начало мелко трясти.

– Я могу наделить тебя силой, – низким будоражащим голосом ответил он, проведя языком по ушной раковине, спускаясь вниз, чуть прикусывая шею.

Его прикосновения не были горячими. Они были как тот порошок из детства, который при попадании на язык начинал щелкать, шипеть и трещать, словно кислота. Щиплет, жжет – но хочется еще и еще.

– Силой? – переспросила я. – У меня достаточно магии. Я чароводница. Море слушается меня так, словно я здесь родилась.

Это была правда, хоть мне самой до сих пор в это и не верилось. Еще несколько месяцев назад я знать не знала о существовании магии, теперь же все больше для меня колдовство казалось сродни дыханию.

– Ты не только чароводница, – с тихим смешком ответил Тень, чуть отстранившись от моей шеи и теперь перебирая в воде мои распушившиеся пряди. – Ты не думала, почему твои крашеные волосы не отрастают и не меняют цвет?..

Что-то такое мне, помнится, обещал Сициан. Что я навсегда останусь блондинкой с лиловым оттенком. А все благодаря…

– Нет, Красный дож тут ни при чем, – покачал головой мужчина и снова усмехнулся. Я покраснела. – Ты… нечто большее, чем думаешь. И его высокомерие Сициан Алатус Райя-нор прекрасно об этом знает.

– Что?.. – ахнула я, понимая, что проклятый дож опять от меня что-то скрыл. – Кто я? О чем вы?

Смех. Только смех. Со стальным перезвоном в бархатных нотках.

– Узнаешь рано или поздно, – пожал он мощными плечами, покрытыми сотней движущихся, живых татуировок, которые подозрительно что-то напоминали. Таинственный, скрытый ото всех, кроме меня, узор под кожей Морского эмира?..

Сердце ухнуло под желудок и где-то там спряталось.

– Почему никто не говорит мне правду? – тихо спросила я, сглатывая горький ком в горле. – Почему нельзя просто сказать. Объяснить все?..

– А разве кто-то чем-то обязан тебе, маленькая иномирная колдунья? – снова шепнул на ухо Тень, и я почувствовала на его губах, касающихся моей кожи, лукавую улыбку. – Запомни раз и навсегда: никто в этом или любом другом из тысяч миров не должен тебе ровным счетом ничего. Если ты ждешь помощи – ты слаба. Если ты хочешь ответов – найди их сама. И никто уже не будет тебе указывать. Никто не сможет манипулировать тобой…

Его губы больше не дразнили, они откровенно целовали, ласкали, оставляя изредка короткие укусы на коже, от которых на нервах раскаленные мотыльки будто танцевали танго. Слова темного бога прочно въедались в душу, находя там мгновенный отклик.

Он был прав. Я сама должна была найти ответы, и тогда ничья чужая воля не сможет довлеть над моей собственной.

Но получится ли у меня?..

– Я могу тебе помочь, – ласково продолжил Тенемару, и его щупальца там, внизу, скользнули куда-то между моих, отчего острый пугающий приступ удовольствия ударил по телу. А я вдруг почувствовала, будто у меня снова ноги, а руки морского бога горячими пальцами мягко массируют самые чувствительные точки. – Я дам тебе свое покровительство. Ты станешь настоящей колдуньей, Саша. Тебя будет слушаться не только море, – шептал он, прижимаясь ко мне мощной спиной и бедрами. Вызывая внутри страх и пугающее удовольствие.

Прикосновения Тенемару были опасно притягательными. И я все с большим и большим трудом напоминала себе, что должна бояться. Обязана. Или проиграю.

– Тебе покорятся все морские твари… все существа, состоящие из воды… включая людей. Их жизни раз и навсегда будут в твоих руках. Тиррес Неро, его вздорные сестрички, убийцы Айремора и ворующие колдовство члены ордена Зрящих. Все будут слушаться тебя и поклоняться твоей силе. Даже огненный Сициан будет не в силах противостоять твоей воле. Воле Инсанимары, владеющей магией крови…

К тому моменту, как он договорил, я была отравлена его словами чуть больше, чем полностью. Если бы голос айреморской Тени был кокаином, то сейчас у меня случился бы передоз.

– Я буду сильнее Сициана и Тирреса? – выдохнула я, испытывая ощущение сродни кислородному голоду. Перед глазами темнело, сердце стучало оглушительно быстро. – Разве можно быть сильнее аватаров стихий?

