Текст книги "Мегалодон"

КОШКИ-МЫШКИ

– Мак, где мы сейчас?

– Двадцать шесть миль чисто на запад от Сан-Франциско, ты должен уже видеть Фараллонские острова. – Он заметил новое пятно на мониторе тепловизора. – Эй, что это за яхта там?

– Можешь снизиться?

Вертолет опустился до пятисот футов.

Джонас навел ночной бинокль на палубу судна.

– Подожди минуту... я, кажется, знаю эту яхту. Это же «Магнат» Бада Харриса. – Того парня, про которого ты говорил, что он катается на твоей жене? – Мак сделал круг над яхтой. – А что если я с этой высоты прошибу ему палубу ящиком с инструментами? И чем этот мистер Денежный Мешок занимается здесь на своей двадцатимиллионной яхте?

Джонас оторвал бинокль от лица.

– Мэгги.

На «Магнате» царила паника. Капитан Тэлбот сначала приказал запустить двигатели, потом остановил их, боясь, как бы шум не привлек мега. Возбужденный Род кричал, что надо продолжать съемки. Бад просто остолбенел. Он стоял на коленях, схватившись за голову, а когда появился вертолет, страшно перепугался, приняв его за береговую охрану. Он и так все время беспокоился, что его могут арестовать из-за китовой туши.

– Бад! – закричала Эбби. – Какой-то парень там, на вертолете, хочет поговорить с тобой. Его зовут Джонас.

– Как ты сказала? Джонас? – Бад вскочил и побежал в радиорубку. – Джонас, я не виноват. Ты же знаешь, Мэгги всегда делала все, что взбредет ей в голову!

– Бад, успокойся, – скомандовал Джонас. – О чем ты?

– Это мег. Он схватил ее, она в этой проклятой акульей трубе. Как в капкане. Но я тут ни при чем!

Мак засек мегалодона по медленно кружащейся точке на мониторе. Он совершал круги в трехстах ярдах от «Магната» на глубине пятьдесят футов.

– От Мэгги нет излучения. Наверное, это из-за гидрокостюма.

Джонас навел ночной бинокль.

– Кажется, я вижу ее. – Он едва различал контуры белого светящегося гидрокостюма. – Бад, сколько у нее осталось кислорода?

Род Миллер схватился за микрофон:

– Джонас, это Родни. Думаю, не больше чем на пять минут. Если удастся отвлечь мега, мы вытащим ее.

Джонас лихорадочно думал. Чем отвлечь чудовище от Мэгги? Вертушкой? Вдруг он заметил «Зодиак».

– Бад, у тебя «Зодиак» в порядке?

– "Зодиак"? Да, вполне.

– Приготовь его к спуску, – приказал Джонас. – Я сейчас буду на борту.

Мэгги изо всех сил старалась не отключиться. Все тело болело, но боль была нужна – она удерживала ее в сознании. На маске появилась трещина с волосок, и вода сочилась прямо в глаза. В ушах звенело, было трудно дышать. Мегалодон продолжал кружиться против часовой стрелки, так что левый глаз был обращен к ней. Его люминесцирующая шкура отбрасывала жуткий свет на ее гидрокостюм. Она проверила запас кислорода – оставалось еще на три минуты.

«Надо выходить», – сказала она себе и плотно прижала к груди видеокамеру, не желая оставлять ее.

Джонас висел на тросе вертушки, с гарпунным ружьем за спиной и наушниками на шее.

– Не забудь, Мак, – крикнул он, – не тарань ее без моей команды.

– Не беспокойся обо мне, док. Лучше постарайся не угодить ей в брюхо.

Джонас поднял большой палец, и Мак спустил его на палубу «Магната».

Бад и Родни отстегнули его ремни.

– Готовы?

Бад показал на правый борт:

– "Зодиак" уже на воде. Что мы должны делать?

– Я отвлеку мега. Как только он бросится за мной, подгоните яхту к Мэгги и вытащите ее оттуда к дьяволу, да побыстрее.

Бад помог ему перелезть через поручни, и Джонас спустился на желтый надувной плот с шестидесятипятисильным джонсоновским мотором. Запустив его, он посмотрел на Бада:

– Дождись сигнала от Мака, что мег ушел, и тогда забирай Мэгги. О'кей?

Бад согласно кивнул.

Резиновый плот прыгал по воде, мотор завывал на больших оборотах.

