Текст книги "Конец Европы. Вместе с Россией на пути к многополярности"

Франция – поле всех либеральных экспериментов[38]38
  Подготовлено на основе публикации на сайте RT – https://russian.rt.com/opinion/576871-korovin-frantsiya-revolyutsiya


[Закрыть]

Франция сполна хлебнула глобализации, либерализма и безудержного рынка, управляемого, как известно, «невидимой рукой» незримых хозяев мира. Всё благодаря ставленнику глобальной олигархии Эмманюэлю Макрону – последнему глобалисту Европы, чей либеральный эксперимент над страной, собственно и породившей либерализм, как основу государственного строя, – уверенно ведёт Францию к новой революции. От главного лозунга Великой французской революции «Liberté, Égalité, Fraternité», провозгласившего всеобщие свободу, равенство и братство, осталось одно Liberté, причём, далеко не для всех, но лишь для избранных ставленников транснациональных корпораций, смотрящих за «справедливым» перераспределением благ Пятой республики в пользу глобальной олигархии.

Собственно, никто никогда и не скрывал, что Макрон – ставленник Ротшильдов. Ещё на стадии выборов было известно, что его кампанию финансировал крупный капитал, а лозунги заимствованы из программ других кандидатов. Макрон собрал самые популярные идеи по причине полного безразличия к ним. С самого начала было понятно, что никто ничего из данных обещаний выполнять не будет. Главное было победить, а эксплуатировать французские массы мы будем потом – так, видимо, мыслили политтехнологи Макрона, взяв пример не иначе как со своих украинских коллег.

И действительно, вся реальная поствыборная программа правительства Макрона носит ярко выраженный либеральный, античеловеческий характер: сокращение социальных расходов, повышение пенсионного возраста и налогов, урезание прав работающей части населения, отмена пособий на жильё, отмена субсидий фермерам, повышение цен на всё. Такое впечатление, что это не Франция, а какая-нибудь доживающая последние дни страна, типа Украины, на коленях вымаливающая для себя кредит МВФ и выполняющая ради этого любые самые унизительные условия. Но нет, перед нами государство, считающее себя второй экономикой ЕС после Германии, входящее в десятку стран с самым высоким ВВП в мире. Было бы странно, если бы транснациональная олигархия не попыталась этим воспользоваться. Всего-то надо – поставить своего президента. А население? Да кто о нём вообще вспоминает, когда речь идёт о наживе и увеличении благосостояния избранных мира сего. Трудяги-французы находятся сегодня в положении обдираемых со всех сторон украинцев: учителя, работники транспорта, врачи, коммунальщики, – все те, кого в советские времена было принято называть «трудящимися» оказались в положении классического, прямо по Марксу, эксплуатируемого класса. И всё это на фоне никем и ничем нерегулируемого миграционного потока, грозящего затопить Францию и полностью лишить французов их идентичности, превратив в бесполую биомассу.

Капитализм, являющийся сутью западного мира, воспетый антисоветской пропагандой, сыграл с народами Европы, и в первую очередь с французами, злую шутку. Как тут не вспомнить о революции, и кому как не французам, так гордящимся своими революциями, знать о них всё. Сто сорок акций протеста, в которых приняло участие более полумиллиона человека – это только начало, проба сил. Народ будет протестовать и требовать отмены всех реформ правительства Макрона. А потом, будем надеяться, и отмены самого Макрона с его ставленниками.

Между тем французские школьники придумали игру «жёлтые жилеты против полиции», а неформальный лидер протестного движения Франции Эрик Друэ потребовал встречи с Макроном. Не смотря на усилия властей, протест французского народа против несправедливости, бесправия и эксплуатации со стороны олигархического режима сохраняет свою силу, принимая самые разные формы. Протестующие явно не собираются останавливаться. Причём, чем больше власти делают вид, что ничего не происходит, игнорируя требования протестующих, одним из которых является отставка Макрона и его правительства, тем более масштабными становятся протесты, проникая во все слои французского общества. В игре, «полицейские против желтых жилетов», придуманной школьниками, «полицейские» задерживают одного протестующего. Цель пленника – выбраться из-под стражи с помощью друга[40]40
  Французские школьники придумали игру «жёлтые жилеты против полиции» // https://www.pravda.ru/news/society/22-01-2019/ 1405250-france-0/


