Текст книги "Политика и дипломатия"

Жизнеспособная внешняя политика России, по моему убеждению, должна отражать, прежде всего, интересы подавляющего большинства народа, которое по-иному оценивает внешнеполитические проблемы, нежели правящая группировка. Достаточно сказать, что именно жесткое сопротивление «снизу» не позволило Ельцину и его команде совершить величайшее предательство – передачу Курильских островов Японии. Общественное мнение неожиданно для правящей группировки (и их западных менторов) столь жестко отреагировало на агрессию НАТО против Югославии, вынудив Кремль, по крайней мере, на словах осудить эту агрессию. Быстрый рост антиамериканизма и антизападных настроений в обществе в целом также подтверждают глубокую разницу во внешнеполитических интересах народа и прозападной правящей элиты.

Ясно, что внешних инвестиций, по крайней мере, в тех объемах и на тех условиях, которые нужны нам для восстановления народного хозяйства после разрушительных «реформ», нам не дождаться. Только окончательно оторвавшиеся от жизни горе-теоретики – либералы способны возлагать надежды на то, что «заграница нам поможет».

Народ убедился, что попытка опереться на иностранные инвестиции ничего кроме финансовой кабалы нам за последние десять лет не дала. Источники капиталовложений необходимо искать, прежде всего, внутри России – одной из потенциально богатейших стран мира. Анализ этих источников выходит за пределы этой статьи, но любой грамотный экономист, да и просто человек со здравым смыслом мгновенно назовет дюжину внутренних источников капиталовложения. Для нас важно другое – только такой подход позволяет обеспечить подлинную внешнеполитическую независимость.

С этим тесно связан и другой вопрос. Это хорошо, что сейчас идет восстановление сотрудничества с нашими давними друзьями и партнерами. Но какова основа этого сотрудничества? Политические декларации стоят не больше бумаги, на которой написаны, если они не подкреплены более серьезной материей. А это, прежде всего, экономическое сотрудничество. Можно ли в условиях хаоса, по-прежнему творящегося в экономике России, рассчитывать на то, что политические связи получат прочную экономическую подпорку? Чуть ли не главной фактор ослабления внешнеполитического авторитета России – это экономическая стратегия Гайдара-Грефа. Без отказа от этого курса, обрекающего Россию на вспомогательную роль в системе глобализации, говорить о независимой внешней политике бессмысленно.

Необходимо тщательно взвесить преимущества и недостатки международного разделения труда, найти разумное сочетание политической открытости к внешнему мире и осторожному отношению к открытости экономической. У нас уникальная страна по размерам, по климатическим условиям, по истории, и, соответственно, по характеру народа. Мы не за самоизоляцию. Но пытаться вогнать нас в прокрустово ложе «цивилизованного мира» – самоубийственно. Это было ясно и до 1991 года. Теперь мы получили убедительное доказательство и на практике.

С этим связано и наше отношение к идеям политической глобализации. Для нас неприемлемы концепции, ведущие к ломке национальных государств, концепции «гуманитарной интервенции», «ограниченного суверенитета».

При определении наших подходов к отношениям, прежде всего с западным миром, мы должны иметь в виду глубокие цивилизационные различия между нами. Индивидуализм Запада, основанный на протестантской этике, неизбежно вступает в противоречие с коллективистским, соборным духом России, основанным на православной этике. Защита наших духовных ценностей от попыток навязать нам чуждые ценности представляется не только частью идеологического противоборства, но, несомненно, является важным фактором, определяющим внешнюю политику.

Западная цивилизация ведет себя агрессивно, и пытается подавить все остальные. Есть у нас, разумеется, различия и с другими ведущими цивилизациями. Но с ними проще находить взаимопонимание. Собственно говоря, нужно быть слепым, чтобы не видеть, что именно идеологические подходы определяют некоторые внешне иррациональные действия западных политиков. Так, разрушение Югославии, дестабилизация Балкан, вопреки интересам самих европейских стран, во многом вызваны давлением католицизма, стремлением Ватикана решить в свою пользу свой многовековой спор с православием.

Мы исходим, прежде всего, из идеи многообразия человеческого мира. Сегодня уже хорошо известно, что западная модель производства и потребления, которую пытаются выдать за универсальную, в принципе не может быть осуществлена в масштабах всего мира ввиду ресурсных и экологических ограничений. Политический авторитет Советского Союза определялся не только экономическим потенциалом и военной мощью. Наша страна была носителем новой, привлекательной идеологии, которая давала огромному числу людей в мире пример решения жизненно важных проблем – ликвидации неграмотности и безработицы, обеспечения всеобщего среднего образования, бесплатного здравоохранения, дешевого жилья, обеспечивала братские отношения между народами, входящими в состав СССР.

