Электронная библиотека » Томас Марк Маккерли » » онлайн чтение - страница 7


  • Текст добавлен: 5 ноября 2017, 11:20


Автор книги: Томас Марк Маккерли


Жанр: Биографии и Мемуары, Публицистика


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Шрифт:
- 100% +

БРИГАМ_21> Они рядом, через очки цели не видны.

Очки ночного видения не позволяли увидеть беглецов. Между тем они замерли на месте. Возможно, остановились перевести дух. Мне пришло в голову, что если беглецы сидят на земле, то вполне возможно, что они скрыты стеной посевов от «Хамви».

РУЛЕТКА_21> Мы пометим цель, ожидайте вспышки.

– Давай, Джек, – сказал я.

Беглецы отдыхали. За короткий промежуток времени они пробежали километра полтора. У них не было никакой возможности заметить лазерный луч. Джек включил ИК-указатель и направил на цель.

БРИГАМ_21> Отличная вспышка. СБР на подходе.

Время тянулось медленно, и я уже начал волноваться, поскольку рейнджеры с блокирующей позиции до сих пор не произвели захват «драпунов». В чат-канале не было никаких новых сообщений. Я проверил показания бортовых датчиков; ИК-излучатель начал перегреваться.

Каким бы маломощным ни был наш лазер, все-таки это довольно высокоэнергетическое устройство. Температура внутри гондолы целеобнаружения медленно ползла вверх. Только благодаря прохладному зимнему воздуху температура не достигала критической отметки.

Я передвинул клавиатуру на середину стола и начал печатать.

РУЛЕТКА_21> подтвердите нахождение цели в поле зрения СБР.

Даже без нашего ИК-излучателя приборов ночного видения у солдат было достаточно, чтобы заметить в поле двух человек.

БРИГАМ_21> подтверждаю, берут в кольцо.

Я снова поглядел на HUD-дисплей. Нас о действиях группы захвата не информировали, а мы не видели никакого движения. Две черные точки оставались неподвижными. Джек немного увеличил изображение, и я заметил движение. Сначала едва уловимое, затем более явное – рейнджеры обступали «драпунов» со всех сторон. Для средств целеобнаружения, работающих в инфракрасном режиме, солдаты были почти невидимы из-за бронежилетов, задерживающих тепловое излучение их тел. Двое беглецов, напротив, отображались на мониторе в виде насыщенных черных пятен.

– Джек, дай общий план, – попросил я.

Джек уменьшил масштаб изображения. Прямо за границей первоначальной картинки стояла дюжина ярко светящихся «Хамви».

– Отключить лазер.

Мы продолжали кружить над целью, пока военные не покинули место. Остальная часть полета какими-то особенными событиями отмечена не была, и вскоре мы уступили кабину следующему экипажу.


Покидая базу после дежурства, я заметил группу телевизионщиков, которые устанавливали съемочное оборудование возле турникета на проходной в оперативный центр. Рядом с ними стоял начальник управления по связям с общественностью.

– Что они тут делают? – спросил я коллегу, который уходил со смены вместе со мной.

– Не знаю, – ответил он, – но это явно не к добру.

Как правило, мы не распространяемся в СМИ о своей деятельности. Управление специальных расследований – служба контрразведки в структуре ВВС – предупредило нас, что «Аль-Каида» ведет поиски участников программы «Хищник».

Письма Осамы бен Ладена, попавшие в руки разведки после его ликвидации в 2011 году, показали его параноидальность в отношении того, что касалось нашей способности выслеживать агентов «Аль-Каиды» в племенных регионах Пакистана.

«Они могут определять дома, которые часто посещают наши люди, быстрее, чем когда-либо, – писал он в 2010 году Атийе Абд Аль-Рахману, главному планировщику операций «Аль-Каиды». – Кроме того, за посетителем может быть установлена слежка, незаметная для него».