– Мак, слышишь меня?

Вертолет висел над «Зодиаком» на высоте двести футов.

– Едва-едва, приятель. Пятьдесят ярдов, не подходи близко... Джонас, ты слишком близко, она уже идет!

Увидев в пятнадцати футах от себя плавник, Джонас заложил крутой вираж в сторону моря.

– Как я?

– Круто влево! – заорал Мак. «Зодиак» повернулся на какое-то мгновение раньше, чем челюсти мега захлопнулись в воздухе.

– Док, только зигзагами! И не останавливайся! Не можешь еще быстрее? Она прямо под тобой!

Джонас не видел мегалодона, но чувствовал, что он совсем близко.

– Мак, пусть Бад трогается!

«Магнат» ожил и двинулся вперед, обе машины выплевывали голубоватый дымок. Мэгги уже вышла из кабины и вместе с видеокамерой, напрягая последние силы, плыла к поверхности, отчаянно колотя по воде ластами.

– Джонас! – закричал Мак. – Она ушла.

– Что? Повтори!

Мак пристально вглядывался вниз. Мегалодон прекратил преследование.

Мэгги барахталась в темноте, слушая громкий стук собственного сердца. Наконец ее голова вынырнула на поверхность всего в десяти футах от «Магната». Она услышала радостные крики съемочной группы и глубоко вдохнула.

– Мэгги, скорее на эту затраханную яхту! – заорал Бад.

Уже почти без сил, она била по воде, приближаясь к судну.

– Бад, возьми камеру. – Мэгги попыталась поднять ее, но не смогла осилить сорокафунтовый груз.

Бад свисал с борта, пытаясь достать ее. И поблизости не было никакого трапа.

– Проклятие, Мэгги, мне никак не дотянуться.

Она почувствовала, что у нее все плывет перед глазами.

– Да возьми же эту сраную камеру, Бад! – завизжала Мэгги, собрав остаток сил.

Бад повис за бортом, держась одной рукой и протягивая другую. Он схватил камеру и перекинул ее Родни, который вдруг закричал от ужаса.

Мэгги вылезала чуть ли не из открытой пасти чудовища! Голова мегалодона продолжала вздыматься и поднимала Мэгги, которая была уже в полуобмороке.

Эбби стояла у поручней, зажимая себе рот, с ужасом в глазах.

«Мне тепло», – подумала Мэгги. В пасти в самом деле было теплее, чем в воде, но она так и не поняла, где она и что происходит.

Белый мамонт свалился обратно в воду, челюсти медленно сомкнулись, выдавливая воздух из ее легких. Боль от впивающихся в грудную клетку треугольных кинжалов подстегнула ее сознание. Она завизжала, но голова ее исчезла под водой, и вопль смолк.

Бад прерывисто дышал, ноги и руки не слушались его. Подводный свет был все еще включен и освещал жуткую башку. Бад окаменел и глядел на этого дьявола, который из-под десяти футов воды тоже смотрел на него. Казалось, он улыбается, а еще живая Мэгги, заглатывая воду, пыталась кричать. Мегалодон чуть ли не играл с ней, ее тело болталось в его пасти. Бад увидел, как из открытого рта у нее потекла кровь и она рванулась в последний раз.

Бад ощутил на себе внимательный взгляд мега. Потом пасть открылась и втянула Мэгги, словно водоворот, в черное нутро. Бад закричал. На поверхность воды поднялось несколько розовых пузырьков. Бад замер в неподвижности. Закрыв глаза, он уже ждал смерти. Словно в ответ, хищник с открытой пастью снова поднялся из воды за следующей жертвой.

Удар света, будто направленный Божьей десницей, пронзил темноту и прожег здоровый глаз мегалодона, окончательно ослепив чудовище. Оно задергалось в конвульсиях, а Джонас Тэйлор, стоя на «Зодиаке», навскидку выстрелил гарпуном по обнажившемуся брюху.

Мегалодон рухнул обратно в море, и гигантский всплеск смыл Джонаса с плота. Он сразу же выплыл на поверхность и быстро подтянулся за поручни на палубу.

Внутри у него все дрожало. Окружающие предметы вертелись перед глазами. Он упал на палубу, и его стало рвать.

