Текст книги "Башар Асад. Приход к власти"

– Почему на месте? – спросил Башар.

– Слишком мало времени и топлива. Им нужно освободить одного человека и улететь этими же машинами.

– Слишком опасно.

– Больше двух вертолетов достать не сможем. Мне нужен третий.

– Зачем?

– Запасная машина всегда необходима. В случае технической неисправности какой-либо из машин.

– Я поговорю с отцом. Найдем еще один. Пусть спецназ высадят за пять-шесть километров от базы боевиков ночью. Затем второй вертолет вылетает для эвакуации. На операцию им хватить десяти минут?

– Я думаю, хватит.

– Мне нужна полная уверенность.

– Пятнадцать минут для перестраховки, не считая времени для подхода к базе.

– Охрана?

– Пять-шесть боевиков. Справятся.

– Разведка не подведет?

– Со вчерашнего дня возле лагеря два наших агента. Они находятся в засаде на расстоянии в километр от объекта, максимально пройдут за сутки двести метров. Снаружи никаких изменений, либо движений. На их базу иногда прилетает вертолет. Это происходит в обеденное время. В этой связи у нас появилось предложение высадить спецназ одним вертолетом днем и сделать это со стороны запада под видом вертолета начальства.

– Мне нравится такой план, – согласился Луго.

– А почему нельзя ночью высадить спецназ? – осведомился Башар.

– Ночью наши пилоты могут заблудиться и не найти необходимый объект. Такая ситуация произошла с американскими вертолетами в Иране при освобождении посольства. Да и в пустыне спецназ будет легко раскрыт при подходе. Третье, охрана не будет ожидать такой дерзости.

– Хорошо, – согласился Башар. – Теперь объясни мне, Альтаир, как они хотят обмануть охрану лагеря.

– Фотографии вертолета курдов, полученные разведчиками, дали нам визуальную информацию о том, как выглядит вертолет противника. Мы перекрасим наш вертолет в соответствие с их знаками отличия. Разведчикам передано оборудование по устранению радиосигналов базы. Все нужно произвести очень быстро.

– Как насчет запасного плана?

– Пока не разработан.

– Ваш главный план мною утвержден. Но есть еще приказы. Усильте разведгруппу двадцатью спецназовцами ночью перед операцией. Они не будут вмешиваться, если операция пройдет удачно. В случае проблем их задача помочь первой группе и вместе пробираться к границе с Турцией. Альтаир, ты как руководитель отвечаешь за все связанное с операцией.

– Не впервой.

– Луго, прошерсти разведку Ирака, не догадываются ли они о наших планах.

– Как всегда, – ответил Луго.

Альтаир незаметно подошел к Башару и прошептал на ухо.

– Что, если я буду лично участвовать в операции?

– Отклоняю. Твоя потеря сильно ударит по нам, – грубо ответил Башар.

– Так, теперь, как там дела у других групп?

– По Кузнецу найдена эксклюзивная информация, – заявил Мустафа.

– Что по нему?

– Его брат имел связь с американской школьницей, когда работал в посольстве Сирии в США.

– Что-то интересное.

– Это любовь, как ни странно. Проблема в том, что это дочь сенатора от штата Колорадо.

– Не может быть.

– Брат Кузнеца стал целью ЦРУ и ФБР. Кузнец спас его с трудом.

– А что случилось?

– Дочь сенатора стала работать на ЦРУ. Она добывала от него ценную информацию.

– Какого рода?

– Сирийская разведка в Великобритании и США.

– Сегодня же вылетаем в Денвер. Луго, позвони в посольство, договорись, чтобы мне придумали официальную причину.

* * *

26 мая 2000 года, Северный Ирак. Операция по освобождению.

Рассвет застал вертолет у самой границы.

Вертолет МИ8 летел на низкой высоте, чтобы его не засекли радары. Единственная проблема – отсутствие звукоизоляции. В этой связи при пересечении границы Альтаир приказал поднять два вертолета. На случай, если пограничники Ирака услышат шум винтов, то они увидят, как сирийский вертолет возвращается к себе. В это время второй вертолет, полностью отключив все фонари, проскочит на сторону Ирака. Иракские пограничники, по замыслу Альтаира, должны были посчитать шум винтов второго вертолета, как эхо долины.

