Текст книги "Удивительный Морис и его просвещенные грызуны"

– Ты струсил! – Из толпы вышла Злокозния.

– Да ну? – усмехнулся ей дудочник.

– Конечно, струсил, потому что всем известно, как оно бывает. Дай-ка я спрошу этого глуповатого парнишку, которого впервые в жизни вижу: ты сирота?

– Да, – кивнул Кийт.

– То есть ты вообще ничего не ведаешь о своем происхождении?

– Ровным счетом ничего.

– Ага! – возгласила Злокозния. – Вот и доказательство! Мы все отлично знаем, что бывает, когда нежданно-негаданно объявляется загадочный сирота и бросает вызов могущественному тирану, правда? Это же все равно что третий и младший сын короля. Он просто не может не победить!

Девочка торжествующе обернулась к толпе. Но толпа все еще сомневалась. Эти люди не прочли столько книжек, сколько Злокозния, и руководствовались скорее опытом реальной жизни, а именно: если кто-то маленький и добродетельный бросает вызов кому-то большому и гадкому, ему очень быстро приходит крындец.

Но откуда-то из задних рядов толпы раздался крик:

– Дайте глуповатому парнишке шанс! Он, по крайней мере, дешевле обойдется! – А кто-то еще подхватил: – Вот именно! – и еще кто-то: – Я с вами, ребята, совершенно согласен! – И никто, похоже, не заметил, что все голоса доносятся почти от самой земли и напрямую связаны с перемещениями взъерошенного кота, у которого половины шерсти недостает. Вместо того поднялся общий гул – гул без слов, ничего такого, что способно навлечь на кого-то неприятности, если дудочник разозлится, просто невнятное бормотание в общем и целом, подразумевающее, что – не в обиду будь сказано, учитывая все точки зрения, все взвесив и хорошенько обдумав, сложив два и два и при прочих равных, люди не прочь дать мальчику шанс, если никто не против, конечно, и не принимайте это на свой счет.

Дудочник пожал плечами.

– Идет, – кивнул он. – Об этом еще долго говорить станут. И что я получу, когда выиграю?

Мэр откашлялся.

– В создавшихся обстоятельствах, кажется, принято предлагать руку дочери? – предположил он. – У нее превосходные зубы, и она станет хорош… она станет женой любому, у кого в доме достаточно свободного места под книжные полки…

– Отец! – воскликнула Злокозния.

– Не сейчас, но впоследствии, понятное дело, – промолвил мэр. – Он неприятный тип, но зато богат…

– Нет, спасибо, я возьму деньгами, – возразил дудочник. – Так или иначе.

– Я же сказал, мы не можем себе этого позволить! – напомнил мэр.

– А я сказал, так или иначе, – повторил дудочник. – А чего потребуешь ты, малыш?

– Твою дудочку, – промолвил Кийт.

– Нет, малыш. Она же волшебная.

– Тогда почему ты боишься поставить ее на кон?

Дудочник сощурился.

– Ладно, идет, – кивнул он.

– А город должен позволить мне решить проблему с крысами, – промолвил Кийт.

– Ну а ты-то сколько запросишь? – уточнил мэр.

– Тридцать золотых монет! Тридцать золотых монет. Ну же, скажи им! – раздался голос из задних рядов.

– Нет, вам это не будет стоить ни пенса, – возразил Кийт.

– Идиот! – проорал голос в толпе. Люди озадаченно заозирались.

– То есть вообще даром? – уточнил мэр.

– Да, даром.

– Эгм… предложение насчет руки моей дочери все еще в силе, если ты…

– Папа!

– Нет, так бывает только в сказках, – возразил Кийт. – А еще я верну много украденной крысами еды.

– Они ж ее сожрали! – запротестовал мэр. – Ты что, им два пальца в пасть засунешь?

– Я же сказал, что решу вашу проблему с крысами, – настаивал Кийт. – Мистер мэр, вы согласны?

– Ну, если ты не требуешь платы…

– Но сперва мне нужно одолжить у кого-нибудь дудочку, – продолжал Кийт.

– У тебя даже дудочки нет? – удивился мэр.

– Моя сломалась.

Капрал Кнопф ткнул мэра в бок.

– У меня со времен армии тромбон завалялся, – сообщил он. – Я сбегаю принесу, а? Мигом обернусь.

Дудочник расхохотался.