Он настоятельно рекомендовал Аль-Рахману вывести лидеров «Аль-Каиды» из Вазиристана. По словам бен Ладена, лучшее место для укрытия – это окраины городов. Количество встреч следовало сократить до одной-двух в неделю, а «лидеры» должны перемещаться только в плохую погоду.

«Предостережение братьям: нельзя встречаться на дорогах и ездить в своих машинах, потому что во время встреч на дорогах многие становятся мишенью. Поездки надлежит совершать, только когда на небе плотные облака».

Несмотря на отнекивание военных и принимаемые меры секретности, враг понимал, что на спусковой крючок кто-то жмет. Он просто не мог точно определить, кто. И мне хотелось сохранить статус-кво. Моим соседям, например, было известно лишь то, что я служу в военно-воздушных силах. Даже если они и видели меня в военной форме, то не знали точно, чем конкретно я занимаюсь на службе. В Лас-Вегасе в порядке вещей встретить человека в форме ВВС, поскольку в этом районе располагаются целых две военно-воздушные базы.

В то же время я понимал пользу публичности. Хорошие отзывы в прессе создают хорошую рекламу, а каждая военная структура борется за получение как можно большей доли бюджета. Однако корреспонденты вели репортаж прямо от главного входа на наш объект. Почему бы не дать интервью в более неприметном месте? Возможно, сказывалось мое обучение в разведшколе, но я никогда не понимал, зачем выдавать информацию, пусть даже самую общую, если в том нет особой необходимости.

Давай интервью. Рассказывай о беспилотнике. Но не стой прямо перед входом в здание, в котором мы работаем. Отойди к воротам или еще куда-нибудь.

Командир 15-й эскадрильи в зеленом летном комбинезоне прошел через турникет, лучезарно улыбаясь. Включились софиты, и репортер задал какой-то вопрос. Когда командир начал говорить, мы отвернулись. Единственное, что мы могли сделать, это постараться не попасть в кадр.

Направляясь к машине, я снова вернулся мыслями к двум беглецам в Ираке. Они понятия не имели, что мы на них смотрим и что у них нет ни единого шанса ускользнуть. При этом, думал я, у них нет возможности узнать, откуда мы управляем кружащими в небе «Хищниками». Мы пользовались анонимностью и безопасностью, которыми другие подразделения не располагали. Мы не сталкивались с противником лицом к лицу; но когда вспыхнула осветительная лампа на видеокамере съемочной группы, я не сомневался: теперь враг сообразит, где мы живем и где работаем. Одно дело сообщить, что мы базируемся на авиабазе Неллис или Крич, и совсем другое – наглядно показать, в каком именно месте базы. В этот день я впервые почувствовал, что нам может угрожать опасность.

Глава 7. Карта жизни

Мотоцикл мчался по проселочной дороге.

Визирные нити на дисплее быстро скользили по земле, не отставая от него ни на шаг. На мотоцикле ехали двое. За спиной водителя сидел один из командиров «Аль-Каиды» – наша цель. Как и почти все наши «подопечные», он носил традиционную для региона одежду и густую черную бороду.

Аналитики отдела разведки отмечали его стремительный рост в командной структуре «Аль-Каиды». На тот момент центральным направлением деятельности этого человека в террористической сети было курирование боевых операций в США и Великобритании. В этот регион он перебрался после разлада с правительством какой-то из этих стран.

По мнению аналитиков, он знал, где скрываются бен Ладен и Айман Мухаммед Рабие аз-Завахири – второй человек в «Аль-Каиде». Если Осама бен Ладен был головой змеи, то Командир был ее зубами.

Мотоцикл лавировал среди потока машин, и «цель» вцепилась в поручень на сидушке. Периодически мы передавали их координаты в ООЦ, откуда они пересылались парням на земле. Изгибы и повороты дороги делали сопровождение мотоцикла делом весьма непростым.

Уже несколько месяцев мы пытались выявить каналы связи между Командиром и Осамой бен Ладеном.