Дальность полета вертолета семьсот километров. Расстояние до базы боевиков от военной базы Сирии четыреста километров. Проблема заключалась в том, что вертолет летел на базу не напрямую, а по кругу, чтобы ввести в заблуждение охрану и появится на западе. В этой связи в вертолет пришлось погрузить авиационное топливо, а также дополнительное оборудование на случае небольшой поломки. Модификация вертолета позволяла вместить до тридцати десантников. В действительности, пилоты всегда страхуются и берут на пять-шесть человек меньше положенного. Также, на всякий случай, вертолет взял второй экипаж на случай ранения основных пилотов.

В итоге, в вертолете находилось десять десантников в полной экипировке. При приземлении второй экипаж совершал дозаправку вертолета, а спецназ занимался охраной и освобождением.

По данным разведки охрана базы не превышает шести человек, но разведка не гарантировала эти данные в среднесрочной перспективе. В любой момент из глубины страны мог прилететь настоящий вертолет с группой солдат. Поэтому десантники были еще в Дамаске информированы, что, в случае чего, противников может быть до тридцати человек. У всех десантников были фотографии Джахизы, дабы они ее не убили при штурме.

Десантники были переодеты в гражданскую одежду курдских поселенцев, чтобы еще больше ввести в заблуждение охрану. Пустынные черные куртки, бедуинские повязки и войлочные штаны. На куртках красные ленты. Это было сделано, чтобы снайперы группы поддержки могли отличить, кого убивать, а кого нет.

Группа разведки стала группой поддержки за два часа до операции. К ним подошла еще одна группа спецназа, которая пересекла границу ночью пешком и проехала триста километров за два дня на электрических мотоциклах. Длительность перехода объясняется тем, что они транспортировали оборудования для блокировки радиосигнала и боялись его повредить.

Альтаир не рискнул десантировать запасную группу вертолетом. Пилоты использовали карту, созданную разведкой Луго: основный ориентир – река Тигр и три высоких холма. В случае необнаружения данных ориентиров миссия считалась проваленной, и вертолету следовало вернуться.

Спецназовцам перед операцией были введены специальные лекарства, разработанные военными Сирии для постоянного бодрствования.

Еще ночью вертолет вылетел из Дамаска в Эль-Камышлы, а оттуда на рассвете в Ирак. Никто не мог гарантировать, что вертолет не заблудится. Поэтому одна попытка лучше двух.

В полете пилоты не могли уточнить маршрут, так как был включен режим радиомолчания.

Альтир стоял у иллюминатора, крепко сжимая автомат. Несмотря на приказ Башара, он был не в силах отказать своей гордости лично участвовать в операции. За столько лет службы – это была одна из первых его важных операций. Плюс ко всему он боялся за своих подопечных.

* * *

В 8 часов утра по времени Дамаска Башар и Мустафа Миру направлялись в аэропорт, чтобы вылететь оттуда в США. Их маршрут рассчитал Луго, для конспирации Башар вначале летел в Лондон, затем возвращался назад, и где-то над Парижом менял курс на Америку. Это должно было запутать агентов Секретаря, которые, как полагал Луго, уже следили за ними.

Самолет вылетел без задержки. Весь полет Башар ждал вестей из Ирака, переживая за операцию. Провал операции уничтожил бы многие жизни и привел бы страну к величайшему дипломатическому скандалу.

В 8.30 утра к Башару пришло сообщение от Луго: «Наша группа на подходе к базе».

* * *

26 мая 2000 года, 8.30 утра. Северный Ирак. В пригороде Мосула, устье реки Тигр.

Вертолет МИ8 медленно приближался к базе боевиков. Сама база выглядела как несколько землянок, покрытых сверху брезентом.

Вторая группа уже давно включила передатчик радиопомех. Охрана была не способна выяснить, кто прилетел, почему и откуда. Связаться со своим начальством тоже было невозможно. Спецназовцы внутри вертолета приготовились к атаке. Напряжение, царившее среди них, можно было сравнить с обезвреживанием ядерной бомбы.

