Текст книги "Башар Асад. Приход к власти"

Президент криво усмехнулся.

– Это… безумие.

– Я не могу им доверять.

– Это ничего не изменит. Один из них все равно будет пытаться убить меня.

– Еще как изменит! Мне будет легче искать заговорщика, отрезанного от власти.

– Если ты заменишь их, а этого не будет, то я снова сыграю в игру с новыми советниками. Только теперь изменю правила. Новому заговорщику будет позволено объединить усилия со старым.

Башар упал на колени.

– Отец! Позволь защитить тебя.

– У тебя для этого есть все средства.

– Но ты не позволяешь мне ими воспользоваться!

– Ты хочешь, чтобы я разочаровался в тебе?

– Это не просто. Они все обладают властью. Надели меня ею.

– Я не вправе… Башар, не впадай в уныние. Рано или поздно я уйду, и ты знаешь, что тебе придется занять мое место. Меня греет надежда, что ты будешь лучше меня.

* * *

12 мая 2000 года, Дамаск. Офис Башара Асада. 05.00.

Башар ходил по комнате из угла в угол, сдвинув брови и низко опустив голову. Он не мог спать больше четырех часов. Тяжелый камень ответственности не давал ему покоя. Его отец, великий непогрешимый отец, развязал охоту на самого себя. Раньше Башар часто советовался со своим старшим братом Басилеем, но последнего не стало.

Луго стоял рядом. Его эмоции как обычно оставались за стеной самоконтроля. Он человек, который всегда знает, когда нужно делать то, что должен.

– Группы собрались, – сказал он.

– Пусть войдут, – бросил Башар.

Через секунду комната наполнилась двадцатью верными агентами Башара. Три группы, каждая со своим материалом. Небольшие доклады не дополняли картины и не давали новой информации.

– Нам нужно выезжать за агентами и вести слежку на месте, – попросила Джахиза.

– Я же еще вчера говорил, – сказал Башар. – Санкционирую. Можете за ними по свету ездить, только смотрите, чтобы вас не раскрыли. У всех объектов есть охрана.

– Не у всех, – возразил Альтаир, – мой объект совершенно ничего не боится.

– Расскажи.

– Госпожа Робот совсем ничего не делает. Весь день сидит дома, не ведет переговоров ни с кем. Раз в день без охраны посещает своего врача и все. Она не похожа на важного человека в государстве.

– Не может быть! – возразил Луго.

– Бывает, посещает магазин, гуляет по парку. Но это все мелочи.

Башар задумался на секунду, затем дал задание Альтаиру.

– Мне нужно, чтобы ты узнал, что она делает дома. Когда гуляет в парке, то кто рядом с ней. Сделайте так. Снимайте ее постоянно на фотоаппарат и видеокамеру. Ночью исследуйте пленку, всех, кто был запечатлен на пленке рядом с ней, неважно кто, официант, просто прохожий, водитель проезжающего авто. Неважно. Изучите его, узнайте кто он.

– На это уйдет куча времени, – сказал Альтаир.

– Я тебя не на курорт вызвал.

– Мой объект, напротив, охраняется так, словно президент, – сказала Джахиза.

– Твой объект опасен. Я жду от него больше всего проблем. Узнай все о его прошлом. Произведи отбор известных фактов в его жизни, меня интересуют его первая любовь и отношения с семьей. Узнай, есть ли у него запасы взрывчатки. Сколько. Если бы я готовил убийство, я бы первым делом узнал о хорошей взрывчатке.

– Мне выдвигаться с оперативной группой в Хасеке? – спросила Джахиза.

– Не обязательно. Главное, не теряй нить управления. Снимите домик для наблюдения, только осторожнее. Есть еще вопросы у других?

Ответа не последовало.

– Тогда за работу, – сказал Башар. – Отчет присылайте мне два раза в день.

* * *

12 мая 2000 года, Дамаск. Офис Башара Асада. 06.00.

Башар сидел за рабочим столом, рассматривая фотографии подозреваемых. В голове одним за другим появлялись планы действий.

Луго наблюдал за Башаром, иногда лениво озираясь в огромное квадратное окно.

– Мой отец… с ним все в порядке? – просил Башар.

