Текст книги "Ассистентка для некроманта"

Глава 10. Девичии шалости, приютские радости и кладбищенские неожиданности

С девушками из Приюта для одаренных благородных девиц мы иногда сбегали на кладбище, чтобы… погадать. На городском погосте была похоронена одна из немногочисленных ведьм Империи. В нашем мире так сложилось, что изначально в большинстве семей рождались маги. Ведьмы – природные маги – были редкостью. К сожалению, долго они не жили, от силы лет двести. Но обладали редкими знаниями и великой силой.

Им не нужно как нам, одаренным, черпать силу из источника. Они сами – источник нескончаемой магии. В смутные времена некоторые маги пытались использовать ведьм как батарейку, но хвала Великой Матери, из этого бессердечного эксперимента некоторых чудовищ, не наделенных моралью, ничего не вышло.

Ведьминская сила принадлежит только ведьме и никому иному. Одарить она ею можно только по собственной воле и желанию. Под пытками дар преображается в темную субстанцию и становится опасным для обидчика. Ведьма при этом, к сожалению, тоже страдает, и не всегда после спасения может выкарабкаться из ядовитой тьмы.

Когда к власти пришел Его Темнейшество и объединил многочисленные наделы под своей рукой, он резко пресёк подобные жестокие вещи. Ведьм объявили достоянием Империи и покушение на них каралось смертной казнью. Без истинных магов природы магические источники одаренных работали с перебоями. «Баланс во всем», – таков девиз нашего повелителя.

А уж когда выяснили связь между двумя видами источников, (магическим и природным), и зависимость между наличием определенного количества ведьминской силы в мире и магией, ведьмы и вовсе превратились в самый защищенный род одаренных. Получили статус неприкосновенных.

Казнить, или миловать ведьму мог только сам Император. «Баланс во всем», – таков один из жизненных принципов нашего повелителя.

Две закрытых имперских школы, где обучали юных девочек с природным даром, находились под патронажем самого Императора. Но при всем своем особенном положении ведьмы оставались самыми открытыми и светлыми существами среди всех одаренных Империи.

Одна из ворожей долгие годы жила в нашем городе, работая целительницей в Городской больнице. Когда она умерла, жители, особенно небогатые горожане, очень расстроились. Похоронили её с почестями в красивой усыпальнице, увитой лесным плющом.

И как-то сама собой родилась легенда о том, что ведьма и после своей смерти не оставляет любимый город своей заботой. Старшие воспитанницы Приюта, как и другие девушки-горожанки на выданье, верили, если на могиле ворожеи провести простенький ритуал «Третий глаз», можно узнать имя будущего мужа и его положение в обществе.

Могила целительницы располагалась возле высокого старого дуба, который рос за кладбищенской оградой. Одна из широких веток росла как раз над местом погребения.

Опытным путем мы с девочками выяснили, если взобраться на дерево, пройти по ветке и спрыгнуть на территорию кладбища, охранное заклинание тебя не видит и не чувствует. А для того, чтобы обратно забраться на ветку, мы припрятали в ветвях дуба и под плющом на могиле веревочные лестницы с крюками. Зацепили железки за отросток, слезли вниз, провели ритуал, поднялись обратно, спрятали ступеньки и в Приют.

Этим нашим общеприютским секретом я собиралась и сейчас воспользоваться, надеясь, что за пару лет с момента моего выпуска ничего не поменялась. И глупые наивные девицы, какой была и я, по-прежнему бегают гадать на суженого в новолуние на могилу к ведьме.

Мне, кстати, ведьминский дух в ту жуткую ночь нагадал суженого со странным именем Сеера. Кто он и чем занимается, призванная ведьма так и не ответила. Хотя я очень сомневалась, что нам, юным и глупым, и впрямь удалось вызвать саму Ведару – ворожею, которая и при жизни отказывалась предсказывать будущее, хотя слыла ведающей.

К дубу я добралась очень быстро, шустро залезла на ветку, похвалив себя за предусмотрительность: лазать по деревьям в брюках намного удобнее, чем в приютском длинном платье. Веревочная лестница оказалась на месте, я накинула крюки на толстый отросток, раскатала ступеньки и осторожно спустилась на территорию кладбища.