– А что, тромбон не считается? – уточнил мэр, едва капрал Кнопф умчался прочь.

– Что? Зачаровывать крыс – тромбоном? Да ладно, ладно, пусть малыш попробует. Попытка не пытка. Ты хорошо играешь на тромбоне, да?

– Не знаю, – отозвался Кийт.

– Что значит «не знаю»?

– Я никогда не пробовал. Я бы куда охотнее сыграл на флейте, или флейте-пикколо, или трубе, или на ланкрской волынке, но я видел, как играют на тромбоне, и мне кажется, ничего сложного в этом нет. Это ж всего-навсего труба-переросток.

– Ха! – фыркнул дудочник.

Стражник уже бежал назад, на ходу надраивая помятый тромбон рукавом, отчего тот становился только грязнее. Кийт взял инструмент в руки, обтер мундштук, поднес его к губам, выдвинул кулису и выдул долгую ноту.

– Вроде работает, – признал он. – Наверное, по ходу дела научусь. – И коротко улыбнулся дудочнику. – Хочешь попробовать первым?

– Да ты этой развалюхой ни одной крысы не зачаруешь, малыш, – фыркнул дудочник, – но я с удовольствием посмотрю, как ты пыжишься.

Кийт снова одарил его улыбкой, вдохнул поглубже и заиграл.

Зазвучала мелодия. Инструмент пищал и хрипел, потому что капрал Кнопф, случалось, использовал его как молоток, но мелодия и впрямь зазвучала – быстрая, прямо-таки лихая. Под такую ноги сами начинают притоптывать.

И нашелся тот, кто не устоял.

Из трещины в ближайшей стене появился Сардины, считая себе под нос: «и-раз-два-три-четыре». Толпа завороженно наблюдала, как крыс самозабвенно отплясывает на мостовой – пока танцор не исчез в водосточной трубе. Только тогда люди зааплодировали.

Дудочник покосился на Кийта.

– Эта крыса была в шляпе?

– Я не заметил, – пожал плечами Кийт. – Твоя очередь.

Откуда-то из-под складок одежды дудочник извлек первую секцию дудки, совсем короткую. Из кармана достал вторую секцию и вдвинул ее в пазы первой. Секции сощелкнулись – этак звонко, по-военному.

Все еще не сводя глаз с Кийта и ухмыляясь, из нагрудного кармана дудочник достал мундштук и навинтил его на флейту до финального щелчка.

А затем поднес дудку к губам и заиграл.

Со своего наблюдательного поста на крыше Большие Скидки крикнула в водосток:

– Поехали!

И засунула в уши два комочка ваты.

Дежурящий под водостоком Врассоле проорал в канализационную трубу:

– Поехали! – и тоже взялся за затычки.

– …ехали… ехали… ехали, – разнеслось по трубам эхо.

– Поехали! – объявил Гуталин в подвале с клетками. И затолкал в трубу пучок соломы. – Затыкайте уши, все!

С крысиными клетками сделали что могли. Злокозния притащила одеяла, а крысы потратили целый час, лихорадочно заделывая дыры и трещины грязью. Кроме того, Клан постарался досыта накормить пленников, и хотя это были всего лишь киикики, просто душа разрывалась при виде того, как отчаянно они припадают к земле.

Гуталин обернулся к Питательной.

– Ты уши заткнула? – спросил он.

– Простите?

– Отлично! – Гуталин достал два комочка ваты. – Надеюсь, болтливая дуреха не ошибается насчет этих штук, – промолвил он. – Боюсь, мало у кого из наших еще остались силы куда-то бежать.

Дудочник подул снова – и недоуменно уставился на дудочку.

– Ну, хоть одну крысу вымани, – промолвил Кийт. – Любую, на выбор.

Дудочник обжег его свирепым взглядом и дунул опять.

– Я ничего не слышу, – промолвил мэр.

– Люди и не могут ничего слышать, – пробормотал дудочник.

– Может, сломалась, – услужливо подсказал Кийт.

Дудочник попробовал еще раз. Над толпой поднялся ропот.

– Ты что-то подстроил, – прошипел он.

– Да ну? – громко откликнулась Злокозния. – И что же такого он мог подстроить? Наверное, приказал крысам сидеть под землей, заткнув уши ватой?

Ропот превратился в сдавленный смех.

Дудочник предпринял еще одну попытку. Кийт чувствовал, как у него самого шевелятся волоски на загривке.

