Текст книги "Путешественники по временам и измерениям. Книга первая. Тайны Пятиречья"

Мы не случайно попали в этот год, как ты понимаешь. Один лысак, обалдевший от своей райской жизни, решил устроить себе и другим немного проблем. Он ночью пробрался в Центральный телепортатор и заложил мощную бомбу под главный пульт управления. Вы только представьте, какая начнется неразбериха и сумятица, когда из всех телепортаторов полезет всякая ерунда, да еще и перемешанная между собой. Нам надо его обязательно остановить.

– Но как мы это сделаем? – спросили ребята хором.

– Для начала дождемся ночи. Нам важно не только обезвредить бомбу, но и обнаружить этого безумца и по возможности забрать с собой. Для начала отправим его в измерение «Арго» – там кругом сплошное море. Определим его гребцом на галеру – пусть немного разомнет свое изнеженное тело. Тогда, может, научится лучше ценить подарки жизни.

Пелин и ребята прошли через подворотню, вошли во двор, нашли знакомые гаражи и, протиснувшись между ними, стали усаживаться на доски.

– Теперь ждем ночи, – сказал Гунтас. – Кто хочет, может поспать. Лично я так и сделаю, – сказал он и тут же заснул, тихо посапывая.

Глава 11. Операция «Захват»

Наступила ночь.

– Пора, – так же неожиданно, как заснул, проснулся Гунтас. И начал расталкивать прикорнувших ребят. Только Серёжка не спал. И всё размышлял.

– Хватит думать, думалку сломаешь, – беззлобно пошутил пелин. Потом растолкал Валерку, который заснул совсем уж крепко.

– Нам пора, – и двинулся по двору в сторону подворотни. Ребята последовали за ним, зевая и почесываясь на ходу.

– Опять этот робот, – Колька показал рукой в сторону. К ним не спеша приближался дроид 615—47, как он сам просил его величать. Только на этот раз его глаза светились в темноте мягким зеленоватым светом.

– Чем я могу вам помочь? – метров за десять завел свою шарманку робот.

– Сейчас уже ничем, – пробурчал себе под нос Гунтас и бросил в дроида горсть красного порошка. Мгновение, яркая вспышка – и робот встал как вкопанный, глаза потухли, голова наклонилась.

– Зачем ты убил его? – одернул за руку пелина Серёжка. – Он не сделал нам ничего плохого, только приставучий очень. Но это же не повод убивать!

– Успокойся, – высвобождая руку, сказал Гунтас. – Никто его не убивал. Я просто разрядил его аккумулятор в ноль. Завтра его заметят роботы-ремонтники и починят. Будет бегать и приставать к людям так же, как раньше.

– Нам нужно такси, иначе не успеем, – сказал Колька. – Помните, как мы долго шли до него?

– Такси так такси, – вышел на дорогу Колька и, подняв руку, принялся «голосовать».

Тут же, откуда ни возьмись, появился минивэн и гостеприимно распахнул двери.

– Нам, пожалуйста, к Центральному телепортатору, – пояснил Гунтас, когда все уселись по местам.

– Какой забавный у вас хорек. Давно вы его научили говорить? – начал беседу минивэн, и на экране появилось милое женское лицо.

– Я не хорек, мадам. Я лыса… то есть человек, только очень маленького роста!

– О, да он у вас еще и шутник. Моя бабка, которая раньше была железными силками для ловли животных, говорит, что именно так и выглядят хорьки и прочие пушные зверьки.

– Поправьте вашу бабушку, из которой у Вас, вероятно, сделаны мозги.

– Не мозги, а заднее крыло, – уточнила девушка-минивэн.

– Да что бы там из нее не сделали, – еле сдерживал себя пелин. – Передайте ей, что она путает, и никакой я не хорек!

– Ну, как же не хорек, – монотонно продолжал минивэн, – вон и меху наружу, и размеры подходящие, и воняет от вас, как от дикого животного. Я думаю, что Вы просто очень умный хорек, и с хорошим чувством юмора.

– Зато у тебя его нет вовсе! – взорвался пелин и буквально засыпал машину изнутри красным порошком.

Минивэн встал как вкопанный, экран погас, голос исчез.

