Текст книги "Зажечь огонь"

Глава 13

Спустя два дня, Оля пришла для себя к неутешительному выводу, что не желать видеть Максима и не встречаться с ним – две совершенно разные вещи. В разгар рабочего времени, когда мамы не было дома, он приволок к ним в квартиру целую коробку продуктов.

– Что это? Гуманитарная помощь? Или списанная «просрочка»? – насмешливо поинтересовалась она, ткнув пальцем в мясные полуфабрикаты.

– Не болтай ерунду, все абсолютно свежее. Маргарите нельзя носить тяжести – если ты еще не забыла. И не давай ей стоять у плиты: возьми на себя часть обязанностей, пока она не окрепла.

Распорядительный тон незваного гостя завел девушку с пол-оборота: – Не смей меня поучать! Это у вас семейное – трепать нервы?

– В смысле? – не понял Макс.

– В прямом! Явятся без приглашения, наговорят гадости, а вид сделают такой, будто позаботились! Если ты еще не забыл, – скопировала Оля мужскую интонацию, – Маргарите нервничать тоже нельзя. И своей матери напомни об этом.

– А причем здесь моя мать?

– Будешь утверждать, что ее визит не твоих рук дело?

– Визит? – Максим очень правдиво изобразил недоумение, но уже через секунду клещом вцепился в Олин локоть: – А ну-ка внятно, и по порядку!

– Пожалуйста: пришла на днях вся такая расфуфыренная дама, испортила маме настроение и ушла.

– Когда это было?

– Я же сказала – на днях.

– Ты – не сносна! То не заткнешь фонтан красноречия, а то приходится вытягивать по одному слову! Ты можешь сказать, когда точно?

– Позавчера.

– О чем они говорили?

– Не знаю. Я застала самый конец встречи, а посвящать меня в содержание беседы мама не захотела, ограничившись единственной фразой, что «твоя мать любит тебя и очень беспокоится, как бы ни обидели ее «золотого сыночка»!»

Специально сгустив краски, Оля с удовлетворением смотрела, как мрачнеет лицо Максима.

– Маргарите – ни слова! – приказал он, и резко развернувшись, вышел из квартиры.

– Очень надо! – довольно потирая руки, бросила девушка в сторону закрывшейся двери.

Переговорив по телефону с женой, Роман Сергеевич устало откинулся на кресле. Скорее всего, придется пожертвовать выходным, перенеся запланированный анализ дорожно-транспортной ситуации в регионе с вечера пятницы на субботу. Он не любил лишать подчиненных законного отдыха в семейном кругу, и кстати сказать, редко прибегал к подобному методу, но Наталья все равно не оставит его в покое, пока не решит вопрос с сыном. А, судя по рассказу жены, проблемы младшего Ковалева, действительно требовали родительского вмешательства.

Максим никогда не доставлял особых хлопот, как это частенько бывает с избалованными папиным положением детьми. Вон, взять, хотя бы прокурорского сына, дурная слава о котором уже успела облететь весь город, или заносчивых отпрысков местных олигархов, бесполезно прожигающих жизнь. Их единственный с Натальей ребенок оказался на редкость самостоятельным и трудолюбивым. Испытывая закономерную отцовскую гордость, Роман Сергеевич перенесся мыслями в прошлое.

Независимый характер Максима проявился рано. Он с детства не любил просить – ни игрушки, ни деньги, ни прощение. Заметив, что мальчик, поощряемый любящей матерью, начинает шалить сверх всякой меры, Роман, по совету родителей тут же определил его в детский сад, а жену нагрузил большим объемом общественно-полезной работы. Одной стало некогда баловать ребенка, а другой, попав в коллектив сверстников, стал быстро отвыкать от роли самого главного человечка. Таким образом, Максим получил классическое воспитание, а когда пришло время, поступил в самую обычную школу.

