Текст книги "Паница"

Глава 18

Род сравнивают с деревом: корни – в Нави, ствол – в Яви, крона в – Прави. Единый живой организм. Живущие ныне в Яви – это самая оберегаемая часть Рода – его сердцевина. Она самая мягкая, податливая часть ствола, поэтому нуждается в защите. Вокруг неё родовые кольца. Чем дальше от сердцевины, тем они твёрже. Кора – это забытые предки, не участвующие в делах Рода. Первое кольцо вокруг от сердцевины – ровесники: братья, сёстры, кузены. Второе кольцо: родители, тётки, дядья. Ещё дальше: деды-бабки; потом прародители: родители их родителей, и дальше, дальше, сколько хранит память.

Чем больше своих прародителей помнит Явь, тем сильнее поддержка Рода.

Семь колен – шестьдесят четыре предка – это хорошая защита.

– Боже Роде!

Ты наделяешь мудростью в веках. Связываешь с корнями и до небес. Исцеляешь и укрепляешь в сердце мир и лад жизненный. Защиты просим и покровительства с поклонами и преданностью. Слава Тебе!

Мне нужен совет в деле, в котором у нас нет единого мнения. И потому мы не можем в полную силу к нему приступить. Всё вьёмся и вьёмся вокруг, а дело стоит на месте.

Паница приняла в обучение детей. Все они от природы сильные маги, а мы должны ещё увеличить их силу. Как же нам это сделать, если мы чувствуем, что они во многом нас превосходят. Что мы можем им дать?

Нам очень нужна ваша помощь. Прошу вас, не оставьте нас без ответа.

Катерина и Степан встали напротив друг друга. У каждого под левой рукой горели свечи. Между ними находился срез древней ели, отполированный ладонями многих поколений, обращающихся в своё время за помощью к Роду. Подняв над головами руки, произнесли: «ура», и, положив правые ладони на сердцевину ели, левые прижали к сердцу. Одновременно вдохнув в лёгкие побольше воздуха, начали перечислять имена предков.

Степан называл по именам мужчин рода, а Катерина перечисляла женщин.

Они перечисляли всех, кого хранила их память, и за чьими могилами в раде они ухаживали. Произнесённое имя вплеталось в родовую кайму помощников.

Проводя по кольцу среза, они взывали к своим прародителям:

– Я Катерина – Рода сердцевина, нуждаюсь и прошу защиты у ведающих матерей моих: Софьи – Ольги – Ярославы – Надежды – Анны – Елизаветы – Фаины – Катерины – Евстолии – Евдокии – Раисы… У всех моих матерей, чьи тела покоятся миром в нашей раде, а души охраняют покой нашего Рода.

– Я Степан – Рода сердцевина, нуждаюсь и прошу защиты у ведающих отцов моих: Игнатия – Петра – Владимира – Петра – Сантери – Степана – Игнатия – Валду – Петра – Владимира – Валду… У всех моих отцов, чьи тела покоятся миром в земле, а души охраняют покой Рода.

Имена сливались в единый поток. И то, что Род поможет советом и укажет, в каком направлении искать ответ, они не сомневались. Обязательно кто-нибудь принесёт добрую весть. И хотя промедление не сулило ничего хорошего, торопить с ответом они не имели права.

Оттого, что Катерина скажет завтра председателю, будет зависеть дальнейшая судьба Рода. Покажет она слабину, неуверенность, некомпетентность и труды многих и многих поколений пойдут насмарку. Промолчит о своих сомнениях сейчас, а по результату подготовка окажется слабой – в первой же схватке погибнут их воспитанники. И тогда, самое меньшее – Совет перестанет доверять Панице.

Треба была оставлена, и были сказаны нужные слова. Они поклонились и вышли из капища. Теперь оставалось только ждать.

Когда вернулись в спальню, Степан обнял Катерину.

– Давай укладываться, мать. Всё будет, как должно быть.

Он уснул, как только приложил голову к подушке, а Катерина долго ворочалась.

