Текст книги "Третье Правило Волшебника, или Защитники Паствы"

Когда они встали со скамьи, часть каменной стены сдвинулась в сторону. Взяв Бердину за руку, Ричард вывел ее в образовавшейся проход и повел вниз по лестнице.

– Раз мы с вами друзья, значит, я могу говорить вам о том, что мне не нравится в ваших поступках, так? – Ричард кивнул. – Ну, тогда мне не нравится, как вы поступили с Карой.

Она сердится на вас из-за этого.

Лестница привела их в странную комнату, стены которой поглощали свет, а пол образовывал в центре огромный бугор.

– Кара? Сердится на меня? Что я ей сделал?

– Вы нагрубили ей из-за меня. – Увидев недоумение Ричарда, Бердина пояснила: – Когда на мне было заклятие и я пригрозила вам эйджилом, вы рассердились на нас на всех. Вы обращались с остальными так, будто они вели себя так же, как я.

– Я не понимал, что происходит. И из-за твоего поступка я начал опасаться всех морд-сит. Каре бы следовало это понять.

– Да она понимает! Но когда все разъяснилось и вы вернули мне душу, вы так и не сказали Каре с Райной, что были не правы, когда считали, что они тоже вам угрожают.

– Ричард покраснел.

– Ты права! И мне стыдно. А почему она мне ничего не сказала?

– Вы же магистр Рал! – подняла бровь Бердина. – Если вы решите отлупить ее, потому что вам не понравилось, как она с вами поздоровалась, она и то ничего не скажет.

– Тогда почему говоришь ты?

Бердина шла за ним по пятам по выложенному булыжниками коридору двух футов шириной, стены которого были полностью покрыты золотом.

– Потому что вы – друг.

Ричард обернулся, чтобы улыбнуться ей, и вдруг увидел, что она собирается коснуться золотой стены. Он резко схватил ее за руку.

– Только сделай это – и ты труп!

Бердина нахмурилась:

– Почему вы говорили, что ничего не знаете об этом месте, а теперь прогуливаетесь по нему так спокойно, будто прожили тут всю жизнь?

Ричард растерянно моргнул, и тут его осенило.

– Это благодаря тебе!

– Мне?!

– Ну да, – кивнул Ричард. – Я так внимательно тебя слушаю, что действую инстинктивно, и благодаря этому меня ведет мой дар. Я только сейчас это понял. Теперь я знаю все ловушки и дорогу обратно. – Он благодарно сжал ей плечо. – Спасибо тебе, Бердина.

– А для чего же еще существуют друзья? – ухмыльнулась она.

– И сейчас мы, кстати, в самом паршивом месте. Нам сюда.

Золотой коридор вывел их в круглую башню не меньше сотни футов в поперечнике. По стене спиралью поднимались ступени. Через неравные интервалы они прерывались маленькими площадками с дверьми. Далеко вверху темноту пронизывали резкие лучи. Большинство окошек были совсем крошечными, и лишь одно – большое. Ричард не мог с точностью определить высоту башни, но явно не меньше пары сотен футов. Сколько было до низу, тоже определить было невозможно. Круглый колодец башни уходил в чернильную тьму.

– Мне это не нравится, – заявила Бердина, заглянув через ограждение. – По-моему, хуже этого еще не бывало.

Ричарду почудилось внизу какое-то движение.

– Держись ближе и будь начеку. – Он пристально смотрел туда, где ему померещилось движение, пытаясь что-нибудь разглядеть. – Если что-то случится, постарайся отсюда выбраться.

Бердина неодобрительно поглядела вниз.

– Магистр Рал, мы шли сюда несколько часов и миновали больше щитов, чем я могу вспомнить. Если с вами что-нибудь случится, мне тоже конец.

Ричард взвесил свои шансы. Может быть, все-таки будет лучше, если он завернется в плащ мрисвиза.

– Жди здесь! Я пойду взгляну.

Схватив Ричарда за воротник рубашки, Бердина резко повернула его лицом к себе. Ее голубые глаза метали молнии.

– Нет, один вы не пойдете!

– Бердина...

– Я – ваш телохранитель! И не отпущу вас одного! Ясно? В ее глазах Ричард увидел такую решимость, что прикусил язык.

