Текст книги "Любимая проблема ректора"

Глава 7

– Что-то случилось?

Я повернула голову и увидела спускающуюся по лестнице со стопкой книг Руланди Дагур.

– Ты еще не была у ректора? – поинтересовалась она.

– Почему ты меня не предупредила, что маголифт не для студентов? – хмуро отозвалась я.

– Забыла, – пожала плечами собеседница. – Правда, совсем из головы вылетело! Да и мало у кого из нас хватило бы магии, чтобы его вызвать.

«Лучше бы и у меня не хватило…» – вздохнула я про себя. Да, в моих планах сделать так, чтобы Блэкторн сам захотел как можно скорее позволить мне покинуть Эйверидж, но в этой ситуации с маголифтом я чувствовала себя одураченной, потому и злилась. Если бы он сразу сказал, что не студент, не было бы нужды во всем этом вранье! Я ведь и правда испугалась, что он будет ко мне приставать. Впервые в своей жизни оказавшись наедине с незнакомцем в замкнутом пространстве, да еще и в темноте, запаниковала, вот и не придумала ничего лучше, чем припугнуть его сказками про близкое знакомство с ректором.

Разумеется, рассказывать о своем позоре новой знакомой я не стала, лишь спросила:

– Где найти ольеру Тулси? Мне нужно получить форму и переодеться. Магистр Блэкторн подождет.

– Пойдем, я тебя к ней провожу, – произнесла Руланди, подходя ближе.

Я бросила взгляд на книги в ее руках. Все они были по общей магии. Самые элементарные учебники, мы все это проходили еще на первом курсе.

– Ты только недавно начала учиться? – задала вопрос я. – Дар слишком поздно проснулся? Как у Дариуса?

– Не совсем, – легартийка вздохнула. – Я была полноценным магом, но в детстве… пострадала. Дар пропал. Меня долго лечили, и некоторое время назад его удалось вернуть, но… вот таким, неправильным. Магистр Блэкторн уверяет, что у меня есть шанс восстановить стабильность дара, только учиться всему приходится с нуля.

– Вот как…

Никогда не слышала, чтобы магический дар мог пропасть совсем после какого-то несчастного случая в детстве. Но в моем окружении, собственно, и не было таких магов, как те, что учились в Эйверидже. Ни в академии, ни среди знакомых родителей я не встречала никого с нестабильным даром. Они существовали где-то отдельно от нас, тех, кому повезло больше, и практически с нами не пересекались. Точно их неполноценность была заразной болезнью, которую можно подхватить всего лишь побыв рядом.

От мысли, что и я теперь стала магом второго сорта, заныло в груди. Вспомнились взгляды родителей, когда они провожали меня на корабль. На их лицах читалось облегчение. Нет, я не перестала быть их дочерью, но уже не была той, прежней, Карой, которой они могли гордиться. А новой еще не стала, еще не смирилась со своим нынешним положением.

В ушах зазвучали, отзываясь эхом, резкие слова Ричарда Блэкторна…

"В Эйверидже учатся не только тому, что преподают в столичных академиях, но и тому, как быть собой. Как принять себя. Как выжить в обществе, которое, как и вы, считает моих студентов ущербными недомагами".

Руланди, правда, не выглядела такой уж страдающей от своих проблем с даром. Напротив, она лучилась надеждой на будущее, да и Дариус тоже, кажется, верил в то, что ему можно помочь. Может, и для меня еще не все потеряно?..

Ольера Тулси заседала в просторном помещении в том же крыле, где находилось женское общежитие. Она снова встретила меня крайне недружелюбно, но после происшествия с ректором в маголифте меня было уже не пронять, так что с этой вредной дамой я держалась с ледяным высокомерием. Главное, что форму мне таки выдали, а вместе с ней инструкции и правила поведения в академии Эйверидж – целый список на пяти листах. Да, про маголифт в них тоже было написано. Прямо после пункта о том, что запрещено приносить в комнаты еду из столовой.

По дороге к моей комнате нам с Руланди попалась группка девушек, во главе которой выступала фигуристая блондинка в туфлях на высоких каблуках. Она, как и остальные, тоже была в студенческой форме, но юбка на ней оказалась значительно короче, чем на моей спутнице. Это навело меня на мысль, что и я вполне могу укоротить свою – а что, кому-то, значит, можно, а мне нельзя?..