УТРО СКОРБИ

Не было ни луны, ни звезд. Не плеснула ни одна волна. Бад в ожидании застыл у поручней. Подводные огни «Магната» освещали корпус судна и окружающую воду. И вдруг до его ушей донесся шепот:

«Бад... где ты?»

«Мэгги, Мэгги, где ты?» – Бад нагнулся над поручнями, вглядываясь в черную воду.

«Бад, любовь моя, прошу, помоги!» – Шепот замер.

«О Боже, Мэгги, где же ты?» – Горячие слезы потекли по его щекам.

Он увидел, как одна капелька скатилась в океан.

Бад ждал. Он чувствовал, как поднимается свечение, а за ним нос чудовища, скользящий под водой. Челюсти раскрылись, он услышал слова, рвавшие его сердце...

«Бад, прошу, я не хочу уходить».

«Мэгги!»

Вбежала медсестра и схватила его за руку.

«Мэгги, Мэгги! Нет!..»

Чудовище повернулось и исчезло в черноте.

От воя Бада стыло сердце.

Сестра придерживала его, пока делали укол.

– Все в порядке, мистер Харрис, – успокаивала она его. – Все в порядке.

Санитар снова пристегнул его запястья и лодыжки к кровати.

Джонас забылся, когда встало солнце и щебетанье птиц возвестило о том, что уже можно заснуть.

Серое море бросало на прибое «ПБ-I» вверх и вниз. Он увидел пловца – черные волосы, миндалевидные глаза. Это был Ди Джей.

Аппарат перевернулся, двигатель не работал. Джонас висел вниз головой, дожидаясь, когда Ди Джей вытащит его. Он вглядывался в туман.

Появилось свечение, пасть, зубы. Все это медленно поднималось наверх. Парализованный страхом, Джонас был не в состоянии сдвинуться с места. Он посмотрел и увидел... Терри, а не Ди Джея! Ведь Ди Джей погиб.

«Терри, спасайся! – закричал он, но она только улыбалась. Чудовище открыло пасть. – Терри, н-е-е-е-е-т!»

Он проснулся от стука в дверь.

– Терри?

Еще три удара.

Джонас скатился с дивана, пролив на ковер «Джек Дэниеле». Пошатываясь, он подошел и отпер дверь.

– Macao... – Глаза Джонаса просветлели.

– Джонас, у вас такой вид, будто вы только что из преисподней. Впустите меня.

Джонас посторонился.

– У вас есть кофе? – Macao прошел в кухню.

– Да, хм, пожалуй. На одной из верхних полок, Мас.

Macao приготовил кофе и подал Джонасу:

– Вот, выпейте, мой друг. Уже три часа. Траур окончен.

Джонас покачал головой и сел у кухонного стола.

– Macao, мне очень жаль, но я не могу. Не могу больше.

– Не можете? – Macao Танака стоял над ним и смотрел глаза в глаза. – Чего же вы не можете?

Джонас опустил голову.

– Слишком много смертей. Я не могу больше заниматься этим.

Macao сел.

– Джонас, ведь на нас лежит ответственность. Я чувствую это, и вы тоже.

– У меня уже пропало всякое желание охотиться за этим дьяволом. – Джонас посмотрел Танаке прямо в глаза.

– Хмм... – Macao помолчал. – Вы слышали что-нибудь про Сюнь Цзы?

– Нет.

– Сюнь Цзы написал двадцать пять веков назад книгу «Искусство войны». Он говорил, что если не знаешь ни врага, ни самого себя, то будешь побежден во всех битвах. Если знаешь только себя, то на каждую победу будет приходиться по поражению. Но, понимая и себя, и врага, можешь не бояться и ста битв. Вам понятно?

– Не знаю, Macao. Сейчас я ничего не соображаю, – ответил Джонас.

Macao положил руку ему на плечо:

– Джонас, разве кто-нибудь знает эту тварь лучше вас?

– Это совсем другое дело.

Macao покачал головой:

– Враг – это враг. – Он встал. – Но если вы не будете бороться с ним, это сделает моя дочь.

Джонас вскочил со своего места:

– Нет, Macao, только не Терри.

– Терри может управлять «ПБ-I». Она понимает свою ответственность и не боится.

– Даже не думайте об этом! Пойду только я!

– Нет, друг мой. Как вы говорите, это другое дело. Смерть Ди Джея не должна быть бессмысленной. Клан Танака сам завершит все это.