То перебирала в памяти прожитый день, то уносилась мыслями в детство, из которого так не хотелось возвращаться к сегодняшним заботам. Вот бы остаться там навсегда, повалиться в росистые травы на заре летнего коловорота. А ближе к полудню сходить с бабой Олей в лес. Набрать полный короб волшебных травок и почти незаметными тропами уйти на лысую горку. Туда, где раз в год, как раз на летний коловорот, собираются со всей округи травницы, парихи, знахарки и шептуньи-болотницы, чтобы поделиться опытом, пересказать новости, и просто песнями встретить ночь коловорота. Почувствовать радость общения с себе подобными. Ведь весь остальной год они почти не общаются между собой. Тихое у них ремесло, уединённое.

Бабушку на горке встречали поклоном даже самые старые парихи. Она была искусна в своём ремесле, много знала и не скупилась делиться секретами. А сказительницей была милостью божьей. Её рассказов ждали. И я всегда ждала. Садилась у подножия горки рядом с другими учениками. Устраивалась поудобней на стволе старой поваленной берёзы, открывала короб и слушала, перебирая собранные травы, её окающий говорок.

Принимать участие в разговоре нам не разрешалось, но одно то, что нас брали с собой на шабаш, очень много помогало в обучении.

Рассказывала ли бабушка о пласте голубой глины, найденном ею в пересохшем русле лесного ручья, или о коротком сроке жизни льняного масла, её слушали с одинаковым вниманием.

В этот раз бабушка рассказывала о заземлении.

– Имея знания и таланты входить в пространство и время, мы не должны забывать о силе духа земли. Поступая иначе, мы будем встречать очень сильное, может быть даже непреодолимое сопротивление, сколь бы благи не были наши намерения. Хороший – нужный нам результат, мы получим, если сумеем придерживаться меры. И для этого мы должны хорошо знать пространство и время, протекающее в данный момент над данной землёй. Учитесь, и никогда не теряйте связи с текущим моментом, иными словами, заземляйтесь.

Катерина открыла глаза и смотрела сквозь темноту, не замечая её. Она всё ещё была в солнечном дне летнего коловорота, ощущала шёлковый ветерок на коже, слышала приглушённый говор женщин на лесном пригорке. Но постепенно картина стала таять, и сквозь неё проступило раннее утро конца февраля.

– Баба Оля, – прошептала Катерина, – Спасибо тебе, ведающая мать.

Катерина поднялась, переплела косу и стала одеваться. Теперь она точно знала, что надо делать. Это знание наполнило её спокойной уверенностью. Она прошла в столовую, поставила чайник, затопила печь и стала накрывать на стол. Скоро проснётся семья и начнётся новый день.

Но первым в комнату вошёл Александр.

– Доброе утро! Тихо как. Все ещё спят?

– К шести начнут просыпаться. Хотите чаю? – предложила Катерина.

– Да. Будет очень кстати, – он подождал, пока Катерина накроет на стол, и продолжил: – я, признаться, не ожидал, что природный уровень магических способностей группы будет таким высоким. Но, похоже, вы не удивлены увиденным вчера.

– Мы не удивлены. Нам нравится, что дети талантливые, но мы не склонны восхищаться. Придётся поработать, чтобы статус «обладатели особых талантов» сменился на будничное использование природных способностей.

– Это как?

– Ну, это, например, когда никто не обращает внимания на проезжающего на велосипеде человека.

– Ммм… это в отличие от езды на велосипеде, по натянутому в воздухе канату.

– Это да, это – виртуозно, но – цирк. Я придерживаюсь мнения, что публичность в нашем деле неуместна. Вот этому мы и будем учить их – не афишировать свои таланты, свои мысли и чувства. Уметь затеряться в толпе.

– А если для работы потребуется публичный человек?

– Справятся! – рассмеялась Катерина, – только позвольте, и они, как цветы, покажут миру всю свою красоту. Но прежде мы отрастим им шипы.

– Хорошо. Я вижу, вы понимаете суть предстоящей работы. Поговорим о другом:

– Мы и в дальнейшем хотим использовать Леду на службе. При условии, что она сможет заниматься не только Двиноважьем, но и по-прежнему останется эфором всей территорией Северо-Запада. Как думаете, сможет?

– Мы не будем ей сильно докучать в Панице и проследим, чтобы она везде успевала.

– Программу обучения я одобряю, но хорошо бы Степан рассказывал детям историю Мидгарда. Это важные знания. Они позволят правильно ориентироваться в пространстве-времени планеты. И ещё один вопрос: выполнили ли вы мою просьбу? Я просил помочь нам в поисках семьи, которая в начале января прошлого года ехала на Соловки?