– Достала, сил уже нет. Миллионы гигабайт памяти, а как была тупым ведром и силками, так ими и осталась. Чего расселись? – он открыл двери вручную и выпрыгнул на улицу.

Ребята молча последовали за ним. Конечно, идти было еще далеко, и очень жалко, что пешком, но Колька, Серёжка и Валерка были целиком на стороне Гунтаса. Если тебя обзывают хорьком, молчать нельзя, а то решат, что ты и вправду хорек, и сделают шубу.

Шли долго. Улицы были почти пустынны, не считая случайных прохожих, выпрыгивающих из такси и тут же скрывающихся в подъездах жилых домов. Всюду сновали роботы-уборщики и полировали улицу до блеска. Наконец примерно через сорок минут путешественники подошли к уже знакомому гигантскому зданию Центрального телепортатора.

– Как мы пройдем? – поинтересовался Серёжка. – Здесь наверняка есть охрана.

– Ты все время путаешь времена, – поправил его Гунтас. – Что здесь от кого охранять?

Тебе же сказали, что у них все бесплатно. Даже из квартиры выходить не надо – любую вещь доставят в лучшем виде. Однако рисковать не будем и зайдем с черного входа.

Они осторожно прошли вдоль здания, пока не увидели маленькую неприметную дверь. Гунтас подошел к ней и произнес: «Плейте орикус». Дверь бесшумно открылась.

– Что ты сделал? – спросил Серёжка.

– Ничего, это заклинание всеоткрытости. Запомни, пригодится.

Внутри оказался длиннющий коридор, освещенный тусклыми желтыми светодиодами. Гунтас уверенно пошел вперед, приглашая ребят следовать за ним.

– Пришли, – остановился он возле огромной блестящей трубы, проходящей в нескольких метрах от земли. – Теперь стоим и ждем.

– Как долго?

– Не знаю, может быть, всю ночь.

Но долго ждать не пришлось. Уже через пятнадцать минут вдали запрыгал по полу и стенам огонек. Чем ближе подходил владелец фонарика, тем ярче освещалась дорога перед ним. Наконец пятно остановилось в десяти метрах от засады путешественников.

Человек с фонарем положил его на пол, а сам стал что-то доставать из большой заплечной сумки. На вид со спины это был невысокий худощавый мужчина. Большего рассмотреть не удавалось.

– Обходите его с боков. Когда я дам команду, наваливайтесь и хватайте его. Опыт у вас уже есть, – съязвил пелин.

– А если он вооружен? – с сомнением произнес Колька.

– А если вооружен, то пристрелит тебя. И не будешь больше доставать нас своими глупыми вопросами, – пробурчал Гунтас и легонько толкнул Кольку в спину.

Ребята стали обходить свою жертву. Пелин пошел напрямую, слегка пригнувшись к земле, от чего стал похож на огромную крысу с меховой спиной. Поскольку его путь был короче остальных, он первым добрался до мужика с фонарем. Громко крикнув «Держи его!», Гунтас первым отважно бросился ему на спину. Ребята последовали примеру и дружно навалились на уже падающее тело. Минута борьбы – и все было кончено. Мужик лежал на полу, связанный чем-то липким. Пелин и ребята, тяжело дыша, сидели поверх пленника.

– Почему ты не применил магию? – отдышавшись, спросил Серёжка.

– Здесь нельзя применять магию. Через эту штуку, – пелин махнул в сторону огромной трубы, рядом с которой они недавно прятались, – проходят частицы от всех посылок мира. И неизвестно, как на этих частицах отразятся даже самые слабые заклинания. Ты же не хочешь, чтобы завтра Никита вместо нового велосипеда получил трехногого слона или черепашку с холодильником вместо головы?

– Нет, не хочу.

– И я так думаю. Поэтому – только грубое физическое воздействие, и никак иначе.

– А чем ты его связал? – брезгливо трогая липкие веревки, спросил Валерка.

– Эта паутина гигантских пауков-слоноедов.

– Пауков-слоноедов? Ты ничего не путаешь?

– Да, именно слоноедов. Это как у вас пауки-птицееды, только больше в 350 раз. Они водятся в измерении Аранеус, плетут сверхпрочную паутину, способную выдержать слона, подвешенного в воздухе.

– Бедные слоники, – сочувственно сказал Колька.