К этому времени 17-я эскадрилья прочно обосновалась на авиабазе Неллис, но теперь мы занимались слежкой за членами среднего командного звена «Аль-Каиды». С подачи некоей важной персоны в правительстве мы прекратили попытки выйти напрямую на бен Ладена и египетского врача аз-Завахири. Оба ушли в глубокое подполье, из-за чего поток информации от осведомителей оскудел. Мы по-прежнему держали глаза и уши открытыми для любых зацепок и сведений, но больше не прочесывали горы в поисках главарей «Аль-Каиды».

Эл, один из руководителей ООЦ, перенес точку приложения наших усилий на нижестоящее звено командной цепи. В течение всего следующего года мы выслеживали террористов среднего ранга, в том числе главного курьера бен Ладена Абу Ахмеда аль-Кувейти. В конечном счете именно курьер приведет сотрудников американской разведки к укрытию бен Ладена в пакистанском Абботтабаде.

Впрочем, все это произойдет только через несколько лет. А пока мы лишь знали, что агенты «Аль-Каиды» прячутся где-то в горах на северо-востоке Афганистана. Большинство боевиков организации воевали там вместе со своими собратьями из «Талибана». В сущности, «Талибан» и «Аль-Каида» заключили вынужденный союз, продиктованный политикой американцев.

Охота на Командира началась за несколько месяцев до того, как я впервые взял его на мушку.

Как-то раз всю нашу эскадрилью собрали в комнате инструктажа, где сотрудники разведки проинформировали нас об изменении задачи. Судя по представленным картам района цели, мы уходили из региона, в котором действовали ранее. Нас перебрасывали в район Гиндукуша на поиски Командира, чтобы через него выйти на следующее звено в террористической цепочке.

На следующий день я уже сидел в пилотской кабине. В первом же полете в глаза бросились перемены в ландшафте. Вся местность словно незажившими порезами была изрезана глубокими лощинами. Тут и там на горных террасах лепились маленькие поселения. По суровой каменистой местности тянулись извилистые грунтовые дороги – единственная связь между деревнями. Сезонные ливни и снегопады зачастую отрезали отдельные районы друг от друга на недели, а то и месяцы.

Дома на дисплеях постепенно увеличивались и в какой-то момент достигли таких размеров, что стало даже как-то неуютно. Земля приближалась, словно искала встречи с нами, поэтому пришлось подняться на высоту в 7,5 километра, чтобы снизить риск быть обнаруженными – наше присутствие мог выдать звук двигателя.

Наконец маленькая розовая пиктограмма «Хищника» на экране системы слежения слилась с указателем места цели. Когда мы прибыли в заданный район и приступили к наблюдению, солнце давно село. Маленький поселок располагался высоко в горах, и встреча одного из низовых руководителей с курьером, как предполагалось, должна была состояться после заката. По опыту мы знали, что встречи обычно происходили примерно в 10 вечера и заканчивались к полуночи.

Я сравнил изображение на дисплее со спутниковой фотографией. Снимок был сделан с высоты порядка 500 километров, давая нам полный обзор. Мы же летели в стороне от деревни и видели постройки лишь с бокового ракурса.

– Тони, – произнес я в микрофон, после того как убедился, что нахожусь там, где надо. – Молния в районе цели.

– Принято, – раздался мгновенный ответ Тони, который выполнял роль офицера связи для нас сегодня.

Изображение на дисплее задергалось из стороны в сторону – Дженц, оператор средств обнаружения, начал обшаривать поселок в поисках нужного дома. Чтобы помочь ему, я отправил «Хищник» в круговой полет над районом цели. Спутниковая фотография оставляла желать лучшего. Мы оба пытались высмотреть на земле какой-нибудь примечательный объект, вроде кострища возле дома, резервуара для воды, тропы или загона для животных.

– Сэр, это не он? – спросил Дженц.

Я сравнил фотоснимок с картинкой на мониторе. Изображения домов, кажется, совпадали.