Внизу меня ждал первый потрясающий до жути сюрприз. Хотя к мертвецам, умертвиям, трупам и прочим прелестям некромантской жизни я уже привыкла, встретить ожившую покойницу оказалось тем еще потрясением. Возле своей могилы во всей красе стояла ведьма Ведара собственной персоной.

Я тихонечко спрыгнула на землю, стараясь не потревожить восставшую душу. Но, как я не старалась, ведьма медленно, но верно, начала разворачиваться в мою сторону. Сглотнув, я замерла, надеясь, что она снова отвернется. Но тут вдруг Ведара распахнула глаза.

Мертвые очи полыхнули синим огнем, я едва не закричала от ужаса, когда тело ворожеи полыхнуло силой, а давно умершая плоть вдруг налилась жизнью. Я попятилась от могилы, делая вид, что меня тут нет, и одновременно пытаясь понять, что не так с мёртвой ведуньей.

Когда сила полностью окутала потустороннее создание и колебания фона затихли, до меня дошло: ведьма не пела, как все прочие пробужденные на кладбище. Она молча сверлила меня своими огромными синими глазищами и молчала. От этого мурашки на моей коже превратились в слонопотамов и носились вдоль позвоночника с воплями: «Все пропало, шеф, клиент оживает, а мы не готовы!»

Я сглотнула, продолжая медленно отступать от могилы, но через пару шагов почувствовала, как уперлась спиной в какую-то стену. От удивления я даже бояться перестала: не могло здесь быть никакой ограды! А защитное поле, которое установили полицейские некроманты, если это оно, уже бы орало как потерпевшее, обнаружив нарушителя.

Стараясь не выпускать странное умертвие из вида, я оглянулась и удивилась. За спиной переливалась тонкая полупрозрачная пелена, накрывая меня, могилу и хозяйку последнего пристанища куполом. Внезапно пришло осознание: я перестала слышать всякие кладбищенские звуки, даже взрывы магии и пение мертвецов.

Мои мурашки резко поседели и покрылись ледяной корочкой, которая расползлась по спине. Страх, вперемешку с растерянностью, прихватил сердце. Я вдруг четко осознала: моих способностей, если не выпускать Серое пламя, не хватит, чтобы противостоять одной из сильнейших ведьм.

Это при жизни они доброжелательные и милые. Кто его знает, что с ними происходит после смерти, и уж тем более от такого бесцеремонного поднятия из уютной могилки.

В какой-то момент мне показалось, мертвая ведьма ожила, то есть стала живой, как я или Рики, или… Рассел. Движения её стали плавными, лицо – человечным, исчезла гротескная неподвижность лица, появилась улыбка. Мне даже показалось, что Ведара печально вздохнула и сочувственно улыбнулась… мне?!

И что делать? Как вырваться за пределы этого странного купола? Я оглянулась в поисках выхода, но, увы, упругие стенки полога не поддавались моему воздействию, а свое потайное оружие выпускать страшно.

Я прикрыла ресницы и принялась считать вдохи-выдохи, словно начинаю медитацию. Нужно отключить нервы и настроить эмоции на ровный фон, чтобы нелепая случайность в виде вспышки ужаса не привела к печальным последствиям.

Ведьма по-прежнему молча смотрела на меня с застывшей печальной улыбкой на бледно-розовых мертвых губах. Нащупав внутри себя источник магии одаренных, я принялась создавать тонкую острую ледяную иглу.

Да, вот так надо мной пошутила судьба и наследственность. Во мне уживались смерть и… жизнь, две противоположные по силе и назначению сущности. Серое пламя досталось мне в наследство по материнской линии, дар жизни от отца – светлого мага.

В результате смешения столь разных источников имперская Книга Даров признала меня ограниченным универсалом. Проще говоря, уникумом – магом, который обладает всеми известными источниками магии, включая возможности некромантии, света и тьмы, но которому никогда не стать Высшим Инквизитором, к огромному сожалению Магической службы безопасности. И к моему великому облегчению!