[Закрыть]. Игра легитимизирует протест в среде подрастающего поколения, а это является сигналом к тому, что он рассчитан на очень долгий срок. Как заявляет Друэ, «жёлтые жилеты» открыты для диалога, но только на справедливых условиях. «Мы взываем к вашей ответственности, чтобы вы согласились на встречу как можно скорее», – обращается он к президенту Франции, подчеркивая, что если власти не прислушаются к требованиям движения, то акции протеста во Франции усилятся[41]41
  Один из неформальных лидеров «жёлтых жилетов» потребовал встречи с Макроном // https://tass.ru/mezhdunarodnaya-panorama/6027687


[Закрыть].

На этом фоне катастрофически падает доверие французского общества к официальным средствам массовой информации. Ежедневная вечерняя газета Le Monde выяснила, что участники акций протеста питают недоверие к традиционным медиа Франции[42]42
  «Спасибо, RT!»: Le Monde рассказала, с какими СМИ предпочитают общаться «жёлтые жилеты» // https://russian.rt.com/inotv/2019-01-09/Spasibo-RT-Le-Monde-rasskazala


[Закрыть]. В то же время французское отделение Russia Today – одно из немногих СМИ, которые пользуются их расположением. Это касается и основной массы французов, которые всё чаще стали ругать традиционные телеканалы, обвиняя их в предвзятости и коллаборации с властью, но всё больше проникаются работой российского медиа-холдинга RT. Основная причина такого доверия заключается преимущественно в том, что RT транслирует непредвзятую позицию, как незаинтересованная сторона. Освещая происходящие события RT не поддерживает действующую власть и в то же время не солидаризируются с протестующими. На Западе в целом, и в Европе в частности от такого подхода уже отвыкли. Между тем в объективной оценке происходящего сегодня заинтересованы, как ни странно, не только протестующие, но и действующая власть. Хотя бы по той причине, что элиты, находясь в плену непрекращающейся лжи, лести и подобострастного лицемерия, в которых их топят официальные СМИ, не способны принять здравое решение, так как не могут объективное оценивать происходящую ситуацию. В этих условиях RT является последним источником правдивой и непредвзятой информации.

Французское общество уже тошнит от ангажированности официальных французских СМИ, контролируемых олигархами и правящим режимом, который, похоже, решил поставить все возможные либеральные эксперименты над французским народом. Собственно, это и привело французов в состояние полного озверения, негодования и неприятия нынешней власти, а также провластных официальных олигархических лживых СМИ, которые заполнили собой всё информационное пространство. И чем дальше будет сохранятся такое положение дел, тем больше будет пропасть между французским народом, заявляющим свою волю, и французскими олигархическими элитами с их ставленником Макроном, тем меньше шансов на стабилизацию и прекращение волнений. Можно даже сказать, что недоверие к традиционным телеканалам возникло назло Макрону, именно в связи с тем, что они работают на ненавистный большинству французов либерально-глобалистский режим. Собственно, сам Макрон и появился во французской политике благодаря традиционным олигархическим либеральным телеканалам, которые заполонили им всё медиа-пространство, подавив всякую политическую альтернативу и, по сути, заставив проголосовать за него растерявшихся от такого напора французов. От такого прессинга ошалели не только народные массы, но и элиты. До этой массированной медийной предвыборной арт-подготовки Макрон был вообще никто. Он появился как чёрт из табакерки, свалившись на голову бедным французам, которые совершенно иначе собирались голосовать. Но благодаря так называемым «традиционным», а на самом деле олигархическим пропагандистским средствам массовой информации, скупленным на корню, французы, по сути, были оглушены неприкрытой промакроновской пропагандой.

И вот результат: теперь олигархи и транснациональные корпорации, прикрываясь Макроном как тряпичной куклой, высасывают из французского народа все соки. И если даже дети, вслед за взрослыми с криками «Макрона – в отставку» во французских школах готовятся, пока что в игровой форме, пополнить ряды протестующих, если собственные СМИ воспринимаются большинством как источник враждебной пропаганды, то о какой легитимности действующей власти вообще может идти речь. Нынешние СМИ и Макрон – это порождение транснациональной олигархии. И чем быстрее нынешние французские элиты поймут это, начав диалог с собственным народом и последовательно реализуя его требования, тем менее кровавой будет развязка. Французский народ уже доказал главное – он, и только он является субъектом французской истории, и кучка олигархов ему не указ!