Появилась крыса. Крыса медленно двигалась по мостовой, раскачиваясь из стороны в сторону. Доковыляв к ногам дудочника, она опрокинулась на бок и осталась лежать, издавая жужжащий звук.

У людей отвисли челюсти.

Это был мистер Тик-так.

Дудочник ткнул игрушку носком сапога. Заводная крыса несколько раз перекатилась с боку на бок, и тут пружина, которую вот уже несколько месяцев терзали зубья капканов, наконец лопнула. Раздалось «дзыыыынннннь!» – и на мостовую дождем посыпались шестеренки.

Толпа разразилась хохотом.

– Хм-м-м, – промолвил дудочник. Теперь он глядел на Кийта с невольным восхищением. – Ладно, малыш, – промолвил он. – Может, поговорим? Как дудочник с дудочником? Вон там, у фонтана?

– Только чтобы у всех на глазах, – уточнил Кийт.

– Ты мне не доверяешь, малыш?

– Конечно, нет.

– Молодец, – усмехнулся чужак. – Вижу, у тебя есть все задатки дудочника.

У фонтана дудочник присел, вытянул перед собою обутые в сапоги ноги и подал Кийту дудочку. Дудочка была бронзовая, украшенная латунью – рельефным изображением крыс, – и поблескивала в лучах солнца.

– Вот, – сказал дудочник. – Бери. Хорошая. У меня еще есть. Ну же, забирай. Хочу послушать, как ты на ней сыграешь.

Кийт неуверенно покосился на дудочку.

– Это все обман, малыш, – объяснил дудочник. Дудка сияла подобно солнечному лучу. – Видишь, тут такая скользящая перегородка? Сдвинь ее вниз, и дудочка сыграет особую ноту, которую человеческое ухо не слышит. А крысы – еще как. Просто с ума сходят. Выбегают из всех нор, и ты ведешь их прямо в реку, как овчарка – стадо.

– И это все? – удивился Кийт.

– А ты еще чего-то ждал?

– Ну да. Говорят, ты превращаешь людей в барсуков и уводишь детей в магические пещеры, и…

Дудочник заговорщицки наклонился ближе.

– Реклама, малыш, штука полезная. Здешние городишки с наличкой расстаются куда как неохотно. А что до превращения людей в барсуков и всего такого, так такие вещи случаются где угодно, только не в здешних краях. А здешние жители в большинстве своем за всю свою жизнь дальше чем на десять миль из дома не уезжали. Их спросить, так в пятидесяти милях отсюда все что угодно произойти может! А как только история разнесется по свету, так она сама на тебя работать станет. Половину всего того, что люди рассказывают о моих «подвигах», сочинил не я.

– Скажи, а ты, случайно, не знаком с кое-кем по имени Морис? – полюбопытствовал Кийт.

– Морис? Морис? Вроде бы нет.

– Изумительно, – усмехнулся Кийт. Взял дудочку и устремил на дудочника долгий, задумчивый взгляд. – А теперь, дудочник, – объявил мальчик, – сдается мне, ты выведешь крыс из города. И это будет самое впечатляющее действо за всю твою карьеру.

– Эй? Ты о чем? Ты же победил, малыш.

– Ты выведешь из города крыс, потому что так полагается по сказке, – объяснил Кийт, полируя дудочку рукавом. – А почему ты запрашиваешь такие баснословные суммы?

– Потому что я устраиваю заказчикам роскошное шоу, – объяснил дудочник. – Эффектная одежда, хамство… высокая цена – это тоже часть спектакля. Людям нужна магия, малыш. Если тебя сочтут просто-напросто разряженным крысоловом, тебе очень повезет, если тебя в обед накормят сыром да еще руку пожмут на прощание.

– Мы сделаем это вместе, и крысы пойдут за нами, действительно пойдут, прямо в реку. И не беспокойся насчет фокуса с хитрой нотой, у нас с тобой получится еще лучше. Это будет… будет великая… история, – объявил Кийт. – Тебе еще и заплатят. Три сотни долларов, ты говорил? Тебе придется ограничиться половиной, ведь тебе помогаю я.

– Что за игру ты ведешь, малыш? Я ж сказал, ты – победил.

– Победят все. Доверься мне. Они тебя вызвали. Дудочнику надо платить. Кроме того, – Кийт улыбнулся, – мне невыгодно, чтобы люди думали, будто дудочнику платить не обязательно, так?

