Текст книги "Приключение Альки и её друзей"

– Да не помню точно, маленькая была.

Потом Лена мне рассказала, что когда ей было лет пять, она с мамой приезжала к бабушке и видела, что на стене в старом доме висел портрет с изображением молодой девушки. Так вот эта девушка очень похожа была на Анну.

– Только я это не очень хорошо помню, надо бы у бабушки моей Иры спросить, – сказала Лена. – Старый дом снесли, а вот где фотографии, которые в нём находились? Может, бабушка и теперь их где-то хранит?

– Слушай, Лен, всё хотела у тебя узнать, да всё забывала спросить: отчего твою бабушку все в Сосновке Олей зовут, а ты её Ирой называешь?

Лена ответила просто:

– Отец с мамой всегда её Ириной звали-величали, а почему деревенские жители Олей называют, не знаю.

Тут вошла моя бабушка Нина с парным молоком – пока мы с Ленкой разговоры говорили, бабушка подоила корову Зорьку.

– Ну-ка, птицы-синицы, налетай! – шутливо дала нам команду бабуля. – Алина, неси вареники, угощай подругу!

– А с чем вареники-то? – спросила Лена.

– Как ты любишь, Леночка, с вишней, – сказала бабушка и стала наливать нам в чашки парное молоко.

Мы скривились с Ленкой:

– Пускай оно остынет в холодильнике, – сказали в один голос.

– Нет-нет, – возразила бабушка Нина, – в парном молоке витаминов больше, пейте без возражений!

Мы неохотно поднялись, и я спросила:

– Бабуль, скажи, почему Ленкину бабушку все в деревне Олей кличут? Ведь она по паспорту Ирина.

– Это у неё просто прозвище, от такой её фамилии Оливье, – сказала бабушка Нина.

Тут подключилась к разговору Лена:

– Нина Егоровна, расскажите, пожалуйста, что вы знаете про наш род и откуда взялась эта фамилия? – попросила она мою бабушку.

– Ой, девицы-красавицы, мне некогда, – спохватилась моя бабушка. – Я обещала твоей бабе Оле заночевать у неё, что-то она себя неважно чувствует. Вы тут сами похозяйничаете, не забоитесь?

– Нет, не забоимся, иди. Если что, звони мне на мобильник, – сказала я.

Уже выходя из дома, бабушка Нина нам пообещала уговорить бабу Олю открыть их родовые тайны. На этом моя бабуля ушла, закрыв за собой дверь, а мы опять остались с чем были. Вдруг внезапно зазвонил мой мобильник, я даже подпрыгнула от неожиданности. Затем посмотрела на настенные часы на стене в прихожей: «Ого, уже половина одиннадцатого, может, это мама звонит», – подумала я.

– Алло, – сказала я.

– Алло, – ответил Лёшка, – ещё не спите?

– Нет, а откуда у тебя мой номер?

– Да зимой, помнишь, звонил тебе, с Новым годом поздравлял.

– Ах да, вспомнила! Представляешь, мы сейчас вдвоём с Ленкой остались, моя бабуля у бабушки Оли заночует, так как та заболела.

Ну и я рассказала Алексею про то, что мы узнали настоящее имя бабы Оли – Ирина.

– Ирен её настоящее имя, – сказал Алексей и добавил: – Мой дед с испуга нам с Юркой рассказал немного. Так как мы ему сказали, что едем завтра имение купца Якунина исследовать. Дед испугался: «Не ходите туда! – кричит. – Не пущу! Имение это проклятое, там поэтому никто и не живёт. Наследница не зря отказалась от всего наследства и жить там не стала». Мы давай спрашивать деда, кто, мол, она такая? А он нам ответил: «Наследница эта Ленкина баба Оля, а её настоящее имя Ирен. Только не говорите ей, что это я вам сказал», – попросил дед. И мы его больше ни о чём не стали спрашивать, так как дед Захар и без того очень нервничал.

У нас опять возникало вопросов больше, чем ответов, но теперь-то хоть понятно, у кого можно истину узнать. И ещё стало ясно: потому что жива наследница, никто и не хочет тайны раскрывать. Лишь она сама имеет на это право.

