Текст книги "Золотой цверг"

Вожузл почти незаметно пошевелил нижней челюстью и Анатолий понял, что терпение ящера истощилось.

Вожузл отступил на полшага назад и закрутил меч в веерной атаке. На целую секунду он предоставил противнику возможность полюбоваться демонстрацией безупречной техники владения мечом, а затем ринулся в атаку.

К этому времени Анатолий уже успел просчитать траекторию движения меча. Очевидно, Вожузл лишь понаслышке знал о боевых процессорах, иначе он не стал бы устраивать демонстрацию ловкости, пусть и короткую.

Анатолий включил все мускульные усилители и подставил под меч ящера собственный меч, скрещенный с кинжалом. Могучий удар отозвался во всем теле, поврежденный позвоночник пронзила острая боль, но временная костяная трубка, выращенная вокруг места перелома, справилась с нагрузкой.

Вожузл ткнул кинжалом, целясь в правую руку Анатолия выше локтя. Если бы не дурацкие правила поединка, Анатолий сейчас бы выпустил меч, поймал руку с кинжалом голой ладонью, а остальное было делом техники. Но правила нарушать нельзя.

Анатолий мгновенно разорвал захват, удерживающий меч противника, и широко взмахнул правой рукой, выводя ее из-под удара. Он полностью раскрылся, но Вожузл никак не мог успеть этим воспользоваться. Он и не успел.

Вожузл еще не закончил делать шаг вперед, выводящий его тело на удобную позицию для второй стадии атаки, а меч Анатолия, описав плавную дугу, нацелился в брюхо ящера. Вожузл поймал лезвие гардой кинжала, но он еще не осознал в полной мере, что такое мускульные усилители. Рука Анатолия, словно не заметив того, что удар заблокирован, продолжила движение и матово-серое лезвие меча озарилось ярко-красной кровью ящера, точно такой же по цвету, как человеческая.

Меч Анатолия оставил глубокую царапину на груди Вожузла, в последний момент ящер успел развернуть тело и превратить колющий удар в режущий. Вожузл резко подпрыгнул вверх, его левое колено нацелилось в локоть распрямившейся руки Анатолия, а булавоносный хвост изогнулся, готовясь ударить противника по спине.

Анатолий не стал блокировать ни один из двух ударов, потому что он понял, что бой сейчас закончится. Одна сложная команда мускульным усилителям правой руки, колено ящера коснулось человеческого локтя, руку с мечом подбросило, но не вверх, как рассчитывал Вожузл, а вперед-вверх-вправо, как рассчитывал Анатолий, и острие меча вонзилось в глотку ящера, пригвоздив язык к небу.

Тело Анатолия продолжило движение руки, он врезался в могучую грудь ящера всем своим весом и могучий хвост с булавой на конце не сломал спину человека, а всего лишь оставил на ней большой синяк в комплекте с пятью глубокими царапинами. Уже понимая, что поединок проигран, Вожузл попытался наобум достать человека мечом, но кинжал в левой руке Анатолия надежно заблокировал эту безнадежную попытку. Ящер захрипел и рухнул наземь.

Анатолий отступил на два шага, аккуратно воткнул в землю кинжал и поклонился поверженному противнику, держа руки перед грудью и охватив левой ладонью сжатый кулак правой руки. Несмотря ни на что, Вожузл был великим воином и Анатолию было жаль, что судьба распорядилась так, что его жизнь пришлось оборвать. Завершив поклон, Анатолий поднял голову и увидел то, чего никак не ожидал увидеть.

Вожузл Млузозе стоял на ногах, в его правой руке был меч Анатолия, а левой рукой он зажимал широкий сквозной порез на нижней стенке рта. Вожузл стоял, сильно согнувшись, из приоткрытого рта тонкой струйкой сочилась кровь, но он был жив и совсем не собирался умирать! К нему спешили ящеры, должно быть, фохей-лекари.