Охрана появилась лишь на подлете, когда свежая краска вертолета ярко светила им в глаза. Сразу из землянок появилось шесть боевиков, которые держали автоматы Калашникова на изготовке. После этого план закончился, и начались сюрпризы.

За полминуты из землянок появилось еще шесть боевиков, а когда вертолет коснулся земли, их ожидало уже двадцать вооруженных человек. Несмотря на поднятые лопастями облака непроницаемой пыли, как только распахнулась дверь вертолета, план был раскрыт. Огонь спецназовцы и охрана открыли одновременно, к концу тридцатисекундной перестрелки погибло двенадцать боевиков и три спецназовца. Альтаир был легко ранен. Корпус вертолета прошило пулями, лишь чудом не задев допольнительные цистерны с керосином. Два пилота также были ранены. Оставшийся пилот с трудом поднял машину на пять метров и стал отступать в сторону пустыни.

Альтаир отбежал от лагеря и выстрелил из ракетницы. Красная ракета взмыла в воздух, подавая сигнал второй группе о поддержке огнем.

* * *

В воздухе Башар получил сообщение от Луго, что удалось освободить Джахизу и переправить вторым вертолетом в Сирию. Это позволило Башару в хорошем расположении духа провести остаток дня.

После долгих перелетов лишь спустя четырнадцать часов самолет Башара прибыл в Нью-Йорк для дозаправки. Пока самолет приводили в порядок, Башар и Мустафа остановились в гостинице. Уже тогда Башар прочел третье сообщение от Луго, которое не заметил сразу. В нем сухо говорилось: «Альтаир ранен, Джахиза погибла при подлете к аэродрому, обстоятельства сообщу при возвращении».

Башар разбил несколько бутылок из бара и, вспомнив дьявола в разных ипостасях, с трудом пришел в себя.

* * *

26 мая 2000 года, 8.40 утра. Северный Ирак. В пригороде Мосула, устье реки Тигр.

Перестрелка длилась уже слишком много времени. Несмотря на огневую поддержку с холмов, боевики удержали свои позиции. У Альтаира было недостаточно сил для полноценного штурма, поэтому он терпеливо дожидался вторую группу.

Вертолет удалился от места боя на километр до окончания схватки, благодаря этому за раненых, оставшихся на борту, можно было не переживать. Раненые на поле боя сгруппировались. Был создан некий фронт, за которым кто-то из спецназовцев иногда бросал гранаты. Пули берегли для ближнего боя.

– Сколько их там? – спросил Альтаир.

– Еще около двадцати осталось! – отозвались солдаты.

Альтаир выругался на своих разведчиков. Двадцать боевиков против семи спецназовцев, трое из которых имели легкие ранения.

– Красный один доложить обстановку! – крикнул Альтаир между стрельбой.

– Красный пять, семь и восемь убиты, красный девять и два ранены.

– Хорошо. Красный четыре и красный три атакуют с правого фланга. Красный два, ты держишь левый фланг, остальные стреляют с фронта.

Воздух разрезал крик еще одного бойца.

– Красный два ранен!

Ждать больше было нельзя, и Альтаир отдал приказ на атаку всеми силами. Группа поддержки не прошла и половины пути, когда основной отряд совершил контратаку. Боевики испугались. Силами всего лишь пяти бойцов сирийцам удалось взять три землянки с автоматчиками.

После стрельбы, держа в руках нагретый автомат, Альтаир не сразу вспомнил о главной цели.

Спецназовцы перерыли все землянки, и наконец, была обнаружена пещера с протянутым освещением из лампочек, словно боевики готовились к ядерной войне. После длинного коридора в сто метров начинался массивный зал с огромными коробками. Внутри было и оружие, и наркотики, и пресловутые драгоценности. Улов не такой огромный, какой был обнаружен ранее.

В углублении склада спецназовцы не сразу услышали слабые женские стоны. В «подвале», а точнее в яме, обшитой досками, лежала обессиленная Джахиза, корчась в припадках боли.

Поиски Джахизы закончились. Началось ее спасение.

Ближайшие врачи были только на территории Сирии.