– Слушай, Лёш, давай мы вначале выясним, что сможем о тайнах этих Оливье-Якуниных, а потом уже поедем обследовать усадьбу с погребом, – предложила я.

– Хорошо, – согласился Лёшка. – Сегодня ты с Ленкой договорись, пускай она завтра у своей бабули чего-нибудь выведает. Всё пока, спокойной ночи! Завтра созвонимся.

– Вот, – сказала я, обратившись к Лене и положив свой телефон на стол, – как оно, дело повернулось.

Лена смотрела на меня полусонным взглядом.

– Всё, – сказала я, – пошли спать, утро вечера мудреней.

Мы быстро разложили раскладушку, которую ещё прошлым летом мой папа для брата на машине привёз. И я предложила Лене:

– Располагайся, раскладушка добротная, импортная, ещё и с матрасом. Затем мы с подругой улеглись в свои постели, немного поболтали, но надолго нас не хватило. Главное, Ленка пообещала выяснить о своих корнях всё, что только возможно. И мы с ней моментально уснули.

Глава 5

Этой ночью мне приснились какие-то лабиринты, я блуждала по запутанным переходам. Внутри этих лабиринтов везде горели большие восковые свечи, освещая мне путь своим мигающим светом. Потом я случайно нашла какую-то комнату с дорогой старинной мебелью, вошла в эту комнату и села в огромное и мягкое кресло. Рядом с собой, в точно таком же кресле, я увидела Лену. Она смотрелась в большое зеркало в красивой оправе. Внезапно забежал Барон и громко заорал – его кошачьи вопли меня просто оглушили. Я повернулась к подруге, хотела ей сказать, что нам пора уходить, как вдруг увидела, что Лена исчезла, а в кресле сидит Анна Якунина. На ней красивое кружевное платье, и в руке она держит какой-то медальон на цепочке. Тут кот заорал ещё громче – от испуга я подпрыгнула на постели и стала протирать глаза. За окном было раннее утро, и Барон на самом деле громко кричал под дверью. Я спрыгнула с кровати и побежала скорее открывать ему дверь. Вчера мы с Леной так устали, что забыли на ночь выгнать кота во двор, и он после съеденной им сметаны дрых в доме всю ночь. Бабушка ещё всё удивлялась, почему Барон не стал вечером пить парное молоко, а только его понюхал. «Уж не заболел ли наш котик ненароком?» – волновалась она. Только мы с Ленкой тихонько усмехнулись, зная, какая у этого кота болезнь. Вот и сегодня он уже с утра вылакал вчерашнее молоко из своей миски, и, видимо, его поджимало по нужде, поэтому он так жутко орал. Я открыла «арестанту» дверь и опять завалилась в постель. Мне снова снился сон, только теперь это были современные многоэтажные дома и шумные улицы с множеством автомобилей. Эти машины мигали фарами, гудели сиренами и с огромной скоростью носились по городу. Меня опять разбудил Барон: навалившись всем своим весом, он стал топтаться по мне. При этом кот урчал и тяжело дышал мне прямо в лицо. От этого у меня в носу защекотало, я чихнула, и негодник сбежал. А когда я открыла глаза, то обнаружила, что раскладушка пуста и Лены в спальне нет. Я мигом вскочила, заглянула в гостиную и, не найдя подруги, выбежала во двор. Лена стояла понурив голову и о чём-то разговаривала с моей бабулей.

– Что случилось? – с волнением спросила я.

– Мою бабушку в больницу увезли на скорой, – ответила подруга.

– Когда? – уточнила я.

– Да уже утром, – сказала бабушка Нина.

И моя бабуля нам рассказала, что бабе Оле давно нездоровилось, а этой ночью с сердцем стало совсем плохо и повысилось давление.

– Это возраст, но ты, Леночка, не волнуйся, пока у нас поживёшь, а твою бабушку Олю в больнице подлечат. Врач осмотрел её сегодня и сказал, что они сделают всё необходимое. И ещё в больницу с твоей бабушкой племянница Аня поехала, Бориса Оливье жена. Она присмотрит за бабой Олей, так что ты, деточка, не волнуйся, всё будет хорошо. Я о тебе позабочусь, – закончила с волнением в голосе бабушка Нина.