– Бедные? Ты не путай их с вашими слонами. Эти свинобомбы несут яйца, причем по 5—7 яиц за раз. Поэтому на Аранеусе их тьма-тьмущая. И если бы не пауки-слоноеды, слонам самим уже негде было бы жить.

– Вы про меня не забыли? – заскулил пленник снизу.

– Как же, забудешь про тебя! – проворчал пелин. Ты зачем, террорист такой, хотел взорвать Центральный телепортатор? Чего тебе в жизни не хватало, собака ты плешивая?

– Эти поганые роботы сами виноваты! – пошел в наступление связанный. – Они сделали из нас тупых потребителей, слабых и беспомощных. Мы живем на всем готовом. Нам даже напрягать мозг не приходится. Стоит на секунду задуматься, какую рубашку надеть, – и тут же эта металлическая коробка предлагает тебе на выбор 15 различных рубашек. А вчера я закрылся туалете, чтобы хоть минуту побыть наедине с собой и подумать о великом. Так нет же, сначала роботы предложили мне на выбор 50 видов туалетной бумаги и долго рассказывали об особенностях каждой. Потом, видя, что я не реагирую, вызвали робота-врача, который учинил мне полный медицинский осмотр.

– Значит, комфорт и беззаботность тебе не по душе? Хочешь великих испытаний и листочек дуба вместо туалетной бумаги? Хочешь почувствовать себя сильным и думающим? Так-так, – и пелин медленно достал уже знакомый свисток – эрат.

– Ребята, подождите меня здесь. Мне надо доставить этого господина в измерение его мечты, – хитро улыбнулся он. – Пока отойдите в сторонку.

Мальчишки отошли подальше от связанного мужчины. А пелин, наоборот, поудобнее уселся на нем. И трижды дунул в свисток. Гунтас и пленник растворились.

– Куда он его понес? – спросил Валерка.

– Гунтас же говорил, в измерение «Арго».

– Хорошо, что не к паукам-слоноедам. Давайте, пока его нет, покушаем? – предложил Колька. – Всё равно здесь делать нечего. Кругом одни трубы и пульты с кнопками. Нет чтобы этого мужика ловить в зале с игровыми автоматами или на стадионе!

– Отличная идея! – ребята, рассевшись на каких-то ящиках, достали мегачипсы и с аппетитом стали их жевать.

– Добрый вечер и приятного аппетита, – раздался вкрадчивый голос из темноты.

Мальчишки подпрыгнули от неожиданности чуть не подавившись.

Серёжка первым пришел в себя, схватил фонарик недавнего пленника и стал бешено водить лучом света по стенам, полу и потолку.

– Прошу вас, не надо яркого света, – прикрывая глаза ладонью, к ним навстречу вышел высокий худощавый старик. Одет он был в темно-синие штаны и такую же куртку, на груди которой красовалась большая буква «М».

– Кто вы? Что вам здесь надо? Тоже пришли взорвать телепортатор? – обступили старика мальчики.

– Ну что вы! Ни в коем случае! Меня зову Олег Николаевич, – представился старик. – Я живу здесь внизу.

– Где? В подвале телепортатора?

– Нет, значительно ниже. В шахтах довоенного метро. А что вы всё время жуете?

– Это наш обед, – сказал Колька. – Хотите? – и протянул старику мегачипс.

Олег Николаевич не спеша развернул упаковку, достал серый квадратик, посмотрел на него при свете фонарика, понюхал и только после этого положил в рот и начал жевать.

– Не бойтесь, не отравим, – приняв его медлительность за нерешительность, подбодрил Колька.

– Кто вы, Олег Николаевич, и что делаете здесь один ночью? – спросил его Серёжка.

– Меня невозможно отравить, – парировал старик. – Какой забавный бубльгум, – восхитился он, не переставая жевать.

Потом, видно, насытившись, проглотил мегачипс и, внимательно оглядев ребят, еще раз начал свой рассказ:

– Как я уже сказал, меня зовут Олег Николаевич. Я – мутант, то есть человек, переживший великую планетарную войну.

– Вот что значит буква «М» на Вашей куртке? – испуганно спросил Валерка.

– Нет, – улыбнулся старик, – буква «М» означает «метрополитен». До войны я работал в этой организации путевым обходчиком и электриком. Когда началась бомбежка, наша бригада из 10 человек занималась очередным осмотром путей и оборудования глубоко под землей.

