Текст книги "Голубой Дик"

VI. Два охотника

Лощина, в которой останавливался Желтый вождь со своим отрядом, была одной из многих, окаймлявших прерии у подножия Сиерры.

Здесь проходила еще не основная цепь Скалистых гор, а тянулись лишь ее отроги, постепенно снижавшиеся, которые затем незаметно сливались с равниной.

В тысяче ярдов от этого места, ближе к реке Бижу-Крик, находилось ущелье, почти одинаковых размеров с первой лощиной, но со всех сторон закрытое тесно обступившими его утесами с острыми вершинами.

На первый взгляд казалось, что здесь нет ничего, кроме крутых отвесных скал, через которые могла бы перелететь разве только птица. Однако под этими твердынями находился тайный ход, которым отлично умели пользоваться бывалые люди.

В месте соединения двух утесов, на одном уровне с землей, проходил небольшой естественный тоннель, из которого вытекал горный ручей, терявшийся в Бижу-Крике. И, чтобы попасть в тайник, так ревниво охраняемый утесами, надо было следовать по ложу этого ручья.

Тоннель оказался так низок и тесен, что пробраться через него можно было с большим трудом и лишь согнувшись.

Новичок ни за что не обратил бы внимания на этот ход, а если бы и заметил, то никогда не подумал бы, что за ним скрывается маленький оазис.

Это ущелье заросло роскошной травой и орошалось тихо журчащим ручейком. В глубине его стояли старые тенистые деревья, а на нижней части утеса зеленели плющ, можжевельник и другие мелкие хвойные растения, довольно чахлые из-за каменистой почвы.

Это было как бы специально устроенное убежище для сов, филинов и летучих мышей. Но здесь и днем собиралось множество птиц, слетавшихся со всех сторон. В этом укромном местечке им некого было бояться, кроме хищного белоголового орла, изредка появлявшегося на одной из вершин и будившего горное эхо своим зловещим криком. Иногда хищник схватывал на лету заранее высмотренную жертву и мгновенно исчезал с ней в поднебесье, чтобы потом опуститься в свое гнездо где-нибудь на самом высоком пике.

Увидеть этот природный зверинец можно было только с окружавших его скал, а спускаться туда редко кто отваживался даже из бывалых людей, потому что на это понадобилось бы более получаса, да и сам спуск сопряжен с опасностью сорваться со скал.

Только какому-нибудь немецкому ученому могла прийти в голову подобная мысль; известно, что эти люди готовы пожертвовать даже жизнью в интересах науки. Они не останавливаются ни перед чем, дабы проникнуть в самые отдаленные уголки нашей планеты, не исключая и трещин Скалистых гор. Местные охотники иногда находили их бездыханные тела с головами, почти всегда оскальпированными краснокожими, тоже везде поспевающими, по крайней мере, в пределах своей страны.

Однако в ту ночь, когда произошел описанный в предыдущей главе разгром лагеря переселенцев, почти на рассвете, в глубине мрачного горного тайника пылал костер. Дым медленно поднимался по стволам массивных деревьев и растворялся в листве, не доходя до вершин утесов, так что по ту сторону его никто не мог заметить.

Возле костра, над которым висел небольшой котелок, сидело двое людей.

Один, лет около пятидесяти, выглядел обычным охотником. Темные волосы и небольшая борода обрамляли энергичное лицо, продубленное солнцем и ветром. Высокий, плотный, он, похоже, обладал недюжинной силой. Одежда его состояла из кожаной блузы, таких же панталон, мокасин с крепкими подошвами из кабаньей кожи и шляпы с лентой вокруг тульи. Все это было старое, потрепанное, покрытое пылью и пятнами.

Товарищ его выглядел гораздо моложе и изящнее. Охотничий костюм его был совершенно новым и чистым – очевидно, вышел из мастерской более искусного портного, поскольку его еще украшала богатая вышивка.

У молодого человека были тонкие черты лица, нежные руки и приличные манеры. Вряд ли это был простой охотник, хотя он и принадлежал к трапперам.

Оба охотника только что вышли из палатки, сделанной из звериных шкур, разложили костер и принялись готовить завтрак. Подкрепив силы, они решили осмотреть капканы, расставленные с вечера в окрестностях, а затем отправиться на охоту.

Около костра, на траве, лежал приготовленный для зажаривания на вертеле кусок мяса. В котелке заваривался чай, любимый напиток всех охотников.

Несколько минут оба охотника сидели молча, прислушиваясь к тому, как в котелке закипает вода. Наконец старший прервал молчание:

– Как странно, Нед: ты всю ночь мне снился! – начал он.

– Неужели? – улыбнулся молодой человек. – Надеюсь, вы не видели ничего такого, что предвещало бы неприятности… Знаете, я немного суеверен.

– Напрасно, все это вздор!

– Думаете?.. Впрочем, что бы ни ожидало меня, хуже того, что уже случилось, едва ли может быть.

– Ты все преувеличиваешь, мой друг.

– Это, может быть, с вашей точки зрения… Однако, что же именно вы видели во сне? Все-таки интересно.

– Мне приснилось, что ты женат на прекрасной девушке, которая всячески уговаривала тебя бросить путешествия и увезти ее в какой-то далекий город.

– И что же, удалось ей уговорить меня?.. Пожалуй, нет.

– Ты думаешь? Хе-хе-хе!

– Нет, в самом деле, неужели я поддался?

– Кажется, начал было поддаваться; но в это время я как раз проснулся, так что не знаю, чем кончилось дело… Полагаю, однако, что если бы та молодая особа, которую я видел в качестве твоей жены, в действительности взялась за тебя, ты едва ли мог бы устоять, хе-хе-хе…

– Кто же она была?

– А ты не догадываешься? Мисс Клара Блэкаддер… Ага! Как тебя передернуло при этом имени!.. Я так и знал, поэтому не хотел называть ее. Но ты сам пристал ко мне… Вот теперь и кайся!

Молодой человек, мгновенно изменившись в лице, вздохнул и печально произнес:

– Этому сну никогда не сбыться!

– Почему же? – с легкой усмешкой спросил собеседник.

– Потому что Клара Блэкаддер, по всей вероятности, давно уже замужем за другим и совершенно забыла о моем существовании.

– Не думаю. Женская привязанность крепче мужской, и чем больше препятствий на пути к счастью, тем сильнее девушка привязывается к нему душой и сердцем. Клара Блэкаддер именно из таких женщин. Я знаю ее с детства и всегда удивлялся ее твердости и непоколебимости во вс„м… Кстати сказать, она единственная из всего семейства, кто заслуживает любви порядочного человека.

– О да, это совершенно верно!

– Ее брат, например, негодяй, такого надо еще поискать. В детстве он был сорвиголовой, никто не мог с ним справиться, а теперь и вовсе стал неуправляем. Кажется, во всей долине Миссисипи не сыщешь другого такого… Впрочем, виноват, я забыл о его отце: тот тоже немногим лучше сынка… А Клара любила тебя, Нед; я это знаю наверняка… Если бы ты тогда был поэнергичнее и не позволил бы ее родственникам так запугать себя или объяснился с ней сам, то она уже давно была бы твоей женой.

– Ну да, как же!

– Да уж поверь моему слову, Нед, все могло бы быть иначе… В крайнем случае, посадил бы ее на лошадь – и ищи ветра в поле! Увез бы, как это делают индейцы. С такими, как ее отец и брат, церемониться нечего. Ведь это они хотели выдать ее замуж за одного из своей «чудной» компании… В ближайшем городке вас обвенчали бы, и дело с концом! Так сделали и мы с Соланж, покойной женой, лет тридцать назад, прежде чем поселиться на земле хоктавов. Отец ее, старый Дик Сиокум, и слышать не хотел о нашей женитьбе. Он был зол на меня за то, что я победил его на состязании в стрельбе…

– И вы увезли свою невесту?

– Увез. Соланж пришла ночью в лес, откуда я повез ее прямо к знакомому проповеднику-методисту, и он в какие-нибудь пять – десять минут соединил нас на всю жизнь… Мне никогда не приходилось раскаиваться в этом поступке, потому что женщину лучше моей жены трудно было найти на целом свете. И, поверишь ли, с того ужасного дня, когда она навеки закрыла свои кроткие глаза, я ни разу еще не взглянул ни на одну так, как смотрел на жену… Как я был с ней счастлив и как мне было трудно потерять ее!..

Голос старого охотника дрогнул и оборвался.

Молодой человек грустно смотрел на пламя костра и молчал, опасаясь неосторожным словом разбередить душевную рану собеседника.

Тем временем чай вскипел. Старик снял с огня котелок и принялся жарить на вертеле мясо.

– Так бы следовало поступить и тебе, мой друг Нед, – продолжал он немного спустя, стараясь подавить нахлынувшие воспоминания. – Тогда бы вся жизнь сложилась иначе, и тебе не на что было бы жаловаться. Вместо того, чтобы рыскать по горам и степям и подвергаться всевозможным опасностям, ты завел бы себе хорошенькую плантацию в каком-нибудь укромном уголке Миссисипи и зажил бы припеваючи… По правде сказать, мне такая жизнь не по вкусу. Исходив в течение тридцати лет вдоль и поперек все Соединенные Штаты, перебив около сотни краснокожих, чтобы самому не быть убитым и оскальпированным ими, и свыкшись с вольной, хотя и опасной, полной лишений жизнью охотника, я, разумеется, никогда не согласился бы застрять на плантации. Для меня это было бы тюрьмой…

– Да, я знаю, мой добрый Лихе Ортон, что вы долго не вынесли бы такой тихой жизни.

– Это верно, мой милый… Что же касается тебя, то тебе вовсе не к лицу быть траппером, хотя ты мастерски владеешь ружьем и лазишь по горам не хуже любой козы; мужества, ловкости и смекалки тебе тоже не занимать. Но все-таки сразу видно, что тебе предназначена другая судьба… Скажи, пожалуйста, ты никому, кроме меня, не открывал свою тайну?

– Никому. У меня был и есть только один поверенный – это вы, мой старый добрый друг.

– Очень рад это слышать. Я так привязан к тебе, Нед, и мне очень больно видеть, как ты грустишь и чахнешь от любви… Я и рад бы помочь тебе, да не знаю, как и чем.

– А что бы вы сделали на моем месте, Лихе? Я действительно сам не свой с тех пор, как покинул долину Миссисипи… Вроде бы я и здесь, а душа все еще там…

– Что бы я сделал?.. Вернулся бы туда и нашел случай увезти возлюбленную

– вот и все. Больше, по-моему, ничего не придумаешь, если хочешь быть счастливым…

– А вдруг она уже… замужем? – вздохнул молодой человек.

– Говорю тебе, этого быть не может! Готов отдать голову на отсечение, она еще свободна, потому что помнит тебя и…

– Неужели помнит?

– Помнит, помнит, поверь мне. Не такая она, чтобы забыть того, кого полюбила.

– Эх, если бы вы не ошибались, Лихе!

– Не ошибаюсь, будь покоен.

– А если ее насильно выдали замуж?

– Нет, не может быть. Она не из робких и не позволит этого. Да к тому же я слышал, что ее братец сильно порастряс отцовское имение, и старик, как говорят, еле дышит. Так что прежний жених, наверное, отступился, а новых при таких условиях не скоро найдешь. Кто захочет связываться с людьми, которые, того и гляди, останутся с пустыми руками! Такие глупости делают только из любви, да многие ли способны на истинную любовь?.. Успокойся, мой милый: Клара Блэкаддер свободна, любит и помнит тебя. Она сама мне об этом говорила в последний раз, после того, как ты оттуда скрылся… Однако, вот что: давай-ка завтракать, а то чай остынет. Кстати, уже и мясо готово.

Старый охотник снял с вертела мясо и, отрезав себе большой кусок, принялся с аппетитом есть. Молодой человек последовал его примеру.

VII. Прерванный завтрак

Читатель, вероятно, уже догадался, что тот, кого старый охотник называл Недом, был тем самым молодым ирландцем, который так неудачно сватался к Кларе Блэкаддер.

Это действительно был он, его звали Эдуард О'Нейль. Покинув с горя долину Миссисипи, он отправился на запад и остановился только в Арканзасе, где пробыл какое-то время. Затем дошел до Скалистых гор, надеясь, что среди охотничьих приключений и опасностей скорей отвлечется и забудет все, что его так мучило. В крайнем случае, здесь нетрудно было найти и смерть от чьей-либо руки, а это все же не самоубийство. Нед готов был и сам наложить на себя руки, если бы его не останавливала мысль, что все это безнравственно и свидетельствует о малодушии и трусости.

Почти в первый же день пребывания в горах счастливый случай свел Неда со знаменитым охотником Лихе Ортоном. Сначала они стали товарищами, а потом и закадычными друзьями.

Несмотря на зрелые годы, Ортон был молод и чист душой. За его суровой и даже грубоватой внешностью таилось мягкое, чуткое к добру сердце и честный характер; тем же отличался и О'Нейль. Это внутреннее сходство и позволило им сблизиться.

Ободренный словами старого друга, Нед с аппетитом принялся уничтожать вкусное жаркое и запивать его душистым чаем.

Столом служил охотникам большой камень с гладкой поверхностью, на котором мясо резалось не хуже, чем на мраморной доске. В корзине, которую Ортон вынес из палатки, были хлеб, соль и кое-какие пряности для придания вкуса жаркому. Имелись и деревянные вилки, чтобы не обжигать пальцы горячим мясом.

Не успели охотники съесть и половину завтрака, как до их слуха донеслись звуки нескольких выстрелов, гулко и раскатисто повторенных горным эхом.

Целый залп ружейных выстрелов! Это не предвещало ничего хорошего. Очевидно, где-нибудь в прерии происходила кровавая стычка между белыми и краснокожими.

– Поднимись скорей наверх и посмотри, не видно ли оттуда чего, – сказал Ортон, продолжая есть. – Странно, что выстрелы больше не повторяются… Впрочем, может, этот залп был просьбой о помощи?

Молодой человек проворно вскочил, схватил лежавшее рядом ружье, перекинул его через плечо и быстро стал взбираться на один из утесов, цепляясь за мелкие кусты. Сам же Ортон остался на месте и принялся спокойно допивать свой чай.

Взобравшись наверх, Нед вынул из кармана подзорную трубу и направил ее в ту сторону, откуда послышались выстрелы.

Утренний свет только забрезжил, и над прерией расстилался туман. Сначала Нед ничего не видел, но вдруг неподалеку от места, где стоял молодой человек, вспыхнул огонь. Он стал разгораться все сильнее и сильнее. Казалось, что это горит костер. Потом послышались пронзительные, отчаянные крики, вопли ужаса и дикий рев, в котором привычное ухо Неда сразу узнало победный клич краснокожих.

– Ну, что? – спросил старый охотник, подойдя к подножию утеса, на котором находился Нед.

– Насколько я могу понять, – ответил молодой человек, – недалеко от нас на кого-то напали индейцы… Поднимитесь сюда сами!

Ортон взял ружье и поднялся на вершину. Как раз над горизонтом появилось солнце. В этих широтах предрассветные и вечерние сумерки не бывают продолжительными и почти сразу сменяются дневным светом или ночной темнотой.

– Там виднеется что-то белое, – сказал Нед, продолжая смотреть в трубу. – Что бы это могло быть?.. А, теперь я понял: это повозки переселенцев! Возле них множество людей. Бегают взад и вперед, размахивая руками… Слышите, как они кричат?

– Да, там, очевидно, идет резня, – произнес Ортон, далеко видевший невооруженным глазом. – Это около самой реки. Наверное, переселенцы, судя по фургонам… Видно, на них неожиданно напали краснокожие, лишив всякой возможности обороняться, иначе были бы еще выстрелы… Узнаю тактику индейцев: налетят, как орлы, и, не дав опомниться, скрутят по рукам и ногам или всадят нож в горло и снимут скальп, в зависимости от того, хотят взять в плен или убить… И зачем этих переселенцев занесло туда, так далеко от дороги? Очень странно!..

– И как мало повозок! – подхватил Нед. – Должно быть, это просто новички, люди очень наивные, иначе не решились бы в таком количестве отправиться в прерии… Смотрите, Лихе, теперь вокруг костра пляшут! А как орут-то, точно стая дьяволов! Вон несколько человек в белом лежат на земле… Кажется, они уже мертвы! Фургоны разбиты, кругом разбросаны вещи… Бедные переселенцы! Ехали со всем своим скарбом, надеялись где-нибудь устроиться – и вдруг такой ужасный конец! Уж не шайка ли Желтого вождя напала на них? Если так, то стоит им пожелать быть убитыми. Я слышал, что попасть в плен к этому чудовищу в сто раз страшнее, чем умереть.

– Да, это верно, – подтвердил Ортон, – Желтый вождь превосходит своей жестокостью всех остальных индейских вождей, насколько можно судить по слухам… Но где ты слышал об этом вожде, Нед? Помнится, я тебе не говорил о нем… Как-то не приходилось.

– Мне рассказывали об этом кровожадном звере в человеческом облике в форте Бент. И не советовали попадаться ему в лапы… А что, Лихе, не пойти ли нам туда, к этим плясунам? Наверное, среди переселенцев были женщины и дети, а их индейцы обыкновенно берут в плен. Может быть, нам удастся спасти кого-нибудь? Как вы думаете?

– Нет, мой друг, это невозможно, – ответил со вздохом охотник. – В первую минуту и я решил броситься на помощь этим беднягам, но потом одумался. Мы напрасно только будем рисковать своей жизнью, несчастным же это не принесет никакой пользы… Уверен, что это орда именно Желтого вождя, она всегда рыщет в здешних местах. А связываться с этим дьяволом не решусь даже я. Он и так ненавидит всех трапперов и если увидит, что мы ему становимся поперек дороги, объявит самую беспощадную войну; тогда уж нас ничто не спасет… Но погоди! Это еще что такое?

Восклицание старого охотника относилось к какому-то странному существу, которое вприпрыжку мчалось по равнине прямо к утесу, где стояли наши друзья, спрятавшись за стволом старого кедра.

– Что за диво! – продолжал Лихе, с недоумением всматриваясь в странное существо, быстро приближавшееся к ним. – Не то волк, не то маленький буйвол… Белая шкура, а хвоста нет. Ха-ха-ха! – вдруг расхохотался старый охотник. – Да это же негр! Честное слово, негр в белой рубашке. Бедняга согнулся и бежит на четвереньках… Должно быть, еще молодой… А смотри, какой хитрец: забрался в густую траву и скачет по ней, как зверь!..

– Да, сметливая шельма! – с улыбкой сказал Нед, любуясь ловкими прыжками негра, лицо которого теперь можно было как следует рассмотреть. – Наверное, он из того несчастного каравана и ускользнул от палачей.

– Я тоже так думаю, – согласился Ортон. – Присутствие негров доказывает, что эти переселенцы ехали с юга. Однако, он мчится прямо сюда, не боится нас… А может, он просто хочет спрятаться здесь? Нед, ты проворнее меня: спустись-ка вниз и постарайся поймать этого молодца. Мы расспросим его. А я пока побуду здесь.

О'Нейль молча кивнул головой и стал спускаться вниз. Спуск оказался гораздо легче, чем подъем, так как с этой стороны утес был довольно отлогим.

Вскоре молодой охотник находился уже внизу и шел навстречу негру.

Захватить чернокожего было нетрудно; он задыхался от волнения и усталости и не оказал ни малейшего сопротивления, когда Нед схватил его за одежду и заставил подняться на ноги. Сначала бедняга сильно испугался, но, взглянув в открытое лицо молодого охотника, сразу успокоился, поняв, что здесь ему не угрожает никакая опасность.

– Лихе! – крикнул Нед товарищу. – Идите сюда! Этот чернокожий так измучен, что я не решаюсь тащить его наверх. Пожалуй, он решит, что я хочу доставить себе удовольствие сбросить его оттуда, дабы полюбоваться, как треснет его лохматый череп.

Старый охотник поспешил спуститься с вершины.

– Здравствуй, приятель! Наверное, ты понимаешь хоть немного по-английски,

– сказал он негру, которого Нед держал за руку. – Откуда ты взялся?.. Да не бойся, говори смелее: мы тебе зла не сделаем.

– Много повозок… Я бежал от повозок, – ответил негр на ломаном английском.

– Что за повозки?

– Мы ехать в них по прерии… На нас напасть… всех резать: и белых, и много негр, сколько оставалось у господин после плантации… Ранены есть… убиты есть… Один я бежать!

– Гм?.. А кто же это напал на вас?

– Индейцы… Крашены индейцы. Лицо белый, красный, много разных цвет… Они прискакать ночью… Мы все спать, а они напасть на нас! Мы раз стрелять, а они нас связать и бить. Мы не стрелять второй раз…

– А много вас было?

– Много… Все убить.

– И белых убили?

– Убить!.. Я видел старого господина: голова разбит… кровь течь… и надсмотрщик с большим ружьем убить. Молодая мисс плакать и кричать… и все женщин и дети кричать… Ах, как они кричать!

– Значит, твоего господина убили?

– Да, да, убить!

– А ты знаешь, как звали твоего господина?

– Знать, как не знать!.. Все знать имя старый господин. Его звать Блэкаддер!

– Уверен ли ты в том, что его так звали? – спросил Нед, которого это известие так поразило, что он почти не сознавал, что говорит.

– Уверен, господин, уверен: Блэкаддер, – отвечал негр, вытаращив глаза от удивления.

Ему показалось странным, что люди могут усомниться в этом имени.

– А откуда вы ехали? – сильно волнуясь, продолжал Нед.

– Из Миссисипи, господин.

– Миссисипи велик… С какого именно места?

– От Виксбург… На левый берег река был плантация господин Блэкаддер; от этот плантация мы ехать.

Молодой человек замолчал и стоял, как окаменелый, закрыв лицо руками, в то время как его товарищ негодовал.

Не оставалось ни малейшего сомнения: переселенцами, караван которых разгромили индейцы чуть ли не на глазах у охотников, было семейство Блэкаддеров.