– Новенькая? – остановилась блондинка, разглядывая меня с таким выражением, точно увидела соперницу. Похоже, я столкнулась с так называемой королевой академии. Не удивлюсь, если окажется, что она и встречается с самым популярным из здешних парней. – Меня зовут Флоренс, Флоренс Фиоретти. Запомни это имя.

– А оно чем-то особенное, чтобы его запоминать? – осведомилась я.

– Да ты хоть знаешь, кто я?! – выкрикнула она, сделав шаг вперед. Хорошо, что мы были почти одного роста. А вот невысокая Руланди отступила и стала казаться еще ниже.

– Пока не знаю, но догадываюсь, – произнесла я в ответ. – Ты считаешь, что эта академия принадлежит тебе. Считаешь, что ты здесь самая лучшая. Самая красивая, самая главная. Не так ли?

– Так и есть, это моя академия. И с этим тебе придется смириться, новенькая! – кивнула Флоренс. – Мы даже можем стать приятельницами… или можешь и дальше водиться с черномазыми неудачницами, – добавила она, демонстративно покосившись на легартийку.

Глянув на Руланди, я увидела, что она пугливо втянула в голову в плечи и закусила губу – явно уже не в первый раз услышала такое в свой адрес. От этого мне стало почти физически неприятно. Да, я тоже была лучшей в своей академии, где проучилась несколько лет, но никогда не позволяла себе оскорблять других, тем более в подобной уничижительной форме. Это было… низко. Если у Флоренс Фиоретти тоже нестабильный дар, она должна понимать, что все студенты тут в одной лодке, а не задирать нос, возомнив себя выше и лучше других.

«А разве ты делаешь не то же самое?» – с ехидными интонациями магистра Блэкторна поинтересовался внутренний голос, на что я лишь стиснула зубы. В конце концов, я тут всего лишь первый день, а Флоренс явно давно в академии обосновалась. Однако на ее характере пребывание в Эйверидже, судя по всему, отразилось далеко не лучшим образом.

– Кто здесь неудачница, так это ты, – бросила я, глядя прямо в подведенные черным карандашом светло-голубые глаза блондинки. – Строишь из себя королеву? Пользуешься тем, что застряла в провинции в окружении тех, кто никого интереснее тебя не видел? И тех, кто не в курсе, что твоя блузка давно вышла из моды, а помада такого оттенка в столице считается верхом вульгарности. Жалкое зрелище.

Подружки Фиоретти громко ахнули хором, а она сама покраснела и открыла рот, видимо, готовя новую злобную тираду, но у меня не было ни малейшего желания ее выслушивать.

– Пойдем, Ру, – тронула я за локоть свою спутницу. – Кажется, здесь плохо пахнет. А там ректор наверняка уже меня заждался.

Руланди несмело кивнула, поглядев на меня почти с ужасом, и зашагала со мной дальше по коридору.

– Невероятно! – воскликнула она через некоторое время, когда мы уже подходили к моей комнате. – Еще никто не осмеливался давать отпор Флоренс Фиоретти! Говорят, у нее есть родственники даже среди приближенных к императору!

– Нуууу, у меня вообще-то тоже есть, – признала я. – Даже на бал в Летний дворец как-то приглашали. Жуткая скучища там. Как сотню лет назад. Эти платья в пол, всякие церемонии, этому поклонись, тому улыбнись – бр-р-р!

– Правда? – округлила глаза собеседница. – А у меня небогатая семья. Еще и на мое лечение много денег ушло… И ведь я родилась в империи! Но некоторые, как та же Фиоретти, считают, что вправе упрекать меня тем, что я не похожа на местных…

– Мои предки по отцу тоже не коренные элиндорцы, – пожала плечами я. – И что такого? А ей просто больше нечем похвалиться, кроме происхождения.

– Скажи, а ее блузка и правда вышла из моды?

– Ну да, сейчас увидишь, что носят в столице.

В комнате я вывалила из чемодана одежду прямо на кровать и, пока Руланди ее рассматривала, переоделась в форму и блузку из немнущейся ткани нежного кремового цвета. Застегнув юбку, покачала головой. Нет, так не пойдет. Эта дурацкая длина только портила весь вид, делая меня похожей на подростка. Придется укорачивать.

Но это позже, а то ректор действительно уже заждался. Странно, но при мысли о новой с ним встрече у меня сильнее забилось сердце. И с чего я так волнуюсь?..

– Проводить до кабинета ректора? – предложила легартийка, но я покачала головой.

– Не нужно, сама найду.