Примерно через час после начала смены дежурный по рации передал нам, что наверху что-то случилось, но оснований для паники нет, поэтому нам велели продолжать работу.

И мы продолжали. А когда через шесть часов окончилась смена, попытались выбраться наружу, но не смогли этого сделать. Затворы всех станций уже были заперты.

Вентиляционные шахты, ведущие на поверхность, были завалены землей и асфальтом или затоплены. На станциях мы встретили своих коллег, также дежуривших в тот день под землей. Из их обрывочных рассказов смогли кое-как сложить картину произошедшего на поверхности.

Запуски ядерных ракет были такими стремительными, а взрывы настолько разрушительными, что большинство людей просто не успели спуститься в бомбоубежища, расположенные в метро. С лица земли за секунды сметались целые города и страны. Хуже всего пришлось скученной и тесной Европе и Японии. Их просто стерло в пыль. Россия до Урала была также почти полностью уничтожена. Северная Америка сожжена и затоплена. Южной повезло чуть больше. Везде царили паника и хаос.

И только здесь, под землей, все было тихо. Еды у нас хватало, воздуха тоже, места хоть отбавляй. Выйти мы все равно не могли, поэтому решили просто ждать. В общей сложности мы прожили в метро, не выходя на поверхность, более 4 лет.

– А как же радиация? – не верил своим ушам Колька.

– В этом и состоит величайшее чудо. Радиация, погубившая миллиарды людей по всему миру, лично для нас стала подарком судьбы. Дело в том, что какая-то ее часть вместе с воздухом все равно проходила в наше подземелье через систему вентиляции подземных туннелей. Но попадала постепенно и в крайне малых дозах. Не знаю, каким образом, но мы не заболели, а мутировали.

– Подождите, – тут только до Кольки дошло. – Если Вы пережили ядерную войну, а до войны были взрослым человеком, то сейчас Вам должно быть не меньше 200 лет?

– 232, если быть точными. До начала войны мне было 42 года.

– Но это невозможно! – воскликнул Серёжка. – Так долго люди не живут!

– Люди не живут, а мы – мутанты – вполне. Еще никто из моих коллег не умер, хотя некоторые из них старше меня. Главное, что мы поняли, – нам сильно вредит прямой солнечный свет: от него кожа сильно зудит и начинает очень быстро стареть. И еще надо поменьше кушать, потому что с пищеварительной системой у нас не очень. Наверное, сказались годы в заточении, когда приходилось питаться одними быстрорастворимыми кашами и макаронами. А в остальном мы такие же, как и другие люди. Любим полежать на диване, посмотреть телевизор, поиграть в футбол, половить рыбу.

– И много вас таких?

– Чуть больше трехста человек в нашем городе. Сколько мутантов в других городах, где до войны было метро, сказать трудно. Мы занимаем практически все станции бывшего метрополитена. Оборудовали их под себя. Очень удобно – заказываешь наверху в уличных автоматах всё, что хочешь, и потом приносишь под землю.

– А что, люди про вас ничего не знают?

– Обычные жители не догадываются. Про нас знают только военные. Сначала они хотели истребить всех мутантов, но потом поняли, что мы не опасны. Теперь у нас с ними даже заключен официальный контракт – мы истребляем под землей огромных крыс и тараканов. Они, твари, тоже мутировали после войны до неприличных размеров.

Мы их находим и убиваем, чтобы те не выползли на поверхность и не перепугали жителей города. А за это люди разрешили пользоваться нам всеми благами цивилизации. Единственное ограничение – поменьше показываться на поверхности. Но мы и рады, нам там все равно делать нечего, особенно днем.

– А как же ваши дети? Без школы, врачей, развлечений?

– У нас крайне редко рождаются дети – тоже, видимо, последствия радиации. Врачи нам не нужны, мы никогда ничем не болеем. Школа сама к нам приходит по живым каналам телевидения.

А насчет развлечений… тут вы совсем неправы. Только три дня тому назад мы отмечали открытие нового аквапарка в городской канализации. А через месяц в лондонской подземке состоится международный фестиваль «Мутант авто», на который съедутся мутанты-гонщики со всего света.

– Ладно, пора идти, – заторопился Олег Николаевич. – Скоро рассвет начнется, а мне еще кучу заказов надо сделать уличным автоматам. Жена написала целый список всякой всячины, – потряс он небольшим клочком бумаги, исписанным мелкими закорючками. – Телепортаторы нам не разрешают ставить под землей, вот и приходится таскать все вручную. Счастливо вам, ребята. Будете у нас под землей, заходите в гости, покажу вам, как мы живем.

– Обалдеть! – Валерка всё еще не верил в услышанное. – Настоящий живой мутант! И не сожрал нас. В школе пацанам расскажу, никто не поверит!

– Не расскажешь, – тихо, но твердо сказал ему Серёжка. – Вы никому ничего не расскажете. Иначе в дурдоме я вас не буду навещать. Если еще не поняли: всё, что вы видели и слышали в других измерениях и временах – это ваша личная тайна. С ней живете и с ней же умрете.

– Ладно, не гунди, поняли мы. Но мутант! Прикинь, Колька, если бы ты шел в городе и провалился бы в люк. Всё, кранты, они тебя бы там сожрали!

– Сам дурак, – парировал Колька. – Олег Николаевич на вид вполне приличный дядька и одет нормально, как мы. Не едят они людей, и телики у них есть. Он же сам нас в гости приглашал.

– Поэтому и приглашал, – не унимался Валерка. – Хотел свежего мясца попробовать. Видел, как его глаза блестели? Поэтому и заманивал аквапарками.

– Всё, перестаньте. Вы что, главного не услышали? Он же сказал, что ядерными взрывами были уничтожены почти ВСЕ страны! А вы о каком-то мясе речь ведете. Вы понимаете, что это значит?

– Что? – мальчишки уставились на Серёжку.

– Это значит, что мы и наши дети, а может и внуки, погибли в той ужасной войне.

– Вот, блин, жесть, мы об этом как-то не подумали. И что теперь делать?

– Не знаю, надо найти пацараев и поговорить с ними об этом.

– Правильно, Сервоет, – сказал как всегда появившийся из ниоткуда Гунтас. Ты всё точно понял и сделал нужные выводы. Возьмитесь за руки, мы отправляемся.

Три свистка, секунда – и в помещении главного пульта Центрального телепортатора уже никого не было. Только на полу продолжал ярко освещать несколько оберток от мегачипсов брошенный фонарь.

Глава 12. Пятиречье

– Где это мы? – Серёжка смотрел по сторонам и не понимал, почему зал пацараев так сильно изменился. Не было огромной Серёжкиной комнаты и привычного стола с вулканом. – Где старцы? Мне нужно с ними срочно поговорить.

– Встреча с пацараями пока подождет. Сейчас у нас есть дела поважнее. Добро пожаловать в Пятиречье – измерение магов, колдунов и прочих волшебников.

Ребята огляделись. Они стояли посредине просторной деревянной избы. Маленькие окна были закрыты цветастыми занавесками. Пол почти черный то ли от времени, то ли от грязи был устлан большими медвежьими и оленьими шкурами. В углу стояла старая каменная печь, сложенная из валунов. Рядом с печью из таких же камней был устроен очаг с открытым огнем. Над очагом висел чугунный котелок внушительных размеров. В котелке что-то булькало. Избу наполнял приятный аромат мясной похлебки.

– А вот и вы, ребятки. А я уже заждалась! – прямо с порога приветствовала их бабулька, только что зашедшая в дом. Это была маленькая кругленькая женщина, лет 70 на вид, одетая в овчинный тулуп и валенки. Волосы на голове были аккуратно спрятаны под большой пуховый платок. Бабулька тащила за собой вязанку дров. Ловко бросив их к печке, быстренько скинула тулуп и валенки. Развязала платок и устало присела на стул.

– Уф, снегу, снегу-то намело. Думала, быстренько сбегаю в лес, дров нарублю. А не тут-то было. В сугробе налетела на ветку, сломала лыжину. Пока выбиралась, уж темнеть стало. Хорошо, всех волков перебили еще в том году, а то сожрали бы и не подавились, окаянные!

– Какие сугробы? Какие волки? Ты что, бабка, совсем из ума выжила? У вас лето сейчас должно быть! – возмутился пелин. – И чего ты в тулупе и валенках? Совсем память отшибло, старая?

– Окстись, окаянный! Да не может такого быть! Какое лето? – и она живо метнулась к окну. Распахнула занавески. Тотчас в глаза ударило ослепительное жаркое летнее солнце. За окном зеленела травка, за небольшой рощей в речке резвились ребятишки, на лужайке паслись гуси. Бабка так и села на пол рядом с оконцем.

– Вот Анфиска, вот зараза! Опять меня заколдовала, пока я спала! Ну я ей сейчас всю задницу надеру! – и бабка стала шарить вокруг себя в поисках лозы, кочерги, веника – чего угодно, лишь бы проучить проказницу Анфису.

– Успокойся ты уже. Мы к тебе по делу, забыла, что ли?

– Не забыла, не забыла, – причитала бабка. – Ну, Анфиска, приди ты домой, я тебе такое устрою! Узнаешь, как над бедной бабушкой издеваться. Я себе в том сугробе чуть все нутро не отморозила, пока выбиралась. И дрова эти, пропади они пропадом, три версты на себе тащила.

– Марфа, у нас дело, нам надо спешить, – с большей настойчивостью обратился к ней пелин.

– Ой, Гунтастюшка, ой мой родненький, сейчас, сейчас. – И бабка стала быстро ставить на стол тарелки, ложки, чашки, резать хлеб. – Вы пока присядьте, отдохните, покушайте с дороги. А я мигом. Только это заразу отыщу, и сразу к вам обратно.

Марфа поставила на стол дымящийся котелок с мясным варевом и, не одеваясь, выбежала на улицу. За окнами раздалось: «Анфиска, Анфиска, где ты есть? Покажись, тебя гости ждут».

Гунтас деловито взял большую ложку и стал раскладывать похлебку по тарелкам. Потом каждому в кружку налил до краев кваса. Отрезал по большому ломтю свежего белого хлеба.

– Ну, не будем время терять. Садитесь, перекусим, – обратился он к ребятам. – А я пока вам расскажу, что к чему.

Собственно, мы с вами прибыли в то измерение, из-за которого и разгорелся весь сыр-бор. Называют его Пятиречьем. Сейчас мы находимся в доме, расположенном прямо над одним из порталов. Мы решили устроить в этом измерении постоянные порталы перемещения, так как здесь достаточно велико количество перемещаемых существ. А постоянно оборудовать временные Нерусы хлопотно и отнимает много времени.

Чтобы наш портал был в безопасности, мы направили сюда Марфу Травницу – очень сильного, но уже довольно старого мага. В былые времена она одна могла остановить пару десятков тафов, этих безжалостных обитателей черных дыр.

– А разве черные дыры обитаемы? Я в книжках читал, что внутри них ничего нет, – вмешался любознательный Колька, уплетая за обе щеки наваристую мясную похлебку и закусывая ее мягким воздушным хлебом.

– Это ты расскажи покойным жителям двадцати измерений, которых уничтожили тафы. Может, тебе, лысаку, там будет и неуютно, но для тафов черная дыра – дом родной.

Раньше Марфа, состоявшая в передовом отряде боевых магов, громила этих вражин направо и налево. Но годы берут свое, вышла на пенсию. И теперь охраняет один из постоянных порталов в Пятиречье.

– А кто такая Анфиса?

– Это ее внучка, а точнее ученица. Еще та проказница, начинающий маг. Любит подшутить над бабкой. То избушку поднимет над землей на тридцать метров так, что Марфе, чтобы в туалет пройти, надо как спецназовцу по веревочной лестнице спускаться. То вон зиму посреди лета устроит. Ну что, поели?

– Поели, спасибо, очень вкусно, – хором выговорили осоловевшие ребята.

– Готовить старая карга умеет. Травок своих сыпанет – не захочешь, а всё вместе с котелком съешь, и еще добавки попросишь.

В это время в избу зашла Марфа. За собой она тащила за руку рыжеволосую девчонку лет тринадцати в красном сарафане и сандалиях на босу ногу. Та хныкала и упиралась.

– Иди-иди. Покажи уважаемым людям, какая ты у меня есть оторва. Вот задать бы тебе трепку. – Она показно замахнулась, а после погладила Анфиску по голове.

– Ну что, Гунтастюшка, ребятки, покушали? А давайте я вам еще добавочки положу?

