Текст книги "Илон Маск"

Малярия

Отставка Маска с поста генерального директора PayPal позволила ему взять настоящий отпуск, в первый раз оторвавшись от работы на неделю. Впрочем, этот раз стал в итоге и последним. Маск был не создан для отпусков.

Вместе с Джастин и Кимбалом он отправился в Рио навестить своего двоюродного брата Расса Райва, который переехал туда, женившись на бразильянке. Оттуда они улетели в ЮАР на свадьбу другого родственника. Маск впервые вернулся туда, после того как одиннадцатью годами ранее покинул страну, когда ему было семнадцать.

Джастин оказалось непросто найти общий язык с отцом и бабушкой Илона, которую он звал Наной. Пока они были в Рио, Джастин сделала на ноге татуировку хной в форме геккона, и рисунок еще не потускнел. Нана сказала Илону, что Джастин – это Иезавель, имея в виду упомянутую в Библии женщину, чье имя стало ассоциироваться с распутством и властолюбием. “Тогда я впервые услышала, чтобы одна женщина назвала другую Иезавель, – говорит Джастин. – Подозреваю, татуировка с гекконом сыграла со мной злую шутку”. При первой же возможности они сбежали из Претории на сафари в высококлассном охотничьем заказнике.

Вернувшись в Пало-Альто в январе 2001 года, Маск почувствовал себя скверно. У него звенело в ушах, а по коже постоянно бегали мурашки. Он приехал в Стэнфордскую больницу, где у него началась тошнота. Ему сделали спинномозговую пункцию, которая показала, что в крови слишком много белых кровяных телец, и врачи на этом основании диагностировали вирусный менингит. Как правило, это не опасное заболевание, поэтому, восстановив баланс жидкости, врачи отправили его домой.

На протяжении нескольких следующих дней ему становилось все хуже, и дошло до того, что он почти не стоял на ногах. Маск вызвал такси и поехал к врачу. Когда врач попыталась измерить его пульс, он едва прощупывался. Она вызвала скорую помощь, которая доставила его в больницу Sequoia в Редвуд-Сити. Случайно остановившись возле койки Маска, специалист по инфекционным болезням понял, что у него малярия, а не менингит. Оказалось, что это злокачественная трехдневная малярия, то есть малярия в самой тяжелой форме, и ее диагностировали в последний момент. После ухудшения симптомов, как у Маска, у пациентов часто остаются лишь сутки, прежде чем болезнь переходит в неизлечимую стадию. Маска отправили в реанимацию, где врачи ввели ему в грудь иглу для внутривенных вливаний и стали давать огромные дозы доксициклина.

Глава отдела кадров X.com пришел навестить Маска в больнице и разобраться с его страховкой. “Он был в нескольких часах от смерти, – написал он в письме Тилю и Левчину. – До Илона его врач дважды сталкивался с злокачественной трехдневной малярией, и оба пациента умерли”. Тиль вспоминает, как у него состоялся жуткий разговор с начальником отдела кадров, когда он узнал, что Маск за счет компании застраховал свою жизнь на 100 млн долларов как жизнь ключевой персоны для бизнеса. “Если бы он умер, – говорит Тиль, – это решило бы все наши финансовые проблемы”. Обладатель раздутого эго, Маск поступил вполне в своем духе, оформив такую страховку. “Мы счастливы, что он остался жив и что дела у компании постепенно наладились, а потому нам не понадобилась страховая выплата в сто миллионов”.

Маск провел в реанимации десять дней, а окончательно восстановился лишь через пять месяцев. Побывав на волосок от смерти, он усвоил два урока: “Отпуск убивает. ЮАР тоже. Это место по‐прежнему пытается меня уничтожить”.