* * *

Башар Асад прибыл в Денвер вечером. Дочь сенатора имела связь с высокопоставленным генералом разведки Сирии, самое интересное в этой истории то, что отец девочки сам направил ее на «дело».

После изнурительного перелета Башар отдохнул в гостинице, а утром он направился на расследование. Шкафчик в школе, который принадлежит девочке, был осмотрен лично Башаром. Также осмотрели шкафчики одноклассников. Хотя последние действия не требовались. В шкафчике дочери обнаружили письмо от генерала. Девочка оказалась на редкость сентиментальной. Что это? Может, настоящая любовь. Показания девушки были бы весьма кстати, но на такую наглость Башар пойти не мог.

Башар предупредил посла США в Сирии о том, чтобы тот предупредил сенатора. Когда Башар вернется в Дамаск и арестует генерала, то девушка окажется в большой опасности, ее отцу следует знать это, чтобы защитить.

Вечером того же дня Башар и помощник посла Сирии Абид аль-Фарухи в США выехали на место. Ресторан «Pour La France», одно из лучших питейных заведений города.

Абид, стройный высокий парень, с ровными чертами лица представлял собой образец сирийской мужской красоты. Он был заслан сирийской разведкой еще три года назад, и застал время вербовки сирийского генерала, вследствие чего имел возможность ввести Башара в курс дела.

Генерал Авдал Рубад стал первым курдом, удостоившимся такого высокого и почетного звания. Он был назначен куратором разведки Сирии на Западе. В частности, под его руководством были проведены смелые операции по ликвидации оппозиционеров в Лондоне и Бостоне в 1999 году. Этими операциями он завоевал хорошую репутацию перед президентом Сирии и военными чинами, которые со временем перестали сомневаться в нем.

На Авдала большие надежды возлагал его старший брат Кузнец. С его помощью он получал важные сведения из секретных материалов.

В силу данных причин потеря Авдала сильно ударило бы по Кузнецу. ЦРУ обратило на него внимание еще в 1999 году. Составив идеальный психологический портрет, они сразу обнаружили слабость Авдала – это была страсть к молодым девушкам.

В ресторане «Pour La France» в аэропорту Денвера Авдал ожидал рейса и случайно встретил там бывшего сенатора США от штата Колорадо, а ныне довольно крупного бизнесмена. В разгар беседы появилась дочь сенатора, молодая стройная блондинка, которая еще училась в школе. Она без труда захватила сердце сирийского генерала, явившись в школьном наряде. Отец представил ее как Молли, его самая младшая дочь.

Следующая «случайная» встреча произошла на арендованной яхте в Мексиканском заливе, куда Авдал прилетел на встречу с крупными американскими бизнесменами. Как это бывает, после встречи Авдалу предложили своеобразный досуг. Ночью к нему в каюту заявилась сама Молли, а под утро американский спецназ береговой охраны. Дипломатический паспорт позволил Авдалу избежать ареста, но пикантные фотографии и видео вскоре пришли ему по почте.

Авдала шантажировали около года, пока сами американцы не сдали его властям Дамаска. Этот трюк должен был выявить степень влияния Кузнеца в иерархии политической власти Сирии. Проверка не удалась. Вся информация о сексуальном скандале уничтожалась по прибытии в Дамаск. Курьеры исчезали без следа. Сам скандал остался в секрете и так и не дошел до высшего руководства Сирии.

Позже Кузнец вышел на американцев и только одному ему известным способом уладил конфликт. Абид получил прямой указ уничтожить все данные по Авдалу. Генерал же был переведен в военную часть в провинции Хасеке.

– Какую информацию передавал Авдал американцам? – спросил Башар.

– Этот ответ расскажет только сам Авдал, – развел руками Абид. – Я уничтожил лишь копию приказа. Полгода назад мне поступил приказ из Центра арестовать генерала Рубада. Я стал готовиться к операции, но час спустя пришел еще один приказ – «отменить арест Рубада, содействовать его скорейшему перелету в Сирию». Через два дня генерал, давший мне такой указ, досрочно вышел на пенсию. Новый приказ давал указания уничтожить все документы по Рубаду.