– Не надо! – Гунтас наклонился к ребятам и зашептал: – Ее как-то поймали великаны – пожиратели плоти в измерении «Живоглот», Сервоет с ними уже познакомился, – и Гунтас подмигнул Серёжке. – Они ее поймали, ну и, понятное дело, решили сожрать. А она им говорит: «Ой, ребятки, обождите, дайте десять минуток, и всё будет хорошо». Короче, наготовила и наколдовала им столько разного, что после такого сытного обеда несколько пожирателей плоти умерли от обжорства. Вот такая хитрая Марфа наша.

– Садись и слушай, что тебе умные люди скажут, – усадила наконец бабка Анфису за стол. Девчонка стихла и с любопытством уставилась на ребят.

– А этого хорька я знаю! Он к нам месяц назад приходил, – и она тыкнула пальцем в Гунтаса.

– Ох ты ж, Боже мой, ты ополоумела, что ли? Не обижайтесь, господин пелин, это она шутит так. И совсем вы на хорька не похожи.

– Я уже не обижаюсь. Попривык как-то, что лысаки видят во мне хорька. Что еще возьмешь с недоразвитых? К тебе это, Марфа, не относится, – поспешил исправиться он.

– Молчи, глупая! Сейчас рот завяжу узлом, будешь год немая.

Гунтас поднял руку, требуя тишины и внимания. Возня и ругань в избе постепенно стихли.

– Итак. До нас дошли сведения, что ты, Марфа, выследила воинов Братства огня?

– Так и есть, случайно столкнулась с ними в лесу, когда травки и ягоды собирала. Проводила до самой ихней крепости, – подтвердила бабулька. – Дальше пройти не смогла, уж больно много магических штук там понапихано. Можно было, конечно, прямо так в лоб напасть на них да навести шороху. Но пацараи велели пока сидеть тихо и не привлекать к себе внимания.

– Совершенно верно. Лишняя огласка нам сейчас ни к чему. Мы не знаем их истинные силы, не понимаем, кто стоит за ними. Даже не знаем их главаря. В таких условиях открытое нападение может стать самоубийством. Что ты еще успела заметить?

– Ну так, по мелочи. Те, кого я выследила, оказались магами так себе, совсем слабенькими.

– Как ты это выяснила?

– Да просто. Уж очень они ходят быстро, не шли, а прямо бежали. А у меня ноги уже старые, слабые, и я за ними не поспевала. Вот я на одного и навела порчу живота – понос наслала, одним словом. Он, бедолага, бегал в кусты каждые 10 минут, а его напарник сидел на траве и терпеливо ждал засранца.

Поэтому я их и сумела догнать и даже перегнать немного. А со вторым вот что сотворила. Он попить присел к роднику. А я в воду огромную дозу кислорода напустила. Он водички-то испил, его и раздуло, как воздушный шар. Уже взлетать стал. Хорошо, что его другой успел за ремень на брюках ухватить. Так с ним и шел потом по лесу, как малыш с воздушным шариком, пока тот не сдулся.

– Я смотрю, Марфа, шутница ты почище своей внучки, – засмеялся Гунтас. – Я надеюсь, в похлебку ничего такого ты не подмешала?

– Что ты, как можно, Гунтастюшка, родное сердце!

– Шучу, шучу, – приобнял старуху пелин. – Рассказывай дальше.

– А дальше и рассказывать нечего. Больше я этих двоих в нашем лесу не видела.

Потом сама еще несколько раз сама ходила к их крепости. Анфиске пару раз показывала, чтобы знала девка, куда суваться не надо.

– Это хорошо, стало быть, твоя внучка сможет нам дорогу к замку показать?

– А чего не смочь, конечно, сможет. Проводит в лучшем виде, самой короткой тропкой. Только идти туда лучше вечером. Во-первых, не так жарко, а во-вторых, глаз сторонних поменьше. А пока я вам еще добавочки положу.

Путешественники не успели опомниться, как их тарелки уже были полными, а куски хлеба рядом с тарелками больше прежних раза в два.

– Ну, раз такое дело, будем кушать, – и Гунтас снова принялся за трапезу.

– А вы кто такие, мальчики? Откуда к нам пожаловали? – ехидно спросила Анфиса.

