Текст книги "Два малыша, два жениха и одна мама-невеста"

Я печально посмотрел в ее безумные злые глаза и покачал головой.

– Ничего не выйдет, Алла. И лучше не серди меня, а то ведь я могу стать очень злым. – Я снова протянул ей флаконы. – Выбирай и пей.

Она поджала губы и протянула руку к моей ладони. Взяла один флакон и сняла крышечку.

– Смерть быстрая?

– Да.

Она посмотрела мне в глаза и сказала:

– Мне очень жаль, Баграт…

Потом она швырнула флакон мне в лицо, выхватила из-под стола пистолет и выстрелила.

Я вовремя увернулся от пули, которая пронеслась рядом с моей щекой.

Алла пыталась спастись и убить меня.

Она не хотела сдаваться. Она боролась до конца. Именно поэтому мы дружили, именно поэтому смогли столько всего сделать вместе – потому что оба борцы, никогда не сдаемся и никогда не прощаем врагов. Никогда. И именно поэтому я не мог позволить ей жить дальше.

Не Алле было тягаться с профессиональными бойцами, которые в одно мгновение ее обезоружили и скрутили.

– Вы в порядке, Баграт Тамерланович?

– В полнейшем порядке, – ответил я, сглатывая вязкую слюну и делая глубокий вдох. Выдох. Звон в ушах постепенно стихал.

– Я тебя ненавижу, Баграт! Ненавижу! – заорала Алла.

Я подошел к ней, открутил крышку от флакона и жестко сказал:

– Открывай рот.

– Сукин сын! – захохотала она. – Яд в обоих флаконах, да?

Я улыбнулся ей и кивнул.

– Да, моя дорогая. К твоему сожалению, я не благородный Джефферсон Хоуп[1]1
  Джефферсон Хоуп – персонаж книги Артура Конана Дойла о Шерлоке Холмсе «Этюд в багровых тонах». (Прим. автора).


[Закрыть].

– Я не буду пить, – прошипела она.

Я посмотрел на Александра и кивнул ему.

– Открой ей рот.

Мужчина с силой нажал на ее щеки и запрокинул ей голову.

Я быстро вылил содержимое ей в рот.

Саня закрыл ей рот и нос. Алле пришлось проглотить яд.

– Уберите все следы нашего пребывания, – сказал я своим людям.

Я пристально смотрел на Аллу и не отвел глаз, когда она начала задыхаться, дергаться в руках моих парней, которые крепко ее держали.

Через несколько секунд ее сердце перестало биться.

Когда ее найдут, назначат экспертизу, и вскрытие покажет инфаркт. Именно такую причину смерти укажут в некрологе Шуваловой Аллы Семеновны.

Глава 13

Погода радовала ярким солнышком и легким ветерком.

Подруги долго мучали меня, просили остаться в чудесном доме Сарбаева, чтобы провести запланированные посиделки у озера, но мне так хотелось рассказать им обо всем произошедшем, что пришлось прибегнуть к нашей тайной завуалированной фразе, которая в переводе звучала как «Опасность!»

Я не могла быть уверенной в том, что в доме Багратиона отсутствуют камеры и прослушки. Точнее, камеры видеонаблюдения в доме и на прилегающей территории точно были. А после некоторых событий я и вовсе не чувствовала себя комфортно в этом доме.

Дима отвез нас с подругами в город. Он несколько раз попросил позвонить ему, когда я нагуляюсь с подругами, чтобы он тотчас же приехал и забрал меня.

Пообещала.

И вот мы с девчонками, гуляя по парку, набрели на уютное кафе.

За соседним столиком сидела троица беременных женщин и со страстью голодных кошек истребляла пирожные.

Как хорошо, что обжорство меня пока миновало.

Будущие мамаши помахали мне пухлыми ручками, многозначительно посмотрев на мой живот. Я помахала им в ответ.

Ульяна и Маша оценили их параметры, и Мария задумчиво произнесла:

– Мне кажется, твой Сталь из той категории мужчин, кого здоровье детей заботит больше объема талии супруги.

– Ха! Зато с таким мачо, как Тимур, она свою талию после родов в один миг приведет в порядок! – хохотнула Ульяна. – Машка, ты же видела этого жеребца. Насте его еще долго придется объезжать…

– Тьфу на тебя! – засмеялась я и кинула в Ульяну салфеткой. – Пошлячка.