– А я-то посчитал тебя просто глуповатым парнишкой! – вздохнул дудочник. – Что за сделку ты заключил с крысами?

– Ты просто не поверишь, дудочник. Просто не поверишь.

Врассоле стремглав пронесся по туннелям, продрался сквозь солому и грязь, забившие выход из последней трубы, и впрыгнул в подвал с клетками. При его появлении крысы Клана вытащили затычки.

– Он это делает? – спросил Гуталин.

– Так точно, сэр! Вот прямо сейчас!

Гуталин поглядел вверх, на клетки. Киикики заметно присмирели, теперь, когда крысиный король погиб, а им дали поесть. Но, судя по запаху, они отчаянно хотели убраться отсюда подальше. А охваченные паникой крысы бегут за другими крысами…

– О’кей, – объявил Гуталин. – Бегуны, готовьсь! Открываем клетки! Проследите, что киикики следуют за вами! Раз-два-три, побежали!

И на этом история почти закончилась.

О, как завопила толпа, когда из всех дыр и водосточных труб хлынули крысы! Как ликовали люди, когда оба дудочника, пританцовывая на ходу, пошли из города, а крысы кинулись следом за ними. Как люди засвистели, когда крысы попрыгали с моста в реку!

Люди не заметили, что несколько крыс так и остались стоять на мосту, подбадривая остальных криками: «Помните, гребите размеренно, с силой!», «Чуть ниже по течению есть отличный песчаный пляж!» и «Прыгайте лапами вперед, тогда о воду не ушибетесь!».

А если бы люди чего и заметили, то вряд ли бы о том сказали. Такие детали в историю просто не вписываются.

И дудочник, танцуя, ушел за холмы и никогда, никогда больше не возвращался в тот город.

Загремели дружные аплодисменты. Все сходились на том, что шоу вышло отменное, пусть и влетело в кругленькую сумму. Зато будет о чем детям рассказать.

Глуповатый с виду парнишка, тот, что вызвал на поединок дудочника, неспешно вышел на площадь. Ему тоже поаплодировали. День, похоже, удался во всех отношениях. Люди призадумались, а не завести ли еще детишек, чтоб на все истории хватило.

И тут горожане осознали, что историй достанет и на внуков: потому что внезапно появились другие крысы.

Они выходили из сточных труб, и канав, и трещин. Они не пищали и не бежали. Просто расселись там, на площади, не сводя глаз с людей.

– Эй, дудочник! – крикнул мэр. – Ты, кажется, нескольких проглядел!

– Нет. Мы не из тех крыс, что следуют за дудочниками, – раздался голос. – Мы – крысы, с которыми приходится договариваться.

Мэр опустил глаза. У его сапог стояла крыса и глядела на него снизу вверх. Крыса была при мече.

– Отец, – промолвила Злокозния из-за его спины. – Эту крысу стоит выслушать.

– Но она же крыса!

– Да, крыса об этом знает, папа. А еще крыса знает, как вернуть твои деньги и огромные запасы продовольствия и где найти воришек, которые крали еду у всех нас. Кстати, это не она, а он.

– Но он же крыса!

– Да, папа. Но если поговорить с ним вежливо, он сможет помочь нам.

Мэр вытаращился на стройные ряды Клана.

– Нам следует поговорить с крысами? – удивился он.

– Это очень хорошая идея, папа.

– Но они же крысы! – Мэр упрямо держался за эту мысль как за спасательный круг посреди бурного моря, выпустив который камнем пойдешь ко дну.

– Прошу прощения, извините, простите, – послышался голос совсем рядом с ним. Мэр опустил взгляд на чумазого, полуобгоревшего кота. Кот ему ухмыльнулся.

– Этот кот только что заговорил? – уточнил мэр.

Морис заозирался по сторонам.

– Какой такой кот? – уточнил он.

– Ты! Ты только что разговаривал, да?

– Тебе станет легче, если я скажу «нет»? – уточнил Морис.

– Но коты не умеют разговаривать!

– Ну, не обещаю, что смогу произнести эту, как бишь ее, пространную послеобеденную речь, и комического монолога у меня тоже не просите, – отозвался Морис, – и, признаться, я с трудом выговариваю сложные слова вроде «рахат-лукум» и «люмбаго». Но мне неплохо удаются простенькие остроты, и поддержать несложный и поучительный разговор я вполне способен. Кстати, скажу как кот, мне бы очень хотелось узнать, что имеет сказать эта крыса.