– Дайте мне пять минут, чтобы одеться. Джонас побежал в спальню. Телевизор был еще включен, шла программа новостей. На экране показывали кадры, которые Мэгги сняла в акульей кабине.

...потрясающие съемки, сделанные перед тем, как она погибла в челюстях чудовища. Мэгги Тэйлор отдала жизнь своей профессии, оставив как наследие эти невероятные кадры. Вчера состоялась поминальная служба, и сегодня вечером в двадцать часов Девятый канал представит специальную двухчасовую программу памяти миссис Тэйлор.

Сегодня 4 связи со всем происшедшим федеральный судья вынес решение об официальной регистрации мегалодона как охраняемого вида на акватории заповедника монтерейской бухты.

Джонас сел на край кровати и увеличил звук.

...надеемся поговорить с ним. Вот и он... Месье Дюпон, не удивило ли вас столь быстрое решение судьи о защите мегалодона, особенно в свете последних нападений?

Андре Дюпон из Общества Кусто стоял рядом со своим адвокатом. Микрофоны почти вплотную прижимались к его лицу.

– Нет, это не удивило нас. Монтерейский заповедник является федерально охраняемым аквапарком, предназначенным для сохранения и защиты всех видов, от самых малых и до крупнейших китов. В нем живут и другие морские хищники, такие, как дельфин-косатка, большая белая акула. Каждый год происходят отдельные нападения на ныряльщиков и серферов, но это всего лишь отдельные случаи. Исследования показали, что большая белая акула иногда по ошибке принимает серфера за тюленя. Люди не являются их основной пищей, и, несомненно, мы не будем ею и для шестидесятифутового мегалодона. Значительно важнее наши усилия в пользу немедленного включения кархародона мегалодона в Книгу охраняемых видов, чтобы он был под защитой и в международных водах.

– Месье Дюпон, как относится Общество Кусто к намерению института Танака поймать мегалодона?

– Общество Кусто считает, что все существа имеют право на жизнь в своей естественной среде. Тем более что здесь речь идет о виде, для которого никогда не предполагалось взаимодействие с человеком. Лагуна Танаки, несомненно, достаточно велика, чтобы вместить существо подобных размеров, поэтому мы также считаем, что поимка мегалодона была бы наилучшим решением для всех заинтересованных сторон.

На экране снова появился якорь – эмблема Девятого канала.

– Наш специальный корреспондент Дэвид Адашек провел неофициальный опрос на улицах для выяснения общественного мнения по этому поводу. Итак, Дэвид?

"Специальный корреспондент? – Джонас встал, чувствуя, как отливает кровь от лица. ) – Значит, этот парень работает для программы Мэгги? Ох, Мэгги... "

...Мнения, по всей видимости, в пользу поимки мегалодона, который погубил жизни стольких отважных людей, в том числе и моего близкого друга Мэгги Тэйлор. Лично я считаю это существо опасным, и, по мнению, высказанному несколькими биологами, оно уже пристрастилось поедать людей. Это значит, что можно ожидать и в дальнейшем столь же страшных смертей, особенно в свете сегодняшнего решения Федерального суда. Дэвид Адашек, служба новостей Девятого канала.

Джонас нажал кнопку пульта и выключил телевизор. Он неподвижно сидел на краю кровати, пытаясь осмыслить услышанное.

«Боже, – подумал он, – за что мне все эти несчастья?» Но внутренне сам прекрасно понимал: за то, что уезжал в экспедиции, проводил бессонные ночи в кабинете, писал книги. По его щекам потекли слезы. «Мэгги, я раскаиваюсь, я вправду раскаиваюсь». Джонас чувствовал такую любовь к жене, какой не испытывал уже больше двух лет.

Автомобильный гудок заставил его подняться. Он вытер с лица слезы, достал свою спортивную сумку и сунул в нее кое-какую одежду Потом открыл сумку со снаряжением, где уже лежал гидрокостюм. Заглянув внутрь, убедился, что талисман на месте, посмотрел на черную семидюймовую окаменелость шириной с ладонь и почувствовал на ощупь ее острые зазубренные края.

«Прошло пятнадцать миллионов лет, а все еще острый, как хороший нож». Он вложил зуб в кожаный футляр и опустил обратно в сумку. Закинув оба мешка за плечо, Джонас посмотрел на себя в зеркало: «О'кей, доктор Тэйлор. Траур окончен. Пора продолжать жизнь».