– Специально этим вопросом мы, пока, не занимались. Но к нам попала девочка без имени и немая. Вернее, она не немая – это последствия шока и должно пройти со временем. Её привезли после аварии на трассе. И, говорят, номера на машине были питерские. Но где сейчас эта машина, никто не знает.

– Это девочка, которая играла на флейте?

– Да, она.

– Я думал уехать сегодня, но, похоже, сначала придётся прокатиться до Вельска. Вы не волнуйтесь, Катерина, я не собираюсь вас обременять своей персоной. Но, если разрешите, я хотел бы провести этот день с детьми. Мне, знаете ли, нечасто приходится общаться с юными созданиями. А, между прочим – это очень полезно: общаться с маленькими детьми и мудрыми стариками. У них время течёт по-другому. Проведя в их компании несколько часов, с удивлением замечаешь лёгкость мысли и настроения.

Александр собирался выйти на улицу, Но Катерина остановила его:

– Мы бы хотели посоветоваться ещё по одному вопросу: Леда говорила, что группа состоит из четырёх магов. Мы собрали всех четверых. Но Дэн вызывает у нас сомнения.

– Догадываетесь, кто он и боитесь?

– Не боимся, но мы просим разрешения поговорить со старейшинами Слободы.

Глава Совета задумался. Ему и самому интересно было бы пообщаться с дарийцами из Хибин. Последний раз он общался с ними в 1933 году. Тогда на всей территории Севера стали вырастать лагеря смерти. А слободские упёрлись и не пустили ни одного заключённого на свою землю. В тот год от них на Соловки прибыл посланник с запечатанной в сосуд золотой тамгой и просил о сокрытии сосуда в вавилонах. В обмен на это глава заручился согласием хибинцев, в случае крайней необходимости получить их содействие.

– Сосуд один, и обращение будет одно, – дал согласие посланник.

Так может быть это и есть как раз тот случай, ради которого стоило израсходовать это единственное обещание?

– Не возражаете, если я дам ответ после прогулки?

Утренняя прогулка Степана и Федюшки стала с некоторых пор проходить в большой компании. Все, кто оставался дома, выходили их провожать и по возможности, никогда не пропускали это зрелище. Было забавно наблюдать, как эта развесёлая ватага выезжает со двора.

Сегодня к компании присоединился Александр. Он уже подружился с детьми и легко вписался в их компанию. С азартом запрягся он в санки и, пустив в небо разбойничий свист, побежал по двору. Круто развернулся у ворот и опять помчался вглубь двора. Степан еле угомонил ребятню, забрал вожжи у Александра и покатил санки со двора.

– Как же тебя звать-величать маленькая молчунья? – спросил Александр, протягивая руку девочке.

– Она у нас Царевна Несмеяна, – ответил за девочку Степан.

– Надеюсь, ненадолго.

После прогулки Александр дал согласие на разговор с хибинцами.

– Кто пойдёт к ним?

– Мы подумали: пусть идёт Василиса. Она эту историю начала, ей и заканчивать.

– К ним не может идти ни Василиса, сменившая природу, ни алконоста Леда. Не обижайтесь, но ваш статус недостаточно высок для такого серьёзного разговора.

– Кого же нам послать?

– Я сам к ним поеду. Пусть Дрон отвезёт от меня записку.

– Дрона в Слободу не пустят.

– И не надо, он записку передаст на границе. И скажет, что она от держателя вавилонов.

Глава 19

На следующий день Александр уехал в Вельск. В милиции он представился дядей Олега. Ему отдали вещи и документы, показали, как найти похоронное бюро, которое занималось похоронами.

Закончив дела, Александр не спешил покидать город и продлил регистрацию в гостинице до конца недели. Ему нужно было время, чтобы всё хорошенько обдумать.

Сверившись с картой, на окраине города он нашёл вход в «струну» – скоростной тоннель, проходящий сквозь пространства. По нему он и отправился в свою резиденцию на Соловках.

Он не любил этот способ передвижения, но ему пришлось им воспользоваться – время было дорого, и «струна» как нельзя лучше помогла его сохранить.

Эти «струны» пронизывали все планеты солнечной системы, ближний и даже далёкий космос. И для знающего человека, чтобы попасть из одной точки планеты в другую, совсем необязательно садиться в самолёт или автомобиль. Передвижение по «струнам», значительно сокращало время в пути. Надо только знать расположение точек входа-выхода и код туннеля, по которому намерен передвигаться.