– Ну хорошо, – вздохнул он. – Только держись рядом и делай все, что я скажу.

Бердина выразительно вздернула подбородок.

– Я всегда делаю все, что вы говорите!

Глава 37

Покачиваясь в седле, Броган лениво разглядывал двигавшихся чуть впереди пятерых посланцев Создателя. Странно, что сейчас их можно видеть. Неожиданно появившись четыре дня назад, они все время находились поблизости, но почти всегда были невидимыми. Он не переставал восхищаться их способностью исчезать у него на глазах. Воистину могущество Создателя безгранично!

Однако избранные Им посланцы несколько смущали Тобиаса. Во сне Создатель велел ему не оспаривать Его планы и милостиво согласился принять извинения Брогана за излишнее любопытство. Все праведники боялись Создателя, а Тобиас Броган, безусловно, был праведником. И все же чешуйчатые создания казались праведному Тобиасу не самым подходящим средством передачи воли Его.

Внезапно Броган сообразил. Ну конечно! Создатель не желает демонстрировать нечестивцам Своих намерений, позволив им увидеть Его представителей в истинном виде. Нечестивцы ждут, что Создатель явится им во всей своей красе и сиянии, и не испугаются, увидев Его посланцев в их нынешнем обличье.

Тобиас облегченно вздохнул, глядя на перешептывающихся с колдуньей мрисвизов. Она назвалась сестрой Света, но от этого не перестала быть колдуньей, стреганицей. Ведьмой. Он еще мог понять, почему Создатель использует мрисвизов, но зачем Он дал такую власть стреганице, Броган постичь был не в состоянии.

Тобиас пожалел, что не слышит, о чем они говорят. После того, как вчера стреганица присоединилась к их компании, она все время общалась только с пятью чешуйчатыми тварями и лишь несколькими словами перебросилась с генералом Защитников Паствы. Она и мрисвизы держались обособленно, будто они лишь случайно едут в том же направлении, что и Тобиас со своей тысячью всадников.

Броган видел, как горстка мрисвизов перерезала сотни д’харианских солдат, и поэтому чувствовал себя несколько неуверенно под защитой всего лишь двух рот. Основная часть его войск – более сотни тысяч мечей – осталась ждать в неделе пути от Эйдиндрила. Явившись Тобиасу во сне, Создатель велел ему оставить их там, чтобы они могли принять участие в штурме Эйдиндрила.

– Лунетта, – тихо позвал Броган. Она подъехала ближе и так же тихо ответила:

– Да, господин генерал?

– Лунетта, ты видела, как сестра пользуется своей силой?

– Да, господин генерал. Когда она убрала метель с нашего пути.

– Ты можешь на основании этого оценить ее возможности? – Лунетта кивнула. – Она так же сильна, как и ты?

– Нет, Тобиас.

– Приятно это услышать, – улыбнулся Броган и оглянулся, желая убедиться, что никого поблизости нет, а мрисвизы и сестра Света по-прежнему видимы. – Меня одолевает недоумение по поводу некоторых вещей, которые мне поведал Создатель за последние ночи.

– Ты хочешь рассказать Лунетте?

– Да, но не сейчас. Поговорим об этом позже.

Она лениво разгладила свои «красотулечки».

– Может, когда мы остаться наедине? Скоро время остановиться.

Тобиас не упустил ни многообещающей улыбки, ни намека, скрытого в этих словах.

– Сегодня мы не скоро остановимся. – Он глубоко вдохнул морозный воздух. – Она так близко, что я почти чую ее.

Спускаясь, Ричард считал площадки, чтобы не заблудиться на обратном пути. По дороге он запоминал приметные знаки, но внутри башни все казалось одинаковым. Пахло гнилью, как на болоте. Наверное, из-за того, что вода, проникавшая в окна, скапливалась на дне.

На следующей площадке Ричард увидел какую-то тень и в свете мерцающей сферы различил что-то на самом краю. Очертания были очень нечеткими, но все же он узнал завернувшегося в плащ мрисвиза.

– Добро пож-жаловать, гладкокож-жий брат, – прошипел мрисвиз.

Бердина вздрогнула.