– Да.

– Что он сегодня делает?

– В девять утра запланирована встреча с министром спорта, подготовка к олимпийским играм в Сиднее.

– Луго, чтобы бы ты предпринял на моем месте?

– Я никогда не буду на твоем месте. Это только тебе решать.

– Мне кажется, нужно подождать. Если есть заговорщик, который должен убить моего отца, то он предпримет шаги, которые его выдадут.

– Это хорошая идея, – согласился Луго, – но мы можем перепутать. Есть еще враги и у Сирии, желающие смерти президенту.

– Сегодня самый большой враг Сирии – это наша невнимательность. Я хочу еще раз пересмотреть записи.

* * *

13 мая 2000 года, Дамаск. Офис Башара Асада. 07.00.

Этой ночью Башару приснился страшный сон о том, что на его страну напали. Буквально весь мир ополчился против его родины, и чтобы переломить ситуацию в свою пользу ему пришлось идти на ужасные преступления.

Утром Башар в напряжении стоял у окна, наблюдая за безлюдной улицей. Над Дамаском нежным одеялом склонились серые тучи. Впервые за многие дни жара сменилась духотой. Природа, как и люди, насторожилась, ожидая дождевой влаги. Вопреки ожиданиям дождь так и не пошел.

Долгие раздумья приводили Башара в бешенство от тяжелого ожидания.

– Что будем делать? – спросил Луго.

– Нужно узнать о нашей четверке, – последовал моментальный ответ.

Уже через полчаса Башар с передовой первой группой на личном самолете отца летел в Берн.

* * *

13 мая 2000 года, Берн, Швейцария. Дом консула Сирии.

Башар должен был встретиться с заместителем посла Сирии во Франции и по совместительству в Швейцарии Абделем Гафизом, человеком, который на самом деле являлся казначеем сирийской элиты. Его прямая обязанность была защищать секретные сбережения сирийской верхушки. В сорок восемь лет бывший разведчик выглядел как обычный европеец: высокий, статный, в дорогом костюме и в небольших очках. После учебы в Оксфордском университете и десятилетней службы в разведки Сирии, он без труда контролировал крупные счета сирийцев не только в Швейцарии, но и в оффшорных зонах.

Абдель очень удивился визиту такого гостя. После приветствия Башар сразу перешел к делу.

– Я здесь по приказу отца. Мне нужно знать, сколько здесь денег кое-каких людей.

– Могу я поинтересоваться, с какой целью Вам понадобилась такая информация? – Абдель был весьма дипломатичен.

– Это в интересах национальной безопасности.

– Боюсь, что без письменного подкрепления…

– Ты же не хочешь, чтобы я звонил отцу, – раздраженно воскликнул Башар.

– Хорошо, – после паузы сказал Абдель. – Чей именно счет?

Башар назвал имена злополучной четверки. С каждым произнесенным именем Абдель закатывал глаза и считал в уме.

– Это очень солидные люди и у них солидные суммы.

– Выкладывай, – сказал Башар, достав блокнот. – Называй все в долларах.

– Абдель Халим Хаддам, четыре счета, в разных странах. Общая сумма где-то… в пределах сорока миллионов долларов. Махмуд аз-Зоаби, семь счетов, все здесь, сумма в пределах семидесяти миллионов. Мазьюна аль Асуд, два счета, один в Цюрихе, один на Кипре, там мелочь, два-три миллиона. Серкар Рубад, двадцать счетов с общей суммой в двести тридцать миллионов долларов.

– Ого-го, – удивился Башар, – немало.

– Если подождете, то я подниму записи и назову точные суммы по каждому объекту.

– Конечно. Только я не могу ждать. Пришлешь потом по защищенному каналу. Да, и я хочу знать источники поступления денег. Как они зарабатывают.

– Я отвечаю только за сохранность денег, я их сюда не привожу, – отрезал Абдель.

Глава 2
Кто творит зло?

14 мая 2000 года, Дамаск. Офис Башара Асада. 14.00.

Сегодня происходило собрание лидеров розыскных групп. Башар лично встречал каждого. Луго поинтересовался о подозрительных личностях, не следят ли за ними. Затем каждый лидер группы давал отчет о проделанной работе.