Моя верхняя планка – третий класс, предполагаю из-за Серого пламени. Если продолжу развивать свой потенциал уникума, то смогу управлять всеми источниками на уровне выше среднего. Но никогда не добьюсь высоких результатов.

Когда я попала в Приют, кто меня только не тестировал. Первый год жизни был сущим адом. Но, в конец концов, светлые маги и инквизиторы сдались, признав, что раскачать мои источники до такой степени, чтобы свет возобладал над остальными, просто невозможно, и от меня отстали.

Так что сейчас я старательно направляла силу в толстый отросток плюща и одновременно создавала «Морозную взвесь», чтобы сделать тонкие стенки более хрупкими и попытаться их пропороть веткой растения.

Все было готово, я собралась с духом, чтобы одновременно запустить две стихии, когда мертвая ведьма вдруг открыла рот и издала жуткий крик. От силы её голоса с деревьев замертво попадали птицы. Я не шучу, одна из ворон, облюбовавших верхушку дуба, рухнула мне под ноги, пробив защитный ведьмин купол.

Я отпрянула назад и уткнулась спиной в магическую стену. Ведара замолчала также внезапно, как и начала кричать. А затем подняла руку и указала на меня пальцем. Я поежилась и попыталась отвести взгляд, но синие глаза ведуньи не отпускали, глядели в упор, не позволяя даже прикрыть ресницы от холодного пугающего света, что лился из мертвых глазниц.

Призвав свою магию, я вновь принялась накачивать плющ силой и создавать теперь уже «Мертвый язык»: заклинание, способное истончить любой защитный купол, но не до конца. Обычно после его применения требуется грубая сила, чтобы полог лопнул. Если, конечно, не использовать один маленький секрет.

Капелька Серого пламени, добавленная в чары, уничтожает все преграды. Колебалась я недолго, очень хотелось выжить, а проблемы с маг-полицией буду решать позже. Если повезет, в этой суматохе, которую устроили студенты, никто и не обратит внимания на странные узелки в плетении общеизвестного заклинания. Я научилась их прятать настолько хорошо, что в Приюте на занятиях по плетению преподаватель списывал вкрапления Пламени на мою недоуниверсальность. «Уникум, что с нее взять», – вздыхал господин Зейфир, и ставил зачет.

Но воспользоваться своим тайным орудием я не успела. Ведара раскрыла рот и мелодичным голосом начала произносить нараспев заклинание. Кровь в моих жилах с каждой пропетой строчкой леденела все больше, а сплетенные чары осыпались снежной крошкой к моим ногам.

 
«Прежний союз стал роковым,
Город грез окутал серый дым.
Рушится мир, твой идеал предал и себя не оправдал.
Мрак и холод, тлеет город.
В темной душе копится зло, волю своим демонам дала,
Семя вражды проросло, безрассудно жжешь мосты дотла…»
 

(гр. КняZz, «Пепел Города грёз»).

Ведьма замолчала также внезапно, как и начала петь. По защитному куполу прошла рябь. Ведара протяжно вздохнула и совершенно чужим голосом произнесла:

 
«Когда надежда бесследно истает,
Тьма застынет под дождем,
Боль перед выбором поставит…»
 

Ожившая целительница не успела договорить последнюю строку. Черная рука Смерти пробила купол и мертвую женскую грудь. Ведара захрипела, с покойницы кусками полезла плоть, обнажая кости, а через пару минут они рассыпались прахом.

Я побледнела от ужаса, пальцы дрогнули и выпустили стрелы Света. Тьма содрогнулась, и начался хаос.

Глава 11. Умрешь – домой не приходи!

Почему-то я сразу догадалась, что этот восставший – тот самый преподаватель, которого год за годом студенты пытаются призвать из мира мертвых. И в это раз он соизволил явиться во всей своей красе. Только почему-то я очень сомневаюсь, что выпускники рассчитывали именно на такое эффектное появление. Судя по всему, в процессе призыва что-то пошло не так.