– Что это? – спросила она громким шепотом и попыталась заслонить собой Ричарда – эйджил был уже у нее в руке, – но он удержал ее и прошел вперед, не замедляя шага.

– Всего лишь мрисвиз.

– Мрисвиз?! – хрипло прошептала она. – Где?!

– Да здесь, на площадке, возле перил. Не бойся, он тебя не тронет.

Бердина опустила эйджил и вцепилась в плащ Ричарда. Они ступили на площадку.

– Ты пришел разбудить с-сильфиду? – спросил мрисвиз.

– Сильфиду? – недоуменно нахмурился Ричард. Распахнув плащ, мрисвиз указал кинжалом куда-то вниз.

Внезапно он стал полностью видимым. Темная чешуйчатая тварь в плаще.

– С-сильфида там, внизу, гладкокож-жий брат. – Змеиные глазки смотрели на Ричарда. – Наконец-то до нее мож-жно добраться. Скоро придет пора йабри запеть.

– Йабри?

Мрисвиз слегка качнул своим кинжалом. Узкие губы раздвинулись в подобии улыбки.

– Йабри. Когда йабри поет, наступает время королевы.

– Королевы?

– Ты нуж-жен королеве, гладкокож-жий брат. Ты долж-жен ей помочь.

Ричард почувствовал, как дрожит прижавшаяся к нему Бердина. Он решил, что пора двигаться, пока она не умерла от страха.

Они спустились еще на две площадки. Бердина по-прежнему цеплялась за Ричарда.

– Он исчез, – шепнула она ему на ухо.

Оглянувшись, Ричард увидел, что мрисвиза нет. Затолкав Ричарда в дверной проем, Бердина притиснула его к двери. Ее голубые глаза возбужденно блестели.

– Магистр Рал, это был мрисвиз!

Ричард кивнул, не понимая, что ее так взволновало.

– Магистр Рал, мрисвизы убивают людей! Вы их всегда истребляли.

– Он не собирался на нас нападать, – махнул Ричард в сторону верхней площадки. – Я же тебе сказал. Так что незачем было его убивать.

Бердина озадаченно нахмурилась.

– Магистр Рал, с вами все в порядке?

– Конечно. Ладно, пошли. Похоже, мрисвиз подсказал нам, что именно мы ищем.

Но Бердина не пустила его.

– А почему он называет вас «гладкокожим братом»?

– Не знаю. Наверное, потому что он чешуйчатый, а я нет. Наверное, он так меня назвал, чтобы дать понять, что не собирается нападать. Он явно хотел помочь.

– Помочь... – недоверчиво повторила она.

– Он же не попытался нам помешать, верно?

Бердина наконец отпустила его и пошла следом, с сомнением покачав головой.

В самом низу башни вдоль стены шла дорожка с железными поручнями, а в центре мерцала темная поверхность воды. На камне возле дорожки лежали саламандры. Над водой мельтешили насекомые, на поверхности изредка взбулькивали воздушные пузырьки и лопались, оставляя после себя маленькие круги.

Пройдя половину дорожки, Ричард понял, что нашел нечто не столь обыденное, как читальные залы или даже диковинные комнаты и коридоры.

Широкая платформа там, где когда-то стояла дверь, была буквально усыпана осколками камня, щебнем и пылью. Обломки створок плавали в воде. Местами камень оплавился, словно воск. Во все стороны от пролома бежали извилистые трещины. Создавалось впечатление, что сюда ударила молния и прожгла дыру.

– Это случилось недавно, – заметил Ричард, проведя пальцем по темному камню.

– Откуда вы знаете? – озираясь по сторонам, спросила Бердина.

– Смотри. Видишь вот здесь? Мох на камнях сгорел и еще не успел нарасти снова. Это было совсем недавно. Несколько месяцев назад, не больше.

Круглое помещение, около шестидесяти футов в поперечнике, выглядело так, словно когда-то было жерлом вулкана. В центре круглая стена высотой в пояс образовывала что-то вроде гигантского колодца шириной в полкомнаты. Подняв над головой шар, Ричард заглянул в колодец. Гладкие стены уходили в бесконечную глубину. Колодец казался бездонным.