– Мистер мэр? – окликнул Кийт, подходя поближе и вертя в руках новую дудочку. – Вам не кажется, что настало время позволить мне решить вашу проблему с крысами раз и навсегда?

– Решить проблему? Но…

– Вам просто нужно поговорить с ними. Созовите городской совет и поговорите с ними уже. Все зависит от вас, мистер мэр. Вы можете раскричаться, поднять шум, кликнуть собак, люди забегают, размахивая метлами, и да, крысы разбегутся. Но далеко они не убегут. И да, они вернутся. – Подойдя к ошеломленному мэру вплотную, Кийт наклонился и зашептал: – А они живут под вашими половицами, сэр. Они умеют пользоваться огнем. И в ядах они тоже здорово разбираются. О да. Так что… выслушайте эту крысу.

– То есть крыса нам угрожает? – уточнил мэр, глядя сверху вниз на Гуталина.

– Нет, мистер мэр, – возразил Гуталин. – Я вам предлагаю… – Он оглянулся на Мориса; кот кивнул. – Предлагаю замечательную возможность.

– Ты и вправду умеешь говорить? И думать тоже? – удивился мэр.

Гуталин смотрел на него снизу вверх. Ночь выдалась долгая. И вспоминать о ней не хотелось. А день предстоит еще более долгий, еще более непростой. Гуталин вдохнул поглубже.

– Я вот что предлагаю, – промолвил он. – Ты сделай вид, будто веришь, что крысы умеют думать, а я обещаю сделать вид, будто верю, что человеки это тоже умеют.

Глава 12

«Молодчина, Крысик Кристофер!» – закричали все зверюшки Мохнатой лощинки.

Из книги «Приключение мистера Зайки»

В ратушу, в зал заседаний совета, набилась целая толпа. Большинство любопытствующих не вместилось и теснилось снаружи, вытягивая шеи, чтобы разглядеть поверх чужих голов, что происходит.

Городской совет расселся в одном конце стола. С десяток крыс-старейшин расположились в другом конце.

А посередине обосновался Морис. Просто взял, да и оказался там внезапно, запрыгнув с пола.

Часовщик Хопвик пепелил яростным взглядом остальных членов совета.

– Мы разговариваем с крысами! – рявкнул он, пытаясь перекричать общий гвалт. – Да если об этом прознают, мы станем всеобщим посмешищем! «Город, который разговаривал со своими крысами»! Вы себе это представляете?

– С крысами разговаривать не положено, – заявил башмачник Рауфман, размахивая пальцем перед самым носом у мэра. – Мэр, который свое дело знает, послал бы за крысоловами!

– По словам моей дочери, они заперты в подвале, – отозвался мэр, разглядывая обвиняющий перст.

– Их заперли говорящие крысы? – ухмыльнулся Рауфман.

– Их заперла моя дочь, – невозмутимо отозвался мэр. – Уберите свой палец, мистер Рауфман. Она как раз повела туда стражу. Она выдвигает очень серьезные обвинения, мистер Рауфман. Она утверждает, что под зданием гильдии спрятаны огромные запасы продовольствия. Утверждает, что крысоловы крали еду и перепродавали ее речным торговцам. Глава крысоловов – ваш зять, не так ли, мистер Рауфман? Помнится, вы очень рьяно добивались его назначения, не так ли?

Снаружи возникла суматоха. Внутрь протолкался сержант Доппельпункт и, широко усмехаясь, выложил на стол огромную колбасу.

– Одна колбаса – это еще не кража, – запротестовал было мистер Рауфман.

Толпа снова взволновалась – и расступилась, открыв взгляду то, что, строго говоря, являлось очень медленно передвигающимся капралом Кнопфом. То, что это капрал Кнопф, стало ясно лишь после того, как с него сняли три мешка зерна, восемь связок сосисок, бочонок маринованной свеклы и пятнадцать кочанов капусты.

Под звук приглушенных ругательств и стук падающих кочанов сержант Доппельпункт бодро отсалютовал совету.

– Прошу дозволения взять себе в помощь шестерых штатских, чтобы дотащить остальное, сэр! – воскликнул он, сияя радостной улыбкой.

– А где крысоловы? – осведомился мэр.