Он вышел из подъезда, возле которого его уже ждал Масао Танака.

ЗРИТЕЛИ

В течение двух долгих дней и ночей «Кику», ее вертолет и три катера береговой охраны обследовали воды заповедника Монтерейской бухты, пытаясь обнаружить сигнал установленного на шкуре мегалодона маяка, который имел зону действия не более трех миль. Но, прочесав четыреста миль вдоль побережья океана, так ничего и не нашли.

Через заповедник по-прежнему плыли к югу сотни китов. Никто не замечал, чтобы они меняли направление. На третий день береговая охрана прекратила поиски, посчитав, что или мегалодон ушел от берегов Калифорнии, или на маяке испортился передатчик.

Прошло еще два дня, и даже команда «Кику» начала терять надежду.

Рик и Наоми Мортон праздновали десятилетие своей супружеской жизни в Сан-Франциско. Оба были рады, что сбежали от холодов и от своих троих детей. Они никогда в жизни не видели живого кита, поэтому провести день, наблюдая за китами, показалось им заманчивым. Одетый в желтый плащ, нацепив на себя видеокамеру, бинокль и свой старый надежный фотоаппарат, Рик поднялся вместе с женой на борт «Капитана Джека», сорокадвухфутового прогулочного катера, стоявшего у набережной монтерейской бухты. Пара нашла свободное место на кормовой наблюдательной площадке и стала с нетерпением ждать, когда и остальные двадцать семь пассажиров рассядутся на деревянных скамейках.

Появление мегалодона сначала повредило монтерейским турам для любителей понаблюдать за китами. Но мало-помалу туристы стали возвращаться, тем более что хищника не видели уже почти целую неделю, да к тому же он поднимался на поверхность только ночью. А владельцы прогулочного судна, со своей стороны, отменили все вечерние экскурсии, чтобы не рисковать встречей с мегом.

– Леди и джентльмены, – объявила красивая рыжая женщина в белом матросском костюме, – добро пожаловать на борт «Капитана Джека». Сегодня вас ожидает по-настоящему увлекательное зрелище. Уже все утро горбачи дают необыкновенное представление, поэтому приготовьте ваши камеры!

Судно поползло вперед, обдавая голубоватым дымком сидевших на корме.

Мужской голос гудел по радио:

– Это воистину потрясающе! Слева от нас стадо косаток...

Все перешли на левый борт и навели камеры.

Голос продолжал:

– Дельфинов-косаток называют также китами-убийцами. Это исключительно умелые охотники, которые могут убивать китов, в несколько раз крупнее их самих. Похоже, мы сейчас видим этих косаток в разгар охоты.

Рик навел свой бинокль на стаю черных спинных плавников, двигавшихся параллельно судну меньше чем в двухстах ярдах. Среди тридцати косаток с десяток устремились на что-то небольшое, остальные плыли, ожидая своей добычи. Рика восхитила их охотничья тактика, и вскоре он увидел жертву – совершенно белую, с наполовину отъеденным спинным плавником. Волчья стая уже терзала ее шкуру.

Самец-детеныш мегалодона плыл по поверхности. Нападавшие снизу не давали ему погружаться. Когда он охотился у Фараллонских островов, его выследило стадо из шести косаток. Потом к шестерке присоединились еще две большие группы. Намерение этих млекопитающих было очевидно – детеныш мегалодона был обречен.

С ужасающей скоростью и мощью самцы-косатки набросились на малыша, их острые зубы вырывали из маленького мега куски мяса. Детеныш тоже кусал их в ответ, разодрав пополам у одной косатки хвостовой плавник. Битва закончилась тем, что двенадцать самцов, каждый больше двадцати пяти футов, разодрали на куски тушу мегалодона, прервав в самом зачатке царствование будущего Короля морей.

Бад Харрис собрал свои пожитки и запихал их в принесенный санитаром бумажный мешок. Небритый и немытый, этот когда-то надменный бизнесмен лишь отдаленно напоминал себя прежнего. После гибели возлюбленной бессонница довела Бада до глубокого нервного истощения. Воспоминания об ужасном событии мучили его подсознание ночными страхами. Это были сны о насильственной смерти, намного хуже самых страшных кошмаров. Последние пять ночей Бад кричал таким леденящим душу голосом, что перебудил в больнице все западное крыло четвертого этажа. Даже если сестрам удавалось разбудить его, он продолжал вопить и бить кулаками по воздуху. Уже на третью ночь санитарам пришлось связать его по рукам и ногам, когда он спал.