Куполообразный потолок высотой не меньше ширины помещения был гладким. Ни окон, ни других дверей. В дальнем конце Ричард разглядел стол и несколько полок.

Обходя колодец, они наткнулись на человеческий скелет. От одежды человека остались лишь кожаный пояс и сандалии. Когда Ричард коснулся костей, они рассыпались, как рассохшаяся глина.

– Давненько он тут лежит, – заметила Бердина.

– Ты абсолютно права.

– Смотрите, магистр Рал! Выпрямившись, Ричард посмотрел туда, куда она указывала.

На столе стояла чернильница, высохшая уже несколько столетий назад, рядом лежали перо и открытая книга. Ричард подошел и сдул с книги пыль и щебенку.

– Написано на древнед’харианском, – сказал он, поднося ближе светящийся шар.

– Дайте взглянуть. – Бердина пробежала взглядом по странице, изучая необычные буквы. – Вы правы.

– И что тут написано?

Бердина осторожно взяла книгу двумя руками.

– Она очень старая. И наречие более древнее, чем любое из тех, что я знаю. Даркен Рал как-то показывал мне записи на наречии, о котором сказал, что ему больше двух тысяч лет. – Она подняла голову. – А это еще старше.

– Но ты можешь прочесть?

– Я не все понимала в той книге, что мы нашли наверху. – Бердина внимательно рассматривала последнюю страницу, где было что-то написано от руки. – А здесь и того меньше.

Она перелистнула несколько страниц назад.

– Хотя бы что-то ты понимаешь? – Ричард нетерпеливо взмахнул рукой.

Перестав листать, Бердина вгляделась в буквы.

– По-моему, здесь написано что-то о том, что наконец-то достигнут успех, и этот успех означает, что он тут умрет. – Бердина ткнула пальцем. – Видите? «Драука». Это слово не изменилось и означает смерть. – Бердина закрыла книгу, взглянула на кожаную обложку и снова принялась листать страницы.

Наконец она поглядела на Ричарда:

– Мне кажется, это дневник. Дневник того, чей скелет лежит у колодца.

У Ричарда по спине побежал холодок.

– Бердина, это то, что я искал! Это что-то особенное, не то что книги, которые мы видели в библиотеке. Ты сможешь это перевести?

– Может быть, кое-что, но не все. – Бердина была явно огорчена. – Простите, магистр Рал. Я не знакома с таким древним наречием. Мне не хватит слов, чтобы верно заполнить пробелы. Я могу лишь строить догадки.

Ричард задумчиво пожевал губу. Он посмотрел на останки, размышляя, чем этот волшебник здесь занимался и какая сила запечатала эту комнату. Правда, еще больше его интересовало, какая сила ее распечатала.

Ричард резко повернулся к морд-сит:

– Бердина! Та книга, наверху... Я ее знаю. Знаю, о чем она.

Если я расскажу тебе ее почти дословно, это поможет тебе распознать слова и воспользоваться ими при переводе дневника?

Бердина, немного подумав, кивнула:

– Можно попробовать! Если вы мне скажете, что означает то или иное предложение, я смогу узнать значение незнакомых слов. Вполне вероятно, что у нас все получится!

Ричард осторожно закрыл дневник.

– Береги его как зеницу ока! Я понесу шар. Давай выбираться отсюда. Мы нашли то, что хотели.

Увидев их с Бердиной целыми и невредимыми, Кара с Райной от счастья едва не обезумели. Ричард заметил, что даже Улик с Иганом, вздохнув, прикрыли глаза, молча вознося благодарение добрым духам за то, что те услышали их молитвы.

– В замке есть мрисвизы, – сообщила Бердина подругам. Кара ахнула.

– Вам многих пришлось убить, магистр Рал?

– Ни одного. Они на нас не нападали. – Он отмахнулся от ее возмущенных вопросов. – Поговорим позже. С помощью Бердины я нашел то, что искал. – Он постучал по дневнику в руках Бердины. – Теперь нам нужно вернуться в город и при ступить к переводу.

Взяв со стола «Приключения Бонни Дэй», Ричард сунул книгу Бердине и направился к выходу, но вдруг остановился и повернулся к Каре и Райне:

– Э-э, пока мы там бродили, мне пришла в голову мысль, что я не хочу умереть, не успев сказать вам кое-что.