Обычно мертвецы, которых призвали, выглядят так же, как и в жизни. Разве что немного похожи на деревянных кукол. Ну, это если покойника именно поднимут из могилы, чтобы он поговорил с призывателем. В основном, ограничиваются той частью духа, которая остается на земле после смерти.

Да, живая душа после смерти носителя не вся уходит за Грань, я это точно знаю. В моей власти общаться со смертью напрямую и… управлять ею, но не так, как Высшие некроманты. У некромагов иллюзия власти. У меня, к сожалению, полный доступ. Одаренные маги обращаются к Серой Даме всего лишь с вежливыми просьбами, предлагая ей дары взамен на исполнение желания.

Леди Смерть дама капризная, не терпит вранья и обмана, не приведи Некробус нарушить данное ей обещание и не принести жертву. Необязательно живое существо, но непременно с каплей крови дарителя. Именно поэтому абсолютно все некроманты не любят связываться с Госпожой В Сером, выходит себе дороже.

В детстве родители вбили мне в голову два понятия: первое – никогда не заключать никаких договоров с демонами, все равно обманут. Второе – никогда не совершать никаких сделок с Серой Дамой, все равно умрешь и будешь служить ей вечно, став частью бессмертной свиты без права на возрождение.

Коварная Леди очень любила заманивать самых талантливых обещаниями всемогущества и безграничной силы. При жизни они получали все и даже больше, но чем дольше существовали на свете, тем неизбежней должников Смерти пугал финал. Кто же хочет платить по отсроченным счетам?

Именно поэтому, время от времени, в нашем мире появлялись безумцы, жаждущие переиграть саму Смерть и найти способ жить вечно, уйти из-под власти безжалостной госпожи. Уход За-Грань страшил должников до дрожи в костях.

Поэтому Высшие некроманты обращались к Даме В Сером за помощью очень редко, прекрасно осознавая последствия. Мне же, как носительнице Серго пламени, такое наказание не грозило. Никто и никогда не мог объяснить мне, почему у нас – обладателей такого редкого и жуткого дара, настолько особые отношения со Смертью.

Отец предполагал, что демоны, в крови которых вместо крови струиться серый огонь – дети Серой Дамы, именно поэтому все, в ком живет часть их крови, так сказать, родня Дамы В Сером.

Повторюсь, мертвец, который стоял сейчас передо мной, совершенно не походил на обычного призванного. Серое пламя во мне облизнулось, желая окончательно упокоить наглеца, посмевшего поднять на меня руку. Ну, как руку, скорее, щупальце тьмы.

Вместо ног у знаменитого покойного педагога-шутника ниже пояса клубилась тьма. А это означало, что прямо сейчас покойник перерождался в Лича. Причем в мертвого Лича, что хуже всего.

Высшие некроманты, желая продлить свою жизнь, редко, но переходили на более высокую ступень и становились Живыми Бессмертными, или Высшими Личами. Перерождение длилось несколько дней и сопровождалось дикими болями, жуткими видениями и прочими неприятностями. А еще, перед некромантом, который захотел стать бессмертным, проходили все мертвецы, которых он когда-либо убил или призвал.

И требовали, требовали, требовали: помощи, возрождения, надежды, встречи с близкими. Главное – не отвечать никому и не позволять к себе прикасаться. Прикосновение отравляет и медленно разъедает настоящее тело беспомощного перерожденца. Пока он не обретет желаемую форму, никакие лекарства неспособны остановить процесс разложения живой плоти.

Если же некромант ответил – обещанное обязательно нужно исполнить. И тут возникала главная проблема: одаренный, пройдя через горнило перерождения, с вероятностью девяносто девять и девять десятых терял воспоминания о том, что он видел и слышал. В памяти оставалась только боль.

Ученые объясняли этот эффект тем, что сама Дама Смерти приходит в это момент к дерзкому, пожелавшему стать на одну ступеньку с ней, и шепчет свои тайны. Так это или нет, но факт остается фактом. Память отшибало напрочь, а просьбу исполнять надо. Иначе покойник не даст жизни. Вот такая побочка от желания остаться живым, но при этом жить вечно.