– Похоже, да, – ответил я.

В последний месяц мы с Дженцем часто летали вместе.

В эскадрилье я отвечал за соблюдение летных стандартов. Я знакомился с новыми пилотами и операторами средств обнаружения и проводил с ними вводный инструктаж. Дженц окончил учебные курсы в пятницу, а уже в субботу получил вводный инструктаж. И в воскресенье он выполнил свой первый реальный боевой вылет. Наша структура – единственная в ВВС, где на боевое задание отправляют буквально на следующий день после аттестации.

На выходных Дженц хотел отдохнуть. После пяти месяцев подготовки к войне он действительно заслужил отдых, но нам были нужны люди. В разговорах с людьми Дженц то и дело подчеркивал, что ему не грозит немедленное заступление на службу. В конце концов пришлось отвести одного старшего сержанта в сторонку и попросить растолковать Дженцу наши порядки.

Так как в тот день я был самым старшим летчиком, лететь с «проблемным ребенком» пришлось мне. У нас часто ставят нового члена экипажа в пару к опытному коллеге. Благодаря этому операторы-новички вроде Дженца могли перенять у «аксакалов» некоторые секреты мастерства. Клеймо «старика» меня не смущало, поскольку я люблю учить людей, и все же поначалу наш тандем меня раздражал.

В течение месяца совместных полетов я нагружал его заданиями по отработке сложных учебных выстрелов по движущимся целям. Первая пара выстрелов вышла шероховато, однако Дженц быстро вошел в ритм, выработав ощущение самолета в пространстве и уверенность в том, что необходимо делать, чтобы не запороть выстрел. Постепенно он достиг таких успехов, что если бы пришлось стрелять по-настоящему, я предпочел бы видеть своим напарником именно его.

Также он мог составить хорошую компанию. Долгие полеты зачастую вгоняют в скуку, поэтому все мы изыскиваем различные способы сохранять концентрацию. Мы с Дженцем, например, играли в «виселицу» на маркерных досках, закрепленных на стенах, либо просто болтали о его детстве в Орегоне и его жене. Он недавно женился.

В кабине ранговые различия не так важны. С самого первого дня службы мы внушали операторам средств обнаружения не думать о том, что пилоты – офицеры. Мы просто две «рабочие лошадки» в одной упряжке. Мне не хотелось, чтобы оператор боялся сделать мне замечание, если я ошибусь. Такого рода взаимоотношения крайне важны, особенно когда приходит время стрелять.

Мы с Дженцем придумали классную игру, основанную на «теории шести рукопожатий», и как только устанавливали наблюдение за целью, тут же начинали играть. Дженц изо всех сил пытался загнать меня в тупик. Правила игры просты. Он называл имена двух актеров – в нашей игре один из них не обязательно должен быть Кевином Бейконом, – а я связывал их вместе шестью кинематографическими ролями.

– Арнольд Шварценеггер и Алиса Милано, – начал Дженц.

Я чуть не расхохотался.

– «Коммандо»!

Я менее чем за секунду вспомнил культовый боевик 1985 года. Шварценеггер играл отца Милано, которому пришлось спасать дочь после того, как ее похитили наемники. Динамизм фильма был важнее его сюжета.

– Что это за фильм? – спросил Дженц.

Он выглядел озадаченным. Дженц никогда не видел этот фильм и понятия не имел, что в нем заняты оба названных им актера. Дженц, родившийся на несколько лет позже выхода фильма в прокат, не знал, что Милано начала сниматься в кино еще ребенком. Он даже собирался засчитать мне фол, пока не пробил информацию о фильме в Интернете.

Дженцу ни разу не удалось поставить меня в тупик. Наконец-то я извлек пользу из всех этих ночных просмотров плохих фильмов 80-х. Игры держали нас в тонусе. Играя, можно следить за видео и радиосообщениями. Смена длится восемь часов подряд, поэтому мы брали с собой в станцию наземного управления воду и закуски, несмотря на то, что правилами это запрещено.