Сунув руки в карманы, Ричард подошел ближе.

– Пока мы лазили сквозь щиты, я сообразил, что так и не извинился перед вами за мою тогдашнюю грубость.

– Вы не знали, что на Бердину наложено заклятие, магистр Рал, – ответила Кара. – Мы не виним вас за то, что вы решили держать нас на расстоянии.

– Я не знал, что на Бердину наложено заклятие, но я точно знаю и хочу, чтобы знали и вы, что тогда я напрасно подумал о вас плохо. Вы никогда не давали мне повода так думать. Мне очень жаль. Надеюсь, вы сможете меня простить.

– Кара с Райной заулыбались, как дети, и стали совсем не похожи на морд-сит.

– Мы вас прощаем, магистр Рал, – промолвила Кара. Райна радостно закивала. – Спасибо вам.

– Что там случилось, магистр Рал? – спросила Райна.

– Мы разговаривали о дружбе, – ответила за него Бердина.

На окраине Эйдиндрила, на перекрестке дорог, был маленький рынок. Конечно, он не мог сравниться с рынком на улице Глашатаев, но приезжие вполне могли купить здесь все, что им нужно.

Когда Ричард проезжал мимо, что-то привлекло его внимание, и он подъехал к маленькому колченогому столику.

– Не хотите ли нашего медового пряника, магистр Рал? – раздался знакомый голосок.

Ричард улыбнулся девочке.

– А сколько ты мне еще должна?

Девочка замялась.

– Бабушка? Старуха, кутаясь в ветхое покрывало, поднялась на ноги. Ее выцветшие глаза смотрели на Ричарда.

– Так-так, – улыбнулась она щербатым ртом. – Магистр Рал волен взять столько, сколько захочет, милая. – Она склонила голову. – Приятно видеть вас в добром здравии, магистр Рал!

– И мне вас... – Он замолчал, ожидая, пока она назовет свое имя.

– Вальдора, – сказала старуха и погладила девочку по каштановым волосам. – А это Холли.

– Рад снова вас видеть, Вальдора и Холли. А почему вы здесь, а не улице Глашатаев?

Вальдора пожала плечами.

– Поскольку благодаря новому магистру Ралу в городе стало безопаснее, приезжих прибавилось, и, возможно, даже в замке Волшебника скоро начнется оживление. Мы надеемся застолбить местечко.

– Ну, я бы на вашем месте не очень рассчитывал на оживление в замке Волшебника. – Ричард посмотрел на разложенные на столе сласти. – Так сколько я могу еще взять?

– Вальдора усмехнулась.

– Мне придется изрядно потрудиться, чтобы расплатиться с вами, магистр Рал!

Ричард подмигнул ей.

– Вот что я вам скажу. Если вы позволите мне взять по одному прянику для этих вот пятерых и еще один себе, будем считать, что мы в расчете.

Вальдора обвела взглядом пятерых его телохранителей и снова склонила голову.

– Договорились, магистр Рал. Вы доставили мне гораздо больше удовольствия, чем полагаете.

Глава 38

Cпеша к воротам резиденции аббатисы, Верна заметила стоявшего на посту Кевина Андельмера. Ей не терпелось поскорее добраться до убежища, чтобы сообщить Энн, что теперь ей известны практически все сестры, сохранившие верность Свету, но Кевина она не видела уже несколько недель и остановилась.

– Кевин, неужели это и впрямь ты?

– Да, аббатиса, – поклонился молодой солдат.

– Кажется, я тебя довольно давно не видела?

– Да, аббатиса. Боллесдуна, Уолша и меня отозвали на время.

– Зачем?

Кевин замялся.

– Я толком так и не понял. Похоже, командира интересовали наложенные на дворец чары. Мы служим под его началом почти пятнадцать лет. Он здорово постарел. И, кажется, хотел убедиться собственными глазами, что мы не изменились. Он сказал, что раньше сомневался в существовании этих чар, но теперь убедился, что это чистая правда. И позвал своих офицеров, чтобы те тоже взглянули.