Восстание «жёлтых жилетов» конца 2018 года подкралось незаметно, хотя было видно издалека. Глобалистские элиты давно уже ни во что не ставят французские трудящиеся массы, принимая законы – один чудовищнее другого и абсолютно не обращая внимания ни на миллионные манифестации, требующие оставить Франции нормальные, двухполые семьи с мамой и папой, ни на забастовки железнодорожников и авиадиспетчеров. Вы ещё живы? Поднимем цены на топливо. Всё ещё чувствуете себя французами, просыпается национальная гордость, голосуете за Марин Ле Пен? А ну-ка поддайте сюда ещё мигрантов. Такое впечатление, что уже не осталось либеральных экспериментов, которые бы не были поставлены во Франции. Вот оно, Liberté, во всей своей красе.

Корпоратократия, как определяет режим, установленный глобальной олигархией бывший американский «экономический убийца» Джон Перкинс, давно игнорирует французские массы, лишь усиливая экономический гнёт на фоне социальных экспериментов по расчеловечиванию. Именно Франция стала полем всех либеральных экспериментов. Не удивительно, что они привели к восстанию.

Студенческая революция в Сорбонне и Париже весной 1968 года проходила в тепличных условиях практически социалистической Франции, вставшей на путь потакания массам под давлением советского лагеря, демонстрировавшего максимум социальных завоеваний. 1960—1970-е годы вообще стали пиком социальных достижений в Европе, что весьма настораживало Американцев, боявшихся окончательно утратить контроль над Старым светом. Этот же период стал эталонным для послевоенной Европы в целом. Именно в эту, уже несуществующую Европу, продолжают стремиться многие граждане постсоветского пространства и стран бывшего социалистического блока, насмотревшиеся старого кино с Луи де Фюнесом и Жераром Депардье. И тем не менее, тогда, в 1968-м это привело к роспуску Национального собрания, досрочным парламентским выборам и утверждению нового состава правительства. Сейчас же оснований для смены правительства и роспуска парламента во сто крат больше, однако капитализм больше не церемонится с массами. Их разгоняют брандспойтами, калечат и расстреливают резиновыми пулями, травят газом, а в большинстве случаев – просто игнорируют. За ними больше не стоит ни социалистический блок, ни мировое коммунистическое движение, ни какие-либо идеи. Идеи в мире победившего капитала вообще больше не имеют значения. Главное – обеспечить наживой олигархическое меньшинства, а остальные пусть выживают как хотят.

Франция дошла до грани, за которой – революция. И причин для неё сейчас более, чем достаточно. Новая французская революция – это борьба за выживание, за остатки хоть какой-то справедливости, за право иметь голос и оставаться людьми. Но это же революция против издыхающей глобализации, за которую сегодня даже американский президент Дональд Трамп не готов дать и ломанного цента.

Если французы выстоят, если отстоят свою национальную гордость, если смогут сломать хребет глобальной олигархии в своей стране, уберут от власти Макрона и ему подобных, – всё это вдохновит народы Европы на последнее восстание против глобализма и его ставленников. Франция всегда была в авангарде революции, неужели сейчас не сдюжит, подняв на освободительную борьбу всю Европу?

Европа европейская или американская?

Подводя некий промежуточный итог, следует ещё раз акцентировать внимание на основном геополитическом тезисе, определяющем стратегию исторического развития Европы. С геополитической точки зрения Европа не однородна. Один сегмент представляет собой стратегический союз США и Британии. Это именно союз, в котором, по крайней мере, номинально, предусматриваются более или менее равноправные отношения между двумя столпами атлантизма: Новый свет – США и Старый свет, передавший эстафету морской «Империи» (то есть Америке) – Британия. Это Европа атлантистская, Европа морская, олицетворяющая колониальные подходы. Но есть Европа континентальная, в центре которой лежит ось Париж-Берлин. Эта Европа традиционно сухопутная, а значит потенциально способная бросить вызов атлантистской гегемонии геополитического альянса США и Британии. Континентальная Европа, в терминах геополитики – европейский хартленд, опасна тем, что способна выйти из-под контроля глобалистов и переориентироваться на главную континентальную силу, которая может наполнить Европу новыми энергиями Евразии, то есть на Россию. Именно по этой причине отношение со стороны США и Британии к Германии и Франции – настороженное, а предлагаемый союз – не равноправный. Задача англосаксов – подавить континентальные энергии Европы, держать Францию и особенно Германию в атлантистской узде, жёстко контролируя их элиты и насаждая свою геополитическую логику, то есть по сути используя эти страны в качестве колоний.