– Я всегда говорила, что наша Уля – извращенка.

– Ничего подобного, – возмутилась подруга. – Настя, я разве сказала что-то извращенное?

– Нет, но твои предположения прозвучали как-то… – Я повертела в воздухе ладонями, не зная, какое слово подобрать.

– Пошло! – закончила за меня Маша.

– Пф-ф-ф! – фыркнула Ульяна.

К нам подошел официант, и мы сделали заказ.

– Ты лучше расскажи, что за секретность такая и почему нам нужно было бежать из того сказочного дома? – спросила Ульяна. – Я даже предложенный настоящим дворецким лимонад не успела допить!

– Здесь попей, – сказала Маша и повернулась ко мне. – Что-то случилось, Настя? Они тебя обижают?

Только с подругами я чувствовала себя самой собой и свободной. И еще я заметила, что вдали от дома Сарбаева мне даже как-то стало легко дышать, хотя совсем недавно я восхищалась тем домом.

Я грустно улыбнулась своим подругам и принялась рассказывать.

* * *

– …И потом Дима предложил пожениться, – завершила я невеселую историю своего пребывания в доме Багратиона Сарбаева.

– Ну дела-а-а… – протянула Маша, закидывая в рот виноградинку. – Очуметь можно. Прямо тайны мадридского двора…

– И что ты Димитрию ответила? – затаив дыхание спросила Ульяна.

– Да, мне тоже это интересно, – кивнула Маша.

Я отпила воды и пожала одним плечом.

– Сказала, что подумаю.

– В смысле? – нахмурилась Улька. – Тебе замужество такой мужчина предложил, а ты думать решила?

– Настя, ты правильно ему ответила, – стала на мою сторону Маша. – Замуж выскочить довольно просто. Непросто будет оттуда выбраться в случае чего.

Я нахмурилась.

– Ты давай не пугай ее, – легко толкнула Машку Уля. – Итак, ситуация аховая.

Ульяна наклонилась ближе ко мне и шепотом спросила:

– Слушай, но неужели ты и правда думаешь, что Сарбаев-старший убил этих людей?

Я кивнула.

– Ты же сама слышала Настин рассказ, – вставила свое слово Маша. – Сталь сказал, что их больше нет. Страшный мужик этот Багратион, я вам скажу. Бррр!

– Знаешь, Насть, а я считаю, что будущий дед все правильно сделал, – сказала Ульяна. – Он избавился от врагов своей семьи. Я даже представить боюсь, что этот финн мог сотворить с тобой и детьми! Так что я его уважаю.

Мы с Машей удивленно посмотрели на Ульяну.

– Ты сейчас серьезно? – спросила у нее Маша. – Уль, ты вообще понимаешь, что произошло? Этот Баграт убил людей и, возможно, не в первый раз. А ты представь, что этот страшный человек может сделать с Настей, если ему что-то вдруг не понравится в ее поведении…

– Ох, Маша, ты мои мысли сейчас озвучила, – сказала я и тяжело вздохнула.

– Замолчи, – шикнула на Марию Уля. – Настя, я тебе как эксперт по мужчинам дам такой расклад. Смотри, Багратион – мужик, который с нуля создал огромную компанию, родил и вырастил сына; будем считать, что и Сталя он тоже вырастил (Я успела рассказать подругам, что Димитрий тоже сын Багратиона). И как ты думаешь, как он всю эту гигантскую империю до сих пор держит в своих руках? Неужели вы, девочки, думаете, что на Сарбаева и его семью не было покушений, попыток конкурентов утопить его? Большой бизнес ой как жесток, девочки. И если у тебя нет длинных клыков и армии соратников, считай, что ты первым окажешься в сырой земле.

– Из чего делаем вывод, что Насте однозначно не безопасно находиться в этой семье, – подытожила Маша.

А у меня заныл живот. Я отложила вилку и отодвинула от себя салат.

– Все я понимаю, Уль. И даже в какой-то мере восхищаюсь этим человеком и уважаю, но… Я просто боюсь его. Не хочу жить в страхе, не хочу растить своих детей и ждать удара в спину от очередных конкурентов или завистников Сарбаева.

Девчонки переглянулись и в один голос сказали:

– Сталь.

– Выходи за него, Насть, – добавила Маша.

Я горько усмехнулась.

– А если дети от Тимура?

– А если луна на землю упадет? – парировала Уля. – Будем решать проблемы по мере их поступления.

– Согласна, – кивнула Маша. – Даже если дети от Тимура, дед Баграт по любому в шоколаде остается, поэтому не станет требовать отдать ему детей. Так что это хорошо, что Сталь его сын. А с Тимуром, я думаю, твой Дима легко разберется.

Я закрыла лицо руками и промычала:

– Не знаю… Моя жизнь после признания в беременности перевернулась с ног на голову и… – Я подняла голову и посмотрела на подруг. – Я тут ночью подумала кое о чем. Может, мне просто уехать к папе?

Ульяна озадаченно посмотрела на меня.

Маша задумалась и тряхнула головой.

– Нет, к отцу тебе точно нельзя. Быстро найдут.

– Да я не о том, девочки. Я не собираюсь скрываться. Я прямо так и скажу, что уезжаю к своему отцу. Одна.

– А если тебя не пустят? – осторожно предположила Маша.

– Буду решать проблемы по мере их поступления.

Ульяна улыбнулась и похлопала меня по руке.

– Ты храбрая, Настя, держишься молодцом. Мне кажется, семья Сарбаевых не так страшна, как ты представляешь себе.

– Посмотрим, – уклончиво ответила я.

* * *

– Багратион, Тимур, Дима, я решила поставить вас в известность, что собираюсь уехать к своему отцу. Сколько я там пробуду, не могу пока сказать.

– Что? – удивился Тимур. – Странное решение.

– Почему ты мне ничего не сказала? – нахмурился Сталь.

Ну вот, началось…

– Настенька, почему ты приняла такое решение? – спросил Багратион. – Что на тебя нашло?

С ума сойти – сама учтивость и вежливость. И не скажешь, что Сарбаев-старший – человек, который может быть жестоким и беспринципным. Нет, я его не особо-то и осуждаю за то, что он совершил. Можно сказать, он спас мне и моим детям жизнь, и я за это благодарна ему. Просто поймите меня правильно, я боюсь Багратиона Тамерлановича. И не желаю жить в страхе.

Я освободила ноги из балеток, которые стали натирать мне пятки, и с удовольствием вздохнула. Прохладный воздух коснулся уставших ступней, и я расслабленно улыбнулась. Так-то лучше. Я даже подумать не могла, что во время беременности так сильно будут отекать ноги.

Как только ногам стало лучше, я посмотрела на Багратиона и его сыновей, которые тоже изучали меня выжидательными взглядами, и ответила:

– Хочу увидеться со своим отцом, что в этом странного?

– Но зачем же куда-то ехать? – широко и добродушно улыбнулся Багратион. – Пусть твой отец и его жена приезжают к нам. Дом у нас большой – места всем хватит. Если нужно, то могу и машину за ними отправить или вертолет. Только скажи, Настенька, и я все сделаю.

«Вот чего не надо, так это ваших вмешательств, Багратион Тамерланович», – подумала я ворчливо.

– Не стоит. – Я натянуто улыбнулась. – Мне хочется побыть со своей семьей наедине. Не здесь. В смысле, мне хочется оказаться в той обстановке, где я выросла. Только не обижайтесь, пожалуйста. Дом у вас великолепный, Багратион, и люди здесь замечательные…

Дима поднялся с дивана и подошел ко мне. Стал за спинкой кресла, где я сидела, положил руки мне на плечи, чуть-чуть сжал их, разминая мою шею и спину.

– Я могу тебя отвезти, – сказал он просто.

Не стал загружать вопросами и лишними уговорами. Может, он тоже удивился моему желанию, но мгновенно принял его и уже все продумал. Именно этой лаконичностью и пониманием он и привлекает меня. Димитрий ничего не усложняет, он просто делает все так, как было бы удобнее для меня.

Где и когда я еще встречу такого мужчину?

Да нигде!

Увы, мне уже не двадцать лет и я не имею такого характера, как у моей подруги Ульяны, позволяющей себе «примерять» мужчину за мужчиной, словно платья, подбирая их под себя и свою жизнь.

– Я все равно не понимаю, зачем тебе сейчас куда-то уезжать, – сказал Тимур. – Здесь есть все необходимые условия для вынашивания детей. Доктора приезжают и проводят плановые осмотры. Первоклассная еда доступна круглые сутки. Свежий воздух, красивая природа… Да любой твой каприз будет исполнен! Насть, не могу тебя понять… Или это твои гормоны с жиру бесятся?

– Сын! – одернул Тимура Баграт. – Не говори ерунды.

Мда… Правильно сказал Тимур – в этом доме первоклассные условия для вынашивания детей. Вот и прозвучали те слова, которые характеризуют реальное мое положение в этой семье, – я просто чертов инкубатор. Только вот Тимуру мои дети не нужны. Они нужны Баграту и Диме.

Но Баграту я свою судьбу доверять не собираюсь. Ни за что и никогда.

Блин, как сложно все!

Действительно, проще спрятаться за надежную спину Сталя и не думать ни о чем. Я ведь тогда смогу полностью посвятить себя своим малышам и буду уверена в каждом новом дне.

– Не переживай ни о чем. Я отвезу тебя, – прошептал мне на ухо Дима, подтверждая мои мысли.

– Настенька, я услышал твое пожелание, но давай немного подумаем и спланируем, в какой день отвезти тебя к отцу и…

– Стоп, стоп! – Я не дала Баграту договорить. – Багратион Тамерланович, вы не поняли меня, я не советуюсь с вами. Я просто из вежливости ставлю вас всех в известность, что завтра уезжаю к своему отцу. И точка. Обсуждать что-то еще и планировать я не намерена.

Нате, выкусите!

Тимур громко хохотнул, Димитрий не сказал ни слова. Он уже обозначил свое отношение к моему желанию. А вот Багратион…

Старик сощурил свои темные глаза, в которых, я видела, промелькнуло явное недовольство. Он откинулся в своем царском кожаном кресле и, сложив руки в замок, медленно и довольно холодно произнес:

– Настенька, дорогая, не забывай, что ты теперь не одна. Ты в ответе не только за свою жизнь, но и за жизнь моих внуков. А я не готов рисковать ими.

Начинается…

Вступать с Багратом в полемику бессмысленно, и доказывать свою точку зрения я не собираюсь. Не того я уровня, чтоб с ним тягаться, потому что заранее знаю, что проиграю. Остается одно: просто гнуть свою линию, не вдаваясь в лишние рассуждения.

Вы только не думайте, что я такая храбрая. Я так решила лишь потому, что осознала в тот момент, что Дима меня не оставит. И не побоялась задать провокационный и важный для меня вопрос:

– Я здесь в плену, Багратион Тамерланович?

Кажется, он даже немного опешил. Тимур уже и вовсе смотрел на меня как на блаженную, и на Диму бросал подозрительные взгляды.

– Что ты такое говоришь, Анастасия? Конечно же, ты вольна делать все, что тебе захочется… в рамках разумного, естественно, – вежливо ответил Баграт.

– Я считаю, что поездка к моему отцу никакой угрозы для меня и моих детей не несет. – Я поднялась, неуклюже обулась в балетки и добавила: – Благодарю, что уделили время на разговор, Багратион. Можно я пойду, а то устала немного…

– Иди, Настенька, иди, – сказал снисходительно Баграт.

Дима проводил меня до двери и пообещал:

– Я зайду к тебе.

– Хорошо. – Я сжала его пальцы в благодарность за поддержку и чуть тише произнесла: – Буду ждать.

Глава 14

Сталь

– Отец, ты же не собираешься потакать ее блажи? – поинтересовался Тимур. – Нет, мне, конечно, все равно…

– Ты бы определился, Тимур, все равно тебе или нет. – Не смог я удержаться от упрека. – То ты ведешь себя, как будущий папочка, то говоришь, что тебе все равно…

Меня раздражало поведение Тимура. Я прекрасно видел, что он просто пытается угодить отцу и позлить меня. Может, Настя ему и была симпатична, и я даже допускаю, что у него возникли к ней какие-то нежные чувства… Но я слишком хорошо знаю Сарбаева и с легкостью могу спрогнозировать, что чувства Тимура быстро пройдут, страсть и интерес исчезнут. Он найдет себе новые увлечения и заботы, а Настя и дети будут оставлены без его внимания.

Но и я дурак, что привез ее сюда. Теперь явственно вижу, что если Настя достанется Тимуру, Баграт приложит все усилия, чтобы запереть ее в этом доме и никуда не выпускать. Настя – не Лиза и не моя мать… Для Баграта она лишь сосуд с его внуками.

Черт! Наверное, впервые в жизни я сделал не тот ход. Не просчитал все возможные последствия, поддался эмоциям, обрадовался, что Настя будет рядом.

А ведь можно было ее забрать к себе или остаться у нее…

Говорю же, идиот.

Сам напортачил, подставил ее, мне же и разгребать.

– Зато ты, я смотрю, уже полностью вжился в роль будущего отца и мужа, – едко заметил Тимур.

– Прекратите оба, – устало попросил Баграт.

– Пап, так что будем делать? Я считаю, что отпускать ее не нужно. Пусть ее отец приезжает сюда, а то мало ли какая ситуация…

Я сцепил зубы до скрипа. Тимур с каждым днем все больше и больше раздражает меня своим поведением.

– Пусть едет, – после раздумий вдруг сказал Баграт. – Характер у нее тверже, чем кажется. Прикажу людям следить за ней во избежание форс-мажорных ситуаций.

– Есть какая-то опасность? – спросил я, извлекая из сказанного Багратом только важное для себя.

– Нет, опасности никакой нет. Но ты же знаешь, что лучше перебдеть, чем недобдеть.

– Я бы не пустил, – упрямо сказал Тимур.

Иногда мне хочется набить ему морду, да так, чтобы наконец-то вправить мозги!

– Говорят, что беременные женщины более чувствительны ко всему происходящему. Возможно, она почувствовала опасность, которая витала в воздухе эти несколько дней, и, чтобы защитить себя и детей, неосознанно решила уехать туда, где ее смогут защитить, – домой к отцу. Я расцениваю ее действия именно так.

Я промолчал. В какой-то мере он был прав, только не знал, что Анастасия в курсе всего произошедшего. Но Тимуру и Баграту об этом незачем знать.

– Как скажешь, отец, – сказал Тимур безразлично. – Раз мы все решили, то я пойду. У меня встреча в клубе.

– Тимур, надеюсь, это не то, о чем я думаю? – с угрозой произнес Баграт. – Придержи штаны. Вот когда решится вопрос с Настей и детьми, тогда и будешь или гулять дальше, или станешь примерным семьянином.

Тимур улыбнулся.

– Пап, я здоровый мужик и мне сейчас нужна разрядка. А то не дай бог к Настеньке пойду за этим…

Я и не заметил, как мои руки быстро и крепко схватили Тимура за грудки и хорошенько встряхнули.

Но и Сарбаев был не хилым и ловко вырвался из моего захвата.

– Сталь, не бесись! Ведешь себя, как ревнивый мужлан! – рассердился Тимур.

– Тимур! Дима! А ну прекратили! Быстро! – рявкнул Баграт.

Но я не обратил на него внимания.

– Если она скажет, что ты к ней хоть пальцем прикасался… – зарычал я на Тимура, чувствуя, как мои кулаки сию секунду готовы подправить ему внешность.

– То что? – хохотнул он. – Ты ее слишком идеализировал, впрочем, так же, как и ту шлюху!

– Замолчи, Тимур, – процедил я.

– Так, мальчики, давайте без разборок. Вы же, черт возьми, братья! – попытался достучаться до нас Баграт.

Но мы уже оба не слышали его.

– Дима, ты конченый кретин! Настя – расчетливая стерва, уверяю тебя. Я сам недавно поддался ее очарованию, но я сильнее тебя и легко могу опознать ложь…

– Что ты несешь?

– Она тебе строит глазки, Дима, а сама совсем недавно от удовольствия стонала подо мной…

Не выдержал я этой грязи от Сарбаева, и мой кулак впечатался в его морду. Но Сарбаев успел увернуться, и удар вышел смазанным.

– Ты лжешь! – зарычал я и обрушил на Тимура новые удары.

И вдруг почувствовал ответ от него. Сарбаев рассек мне бровь.

– Прекратите! – раздавался фоном голос Баграта.

– Ты знаешь, что не лгу! – рычал Тимур, нанося новый удар.

Я ловко поставил блок и почувствовал, как кто-то оттаскивает меня от противника.

Баграт вызвал охрану, которая расцепила нас.

– Успокоились, щенки?! – бешено заорал Баграт. – Выпороть бы вас как следует мокрой хворостиной! Пошли вон из моего кабинета!

Охранники перестали нас удерживать. Я поморщился от боли в губе и дотронулся до раны языком.

Потрогал пальцем бровь и ощутил, как так распухла. Кровь залила лицо и испачкала белую рубашку.

Сарбаев выглядел не лучше.

Славно мы друг друга помолотили. Я с сожалением посмотрел на Баграта.

Сарбаев-старший тяжело дышал, лицо его побагровело, губы посинели, а на лбу выступили крупные капли пота.

Черт!

– Баграт, твои таблетки… – произнес я.

– Пошли. Вон. Оба. – Раздельно прорычал он и пальцем указал на дверь.

Мы с Тимуром переглянулись и вышли.

Тимур обратился к одному из охранников.

– Проследи, чтобы он принял лекарство.

– Все сделаю, Тимур Багратионович.

Я уже направился на второй этаж, в свою комнату, когда услышал слова Тимура:

– Дим, я не лгу тебе. Настя на самом деле была в моей кровати, и ей нравились мои ласки. Потом она сбежала, но ведь не в этом суть, правда?

Я не стал оборачиваться и что-то говорить, а просто ушел к себе, чувствуя глубокое разочарование. Слова Сарбаева легко уничтожили веру в светлое будущее и равнодушно растоптали любовь. Лишь надежда продолжает биться в мучительных судорогах, цепляется за жизнь и шепчет, что, возможно, это была ложь.

Но я знаю, что это была правда.

Глава 15

– Конечно приезжай! Настя, ты же знаешь, что я и Наталья всегда рады тебе. Санька сейчас в походах, поэтому никто тебе лишними вопросами докучать не станет. Если хочешь, я сам приеду за тобой.

– Не нужно, пап, меня отвезут, – сказала я с улыбкой.

– Ох, дочка, давно тебя не видел. Очень соскучился. Хорошо, что ты решила приехать к нам.

– И я соскучилась, пап. Скоро увидишь меня с пузом.

– Увижу, увижу, – рассмеялся отец. – Поверить до сих пор не могу, что скоро стану дедушкой, да еще сразу дважды.

Вдруг раздался стук в мою дверь.

– Пап, целую тебя, мне пора идти. Завтра тебе позвоню, когда буду уже в дороге.

– Буду ждать, дочка. Береги себя.

– Ты тоже, пап. Привет Наталье!

– Передам. Пока, милая.

Положила телефон на комод и открыла дверь.

Пришел Дима, как и обещал. Только…

– Что у тебя с лицом? – потянулась к нему рукой, но он увернулся.

– Ничего страшного. Не обращай внимания, – сухо сказал он и прошел в комнату.

Обвел взглядом разложенные вещи: я решала, что брать с собой, а что оставить здесь.

Ни слова не сказал и сел в кресло. Закинул ногу на ногу и после тяжелого минутного молчания спросил:

– Во сколько хочешь выехать?

– Лучше рано утром, – ответила, внимательно за ним наблюдая.

Как-то неуютно стало от напряжения, которое плотной волной накатывало на меня от Сталя.

Что уже успело случиться?

Почему он такой хмурый и избитый?

Неужели сцепился с Тимуром?

Но по какому поводу?

Боже… Я с этой семейкой с ума сойду.

– Хорошо, – кивнул он и поднялся.

Шагнул к двери, но не дошел и развернулся.

– Насть, можно скажу тебе все начистоту?

Он посмотрел мне в глаза, словно ждал чего-то. А я разглядывала его опухшую и заклеенную пластырем бровь, ссадину на щеке и понимала, что такой вид ему очень даже идет. Димитрий был похож на матерого волка – осторожного и спокойного, его уверенный и пронзительный взгляд словно в самую душу глядел. Но сейчас он был напряжен и строг.

– Конечно можно, – ответила я с некой опаской.

Сталь приблизился ко мне, провел ладонью по моей щеке и, криво улыбнувшись, сказал:

– Меня к тебе влечет, Настя. Не как к женщине, с которой можно провести одну ночь и после забыть, а как к женщине, с которой я готов и желаю провести всю оставшуюся жизнь. Когда смотрю на других женщин, ищу в них твои черты, Настя.

– Дима… Прошло мало времени. Ты ведь меня совершенно не знаешь… – прерывисто произнесла я.

От его признания мне стало неловко, но при этом очень приятно.

– Не перебивай меня, – попросил он мягко.

Я кивнула, продолжая смотреть в его глаза, которые, казалось, пылали синим огнем. Сейчас в этих глазах не было льда, сейчас они горели и готовы были опалить этим огнем и меня.

– Я сделал тебе предложение не только для того, чтобы защитить от семьи Сарбаевых и их дотошного вмешательства в твою жизнь, но и потому, что я действительно хочу этого. Предвидя твой вопрос о детях… Даже если они окажутся от Тимура, они будут мои. Но… Настя, я уже не мальчик и не собираюсь бегать и доказывать что-то. Ты работала со мной четыре месяца и немного узнала меня как человека. Я не буду чего-то требовать от тебя и настаивать на своей кандидатуре, но хочу, чтобы ты знала о моем отношении к тебе.

– Дима… я… – Рот открылся и закрылся. Я не знала, что сказать. Положила руки на живот и отвернулась.

– Знаю, что тебя тянет к Тимуру, – вдруг усмехнулся Димитрий.

Я резко развернулась и недовольно спросила:

– С чего ты это взял?

Он снова ухмыльнулся:

– Какая разница? Просто скажи, почему он?

– Дима… – прошептала я. – Не знаю, что ты там себе надумал или что тебе сказал Сарбаев, но к нему у меня ничего нет. Ни-че-го.

Сталь вздохнул.

– Он утверждает совсем другое.

– Что? – нахмурилась я. – О чем ты?

– О том, что ты недавно была в его постели.

Сталь прищурил синие глаза и внимательно следил за моей реакцией.

А я разозлилась. Этот Сарбаев только-только начал казаться мне вменяемым и нормальным и тут же одним своим поганым поступком все перечеркнул. Мне совершенно не хотелось, чтобы Димитрий думал обо мне как о падшей и лживой женщине.

– Я не была в его постели! – сказала я резко и яростно. – Он был пьян и попросил проводить до спальни, а потом спросил, не хочу ли я узнать кое-какой секрет. Этот секрет ты открыл мне позже – об Алле и обо всем остальном. А с Тимуром каши не сваришь. Да, я лежала с ним рядом, но ничего не было!

– Совсем ничего? – спросил он.

Черт… Кажется, я покраснела.

– Он поцеловал меня и… еще нес бред о том, что будет хорошим мужем и отцом.

– Хорошим мужем и отцом он никогда не будет, – уверенно сказал Сталь и подошел ко мне близко-близко. Он легонько взял меня пальцами за подбородок и спросил: – Он тебя поцеловал в губы?

– Нет, – ответила я вдруг осипшим голосом.

Его пальцы опустились на мою шею и чуть сдавили.

– Сюда?

Замотала головой.

Рука опустилась еще ниже и легла на грудь.

– Сюда, – утвердительно сказал он.

– Да, – ответила я, пылая от стыда. – Прости.

Сталь убрал руку и печально улыбнулся.

– Тебе не за что просить прощения. Ты никому из нас ничего не обещала. На мое предложение никакого ответа не дала. Ты свободна в своем выборе, Настя.

Он развернулся, чтобы уйти, и снова остановился.

– И еще. В любом случае, как бы ни сложилась наша жизнь, на мою помощь и поддержку ты всегда можешь рассчитывать. На любую помощь.

– Спасибо, – сказала я тихо и прикрыла глаза. – Дим, я правда к Тимуру ничего не испытываю. Ничего.

– Как и ко мне, – добавил он.

Когда дверь за ним закрылась, я тихонько заплакала. На душе кошки скребли. Мне стало обидно, больно и даже страшно.

Я вдруг поняла, что не хочу видеть разочарования на лице Димитрия. Я хочу видеть нежность и гордость, которыми не так давно он меня одаривал.

Похоже, я жуткая эгоистка.

Вытерла пальцами соленую влагу с лиц и прошептала:

– Да что же это такое?

Однозначно, мне нужно отсюда уезжать, побыть подальше от этих мужчин. В спокойной и привычной обстановке я смогу нормально обдумать, как мне жить дальше и что делать.

А сейчас… Сейчас не стану рвать себе сердце, а лучше соберу вещи. Все вещи! Ничего не оставлю здесь, потому что я не намерена возвращаться в этот дом.