В апартаментах, которые занимает на Соловецком архипелаге Александр, есть тайная комната, в которой располагается узловая станция одной из веток лабиринта. Из неё можно попасть в любую точку вселенной. Вернее будет даже так описать это сооружение: комната, и само здание, были построены над планетарным транспортным узлом.

Вернувшись в резиденцию, Александр обнаружил послание от Елены.

– Толя, когда пришло письмо из Москвы?

– Два дня назад по «струне» приходил их гном. Он хотел переговорить с вами лично, но не дождался и оставил письмо.

Александр повертел конверт в руках, но распечатывать не стал. Прошёл к окну, сел в кресло, развёрнутое к окну, и посмотрел сквозь конверт на море.

– «На следующей неделе собирается Совет Планеты. От тебя ждут доклад о ходе дел в Панице: состав прибывшей группы, максимум информации по лидеру», – было написано в письме.

– То, что знают двое, знает и свинья, – проворчал недовольно глава Совета Северных земель.

– Тем не менее нам надо знать всё о прибывших в школу детях.

Александр вздрогнул и поёжился.

– Что у вас за манеры, Стас. Входите без стука в кабинет… и в голову. Всё в шпионов играете.

– Почему играю? Это моя работа. Я и есть шпион. Слово «филлер» хорошо бы подошло для определения рода моих занятий, но шпион тоже ничего.

– Что понесёте в клювике на этот раз?

– Я понимаю, вам неприятно моё присутствие. Но что поделать, мы с оба на службе. Каждый выполняет свою работу как может.

«Гном – проныра», – опять презрительно подумал Александр. И Стас опять без труда прочитал его мысли.

– Не сердитесь. Просто структура моего маленького скелета позволяет мне не испытывать перегрузок от скорости передвижения в «струнах». Уже много веков прошло, как скорость перестала вызывать у меня дискомфорт. И большую часть времени я провожу в туннелях. Надо сказать, мне это по кайфу. В отличие, например, от Вас, Александр. Вам ведь не комильфо на бешенной скорости мчаться сквозь пространство? Вы скорей предпочтёте многочасовую поездку в авто по поверхности земли. Верно я говорю? Поэтому «гном-проныра» – это приемлемое обозначение таких как я. Это типа профессии: шофёр, шахтёр, курьер, – усмехнулся он.

Александр стиснул зубы и процедил:

– Группа собрана в Панице в полном составе. Дети, пяти – семи лет. Это значит, что для группы планируется работа на длительный срок: в пределах средне человеческой жизни. Точнее, пока, не скажу. Лидер в женском теле. Даже в границах группы не афиширует своего особого положения.

– Или вы ошибаетесь с определением лидера.

– Возможно. Группа в полном составе собрана меньше двух недель назад. Надо наблюдать.

– Дайте мне код «струны». Я сам за ними понаблюдаю и сделаю выводы.

– Нет. Напоминаю, что Паница – это особый объект. Я даже не уверен, могу ли я с вами обсуждать то, что там происходит.

– Можете. Я посланник Елены Московской.

– Я бы предпочёл обсудить это с ней лично. Так и передайте. А пока я Вас не задерживаю. Всего хорошего.

Стас не стал спорить. У него, действительно, не было полномочий просить код от тоннеля Паницы. Но, попытка была неплохая.

Выпроводив гнома, Александр достал из буфета тёмную склянку с жидкостью, пахнущей свежей ивовой веточкой и понюхав её перешёл на другой уровень.

Несколько часов он напряжённо писал, перечёркивал и начинал писать снова. Закончив работу, он собрал разбросанные по комнате листы. Заглянул под стол, чтобы случайно не оставить залетевший туда черновик. Закрутил собранные листы в нетугой жгут и бросил в догорающий камин.

На столе лежал финальный текст. Он ещё раз пробежал по нему глазами. Исправлять ничего не стал. Тщательно согнул лист несколько раз и вложил в чёрный бархатный мешочек, который, в свою очередь, засунул за резинку правого носка. Оправил брюки и подошёл к склянке на столе. Ещё раз оглядел комнату и вдохнул ивовый запах. Поднос исчез со стола. Александр подошёл к буфету и поставил склянку на место.