Как-то само собой получилось, что в старшем подростковом возрасте Ковалев-младший осознал, что профессия «сын директора департамента» – не для него, и захотел стать достойной самостоятельной единицей. Поначалу Роман посмеивался над тем, как сын сутками сидит в интернете, изучая биографии именитых бизнесменов и степень их образования. А потом с удивлением узнал от жены, что Максим определился с будущей специальностью и с усердием занимается с репетиторами по профилирующим для поступления в ВУЗ предметам. Большой необходимости в этом не было – они могли себе позволить обучать сына на коммерческой основе. Плюс хватило бы и одного звонка в ректорат для более снисходительного отношения на экзаменах к абитуриенту с известной фамилией. Не исключался и вариант отъезда за границу. Но Максим заявил, что для успешной самореализации в России нужно отечественное образование, и покидать страну категорически отказался.

Накануне поступления Роман Сергеевич испытал своеобразный психологический шок. Сын заявился к нему в кабинет с первым в своей жизни деловым предложением:

если он поступает на бюджет, то деньги, предназначенные для оплаты университета, перейдут к нему в качестве первоначального капитала. Соглашаясь с разумностью требований, глава семьи посчитал не лишним внести уточнение: если при этом не будут использованы его начальственные связи. Принимая довольно жесткие условия, Максиму пришлось полностью положиться на собственные силы. И к радости и гордости всех Ковалевых, юноша с честью выдержал испытание. По результатам ЕГЭ он был зачислен на факультет экономики и права для обучения на государственной основе. Помнится, Наталья устроила тогда грандиозный праздник, собрав всю родню, а у младшего члена семейства появился личный счет в банке.

Через год Максим вновь постучался к отцу в кабинет, на этот раз с просьбой помочь в трудоустройстве. Причем не столько из материальной необходимости, сколько из желания получить первый управленческий опыт. Роман Сергеевич предоставил ему на выбор три сферы деятельности: торговлю, банковское дело и ресторанный бизнес. Торговлю Максим отмел сразу, не найдя в схеме «купи – продай» ничего созидательного. А еда и деньги юношу увлекли, и он целый год прилежно вникал в тонкости каждой из двух областей. В конце концов, общепит победил – решающую роль здесь сыграла эстетика предприятия, и молодой предприниматель вложил свою долю капитала в открытие небольшого кафе – собственно, с этого момента и начался его путь ресторатора. Через определенное время он выкупил полностью свое первое заведение, а со временем приобрел и второе и, не останавливаясь на достигнутом, продолжал расширяться.

С тех пор прошло много лет, Макс довольно успешно вел свой бизнес. Роман Сергеевич, конечно, нажимал на имеющиеся под рукой рычаги, чтобы облегчить ему продвижение, но, в общем и целом, сын вполне прилично справлялся с делами самостоятельно. И вот жена забила тревогу.

Вчера вечером, едва Роман уселся в кресле перед телевизором, Наталья отобрала у него пульт, давая понять: что то, что она скажет, будет важнее мировых новостей.

– Ты должен поговорить с сыном. Он губит свою жизнь!

Пафос в возгласе жены вызвал легкую иронию: – Криминал или наркотики?

– Хуже!

– Что может быть хуже? – удивленно распрямился Роман.

– Он связался с взрослой женщиной.

– Уголовно преследуются только малолетние.

– Твой сарказм не уместен! Максим связался с взрослой и умной женщиной, – подчеркнула Наталья слово «умная». – Эта аферистка окрутит его, как ребенка!

– Что значит «окрутит»?

– Не притворяйся, будто не догадываешься. Мы и глазом не успеем моргнуть, как она женит на себе нашего мальчика!

– Не утрируй. Максим не до такой степени беззащитен, каким ты хочешь его изобразить.

– Да? А почему тогда он каждый день таскался к ней в больницу? С цветами и фруктами.

– Ну, это скорее, плюс в его пользу.

– Ты меня слышишь, или нет?! – не на шутку разозлилась жена. – У тебя единственный сын, а ты не хочешь вмешаться!

– Да что особенного в том, что Максим заинтересовался женщиной? – недоуменно отозвался Роман Сергеевич. – Насколько мне известно, это не первый его опыт.

– А вот здесь ты ошибаешься: таких подруг у него еще не было. Она старше его на целых десять лет!

Теперь причина беспокойства Натальи стала понятна: – Неожиданно… Ты знаешь, кто она?