– Что ты заешь о последних месяцах работы Рубада в США?

– Он проводил много времени в Денвере и Нью-Йорке. Один раз мы получили донесение от посла Египта, что тот видел генерала Рубада в сопровождении молодой девушки несколько раз в дорогих заведениях Нью-Йорка.

– Ты мне здорово помог, Абид. Только запомни, ты меня никогда не видел. Это важно для твоей же безопасности. Письмо, которое мы нашли, держи у себя. Это единственная улика против Рубада. Я возьму копию. А сейчас мне пора в Дамаск.

* * *

В самолете на пути в Дамаск Башар рассуждал о Кузнеце. У этого человека должны быть большие связи в военной разведке, иначе как можно скрыть такое.

– Я думаю, дело в наркотиках, – предложил Мустафа.

– А может американцы хотят нестабильности в Сирии? – предположил Башар.

– Исключено! Ради брата на такое не идут. Во-вторых, я уверен в лояльности Кузнеца на двести процентов. Он на такое не способен. Думаю, вопрос в бизнесе, а бизнес у Кузнеца уникальный для нашей страны.

– Он слишком далеко зашел. После таких доказательств мы сможем его победить.

* * *

Текст письма генерала разведки Сирийской арабской армии, изъятый в ходе розыскных действий в США, штат Колорадо, город Денвер, 27 мая 2000 года.

«Дорогая Молли! Прости меня за проблемы, которые я тебе доставил. У меня их тоже немало. Я уже год живу в ожидании конца бесконечного ужаса. Следующие мои дни лишь продление моих страданий. Мне страшно за будущее, за прошлое и за настоящее.

Вот уже триста дней твоя белоснежная прическа видится мне во всех женщинах мира. Я ничего не вижу, ни о чем не могу думать, кроме тебя. Твои волосы, запах твоего юного тела. Это наркотик, но даже настоящие наркотики не могут остановить меня.

Люди, которые просят тебя шантажировать меня, не готовы принять правду. Это не шантаж – это божественное проведение. В Сирии нет секрета, который я не готов раскрыть. Моя жизнь, то есть любовь, зависит только от этого меркантильного торга. Я никого не виню, лишь благодарю Аллаха, что способен продлить эти моменты подлинного счастья.

Каждая встреча с тобой должна приносит мне удовлетворение, на деле это лишь раззадоривает меня. Когда я вижу твое лицо, не могу сопротивляться. Хочется целовать его вечно.

Твой лучший возлюбленный, Авдал Рубад».

* * *

28 мая 2000 года, 7.40 утра. Офис Башара Асада. Дамаск.

Башар, Луго, Альтаир, Мустафа и все остальные члены групп собрались в центре комнаты.

– Многие из вас знают, что политика любой страны – это цирк. Самый ужасный, лживый и неприятный цирк в мире, где политики в клоунской манере выступают перед неокрепшим обществом, больше похожими на детей. За кулисами же цирка, как и в любом цирке, творится ужас, где выступающих животных жестоко избивают. Многие из вас растратили свои жизни в беге за главными дрессировщиками. Вы как и я понимаете, что перемены делают только смелые люди. Иногда эти смелые люди должны идти на смерть.

Вчера в городской больнице Дамаска врачам не удалось спаси Джахизу. Она умерла в тяжких мучениях и стала мучеником нашей команды. Она стала символом нашей борьбы. Возвращаясь назад на две ндели, я не устаю спрашивать себя, стоило ли мне давать ей столь сложное задание. Я хочу сказать всем вам, то, что вы и так знаете. Мы отомстим за ее смерть. Сегодня мы зачистим фабрику по производству наркотиков.

В момент своей речи Башар произносил все слова уверенно, но внутри он испытывал страдания, как страдает человек, который чувствует свою вину. Погибла его подруга, и теперь причина ее смерти была неважна. Поднимая глаза и осматривая своих подчиненных, Башар испытывал страх за их безопасность. За безопасность их родственников и друзей. Этот страх вызывал сомнения в будущем.