Однажды перед дежурством я по пути на работу заскочил в ресторан «Бостон-Маркет» и купил обед на вынос. Это было в период финальных игр НБА, и я смотрел игру на одном из мониторов, приткнув поднос с едой на столе рядом с клавиатурой. «Хищник» в это время крутился над целью на автопилоте. Радиоэфир молчал, да и в чате установилось затишье. Я уже начал трапезу, когда в дверь СНУ просунул голову командир. Помню, как его взгляд сначала сполз на мой обед, затем поднялся к монитору, на котором транслировался баскетбольный матч. Он лишь покачал головой и закрыл дверь.

В ВВС привычное дело перекусить в кабине АВАКСа или любого другого тяжелого самолета, однако работа в СНУ регулируется нормативными актами Федерального агентства по охране труда и здоровья. Агентство посчитало, что кабина является наземным вычислительным пунктом. По их нормативам есть или пить в кабине запрещено.

При этом агентство по охране труда и здоровья не принимает во внимание, что на обычном рабочем месте человек может выйти на перерыв. Мы этого сделать не могли – необходим непрерывный контроль над летательным аппаратом. Но питание в восьмичасовом полете является насущной потребностью, как и в любой другой кабине. Бывало, и пустые бутылки наполнялись за время полета.

Проблема была в другом: я выказал непрофессионализм, которого командир от меня не ожидал.

На следующий день мы получили от него служебную записку с напоминанием о том, что есть в СНУ недопустимо. Что, впрочем, не помешало нам проносить внутрь легкие закуски и бутылки с водой и газировкой. Хотя с тех пор я не заезжал перед дежурством в «Бостон-Маркет» за едой на вынос.

Впрочем, при выполнении этого задания у нас с Дженцем не было времени на еду и игры. В некоторых положениях горы и отроги заслоняли цель. Я управлял беспилотником в ручном режиме, – чтобы удерживать объект в поле обзора, требовалось выполнять сложные маневры. Временами приходилось подбираться близко к цели, чтобы иметь возможность посмотреть прямо вниз и увидеть дорогу. Это невозможно сделать с включенным автопилотом, который ограничивает угол крена с целью предотвращения сваливания.

Ветер тоже доставлял массу неудобств.

Дело происходило в межсезонье, а на этой высоте в горах скорость воздушных потоков достигает 180 километров в час, если не больше. Чуть зазеваешься, и беспилотник снесет на несколько километров в сторону от цели. Чтобы минимизировать воздействие ветра на самолет, постоянно приходилось сохранять крутой угол крена.

Мы заняли позицию к северу от дома, откуда могли присматривать за извилистой дорогой, ведущей в деревню. Необходимо было держать в поле зрения подступ к поселку, чтобы не пропустить прибытие курьера. Дом неуклюже громоздился на самом краю террасы. Ту часть, которая нависала над краем уступа, подпирали толстые деревянные балки. Повреждение даже одной балки могло привести к катастрофе. Я живо представил себе, как дом медленно переваливается через край, обрушивается на расположенные внизу дома и вызывает эффект домино, который приводит к уничтожению всей деревни.

Тони, офицер связи в ту смену, вывел меня из причудливых видений.

– Оставайся на этой позиции, – попросил он. – Аналитики просят понаблюдать за активностью.

– Вас понял, – ответил я.

Неприятнее всего ждать. Я посмотрел на часы – 22.00. Встреча уже скоро, плюс-минус полчаса – в этих краях все живут по своему собственному времени. Мы кружили над проселочной дорогой, внешне напоминавшей изогнутую ватную палочку. Пилотирование не представляло сложностей, хотя для того, чтобы следить за переменчивыми ветрами, требовалась немалая концентрация внимания. К счастью, дом не двигался, в противном случае держать его под наблюдением было бы просто невозможно.