– Мы ведем тотальную слежку за Роботом, – говорил Альтаир. – На снимках, на заднем плане мы заметили подозрительного парня, который иногда словно случайно оказывается рядом с ней. Мы проверили – это студент Дамасского университета факультета международных отношений Салим Карами. Двадцать два года, живет с родителями. Мы стали следить за ним. Обычный студент.

– Он подходил к Роботу? – спросил Башар.

– Ни разу. Но всегда появляется, хоть раз в день, где-то рядом. Они друг на друга даже не смотрят. Так, случайный взгляд.

– Покажи мне фотографии.

Альтаир передал их.

– Пока мало зацепок, но за Карами слежку продолжать. Не нравится мне этот парень.

– Мне не хватит людей, – возмутился Альтаир.

– Можешь взять на стороне, тех, кому доверяешь. Луго проверит их.

– По Капралу, – заговорил Мустафа. – Он часто бывает в Министерстве обороны. Имеет связи с бизнесструктурами. Часто звонит Секретарю. Мне кажется, он использует коррупционную составляющую для получения тендеров на снабжение армии продуктами и одеждой. Там крутятся большие деньги. У него также состоялся разговор с Рафиком Харири, премьер-министром Ливана.

– Весьма интересно. Мне нужны записи переговоров.

– У него защищенная связь.

– Мустафа, – сказал с раздражением Башар, – не подведи меня. Если бы я работал над Капралом, у меня бы уже были все записи. Харири важен, ведь я курирую в правительстве ливанское направление… Что там по Кузнецу?

– Все есть, – сказала Джахиза. – Как мы и говорили, он полностью контролируют провинцию Хасеке. Все доходы экономики региона стекаются в его карман. Ни один крупный бизнесмен не работает без его разрешения. Его многие боятся. Есть подозрение о его причастности к наркотрафику. По другим аспектам он большой любитель бокса, болеет диабетом. В детстве перенес травму колена.

– А зацепки?

– Пока никаких. Ведет себя обычно. Не похоже, что он готовит покушение.

– Ладно. Знаешь, у такого человека много врагов. Найди мне их… По Секретарю. На нем огромная ответственность. По делу пока ничего. Не предпринимает никаких попыток убрать отца. Возможно, это маскировка… Так, по людям?

– Я нашел бывшего полковника из военной разведки, – сразу сказал Мустафа Миру. – Сейчас он живет в Копенгагене. Его зовут Махмуд Хани. Он отказывается от встреч, но готов ответит на вопросы только лично Вам. Он был изгнан Капралом в 90-х.

– Хорошо, дай полную информацию Луго, – сказал Башар. – Сегодня же с ним встречусь.

– Мы нашли лидера запрещенного движения «Мучеников Дамаска», – сказал Альтаир. – Готов дать информацию по Роботу. Он прячется в Дубаи. Тоже готов встретиться, но только с Вами.

– Хорошо. На этом все.

* * *

14 мая 2000 года, Копенгаген, Дания. 22.35.

Башар прибыл снова на личном самолете отца. Его сопровождал только Луго. Встреча была назначена в небольшом уличном кафе в центре города, с прекрасным видом на залив.

Башар и Луго заняли неприметный столик и долго ждали своего собеседника. Лишь спустя тридцать минут появился маленький худой пожилой человек, которому давно пора было на пенсию.

После приветствия Башар начал разговор.

– Когда вы покинули Сирию?

– В 1996 году.

– Причина.

– У меня произошел конфликт с Махмудом аз-Зоаби. Он курировал военные поставки… Сами понимаете, сколько там можно заработать.

– Что ты можешь рассказать о нем?

– Информация стоит денег.

– Сколько?

– Тридцать тысяч долларов.

Башар потянулся во внутренний карман пиджака.

– Нет! – резко заговорил Хани. – Это только за встречу. Полная цена триста тысяч. Только деньги передавайте не здесь. Вышлете на мой счет, а я пришлю вам информацию по почте.

– И как я могу доверять такой сделке?

– Никак. Либо как я сказал, любо я ничего вам не сообщу.