– Ее зовут Маргарита Лебедевская. Умная, довольно привлекательная и уверенная в себе особа. Работает в банке. Имеет дочь – студентку.

– Про ум кто рассказал?

– Сама оценила.

– И где же ты с ней встретилась?

– Посетила на дому.

– Так…, – недовольно протянул мужчина, – тебе не кажется, что ты поспешила с визитом? А если там нет ничего серьезного?

– Тогда почему он забросил стройку, не появляется в офисе, игнорирует важные светские мероприятия, и сутками торчит у нее под подъездом?

– Откуда такая осведомленность?

– Боже мой! – Наталья всплеснула руками. – Это ты считаешь, что он самостоятельный и за ним не надо присматривать, а я – мать, я обязана быть в курсе событий! Ты должен убедить Максима, что связываясь с Маргаритой, он совершает большую ошибку!

Роман с сомнением покачал головой: – Ты же знаешь его характер: второпях принятое решение исправит сам, а обдуманный вывод – никогда.

– Поэтому я и прошу, чтобы ты с ним поговорил – он прислушивается к твоему мнению.

Глава семьи задумался: возможно, жена преувеличивает трагичность событий, но проверить не мешало. Вздохнув, он потянулся к телефону.

– Здорово, сын! Мать сказала, что ты собираешься зайти? Забери меня часиков в семь с работы, я отпущу водителя.

Вечером, отдавая дань пунктуальности Максима, Роман Сергеевич ровно в семь уселся в кабриолет. – Чем ты так занят, что через пень – колоду ведешь дела? – поинтересовался он, едва машина тронулась с места.

– Успели доложить? – усмехнулся Макс. – У тебя везде свои глаза и уши.

– Ко мне не только за помощью приходят.

– Прости, я не поблагодарил тебя. Спасибо за содействие – очень выручил!

– А я думал, не вспомнишь.

– Не до того было.

– Надеюсь, самое страшное позади?

Максим неопределенно пожал плечами, вынуждая Романа Сергеевича на повторный вопрос: – В подробности не хочешь посвятить?

– А разве мама тебе не доложила?

– Не стоило так долго испытывать ее любопытство. Организовал бы совместный ужин, познакомил – и улеглись бы шпионские страсти.

– Для знакомства еще не пришло время. А теперь, после маминого визита, вообще все заново надо начинать.

– Почему?

– Она старше, и прикрываясь возрастом и слышать, не хочет о серьезных отношениях.

Удивленный неожиданным ответом, глава семьи осторожно поинтересовался: – Может, она и права?

– Нет, не права! И я докажу это.

Роман Сергеевич оторопел: даже когда они спорили о вложениях в бизнес, Макс не был так непреклонен как сейчас. В лице тридцатилетнего продолжателя рода Ковалевых читалась твердая решимость уверенного в своих действиях мужчины, а значит, тратить время на уговоры не имело смысла.

Наталья Николаевна мучилась вопросом: где накрыть ужин – в столовой, придав ему оттенок официальности, или на террасе, под видом не обязывающих домашних посиделок. В приятный июльский вечер не хотелось прятаться в душных стенах, но женщина сама себе аргументировано возразила: повод для встречи слишком серьезен, и заигравшийся Максим должен понять, что проигнорировать мнение родителей в вопросе с Маргаритой не удастся. А посему, обстановка столовой более соответствовала теме беседы, чем терраса. Распорядившись о приготовлениях, Наталья Николаевна вышла во двор встречать своих мужчин.

Подставив щеку для поцелуя мужу, она с любовью оглядела сына с ног до головы:

– Здравствуй, Максимушка! Давно ты не баловал родительский дом посещением.

– Поэтому ты взяла инициативу в собственные руки?

– Ты о чем? – Женщина изобразила удивление, но по ответному колючему взгляду догадалась, что ее уловка не удалась.

– Фаина Раневская из тебя не получится, не старайся. Я хочу знать правду: зачем ты ходила к Маргарите?

– Раньше ты не допускал подобного тона по отношению ко мне. Вижу – тебя успели настроить против матери.

– Пожалуйста, давай без банальностей! – нетерпеливо поморщился Максим. Или мы честно выясняем подробности, или вообще прекращаем разговор. Но предупреждаю сразу: вмешиваться в мою личную жизнь я никому не позволю.