Глава 14
Марс

SpaceX, 2001 год

Полеты

После ухода из PayPal Маск купил одномоторный турбовинтовой самолет и решил научиться летать по примеру отца и деда с бабушкой. Чтобы получить лицензию пилота, ему нужно было налетать пятьдесят тренировочных часов, с чем он справился за две недели. “Я обычно сразу беру быка за рога”, – говорит он. Экзамен по правилам визуальных полетов он сдал без труда, но с экзаменом по правилам полетов по приборам с первого раза не справился. “На тебе капюшон, поэтому снаружи ничего не видно, а половина приборов закрыта, – говорит он. – Потом двигатель выключают, и нужно посадить самолет. Я совершил посадку, но инструктор сказал: «Недостаточно хорошо. Экзамен не сдан»”. В итоге он сдал его со второй попытки.

Это придало ему смелости, и он решился на отчаянный шаг: купил военный реактивный самолет Aero L-39 “Альбатрос”, построенный в Чехословакии в советский период. “На нем обучали летчиков-истребителей, поэтому он невероятно маневренный, – говорит он. – Но немного стремный даже для меня”. Однажды они с инструктором на бреющем полете пролетели на этом самолете над Невадой. “Это было прямо как в «Лучшем стрелке». До земли метров шестьдесят, и летишь, повторяя очертания гор. Мы поднялись выше по склону горы, а затем перевернулись вверх ногами”.

Летая, он находил выход своей безрассудности. Кроме того, он начинал все лучше разбираться в аэродинамике. “Это не просто закон Бернулли”, – говорит он и пускается в объяснения, как крылья поднимают движущийся самолет. В конце концов он налетал около пятисот часов на L-39 и других самолетах, а затем это несколько ему наскучило. И все‐таки полеты не перестали его привлекать.

На уроке пилотирования

Красная планета

В выходные по случаю Дня труда в 2001 году, вскоре после того, как он выздоровел от малярии, Маск отправился в Хэмптонс навестить своего товарища по вечеринкам из Пенна Адео Ресси. Возвращаясь на Манхэттен по Лонг-Айлендскому скоростному шоссе, они беседовали о том, за что Маск возьмется дальше. “Я всегда хотел заниматься космосом, – сказал он Ресси, – но подозреваю, что одному человеку это не под силу”. Частному лицу, конечно, было не покрыть расходов на постройку ракеты.

Но так ли это на самом деле? Каковы основные физические требования, предъявляемые к ракете? Маск пришел к выводу, что нужны только металл и топливо. Их стоимость была не так уж высока. “Доехав до Мидтаунского тоннеля, мы уже решили, что это возможно”, – говорит Ресси.

Адео Ресси

Добравшись до гостиницы тем вечером, Маск зашел на сайт NASA, чтобы выяснить, когда планируется экспедиция на Марс. “Я решил, что это вопрос ближайшего будущего, ведь мы летали на Луну в 1969 году, поэтому полет на Марс должен быть уже не за горами”. Не обнаружив расписания, он углубился в изучение сайта и понял, что NASA вовсе не планирует лететь на Марс. Это его поразило.

В поисках дополнительной информации он обратился к Google и узнал, что организация под названием Марсианское общество устраивает ужин в Кремниевой долине. Кажется, будет интересно, сказал он Джастин и купил два билета по 500 долларов. Но в качестве оплаты он отправил чек на 5000 долларов, чем привлек внимание президента общества Роберта Зубрина. Зубрин посадил Илона и Джастин за свой стол вместе с кинорежиссером Джеймсом Кэмероном, который снял космический экшн-триллер “Чужие”, а также фильмы “Терминатор” и “Титаник”. Джастин сидела прямо рядом с ним: “Я была ужасно взволнована, потому что обожала его фильмы, но в основном он говорил с Илоном о Марсе и обсуждал, почему человечество окажется обречено, если не колонизирует другие планеты”.

Теперь у Маска появилась новая миссия, гораздо более возвышенная, чем запуск интернет-банка или цифрового справочника. Он отправился в библиотеку Пало-Альто, чтобы почитать о ракетной технике, и начал связываться со специалистами, которых просил поделиться инструкциями к старым двигателям.