Теперь же, когда «демократическая» Россия превратилась в страну с бандитской «рыночной» экономикой, коррупцией, резким падением всех жизненных стандартов, ожидать прежнего уважения к ней не приходится. В этом смысле президент Путин прав, когда он говорит о совершенно новой стране. Вот только согласится ли сама Россия на статус второразрядной страны в неестественных урезанных границах с 20 миллионами соотечественников, в одночасье оказавшимися за границей и живущими в условиях дискриминации? Согласится ли народ отказаться от восстановления мощной державы, созданной его потом и кровью, мудростью его лидеров, начиная с Петра и кончая Сталиным?

Восстановление морального престижа, чувства национального достоинства – это необходимая часть восстановления России как великой державы. Для этого необходимо признать, что эра социализма в нашей стране не была исторической случайностью, а именно той эпохой, которая привела ее к подлинному величию. А вот нынешняя «демократическая» Россия действительно является случайной исторической загогулиной.

При всей масштабности потрясений, вызванных развалом СССР, говорить о полном поражении социализма не приходится. Проигран бой, но отнюдь не проиграно историческое противоборство между силами, выступающими за социальную справедливость и силами грабительского «свободного рынка». Социалистическая идея сохраняет притягательность. Это проявляется и в успехах социалистических стран – Китая, Вьетнама, Кубы – и в попытках классовых организаций буржуазии (прежде всего, социал-демократов) использовать социалистическую риторику для защиты своих интересов. Поэтому восстановление социализма в России после полного провала «капиталистического эксперимента», несомненно, будет служить упрочению ее внешней политики. Более того, именно социалистическая идея создает основу для подлинно равноправных международных отношений.

Из расчетов западных геополитиков выбрасывается, как правило, главный фактор – народ. Пример – феноменальная устойчивость Кубы, которая после предательства горбачевского и ельцинского руководства в начале 1990-х годов по всем западным меркам должна была рухнуть. Однако этого не произошло, ибо политика руководства Кубы опирается на твердую поддержку народа. Сейчас Куба является одним из наиболее влиятельных членов мирового сообщества, проводящим смелую независимую внешнюю политику.

Мы убеждены, что и внешняя политика России должна определяться интересами подавляющего большинства народа. Попытка «интеграции в мировое сообщество» вогнала народ в нищету. И людям небезразлично: продолжится ли «сдача» национальных интересов страны, будь то непрекращающаяся возня вокруг Курил или опасность отторжения Калининградской области, или, наконец, возобладает подлинно государственный подход к внешней политике.

КПРФ иногда упрекают в отходе от классовых позиций, в чрезмерном акценте на патриотизме, на общенациональных интересах. Некоторые склонны обвинять партию даже в национализме и забвении интересов рабочего класса. Это результат непонимания диалектической связи между классовым содержанием национального вопроса и национального содержания классового вопроса.

Социальная структура российского общества такова, что хищническая компрадорская прослойка чрезвычайно тонка и составляет не более 2–3 % населения страны. Сюда можно добавить и «обслугу» этой прослойки, которая может составлять 8-10 % населения. Подавляющая часть народа лишена собственности на средства производства и в этом смысле имеет пролетарский или полупролетарский характер. Таким образом, выступая за общенациональные внешнеполитические интересы, мы выступаем и за интересы колоссального пласта людей наемного труда – рабочего класса, крестьянства и трудовой интеллигенции.

Несмотря на утверждения о «деидеологизации» внешней политики, ее классовый характер стал очевиден, как никогда. Эта политика неприкрыто ведется в интересах небольшой кучки олигархов, связанных с Западом и зависит от него. Поэтому и нынешняя внешняя политика по определению не может быть иной, нежели зависимой от Запада. Выступая в поддержку национальной промышленности и сельского хозяйства, против диктата международных финансовых институтов, мы выступаем с классовых позиций, защищая рабочий класс и крестьянство, защищая их право на труд.

Наше противостояние грабительской глобализации, расширению НАТО отвечает интересам гораздо более широких слоев трудящихся всего мира. И в этом смысле они имеют интернационалистский характер.

При всем значении отношений России с «дальним» зарубежьем главной задачей российской внешней политики в ближайшие годы будет восстановление связей с ближайшими соседями, недавно входившими в состав СССР. Наше стремление к широкой интеграции с бывшими республиками СССР определяется отнюдь не ностальгическими воспоминаниями о Советском Союзе или «имперскими амбициями». Оно определяется, прежде всего, необходимостью восстановления экономической кооперации, разрушение которой губительнейшим образом сказывается на всех без исключения нашей братской семьи народов.