Двор окутала тьма. Единственным ярким пятном на инфракрасном изображении было кострище, но оно уже давно остыло и слилось с фоном. Некоторое время по территории двора бегала собака; вскоре и она ретировалась под крышу теплого дома, поскольку температура окружающего воздуха стремительно падала.

Я взглянул на часы. Уже полночь, а курьера все нет. Террористы меняют тактику с досадной регулярностью, однако время встреч не меняют никогда. После полуночи встречи не происходят. Сегодня связной уже не приедет.

Курьер появился спустя пару дней, когда над домом дежурил сменный экипаж. Он проследил путь курьера до другого явочного дома, расположенного в той же долине. Мы следовали по пятам курьера в течение двух недель, выявляя запутанную сеть его контактов и потенциальные цели. В какой-то из дней один из наших экипажей увидел, что курьер разговаривает с неким человеком на мотоцикле.

Из других источников мы знали, что на мотоцикле перемещался Командир. По некоторым данным, мотоцикл был единственным в провинции, и на нем наглый террорист, убежденный в своей неуязвимости, и совершал поездки. Командир полагал, что «Хищники» действуют далеко на юге, гоняясь за призраками, в то время как основные американские вооруженные силы далеко на западе ведут борьбу с талибами.

Он чувствовал себя в безопасности.

С тех пор нашим объектом наблюдения стал мотоцикл. Пока идентифицировать Командира мы не могли. Возможности оптоэлектронной системы не позволяли рассмотреть его лицо. Чтобы получить четкое изображение лица, требуется подобраться к объекту очень близко, однако по соображениям секретности мы не стали этого делать. Пока мы наблюдали, офицеры разведки по своим каналам тоже пытались подтвердить, что человек, разъезжающий на пассажирском сиденье мотоцикла, именно Командир. Подтверждение этому пришло через нескольких дней.

Далее последовали шестьдесят кошмарных суток, в течение которых мы неотступно следовали за ним по окрестностям. Мы контролировали каждый его шаг, наблюдая за тем, как по утрам, сразу же после восхода солнца, он начинает свои вояжи. Командир посещал одни и те же дома, задерживаясь в них лишь на несколько минут, чтобы передать сообщение. Мы кружили вокруг, готовые в любой момент нанести удар в случае поступления соответствующего распоряжения. В кабину я вернулся только спустя несколько недель после полета над Гиндукушем и сразу повел «Хищника» к дому Командира. Так продолжалось почти месяц, и каждый раз, заступая на дежурство, я наперед знал, что мне предстоит увидеть. Примерно в семь утра появлялся водитель на мотоцикле. Командир к этому времени уже не спал. Он поднимался пунктуально, с рассветом, и, пока ждал водителя, завтракал. Он был пунктуальным – каждый день вставал в одно и то же время.

Перекрестье на наших дисплеях было неотрывно приковано к двум седокам на мотоцикле, которые по тряской проселочной грунтовке выбирались на асфальтовую дорогу, готовясь совершить свой дневной вояж. Первую остановку они делали на автозаправке. Это была типичная провинциальная заправочная станция, как в Америке – только без навеса над бензоколонками. Обозначалась она круглым знаком в оранжево-белых тонах. Как и прочие пакистанские постройки, заправка была огорожена металлическим забором с двумя воротами, открытыми в рабочее время.

Остановка на автозаправке занимала пять минут. Пока Командир слезал с мотоцикла, шел в офисное помещение и покидал его спустя пять минут, мы успевали совершить над ним один круг. Бензин он никогда не покупал.

Следующим пунктом маршрута, как я уже знал, значился расположенный неподалеку дом одного из террористов. Я повернул «Хищника» и полетел в восточном направлении, в долину. Чтобы не выпускать Командира из поля зрения, я держался от него на довольно близком расстоянии; впрочем, мы и так знали, куда он потом направится. Дом был скромным, с воротами и маленьким двором. Как и на заправочной станции, Командир слезал с мотоцикла и сразу же шел в дом, оставляя водителя дожидаться снаружи.