В общем, у нас ничего не складывалось, все наши планы рушились как карточный домик. Только решили поговорить с наследницей, и вот она уже в больнице. Просто рок судьбы какой-то, тут хочешь не хочешь, а поверишь во что-то необычайное и непредсказуемое. Лена как-то сразу сникла, что-то невнятно пробормотала и пошла в дом. Я пошла вслед за ней:

– Что ты, Лен, не волнуйся ты так, я тебя поддержу!

Подруга повернулась ко мне и спросила:

– Можно мне твой телефон? Я маме позвоню.

– Конечно бери!

Я протянула Лене телефон и ушла в душ, чтобы не мешать её разговору с мамой. После прохладного душа мне стало намного лучше. А когда я вернулась в дом, Лена уже закончила свой разговор с мамой. И я поинтересовалась у подруги:

– Лен, как там дела у твоего отца?

Елена сказала, что уже лучше, и выглядела она более весёлой – вероятно, потому, что её мама пообещала в скором времени приехать в Сосновку. Затем к нам в комнату заглянула бабушка Нина и говорит:

– Что вы приуныли мои птицы-синицы, а ну быстро идите к столу, завтракать пора. У меня для вас сюрпрайз имеется!

Мы засмеялись с Леной и в один голос воскликнули:

– Не сюрпрайз, а сюрприз!

Затем я спросила:

– Где ты нахваталась таких словечек, бабушка? Наверное, всю зиму диснеевские фильмы смотрела?

– Лучше идите к столу, а не умничайте, – ответила бабушка Нина.

И мы послушно пошли за бабушкой в кухню. Последним влетел Барон: после вчерашнего обжорства у него реакция была замедленной. Моя бабушка, глядя на него, сказала:

– Мне соседка Зина жаловалась, что якобы наш Барон их Жука гоняет. Да где ему, он сейчас в жару обессилил совсем, его даже из стороны в сторону водит. Я ей не верю.

А Барон, видимо, подумал, что его хвалят, стал увиваться возле бабушки.

– Не верь, бабушка! – в один голос сказали мы и рассмеялись.

Бабушка Нина тоже усмехнулась, открыла холодильник, взяла банку со сметаной и стала ложкой накладывать сметану коту в его блюдце.

– Кушай, кушай, – приговаривала она, – а то совсем обессилил, бедный котик! – потом бабушка обратилась ко мне: – Аля, ты что, вчера совсем сметану не ела? Целая банка непочатой сметаны так и осталась в холодильнике.

– Да, не хотелось, – ответила я, уже давясь от хохота, и толкнула Лену в бок.

Лена, глядя на Барона, закрыла рот рукой и тоже тихонько хихикала.

– Ой, что-то вы, девчонки, темните!

– Бабуль, давай рассказывай, не томи, что у тебя за сюрприз?

И тут бабушка из кармана своего халата вытащила какую-то свёрнутую салфетку, положила свёрток на стол, прямо перед нами.

– Вот он, сюрприз, – сказала она и развернула салфетку.

И мы увидели медальон овальной формы на цепочке, сразу видно, золотой. Я сон свой сразу вспомнила.

– Это тебе, Леночка, – и бабушка Нина взяла медальон со стола и протянула его моей подруге.

Ленка вскочила с места, взяла этот медальон в руки и стала пристально его рассматривать. А бабушка ей говорит:

– Он ещё и открывается.

Лена лёгким нажатием его открыла, заглянула внутрь, да только успела вскрикнуть:

– Папа!

И упала без чувств, я еле успела её подхватить. Затем мы с бабушкой усадили Елену на диван. Моя бабуля сразу запричитала и давай холодной водой на Лену брызгать. Я начала махать полотенцем у её лица. Подруга открыла глаза и слабо мне улыбнулась.

– Да ты давай, дыши глубже! – сказала я.

– Всё в порядке, – ответила Елена и поднялась.