Глава 6
Ответные меры 2

Башар и Луго сидели друг напротив друга. Каждый думал о том, как распутать клубок четырех серых кардиналов. Внутреннее состояние обоих было напряженным, словно они совершили убийство.

Башар в мыслях старался выбраться из хаоса переживаний и создать четкий план действий. Усталый и опустошенный, он пил кофе, не ощущая его вкуса.

– Ситуация выходит из-под контроля, – сказал Луго. – Расследование уже давно перешло в противостояние. Наша цель была найти человека с бумажкой с квадратиком.

– Пора уже понять, Луго, – Башар говорил нервно, – власть в стране должна принадлежать достойным людям. Мой отец хотел большего, чем просто предателя. Он хотел, чтобы я разобрался с этим.

– Ты готов испачкать свои руки в крови? – Луго спросил с энтузиазмом.

– Если это кровь виновных.

– А готов пролить свою? Деньги делают из людей животных. У наших врагов проблем в деньгах нет.

Мустафа зашел в кабинет без стука. Все посмотрели на него с привычным пустым взглядом.

– Важная информация? – спросил Башар.

Мустафа кивнул.

– Говори.

– Моя группа узнала о готовящейся поставке МИГ21 Северной Корее. Есть показания генерала тыла ВВС.

– Это хорошие новости.

– Но это еще не все. Капрал ведет переговоры с монархиями Персидского залива. Они хотят провести газопровод через нашу страну.

– Идея не плохая.

– И пересмотреть наши связи с Ираном.

– А что по самолетам?

– Капрал хочет два старых Миг21 продать КНДР. Два года назад Казахстан продал корейцам 33 истребителя в разобранном состоянии под носом у американской разведки. Причем, продажу осуществили несколько влиятельных лиц из властного олимпа, не сообщив правительству и президенту о сделке. Что-то подобное хочет провернуть Капрал.

* * *

Сирия. Авиабаза Джира. 28 мая.

Это был привычный майский день. Утро было хорошим; солнце, нежно спустившиеся в долину, обняло своим теплом длинную взлетно-посадочную полосу базы Джира. Многочисленные самолеты МИГ21 успешно хранились в своих холодных ангарах, с математической точностью до сантиметра расположенные вдоль полосы.

Ворота открылись, и сразу же въехал черный «Мерседес». Автомобиль остановился прямо на бетонной полосе. Перед автомашиной вдоль взлетной полосы стояло 10 ангаров-укрытий с истребителями МИГ21.

Башар и Мустафа сидели на заднем сиденье «Мерседеса».

– Это была длинная ночь, – сказал Башар. – Разговор будет коротким. Кто он?

– Его зовут Ахмед, отставной генерал ВВС, – объяснил Мустафа. – Общаться с нами будет только через маску. Я сказал, что мы пойдем на все его условия. Может, лучше поймать его и допросить на наших условиях?

Башар посмотрел в глаза Мустафе и задумался.

– Поступим как настоящие сирийцы.

Мустафа вышел из автомобиля и помахал в сторону многочисленных серых ангаров. Спустя минуту появился военный с маской на лице.

– Как зовут вашего командира? – спросил военный за десять метров от машины.

Башар вышел из автомобиля. Он снял черные очки, чтобы могли разглядеть его лицо. Военный кивнул и подошел ближе.

– Завтра мы должны разобрать два истребителя МИГ21, они стоят в этих ангарах в конце пути. Двигатели с них уже сняли.

– Откуда поступил приказ? – спросил Башар.

– Его имя нельзя называть.

– Я знаю, кто за этим стоит. Капрал? – спросил Башар.

Военный генерал лишь промолчал.

– Нас прикрывает военная разведка. Информация не должна попасть в руки запада, – объяснил Ахмед.

– Система поставки?

– Морем. Пойдут как запчасти к швейным станкам. Борт сто пятьдесят семь.

Башар вытащил блокнот из внутреннего кармана пиджака и сделал необходимые пометки.

– Дата отправки?

– Еще не определена. Нам нужно неделю, чтобы разобрать технику. Я могу растянуть на две недели при необходимости и должного вознаграждения.

– Хорошо. Спасибо за информацию. Мой друг Мустафа поблагодарит тебя.