На самом деле, Высшим некромантам в момент перерождения приходилось доказывать Даме В Сером, что они достойны её Дара. Но этого тоже никто из них не помнил после возвращения. Испытание могло длиться неделю, а могло и месяц. Никто не знал точных сроков и отчего они зависят. Говорю же, Дама В Сером – женщина капризная и непредсказуемая. Недостойные погибали. Поэтом редко кто из Высших горел желанием становиться живым Личем.

А вот мертвый Лич – это уже дело рук одаренного. Кто-то целенаправленно изменил ритуал, чтобы бывший преподаватель колледжа Начального уровня некромантии восстал из мертвых в такой смертельно опасной форме.

Я вдруг четко осознала: без Серого Пламени против этого существа мне ни за что не выстоять, сил не хватит, скорости и знаний. Мой первый класс, при всей уникальности и вместительного источника против мертвого Лича, это как пчела против медведя: покусать, может, и покусаю, но не выживу. Рано или поздно мишка прихлопнет назойливую пчелку случайно или прицельно.

Сбежать тоже не получится, Лич словно преследует меня. Я пробовала потихоньку отойти назад после того, как существо разрушило преграду. Но мертвец начинал рычать и тянуть ко мне свои жуткие щупальца, от которых пока что я успешно отбивалась световыми стрелами.

Интересно, где магическая полиция? Как они его упустили? Неужели ритуальный круг разрушен? Великая Мать! Где Рассел? Арина? Некромант должен понимать, насколько опасен этот оживший мертвец! Получается, шеф или ранен или… убит?

Сердце словно пронзили ледяной иглой, стало больно только от одной мысли о гибели Рассела. Я стиснула зубы, чтобы не разреветься, и принялась с утроенной силой пичкать тьму напротив себя светом.

Лич утробно завыл. «Конечно, больно, я знаю!» – мелькнула мысль, и я продолжила швыряться стрелами. Мои дротики прожигали насквозь черный густой туман, который заменил мертвецу ноги. Покойник рванул ко мне, желая разом прикончить надоедливую муху. Я запустила в жуткое лицо напитанный силой шар и со всех ног кинулась вглубь кладбища.

Если это чудовище вырвется за ограду и войдёт в город, погибнут сотни людей. Мертвые Личи предпочитают на завтрак, обед и ужин живую энергию. Нельзя позволить ему напитаться силой! И нельзя допустить, чтобы он сожрал меня. Даже представить не могу, что случится, если он выпьет мои источники и доберется до Серого Пламени.

Я мчалась со всех ног, виляя между могил, как заяц. Чудовище уверенно плыло за мной, поглощая жалкие крохи энергии – те самые осколки души, которые остаются в покойниках. Слава Некробусу и Великой матери, что на кладбище так мало живого! Хотя теперь на погосте не останется даже мышей с червяками.

«И все-таки, где все? Почему нет полиции и некромантов? Неужели и правда, он всех уничтожил?! Не может такого быть!» – думала я, продолжая бежать в сторону могилы восставшего преподавателя.

Убить Мертвого Лича – ритуал сложный. Сначала его нужно вернуть на могилу, из которой его подняли. Затем исправить сакральный круг, который кто-то по незнанию или сознательно неправильно начертил. И только потом приступать к уничтожению.

Знания всплывали в моей голове отдельно от меня самой. Вот что значит хороший преподаватель, вернее, преподавательница! Мадам Джумапэль наши способности в некромантии доводила до автоматизма жесткими дрессировками, которые по недоразумению почему-то называла тренировками. По-другому её практические занятия назвать не могу. Сколько раз я пыталась отговориться от занятий тем, что некромагии во мне кот наплакал, педагог была непреклонна.

И теперь я была ей за это премного благодарна! Нужные заклинания – боевые, защитные и на закрытие – всплывали в голове сами собой. Я продолжала швыряться ледяными иглами, огнем, каменными глыбами, напитывая их светом. Но чудовище неумолимо приближалось, шипя и утробно воя каждый раз, когда мои стрелы разрывали его черный туман.