Она снова взяла медальон и стала его рассматривать. Я присоединилась к ней и тоже заглянула внутрь: там внутри находилось два портрета. С одной стороны портрет Анны, а с другой какого-то мужчины с усами и небольшой бородкой, с виду похожего на дворянина. Но если убрать бороду, то точная копия Ленкиного отца.

– Ну надо же, действительно фамильная реликвия! – сказала я.

– Вы тут, подруженьки, поболтайте, – с волнением в голосе сказала бабушка Нина, – а я в душ схожу, нервы успокою, потом расскажу вам, что мне баба Оля поведала.

Мы с Леной переглянулись.

– Неужели мы узнаем какую-то тайну? – тихо в один голос сказали мы.

Бабушка улыбнулась, глядя на нас, и ушла.

Не успели мы с Ленкой доесть свой завтрак, как возле нашего дома резко затормозил автомобиль и скрипнула дверь калитки. Я выбежала во двор: возле калитки увидела Лёшку и, махнув ему рукой, крикнула:

– Заходи! Мы здесь, в летней кухне.

Лёшка подошёл к нам и говорит:

– Мы с Юркой решили ехать обследовать подвал, уже всё необходимое взяли с собой и сложили в машине. Вы с нами поедете?

– Да погоди немного, Лёш, нам тут сейчас пообещали одну тайну открыть. Ты проходи, тоже послушай, ведь у нас от тебя тайн нет. Сейчас мою бабулю подождём и послушаем, что она нам расскажет, затем уже решим, чего и где нам искать. Вон одна тайна у Лены в руке, погляди! – сказала я Лёше.

Лена протянула Алексею медальон с цепочкой. Лёша открыл и долго рассматривал, затем спросил:

– Где вы это взяли?

– Моя бабушка передала Елене вот это фамильное украшение как дар от её бабушки Оли, – выговорила я.

Лёшка посмотрел на меня и говорит:

– Ты, Алька, сама-то хоть поняла, что сказала? Что, баба Оля не могла сама подарить Лене этот медальон?

Тут в кухню вошла моя бабушка и сказала:

– Не могла, в больницу её увезли сегодня.

Лёшка тут же присел на стул от неожиданности.

– Вот и хорошо, что вы все втроём собрались, ведь это вас интересует и всех вас касается. Значит, расскажу сразу всем троим, как раз об этом меня баба Оля и просила, – сказала моя бабуля.

На улице вдруг загремело, и внезапно начался дождь. Лёшка побежал к машине и сказал Юрию, что очередная вылазка в имение Якунина пока отменяется и чтобы брат возвращался домой. Затем Алексей вернулся и сел рядом с нами за стол. Только он прикрыл за собой дверь, как с новой силой грянул гром и молния даже сквозь окна ослепила нас своим ярким огнём. Нам стало жутко. Бабушка перекрестилась и сказала:

– Никого не подпускают эти якунинские развалины, и вам, дети, лучше туда не ходить.

– Ну не томи, бабушка, – не выдержала я, – рассказывай.

Мы плотно заперли дверь, так как начался сильный ливень. Он громко стучал по крыше, а свирепый ветер раскачивал ветки деревьев, в общем, непогода разыгралась в полную силу. Мы сидели в напряжении и ждали, что же нам расскажет моя бабушка, какие ещё тайны откроет. И только кот Барон развалился на старом диване и спокойно дрых без задних лап. В комнате стало темно, бабушка включила свет и села вместе с нами за стол.

– Слушайте, – заговорщически сказала она. – Я вчера решилась рассказать бабе Оле, что вы пытаетесь разведать якунинские тайны. Поведала ей обо всём и о том, что нашла и отдала Альке письма Анны. Этим вызвала бабу Олю на откровенный разговор, может, ещё и поэтому она в больницу угодила, с расстройства.

Лёшка переспросил:

– Так это к ней скорая приезжала? Я ещё с утра слышал вой сирены и видел машину скорой помощи, проезжавшую мимо нашего дома.