Руланди отправилась к себе в комнату, а я вышла в холл, где, сердито глянув в сторону маголифта, начала подниматься по крутой лестнице. К тому моменту, когда оказалась на самом верхнем этаже, начали ныть колени. Кажется, ограничения в магии сказывались и на моем физическом состоянии. Раньше я бы эту высоту преодолела с легкостью. Дав себе немного времени отдышаться, я постучала в дверь с красной табличкой на ней.

Табличка гласила: «Ричард Кристиан Блэкторн, магистр, ректор академии Эйверидж».

У ректора, как и у большинства представителей старой аристократии в империи, было второе имя. Должно быть, он происходил из весьма древнего рода. Любопытно все-таки, как его сюда занесло? Был ли он в действительности убийцей или участником запрещенной магической дуэли? Жаль, что мне так и не удалось раскопать никакой конкретной информации о нем, будучи в Лангфорде.

– Войдите! – послышался из-за двери уже знакомый бархатистый голос, и я, нажав на дверную ручку, переступила порог кабинета.

Секретаря у Блэкторна не было, а сам кабинет выглядел куда менее роскошным, чем тот, что я посещала некоторое время назад. Тут не висело никаких стеклянных люстр, зато, как и везде в Эйверидже, стояло множество свечей в старинных подсвечниках. На подоконнике, на столе, за которым сидел ректор, даже на стене. Еще тут оказалось много книг, которые также лежали повсюду. Никаких хвалебных грамот не висело, но их отсутствие не означало, что у хозяина кабинета их нет, я ведь помнила, что он считался лучшим выпускником в престижнейшей столичной академии, где я сама училась совсем недавно.

Ричард Блэкторн был не один. В кабинете оказался незнакомый мне мужчина. Невысокий, с редеющими волосами и невыразительными чертами лица, он совершенно терялся на фоне статного ректора, которому – даже при моем к нему отношении – никак нельзя было отказать в изрядной мужской привлекательности. Должно быть, почти каждая здешняя студентка по уши в него влюблена… да о чем я вообще думаю?!

– Вы свободны, магистр Хартли, – сказал Блэкторн своему посетителю, который, выходя из кабинета, с интересом взглянул на меня.

– Новенькая? Удачи вам, ольеринта! – проговорил он, на что я ответила заученной вежливой улыбкой. Да уж, удача мне определенно пригодится.

– Довольны? – поинтересовалась я, взявшись за подол нелепой юбки и изобразив некоторое подобие реверанса, когда мы с ректором остались наедине. – Теперь я в форме. Это как-то изменит ваше мнение обо мне?

– Едва ли, ольеринта Морено. Но я рад, что вы поняли, чего я от вас хочу, – отозвался он. – Присаживайтесь! – кивнул на стул для посетителей, который даже выглядел неудобным.

Блэкторн хмурился, всем своим видом выражая, как неприятен ему мой визит, а я вдруг снова невольно вспомнила погруженную в темноту кабину маголифта, ладони на моей талии, тепло которых ощущалось даже сквозь ткань, твердые губы, прижавшиеся к моим. Розалина права – в том, что касалось близких отношений между полами, я и в самом деле совершенно безграмотна. У меня были друзья, даже поклонники, однако я никогда ни с кем не встречалась. Ни из-за кого из знакомых парней мое сердце не трепетало, а заводить кавалера лишь ради того, чтобы не отставать от подруг, не в моих правилах. Я и без того не имела недостатка во внимании окружающих.

И кто же знал, что мой первый поцелуй случится с ректором академии для изгоев!

Сев на стул, который и вправду оказался неудобным и жестким, я постаралась выкинуть из головы все мысли о том, что произошло в маголифте. Это просто глупое недоразумение. Ни я, ни Блэкторн не желали этого.

– Из столицы мне прислали ваши документы, ольеринта, – сухо проговорил ректор. – Собственно, ваш случай не самый редкий. Повреждения энергетического поля из-за прикосновения к неисправному артефакту – вполне закономерный итог подобной оплошности. Некоторым она стоила жизни, – добавил он, строго глянув на меня. – Так что вам, можно сказать, еще повезло.

Глава 8

Я вскинула голову, глядя ему в лицо. Ректор не улыбался. Видимо, он действительно говорил всерьез, а не пытался в очередной раз меня поддеть.

– Браслеты, больше похожие на наручники арестанта, и ссылка в Эйверидж вместо диплома столичной академии и блестящей карьеры в будущем – это, по-вашему, везение? – спросила я его.

– Вы по крайней мере живы, – заметил Блэкторн, пожимая широкими плечами. – Может, из-за возраста и свойственного ему максимализма вы так не считаете, но жизнь, даже в блокирующих браслетах, самый ценный дар – жизнь, а не магия. Надеюсь, однажды вы сумеете различать не только черное или белое, но и полутона. А карьера… Разве таким девушкам, как вы, не положено мечтать исключительно о замужестве?

– Таким, как я?! – вспыхнула я. И этот с порога твердит мне про замужество, как будто ни на что другое я не гожусь! – Что вы под этим подразумеваете? Может, в документах этого не сказано, но я отлично училась! Я старалась, я… – осеклась, к горлу подступил комок, но упрямо продолжила: – А теперь все полетело в Бездну. Даже мои родители стыдятся меня, но что им до младшей дочери! У них же есть еще два сына, а скоро родится первый внук или внучка! И нет, я поступала в лучшую в Элиндоре академию вовсе не для того, чтобы найти там себе выгодную партию!

Демонов ректор, мы только сегодня познакомились, а он уже дважды довел меня до слез!

– Вы уже познакомились с кем-нибудь из студентов Эйвериджа, ольеринта Морено? И как, показались они вам отчаявшимися? Сломленными? Уверен, что нет. Потому что они знают – на этом их жизнь не кончена. С даром или без, они остаются собой. Да, вы потеряли свои привилегии и место в столичной академии, но не себя. И, когда вы это осознаете, сможете начать работать над собой. В первую очередь – учиться самоконтролю, потому что теперь ваши попытки использовать магию могут приводить к неприятным последствиям.

– Как то, что случилось в маголифте? – буркнула я. Подумалось, что другие студенты, которых ректор приводил мне в пример, просто никогда не имели того, чего в одночасье лишилась я, потому им и смириться проще. Большинство из них уж точно.

– Кстати, об этом. Ольеру Малберри я беру на себя. Поговорю с ней, чтобы не считала вас… хм… моей пассией. Объясню, что произошло недоразумение. Надеюсь, вы не станете болтать об этом на каждом шагу.

– Хотите спросить, не буду ли я хвалиться поцелуем с вами, магистр Блэкторн? Даже не собираюсь! Было бы чем, – добавила я, желая в отместку за все им сказанное хоть как-нибудь его уязвить.

– У вас такой большой опыт в поцелуях, ольеринта? – склонив голову, осведомился ректор. – Что ж, если этот вопрос закрыт, продолжим. Помимо общих лекций и практик, на которых вы должны присутствовать, у вас будут и индивидуальные занятия, я впишу их в ваше личное расписание, составлением которого занимаюсь прямо сейчас. Все организационные вопросы можете решать с моим заместителем магистром Хартли, вы его только что видели, прочие – с заведующей женским общежитием ольерой Тулси. Книги получите в библиотеке, она этажом ниже. Что еще? Столовая на первом этаже, прием пищи три раза в день в определенное время, прошу не опаздывать.

– Скажите, магистр Блэкторн, у меня есть шанс когда-нибудь избавиться от этого? – задала я вопрос, приподняв руки с браслетами, и в памяти промелькнуло воспоминание о том, как ректор сжимал мои запястья в темной кабине маголифта.

Да выброшу я это из головы или нет?!

– Пока сложно сказать, ольеринта. Будем наблюдать. В академии есть свой доктор, все студенты обязаны посещать его раз в неделю. Кажется, сейчас он как раз свободен. Можете заглянуть, его кабинет рядом.

– Еще один вопрос, магистр… могут ли студенты Эйвериджа быть опасны для других людей?

– Пока они носят браслеты, никакой угрозы от них для других нет. Разве что для самих себя и магического фона академии. Поэтому наставительно вас прошу – никакой магии вне практических занятий! Вы уже видели, к чему привела ваша попытка вызвать маголифт, ольеринта Морено. Попытайтесь жить как обычный человек, это не так уж и тяжело, как вам кажется. Вопросов больше нет? Тогда всего доброго, расписание получите позже.

Выходя из кабинета, я задумалась над словами Дэрека Кромбли. Если студенты не представляют опасности для окружающих и в академии все под контролем, чего же боятся местные? Почему они не хотят здесь работать?..

Увы, ответ на этот вопрос мне пока не дали. Может, стоило задать его ректору? Но не факт, что он бы ответил.

За соседней дверью с зеленой табличкой, гласившей, что там находится кабинет доктора по имени Эдгар Уиллс, никого не оказалось. Постучав в нее несколько раз, я пожала плечами и направилась обратно на первый этаж. По дороге мне встретился тот самый заместитель Блэкторна магистр Хартли, который весьма приветливо мне улыбнулся и спросил, как прошла беседа с ректором.

– Удовлетворительно, – буркнула я. – Скажите, а решение о том, что студент может покинуть академию, принимает магистр Блэкторн или вы определяете это на общем совете с доктором и остальными преподавателями? Можете рассказать?

– Ну, окончательное решение за ним, все же основная ответственность за наших студентов лежит именно на главе академии. Но боюсь, что вам, ольеринта, еще рано думать об отъезде из Эйвериджа. Вы ведь только что сюда прибыли.

– Мне просто любопытно… – вздохнула я. Значит, все-таки Ричард Блэкторн. Как мне и говорили еще в столице.

– Не волнуйтесь, ольеринта, уверен, вам не будет здесь скучно. У нас тут, конечно, не Лангфорд, но есть и свои плюсы. Уже познакомились с кем-нибудь?

– Да так, пока только приступила к знакомству.

– Что ж, еще раз желаю вам удачи! – напутствовал магистр Хартли, и я зашагала дальше, стуча каблуками о каменные ступеньки лестницы.

К тому моменту, как достигла первого этажа, услышала гулкий колокольный звон, и меня чуть не сшибла с ног группа студентов, которые куда-то очень торопились.

– Что происходит? – спросила я попавшегося на глаза Дариуса Доннела, схватив его за рукав форменного пиджака.

– Ужин! Поспешите в столовую, ольеринта Морено, а то все самое вкусное разберут! Ой, вы же, наверное, не знаете, куда идти, так что пойдемте вместе!

Я последовала за ним и остальными. Столовая оказалась просторным помещением с несколькими круглыми столиками и гладким полом, по которому можно было скользить, как по ледяному катку. И додумались же сделать такой пол там, где все снуют туда-сюда с подносами! Я едва увернулась от какого-то парня, который чуть было не опрокинул на меня горячий напиток, и в компании своего спутника приблизилась к прилавку с рядами выставленных блюд. Студенты хватали с него тарелки и стаканы, бумажные салфетки и столовые приборы. Ну и что же тут самое вкусное?..

– Попробуйте запеканку с мясом, рисом и овощами! – Дариус взял два чистых подноса, вручил один из них мне в руки и водрузил на него тарелку с исходящей паром румяной запеканкой. – И не забудьте про какао, ручаюсь, вам очень понравится!

Еще несколько минут назад я не чувствовала голода, но запахи свежеприготовленной пищи разбудили аппетит, так что, помимо какао и запеканки, взяла еще салат с грибами, бутерброд с рыбным паштетом, а на десерт кусок сладкого пирога. Ухватив обеими руками потяжелевший поднос, направилась на поиски свободного стола. Чтобы сесть за ближайший из них, мне пришлось пройти мимо того, за которым сидела Флоренс Фиоретти со своими подружками. Она меня тоже заметила. Отложила вилку и уставилась с таким видом, точно готовила какую-то пакость.

Решив ее проигнорировать, я ускорила шаг, что сослужило мне дурную службу. Это, а также скользкий пол и коварная подножка, которую подставила мне Флоренс. Я рухнула на колени, больно ударившись ими и выпустив из рук поднос. Вся еда оказалась на полу. Когда подняла голову, на губах Фиоретти змеилась довольная улыбка. Ее подпевалы дружно захихикали. Гадина наклонилась ко мне и шепнула:

– Лучше тебе не связываться со мной, новенькая. Я и правда здесь королева. Перейдешь мне дорогу – пожалеешь. Может, ты считаешь, что я неудачница, раз ношу не такие модные вещи, как ты, но у меня в академии есть влиятельный покровитель. И если я его попрошу, он испортит тебе жизнь так, что это место станет для тебя настоящей тюрьмой.

– Ах ты…

Я встала на ноги, готовая вцепиться блондинистой подлянке в горло, но тут раздались чьи-то тяжелые шаги. Над нами нависла знакомая монументальная фигура в длинном темно-зеленом платье. Она что, не только общежитием заведует, но и столовой?