«Надо же, а я все-таки молодец, – похвалила себя, на бегу оглядываясь на Лича. – Хоть немного, но потрепала!»

Непроницаемые клубы тьмы, с помощью которой покойник передвигался, от моих ударов зияли прорехами. Свет медленно, но верно разъедал темноту. Но я даже не надеялась на то, что моя магия сумеет одолеть мрак. Слишком неравны силы, несмотря на то, что Мертвый Лич голодный и достаточно слабый. Если ему удастся выпить меня…

«Слабый… Лич – слабый! Значит, Рассел жив! – меня вдруг осенило. – Но тогда где он? Где Арина и прочие некроманты?!» Эта мысль окрылила, и я с удвоенной силой, швырнув за спину очередную световую стрелу, понеслась к могиле бывшего преподавателя.

Быстрее, Даяна, быстрее! Вдруг он (они) ранены! Вдруг им нужна помощь! Вдруг…

– Ох! – со всего размаху я влетела во что-то твердое и непременно упала бы и стукнулась головой о край очередной гробницы, которую огибала. Но чьи-то сильные руки жестко ухватили меня за плечи и дернули на себя.

– Ой! – выдохнула я, когда подняла глаза и обнаружила себя в объятьях шефа. – Господин Уфир… – прохрипела я, задыхаясь от бега. – Мне больно!

Длинные сильные пальцы впились в мои плечи чуть не до костей.

– Больно? Тебе больно? – зашипел в ответ некромант, встряхивая меня как тряпичную куклу.

– Рассел, берегись! – заорал кто-то слева, и я с трудом опознала по голосу Арину.

Мимо нас пролетел черно-красный сгусток магии, способный стереть с лица земли половину города. Я сглотнула и невольно прильнула к мужской груди, инстинкт велел прятаться. Плечи испытали невероятное облегчение, когда шеф перестал вонзать в них свои отросшие когти.

«Ого, да он вошел в измененное сознание!» – мелькнула мысль, но тут же исчезла, когда босс одной рукой крепко прижал меня к себе, а второй начал один за другим запускать такие же магические шары, как и Арина.

Точно, голос принадлежал подруге. Я попыталась отлипнуть от начальника, чтобы оценить остановку и разглядеть подругу, но Рассел так зарычал на меня, что я замерла, уткнувшись носом в его куртку, стараясь даже не дышать.

Не дышать не получалось. Некромант пах дымом и… ландышами. Не знаю почему, но для меня смерть всегда пахнет ландышами. Может потому, что они цвели, когда не стало родителей? А в Расселе сейчас очень много эманаций Леди В Сером.

– Ранена? – рыкнул кто-то над моей головой.

– Нет, – пробормотала я, делая очередную попытку отлипнуть от некроманта.

– Хорошо, – босс оценил мой героизм и зашвырнул за спину, как нашкодившего котёнка, я даже пикнуть не успела.

– Даяна, ты что тут делаешь? – еще один рев, но уже женским голосом.

– Арина! Я…

– Стой здесь, – меня не стали слушать, задвинули подальше.

Подруга стала плечом к плечу с Расселом, и они вдвоем с утроенной силой принялись магией гасить монстра. Я стояла в метре от них и кусала губы. Вот почему жизнь несправедлива? Я могу выпустить Серое Пламя и уничтожить чудовище без посмертия. Но – нельзя, потому что рядом с мертвым Личем тут же окажется мертвая Даяна.

Мертвый Лич неумолимо приближался, я не понимала, что с ним не так, почему его до сих пор не развеяли два сильнейших мага Империи. В том, что Арина Арано стояла на одной ступени с Расселом по уровню магии, я убедилась в первые секунды боя. Арина и была тем самым универсальным магом, чью силу я наблюдала, когда перебралась на кладбище.

Я кусала костяшки пальцев, пытаясь решить, что мне делать. Стоять, как приказали, или все-таки помочь, чем могу. Приказ есть приказ, с другой стороны, я же не в армии, чтобы беспрекословно подчиняться шефу. Все решил случай.