Эти две Европы представляют собой различные реальности: атлантическая – морская и континентальная – сухопутная, однако обе они находятся сегодня под геополитическим контролем всё ещё удерживаемого глобалистами Вашингтона. Одна – как равноправный союзник, другая – как оккупированная, подавленная, лишённая собственной геополитической воли и склонная к бунту колония. Таким образом, нынешняя Европа – это две разные составляющие европейско-американского мира или, как его определяют некоторые западные политологи, «Богатого Севера», это две геополитические линии – Европа атлантистская, и Европа евразийская. И модель грядущей эпохи, которая придет на смену американскому миру, эти две геополитические реальности представляют себе совершенно по-разному.

Да, сегодня Франция, управляемая ставленниками транснационального капитала, не только лишена какой-либо геополитической субъектности, но и слаба экономически. Поэтому зачастую она вынуждена идти на поводу у Германии. Которая, в свою очередь, через абсолютно лояльную и предсказуемую с точки зрения атлантистской стратегии элиту полностью подчинена Вашингтону. А тот диктует через неё свои условия всему Европейскому Союзу: либеральные рецепты, которые касаются как финансовой сферы, так и общественно-политического устройства и сдерживают развитие экономики ЕС, одновременно превращая Европу в плавильный котёл «расчеловечевания». И то и другое на руку глобалистам Соединённых Штатов Америки, ведь их задача – сохранить свой контроль над европейским пространством, обеспечить его управляемость. Поэтому, чем сильнее американское присутствие в экономике ЕС, тем меньше шансов у европейцев вновь обрести свободу, выкарабкаться из затянувшегося кризиса, в который Америка загоняла Европейский Союз в течение последних десятилетий. Сегодня при обсуждении каких бы то ни было стратегий внутри ЕС акцент делается на евроатлантическую экономическую интеграцию, на сближение с США в ущерб сближению с Россией. Между тем Россия является – если смотреть на развитие экономики Европейского Союза прагматически, без политики – главным партнёром, способствующим реальному развитию экономики Европы. Хотя бы в силу того, что только Россия имеет возможность обеспечить её энергетическую безопасность, сохранив при этом конкурентоспособность европейской промышленности, чего так не хотят США. Именно Россия способна обеспечить экономику Европейского Союза и всеми остальными ресурсами, что является необходимым условием для динамичного роста. В то же самое время Европа обладает промышленным и технологическим потенциалом, которого нет у России, и финансовыми возможностями, с которыми у России есть некие проблемы. Таким образом, ЕС и Россия являются взаимодополняющими в экономическом смысле субъектами, сближение которых совсем не на руку глобалистам Соединённых Штатов, поэтому они прилагают все усилия для того, чтобы не допустить стратегического и экономического сближения этих двух пространств. Ибо такая комплиментарность – сложись она в реальности, – может вытеснить Америку с Европейского континента. США пытаются любыми средствами сохранить свой контроль над Европейским Союзом, всячески раздувая ими же созданные конфликты между Россией и Европой. Используя для этих целей в первую очередь Германию и Францию. Сейчас эти две страны реализуют строго проамериканскую внешнеполитическую линию и экономическую стратегию. Но именно Германия и Франция, как никакие другие государства Европы, гипотетически могут выйти из-под американского контроля в случае ослабления давления и переориентироваться, даже не на Россию, а на собственную, суверенную, континентальную геополитическую линию.