Анатолий потянулся было к кинжалу, но заверещали волынки и герольд провозгласил что-то торжественное. Должно быть, конец поединка. Возлувожас, Фесезл, переводчик и Якадзуно пересекли границу священного круга и направились к Анатолию. Да, похоже, поединок и вправду закончился.

– Хороший был бой, – заявил переводчик, переводя длинную и торжественную тираду Возлувожаса. – Твоя победа безусловна и неоспорима. Но почему ты не убил его? Если бы ты направил меч на четыре пальца ниже…

– Я думал, это ранение тоже смертельно, – сказал Анатолий. – Для человека оно смертельно. Я не сразу сообразил, что у вас глотка расположена глубже, чем у людей.

Действительно, с такой длинной мордой, как у ящера, можно не бояться ударов снизу в то место, где передняя поверхность шеи сливается с нижней челюстью. Это как для человека подбородок порезать. Надо было раньше сообразить…

– Это воля всесе, – сообщил переводчик. – Езойлава Овуэ предоставила вавусох Вожуза право жить дальше. Ты не виноват. Вавусо Возлувожас спрашивает тебя: что ты желаешь иметь в благодарность за помощь?

– Что-что, – пробормотал Анатолий, – тебя, что же еще? Как договаривались.

Переводчик гордо выпрямился и что-то продекламировал своим начальникам. К удивлению Анатолия, Фесезл отвернулся и начал кашлять, явно подавляя смех. Возлувожас сохранял серьезную физиономию.

Он внимательно выслушал переводчика и сказал что-то длинное и серьезное. Лицо переводчика перекосилось, он замер с разинутой пастью.

– Что такое? – спросил Анатолий.

Переводчик ответил не сразу.

– Ва… вавусо Возлувожас сказал, что с радостью отдает меня в твое владение. А еще он сказал, что ему жаль, что езузера Вхужлолв останется без дрижа.

– Как это без дрижа? – не понял Анатолий. – А Фесезл куда денется?

– Фесезл Левосе станет дрижин езузерл Шухозгр, – подавленно объяснил переводчик. – А в Вхужлолх он хотел поставить меня. Он хотел посвятить меня в сэшвуй!

– Так в чем проблема? Я посвящу тебя в сэшвуй прямо сейчас и ты станешь командовать этой своей Вхужлолвой. Что я должен сделать?

Переводчик опустился на корточки и сказал, глядя на Анатолия снизу вверх:

– Ты должен сказать громко, четко и разборчиво следующие слова. Овузлава хева Говелойс Ратников. Гухвоэ, фас сэшвуэ!

– Не знаю, как насчет разборчивости… Овузлава… Кстати, причем здесь моя фамилия?

– Старый сэшвуэ дает новому свое второе имя. Это как у вас фамилия, только у нас второе имя идет не по телесному родству, а по духовному.

– Получается, ты мне теперь будешь вроде как сын?

– Вроде того.

– И я должен о тебе заботиться?

– Это не обязательно…

– Это обязательно, – перебил Фесезл пока еще безымянного переводчика. – Если ты хранишь шефуэ, ты будешь беречь его. Я советую тебе, Анатолий, не соглашайся. Он будет большой обузой.

– Но мы договорились, – печально всхлипнул переводчик и Анатолий решился.

Он сказал:

– Овузлава хева Говелойс Ратников. Гухвоэ, фас сэшвуэ!

Переводчик, точнее, Говелойс Ратников, радостно вскочил на ноги, схватил руку Анатолия двумя своими и начал ее трясти.

– Спасибо, – приговаривал он, – огромное спасибо, мой файзузо, мой осуж, мой срезойхемэ…

Фесезл и Возлувожас фыркали уже в полный голос. Почему-то они воспринимали происходящее исключительно как комедию.

– Скажи, Анатолий, – обратился Фесезл, отфыркавшись, – ты обменяешь своего евуфгов на что-нибудь хорошее? Я дам тебе за него ведро озев.