Башар сел в машину, а Мустафа передал сверток. После этого «Мерседес» покинул военную базу.

Башар позвонил Луго.

– Что произошло? – спросил бодрый уверенный голос.

– Этот парень виновен, – Башар говорил медленно. – Он уничтожил свой последний мост.

– Неужели коррупция? – удивился Луго.

– Не только.… В прошлом году было осуждено сто чиновников за коррупцию, но мы оба с тобой знаем, что коррупция в любом государстве начинается с десятка самых главных кабинетов в стране. Первое, что мы должны сделать – это реставрировать нашу нравственность. Два самолета это не большая проблема для Сирии, но большая проблема для меня.

– Хорошо. Наши действия?

– Слей информацию израильской разведке. Они уничтожат эти самолеты или в порту, или прямо на базе. Для этого напряги свои связи. Уменьши охрану авиабазы Джира, разминируйте подходы, отправь в отпуск лучших офицеров.

– Будет сделано. Самолеты уничтожать. А Капрал?

– Я хочу, чтобы он знал, что мы это сделали.

– Думаешь – это хорошая идея?

– Любая попытка обмануть президента должна пресекаться. Когда он поймет, нам останется лишь ждать его ошибок. Теперь только Бог спасет его, но надеюсь, что он на нашей стороне.

* * *

Глубокой ночью авиабаза Джира подверглась атаке неизвестных диверсантов. Шесть истребителей МИГ21 были взорваны в ангарах. Еще на трех были испорчены двигатели. Потери среди охраны не оказалось.

Уже утром на столе Башара лежала подробная сводка событий из военной разведки. Операцию провели израильские коммандос. Информация, которая просочилась к израильской разведке благодаря Башару, оказалась совершенно не нужной. Тель-Авив знал о сделке Капрала с руководством КНДР еще в начале весны. Операция израильских коммандос была готова еще неделю назад, на ее разработку ушло несколько месяцев. Эту операцию могли предотвратить сирийские спецслужбы, но Луго сделал все, чтобы им не мешали.

Вечер 28 мая 2000 года. Израильские диверсанты пересекли границу ночью со стороны Ливана. Всего их было семь человек. Они прибыли к базе к трем часам ночи. Для них другой группой был подготовлен схрон с оружием. Это была первоклассная взрывчатка С4, пистолеты «глок» и гранаты. Коммандос переоделись в военную полевую форму сирийской армии, затем, дождавшись, когда охрана исчезнет, они проникли на территорию авиабазы, сделав проем в проволочном ограждении. Надо сказать, что они не действовали наугад. Группа диверсантов имела точное представление, где находятся нужные им ангары. Поставив заряды на самолеты, беспрепятственно покинули территорию авиабазы, а следом и страны. Другая группа, которая наблюдала за этим на расстоянии, произвела подрыв зарядов. Поставившая заряды группа покинула территорию страны другим путем, предположительно выехав на территорию Турции.

В итоге Капрал решил, что израильская разведка вышла на его незаконную сделку через Башара. В действительности же Башар просто спас жизнь нескольким охранникам ангаров истребителей МИГ21.

* * *

29 мая 2000 года, 7.40. Офис Башара Асада. Дамаск.

Башар, Хафиз Махлюф, младший брат Махер, Луго, Альтаир и Мустафа Миру расположились на стульях перед видеодвойкой.

– Видеокассета от Бахджата Сулеймана, допрос Салима Карами, – объяснил Альтаир.

После этого кассета была вставлена в аппарат. Мерцающий монитор начал показывать черно-белую запись. На видео было видно, как прикованный к стулу сидел молодой худощавый парень. Салима было невозможно узнать после последней с ним встречи. Он выглядел до неприятности истощенным. Его лицо выражал животный страх и покорность судьбе. Некогда красивые мокрые черные волосы побелели от седины, пряди слиплись от пота. Где-то за кадром медленно ходил следователь с длинной палкой, лица которого было не видно.

– Твое имя? – зычным голосом спрашивал следователь.

– Салим Карами.

– Возраст?

– 22 года.

– Как давно они завербовали тебя?

– Я не понимаю, о чем вы.