– Да, это к Лениной бабушке, но всё обошлось. Врач сказал, что у бабы Оли сердце крепкое, поживёт ещё. Так вот, – продолжала моя бабушка, – меня просила баба Оля рассказать вам обо всех тайнах, которые мы пронесли сквозь свои жизни. Вы наше будущее, кому же, если не вам, доверить тайну, и вы наши наследники. В общем, слушайте историю Анны, которую вы так хотели узнать, она рядом с вами, и ничего не нужно искать. Так вот, ребятки, Анна является мамой бабы Оли, или Ирэны, и прабабкой Лены.

– Вот это новости, – удивился Лёшка и вскочил со стула.

Я-то уже догадывалась.

– Ты присядь, Алёша, – сказала бабушка, – слушайте дальше. История эта начинается ещё в далёкие времена девятнадцатого века. Рядом с нашей деревней, в своём имении проживал купец Якунин. Он ещё по молодости был влюблён в девушку из соседнего имения. Эта девушка была знатного дворянского рода и звалась она Анной. Так вот, эту Анну выдали замуж не по любви за старого графа, а Якунин с горя уехал во Францию и решил там своё дело открыть. И всё у него якобы там получилось, он табачную фабрику в Париже открыл. Там же женился на знатной француженке Мирэй Оливье и взял фамилию жены, потому как во Франции ему под этой фамилией было удобнее дела вести. Вот и стал он Оливье-Якунин, а дочь свою Анной назвал, потому что продолжал свою Анну любить. Ходили слухи, что они тайно встречались вот в этой усадьбе…

И бабушка махнула рукой в сторону купеческой усадьбы. Мы слушали затаив дыхание. Но стоило опять моей бабуле упомянуть про эту усадьбу, как сразу вспыхнула молния, гром загремел так, что нам казалось, будто рядом с домом рвутся снаряды. Я даже со стула вскочила от страха, но любопытство взяло верх, и я сказала:

– Продолжай, бабуль. Что было дальше?

Мои друзья напряжено кивнули. И только наш Барон спал так крепко, что даже похрапывал, а иногда его храп даже прерывал рассказ бабушки. Глядя на него, мы все сразу успокаивались, ведь существует такое поверье, что коты чувствуют несчастье, предвещают беду, и предупреждают об опасности людей. А глядя на нашего кота, можно было совершенно ни о чём не беспокоиться. У него всё в шоколаде, а вернее, в сметане, – значит жизнь удалась, такое спокойствие исходило от него. Но эта его невозмутимость меня только раздражала. Тут такое вокруг творится: гром и молнии грохочут, древние загадки, ушедшие в небытие, раскрываются, а коту всё до лампочки, была бы сметана! Даже Лёшка, сидевший спиной к Барону, несколько раз оглядывался и тихонько дёргал кота за лапы, но бесполезно. Барон только потянулся один раз и свернулся клубком, чтобы не тревожили. А мы продолжали слушать дальше.

– Бабуль, ну что ещё известно об этом Якунине? – спросила я.

– Известно, что он неоднократно приезжал к родителям, в своё имение. А когда умерли его родители, за пустующим имением присматривали. И только год спустя, после похорон жены-француженки, он и сам вернулся домой вместе с дочерью. За это время у его любимой Анны уже подрос сын, и звали его Горин Юрий Алексеевич. Ведь Анна по мужу Горина.

Мы с Леной даже переглянулись от такой новости.

– Да не волнуйтесь вы так, – сказала бабушка. – Когда Якунин вернулся из Франции, так его Анна даже знаться с ним не захотела, так как очень любила своего ребёнка и не хотела разрушать семью. Муж у неё был хороший, хоть и много старше, но очень добрый. А купец Якунин после отказа Анны с горя дурить начал – разгулы да компании. Ещё люди говорили, что он всё своё добро прогулял да пропил. Если бы не баба с дедом, что во Франции остались, так бедной девочке хоть в прислуги иди. Так что, дети, искать там нечего в якунинской усадьбе, особого богатства у купца Якунина не было, ну а то, что было, промотал.

Тут я включилась в разговор:

– Бабуль, а как же письма?

В недоумении я положила на стол конверты, пожелтевшие от времени.

– А что письма? – не поняла бабушка Нина.