У Верны на лбу проступили капельки пота. Она вдруг поняла, зачем император решил нанести визит во Дворец Пророков. Нужно сообщить аббатисе! Нельзя терять ни минуты.

– Кевин, а ты – верный солдат империи?

Кевин погладил древко пики и, немного поколебавшись, ответил:

– Да, аббатиса. То есть, когда Орден завоевал мою родину, выбора у меня особого не было. Меня сделали солдатом Ордена. Некоторое время я служил на севере, неподалеку от пустыни. А потом мне было объявлено, что я приписываюсь к Дворцу Пророков. Трудно найти лучшее место для службы! Я рад, что снова охраняю вашу резиденцию. Уолш с Боллесдуном тоже рады возвращению во Дворец Пророков. По крайней мере здесь офицеры обращались со мной неплохо и деньги я всегда получал. Немного, правда, зато регулярно – а сколько вокруг людей, которые не могут найти работу, чтобы прокормиться.

Верна ласково коснулась его руки.

– Кевин, а что ты думаешь о Ричарде?

– О Ричарде? – Он улыбнулся. – Ричард мне нравился! Он всегда покупал мне дорогие шоколадки, чтобы я мог подарить их своей девушке.

– И это все, что он для тебя значил? Шоколадки?

Кевин почесал бровь.

– Нет... Я не то хотел сказать. Ричард был... хорошим человеком.

– А ты знаешь, почему он покупал тебе шоколадки?

– Потому что он добрый. И заботится о людях.

– Это уж точно, – кивнула Верна. – Он надеялся таким образом подружиться с тобой, чтобы, когда он устроит побег, ты не стал бы ему мешать и ему не пришлось бы тебя убивать. Он не хотел, чтобы и ты попытался его убить, как врага.

– Убить его? Аббатиса, да я бы ни в жизнь...

– Если бы он не был с тобой добр, ты сохранил бы верность Дворцу и мог попытаться остановить его.

Кевин уставился на носки сапог.

– Я видел, как он владеет мечом. Похоже, он подарил мне не просто шоколад.

– Совершенно верно. Кевин, если наступит время, когда тебе придется выбирать между Ричардом и Орденом, каков будет твой выбор?

Кевин замялся.

– Я солдат, аббатиса. – Видно было, как он мучается. – Но Ричард – мой друг. Я не смогу поднять меч на друга. И вся дворцовая гвардия тоже. Он всем нравился.

– Будь верен своим друзьям, Кевин, – Верна сжала его запястье, – и останешься цел. Оставайся верным Ричарду, и это тебя спасет.

– Спасибо, аббатиса, – кивнул он. – Только я не думаю, что мне придется делать такой выбор.

– Поверь мне, Кевин, император – плохой человек. – Солдат промолчал. – Помни это. И не распространяйся о том, что я тебе только что сказала, хорошо?

– Конечно, аббатиса.

Когда Верна вошла в приемную, Феба поднялась ей навстречу.

– Доброе утро, аббатиса!

– Я хочу помолиться Создателю, Феба. Никого ко мне не пускай.

Внезапно Верна вспомнила кое-что, сказанное Кевином. Что-то не складывалось.

– Гвардейцы Боллесдун и Уолш охраняли покои пророка. Но пророка больше нет. Выясни, почему они там и кто их туда поставил. И сразу же доложи мне. – Верна подняла палец. – В первую очередь!

– Верна... – Упав обратно на стул, Феба посмотрела на свой стол. Сестра Дульчи не поднимала бледного лица от докладных. – Верна, кое-кто из сестер хочет тебя видеть. Они ждут внутри.

– Я никому не давала разрешения находиться в моем кабинете!

– Я знаю, аббатиса, – Феба не поднимала глаз, – но...

– Я сама этим займусь. Спасибо, Феба.

Сердито сверкая глазами, Верна влетела в свой кабинет. Никто не имел права входить сюда без ее разрешения. У нее сейчас нет времени на ерунду. Она догадалась наконец, как отличить сестер Света от сестер Тьмы, и знала, зачем император Джегань приезжает в Танимуру. Ей необходимо сообщить об этом Анне-лине. И узнать, что делать дальше.

Верна увидела в темноте четырех женщин.

– Что все это значит?!