На встрече бывших сотрудников PayPal в Лас-Вегасе он расположился в небольшой хижине возле бассейна и читал потрепанную инструкцию к российскому ракетному двигателю. Когда один из присутствующих, Марк Вулвей, спросил его, чем он собирается заняться дальше, Маск ответил: “Я собираюсь основать колонию на Марсе. Я поставил перед собой цель – сделать человечество многопланетной цивилизацией”. Реакция Вулвея была вполне ожидаема: “Дружище, ты совсем чокнулся!”

Примерно так же идею воспринял и другой ветеран PayPal Рид Хоффман. Выслушав план Маска по отправке ракет на Марс, Хоффман растерялся. “И как сделать на этом деньги?” – спросил он. Позже он понял, что Маск об этом не задумывался. “Я тогда не понимал, что Илон начинает с постановки цели и лишь затем находит способ сделать так, чтобы все работало с финансовой точки зрения, – говорит он. – Именно поэтому он совершенно непредсказуем”.

Почему?

Здесь имеет смысл сделать паузу и отметить, насколько диким для 33‐летнего предпринимателя, отправленного в отставку из двух технологических стартапов, было решение заняться постройкой ракет, пригодных для полета на Марс. Чем вообще он руководствовался, если не принимать в расчет его отвращение к отпускам и детскую любовь к ракетам, научной фантастике и “Автостопом по галактике”? И своим ошеломленным друзьям, и интервьюерам в последующие годы он называл три причины.

Во-первых, его удивляло – и пугало, – что технологический прогресс нельзя считать неотвратимым. Он может остановиться. Он может даже повернуть вспять. Америка слетала на Луну. Но затем программу шаттлов закрыли, и прогресс остановился. “Неужели мы хотим сказать своим детям, что полет на Луну стал нашим главным достижением, а потом мы опустили руки?” – спрашивает он. Древние египтяне научились строить пирамиды, но затем это знание было утрачено. Так же случилось и в Риме, где строили акведуки и другие чудеса, которые были потеряны в Темные века. Не это ли происходит в Америке? “Люди ошибаются, полагая, что технологии автоматически совершенствуются, – через несколько лет сказал Маск на конференции TED. – Они совершенствуются, только если множество людей усердно трудятся, стараясь сделать их лучше”.

Еще одна причина заключалась в том, что, основав колонии на других планетах, люди получат возможность сохранить человеческую цивилизацию и разум, если что‐то случится с нашей хрупкой Землей. Не исключено, что наступит день, когда ее уничтожит астероид, изменение климата или ядерная война. Маск увлекся парадоксом Ферми, названным в честь американского физика итальянского происхождения Энрико Ферми, который, обсуждая вероятность существования инопланетной жизни, спросил: “Ну и где же она?” С точки зрения математики, существование других цивилизаций представлялось логичным, но отсутствие каких‐либо свидетельств наталкивало на неприятную мысль, что земляне – единственные разумные существа во Вселенной. “У нас здесь теплится крошечный огонек разума, и это, возможно, единственный разум, поэтому нам принципиально важно его сохранить, – говорит Маск. – Если мы сможем отправиться на другие планеты, вероятная продолжительность жизни человеческого разума станет существенно больше, чем если мы останемся на одной планете, которая может погибнуть при столкновении с астероидом или уничтожить собственную цивилизацию”.

Третья причина носила более вдохновенный характер. Маск родился в семье авантюристов и еще подростком решил переехать в страну, которая впитала в себя дух первопроходцев. “Соединенные Штаты в буквальном смысле представляют собой выжимку человеческой воли к исследованиям, – говорит он. – Это страна искателей приключений”. Он чувствовал, что в Америке пора снова пробудить этот дух, и ни одна миссия не подходила для этого лучше, чем колонизация Марса. “Основать колонию на Марсе чрезвычайно сложно, и без жертв, скорее всего, не обойтись, как было и при колонизации США. Но это будет невероятно вдохновляюще, а этот мир нуждается во вдохновляющих вещах”. Жизнь не сводится к решению проблем, считал Маск. Она дана нам, чтобы стремиться к великим мечтам. “И это заставляет нас вставать по утрам”.

Маск полагал, что полеты на другие планеты станут одним из важнейших прорывов в истории человечества. “Поистине важные вехи можно перечесть по пальцам: зарождение одноклеточной жизни, появление многоклеточных организмов, разделение растений и животных, выход организмов из океанов на сушу, появление млекопитающих, зарождение разума, – говорит он. – В этих масштабах следующий важный шаг очевиден: жизнь нужно сделать многопланетной”. Есть что‐то опьяняющее и вместе с тем тревожное в способности Маска считать свои проекты имеющими эпохальное значение. Как сухо отмечает Макс Левчин, “одна из величайших способностей Илона состоит в его умении выдавать свои стремления за волю небес”.

Лос-Анджелес

Чтобы основать ракетостроительную компанию, Маск решил переехать в Лос-Анджелес, где располагались штаб-квартиры большинства аэрокосмических предприятий, включая Lockheed и Boeing. “Вероятность успеха ракетной компании была довольно невысока, но она бы оказалась еще ниже, если бы я не переехал в Южную Калифорнию, где была сосредоточена критическая масса инженеров аэрокосмических систем”. Он никак не объяснил свое желание переехать Джастин, и она решила, что Маска просто потянуло к гламурному блеску звездного города. Их брак давал ему право на получение американского гражданства, и он вступил в него в начале 2002 года вместе с 3500 другими иммигрантами на торжественной церемонии принесения клятвы в Выставочном комплексе округа Лос-Анджелес.

Маск начал собирать ракетостроителей на встречи в отеле неподалеку от лос-анджелесского аэропорта. “Сперва я подумывал не создавать ракетостроительную компанию, а основать благотворительную миссию, которая будет вдохновлять людей и таким образом подпитывать финансирование NASA”.

Сначала он хотел построить небольшую ракету и отправить на Марс мышей. “Но я заволновался, что в итоге мы окажемся в снятой на видео трагикомедии, где мыши будут медленно умирать на крошечном космическом корабле”. Это не сулило ничего хорошего. “Тогда я подумал: давайте отправим на Марс маленькую теплицу”. Предполагалось, что теплица окажется на Марсе и передаст на Землю фотографии зеленых растений на красной планете. Увидев это, общественность придет в восторг и начнет кампанию в поддержку новых марсианских миссий. Эта идея получила название “Марсианский оазис”, и реализовать ее, по оценкам Маска, можно было менее чем за 30 млн долларов.

Деньги у него были. Сложнее всего было достать недорогую ракету, которая доставит теплицу на Марс. Но нашлось и место, где ракеты продавались по дешевке – так, по крайней мере, подумал Маск. В Марсианском обществе он услышал об инженере-ракетчике Джиме Кантрелле, который работал в американско-российской программе по списанию ракетного оружия. Через месяц после поездки по Лонг-Айлендскому скоростному шоссе в компании Адео Ресси Маск позвонил Кантреллу.

Кантрелл ехал в кабриолете по Юте, “поэтому понял лишь, что какой‐то тип по имени Иэн Маск утверждает, что он интернет-миллионер, и хочет поговорить”, сказал он впоследствии в интервью журналу Esquire. Когда Кантрелл добрался до дома и перезвонил Маску, тот изложил ему суть своей миссии. “Я хочу изменить подход человечества к многопланетности, – сказал он. – Мы можем встретиться в эти выходные?” Кантрелл постоянно ходил по лезвию бритвы, поскольку привык вести дела с российскими властями, и хотел встретиться в безопасном месте без оружия. Он выбрал клуб Delta Air Lines в аэропорту Солт-Лейк-Сити. Маск привез с собой Ресси, и они разработали план отправиться в Россию и выяснить, смогут ли купить несколько стартовых окон или ракет.

Глава 15
Ракетчик

SpaceX, 2002 год

Россия

Обед в отдельном зале заштатного московского ресторана состоял из небольших кусочков пищи, заливаемых большими рюмками водки. Маск вместе с Адео Ресси и Джимом Кантреллом прилетел в Россию тем же утром, надеясь купить подержанную российскую ракету для полета на Марс, и был весьма потрепан после ночного кутежа на пересадке в Париже. Кроме того, пить он умел плохо, поэтому ему приходилось нелегко. “Я оценил массу еды и массу водки, и они были примерно равны”, – вспоминает он. Подняв множество тостов за дружбу, русские вручили американцам подарочные бутылки с водкой, на ярлыках которых фотографии каждого из них были наложены на изображение Марса. Маск, который к тому времени подпирал голову рукой, отключился и ударился головой о стол. “Кажется, я не произвел на русских впечатления”, – говорит он.

Вечером, немного оправившись, Маск с товарищами отправились на встречу с другими русскими, которые, как утверждалось, продавали списанное ракетное оружие. Эта встреча прошла столь же несуразно. У русского, который отвечал за ракеты, не было переднего зуба, поэтому каждый раз, когда он говорил громко, что случалось довольно часто, в Маска летела слюна. Когда Маск завел речь о необходимости сделать человечество многопланетным видом, русский погрустнел. “Эту ракету строили не для того, чтобы капиталисты полетели на Марс с идиотской миссией, – воскликнул он. – Кто у вас главный инженер?” Маск сказал, что он. И тут, как вспоминает Кантрелл, русский в них плюнул.

С Адео Ресси на ужине с русскими в Москве

“Он что, в нас плюнул?” – спросил Маск.

“Да, – ответил Кантрелл. – Кажется, он нас не уважает”.

Несмотря на эту клоунаду, в начале 2002 года Маск и Кантрелл решили снова посетить Россию. Ресси с ними не поехал, но поехала Джастин. Кроме того, к ним присоединился новый член команды Майк Гриффин, инженер по авиационно-космической технике, который впоследствии возглавил NASA.

На этот раз Маск решил купить две ракеты “Днепр”, переделанные из межконтинентальных баллистических ракет. В ходе переговоров цена на них поднималась все выше. В конце концов Маску показалось, что он договорился заплатить 18 млн долларов за два “Днепра”. Но русские сказали: нет, 18 млн за штуку. “И тут я такой: «Да это бред»”, – говорит он. Тогда русские подняли цену до 21 млн за штуку. “Они дразнили его, – вспоминает Кантрелл. – Говорили: «Что, мальчишка, денег нет?»”

Встречи ни к чему не привели, но в итоге это оказалось только к лучшему. Это подтолкнуло Маска расширить горизонты. Вместо того чтобы просто при помощи подержанной ракеты отправить демонстрационную теплицу на Марс, он замыслил гораздо более дерзкое предприятие, одно из самых отчаянных предприятий наших дней – частную компанию по строительству ракет, пригодных для отправки спутников, а затем и людей на орбиту, а впоследствии – на Марс и на более дальние рубежи. “Я был очень зол, а когда я злюсь, я пытаюсь переосмыслить проблему”.

Первоосновы

Негодуя из‐за абсурдной цены, назначенной русскими, Маск решил вернуться к истокам, изучить базовую физику ситуации и далее отталкиваться от нее. В результате он разработал “коэффициент идиота”, который показывает, насколько больше стоит готовый продукт, чем сырье, из которого он производится. Если продукт имеет высокий коэффициент идиота, его стоимость можно значительно снизить, разработав более эффективные технологии производства.

Ракеты имели чрезвычайно высокий коэффициент идиота. Маск принялся вычислять стоимость углеродного волокна, металла, топлива и других материалов, необходимых для их создания. При использовании известных технологий производства готовый продукт оказывался как минимум в пятьдесят раз дороже сырья.

Чтобы отправить человечество на Марс, технологию ракетостроения необходимо было радикальным образом усовершенствовать. При использовании подержанных ракет, особенно старых ракет из России, о прогрессе не стоило и мечтать.

В результате, сев на обратный рейс, Маск достал компьютер и стал перечислять в таблице все материалы, необходимые для постройки ракеты среднего размера, и указывать их стоимость. Кантрелл и Гриффин, которые сидели позади него, заказывали напитки и смеялись. “Что там делает этот умник?” – спросил Гриффин у Кантрелла.

Маск повернулся и ответил сам. “Смотрите, – сказал он, показывая им таблицу, – кажется, мы можем построить ракету сами”. Взглянув на цифры, Кантрелл подумал: “Черт, так вот зачем он брал у меня книги!” И попросил у бортпроводника еще выпить.

SpaceX

Когда Маск решил, что хочет основать собственную ракетостроительную компанию, его друзья поступили как настоящие друзья: они вызвали его на серьезный разговор.

“Слушай, друг, если русские тебя надули, это не значит, что нужно создавать компанию по запуску ракет”, – сказал Адео Ресси. Он смонтировал видеоролик, в котором показал несколько десятков взрывающихся ракет, и собрал друзей Маска в Лос-Анджелесе, чтобы они вместе попытались отговорить его от этой затеи. “Они заставили меня смотреть, как взрываются ракеты, потому что хотели таким образом убедить меня, что я потеряю все деньги”, – говорит Маск.

С Адео Ресси на ракетном полигоне

Но доводы о риске, казалось, лишь подкрепляли решимость Маска. Он любил рисковать. “Если ты пытаешься убедить меня, что вероятность провала высока, то я и сам это знаю, – сказал он Ресси. – Скорее всего, я потеряю все деньги. Но что иначе? Никакого прогресса в исследовании космоса? Мы должны хотя бы попытаться [осуществить эту идею], иначе мы застрянем на Земле навсегда”.

Это громкое заявление звучало так, будто именно от Маска по воле небес зависит прогресс всего человечества. Но, как и во многих нелепых утверждениях Маска, в нем была крупица правды. “Я хотел надеяться, что люди могут стать космической цивилизацией и путешествовать среди звезд, – говорит он. – Но это никогда не произойдет, если не появится новая компания для постройки принципиально новых ракет”.

Космическое приключение Маска началось как некоммерческое объединение, созданное с целью повысить интерес к полетам на Марс, но теперь у Маска появилась комбинация стимулов, которая впоследствии определила его карьерный путь. Он готов был дерзать во имя великой идеи. Но вместе с тем ему хотелось сохранять практичность и прибыльность, чтобы обеспечивать себя. А это предполагало использование ракет для выведения на орбиту коммерческих и правительственных спутников.

Маск решил начать с небольшой ракеты, создание которой будет не слишком затратно. “Мы будем творить глупости, но только в ограниченном масштабе”, – сказал он Кантреллу. Вместо того чтобы выводить на орбиту крупные грузы, как Lockheed и Boeing, Маск задался целью сделать ракету подешевле, которая применялась бы для транспортировки небольших спутников, появившихся благодаря прогрессу в технологии изготовления микропроцессоров. Он сосредоточился на одном ключевом параметре: стоимости вывода одного фунта груза на орбиту. Стремясь максимизировать отдачу с каждого доллара, он стал одержим увеличением тяги двигателей, снижением массы ракет и поиском путей для их повторного использования.

Маск попытался нанять на работу двух инженеров, которые сопровождали его в Москве. Но Майк Гриффин не хотел переезжать в Лос-Анджелес. Он работал в венчурной компании In-Q-Tel, которая финансировалась ЦРУ и находилась в Вашингтоне, и намеревался построить прекрасную карьеру в научной политике. В 2005 году президент Джордж Буш назначил его руководителем NASA. Джим Кантрелл рассматривал возможность работать с Маском, но просил множество гарантий, которые Маск не желал ему предоставлять. В итоге Маск, по сути, оказался главным инженером компании.

В мае 2002 года он зарегистрировал компанию Space Exploration Technologies. Сначала для ее обозначения он пользовался аббревиатурой SET. Через несколько месяцев, однако, он привлек внимание к своей любимой букве, выбрав более запоминающееся название – SpaceX. На одной из первых презентаций он обозначил свою цель: запустить первую ракету к сентябрю 2003 года и отправить беспилотный аппарат на Марс к 2010 году. Так продолжилась традиция, установленная им в PayPal: он назначал нереалистичные сроки, в результате чего его отчаянные идеи превращались из совершенно безумных в очень позднеспелые.