Возлувожас при этих словах фыркнул так, что чуть не подавился. Говелойс тихо зарычал, его когтистые пальцы растопырились, как у Фредди Крюгера из детской сказки. Очень похоже, над новоиспеченным сэшвузо издеваются, подумал Анатолий. Понять бы еще, как и за что…

Возлувожас выдавил из себя длинную фразу на языке Ухуфлайм, и они с Фесезлом снова зафыркали. Говелойс выкрикнул что-то злое, Возлувожас и Фесезл начали его успокаивать, с трудом удерживаясь от того, чтобы не зафыркать снова.

– Что происходит? – обратился Анатолий к Говелойсу.

– Они издеваются, – мрачно сказал Говелойс. – Говорят, что если ты продашь им меня, они сделают меня дрижин Вхужлолк.

– Так это замечательно! Разве ты не этого хотел?

Говелойс скривился.

– Фесезл предлагает издевательскую цену. Очень маленькую.

– Разве сэшвуэ можно продать?

– Сэшвуа, – Говелойс автоматически поправил Анатолия. – Против воли продать нельзя, а по обоюдному согласию можно.

Возлувожас перестал фыркать и начал говорить серьезно. По мере того, как он говорил, Говелойс успокаивался.

– Он предлагает, – сказал Говелойс, когда Возлувожас умолк, – чтобы в Олимп поехали мы вчетвером – ты, Фесезл, я и Якадзуно. А потом, когда мы будем возвращаться, а вы останетесь, ты подаришь меня вавусох Возлувожасх и я стану дрижин Вхужлолк. Это хороший выход, шефуэ не страдает ни у кого.

– Вот и замечательно, – согласился Анатолий. – Договорились. Когда мы отправляемся?

– Завтра, – ответил Фесезл. – Нам надо быстро, я и Говелойс, – Фесезл фыркнул, – должны вернуться ко дню… эээ… сулсэхла…

– Ко дню раскрытия… эээ… – Говелойс почему-то замялся.

Возлувожас и Фесезл снова зафыркали.

7

Абубакар Сингх оторвал взгляд от компьютера и посмотрел на Дзимбээ, который скромно сидел на стуле для посетителей, ожидая, когда начальник соизволит обратить на него внимание.

– Ты молодец, – сказал Сингх, – ты замечательно справился с поручением. Теперь мы можем больше не бояться оппозиции. Почти. Ты все сделал безупречно.

Дзимбээ вежливо наклонил голову и ничего не ответил.

– У меня к тебе еще одно дело, – сказал Сингх, – такое же важное и ответственное. Это касается золотого цверга.

– Разве с ним что-то не так? – удивился Дзимбээ.

– Это еще мягко сказано, – Сингх нахмурил брови. – Статуя исчезла.

– Как это? Как может тяжелая статуя исчезнуть с таможни?

– Вот это ты и выяснишь. На складе хранилась имитация – оболочка из медно-цинкового сплава, внутри хлорид бария. Имитация очень качественная, подделка обнаружилась только тогда, когда статую вскрыли. Хорошо, что у нас был большой запас начинки.

– Да уж, хорошо, – согласился Дзимбээ. – Сейчас, я понимаю, большого запаса уже нет?

– Сейчас нет уже никакого запаса. Вряд ли нам потребуется еще одна серия взрывов, но кто его знает… Короче, твоя задача – найти начинку статуи. Давай сюда какую-нибудь карту, залью тебе материалы по делу. Вот, держи. Действуй.

– Сроки? – спросил Дзимбээ.

– Позавчера! – отрезал Сингх.

Дзимбээ встал, поклонился и направился к двери быстрым шагом. Дело слишком срочное, чтобы тратить время на излишние проявления вежливости.