– По уши в… неприятностях, сэр, – сообщил сержант. – Я спросил, не хотят ли они выйти, но они сказали, нет, они еще немного посидят там, где есть, спасибо большое, хотя они не отказались бы от глотка воды и чистых брюк.

– Это все, что они сказали?

Сержант Доппельпункт вытащил записную книжку.

– Нет, сэр, сказали-то они многое. Они прям плакали навзрыд, сэр. Клялись, что во всем сознаются – в обмен на чистые брюки. А еще, сэр, мы нашли вот что.

Сержант отошел в сторону, вернулся с тяжеленным ларцом и с грохотом водрузил находку на полированный стол.

– Действуя на основании информации, полученной от крысы, сэр, мы заглянули под одну из половиц. Тут небось больше двух сотен долларов, сэр. Преступно нажитые средства, сэр.

– Вы получили информацию от крысы?

Сержант вытащил из кармана Сардины. Крыс грыз сухарик, но это не помешало ему вежливо приподнять шляпу.

– А это… вполне гигиенично? – спросил на всякий случай мэр.

– Да, шеф, он как следует вымыл руки, – заверил Сардины.

– Я разговариваю с сержантом!

– Да, сэр. Он славный парнишечка, сэр. Большой чистюля. Напомнил мне моего хомячка: у меня ж в детстве хомячок жил, сэр.

– Что ж, спасибо, сержант, вы молодец, а теперь ступайте и…

– Его Горацием звали, – услужливо сообщил сержант.

– Благодарю вас, сержант, а теперь…

– И до чего ж приятно снова поглядеть на туго набитые защечные мешочки, сэр; прям вот на душе теплеет!

– Спасибо, сержант!

Сержант ушел, а мэр пристально воззрился на мистера Рауфмана. Тот, надо отдать ему должное, смутился.

– Да я этого типа почти и не знаю, – оправдывался он. – Моя сестра за него вышла, а я-то тут при чем? Я с ним и не вижусь почти.

– Понимаю, – кивнул мэр. – И я не намерен отдавать приказ сержанту обыскать вашу кладовую… – Мэр коротко улыбнулся, фыркнул и добавил: – …Пока. Так на чем мы остановились?

– Я как раз собирался рассказать вам одну историю, – встрял Морис.

Городской совет уставился на кота.

– А ваше имя?.. – полюбопытствовал мэр. Настроение его заметно улучшилось.

– Морис, – представился Морис. – Я – посредник-фрилансер, вроде того. Я вижу, для вас непросто разговаривать с крысами, но ведь человеки любят поболтать с котами, так?

– Вроде как в истории про Дика Ливингстона? – откликнулся Хопвик.

– Ага, точно, про этого самого, и… – начал было Морис.

– И как в «Коте в сапогах»? – подсказал капрал Кнопф.

– Ага, точно, уж эти мне книги, – нахмурился Морис. – Как бы то ни было… а кошки могут разговаривать с крысами, о’кей? Так вот, я расскажу вам историю. Но сперва я должен заверить вас, что крысы, мои клиенты, все покинут этот город, если вы того захотите, и назад не вернутся. Вообще никогда.

Люди вытаращились на кота. И крысы тоже.

– Мы уйдем? – удивился Гуталин.

– Они уйдут? – удивился мэр.

– Да, – подтвердил Морис. – А теперь я расскажу вам историю про городок, которому очень повезло. Я еще не знаю, как он называется. Давайте предположим, что мои клиенты уйдут отсюда и спустятся вниз по реке, о’кей? Держу пари, на реке стоит великое множество городов. И где-нибудь непременно найдется городишко, который скажет: а почему бы и не заключить сделку с крысами? И здорово повезет этому городу, потому что там будут соблюдаться правила, понимаете?

– Нет, не вполне, – откликнулся мэр.

– Ну так вот, скажем, в этом везучем городке дама, ну, допустим, печет пирожки, и все, что ей надо сделать, это прокричать в ближайший крысиный лаз: «Доброе утро, крысы, один пирожок – для вас, и буду весьма обязана, если остальные вы не тронете», а крысы ответят: «Конечно, хозяйка, без проблем». И тогда…

– То есть, по-вашему, мы должны подкупать крыс? – уточнил мэр.

– Это обойдется вам дешевле, чем дудочники. Дешевле, чем крысоловы, – объяснил Морис. – И вообще, это не подкуп, это заработная плата. «Плата за что?» – слышу я крик.