Сказано это было внушительно и серьезно, и Наталье Николаевне ничего не оставалось, как вняв предупреждению, сменить выбранную тактику. – Сынок, ты смещаешь акценты, несправедливо упрекая нас: не вмешательство, а искреннее беспокойство! Ты махнул рукой на стройку, не появляешься в обществе, пропускаешь важные встречи, не поддерживаешь нужные знакомства. Страдает твой престиж и деловая репутация, и все из-за посторонней женщины.

– Маргарита для меня не посторонняя.

– То, что ты не бросил человека в беде – делает тебе честь. Но больная поправилась и больше не нуждается в опеке.

– Мама, ты неправильно смотришь на вещи: это не она во мне, это я нуждаюсь в ней.

– Но она старше и совсем тебе не подходит!

Максим грустно усмехнулся: – Вы что – сговорились? Ты повторяешь за Маргаритой почти слово в слово.

– Неужели? – неприятно удивилась Наталья Николаевна. – И что ты ей ответил?

– Что мы созданы друг для друга, и без разницы – сколько кому лет.

Возмутившись чересчур громкому и опрометчивому заявлению, женщина повысила голос: – Ты отдаешь себе отчет – какая шумиха поднимется вокруг нашей фамилии, если ты продолжишь упорствовать?

– Пошумят и забудут, а для меня рядом с ней каждый день – в удовольствие.

На язык Натальи Николаевны просилось что-то оскорбительное, и муж, перехватив ее разгневанный взгляд, предусмотрительно вмешался в беседу: – Поведай нам про свою избранницу.

– Я люблю ее, – твердо и лаконично отозвался Максим.

Наталья Николаевна в испуге закрыла рот рукой, а Роман Сергеевич насмешливо сощурил глаза: – Я спросил про Маргариту, а не про тебя.

– Я сообщил самое главное, что вы должны знать.

– Если все так серьезно – познакомь нас.

– Боюсь, после маминого посещения это будет сделать проблематично.

– Все-таки нажаловалась на меня! – не утерпела Наталья Николаевна. – Представляю, в какие красочные подробности одела она нашу встречу!

– Маргарита ни единым словом не обмолвилась о тебе – мои сведения из другого источника, – устало вздохнул Максим. – Я так долго приучал ее к мысли, что возраст не может быть помехой и почти добился своего, а ты за полчаса свела на нет мои месячные усилия!

– Нашел – о чем переживать. Помиришься с Лили – красивая молодая девушка, из вас выйдет отличная пара.

– Мама, ты хочешь, чтобы я был счастлив?

Щемящая интонация голоса и пытливый сыновний взгляд всколыхнул в душе матери искренний эмоциональный отклик: – Конечно, мой дорогой! Больше всего на свете!

– Тогда запомни: мое место под солнцем – рядом с Маргаритой, и чтобы не испортить наши добрые отношения, тебе придется ее принять. Вам обоим придется, – уточнил Макс и направился к двери, считая разговор оконченным.

Разгневанный неслыханной дерзостью младшего Ковалева, Роман Сергеевич грозно приподнялся из-за стола: – Ты выставляешь нам ультиматум?!

– Я стараюсь донести до вас, что все гораздо серьезнее чем, может показаться.

Не допуская скандала, Наталья Николаевна придержала мужа за плечо: – Сынок, понимаю – ты слегка увлекся, с мужчинами такое бывает. Надеюсь, у тебя хватит ума не тащить ее к себе в дом?

– Боюсь вас разочаровать, но именно этого я, и намерен добиваться.

В опустевшей комнате Наталья накинулась на супруга: – Что ты молчишь? Видишь, что происходит?!

– Вижу, – задумчиво отозвался тот. – Похоже, скоро у нас появится невестка.

– Что?! Никогда! Только через мой труп! Я не для того растила нашего мальчика, чтобы какая-то сорокалетняя аферистка прибрала его к рукам! – захлебываясь от возмущения женщина заметалась по столовой. – Она еще пожалеет, что не послушалась моего совета! По-хорошему не поняла, поймет по-плохому: если подойдет к Максиму ближе, чем на пушечный выстрел, мы лишим ее работы, а дочь выгоним из института. А Максимку пока отправим куда-нибудь подальше: изобрести срочный предлог – не проблема, и пусть летит хоть на Дальний Восток, хоть в Америку.

– Сериалов насмотрелась?

– А хоть бы и сериалов – угрозы всегда действуют. Когда вломятся к ней в квартиру два-три человека с мощной фактурой – никуда не денется, присмиреет, как миленькая!

– Только попробуй вмешаться.

Придавленная тяжелым взглядом Наталья сразу осеклась. Годы замужества научили ее четко определять моменты, когда упорствуя во мнении, обычно уравновешенного супруга легко превратить в пышущий яростью вулкан. Ноги как будто подкосились, и она с размаху опустилась на стул. Темно-карие глаза Романа чуть-чуть смягчились, но прозвучавшие следом слова острыми когтями впились в материнское сердце:

– У нас – единственный сын. Ты хочешь стать ему врагом на всю оставшуюся жизнь и встретить старость в одиночестве?

В воображении зримо предстала картина безрадостного будущего, и, охнув, женщина

прижала ладони к занывшей груди: – Думаешь, он посмеет…?

– И думать не надо. Ты видела его сегодня? Ни дать, ни взять – часовой на посту с автоматом наизготовку. Воевать бесполезно, а значит, руководствуясь здравым смыслом и родительской мудростью, нам следует предоставить Максиму свободу выбора. А ошибки или победы совершать ему самому.

Звонок Максима в одиннадцатом часу ночи прозвучал для Маргариты полнейшей неожиданностью, равно как и требование, произнесенное не терпящим возражения тоном:

– Собирайся, мы едем ко мне.

– С чего вдруг? – не согласилась она. – Не самое подходящее время для прогулок – нам обоим завтра на работу.

– Я помню и обязательно тебя отвезу.

– Что-то случилось?

– Дома расскажу, поторопись!

– Но Оля…

– Позвони, предупреди или напиши записку – только ради бога, быстрее!

Сдерживая нарастающее волнение, Маргарита выбежала из подъезда и села в машину.

Всю дорогу Максим, нахмурив брови, молчал, и она не решилась задавать вопросы из боязни услышать плохие новости. Мысленно настроившись на вероятное присутствие при разговоре третьего лица, женщина оказалась абсолютно не готова к жарким объятиям, в которых очутилась, едва переступила порог квартиры, а жадный долгий поцелуй лишил на время способности сопротивляться. Однако, упираясь в мужские плечи, Маргарита оторвалась от настойчивых губ и строго заглянула в окрасившиеся недовольством карие глаза: – Ты признаешься, наконец, что случилось?

– Я безумно соскучился: два дня без встреч – слишком долго!

Макс попытался повторить поцелуй, но она сердито увернулась: – Ты привез меня сюда сообщить, что соскучился, и все???

– Разве мало? А, в общем, ты права: нам необходимо объясниться. – Он увлек ее в комнату и усадил на диван.

Маргарита с упавшим сердцем молчала, старательно изучая ноготь на большом пальце правой руки.

– Почему ты сразу не рассказала о мамином приходе? Чтобы уберечь тебя от неприятностей я должен быть в курсе того, что происходит.

– Просьба Натальи Николаевны – не неприятность, а суровая правда: тебе действительно нужна другая женщина.

Последовавшее за безобидной фразой движение напугало Маргариту. Обхватив ее голову ладонями, Макс сжал их с силой и впился яростным взглядом в серые глаза: – Запомни: какая женщина мне нужна – решаю только я один!

Оцепенев от неожиданности, а еще больше от тона голоса, Маргарита медленно перевела дух и слегка пошевелила головой, снижая давление ладоней: – А ты умеешь быть жестким…, – протянула она, не зная, как отнестись к новому открытию.

– Я – мужчина, и защищаю свой дом, свою семью, которая должна чувствовать себя в полной безопасности.

– Но я – не твоя семья.

– Моя! – отчеканил Макс. И вдруг, совершенно изменившись, мягко добавил: – Просто пока тебе трудно в это поверить.