Одна из них вступила в отбрасываемый свечой круг света, и Верна узнала сестру Леому.

Потом в острой вспышке боли мир окутала тьма.

– Делай, что я сказала, Натан!

Он наклонился к ней и скрипнул зубами.

– Ты могла хотя бы дать мне доступ к моему Хань! Как иначе я смогу тебя защитить?

Энн следила взглядом за пятьюстами всадниками, следующими по улице за магистром Ралом.

– Мне не нужна твоя защита. Нельзя рисковать. Ты знаешь, что делать. И не вмешивайся, пока он не спасет меня, понял?

– А если он не станет тебя «спасать»?

Энн старалась не думать об этой возможности – как и о том, что произойдет, если события пойдут в нужном направлении.

– Я что, должна учить пророка пророчествам? Это обязано произойти. Потом я дам тебе доступ к твоему Хань. А теперь отведи лошадей в конюшню. И проверь, чтобы их накормили как следует.

Натан вырвал у нее повод.

– Поступай, как знаешь, женщина! Но лучше тебе крепко надеяться, что я никогда не сниму ошейника, иначе у нас с то бой выйдет очень долгий разговор. И ты не сможешь внятно вести беседу, потому что будешь связана по рукам и ногам, а во рту у тебя будет кляп!

Энн улыбнулась:

– Натан, ты очень добрый! Я тебе доверяю. А ты должен доверять мне.

Он погрозил ей пальцем:

– Если ты позволишь себя убить...

– Знаю, Натан, знаю...

– А еще говорят, что я – сумасшедший! – прорычал он. – Во всяком случае, уж поесть-то ты можешь! Ты весь день ничего не ела. Тут рядом есть рынок. Дай слово, что поешь!

– Я не...

– Дай слово!

– Ну хорошо, Натан, – вздохнула Энн. – Если это доставит тебе удовольствие, я перекушу чем-нибудь. Но я не очень голодна. – Он предостерегающе поднял палец. – Я же дала слово. А теперь иди.

Натан увел лошадей, а Энн двинулась к замку. У нее внутри все переворачивалось от страха вновь оказаться в замке, тем более в свете пророчества. И все же выбора нет. Это – единственный способ.

– Медовый пряник, мэм? Всего за пенни, и они очень вкусные!

Энн поглядела на стоящую у столика маленькую девочку в не по росту большом пальто. Медовый пряник. Что ж, она ведь не говорила, что именно съест. Пряник вполне сойдет.

Энн улыбнулась девочке.

– Ты одна здесь так поздно вечером?

– Нет, госпожа, я с бабушкой. – Она указала пальцем. Неподалеку сидела закутанная в ветхое покрывало толстая старуха. По-видимому, она дремала. Энн достала из кармана монетку.

– Вот тебе серебро, милочка. Кажется, оно тебе нужно больше, чем мне.

– Спасибо вам, госпожа! – Девочка взяла со столика пряник. – Вот, возьмите! Он особенный, в нем много меда. Я приберегаю их для красивых покупателей.

Энн с улыбкой взяла пряник.

– Спасибо, милая!

Энн вновь двинулась к замку, а девочка начала собирать свои вещи.

Жуя пряник, Энн наблюдала за снующими по крошечному рынку людьми. Она не видела никого, кто мог бы представлять опасность, но знала, что этот человек здесь. Она перевела взгляд на дорогу. Что будет, то будет. Интересно, стала бы она тревожиться меньше, если бы знала точно, какая именно опасность ей угрожает? Едва ли.

В темноте никто не заметил, как она свернула на дорогу, ведущую к замку. Энн пожалела, что рядом нет Натана, но в некотором смысле было приятно оказаться наконец в одиночестве, пусть и ненадолго. Наедине с собой она могла спокойно поразмышлять о своей жизни и о грядущих изменениях. Прошло столько лет...

В каком-то смысле то, что она делает, обрекает на смерть тех, кто ей дорог. Но разве у нее есть выбор?

Доев пряник, она облизала пальцы. Голод по-прежнему давал о себе знать: в животе бурчало вовсю. А может, это не от голода, а от страха? Да что с ней творится? Энн и прежде сталкивалась с опасностью. Может, она просто постарела и с годами стала больше ценить жизнь?

Энн пробралась в замок, но к тому времени, когда она зажгла свечу, ей уже было ясно, что что-то не так. Живот жгло как огнем. Началась резь в глазах, заломило суставы. Уж не заболела ли она? О Создатель, только не сейчас! Сейчас ей нужны все ее силы.

Желудок свело так, что она, скорчившись от боли, вынуждена была опуститься на стул. Комната поплыла перед глазами. Энн застонала. Что за?..

Медовый пряник!

Ей и в голову не пришла такая возможность! А она-то ломала голову, как кто-то сможет ее одолеть! Ведь она полностью владеет своим Хань, и ее Хань очень сильный, сильнее, чем у других колдуний. Создатель, какая же она дура!

Как в тумане Энн увидела, что в комнату входят два человека, один маленький, другой повыше. Двое? Двоих она не ждала. О Создатель, это же все испортит!

– Так-так! Посмотрим, что принесла мне эта ночь! Энн с усилием подняла голову:

– Кто... тут? Фигуры приблизились.

– Ты не помнишь меня? – прокудахтала старуха в потрепанном покрывале. – Не узнаешь меня, старую и морщинистую? А ведь это все из-за тебя. Ты, кстати, ничуть не изменилась. Я бы тоже могла оставаться юной, если бы не ты, моя дорогая, милая аббатиса! И тогда бы ты сразу меня узнала. Энн охнула от боли.

– Что, медовый пряник не пошел на пользу?

– Кто... Упершись в колени, старуха наклонилась к ней.

– Ну как же, аббатиса! Неужели не помнишь? Я ведь пообещала заставить тебя заплатить за то, что ты со мной сделала. А ты даже не помнишь о жестокости, которую совершила? Это так мало значило для тебя?

И тут Энн поняла, кто это. Она бы в жизни не узнала этой женщины через столько лет, но голос ее не изменился.

– Вальдора!

Старуха расхохоталась.

– Дорогая аббатиса, я счастлива, что ты помнишь такую ничтожную сестру, как я! – Она поклонилась с преувеличенной почтительностью. – Надеюсь, ты помнишь и мое обещание. Помнишь ведь, а? Я поклялась в вечной мести.

Приступ боли свалил Энн на пол.

– Я надеялась... что ты... подумав о своем проступке... поймешь свою неправоту... А теперь я вижу... что была права... изгнав тебя из Дворца. Ты недостойна... быть сестрой Света.

– Не волнуйся так, аббатиса! Я создала собственный дворец. Моя внучка, которая стоит перед тобой, – моя ученица, моя послушница. И я учу ее лучше, чем твои сестры. Я учу ее всему.

– Ты... учишь ее... травить людей?

Вальдора засмеялась.

– О, этот яд тебя не убьет! Просто лишит возможности двигаться, пока я не запеленаю тебя, беспомощную, в волшебный кокон. Так легко ты не умрешь. – Она наклонилась ближе, и ее голос наполнился ядом. – Ты будешь умирать очень долго, аббатиса! Может быть, даже протянешь до утра! Человек способен пережить тысячу смертей за одну ночь.

– Откуда ты знала... что я приду?

Старуха выпрямилась.

– А я и не знала. Но когда магистр Рал дал мне вашу монетку, я подумала, что он может притащить за собой какую-нибудь сестру. Только я и в самых радужных мечтах не могла представить себе, что он приведет ко мне саму аббатису! Ах, что за чудо! Нет, на такую удачу я даже не смела надеяться. Я была бы счастлива содрать шкуру с одной из сестер Света или даже с твоего ученика, магистра Рала, лишь бы причинить тебе боль. Но теперь я могу воплотить свои самые глубокие, самые черные пожелания.

Энн попыталась призвать Хань, но безуспешно. Она поняла, что в прянике был не только яд. На него еще было наложено заклятие.

О Создатель, все идет не так, как нужно!

Комната уплывала. Энн почувствовала боль в затылке. Ощутила, как каменный пол царапает спину. Увидела симпатичное улыбающееся личико девочки.

– Я прощаю тебя, дитя, – прошептала Энн.

И ее поглотила тьма.