Я посмотрел на часы. Ожидание должно было занять тридцать минут. Мы кружили наверху. Спустя полчаса Командир снова седлал мотоцикл и ехал к месту последней за день остановки у небольшой хижины возле проселочной дороги. Прибыв на место, Командир оставался сидеть на мотоцикле с блокнотом в руках. Я по опыту знал, что с мотоцикла слезать он не будет. К нему подходил информатор и забирал пакет с бумагами или деньгами.

После встречи информатор еще какое-то время стоял у обочины дороги и смотрел вслед уносящемуся мотоциклу. Эти мотовояжи, повторявшиеся изо дня в день, всегда осуществлялись в первой половине дня. У себя дома Командир ни с кем не встречался. Все поручения он распространял через связников и информаторов.

Пока я следовал за Командиром, второй беспилотник наблюдал за его домом. По утрам – каждый день в одно и то же время – жена Командира отправлялась на рынок. Те из детей, кто был уже достаточно взрослым, чтобы посещать школу, шли по дороге в медресе. Спустя пару часов жена возвращалась домой с продуктами для ужина. Потом стирала белье и к середине дня вывешивала его сушиться, после чего разжигала огонь и готовила на кухне обед.

Примерно через тридцать дней слежки мы, посмотрев на часы, могли точно сказать, где в данное время находится Командир. Одного взгляда на кадры видеотрансляции в оперативном пункте было для нас достаточно, чтобы, не сверяясь с координатами, определить его местоположение. Нам уже не требовались пояснительные схемы и карты, чтобы понять, куда он направляется.

Нам был известен каждый его шаг.

После 45 дней наблюдения за объектом мы с точностью до минуты знали, в какое время он окажется в том или ином пункте своего дневного маршрута. Если, например, мы теряли Командира из виду из-за плохих погодных условий, то даже не пытались определить его местонахождение. Мы просто высчитывали, какое время он отсутствовал на мониторах, после чего нацеливали камеру в новую точку, где действительно обнаруживали мотоцикл. Если же из-за погоды взлет БПЛА откладывался на несколько часов, что иногда случалось, мы могли направить беспилотник в определенное место, зная наперед, что Командир появится там в пределах нескольких минут после нашего прибытия.

Он чихнуть не мог без того, чтобы мы об этом не узнали. В общей сложности мы наблюдали одну и ту же картину на протяжении 60 дней. Правда, операция сказывалась на нервной системе не лучшим образом. Никакого разнообразия, никаких новых целей и никаких отклонений в заведенном распорядке дня. Впервые мысль о полете стала повергать меня в ужас. Я превращался в зомби, чувствовал себя так, будто изо дня в день клепаю одни и те же детали на бесконечном заводском конвейере. Еще до того, как меня обволакивал холод СНУ, я наверняка знал, что увижу и что буду делать – следить за мотоциклом либо кружить над домом Командира, наблюдая за тем, как его жена хлопочет по хозяйству.

Предполетные инструктажи в течение всех этих шестидесяти дней тоже были один в один, что делало службу еще более нудной. Представьте, что вам изо дня в день в одно и то же время приходится прослушивать одну и ту же песню, и вы меня поймете. Дошло до того, что я мог наизусть рассказать все задания на инструктаже. Мы сидели в креслах вокруг стола для совещаний, а парни из разведки прокручивали нам в PowerPoint слайды и карты предполагаемого, однако всегда неизменного маршрута Командира. В конце первого месяца какой-то шутник из отдела разведки даже вставил в слайд анимированное изображение мотоциклиста с головой Командира, проносящегося по карте. Я невольно рассмеялся, когда впервые увидел это. Отличная была разрядка во время монотонного инструктажа.

А потом в один прекрасный день все изменилось.

Утренний инструктаж отличался от предыдущих. В этот раз обошлось без набивших оскомину схем, которые готовил отдел разведки. Вместо них нам представили новую концепцию операции (КОНОП). Отныне мы прекращали слежку за целью. Сегодня ООЦ намеревался захватить Командира.