Баду Харрису стало уже безразлично, жив он или мертв. Он чувствовал себя совершенно одиноким, не принимал пищу и боялся спать. Обеспокоенные врачи вызвали психиатра, который посчитал, что перемена обстановки может принести пациенту пользу. Поэтому было решено выписать Бада Харриса из больницы.

Пришла сестра с больничной коляской, чтобы проводить пациента, и спросила:

– Мистер Харрис, а внизу вас встречает кто-нибудь?

– Нет.

– Видите ли, сэр, мне не полагается отпускать вас, если за вами никто не пришел.

– Мы пришли к мистеру Харрису. – В комнате появился пожилой человек в сопровождении другого, помоложе. – Мистер Харрис, для меня большая честь познакомиться с вами. Меня зовут доктор Фрэнк Хеллер, а это мой коллега, капитан флота в отставке Ричард Даниельсон.

Хеллер протянул руку. Бад не обратил на нее никакого внимания. Он посмотрел на сестру и сказал:

– Я не знаю этих парней, и, честно говоря, они мне так же интересны, как крысиная задница. Везите меня отсюда к чертовой матери! Сестра стала вывозить Бада, но Даниельсон и Хеллер последовали за ним.

– Подождите, мистер Харрис, мы пришли, чтобы обсудить одно важное дело... – Хеллер загородил путь коляске. – Подождите секунду, мистер Харрис. Насколько я знаю, мегалодон убил вашего друга – Мэгги Тэйлор. Это чудовище сожрало и моего брата Денниса.

Бад посмотрел на него:

– Сочувствую вашей потере, но сейчас я и сам так затрахан, что вы должны простить меня, если...

– Эй, – вмешался Даниельсон, – оно убило много людей, и нам нужна ваша помощь, чтобы уничтожить его. Мы подумали, что, быть может, вы захотите участвовать в небольшом возмездии. – Даниельсон посмотрел на Хеллера. – Возможно, мы ошиблись. Мысль об уничтожении мегалодона подействовала, как искра. Бад только теперь взглянул на Даниельсона.

– Послушай, приятель, это чудище разрушило всю мою жизнь. Оно отняло у меня единственную, к кому я был привязан. Терзало ее на моих глазах. Если вы серьезно намерены уничтожить его, я с вами.

– Прекрасно, – сказал Хеллер. – Теперь слушайте. Нам нужна ваша яхта.

Бад покачал головой:

– Вот из-за нее-то я и влип во все это.

Самец-горбач выскочил из воды, извиваясь в воздухе всем своим огромным телом, потом с громоподобным всплеском ударился спиной о поверхность голубого океана. Зрители, смотревшие на него с расстояния двухсот ярдов, громко зааплодировали.

– Рик, ты снял это? – спросила Наоми.

– Сделано.

– И еще несколько фотоснимков, ладно?

– Наоми, у меня уже отснято целых две пленки, дай мне хотя бы вздохнуть.

Несколько минут киты не появлялись. Потом море начало взвихриваться, волны поднимали и опускали катер.

– Сейчас что-то должно произойти, – объявил гид. – Приготовьте свои камеры!

Одновременно поднялись двадцать видеокамер. Кит выскочил на поверхность, плюхнулся на живот и замер в неподвижности. Воцарилось молчание. Ничто не двигалось, кит лежал на воде. Потом его туша перевернулась, обнажив двенадцатифутовую рваную рану через все брюхо.

Все смотрящие оторопели.

– Он мертв?

– Кто убил его?

– Это укус?

И вдруг что-то поднялось из-под горбача.

Туша вздыбилась на несколько футов, после чего вся сорок одна ее тонна была утащена под воду.

Зрители закричали.

Туша всплыла снова. Кровь хлестала потоками из кратера раны – теперь уже на спине горбача. Вода окрасилась в ярко-красный цвет.

Капитан прогулочного катера впал в панику. Дав полный ход, он круто повернул назад, так что половина пассажиров попадала со своих мест. Туристы, не понимая, что происходит, закричали.

А под водой хищник внезапно почувствовал новые вибрации.

«Кику» стояла на якоре в восьми милях к востоку от Института Танаки. После вчерашнего патрулирования большая часть команды спала. Терри Танака, одетая только в бикини, лежала в шезлонге на верхней палубе, прямо против солнца. На ее темной азиатской коже блестел крем для загара. Джонас сидел в тени и пытался читать газету, но его глаза все время возвращались к женщине.

– Терри, вам не холодно?

Она улыбнулась:

– Солнце теплое. Попробуйте, загар пойдет вам.

– Может быть, когда все это кончится, я уеду куда-нибудь в отпуск. Например, на тропический остров. – При этой мысли Джонас улыбнулся. – Хотите поехать?

Терри приподнялась и села.

– Да, о'кей.

Джонас видел, что девушка приняла это совершенно серьезно, и переменил тон.

– Вы действительно хотели бы поехать?

Терри опять приподнялась. Сняв очки, она посмотрела Джонасу прямо в глаза:

– Попробуйте со мной, Джонас. Не разочаруетесь.

«Джонаса Тэйлора вызывают в КИЦ немедленно!» – прозвучал по всему судну металлический радиоголос.

Джонас стоял, не зная, что ответить Терри.

– Эй, подождите меня, – сказала она, натягивая тренировочный костюм прямо на бикини. Когда они спускались по трапу, Терри, обернувшись через плечо, спросила:

– Так в какое место на Гавайях мы поедем?

Де Марко ждал его в рулевой рубке.

– Джонас, мы только что приняли сигнал бедствия от прогулочного катера близко отсюда. Похоже, мег вернулся!

– Посреди бела дня? Каким образом? – Но в уме палеонтолога ответ возник сразу же вслед за вопросом. – Подождите минуту... она же ведь слепая! Теперь время суток не имеет для нее значения. Проклятие, какой я идиот!

– Чудовище ослепло? – спросила Терри.

– И да и нет, Терри. Зрение у нее может...

– Джонас, Macao ждет тебя в КИЦе, – настоятельно напомнил Де Марко.

Джонас и Терри прошли за инженером в темный информационный центр. Тем временем «Кику» снималась с якоря, ее винты уже взбаламучивали воду.

Macao, стоя, из-за плеча акустика пристально вглядывался в зеленый экран.

– Где она? – спрашивал он у Паскуале уже в четвертый раз за последние пятнадцать минут.

– К сожалению, мы еще вне зоны маяка, сэр.

– Сколько еще?

Акустик потер переносицу, успокаивая себя.

– Мы приблизительно в двенадцати милях на зюйд-вест от сигнала бедствия. Как я уже сказал, сэр, маяк действует только на три мили, хотя я и увеличил наш прием еще на пять тысяч футов.

– Джонас! – На утомленном лице Macao было видно все напряжение последних дней. – Джонас, в чем дело? Вы же говорили, будто чудовище всплывает только ночью.

– Macao, это моя ошибка. Я упустил, что мегалодон может быть совершенно слепым. Прожектор Мака повредил ей один глаза. Я знал это, но не сообразил, что и сам мог ослепить ее в ту штормовую ночь.

– Так, значит, чудовище ослепло. Это хорошо, – сказал Macao с улыбкой. – Правда ведь?

– Да нет, – ответил Джонас. – Если мег и на самом деле всплыл, значит, он не только слеп, но и преодолел еще свой страх перед ультрафиолетом. Но слепой мегалодон – это совсем другое дело, чем если бы ослепли вы или я. Поймите, эти существа обладают еще семью другими органами чувств, чрезвычайно эффективными. Они способны слышать низкие звуки, особенно шумы всплесков, на расстоянии по меньшей мере нескольких миль. Могут чувствовать одну стомиллионную часть пота, крови или мочи в воде за пятьдесят миль от источника. Их ноздри имеют направленное действие, то есть мег пойдет в сторону принятого ноздрями сильнейшего обонятельного импульса. Боковая линия и пузырьки Лоренцини дают им возможность обнаруживать электрические импульсы и вибрации. Они способны нацеливаться по сигналу лучше самых современных торпед. Учитывая то, что эта особь провела большую часть своей жизни в полной темноте, потеря зрения для нее, по-видимому, не столь уж существенна, это скорее побочное неудобство. Другими словами, перед нами самый опасный из когда-либо созданных природой хищников, и он уже может всплывать не только ночью. Я сказал бы, что ситуация ухудшается.