– Толя, – позвал он секретаря, – позвони Елене и пригласи её в гости. Хорошо бы она приняла приглашение на завтрашний обед, часика в два, скажем. У меня день рождения.

Толя удивлённо поднял брови, но не возразил против названной даты.

– И пригласи азамаху. Надеюсь, Элира не откажется меня поздравить и пообедает с нами в мой день рождения.

– Хорошо. Что приготовить к праздничному столу?

– Пошли повара в Аргентину. Там сейчас осень. Пусть принесёт всё, что принято подавать на праздничный стол в сентябре, – подмигнул он секретарю.

– Какие вина поставить на стол?

– Вина? Мне, как обычно – фруктовую Сангрию. Елене – «Генри». Ей нравится этот мексиканский коньяк. Ну а Элире, насколько я помню, всё равно. Не думаю, что её вкусы сильно изменились, и она вряд ли откажется пригубить за компанию с Еленой хороший коньяк. Но, на всякий случай припаси бутылочку советской «Столичной». Да, и не забудь сигары из Доминиканы для Елены. Азамахе? Она не курит.

– Куда открыть проход?

– В здании обсерватории, на Большом Заяцком острове, будет хорошо.

Поздно вечером, укладываясь спать, Александр ещё раз мысленно проверил, всё ли он предусмотрел для предстоящего разговора. Уже засыпая, он улыбнулся промелькнувшей мысли:

«Чего уж там. С моими завтрашними гостьями никогда нельзя быть в чём-то уверенным. Всё будет как будет: по ходу жизни. По-другому с ними не получится. Что ж, тем интересней».

Утро он провёл в библиотеке, пересматривая свои старые записи:

«…Земля собрала мудрость многих звёзд, ибо прошлое миллиардами нитей связано с настоящим, из которого берёт начало будущее…»

– Александр, у нас гости, – предупредил секретарь. Он с сожалением отложил тетрадь и потерев, вдруг озябшие руки, направился к лестнице, ведущей из библиотеки в нижние комнаты.

Уже спустившись на полпролёта, он почувствовал, что Елена его сканирует. Он улыбнулся и позволил ей прочитать себя ровно настолько, насколько готов был сейчас ей открыться.

– Елена, дорогая, как я рад тебя видеть! Благодарю за то, что приняла моё приглашение.

– Здравствуй, Сантери! Помнится, дата твоя в сентябре, но я всё равно с подарком. Она вынула из сумочки чёрный свёрток и протянула его Александру: – Дарю от всего сердца.

Он повертел красиво завёрнутый подарок, не решаясь нарушить целостность упаковки. Видя его нерешительность, Елена забрала, и сама разорвала обёртку, обнажив довольно потрёпанный томик стихов.

– «Звезда полей» Николая Рубцова! – выдохнул Александр. – Самый первый! Год издания 1967.

– Нравится?

– Да ты, никак свою библиотеку осиротила?

– Трудно за несколько часов найти достойный тебя подарок. Почитаешь?

– Конечно. – И, наугад открыв томик, пропел, почти не подглядывая: – «Как звёзд не свергнуть с высоты, так век неслышно протечёт, не тронув этой красоты. Как будто древний этот вид раз навсегда запечатлён в Душе, которая хранит всю красоту былых времён…» – хором закончили они строчку.

– Благодарю! От всего сердца благодарю!

– О-о-о! надеюсь, я не опоздала! – в комнату вошла Элира, – здравствуйте! Елена, как приятно тебя видеть! Прекрасно выглядишь! Сантери, дай, голубчик, я тебя расцелую. Как мило с твоей стороны вспомнить про меня и пригласить на рюмку водки в твой день рождения. Надеюсь, водку ты охладил? Не будет тёплой, как в прошлый раз?

– Стараюсь дважды одни и те же ошибки не совершать – это скучно, моя дорогая. И, учти, после того раза я всё-таки, несколько повзрослел. Он повернулся к Елене, с улыбкой непонимания слушающий их диалог:

– Рассказываю, дорогая Елена, в чём вопрос Элиры. В 1865 году, небезызвестный вам Дмитрий Иванович Менделеев определил оптимальные весовые части при смешивании растворов спирта и воды, тем самым доказав, что объём полученного раствора меняется в зависимости от их количества. А наименьшее его значение достигается при смешении сорока шести весовых частей спирта и пятидесяти четырёх частей воды. Я тогда имел удовольствие учиться в Санкт-Петербургском технологическом институте, а Дмитрий Иванович заведовал там химической лабораторией. И мы много-много экспериментировали, испытывая данное утверждение на себе. Так сказать, принося себя в жертву науке.