Неожиданно для всех Лич раскрыл рот и беззвучно завыл. Я заткнула уши, стараясь не слушать крик, но призыв мертвого рвал перепонки и выворачивал наизнанку душу, пробуждая в ней первобытные страхи.

– Какого!.. – зарычал Рассел, сгибаясь пополам и начиная стремительно менять форму.

Я упала на колени, всхлипнула и почувствовала, как из ушей и носа потекла кровь. Арина стояла рядом, согнувшись в три погибели. Сквозь пальцы, которыми она закрывала уши, побежала тонкая красная струйка.

Стоя на коленях, я не сводила глаз с Рассела и неистово молилась Великой Матери, умоляя её помочь. Если некромант во время призыва мертвого Лича примет полную форму адепта Смерти, вряд ли сможет вернуться обратно в себя. Хуже того – Лич обретет над ним власть, сделает своей марионеткой.

Спинным мозгом я ощущала, насколько близко подобралась Дама В Сером к человеку, за которого я готова… попасть в застенки инквизиции. Её довольная улыбка вызывала во мне ступор, но я пыталась бороться с собственными страхами и отчаянно пыталась докричаться до Рассела сорванным голосом.

Мертвый Лич продолжал визжать ультразвуком. Вместе с криком с его губ начала стекать сизая тьма. Клубы живого тумана спадали на землю и тут же… вставали на тонкие кривые лапы с четырьмя острыми когтями. Жуткие пушистые зверушки плодились не очень быстро, но магия некроманта и универсала их не брала: заклинания поглощались невидимым барьером, который мы сумели разглядеть только из-за ряби во время ударов.

Арина не выдержала звукового напора и упала на колени, сгибаясь все ниже, чтобы спрятать голову в коленях. Я же пыталась доползти к Расселу и сказать ему… сказать…

Тишина… Какое блаженство слушать тишину! Я лежала на спине, смотрела в синее небо и улыбалась глупой улыбкой. Нечто темное нависло надо мной, скрывая солнце. Я нахмурилась, пытаясь понять, что это, как вдруг меня резко схватили за плечи, подняли и усадили. Какая-то игла впилась мне в бедро, и это помогло окончательно прийти в себя.

Я моргнула и обнаружила, что сижу на могильной плите, а в ногу колет отломанный кусок железного украшения.

– Какого демона здесь происходит? – рявкнул Рассел, придерживая меня за плечи. – Арина?

Я попыталась раскрыть рот, но потом сообразила: ответ требуют не от меня, а от моей подруги.

– Впервые такое вижу… – тяжело дыша, отозвалась пиарщица напряженным голосом.

Я перевела взгляд за плечо Рассела и увидела, что мертвый Лич продолжает орать, порождая все новые и новые живые шары. Вот только теперь я не слышала его крик.

– Полог тишины и Редут, – предвосхищая мой вопрос, ответил Рассел. Я благодарно кивнула: молчание и защита – что может быть лучше!

«Какой же он все-таки сильный! – мелькнула восхищенная мысль. – Не поддался призыву, еще и нас с Ариной спас, – благодарность затопила мое сердце. – Не зря он первый некромант Империи…»

– Пришла в себя? – черные омуты оказались так близко, что я смогла впервые рассмотреть мелкие морщинки в уголках глаз. – Что за Бездна здесь творится? – дождавшись, когда я кивнула, некромант обернулся на Лича.

– Не в курсе, но Тьма меня забери, если это наворотили студенты! – сплюнув кровью, прохрипела Арина.

– Студенты, кто же еще… – Рассел отпустил, наконец, мои плечи и поднялся на ноги. – Вот только кто-то постарался и подсунул им что-то другое, вместо обычной формулы вызова духа. Ты такое когда-нибудь видела?

– Нет, – Арина с трудом поднялась на ноги и стала рядом. Я задрала голову, глядя на двух магов снизу вверх. Мои ноги все еще отказывались держать свою хозяйку вертикально. – Ни разу за всю демонову службу я с подобным не встречалась.

А вот я видела не впервые, и теперь не знала, что делать: скажу – придется объяснять, откуда знаю. Не скажу – битва затянется, а если эти твари нас покусают, придется долго лечиться, и не факт, что отделаемся без последствий.