По телу пробежала дрожь возбуждения. Наконец-то нас ждали конкретные действия! Я с волнением ловил каждое слово сотрудников разведки, разъяснявших нам план. Сухопутная группа захвата должна была перехватить Командира во время его традиционной поездки, устроив засаду на окраине деревни. Деревню я знал «на отлично». Так как я летал над ней неделями, она просто отпечаталась в моей памяти.

– Белка, – сказал майор из отдела разведки, – ты главный.

Мне надлежало наблюдать за объектом во время его передвижения, чтобы удостовериться, что он едет в нужное место. Если по каким-то причинам объект изменит свой маршрут, я должен проследить за ним до нового конечного пункта назначения.

Странное чувство охватило меня при мысли, что этот полет, как мы надеялись, станет завершающим этапом операции против Командира. Когда наблюдаешь за какими-нибудь людьми на протяжении месяцев, невольно начинаешь относиться к ним как к близким знакомым. Мы так много времени провели рядом с семьей Командира, что я знал, как выглядят его дети и какими дорогами они добираются до школы. Знал, как его жена стирает белье и где она покупает продукты на обед. В глубине души я понимал, что Командир – террорист, разрабатывающий планы убийства американских граждан. Однако и он сам, и его семья невольно воспринимались мной как самые обычные люди. Это не Доктор Зло, вынашивающий коварные планы в мощной крепости в горах. Однако его работой было убийство американцев. На подсознательном уровне я хотел отплатить ему той же монетой. Этот человек нес ответственность за организацию террористических атак. Он был единственной причиной нашего присутствия в Центральной Азии.

Через несколько часов, приняв управление «Хищником», я уже летел высоко над Командиром, в то время как его мотоцикл шнырял в автомобильном потоке. Объект, как всегда, был пунктуален и двигался привычным маршрутом.

– Молния Восемь-Один вышел на цель, – доложил я в ООЦ.

– Принято, – отозвался Тони.

Закладывая плавные виражи, дабы не опережать мотоцикл, движущийся медленнее нас, я втайне желал, чтобы Командир изменил свой график и поехал другим путем. Согласно представленным на инструктаже данным, внятного запасного плана действий у группы захвата не было. Я был уверен, что если Командир от них улизнет, ООЦ даст мне зеленый свет на нанесение воздушного удара.

Мы приближались к очередному повороту, и я надеялся, что он поедет прямо.

– Поворот вправо, – произнес в микрофон оператор средств обнаружения и передал координаты.

Я сверил данные с показаниями на HUD-дисплее. Цель двигалась привычным курсом.

– Это Молния, цель на «желтом» пути.

На оперативной карте желтым цветом был отмечен предполагаемый путь. Командир был одет в традиционные для этого региона мешковатую рубаху и штаны, а также шерстяной афганский паколь, прикрывавший черные волосы. Фалды его рубахи развевались по ветру, в то время как мотоцикл несся по проселочной дороге. Командир направлялся прямиком в ловушку. Про себя я проклинал его самонадеянность и предсказуемость. Я реально хотел пустить в него ракету.

Когда мотоцикл преодолел последний поворот, я увидел на HUD-дисплее импровизированный «блокпост». Его разместили в глухом месте, вдали от пунктов остановок цели и деревень, чтобы Командира никто не хватился, пока не станет слишком поздно. Неподалеку находилась еще одна группа, замаскированная под местных, идущих по обочине дороги. После того как цель миновала эту группу, ее бойцы перегородили дорогу барьером.

Дорога была не более двух полос в ширину, с разбитым асфальтом и без каких-либо дорожных знаков. Периодически в обоих направлениях по ней проезжали машины, а также люди на велосипедах и гужевые повозки по обочинам. Поэтому Командир не обратил внимания на заградительную группу позади себя.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации