Текст книги "Тайна гибели Лермонтова. Все версии"

Пишущие о ней обычно на «мелочи» внимания не обращают – для них в течение всего лета – со дня приезда и до дня дуэли – Лермонтов был окружен одними и теми же лицами и связан ними одними и теми же отношениями. А что увидим мы?

Оказывается, первым из друзей и приятелей Лермонтова открыл лечебный сезон Николай Соломонович Мартынов. 24 апреля в Моздоке ему была выписана подорожная до Пятигорска, где он решил поправить свое здоровье. Отвечая на вопросы следственной комиссии, он сообщает: «Я прибыл в город Пятигорск в конце апреля месяца для пользования водами… По приезде моем в Пятигорск я остановился в здешней ресторации и занялся лечением».

К середине мая в Пятигорске появился еще один участник будущих событий – Михаил Глебов. Он был тяжело ранен предыдущим летом, всю зиму лечился в грозненском госпитале и теперь был направлен долечиваться на Воды – подорожная из Моздока до Пятигорска ему была выписана 16 мая. Поселился он в доме, принадлежавшем семейству Верзилиных – в том, что предназначался для сдачи квартир внаем.

Лечение водами Глебову помогало мало – он продолжал ходить с рукой на перевязи. Мартынов же курс лечения ваннами в Пятигорске успешно завершил приблизительно к 23 мая. После этого уехал в Железноводск, чтобы продолжать лечение там. 27 мая Мартынов приобретает восемь билетов в Калмыцкие ванны. Как раз к этому времени в Пятигорске появились Лермонтов и Столыпин. Видимо, встреча у них состоялась, но после отъезда Мартынова Лермонтову почти не с кем было общаться, поскольку большинство его приятелей и друзей здесь еще не появились.

Время конца мая – начала июня расширило лермонтовское окружение. Именно тогда лечиться на воды прибыло семейство Арнольди. С правого фланга Кавказской линии приехали отпущенные на лечение декабристы, знакомые поэту, – в частности, Н. Лорер и М. Назимов. Главное же пополнение пятигорскому «водяному обществу» принесли офицеры из отряда Граббе, участвовавшие в операции по взятию аула Черкей. Часть их была отпущена для отдыха в Пятигорск. Кто мог быть среди них? Прежде всего это старый знакомый Лермонтова лейб-гусар А. Тиран и еще несколько командированных на Кавказ представителей гвардейских частей. Кроме того среди гвардейских офицеров, находившихся тем летом в Пятигорске, разные источники называют князя В. Барятинского, князей братьев Долгоруких, графа К. Ламберта, но время их приезда, да и сам факт пребывания нуждаются в уточнении. Были среди отпущенных и армейцы – в окружении Лермонтова оказался, в частности, юнкер А. Бенкендорф. В начале июня в Пятигорск приехал князь А. Васильчиков. Поселился он в доме В. И. Чилаева, который выходил фасадом на улицу. Вскоре после него появился и Сергей Трубецкой.

Последняя декада июня подарила Михаилу Юрьевичу несколько встреч с очень интересными лицами. 21 или 22 июня – наиболее вероятная дата приезда в Пятигорск Л. С. Пушкина, поскольку разрешение ехать к Кавказским Минеральным Водам дано ему командиром дивизии 18 июня. Видимо, очень скоро после этого в Пятигорске появился и М. В. Дмитриевский, который, по утверждению Н. И. Лорера, специально приехал сюда из Тифлиса, «чтобы с нами, декабристами, познакомиться». И поскольку знакомство это произошло через Л. С. Пушкина, оно могло состояться только после его прибытия. Стало быть, и Лермонтов, знакомый с Дмитриевским еще по Тифлису, стал встречаться с ним в последних числах июня.

Приблизительно в это же время на курорт прибыли из Петербурга братья Наркиз и Любим Тарасенко-Отрешковы, бывший однокашник Лрмонтова по университетскому благородному пансиону Н. Ф. Туровский, полковник С. Д. Безобразов, а также московский профессор И. Е. Дядьковский, который привез поэту гостинцы и письма от бабушки. Немаловажным событием этих же дней стало возвращение из Железноводска Мартынова после окончания там 26 июня курса лечения. Именно тогда он поселился в доме Верзилиных, рядом с Глебовым, по соседству с Лермонтовым, Столыпиным, Васильчиковым и Трубецким.

Таким образом, сам собой развеивается миф о том, что лермонтовская компания существовала в течение всего времени его пребывания в Пятигорске. Фактически она сложилась в окончательном виде лишь к концу июня, всего за несколько дней до отъезда Михаила Юрьевича в Железноводск. А главное – внимательный взгляд на лермонтовское окружение показывает: при всей своей общности оно вовсе не было однородным, а складывалось из нескольких «блоков». Различались они как по составу, так и по той роли, которую играли в жизни и судьбе поэта.

Наиболее тесный круг сложился из тех, кто жил по соседству с ним. На усадьбе Чилаева, кроме Столыпина, жили князь Васильчиков, его старый петербургский знакомый, и князь Трубецкой, который тоже приходился поэту родственником – после женитьбы одного из Столыпиных на его сестре. Рядом, стена к стене с главным чилаевским домом, находилось домовладение Верзилиных, где жили Глебов, полковник Зельмиц с семьей и, по некоторым данным, Лев Пушкин. Там же, окончив лечение в Железноводске, поселился и Мартынов. Именно эти люди имели самое непосредственное отношение к дуэли и всему тому, что ей предшествовало.

С другой стороны чилаевской усадьбы стоял дом Уманова – в нем квартировали однополчане Лермонтова – лейб-гусар Тиран и Арнольди из Гродненского гусарского полка. Они как бы тоже входили в состав «компании одного квартала», но в то же время находились немного в стороне.

В пределах того же квартала находился и дом, где жила семья Верзилиных. Три юных девицы привлекали в дом молодых людей, главным образом, из приезжих. Какое-то время Лермонтов был одним из завсегдатаев этого дома, как и его приятели, жившие рядом, – Трубецкой, Глебов, Васильчиков, Лев Пушкин. Сюда же любил по-соседски заглядывать полковник Зельмиц, который дружил с молодежью и был непременным участником многих вечеров, кавалькад, пикников. Вернувшись в Пятигорск, стал регулярно захаживать к Верзилиным и Мартынов. А вот, скажем, Арнольди никогда не бывал здесь, что он сам указывает в своих воспоминаниях. Нет сведений о посещениях дома Верзилиных и Столыпиным, Тираном, Безобразовым. Зато постоянно бывали в нем кавалеры, жившие в других кварталах, – юнкер Бенкендорф, поэт Дмитриевский, жених Аграфены Петровны поручик Диков. Так что компания здесь получалась вроде бы та же и в то же время не та.

В общество же, шумно пировавшее в Ресторации, вместе с другими соседями Лермонтова и поклонниками верзилинских «граций» могли входить и Столыпин, и Арнольди, и Тиран, и еще многие столичные приятели и знакомые Лермонтова – братья Долгорукие, Владимир Барятинский, Карл Ламберт, а также представители старшего поколения – Голицын, Безобразов, Манзей. Это – еще один «блок», отличающийся от «компаний одного квартала»…

Разнообразно и пестро выглядели те, кто окружал Лермонтова на бульваре. Не исключено, что с кем-то из них Михаил Юрьевич и распевал, дурачась, придуманные тут же шутливые куплеты о проходящих мимо дамах. Но попробуйте представить себе поющего о «кукушечках» и «цаплях» чопорного князя Васильчикова, «светского льва» Столыпина-Монго, фатоватого красавчика Мартынова, солидного полковника Безобразова! Или прошедших сибирскую каторгу декабристов, которым только-только возвратили офицерские чины. Между тем и декабристы составляли определенную часть лермонтовского окружения, как и люди никак не связанные друг с другом, – профессор И. Е. Дядьковский, братья Тарасенко-Отрешковы, приятель юности Н. Ф. Туровский.

Так кого же можно считать членами «лермонтовской банды»? Ведь, как видим, большинство знакомых, приятелей и даже друзей поэта сопровождали его не везде и всюду, а лишь в какие-то определенные моменты, оказываясь при других обстоятельствах совершенно в стороне.

Откуда вообще взялось это название? О «лермонтовской банде» или «ватаге» первым сообщил Н. Раевский – в своих воспоминаниях, которые были записаны и литературно обработаны писательницей В. Желиховской. Однако, как мы убедились, большинство сообщенных им сведений о лете 1841 года, мягко говоря, не соответствует действительности. Надо полагать, что и существование «лермонтовской банды» – плод воображения самого Раевского или его литературной обработчицы. Тем не менее этим понятием манипулируют многие исследователи и беллетристы, начиная с профессора Висковатова, не давая себе труда провести анализ лермонтовского окружения, подобный тому, который проделали мы с вами. А уже этот простой анализ позволяет считать: никакой «банды» или «ватаги» никогда не существовало. Просто к Лермонтову тянулись многие из гостей Пятигорска, зачастую никак не смыкаясь и не пересекаясь между собой.

Рассказывая о пятигорском окружении Лермонтова, П. К. Мартьянов отмечает: «Число лиц, теснившихся вокруг поэта, было велико; перечислить их всех, за неимением точных данных, невозможно, да и нет надобности, так как участие их в деле постановки и ведения драмы – темно или ничтожно».

Тем не менее, думается, стоит все же назвать всех известных нам по воспоминаниям, письмам и другим источникам гостей Пятигорска. Пусть даже у нас нет сведений о встречах или знакомстве большинства их с Михаилом Юрьевичем. С некоторыми он все же встречался и разговаривал, с другими мог просто перемолвиться словечком, кивнуть им при встрече или просто видеть их в последние дни своей жизни. Наконец, любой из них мог присутствовать на похоронах Лермонтова, проводить его в последний путь. Стало быть, все они тоже заслуживают нашего внимания.

Адлерберг А. Гвардейский офицер, приехавший в Пятигорск из экспедиции, о чем упоминает в своих воспоминаниях А. И. Арнольди.

Арнольди С. К. Мачеха А. И. Арнольди, жившая вместе с ним с доме Уманова, по соседству с усадьбой Чилаева. Ее встречи с товарищем пасынка вполне возможны.

Арнольди С. И. Сестра А. И. Арнольди. Жила там же и, конечно, не раз виделась с Лермонтовым. После его гибели именно у нее хранилась одна из копий портрета Лермонтова на смертном одре, подаренная братом.

Беляев А. П. Декабрист. Не исключены его встречи и беседы с М. Ю. Лермонтовым.

Беляев П. П. Брат А. П. Беляева, декабрист. Его встречи и беседы с М. Ю. Лермонтовым также вполне возможны.

Вегелин А. И. Декабрист, переведенный на Кавказ в Кабардинский пехотный полк. От него Н. И. Лорер узнал о смерти Лермонтова. В письме к сестре рассказал, с чужих слов, о ссоре и дуэли поэта, выразив сожаление, что секунданты не сумели предотвратить дуэль и закончить дело бутылкой шампанского.

Веригин. Неустановленный посетитель Вод летом 1841 года, упоминаемый в книге П. К. Мартьянова.

Волков П. В. Упоминается П. К. Мартьяновым как персонаж стихотворного экспромта Лермонтова «Слишком месяц у Мерлини…» по имени Пьер. Но, возможно, это и Петр Аполлонович Волков – в прошлом студент Московского университета, в 30-е годы гусарский штаб-ротмистр, воевавший на Кавказе и в 1837 году перешедший в Нижегородский драгунский полк. Впоследствии – прославленный генерал. Стало быть, он мог быть одним из боевых товарищей Лермонтова.

Галафеев А. В. Генерал-лейтенант, командир 20-й пехотной дивизии. В экспедиции 1840 года командовал Чеченским отрядом, в штаб которого был определен Лермонтов. За храбрость и мужество, проявленные Лермонтовым в бою, Галафеев представил его к награде и ходатайствовал о переводе в гвардию. 23 декабря 1840 года А. В. Галафеев был отправлен на 4 месяца в отпуск по болезни. Проводил его на Кавказских Минеральных Водах. 4 марта 1841 года отпуск был продлен до 1 ноября. Но и в феврале 1842 года Галафеев находился на Водах, поскольку запись в «Брачной книге» горячеводской церкви, сделанная 6 февраля 1842 года, отмечает, что генерал-лейтенант А. В. Галафеев был свидетелем на свадьбе Н. В. Дикова и А. П. Верзилиной. Факт его участия в свадьбе свидетельствует о близости к семье Верзилиных. Будучи достаточно хорошо знакомым с Галафеевым по службе, Лермонтов вполне мог общаться с ним и летом 1841 года, но никаких сведений на этот счет не имеется.

Егершильд. Поручик лейб-гвардии Московского полка. Один из посетителей Вод.

Елагин. Неустановленный посетитель Вод летом 1841 года, упоминаемый в книге П. А. Висковатова.

Заливкин. Неустановленный посетитель Вод летом 1841 года, упоминаемый в воспоминаниях А. Арнольди.

Иваницкий И. П. Неустановленный посетитель Вод летом 1841 года, упоминаемый в книге П. К. Мартьянова.

Иловайский. Поручик Лейб-Казачьего полка. Один из посетителей Вод.

Креницин А. И. Упоминается П. К. Мартьяновым как один из посетителей дома Верзилиныых. По данным Е. И. Яковкиной, прапорщик 18-го Егерского полка, разжалованный в солдаты за бунт в Пажеском корпусе.

Мейер А. Находился в Пятигорске летом 1841 года, сделал приписку на письме П. Т. Полеводина. Никаких сведений о нем не имеется.

Мацнев. Гвардейский кирасир, находился летом 1841 года в Пятигорске. В воспоминаниях А. Арнольди характеризуется как крупный игрок в карты. Рисунок неизвестного художника изображает его вместе с князем В. С. Голицыным за карточным столом.

Мекцинский. Полковник, находился летом 1841 года в Пятигорске, что отмечается в воспоминаниях А. Арнольди.

Милс Генри. Полковник английской службы. Известнейший игрок, часто посещавший Воды. Упоминается Н. Раевским.

Молчанов Н. Автор письма к Пассеку с сообщением о дуэли и встречах Лермонтова с Дядьковским.

Мусина-Пушкина П. П. Младшая из сестер Мусиных-Пушкиных. Впоследствии вышла замуж за С. Д. Лисаневича.

Назимов М. А. Декабрист. Неоднократно общался с М. Ю. Лермонтовым, описал свои беседы с ним в своих воспоминаниях.

Назимов. Полковник лейб-гвардии Семеновского полка. Мог находиться в Пятигорске летом 1841 года.

Нейдгард. Поручик лейб-гвардии Московского полка. Мог находиться в Пятигорске летом 1841 года.

Неклюдов К. В. Неустановленный посетитель Вод летом 1841 года, упоминаемый в книге П. Мартьянова как один из пятигорских знакомых Лермонтова.

Ноорд К. Х. Военный врач, с которым Лермонтов познакомился в отряде Галафеева. Находился летом 1841 года в Пятигорске и позднее рассказал о гибели поэта Ф. Боденштедту.

Обыденная. Тетка Е. Быховец. Пятигорский краевед Л. Н. Польский предполагает, что она могла быть дочерью члена правления Кавказской области П. С. Обыденного. Выехав 15 июля вместе с племянницей в Железноводск, она могла видеться там с Лермонтовым, а также обедать с ним на обратном пути в ресторанчике Рошке.

Орехов. Неустановленный посетитель Вод летом 1841 года, упоминаемый в книге П. А. Висковатова.

Орлова Е. П. (в девичестве Мусина-Пушкина). Жена генерала И. А. Орлова, в то время походного атамана казачьих полков при Отдельном Кавказском корпусе. Знатокам истории Пятигорска больше знаком его отец – генерал-майор А. П. Орлов, на средства которого был построен Дом для неимущих офицеров.

Полеводин П. Т. Автор письма о дуэли Лермонтова. Личность ни его самого, ни адресата его письма исследователям установить пока не удалось. Известно только, что он петербуржец, приехал лечиться в Пятигорск в начале июня. С лицами из окружения Лермонтова, как предполагают комментаторы его письма, лично знаком не был, пользовался сведениями из вторых рук. В его письме интересны резко отрицательная характеристика Мартынова, описание некоторых обстоятельств ссоры и дуэли, а также тот факт, что Лев Пушкин обедал в тот день с Лермонтовым в Шотландке, но о дуэли не знал. А узнав, сказал, что дуэль можно было предотвратить, если бы секунданты были не мальчики.

Полуэктов. Тайный советник, лечившийся летом 1841 года в Пятигорске. Упоминается в книге П. К. Мартьянова.

Прянишникова М. А. Тетка (по другим данным – двоюродная сестра) Е. Быховец, жившая с племянницей в доме Стенковской, напротив дома Верзилиных. На правах дальнего родственника Лермонтов бывал у них в гостях.

Ржевский В. К. Московский чиновник, лечившийся в Пятигорске летом 1841 года. Рассказывал Т. А. Бакуниной, что видел убитого Лермонтова.

Рихтер. Молодая приятельница или родственница Е. П. Орловой, приехавшая и жившая вместе с ней. Упоминается в воспоминаниях А. Арнольди.

Розен. Барон, посетитель Вод летом 1841 года.

Родионова А. М. Приехала с семьей Арнольди, видимо родственница или близкая знакомая. Упоминается в воспоминаниях А. Арнольди.

Сатин. Неустановленный посетитель Вод летом 1841 года, упоминаемый в книге П. К. Мартьянова.

Свечин. Управляющий Саратовской палатой, находившийся на Водах. Упоминается в воспоминаниях А. Арнольди.

Сергеев. Титулярный советник, по-видимому знакомый Лермонтова, – они вместе покупали билеты на ванны.

Тимирязев. Неустановленный посетитель Вод летом 1841 года, упоминаемый в книге П. К. Висковатова.

Толстой. Граф. Упоминается П. К. Мартьяновым как один из пятигорских знакомых Лермонтова.

Тутолмин. Отмечен П. К. Мартьяновым как один из посетителей дома Верзилиныых. Никаких сведений о нем не имеется.

Фитингоф. Полковник по кавалерии. Находился летом 1841 года в Пятигорске, что сообщается в воспоминаниях А. Арнольди.

Фрейтаг Р. К. Полковник, командир Куринского полка, привезен в Пятигорск тяжелораненым, о чем упоминает в своих воспоминаниях Н. Лорер, довольно хорошо с ним знакомый.

Хомутов И. П. Ставропольский гражданский губернатор. О его приезде на Воды летом 1841 года упоминает в своих воспоминаниях Н. Лорер, встречавшийся с ним в Пятигорске.

Чарыков А. М. Офицер 20-й Артиллерийской бригады. Знакомый Лермонтова, с которым они встречались в Ставрополе, а также в Пятигорске летом 1841 года. Оставил воспоминания, где описал эти кратковременные встречи, а также свое посещение квартиры поэта вскоре после его гибели, где он не увидел желающих проститься с телом. Кроме этого, каких-либо данных об их общении не имеется.

Черкасов А. И. Декабрист, собиратель фольклора. По мнению Е. Яковкиной, частый гость в квартире Лермонтова.

Шаховской. Князь. Упоминается П. К. Мартьяновым как один из посетителей Вод летом 1841 года.

Шведе Роберт (Альберт-Константин) Константинович (Евстафиевич). Русский художник, двоюродный брат М. И. Цейдлера, сослуживца Лермонтова по Гродненскому гусарскому полку. В качестве учителя рисования сопровождал летом 1841 года семейство Арнольди на Кавказские воды. Вероятно, был знаком и встречался с Лермонтовым, поскольку жил по соседству, в доме Уманова, где поэт часто бывал. Шведе дважды написал портрет Лермонтова на смертном одре – по заказу А. Столыпина, а также по просьбе А. Арнольди, который подарил эту работу своей сестре.

Эристова. Княгиня из Тифлиса. О ней пишет П. К. Мартьянов как о персонаже стихотворного экспромта Лермонтова «Слишком месяц у Мерлини». Не исключено их знакомство, но подтверждений тому, кроме эпиграммы, нет.

Группа лиц, упоминаемых в воспоминаниях, но не названных по имени:

Военный доктор сомнительной репутации и его сестры – воспоминания А. Арнольди.

Возлюбленная М. Дмитриевского («карие глаза») – воспоминания Н. Лорера.

Дж. В. В. – этими инициалами Н. Туровский называет какого-то петербургского приятеля.

Племянница губернатора Хомутова – воспоминания Н. Лорера.

Старушка-мать тайного советника Полуэктова и его дочери – в книге П. К. Мартьянова.

Не забудем и о слугах…

Да, не стоит о них забывать. Хотя, конечно, никакой роли в дуэльных событиях не сыграли, но некоторые оказались в какой-то мере причастными к ним. А главное, они играли немаловажную роль в пятигорской жизни Лермонтова и тех представителей из его окружения, которые захватили на Кавказ своих крепостных «людей». «Ничтожность» этих фигур позволила и некоторым мемуаристам, и более поздним авторам весьма небрежно обращаться с ними. Нередко путали, кто кому принадлежал, по своему усмотрению определяли их возраст и т. д. Во избежание подобных ошибок кратко охарактеризуем тех, о ком имеются хотя бы некоторые данные.

Перечень их завершит наш список гостей Пятигорска.

Соколов Иван Абрамович, 20 лет, – камердинер М. Ю. Лермонтова. В день дуэли находился в Железноводске.

Вертюков Иван Николаевич, 23 года, – кучер М. Ю. Лермонтова. Вместе с Ильей Козловым привез тело Лермонтова с места дуэли в его пятигорскую квартиру.

Саникидзе Христофор – помощник камердинера Лермонтова. Крепостной человек хозяина усадьбы В. И. Чилаева. Согласно свидетельствам, очень «убивался», узнав о смерти Лермонтова. Впоследствии оставил воспоминания, где очень вольно трактовал события лета 1841 года, в том числе и дуэли Лермонтова с Мартыновым.

Повар Лермонтова – видимо, нанятый в Пятигорске. Имя и фамилия неизвестны.

Козлов Илья, 21 год, – камердинер Мартынова. Вместе с кучером Иваном Вертюковым привез тело Лермонтова с места дуэли на пятигорскую квартиру.

Смирнов Илья Алексеевич – повар Н. С. Мартынова.

Козлов Ермолай, 14 лет, – «казачок» Мартынова.

Самойлов Алексей – слуга А. И. Васильчикова.

Николай – слуга Н. П. Раевского. Согласно воспоминаниям Раевского, был послан им в помощь перевозившим тело Лермонтова. Но свидетельство это не соответствует действительности.

Судаков Михаил – слуга А. И. Арнольди. Вечером после дуэли сообщил хозяину о дуэли и о том, что Лермонтова якобы привезли раненого.

Повар семьи Арнольди.

Лакей П. И. Магденко.

Повар П. И. Магденко.

Слуга М. П. Глебова.