– Это – цветы смерти! – я решилась и кинулась как в омут с головой. – Арина, господин Уфир…

– Рассел, Даяна! У нас бой! В Бездну церемонии! – рявкнул начальник. – Откуда знаешь? – некромант оглянулся на меня, подозрительно сощурившись.

Я испуганно сглотнула, но продолжила.

– Ч-ч… читала, – просипела, неистово молясь про себя, чтобы шеф ничего не почуял. Начальник недоверчиво приподнял бровь, но я решительно сделала вид, что не понимаю его намеки. И тут же стиснула зубы, чтобы не застонать вслух.

Серое Пламя не нашло ничего лучше, как прямо сейчас сломать самый первый защитный барьер. И немудрено, сегодняшнее сумасшедшее утро не способствовало моему душевному спокойствию, как и продолжение самого длинного дня в моей жизни. Я практически на грани, и если не угомоню собственный дар…

– Быстро и четко, что это, Даяна? Арина, следи! – Рассел вдруг как-то сразу оказался возле меня, а моя магия, вместо того, чтобы прятать от ищейки, неожиданно всколыхнулась и рванула наружу. О, Бездна! Я закусила губу и задержала дыхание от боли, когда Серое пламя со всей дури врезалось в следующую линию внутреннего бастиона.

– Ранена? – увидев мои слезы, спросил шеф.

Не дожидаясь ответа, Рассел снова схватил меня за плечи и приподнял, ставя на ноги.

– Н-нет… – отчаянно замотала я головой, старательно отсчитывая вдохи-выдохи, чтобы угомонить взбунтовавшуюся силу.

И правда, какого демона происходит? К моему удивлению, Серое Пламя не желало уничтожения некроманта, оно мечтало… слиться с ним, быть с ним, дружить? Что за бред? Я подняла перепуганные глаза на Рассела и внезапно почувствовала, как заливаюсь краской стыда.

Мой дар превратился в какого-то… невоспитанного щенка, и требовал выпустить его наружу, чтобы пообщаться с темной магией некроманта.

– Это… это… цветы смерти… – наконец выдавила я из себя. – Госпо… Рассел, – тут же исправилась я, увидев, как полыхнули черные дыры на лице некроманта, которые совсем недавно походили на человеческие глаза. – Если укусят – заразимся, трупный яд, – я старалась говорить коротко и по существу. – Пока Лич их не сформирует – щит не пробьем, – я торопливо принялась делиться всем, что знаю. – Они практически неуязвимы. Самое слабое место – на животе, похоже на сердцевину цветка. Остальное тело невосприимчиво к магии. И… Рассел… – я глубоко вздохнула. – Ваша сила только увеличит их рост… Нельзя трогать цветы магией смерти. Мы обречены…

– In abyssum, – выругался некромант. – Арина! Слышала?

– Да, – напряженным голосом выдала подруга, не прекращая попыток пробить защитный барьер Лича.

– Даяна, как… сколько он может их сделать?

– Он… слаб… – уверенности во мне чуть-чуть прибавилось, когда я осознала, что прямо сейчас меня не будут пытать, чтобы выяснить, откуда все это знаю. – Половину лет со дня смерти. Сколько он пролежал?

– Abyssum! – выругался шеф. – Достаточно! Так, Арина, расклад таков: я поднимаю в воздух и переворачиваю, ты – бьешь четко в центр… Даяна, чем убивать?

– Любой магией, кроме темной.

– Принято. Слышала?

– Да, – откликнулась Арина.

– Стой здесь, – снова приказал начальник.

– Нет! – Великая Мать, что я делаю?! – Я – маг! А вам понадобится любая помощь! – я закусила губу, упрямо глядя на некроманта.

Рассел молчал невыносимо долгую секунду, но потом вдруг улыбнулся и выдал:

– Арина – справа, Даяна – слева от меня. Близко не подходить. Обеих касается! – припечатал шеф. – Я – поднимаю в воздух и переворачиваю, вы – убиваете своей палитрой.