– Ну как же, ведь в них Анна просит Елену, что если у той выпадет возможность, пускай попробует найти её сбережения и медальон с цепочкой. – И я повернула голову к Ленке, у которой на шее красовался этот медальон. – Вот же он, – сказала я.

– Правильно, – сказала бабушка, – но если медальон вот он, – и она показала пальцем на украшение, – значит, Елена нашла сбережения и воспользовалась ими, ведь об этом просила её Анна.

– Нет, бабуль, это всё быть может, а нам необходимо точно знать, – сказала я.

– Да-да, – в один голос меня поддержали Лена с Лёшкой.

– Хорошо, хорошо, – сказала бабушка Нина, – если хотите знать всё, слушайте дальше, расскажу, что знаю.

Времена-то тогда смутные были, народ не знал, на какую сторону ему переметнуться. Те, у кого накопления были, уезжали за границу. Вот и Горин Юрий Алексеевич уехал во Францию, ведь он-то был дворянского происхождения. Вы, наверное, из уроков истории знаете, дети, что в те времена за дворянский титул большевики его могли расстрелять либо в Сибирь сослать. Сестру его сводную сослали, так и пропала где-то там, в Сибири. А Елена, это моя мама, – объяснила бабушка, – была очень дружна с Анной Якуниной с детства. Её отец, а мой дед Антон Фадеев, прекрасно разбирался в лошадях, и у Якуниных ещё по молодости конюхом служил. Затем был управляющим, все дела вёл при старшем купце Якунине. Потом и младший доверил моему деду имение, когда сам за границей жил. Так вот, ребятки, мой дед за имением купеческим присматривал, а бабушка поварихой у Якуниных служила. Елена, их дочь, ещё с детства подружилась с Анной, они вместе росли и играли. Якунин не возражал, да и не до них ему было. Моя бабушка заботилась об обеих девочках, и росли они как сестры.

– Ой, бабушка, как всё сложно, – сказала я.

– Да, жизнь непростая штука, в ней всё бывает и всякое случается. Главное, вы теперь знаете, что Елена и Анна дружили и вместе выросли, только Елена из простых, а Анна купеческая дочь. Затем у Анны с Гориным был роман, по слухам, они на празднике каком-то познакомились, то ли на свадьбе общих друзей, но это неважно. Важно то, что Горин в скорости уехал к родственникам в Париж. Там у него дела пошли в гору, как сейчас говорят, и стал он Анну к себе звать, тем более что и у Анны во Франции была родня. Но отец не отпускал единственную дочь, затем занемог, а дальше всю историю вы знаете из писем. Теперь понятно, что Анна уехала к Горину и там у них родилась дочь Ирэн, она же бабушка нашей Лены.

Мы с Лёшкой посмотрели на Лену. А Лена воскликнула:

– Ничего себе история! Почему же раньше мне об этом никто не рассказывал? И почему бабушка взяла фамилию своей мамы, Оливье?

– Как раз потому, – сказала бабушка Нина, – что она росла и училась во Франции и родители дали ей эту фамилию.

Мы все вздрогнули: где-то рядом неожиданно ударил новый разряд грома, но уже с меньшей силой. Бабушка Нина перекрестилась и сказала:

– Это ещё не вся история якунинского имения. Давайте кваса попьём или морса ягодного, хотите?

Мы согласились, так как от услышанной истории от волнения у всех в горле пересохло. Ведь в кухне было очень душно: боясь грома, бабушка наглухо закрыла все окна. Я не выдержала и открыла форточку у плиты. Бабушка Нина не возражала, только попросила входную дверь не открывать, пока дождь не закончится. Потом я налила в стаканы морс и напоила всех жаждущих, и сама с жадностью опустошила целый стакан.

– Ух, даже легче стало, как ты, бабуля, нас запарила!

Бабушка Нина усмехнулась:

– Сами просили, теперь слушайте. Дальше уже другой этап этой истории начинается. Во время Отечественной войны нашу Сосновку оккупировали немцы. Как только фашисты вошли в деревню, сразу же разместились в купеческом имении. Они грабили местное население, забирали у деревенских жителей всё съестное. Люди отдавали им скот, птицу, лишь бы остаться в живых. Мужчин в нашей деревне не было, все воевали на фронтах, остались здесь старики, женщины и дети. Мы-то под Воронежем живём, за нами уже Москва. Так вот, фашисты тут свои передислокации проводили. И очень их наши партизаны доставали, ведь вокруг нас был дремучий лес. И ещё все местные жители видели, что немцы завозили какие-то грузы и сгружали их в подвалы якунинского дома. Гружёные машины с ящиками ехали постоянно мимо старого кладбища и мимо леса. Иногда среди ночи, с той стороны озера, доносились взрывы. «Это партизаны», – говорила моя мама, и мы прятались в подпол. Я ещё маленькая была, но помню, – сказала со вздохом бабушка Нина. – Вот вы деда Захара поспрашивайте, он-то много чего знает про те страшные времена.

– Ага, – сказал, насупив брови Лёшка, – он расскажет.

Я тоже подключилась к разговору:

– Бабушка, миленькая, может, ты его уговоришь, он же тебя спас когда-то… Мне мама рассказывала.

Тут бабушка закашлялась, налила себе воды из кувшина, отпила немного и говорит:

– Ох, всех историй вам рассказать, не хватит и года.

Мы все вместе стали просить бабушку Нину:

– Расскажи, пожалуйста, про своё спасение.

– Ладно, – согласилась моя бабуля, – вкратце расскажу и пойду отдыхать, устала я очень, ведь всю ночь не спала. После таких волнительных воспоминаний ещё и меня, чего доброго, в лазарет отправят. Так вот, ребятки, – продолжила бабушка свой рассказ. – Когда в нашей деревне стояли немцы, будь они неладны, мне лет девять было, а деду твоему около тринадцати, – и бабушка кивнула в сторону Лёшки. – Захар был проныра ещё тот, да он и сейчас такой же шустрый. Бывало, стащит у фашистов тушёнку или шоколад, сам не ест, а всё детям в многодетные семьи подбросит. Ещё он всегда хорошо знал наш лес: где, чего и как. Захар в этом лесу как у себя дома. Слушайте дальше: в тот злополучный вечер он, как обычно, к якунинскому дому направился тайком за фашистами наблюдать. Так вот, – продолжала свой рассказ бабушка Нина, – Захар всё гнал меня, а в тот раз не заметил, что я за ним в лес увязалась, обнаружил уже далеко от деревни. Сейчас подробностей не помню, только помню, провалилась я в яму глубокую. То ли это ловушка на зверя была или её партизаны вырыли, неизвестно. Только один Захар услышал мой крик, нашёл и вытащил меня. Вот и всё, больше я за ним не ходила. Ещё помню, что на следующий день он плитку шоколада мне принёс. Я вечером вышла со двора, и он протянул мне свёрток из газеты. Когда я его развернула, увидела шоколад. Захар заставил меня съесть сразу весь кусок. «И никому ни гу-гу», – так он тогда сказал. Я это на всю жизнь запомнила. И ещё запомнила, как тайком глотала немецкий шоколад и не ощущала его вкуса, одну только горечь. Я даже сейчас помню его горький вкус. Мне уже не хотелось его доедать, но Захар заставил съесть все. «Ты очень слабая, – сказал он мне, – вчера потеряла много сил, давай доешь всё последней крошки». Затем ваш дед тщательно вытер мне рот и руки этим же клочком газеты, в которую был завёрнут этот шоколад. Вот такая история. Да, я ещё тогда ногу поранила, при падении, вот шрам на колене на всю жизнь остался.

– Бабушка, – спросила я, – ты не знаешь, что ещё у немцев интересного мог увидеть дед Захар? Чего он у них высматривал?

– Ой, Алина, ты не вздумай ему такие вопросы задавать, а то он на меня обидеться, ведь я поклялась об этом никому не говорить. Всё, пойду я в свою комнату, отдохну немного, а вы здесь можете сколько угодно говорить.

И моя бабушка облегчённо вздохнула и пошла к себе. Кот Барон моментально проснулся, спрыгнул с дивана, что-то урча, как бы ругаясь, побежал за хозяйкой.