– Знаешь, как я поступлю, Хани, – сказал Башар повышенным тоном, – я оставлю тебе номер своего телефона и буду ждать твоего звонка. Вначале пришлешь мне информацию. Если она меня заинтересует, я тебе заплачу половину сумму, которую ты назвал.

* * *

15 мая 2000 года, Дубаи, ОАЭ. 14.55.

Башар ехал в такси в полном одиночестве. Луго остался в гостинице. Лидер движения «Мученики Дамаска», уже как тридцать лет запрещенного в Сирии, был скрытен. Одним из его основных условий был приезд сына президента в одиночестве. Однако Башар не впал в уныние. Он уже давно передвигался без охраны и даже без сопровождения. В молодости, в Англии, долгое время работал врачом под чужим именем.

Такси остановилось в центре района Джумейра ровно в 09.00, как и условились. Башар не изменял своей пунктуальности.

Через минуту к Башару подошли двое молодых парней в черных куртках. Они обыскали его и подали знак своим коллегам, чтобы те подвезли автомобиль. Когда машина подъехала, завязали глаза черным платком. Тронулась машина мгновенно.

Дорога к лидеру террористов заняла долгие два часа, все это время Башар не испытывал беспокойства по поводу своей безопасности. Если с его головы упадет хоть волосок, то с его убийц снимут головы, кем бы они ни оказались. Справедливости ради стоит сказать, что Башар все же немного боялся. В первый раз, когда ему завязали глаза, но неведения боится любой человек. И второй раз, когда его сопровождающие заговорили на фарси – если бы Башар оказался в руках иранской разведки, то отец его бы возненавидел.

Когда Башару открыли глаза, тот увидел, что очутился на берегу океана далеко в песчаных дюнах. Глава организации «Мученики Дамаска» Мухаммед (его настоящее имя было до сих пор неизвестно) как настоящий прагматик скрывал лицо за маской от гриппа.

– Приветствую славного гостя сирийского народа, – поздоровался Мухаммед.

– Салам Алейкум, – сказал Башар и крепко пожал руку.

– Что тебе понадобилось от меня? – спросил Мухаммед.

– В Сирии у тебя есть враги. Но самый страшный из них секретный советник моего отца по кличке Робот, она же Мазьюна аль Асуд.

– Мы не враги с ней и не друзья, – спокойно сказал Мухаммед.

– Тогда почему она хочет убить тебя? – соврал Башар.

– Я не знаю.

– Ты можешь рассказать мне о ней?

– Смотря, что ты предложишь мне взамен.

– А что ты хочешь?

– Правильнее сказать, что хотят люди, за которых я отвечаю.

– И чего же они хотят?

– Ее смерти.

– Этого я гарантировать не могу.

– Я думал, ты сын правителя Сирии.

– Я могу убить ее, но мне нужна причина. Ты знаешь ее?

– А ты?

– В моих глазах она невинная дитя… пока.

– Тогда пора тебе их открыть. Ее люди в полиции тайно убили сотни человек. Многих пытали по ее указу. Многих бросили в тюрьмы, заставив перед этим оговорить себя. Она – зло. Она заработала много денег, заставляя богатые семьи выкупать своих детей из тюрем. С ее помощью одни богатые семьи выбивали долги с других.

– Доказательства?

– Их достаточно. Только ты должен обещать мне убить ее.

– Я не вправе давать такое обещание, – после паузы сказал Башар.

– Тогда наш разговор окончен.

– Я оставлю тебе свой телефон. Если ты передумаешь, позвони.

– Не позвоню, но найду тебя.

* * *

15 мая 2000 года, Дамаск, Сирия. Офис Башара Асада. 15.45.

Башар сидел в кресле, вымотавшись от огромной информации. Только недавно он прочитал новый отчет от групп наблюдения. Луго стоял в двух шагах от него.

– Не пора ли взять перерыв? – спросил Луго. – У тебя уже круги под глазами.

– Как дела с охраной моего отца? – спросил Башар.

– Все нормально. Мои люди следят.

– На нас никто не пытался выйти?

– Никто не пытался выйти на нас или на членов групп.

Луго подошел к Башару и посмотрел в глаза.

– Господин, Вы устали. Пора сделать перерыв. Я Вас подменю.

– И как ты предлагаешь мне расслабиться?

– Кино гарантированно устраняет стресс и заставляет думать о другом.

– Хорошо.

* * *

15 мая 2000 года, дом Башара Асада.

В доме Башара был личный кинотеатр, где он с друзьями и членами семьи посматривал киноновинки. Любовь к кино у него появилась во время жизни в Англии. Сам процесс вызывал в нем чувство ностальгии, когда у него было много свободного времени и меньше ответственности.

Сегодня специально для Башара привезли фильм «Черная дыра». Тот так ему понравился, что он решил познакомиться с главной актрисой фильма Роной Митрой. Башар, как любой молодой человек, обладающей властью, тешил себя встречами со звездами. Правда, этой встрече, как и многим запланированным ранее, было не суждено состояться.

В погоне за новыми впечатлениями Башар посмотрел еще два фильма, которые ему порекомендовал Луго: «Миссия не выполнима 2» и «Гладиатор». Оба фильма не впечатлили его, второй уж совсем показался тонким намеком. Отчасти это произошло и потому, что пришлось посмотреть эти фильмы с небольшими перемотками вперед. Ему просто не хватало времени.

Вечером Башар выехал в офис, где провел встречу с лидерами групп наблюдения. Уже глубокой ночью он вернулся домой и лег спать.

* * *

16 мая 2000 года, Дамаск, Сирия. Офис Башара Асада. 07.45.

В этот день Башар Асад получил полный список владельцев крупного бизнеса в Сирии, причем список реальных владельцев, а не подставных лиц. Весь крупный бизнес был поделен между крупными игроками. Некоторых он знал еще с работы в бюро по борьбе с коррупцией.

Весь крупный бизнес в основном принадлежал членам семьи Асадов, приближенным президента Сирии и другим. Среди приближенных Башар без труда нашел имена четырех советников. Больше всего бизнес-интересов было у Секретаря, меньше всего у Робота. Оставалось загадка, почему Робот так влиятелен и так беден?

* * *

16 мая 2000 года, Дамаск, Сирия. Резиденция Хафеза Асада. 08.45.

Башар приехал на семейную встречу, но ни одни такие посиделки не заканчивались без делового разговора отца с сыном. Они встретились в кабинете Хафеза, залитым солнечным светом.

– Как дела, Башар? Уже нашел заговорщика?

– Я работаю над этим.

– Что ты думаешь по Ливану?

– Я еще год назад отвечал на этот вопрос. Моя позиция не изменилась. Войска нужно выводить и как можно скорее.

– Ясно. На днях ко мне приходил Секретарь. Он говорил о твоих нововведениях. Интернет, теперь сотовая связь.

– Сотовую связь можно прослушать.

– Но как уследить за интернетом?

– Отец, это прогресс. За ним не уследить. Знаешь отличие между Турцией и Афганистаном? В Турции больше ученых. Парадоксально, но именно США желают нам большей исламизации, ведь это только затормозит наше развитие. Из-за нашего консерватизма мы можем потерять десятилетия. Это все равно, что железный занавес для СССР. Для либерализации нужен интернет. Сотовая связь. Нужно развивать науку. Я долго жил в Англии, и наше самое неприятное различие – это отсутствие у них запретов. Они, на западе, давно избавились от ненужных традиций ради удобства и технического развития. Рано или поздно прогресс смоет все границы.

– Пока что он на это не способен.

– СССР был намного мощнее нас. Но даже он не устоял перед либерализацией. Люди не могут жить в клетке. Они должны чувствовать, что могут попытаться прыгнуть на четыре метра, хотя понимают, что это не возможно. Запад не свободен, но он позволяет чувствовать себя таковым. Ощущение свободы важнее самой свободы. Если мы хотим конкурировать с западом, нужно побеждать его на его же арене. Темпы развития любого государства определяет научно-технический прогресс. Как мы будем развивать науку, отвергая научные достижения?

– Ты не понимаешь, Башар! Любое снятие ограничений откроет ворота западу. Его культура придет сюда и все что останется сирийцам – подражать им. Запад – это зло.

– Мы можем отвергать запад. Но как это делать без козырей? У нас не так много нефти. Путь Сирии либо исламизация, либо развитие. Мир давно изменился. Больше нет локальных проблем. Теперь проблемы глобальные и требуют глобального решения. Религия еще не рождала гениальных ученых, гениальных политиков, гениальных инженеров. У нас много гениальных сирийцев, но чтобы они появились, им нужна основа. Мы можем создать новое панарабское движение, и основано оно будет не на религии или на борьбе с Израилем, а на науке. Новый арабский союз сможет запускать в космос ракеты, создавать компьютеры, машины. Это будет триумф арабской цивилизации! Мы все сможем, если захотим.

– Твое мнение мне ясно, Башар. Мы обязательно это обсудим попозже.

– Времени мало, отец. Сирию ждет процесс урбанизации, но что могут дать сирийцам города, кроме водопровода? Нам нужно развивать науку.

– Зачем? Хочешь уничтожить Израиль?

– В том числе, отец.

– Я вспоминаю себя в молодости. Такой же наивный.

Хафез посмотрел на Башара и порадовался его пылкости и простоте.

– Позволь, я поделюсь с тобой опытом. В 1973 году во время войны Йом-Киппура советские военные передали нашим бронетанковым войскам новое противотанковое оружие сэггеры. Противотанковые ракеты. Они дали хорошие результаты – более 1000 подбитых израильских танков войны. Только еврейские танкисты оказались очень изобретательными. Вскоре они обнаружили слабые стороны сэггера – красный луч наводчика. Поэтому, когда один израильский танк находил на себе красный луч, все остальные танки начинали двигаться хаотично, что приводило к потери визуального контакта наводчика с целью из-за поднятой пыли.

Ты понимаешь, почему мы проиграли ту войну? Дело не только в оружии. Солдаты ЦАХАЛА не только имеют лучшие вооружение, но они, к тому же, и стойкие, изобретательные и выносливые солдаты. После той войны с Израилем я понял, что воевать с ними нет смысла. Наша армия, несмотря на новое вооружение, становится только слабее. Все больше генералов и меньше солдат. Соотношение командного и рядового состава в армии Израиля 1:9, в нашей армии 1:4. Плюс их авиация лучше оснащена и технологична. Их разведка знает все о нашей армии. Лейтенанты в армии Израиля намного лучше подготовлены к войне, чем наши полковники. Любая атака с нашей стороны подобна самоубийству. Ты все еще хочешь вернуть Голанские высоты? Соотношение сил в битве должно быть 1:4. Чтобы добиться такого, потребуется военная мощь стран всего региона. И мы оба знаем, что это невозможно.

Многие думают, что против нас действует страна с населением в шесть миллионов человек. На самом деле Израиль – это конгломерат стран, за спиной которых транснациональные корпорации. Они контролируют политику многих стран. Во время Второй мировой войны Королевство Дания было единственной страной в Европе, которая отказала Гитлеру в уничтожении евреев. После войны Дания стала страной с самой лучшей экономикой в Европе. Понимаешь, о чем я? Евреи – это не только Израиль. Это мировой капитал, у которого долгосрочные планы. Они держат в руках мировые элиты.

Я хочу, чтобы ты стал правителем Сирии, но не ради реванша с Израилем. У них на нашу страну страшные планы. Если ты будешь слабым, они разнесут всю нашу элиту, они подкупят и убьют всех несогласных. Грядет буря, и я надеюсь, ты устоишь. Чтобы противостоять им, тебе придется забыть о многом.

– Я подготовлю войска.

– Они найдут способ остановить тебя, если посчитают опасным.

– Всю жизнь, отец, я смотрел на тебя с гордостью, но не сейчас. Сейчас ты похож на слабого человека. Неужели они так пугают тебя? – удивился Башар. – У нас в регионе много друзей. Они должны бояться нас, а не мы их.

– После Второй Мировой войны в Румынии проживало множество евреев, – продолжил Хафез. – Израиль вознамерился вернуть их. Власти Румынии стали, так сказать, продавать евреев. Румыния разрешала иммиграцию сначала в обмен на технологии, затем, во время правления Чаушеску, евреев стали обменивать на твердую валюту. Была даже ставка 2700 долларов за каждого иммигранта. Это обидело евреев. Спустя годы Чаушеску с супругой расстреляли в прямом эфире по телевидению. Я не хочу, чтобы с тобой поступили также. И это задание по выявлению заговорщика – обычная проверка.

* * *

16 мая, 2000 года. Дамаск. Офис Башара Асада. 11.05.

После нескольких телефонных переговоров Башар сидел с головой, полной грусти и печали. Сегодня был тяжелый разговор с отцом, который оставил неприятный осадок. Каждый человек должен встретиться с переменами. И каждый человек справляется с ними сам.

Башар никогда не желал заменить отца во власти. Это была прерогатива Басиля. Теперь же у него нет выхода. Даже дети королей не управляют своей судьбой.

* * *

16 мая, 2000 года. Военный полигон вблизи Голанских высот. Учения 4го механизированного дивизиона под командованием Махера Асада. 12.45.

5 тысяч солдат как один слаженный механизм бегали по полю, готовясь к обороне от условного противника. На сегодняшний день 4й механизированный дивизион являлся одной из самых боеспособных единиц в сирийской армии.

Луго стоял чуть позади Башара, когда тот наблюдал за учениями вместе со своим младшим братом Махером. После небольшой беседы Башар вернулся в хорошем расположении духа.

– В случае задержания Кузнеца, войска Махера смогут поддержать нас на севере, – с гордостью сказал Башар.

Луго лишь нахмурился.

– Ты хочешь арестовать Кузнеца? – спросил Луго.

– Всякое может случиться.

– О чем беседовали?

– В основном о подготовке маневренных частей. Мой брат хвастался тем, что если бы у него было три таких дивизиона и хорошая поддержка с воздуха, то отбить Голанские высоты не составила бы труда. Я успокоил его, обещал вернуть наши земли дипломатическим путем.

* * *

16 мая, 2000 года. Дамаск. Офис Башара Асада. 14.53.

Собрание всех групп наблюдения.

– Сегодня Луго обнаружил взрывчатку под автомобилем моего отца, а это значит, что заговорщики проявили себя, – заявил Башар. – Причем, очень не умело. Благодаря этому у нас появляется карт-бланш. Отныне мы будем действовать жестко.

– Возможно это и не они, – возразил Альтаир.

– Возможно. Будем надеятся, что внешние враги больше не завербуют сотрудников сирийской военной разведки.

– Исключено, – Ддобавил Луго.

– В трехдневный срок мне нужны результаты о покушении от группы 5. Пока перейдем к степени влияния Секретного комитета на моего отца.

– Каждый из них имеет наивысшую степень влияния. Они все члены партии БАСС, все члены «джамаа», – не согласился Альтаир.

– Обсуждается другой вопрос. Кто из них ближе к моему отцу, – уточнил Башар.

– Все решения принимаются на уровне президента.

– По Кузнецу собрался интересный материал, – сказала Джахиза. – На нем числится несколько изнасилований, которые благополучно были забыты правоохранительными органами.

– Покажи мне дела.

– Пожалуйста.

* * *

17 мая 2000 года, дом Башара Асада.

Утром Башару было неспокойно. Настроение менялось, и менялось не в лучшую сторону.

Он залпом выпил бокал воды и взял сотовый телефон.

Телефон звонил каждую минуту, но не на все звонки удавалось ответить. Сотовая связь в Сирии только формировалась, помехи были обычным делом, не говоря уже об огромном количестве мертвых зон.

Через минуту Башар сидел на заднем сиденье джипа, за рулем был Хафиз Махлюф. Они прибыли в аэропорт к утру. Башара ждал утомительный перелет в Лондон.

– Как ее зовут? – спросил Башар, рассматривая фотографию жертвы.

– Кира Кейн, – ответила Джахиза.

* * *

17 мая 2000 года, Лондон.

Башар без труда отыскал девушку. Среди девушек, изнасилованных Кузнецом, оказалась британская туристка. Башар понимал, что Кузнец без труда смог заставить сирийских девушек замолчать, но девушка, до которой ему было сложно добраться, стала хорошей возможностью.

Кира Кейн родилась в Ньюкасле в 1978 году в благополучной семье актрисы театра и дирижера. С детства мечтала стать актрисой, беря пример с матери. Довольно добрая отзывчивая девушка, училась в хорошей частной школе, занималась пением. В 16 лет получила награду за лучшее эссе на тему лидерства, закончила престижнейший ВУЗ в Лондоне по специальности юриспруденция. В Сирию приехала с друзьями в 1999 году по туристической визе. В Дамаске она пробыла пять дней с 14 по 19 мая.

Подробности изнасилования были туманны. Сейчас у Башара были только догадки и умозаключения.

Огромными усилиями встреча была организована Луго, Махлюфом и посольством Сирии в Лондоне. Чтобы все осталось в секрете, сотрудники посольства не делали никаких визитов в дом Киры, иначе бы это заметила британская разведка.

Встреча была запланирована в отеле Хилтон на Прайд стрит.

Ресторан гостиницы напоминал зал девятнадцатого века. Башар часто бывал здесь в молодости, поэтому все было ему знакомо: падающая сверху теплой волной классическая музыка; заполненные респектабельными людьми красивые круглые столики с белоснежными скатертями; запах магнолий и роз, распространяющийся по всему помещению.

Башар устроился уютно в самом центре зала. Перед ним лежало досье Киры Кейн с ее психологическим портретом. Он планировал подкупить Киру своей улыбкой, радушием и знанием британских ценностей. Чтобы еще больше войти в доверие к Кире, на встречу специально приехала Джахиза, так как жертвы испытывают ненависть к мужчинам после изнасилований.

Трудности в разговоре могли вызвать цинизм, агрессивность и подорванная система защиты от грубостей Киры, которые у нее возникли после инцидента. Башару не следовало шутить над внешностью девушки. Ни в коем случае нельзя было делать намек на жертв, слабых людей, иначе Кира решила бы, что над ней издеваются. Припадок злости мог вызвать разговор на сексуальные темы. Все бы ничего, если бы Башару не требовалась взять у девушки показания.

После инцидента несмотря на огромный промежуток времени Кира оставалась уязвленной и подавленной. На звонки посольских работников Сирии Кира не отвечала. Послу пришлось напрячь все свои силы ради того, чтобы заслужить доверие девушки. Каким путем он пошел неизвестно, но Кира прибыла в гостиницу Хилтон, хоть и с большим опозданием.

В 15.30 вошла девушка, закутанная в глубокий плащ и в широкополой шляпе. Джахиза мягко помахала ей. Кира осторожно присела на самый край стола. С почтением поздоровалась и быстро сняла шляпу. И оказалась довольно привлекательной, несмотря на отсутствие косметики и должной прически. Держалась она очень гордо и прямо: высоко подняв подбородок и смотря всем в глаза.

Башар начал разговор:

– Я очень рад, что ты пришла. Твои показания очень помогут в расследовании.

– Никаких показаний не будет. Я просто отвечу на несколько вопросов, – голос Киры источал уверенность и внутреннюю силу.

– Нам ничего не нужно, – среагировала Джахиза. – Просто поговорить. Ты недавно закончила университет. Какие планы на будущее?

– Сейчас никаких.

– Это будет приватный разговор. Никто ничего не узнает, – сказал Башар. – Но знай, мы на твоей стороне. Мы хотим наказать преступников. Я сын президента Сирии.

– Он сказал, что он неприкасаем.

– Кто это сделал? – спросил он серьезно.

– Если я расскажу, вся моя семья погибнет, – девушка внезапно занервничала.

– Не нужно бояться, – сказал Башар, – я могу его остановить.

Кира опустила глаза. Башар взял ее за руку.

– Расскажи мне. Не ради себя. Ради того, чтобы это не повторилось, – попросила Джахиза.

Кира дрожала. Через минуту она с трудом подняла голову и посмотрела в глаза Башару. Она была похожа на измученного пленника совести, совести, которая кричала внутри нее каждый день.

– Я не могу рассказать. Он грозился убить меня. Предлагал деньги. Я отказалась.

– Я не буду тебе ничего обещать, – сказал Башар. – Ты все равно нам не поверишь. Я хочу лишь одного – быть хорошим человеком. И знаю одно, зло должно быть наказано.