– Да, эксперименты с водой и спиртом они ставили часто и много. Подтверждаю. Я и сама оказалась в числе подопытных. Но только ты, Сантери, только ты, не охлаждал эту чёртову водку. А тёплой она шла довольно мерзко даже в малых объёмах.

– Лира, Лира, я напомню тебе, что был самым младшим из вас. Мне недоставало опыта. Но, я учёл свои ошибки и исправился. И немедленно вам это докажу. Прошу к столу.

За обеденным столом царила лёгкая атмосфера. Так уж сложилось, что общих воспоминаний у них было немного. Но у каждой гостьи была какая-нибудь своя маленькая история «тет-а-тет» с хозяином дома. Они вспоминали эти милые истории. Комментировали их в забавном ключе, много и искренне смеялись.

Как же редко у каждого из них выпадают такие минуты отдыха в кругу равных. Когда не надо отслеживать слова и жесты. А темы бесед просты, и нет в них скрытого подтекста. И собеседник на одной с тобой волне, и понимает тебя с полуслова и с полувзгляда.

Гостьи Александра были благодарны ему за этот импровизированный день рождения. Они по достоинству оценили блюда и похвалили повара. Но, к спиртному не притронулись. Лёгкость, витающая над обеденным столом, не ввела их в заблуждение. Они отлично понимали, что хозяин дома лишь предваряет этим милым обеденным часом предстоящий серьёзный разговор. Похоже, очень серьёзный.

Обе женщины обладали на своих территориях огромной властью. Каждая из них сама по себе была планетой – самодостаточным, закрытым от посторонних глаз миром. И уж коль скоро глава Северных территорий собрал их за одним столом, то разговор, и впрямь, коснётся очень серьёзных тем.

Кофе подали в гостиной. Хозяин ещё шутил, но по залу уже гулял ветерок, предвещавший перемену тона беседы. Исчезли шутки и то и дело стали проскальзывать намекающие на истинную причину приглашения вопросы.

Отдав дань гостеприимству хозяина, первой не выдержала Елена:

– Александр, мы чудесно провели время. Спасибо! Я давно так искренне не смеялась. Просто отдохнула душой в нашей маленькой компании. Однако делу время, а потехе час. И этот час истёк. Мы все очень занятые люди. И если у тебя больше нет причин нас задерживать, мы, пожалуй, откланяемся.

Граница простых человеческих радостей была пройдена. После этих слов все сразу подтянулись, растаяли улыбки, лица стали сосредоточенными. Александр пригласил гостей пройти в соседнюю комнату и первым вошёл в неё сам. Приостановился на пороге и провёл рукой над головой, как бы очерчивая круг. То же самое проделали гостьи. Все трое подошли к столу, занимающему большую часть комнаты.

– Ну, говори, зачем позвал.

– Спустимся ещё на один уровень, – предложил Александр, протягивая гостьям склянку с тёмной жидкостью. На столе появился серебряный поднос, Александр опустил на него склянку и протянул Елене сложенный вчетверо лист:

– Я хотел, чтобы вы посмотрели вот это. Здесь мои соображения относительно планов асов на Земле. Они, похоже, снова собираются активно воздействовать на ход событий. И группа, которую они прислали, будет находиться в их непосредственном подчинении.

– Ты имеешь в виду «Звёздного Человека»?

– Да, их уже заземляют в Панице.

– Я думала, для этого была создана Слобода?

– Отдельная история, – отмахнулся Александр.

– Что тебя беспокоит? Ты в курсе всего происходящего и имеешь возможность контролировать процесс.

– Меня беспокоит отсутствие со стороны асов заинтересованности в нас – поселенцах, что не улетели тогда со всеми, а остались на планете. Поясняю: я общался с, пока ещё, детьми из этой группы. Их переполняет сила. Магические возможности таковы, что Катерина усомнилась в своих. Она уже сейчас задаётся вопросом: как влиять на них во время обучения. А ведь они на планете меньше десяти лет. Что будет дальше?

– Катерина усомнилась в возможностях своего Рода?