Тенемару засмеялся, его белые волосы взметнулись за его спиной, как призрачный плащ, как раскаленные добела крылья темной птицы. А затем обняли меня, щекоча, заворачивая, как в кокон. Одновременно будто защищая и оплетая паучьей паутиной, в которой я задохнусь.

– Ты будешь равна богам, – шепнул он, мягко вдавив мои бедра в свои, заставляя почувствовать его напряженную твердость.

– И я смогу спасти эмириту? – спросила я, нервно поглядывая на почти иссиня-бледную девушку внизу.

– Сможешь, – промурлыкал довольный бог.

– Что же я должна для этого сделать?

– Не так много, – ответил он тут же, лаская меня мягкими, осторожными движениями пальцев, от которых хотелось убежать так же сильно, как и остаться.

Насколько высока может быть цена, которую можно заплатить за безграничную власть? А за то, чтобы вырвать из сердца одного человека, который поселился там без спроса?..

Рудис по кличке Бу обещала, что власть огненного вина надо мной окончательно рассеется через шесть дней после моего попадания в долину черных дольменов. Те шесть дней уже давно бесследно минули, не оставив и следа. А я боялась заглядывать вглубь себя, чтобы понять, что в сердце до сих пор горит огненными глазами облик Красного дожа.

– Что я должна сделать? – прошептала одними губами.

Позади раздался бархатный обволакивающий голос, в котором хотелось раствориться. Раз и навсегда. Даже если потом я исчезну. Разве это не решение всех проблем? Решение, пусть даже не самое лучшее, но почему бы и нет?

Пусть тот, кто никогда не выбирал более легкий путь вместо тернистого, первым бросит в меня ракушку.

– Тебе всего лишь нужно впустить меня в себя, – ответил Тенемару. – И все проблемы решатся. Ты научишься рвать чужую волю так же легко, как стебли ламинарии. Ты будешь сильнейшей морской ведьмой всех времен…

Кровь в венах забурлила. Я хотела… Проклятье, я очень хотела сделать так, как он говорит.

А потом, вздохнув, ответила:

– Нет.

Руки Тенемару, который уже праздновал победу, с силой сомкнулись на моих бедрах, оставляя красные синяки.

– Что?..

Я взглянула в проклятое зеркало напротив, встретившись с огромными глазами морского бога, что стали кроваво-красными, как глаза кракена.

– Ты сам сказал, что если я нуждаюсь в помощи – я слаба. И если хочу найти ответы, должна найти их сама.

Показалось, что мужчина за моей спиной едва заметно вздрогнул, будто его ударили. Все его тело напряглось, вздулось буграми мышц. Татуировка под кожей стала ярче, демонстрируя невероятные движения и рисунки, на которые было больно смотреть. Там, на его идеально вылепленном теле, будто бы существовала своя жизнь. Там клубились водоросли, завивались кольцами щупальца осьминогов и хвосты морских коньков, плавали скаты, колючие и летающие рыбы, акулы и дельфины. Все это переплеталось между собой и исчезало, демонстрируя только сине-зелено-черную татуировку, чтобы через долю секунду проявиться вновь.

Тенемару смотрел мне в глаза, чуть прищурившись, и на короткий миг я даже думала, что на этом все и закончится.

– Используя мои же аргументы, ты переиграла меня, Инсанимара, – мягко промурлыкал он, и на его губах даже появилась улыбка. А затем одно щупальце кончиком мазнуло мне по щеке.

– Значит, ты отпустишь меня? Нас? – отрывисто спросила я, сделав короткий кивок в сторону эмириты и одновременно прикидывая, хватит ли мне сил, чтобы рвануть вверх, к свободе, пока Тенемару отвлекся на беседу.

– Нет, – ответил мужчина, резанув вернувшимся холодом в голосе. При этом на его губах все еще была улыбка. – Если я не получу волю самой сильной морской ведьмы, то получу ее жизнь, – отрезал он.

И мое горло снова сжало черное щупальце, то самое, что еще несколько мгновений назад гладило, ласкало и отравляло ядом удовольствия.

Перед глазами потемнело. Тенемару больше не шутил, не играл и ничего не предлагал. Он медленно душил меня, а я видела перед собой только его алые злые, невероятно красивые глаза, которые напоминали мне совсем другие. Тоже алые, тоже красивые. Властные, склонные подчинять и управлять.

Но не злые.

Перед мысленным взором крутились тысячи мыслей, страх впрыснулся в кровь, мешая соображать, искать выход из положения. Выход, которого уже не было. Я не могла вырваться из захвата Кракена, хотя сама обладала похожей силой.