– Что здесь происходит?! – возмущенно произнесла ольера Тулси. – Вас что, не учили носить подносы аккуратнее, столичная барышня? Или это слуги всегда за вас делали, а?

– Если вы не заметили, тут нет моей вины! – огрызнулась я, уже жалея, что не подождала Дариуса Донелла, а пошла к столику одна. – Флоренс Фиоретти подставила мне подножку! Вот ей свои нотации и читаете!

– Это правда? – Ольера Тулси перевела взгляд на блондинку, но та покачала головой. Ее спутницы в один голос заверили, что никакой подножки их разлюбезная Флоренс никому не подставляла. – Стыдно, ольеринта Морено! Немедленно ступайте к себе и подумайте над своим поведением, пока я вас не заставила все здесь убирать собственными руками!

– Значит, вы верите им, а не мне?! – вспыхнула я и, развернувшись, направилась к выходу из столовой. Внутри меня все пылало. Хотелось выплеснуть свой гнев, ударить магией так, что зашатались бы потолки, а содержимое абсолютно всех тарелок оказалось на украшенной завитыми локонами голове Фиоретти, но мой дар был скован браслетами, а сил почти не осталось, все были потрачены на вызов маголифта. Да и если верить ректору, то этим я скорее нанесла бы вред себе, чем кому-то другому. Ненавижу всех, и его тоже!

Добравшись до своей комнаты, я хлопнула дверью и с ногами забралась на кровать. Злость во мне кипела, не желая униматься. Хотелось связаться с друзьями, услышать задорный смех Розалины и успокаивающий голос Раймонда, но в демоновой академии не имелось ни одного магофона!

Сейчас я понимала, как счастлива была раньше. В окружении тех, кто меня любил и принимал, в престижном учебном заведении, где каждая лекция вела к успеху в будущем. Там никто не делал мне гадостей, а работники академии прекрасно знали, кто мои родители, и никогда не посмели бы мне нагрубить, как эта мерзкая заведующая.

Спустя некоторое время я услышала негромкий стук в дверь. Никого видеть не хотелось, но я все же подошла и открыла. За дверью обнаружилась Руланди.

– Входи. – Я слегка отошла, чтобы ее пропустить. – Что это у тебя?

– Принесла тебе немного печенья, ты ведь осталась без ужина, – тихо ответила легартийка, протягивая мне сверток, от которого пахло свежей сдобой.

– В комнаты ведь нельзя приносить еду, – сказала я, вспомнив правила.

– Иногда мы это все-таки делаем. – Ру белозубо улыбнулась, убрав за ухо одну из своих тонких косичек. – Флоренс решила тебе навредить, потому что ты заступилась перед ней за меня?

– Сомневаюсь, что только поэтому. Не бери в голову. И спасибо, что решила меня подкормить! – поблагодарила я, вытаскивая из свертка посыпанное сахарной пудрой печенье.

– Дариус просил передать, что ему очень жаль, что так вышло. Мы с ним ходили к ольере Тулси, но она заявила, что слушать ничего не желает. Фиоретти ее любимица, потому что время от времени дарит ей подарки, – добавила Руланди, и я задумалась, не имела ли блондинка в виду заведующую общежитием, когда говорила про покровителя, но едва ли, речь явно шла о мужчине. И кто же он? Неужели сам Блэкторн?..

– Где сейчас Флоренс? – немного подкрепившись, спросила я.

– Кажется, пошла на общий балкон, время до отбоя еще есть. Погоди, ты хочешь с ней встретиться? Зачем?

– Если не дам ей уяснить, что меня таким не пронять, она будет считать, что победила. Где этот балкон? На первом этаже?

– Нет, наверху… Но, Кара… – Ру пыталась меня остановить, однако я не стала ничего слушать.

Сейчас, поднимаясь по лестнице, я почти не замечала, насколько она крута и высока. Меня подталкивало яростное желание поставить на место одну блондинистую выскочку. Наткнувшись на кого-то из студентов, я узнала, где точно найти балкон, и поспешила туда. Хорошо бы Фиоретти была там одна, а не со своей группой поддержки!

Но, когда я, морщась от напомнившей о себе боли в разбитых коленях, вышла на балкон, там никого не оказалось. Холодный ветер ударил в лицо, растрепал волосы. Я сделала несколько шагов вперед, положила ладони на гладкие перила, посмотрела вниз…

И с криком отшатнулась, увидев внизу под балконом лежащую на камнях дорожки блондинку.