8

Якадзуно сидел на дне лодки и смотрел назад. Смотреть вперед было выше его сил – молочный туман надежно скрывал из поля зрения все окружающее, казалось, что лодка мчится не по деметрианскому болоту, а то ли по загробному миру, то ли по загадочным измерениям подпространства. Время от времени, когда Фесезл принимал решение сходу преодолеть короткий сухой участок, лодку подбрасывало вверх и начинало сильно трясти. Оба ящера и Анатолий успевали заранее подготовиться к этому и ухватиться за борта лодки, а Якадзуно не успевал. Поэтому он уселся на дно и начал медитировать.

По мере того, как лодка отдалялась от хесев Шесинхылков и приближалась к Олимпу, местность вокруг изменялась. Якадзуно не мог увидеть это своими глазами, но он чувствовал, что сухих участков становится все меньше и меньше. Если в начале путешествия лодка большую часть времени продвигалась на гусеницах и лишь изредка погружалась в воду, то теперь она мчалась по стоящей воде, как земной глиссер, и все реже замедляла ход, готовясь перепрыгнуть очередной ухаб.

– Плохое место, – сказал Фесезл. – Хорошо, что крокодилэ пугаются нашей лодки. На лвоса здесь не проплыть.

– Да, крокодилов здесь как грязи, – подтвердил Анатолий и Якадзуно снова ощутил укол зависти. Хорошо ему, он все видит.

– Они размножаются с каждым годом, – добавил Говелойс. – Если так пойдет и дальше, вызуэ больше не смогут охотиться в болотах.

– Это вряд ли, – Якадзуно решил вмешаться в беседу. – На Земле крокодилы живут испокон века, и ничего, негры в Африке не возмущаются.

– Э, нет, – возразил Анатолий. – Если бы ты видел, СКОЛЬКО их здесь… Боюсь, наши ученые опять сели в лужу. Кролики в Австралии, крокодилы на Деметре, говорят, уже и на Гаю ухитрились завезти гиббонов. Правильно сказал какой-то древний грек – умножая знания, умножаешь печали.

Говелойс процитировал в ответ какого-то древнего философа народа Ухуфласес и они с Анатолием погрузились в дебри философских дискуссий. Фесезл некоторое время пытался участвовать в их разговоре, но его познаний в человеческом языке было явно недостаточно. В конце концов, Фесезл отказался от попыток вникнуть в смысл разговора и полностью сосредоточился на управлении лодкой.

Якадзуно сидел на дне лодки, подтянув колени к подбородку, и смотрел в белый туман. Хорошая вещь этот туман, если вдруг захочется помедитировать. Якадзуно не хотел медитировать, но выбора у него не было – все равно занять себя больше нечем, а дорога предстоит долгая. Якадзуно придал взгляду неподвижность и направил третий глаз внутрь себя.

Через некоторое время пиликнула мобила. Надо же, казалось, что ехать еще долго, а выходит, уже почти приехали. Якадзуно взглянул на дисплей и увидел, что ему пришло текстовое сообщение. Оно гласило: Перезвони, если сможешь. Ибрагим.

Якадзуно набрал номер Ибрагима и нажал кнопку вызова. Ибрагим ответил после второго гудка, точнее, ответил не Ибрагим, ответило неразборчивое шипение. Якадзуно выругался про себя и поспешно активизировал защищенное соединение.

– Алло! – кричал Ибрагим в трубку, наверное, уже в десятый раз.

– Да, я слушаю, – сказал Якадзуно. – Что случилось?

– У меня проблемы. Ты где?

– За городом. Только-только вошел в зону покрытия.

– Плохо. У тебя стандартная карта Олимпа?

– Наверное.

– Найди на карте проспект Акаций.

– Сейчас. Ага, нашел.

– От тебя далеко?

– Сейчас соображу. Так, я, кажется, здесь… километров десять-пятнадцать.

– Ты можешь подъехать ко мне? Прямо сейчас?

– Наверное. А что случилось?

– Приезжай быстрее. Проспект Акаций, дом 22. Постарайся не привести за собой хвост.

– Какой еще хвост? Слежку, что ли? Так ты же говоришь по обычной мобиле! Тебя наверняка уже засекли. Или…

– Нет, не или, – оборвал его Ибрагим, – мобила обычная. Я надеюсь, они еще не добрались до нашей базы данных. Если на то воля Аллаха, они нас не слушают. А если слушают, не поможет уже ничто. Я тебя жду.

– Хорошо, я постараюсь.

– Постарайся.

С этими словами Ибрагим разорвал соединение.

– Анатолий! – крикнул Якадзуно.

Анатолий мгновенно оказался рядом, он вынырнул из тумана быстро и неожиданно, как мультипликационный ежик.

– Что случилось? – спросил он.

– Мобила, – сказал Якадзуно. – Мы вошли в зону покрытия. Мне пришло сообщение от Ибрагима, он просил перезвонить, я ему перезвонил, он говорит, ему нужна помощь. Он назвал адрес.

– Какой адрес?

– Проспект Акаций, дом 22. Это недалеко, от нас километров десять-пятнадцать.

– Сейчас… – Анатолий вгляделся в электронную карту. – Нет, километров пятнадцать – это как минимум, а скорее, двадцать.

– Мобила на столько не берет!

– Моя не берет, а твоя берет. У тебя специальная модель для условий Гефеста, у нее чувствительность гораздо выше. Фесезл! Какая максимальная скорость у этой колымаги?

– У чего? – не понял Фесезл.

– Доберемся минут за сорок, – ответил за него Говелойс. – Ваш друг в беде?

– Да, – сказал Анатолий. – Смотри… ты умеешь читать карту?

– Конечно.

– Он здесь. Сумеешь проложить курс?

Говелойс ответил длинной фразой на Ухуфласо. Фесезл выдал короткую ответную фразу, лодка повернула вправо градусов на тридцать и увеличила скорость. Фесезл и Говелойс некоторое время что-то обсуждали, а затем воцарилась тишина, которую нарушало лишь жужжание мотора, да еще плеск воды за кормой. Такая нервная тишина часто бывает перед боем.

9

Когда Рамирес отправлял письмо, он думал, что получит ответ, самое раннее, к вечеру следующего дня. Он никак не ожидал, что вождь ответит немедленно, и тем более не ожидал, что ответит он не по почте, а по телефону.

– Я слушаю, – сказал Рамирес, нажав на кнопку приема звонка.

– Привет, – донеслось из телефона. – Это Саша.

– Какой еще Саша?

Телефон хихикнул:

– Багров. Я твое письмо получил.

Рамирес непроизвольно принял сидячее положение и попытался было вскочить с кровати, но понял, что ведет себя глупо, и залег обратно. Полина приостановила накрашивание собственного лица и стала прислушиваться к разговору.

– Ты молодец, – продолжал Багров. – Ты замечательно справился с заданием, теперь нам больше не грозят баррикады посреди Олимпа. Пора переходить ко второй части. Эти университетские хлыщи, конечно, редкие мерзавцы, но с ними приходится считаться. Передай Кузнецову, что он будет моим главным консультантом по всем экономическим вопросам. Нечто вроде премьер-министра.

– Простите, – перебил вождя Рамирес, – но вы уверены, что это правильное решение? Передавать в руки этого интригана такую власть…

– У нас нет выбора, – заявил Багров. – Без него нам не справиться. А насчет власти… истинная власть всегда в сердцах людей, он поймет это, когда выполнит свою задачу. А если ему повезет, он все поймет раньше и тогда он сохранит свой пост на долгие годы. А иначе… в нашем будущем нет места тем, кто не понимает наш путь. Короче, не грузись и не мучайся совестью, сейчас для нас важнейшая задача – не допустить анархии, а о личных качествах власть имущих будем думать потом.

– Все так плохо?

– Нет, все еще хуже. Я не буду загружать тебя нашими проблемами, потому что большинство из них тебя не касается. Я скажу только то, что надо делать тебе. Слушай внимательно, а еще лучше, включи запись. Задача первая. Создать в университете отделение братства, для начала хотя бы ячейку, а дальше как пойдет. Студенты и молодые ученые – люди увлекающиеся, сейчас под наши знамена может встать несколько тысяч новых членов.

– Большинство из них вступят в братство просто так, из любопытства, – возразил Рамирес, – а потом предадут нас при первой же возможности.

– Если все пойдет, как надо, такой возможности им не представится. Да, ты прав, большинство новых членов будет бесполезным балластом, но будет и меньшинство, ради которого стоит взяться за это дело. И еще, когда люди узнают, что студенты валом валят в братство, это сыграет нам на руку. Если потребуется, организуешь утечку информации, . Осознал?

– Осознал.

– Замечательно. Задача вторая. Кузнецов должен не только болтать, но и работать. И не только сам работать, но и организовывать работу всех, кого надо. Ученые должны немедленно начать генерить советы.

– Какие советы? – не понял Рамирес.

– Полезные. Как оттянуть крах евро хотя бы на неделю. Что делать, когда на складах кончатся импортные продукты. Как компенсировать Хехсту и Брынцалову потери от перепрофилирования плантаций. Как организовать переобучение биохимиков в строительных менеджеров. Ну и так далее.

– Понял, – сказал Рамирес. – Кстати, Кузнецов просил дать ему ваш план на ознакомление.

– Обойдется, – отрезал Багров. – Пусть сами думают, на то они и ученые. Если они будут думать сами, они могут наткнуться на такой вариант, который мы не заметили. Короче. Вторая задача ясна?

– Ясна.

– Великолепно. И еще третья задача, до кучи. Ты скоро перезнакомишься со всеми деканами, будешь среди них крутиться, поинтересуйся невзначай, у кого какие связи среди крутых журналистов, топ-менеджеров… ну и так далее. Почти все местные бонзы учились в университете Вернадского, они могут поддерживать связи с профессорами… короче, если откопаешь что-то интересное, дай мне знать. А еще лучше – записывай всю информацию в отдельный файл, потом перешлешь. Понял?

– Понял.

– Вот и здорово. Вопросы есть?

– Пока нет.

– Будут вопросы – звони. Или, еще лучше, пиши – у меня может не оказаться времени с тобой разговаривать, ты же понимаешь…

– Да, конечно, вы сейчас очень заняты.

– Это еще мягко сказано. Ладно, успехов тебе!

Багров отключился, а Рамирес еще долго смотрел остекленевшим взглядом на пустой экранчик мобилы.

– Это был… он? – тихо спросила Полина.

Рамирес рассеянно кивнул, сейчас он не мог выговорить ни слова. Он никак не ожидал, что сам вождь удостоит его личной беседой и что он представится просто как Саша. Черт возьми, что же это такое творится?! Это что, получается, простой американский парень Джон Рамирес нежданно-негаданно попал в самое сердце революции? Можно сказать, по правую руку от самого вождя… нет, скорее, по левую… Вот это да! Но какая ответственность…

– Крутой ты мой, – проворковала Полина и вернулась к накрашиванию собственной физиономии.

10

Их встретили на границе города. Лодка на полном ходу приближалась к городской черте Олимпа, до первых домов оставалось около километра, когда из-за ничем не примечательной бетонной коробки выехала «Капибара» и ринулась наперерез.

– Глуши мотор, – сказал Анатолий, – нам от них не уйти.

Фесезл заглушил мотор и поинтересовался:

– Враги?

– Понятия не имею, – ответил Анатолий. – Точно могу сказать одно – из «Капибары» можно выжать восемьдесят километров в час, а из твоей посудины столько не выжмешь.

Анатолий распаковал герметичный тюк с собственными вещами и начал быстро одеваться.

– Якадзуно! – сказал он. – Не тормози, одевайся.

– Зачем? – не понял Якадзуно. – Ты их стесняешься?

– А где ты собираешься прятать оружие? В заднице? Нет, пистолет лучше отдай Говелойсу. Говелойс, ты умеешь стрелять?

– Да, конечно, – ответил Говелойс, – я много играл в виртуальности.

– Зачем отдавать пистолет? – продолжал тормозить Якадзуно.

– Его не будут обыскивать, а тебя будут, – объяснил Анатолий. – Говелойс! Положи его куда-нибудь, чтобы был под рукой, но не на виду.

Но Говелойс нашел гораздо лучшее решение. Покопавшись на дне лодки, он нашел маленький мешочек из местного аналога брезента, положил пистолет внутрь и прицепил мешочек к кончику собственного хвоста.

– Достать сумеешь? – спросил Анатолий. – Нет, показывать не надо, они уже близко. Верю и так. Что еще… Говелойс, поделись со мной парой ножей. Отлично. Фесезл! Вон, видишь, сухая кочка? Рули туда и сажай лодку на мель.

Секунд через десять резкий толчок сообщил пассажирам, что цель достигнута. Мотор умолк и сразу стали слышны пропеллеры приближающейся «Капибары». Еще через минуту она приземлилась метрах в пяти от лодки.

Пропеллер машины остановился, это удивило Анатолия, логичнее было оставить водителя за рулем в полной готовности. Неужели там внутри только один человек?

Водительская дверь «Капибары» поднялась и Анатолий убедился, что предчувствие его не обмануло. В машине был только один человек, причем это была женщина, ее лицо почему-то было в маске, как у Зорро из мультсериала. Впрочем, понятно, почему, у нее в маске инфракрасный детектор.

– Кто такие? – спросила она тоненьким мелодичным голоском. Она пыталась говорить грубо и внушительно, но у нее не получалось.

Анатолий в последний раз перебрал в уме все возможные варианты ответа и сделал окончательный выбор.

– Группа снабжения геологической экспедиции, – сказал он. – Наркотиков на борту нет. Мы попали в аварию, неделю назад тут что-то взорвалось, наша машина перевернулась, на аварийный маяк почему-то никто не приехал, нас спасли ящеры. Я был ранен, они меня вылечили и сейчас возвращают домой.

– Где вы живете? – подозрительно спросила девушка.

– Корпорация «Уйгурский Палладий», основной комплекс.

Та часть лица девушки, которую не скрывала маска, перекосилась в гримасе отвращения. Кажется, ответ ей не понравился.

– Давайте ваши документы, – сказала она, – и езжайте за мной.

Анатолий придал лицу идиотское выражение.

– Простите, – спросил он, – я могу увидеть ваше полицейское удостоверение?

Лицо девушки перекосилось еще сильнее.

– Не можешь, – резко сказала она. – А будешь выпендриваться – получишь из пулемета.

Анатолий ненатурально рассмеялся.

– У вас в машине нет пулемета, – сообщил он.

– В машине нет, – подтвердила девушка и сделала неопределенный жест рукой назад и вправо, – а вон там есть. Так что давай, двигай следом.

– Не смешно, – сказал Анатолий и придал лицу свирепое выражение. – За такие слова у нас, геологов, будь ты мужиком… – он потянулся к ящерскому метательному ножу.

– Но-но! – прикрикнула девица и потянулась к подмышечной кобуре (Какой же дурак носит пистолет в подмышечной кобуре, а не в набедренной? Нет, бывают и особые случаи, но не сейчас же!). – Я не шучу, еще одно слово и вас сметут!

– Ха-ха, – издевательски проговорил Анатолий. – Слово. Дура.

– Чего? – изумилась девушка.

– Я уже два слова сказал, а меня еще не смели. Говелойс, ты случайно не зажигал дымовые шашки?

– Пока нет, – откликнулся понятливый Говелойс, – но если надо, могу зажечь.

– Пока не надо. Ну так где же твой пулемет?

– Все, дождался, сейчас будет, – злобно прошипела девица и потянулась… да, точно, за самой обычной мобилой!

– Дым! – крикнул Анатолий и метнул оба ножа.

Первый вонзился в спинку кресла у самого лица девицы, а второй больно стукнул ее рукояткой по запястью.

Ненормальной танцующей походкой Фесезл преодолел шесть метров болотной жижи, вскочил на крыло «Капибары» и его хвост, на этот раз лишенный каких-либо довесков, обвился вокруг шеи несчастной. Она захрипела.

Говелойс тоже все сообразил правильно. Он зажег сразу две шашки, одну из которых метнул в болото между «Капибарой» и направлением, которое указала девица, а вторую оставил на корме лодки. И тут же начал разжигать следующую пару.

Анатолий принял решение.

– Якадзуно, в машину! – крикнул он. – Да не в лодку, а в машину! Фесезл, тащи ее на заднее сиденье, Якадзуно, за руль… ах, да, ты не умеешь водить… тогда на пассажирское сиденье и доставай пистолет. Без моей команды не стрелять! Говелойс, дымовую завесу над лодкой и назад на полной скорости! Сигналом будут три выстрела в землю. Жди полчаса, нет, час, потом сваливай, скажешь всем, что ничего не получилось. Все на местах? Вперед! Говелойс, быстрее отваливай! Якадзуно, стреляй… нет… хотя больше некому… давай, стреляй, куда хочешь, два раза, только в лодку не попади, ради бога!

«Капибара» взревела мотором и выпрыгнула из грязи метров аж на пять. Странно, как Якадзуно не выпал.

– Я ничего не вижу! – заорал Якадзуно. – Куда стрелять?

– Да куда угодно!

Якадзуно сделал два выстрела, электрические пули подняли в воздух настоящий шквал кипящей грязи, и из городского квартала ударил пулемет. Отлично, нервишки все-таки не выдержали. Теперь Анатолий был уверен в успехе.

– Якадзуно, – сказал он, уже спокойнее, – когда я остановлюсь, ты глушишь мотор и остаешься с девицей. Фесезл, ты действуешь по обстоятельствам. Не забывай, у людей без маски видимость ограничена, люди в маске видят все.

До границы города оставалось совсем немного. Анатолий дважды резко нажал и отпустил педаль газа, машина совершила два безумных прыжка, придушенная девица на заднем сиденье ударилась головой и застонала. Процессор сообщил, что расчет траектории завершен, и Анатолий вдавил педаль в третий раз.

«Капибара» взлетела в воздух. Анатолий открыл водительскую дверь, вскочил на сиденье и изо всей силы прыгнул вверх и вбок с криком:

– Якадзуно, за руль!

Анатолий уже не увидел, как Якадзуно отреагировал на команду. Анатолий включил все мускульные усилители и в следующее мгновение покатился по пластмассовой посадочной площадке.

Площадка оказалось более скользкой, чем он ожидал, но ему все-таки удалось остановиться, не свалившись в грязь. Анатолий вскочил на ноги, задрал голову вверх и сразу увидел то, что ожидал увидеть.

С третьего этажа на него смотрело лицо в такой же маске, как у плененной девушки. Первый выстрел Анатолия угодил этому лицу точно в лоб, три следующие пули вонзились в потолок комнаты, из окна которой оно выглядывало. Комната тут же превратилась в огненный ад. Краем сознания Анатолий отметил, что здание не достроено, а это очень и очень упрощало дальнейшее.

Впрочем, упрощать уже было нечего. Анатолий взлетел вверх по лестнице и обнаружил в разгромленной комнате два догорающих трупа и сошки от пулемета. Видать, пулемет выкинуло из здания взрывной волной, жалко. Хотя, может, ящеры его и найдут…

Через пять минут стало ясно, что в здании никого больше нет, врагов было только трое. А еще через минуту Фесезл притащил целехонький ручной пулемет, выловленный из болотной жижи. Только сошки у него отвалились, но это неважно, гораздо важнее, что в соседней луже Говелойс выловил два битком набитых магазина, а третий магазин торчал в самом пулемете. Сто двадцать патронов – это сила.