– МИ6. Они ведь выходили с тобой на связь?

В этот момент Салим опустил голову, исступленно качая ею из стороны в сторону. Следователь отреагировал своеобразно. Ошеломительный крик разрезал тихий уютный офис Башара. Махлюф даже вздрогнул от неожиданности. Когда избиение закончилось, следователь продолжил допрос.

– Когда?

– На первом курсе.

– Твоя задача?

– Передача документов агенту.

– Имя агента?

– Я не знаю. Мне сказали называть ее Круделис.

Альтаир остановил запись.

– На латинском это означает «Бездушная», – объяснил он. – Это позывной Робота.

– Что вы сделали после того ошибочного разоблачения? – спросил Башар.

– Мы отпустили ее. Она ведь невиновна, – сказал Луго. – Но не волнуйся, она под постоянным контролем.

– Теперь все изменилось. Ее нужно убрать, – сказал Башар.

– Надо сообщить президенту, – заметил Луго.

– Обязательно, – согласился Башар. – Кстати, как там его охрана? Новых попыток не было?

– Нет. Все тихо.

– А по Кузнецу?

– Ничего, – ответил Луго.

– Не нравится мне это, – Башар был озадачен. – Он должен что-то предпринять. Нужно быть наготове.

– Так ты действительно хочешь убить Робота? – спросил Альтаир.

– Ее нужно убрать и точка, – сказал Башар решительно.

– По закону? – спросил Альтаир.

– Пока да. Действовать нужно тихо. Она сливает информацию МИ–6, но в Лондоне компромат на Секретаря был передан неизвестными.

– Круг сужается. Возможно, это люди Робота, – предположил Мустафа.

– Если даже так… Значит, наши корни не только прогнили, они работают на другие деревья. Кузнец дает информацию ЦРУ через своего брата, также занимается наркотиками. Секретарь – контрабанда. Робот – слив информации МИ6. Капрал – контрабанда, – рассуждал Башар. – И всем им мой отец доверяет.

– Им нет замены, – заметил Махер.

– Всем есть замена. Несмотря на все преступления, Секретарь выглядит белой вороной.

– Он не способен на такое предательство, – сказал Альтаир. – Он соратник президента с начала его власти.

– Кстати по Капралу, – сказал Луго. – Его люди прислали нам черную метку. Вечером пришел список родственников всех членов следственных групп.

– Откуда у него такая информация? – спросил Башар.

– Он обещает заполнить тюрьмы Сирии нашими женами, детьми, отцами и матерями, – сказал Альтаир. – Он хочет уничтожить все, что принадлежит нам по закону. В его руках все суды Сирии. Он способен посадить в тюрьму кого угодно и за что угодно.

– Он действует по закону? – спросил Башар. – Мы будем действовать по закону.

– Вчера полиция арестовала родственников двадцати наших людей в разных городах Сирии, – продолжил Альтаир. – Включая моего двоюродного брата.

– Тип обвинения? – спросил Башар.

– У всех одна статья – распространение наркотиков.

Башар задумался на секунду, затем быстро произнес.

– Не волнуйся, Альтаир. Мы справимся с ним. Он хочет мести, он получит ее. Мустафа, узнай все его планы. Командировки, встречи, перелеты, свадьбы друзей, не важно. Мне нужно знать каждый его шаг. С кем из силовых структур он контактирует.

Неожиданно пришла информация на пейджер Махера. Его взгляд изменился сразу после прочтения сообщения.

– Нападение людей Кузнеца на пещеру с товаром. Мои люди были готовы к этому. Атаку отбили, у нас даже есть пленные.

– Среди них есть Фалько? – молниеносно спросил Луго.

– Нет, – ответил Махер. – Зато много других.

– Сколько?

– Много.

* * *

Если наблюдать со стороны солнца, низколетящий вертолет всегда сливается с горизонтом. Это знают все пилоты военных эскадрилий, поэтому обычно они плотно прижимают к земле свои машины, дабы их не заметили вражеские стрелки. Правда, в пустыне пилоты держали вертолеты повыше, чтобы лопасти не стерлись от песка. В провинции Хасеке как раз была такая обстановка.