– Мы не мальчики, а путешественники по временам и измерениям, – гордо ответил Серёжка. – Я Сервоет, а это мои друзья, Николай и Валера.

– Не Валера, а боевой ягуар Валар, – гордо произнес мальчуган.

– А сколько вам лет?

– Нам по 12 лет, но это ничего не значит, – надул щеки Колька.

– Понятно, а я здесь совсем одна. Бабушка меня даже в деревню не пускает. Скукотища.

– И правильно, что не пускаю. Кто прошлый раз коровам куриные бошки наколдовал? Они потом чуть пастуха не заклевали. А кролики-зомби тоже не твоя работа?

– Они сами умерли, я их только воскресила и всё, – отбивалась Анфиса.

– Да уж, всё… Эти твари по деревне всю ночь бродили с красными глазами и вытянутыми вперед лапами. Всех перепугали, с живыми кроликами подрались, а потом в лес убежали. Ты сначала магии научись как следует, а потом ручонки распускай, – поучала Марфа внучку.

– Знаю я, тысячу раз уже слышала. Научись, обучись, подожди. Сама вон уже в 17 лет с рептусами сражалась, и ничего, живая еще.

– Сражалась, потому что тогда была война. Эти разбойники и грабители захватили несколько порталов в различных измерениях, выгнали оттуда пелинов и безобразничали по полной программе. Помнишь, Гунтастюшка, как вам тогда досталось? – обратилась старуха к пелину.

– Помню, как такое забудешь. Рептусы хоть и кровожадные и жестокие, но очень умные твари. Они знали, что пелинов убивать нельзя, а прогнать можно. Вот и заставили нас силой оставить три или четыре портала. А потом напали на эти измерения и стали их грабить.

Если бы не объединенная армия магов и катаргов, много бед натворили бы эти разбойники.

– Славная была битва, – ударилась в воспоминания Марфа. – Разрешены любые заклинания, кроме расщепления. Делай, что руки умеют и голова соображает. Красота…

Я тогда получила свое первое боевое ранение. Один поганый рептус подкрался ко мне сзади и попытался проткнуть мечом. Хорошо, что на мне было заклинание «рубаха-броня». Меч соскользнул по ней и оцарапал мне кисть, чуть палец не оттяпал.

– Вот видишь, бабушка, а меня все время останавливаешь. Я тоже хочу стать боевым магом!

– Станешь, всему свое время. А пока учись, навоеваться еще успеешь.

– Помню, тогда я первый раз влюбилась, – продолжала она. – Была страшная заваруха, вокруг меня рептусы разлили греческий огонь, который невозможно было потушить. И я бы сгорела, если не мой ужик, который отважно прыгнул прямо в пламя и на руках вынес меня из огненного круга смерти.

– Какой ужик? Вы имеете в виду катарга? – поправил ее Сервоет.

– Это для тебя он катарг, или змеечеловек. А я его называла «мой ужик». Настоящий красавец-мужчина. Гора мышц и отваги. Архос его, кажется, звали.

– Вы были знакомы с Архосом? – удивился Сервоет.

– Это был его дед, – пояснил Гунтас. – Катарги, хоть и искусные воины, но природой им отмерена крайне короткая жизнь. Живи они подольше, завоевали бы много разных измерений.

– Уже почти стемнело, думаю, нам пора, – стал собираться Гунтас.

– И верно, что-то мы разговорились, – засуетилась старуха.

– Значит так, Анфисушка, слушай внимательно и запоминай. Сначала идете по лесу, потом пересекаете поле и налево.

– Да знаю я, бабушка, знаю. Сколько раз уже мы с тобой туда ходили. Не переживай, найду я дорогу.

– Ни в какие магические битвы не вступай, поняла? Даже на мизинчик не смей!

– Хорошо, хорошо. Я все знаю, – тараторила девочка.

– Всё она знает! Даже я всего не знаю! Ох, горе мое, горе…

– Не переживай ты так, Марфа. Полно тебе. Мы только посмотрим – и сразу обратно, – успокоил ее Гунтас.

– Вам хорошо говорить, на этом вон – и она ткнула пальцем в Валерку – печать неуязвимости, а на этом – показала на Кольку – метка невидимости. А ты вообще пелин, тебя итак никто не тронет.