– Я разве кричал? – удивился мэр.

– Вы собирались, – откликнулся Морис. – А я как раз собирался вам объяснить, что это – заработная плата за… за борьбу со всякой нечистью.

– Что? Но ведь крысы и есть неч…

– Лучше не договаривай! – предостерег Гуталин.

– Со всякой нечистью вроде тараканов, – невозмутимо пояснил Морис. – Вижу, у вас их тут немерено развелось.

– Они тоже говорящие? – уточнил мэр. Глядел он как-то затравленно – как любой, кому довелось побеседовать с Морисом хотя бы несколько минут. Во взгляде его читалось: «Меня куда-то несет, я туда не хочу, но не знаю, как сойти».

– Нет, не говорящие, – заверил Морис. – Равно как и мыши, и нормальн… другие крысы. Так вот, в этом везучем городке проблема вредителей канет в далекое прошлое, потому что новые крысы станут вроде как дополнительным полицейским подразделением. Да что там, Клан будет охранять ваши кладовые – простите, я хотел сказать, кладовые того, везучего города. Никакие крысоловы там больше не понадобятся. Вы только представьте себе, сколько денег удастся сэкономить! И это только начало. Разбогатеют резчики по дереву…

– Это с чего бы? – резко вскинулся Хауптманн, резчик по дереву.

– Так ведь крысы станут на них работать, – объяснил Морис. – Крысам постоянно нужно что-то грызть, чтобы зубы стачивались, так почему бы им не делать часы с кукушкой? Часовщики, кстати, тоже внакладе не останутся.

– Это как? – уточнил часовщик Хопвик.

– Маленькие лапки преловко управляются с крохотными пружинками и всякими мелкими детальками, – объяснил Морис. – А еще…

– А они только часы с кукушкой станут делать или они еще много чего умеют? – уточнил Хауптманн.

– А взять сферу туризма, – гнул свое Морис. – Вот, например, Крысиные Часы. Вы же знаете про знаменитые часы в Бонке? На городской площади? Каждые четверть часа появляются миниатюрные фигурки и названивают в колокола? Динь-дилинь-дин-дон-дон? Очень популярная достопримечательность, ее еще на всех открытках изображают и все такое. Люди приезжают издалека просто постоять там в ожидании очередного представления. Так вот, в везучем городке звонить в колокола будут крысы!

– То есть ты хочешь сказать, – подхватил часовщик, – если у нас, ну то есть если у везучего городка будут такие специальные громадные часы и крысы, туристы понаедут на них полюбоваться?

– И будут стоять там и ждать по четверть часа на площади, – встрял кто-то.

– А пока они ждут, самое время предложить им сувенирные копии площадных часов, – подсказал часовщик.

Люди призадумались.

– И кружки с изображением крыс, – предположил горшечник.

– И сувенирные деревянные чашки и тарелки ручной… то есть зубной работы, – придумал Хауптманн.

– Пушистых игрушечных крысок!

– Крыс на палочках!

Гуталин шумно вдохнул.

– Отличная идея, – быстро вмешался Морис. – Из жженого сахара, понятное дело. – Он оглянулся на Кийта. – И, наверное, город даже захочет нанять своего собственного дудочника. Ну знаете, в церемониальных целях. «Закажите свой портрет с Официальным Дудочником и его Крысами», и все в таком роде.

– А как насчет небольшого театра? – пискнул голосок.

Гуталин стремительно развернулся.

– Сардины! – одернул он.

– Ну, шеф, я подумал, если всем что-нибудь да перепадет… – запротестовал Сардины.

– Морис, нам надо поговорить, – заявил Фасоль Опасно-для-Жизни, потянув кота за лапу.

– Извините, я вас на минутку оставлю, – промолвил Морис, подмигнув мэру. – Мне необходимо проконсультироваться с моими клиентами. Разумеется, – добавил он, – я вам рассказываю про везучий город. А не про этот, потому что, сами понимаете, как только мои клиенты уйдут, придут новые крысы. На смену всегда приходят новые. И уж они-то разговаривать не станут и соблюдать правила – тоже, они будут гадить в сливки, так что вам придется подыскивать новых крысоловов, таких, которым вы сможете доверять, а денег у вас поубавится, потому что все туристы поедут в тот, другой город. Это так, к слову.