А ведь выйти из нарастающего кризиса Европа может, приняв довольно простые решения. С дефицитом бюджета в ЕС можно бороться путём выхода из американских санкций в отношении России. Да, это потребует от Европы большей самостоятельности, которую невозможно обрести до тех пор, пока у власти в Германии и Франции находятся откровенно атлантистские, проамериканские политики. Ибо их действия, ориентированные на атлантистскую интеграцию под предводительством США, бьют и по интересам людей, живущих в Европейском Союзе, и по интересам бизнес сообщества, и по интересам европейской Европы, в конце концов. Но так будет продолжаться не вечно. Всё в руках европейских избирателей, достаточно только очнуться от американского гипноза и сделать свой, европейский выбор.

Уже сейчас политические силы внутри Европы, ориентированные на восстановление сотрудничества с Россией, говорят о том, что Европа задавлена атлантистской стратегией. Влияние Европейского хартленда пока сведено к минимуму, а те силы, которые его отстаивают, – маргинализированы. Да, такими силами являются в первую очередь националистические организации, общественные движения и партии. Но националистические – в европейском понимании означает умеренные, консервативные и ориентирующиеся на европейскую, а не на американскую Европу. Однако и в атлантистском лагере не всё так ладно. От американского вероломства в Европе бежит даже верная Британия, сама распадающаяся на куски. И чем дальше, тем очевиднее будет неизбежное: Европа стоит на пороге восстановления своего суверенитета – освобождения из-под глобалистского колониального контроля в американском обличии. Европейский хартленд готовится к восстанию народов. Всё только зарождается. Сейчас. На наших глазах.

Глава 3
Миграционный кризис и конец экономики

Европа будет создана лишь на краю могилы

Фридрих Ницше

Брейвик – проявление европейского кризиса идентичности

Имя Андерса Брейвика известно далеко за пределами Европы. Ради привлечения внимания Брейвик совершил теракт в Осло и устроил бойню на острове Утойа. От его рук в Норвегии погибли 76 человек. Главный вопрос, который продолжает беспокоить европейское сообщество: могут ли на волне недовольства политикой мультикультурализма в Европе – суть многостраничного манифеста Брейвика, – продолжиться подобные выпады против ценностей современной Европы? Здесь следует разобраться даже не в том, кто такой Андерс Брейвик, а скорее в том, что это такое, и не олицетворяет ли это явление новую волну европейского терроризма?

Оценки экспертов, уже не раз звучавшие в отношении произошедшего в Норвегии, можно условно разделить на две группы. С одной стороны, высказывается мнение о том, что Андерс Брейвик – это просто сумасшедший, социальная девиация, единичный, нетипичный для Европы случай немотивированной агрессии. С другой стороны, звучат оценки более тревожные: Брейвик – это новая волна, новое лицо, новая тенденция в терроризме, обретшем новую мотивацию. Оценивая высказывания сторонников версии немотивированного безумия Брейвика, следует помнить о том, что определение границ психического здоровья и, в принципе, оценка «сумасшествия», в ситуации постмодерна, в которой пребывает сегодняшняя Европа, довольно размыты. По сути, границ нормальности сегодня просто не существует. Ибо не осталось критериев, исходя из которых можно было бы точно определить, кто нормален, а кто нет. В действительности же градация нормальности зависит от сложившихся в том или ином обществе нормативов, рамки которых в нынешней, постлиберальной, толерантной Европе настолько широки, что их попросту не видно.

Немотивированное убийство стало до такой степени распространённым в современной Европе, что на него зачастую просто перестают обращать внимание. И если бы число жертв Брейвика не было столь значительным – его бы никто не заметил. А ему нужно было, чтобы обязательно заметили. Почему? Потому что это проявление новой волны терроризма, с которым Европа столкнулась, и, очевидно, будет сталкиваться и в дальнейшем. Главным аспектом здесь является именно содержательная сторона – обратить внимание на комплекс идей, на текст, на манифест. А это уже мотивированное убийство, противоположенное привычному для Европы сумасшествию, на которое так легко списать всё неудобное, сложно объяснимое. Поступок Брейвика как раз и был совершен для того, чтобы «вдохновить» многих людей если не на подобные действия, то на следование комплексу подобных идей, набирающих, как становится понятно, всё большую популярность. Основной месседж поступка Брейвика: пора ставить вопрос об идентичности и отвечать на вопрос «кто мы?». Ибо людей, задающихся в Европе этим вопросом, сегодня даже не десятки и не сотни тысяч. Их миллионы. По сути это вообще главный вопрос современности.