– Вслух она этого не сказала, но я знаю, что в ночь перед разговором со мной она просила помощи у своего Рода.

Дамы переглянулись.

– Но больше всего меня беспокоит, что мы, конкретно я, не получил никаких указаний относительно дальнейшего продвижения группы. Я не знаю, и даже не могу предположить, как они будут действовать после того, как заземление в Панице завершится. Какова их миссия? Проникновение в органы управления общественной и политической жизни Земли? А может, их интересует экология? Ресурсы или что-то ещё? В прежние времена, когда к нам приходил маг асов и его, перед выполнением задания требовалось заземлить, нас всегда инструктировали относительно предпочтительных направлений, на которые следовало обратить внимание при его подготовке. В этот раз – ничего. Полное молчание. Поэтому я и собрал вас. Что вы знаете по поводу их миссии?

Обе дамы молчали, обдумывая, насколько можно раскрыться друг перед другом. Александр это понимал.

– Прекратите. Сейчас не время скрытничать. Планета стоит перед очень серьёзными переменами. Вы же знаете, есть и другие цивилизации, которые не преминут воспользоваться переходным моментом и занять эту нишу в системе миров. И мы просто обязаны позаботиться о том, чтобы вернулись асы и о населяющих планету народах. Говорите, что знаете!

Первой опять заговорила Елена.

– Да, ты прав, на Землю пришли ещё три группы, помимо той, что сейчас в Панице. Их заземление поручили самым сильным школам. По нашим предположениям, нашей планетой заинтересовались ещё некоторые силы. Впереди довольно длительный период, благоприятный для развития цивилизации. Готовится передел сфер влияния на планете – многие хотят им воспользоваться. Все передовые группы сформированы с учётом длительного пребывания.

– Что это значит для населения планеты?

– Мы на очередной развилке. Пришло время определиться в направлении эволюции людей как вида. Закладывается основа на следующие двадцать пять тысяч лет.

– Да, я согласна. Галактика подошла к границе чёрной дыры. Осталось не так много времени перед тем, как мы встанем на её пороге и войдём в новое измерение. На планете начнут вымирать те виды живых организмов, которые не будут соответствовать новым частотным вибрациям, наполняющим космос по ту сторону перехода. Прежде всего, это коснётся таких сложно организованных существ, как млекопитающие, птицы, некоторых видов насекомых и растений.

– То есть, предстоит генеральная уборка планеты.

– Ну, что-то типа того.

– Возможно, чтобы сохранить человека разумного, как вид, его придётся вывести на время перехода с планеты в параллельное пространство? И от тех, кто будет выведен из-под удара, пойдёт новая поросль. Так? Значит, группы будут заниматься селекцией? И каков критерий отбора?

Опять молчание. На этот раз его прервала Элира.

– Мы поймём это, если будем знать, от кого пришли группы.

– На Панице – асы.

– Эти будут отбирать людей по духовному признаку. Скорей всего они остановятся на Homo quadratus. Я думаю, собрав необходимую информацию, Тотмаат довольно скоро начнёт действовать.

– Я тоже так думаю. Надо присмотреться к абиссалям планеты. Кое-где они утратили дух истинного Знания, но в основном работают без искажений.

– В Герцеговине – три хатора.

– Хаторы? Ну, с этими более-менее понятно – они будут эвакуировать космических туристов, и вряд ли интересуются аборигенами.

– Не скажи. Их могут заинтересовать, например, маори. Они по всем мирам разыскивают пассионариев, чтобы немного «встряхнуть» застоявшийся мир Венеры. Мы будем отслеживать их работу.

– Боливия приняла синтетиков: коганим, и два левита. Их будет заземлять семья Коэн и Зорге… если подопечные не поубивают друг друга до срока. Группу переправили на плоскогорье Альтиплано. Их лагерь в северной части острова Луны на озере Титикака.

– Странный выбор базы для синтетиков.

– А состав группы, по-твоему, не странный. Надо будет и за ними понаблюдать.

– В Лалитпур пришла группа Великого Дракона – пять звёздных шерпов. Её отдали на заземление Апа Шерпе.

– Подведём итог: четыре группы. Четыре критерия отбора. Ну, в принципе, жизнеутверждающий вариант. Нового Адама лепить, вроде как, не собираются. Будут улучшать современный. Это обнадёживает.