Кот прошествовал в противоположный конец стола и обернулся к крысам.

– А ведь все шло как по маслу! – вознегодовал он. – Я, знаете ли, мог выторговать для вас десять процентов! За ваши портреты на кружках и все такое!

– И ради этого мы сражались всю ночь? – сплюнул Гуталин. – Чтобы стать домашними любимчиками?

– Морис, это неправильно, – запротестовал Фасоль Опасно-для-Жизни. – Не лучше ли воззвать к общности между разумными видами, чем?…

– Ничего не знаю про разумные виды. Мы тут вообще-то с человеками дело имеем, – напомнил Морис. – Вы про войны слыхали? Очень популярное развлечение среди человеков. Человеки сражаются друг с другом. А вот по части общности они как-то не сильны.

– Да, но мы не…

– А теперь послушайте меня, – заявил Морис. – Еще десять минут назад эти двуногие считали вас вредителями. Теперь они думают, что от вас есть польза. Кто знает, в чем я смогу их убедить в течение следующего получаса?

– Ты хочешь, чтобы мы на них работали? – возмутился Гуталин. – Мы отвоевали себе место в городе!

– Вы будете работать на себя, – возразил Морис. – Послушайте, эти люди – не философы! Они… самые обычные люди. Они ничего не понимают в туннелях. Это торговый город. Надо найти к ним правильный подход. Вы же в любом случае не пустите в город чужих крыс и не будете гадить в варенье, так разве вы не заслужили благодарности? – Кот предпринял еще одну попытку. – Да, верно, сперва поднимется крик. Но потом – рано или поздно – вам придется вступить в переговоры. – В глазах крыс по-прежнему читалось непонимание. Морис в отчаянии обернулся к Сардинам. – Помоги мне, – попросил он.

– Он прав, босс. Им надо устроить яркое шоу, – заявил Сардины, нервно приплясывая на месте.

– Они над нами посмеются! – возмутился Гуталин.

– Пусть лучше смеются, чем визжат от страха, босс. Это только начало. Надо танцевать, босс. Ты можешь думать сколько угодно, ты можешь сражаться, но мир непрестанно движется, и если хочешь оказаться в первых рядах – танцевать надо! – Сардины приподнял шляпу и повращал тросточкой. Несколько человек, сидевших в противоположном конце зала, это заметили – и захихикали.

– Видите? – промолвил Сардины.

– Я так надеялся, что где-то есть остров, – посетовал Фасоль Опасно-для-Жизни. – Место, где крысы действительно могут быть крысами.

– И мы видели, к чему это ведет, – отозвался Гуталин. – И знаешь, мне не верится, что где-то в голубой дали в самом деле есть дивные острова для таких, как мы. Только не для нас. – Он вздохнул. – Если где и есть дивный остров, то это здесь. Но танцевать я не стану.

– Фигура речи, босс, это просто фигура речи, – заверил Сардины, перепрыгивая с лапки на лапку.

В другом конце зала что-то громыхнуло: это мэр с размаху ударил кулаком по столу.

– Надо мыслить практически! – настаивал он. – Хуже, чем есть, уже вряд ли будет! Они умеют говорить. И я не собираюсь снова повторять все сначала, ясно? Мы вернули еду, мы вернули большую часть денег, мы пережили дудочника… Эти крысы приносят удачу!

Над крысами склонились Кийт и Злокозния.

– Похоже, отец постепенно примиряется с этой идеей, – промолвила Злокозния. – А как насчет вас?

– Дискуссия продолжается, – откликнулся Морис.

– Я… эээ… простите… эгм… в общем, Морис подсказал мне, где смотреть, и в туннелях я нашла вот это, – пробормотала Злокозния. Заляпанные листы склеились друг с другом, сшитые воедино не самой терпеливой рукой, но в них все еще можно было узнать «Приключение мистера Зайки». – Мне пришлось столько решеток повынимать, пока я отыскала все страницы до последней, – промолвила девочка.

Крысы посмотрели на книгу. Затем оглянулись на Фасоль Опасно-для-Жизни.

– Это «Приключения мистера Зай…», – начала было Персики.

– Знаю. Я его чую, – кивнул Фасоль Опасно-для-Жизни.

Крысы снова уставились на то, что осталось от книги.

– Это все ложь, – промолвила Персики.

– А может, просто красивая сказочка, – возразил Сардины.