Необходимо восстановление единого оборонного пространства, ибо ни одна республика, включая Россию, не в состоянии в одиночку обеспечить надежную обороноспособность и охрану границ. Необходимо восстановление единого культурного пространства, ибо без уже прочно сложившегося взаимообогащающего влияния культур различных народов, входивших в СССР, каждая из этих культур упадет под мощным натиском чуждой всем нам бесчеловечной западной масс-культуры.

На самом деле нас связывает бесчисленное количество связей в области науки, образования, да и просто человеческих отношений. Разрыв их оказался крайне болезненным для десятков миллионов людей. Решение огромного числа проблем, возникших с распадом СССР, просто невозможно без добровольной, разноскоростной и многовариантной интеграции. Собственно говоря, внутреннее историческое чутье народов подсказало необходимость продолжать жить в едином государстве. Отсюда итоги референдума в марте 1991 года.

Проблема заключается, прежде всего, в нежелании политических элит и нуворишей – очень узких прослоек – отказаться от своих привилегий и возможности продолжать расхищать общенародное достояние. Наша задача заключается в преодолении сопротивления этих элит и нахождении форм наиболее естественного, безболезненного преодоления искусственных границ между нашими братскими народами. Убежден, что в этом заинтересованы народы всех стран, включая Прибалтику. Печальной опыт «самостийного» развития последних 10 лет неизбежно вынуждает по новому смотреть на опыт (и преимущества) нескольких веков совместной жизни.

Поэтому особое внимание нужно уделить тем, кто уже сегодня выражает стремление к воссоединению с Россией – в Белоруссии, Молдавии, Приднестровской Молдавской Республике, Армении. Сценарий их «отталкивания» один. И это вызывает много вопросов к тем, кто формулирует внешнюю политику России, как в Кремле, так и в МИДе.

Ключевое значение для России имеют добрые отношения с Украиной. Убежден, что нынешнее охлаждение этих отношений имеет сугубо конъюнктурный характер. Невзирая на попытки столкнуть нас лбами, несмотря на амбиции лидеров, русские и украинцы – по сути дела одна нация. Поэтому раскол не может продолжаться долго. Но и сам он не закончится. Надо активнее работать на сближение.

Страны Прибалтики ближе всего подошли к вступлению в НАТО. Если это случится, то натовские войска выйдут на наши границы в угрожающей близости от основных, административных, и промышленных центров России. Возможностей предотвратить такое развитие событий больше, чем достаточно. Прежде всего, экономических.

Заявлено, что защита русского населения отнесена теперь к высшим внешнеполитическим приоритетам. Но что-то не особенно видно этого «приоритета» в действии. Да и не защищать наших людей нужно, а поддержать. Тогда они сами себя защитят, да и интересы России тоже.

Тема принадлежности Курильских островов должна быть закрыта. Их неоспоримая принадлежность России определена итогами 2-ой мировой войны, в которой Япония, начавшая войну и потерпевшая поражение, пошла на безоговорочную капитуляцию. Исторические экскурсы, кто раньше открыл и освоил эти острова, имеют значение, но не решающее (хотя и здесь российский приоритет очевиден). Но даже не это главное. Принцип территориальной целостности свято соблюдается всеми странами мира, ибо это основа государственности. Не может быть и речи об уступках территории России.

В этом же ключе мы обязаны рассматривать ситуацию, возникающую на противоположном краю России – вокруг Калининградской области. Мы не можем не видеть, что идет попытка ползучего отторжения этой области от России. В отличие от Японии, которая пытается решать эту проблему одним махом, Западная Европа, и в особенности Германия, стремятся постепенно «кооптировать», а вернее поглотить Калининградскую область за счет постепенного разрыва ее связей с Россией, снижения жизненного уровня ее населения.

Внешнеполитическая стратегия России после 1991 года не может оцениваться иначе как катастрофа, как бесконечная череда ошибок, преступлений и поражений. Глубоко порочной оказалась стратегическая установка на «вхождение в цивилизованное мировое сообщество» – вступление в клуб богатых стран Запада. Ничего кроме резкого ослабления международных позиций России, утери друзей и союзников, утраты авторитета в мире «интеграция в мировое сообщество» не принесла.

Жизненные интересы России объективно вступают в противоречие с интересами создаваемого западного сверхобщества, с его политикой глобализации. Борьба против глобального апартеида будет во многом определять международные отношения в XXI веке. Мир, если он хочет уцелеть, а не погибнуть от алчной гонки за природными ресурсами, умножающей число военных конфликтов, от западного потребительства, создающего опасность экологической катастрофы, должен будет и придет к формированию новой системы. Она не возникнет в одночасье, как результат некого коллективного или индивидуального озарения. Ее нужно создавать в длительной работе и заниматься этим нужно именно сейчас, когда в нынешнем полубезумном мире все, казалось бы, готовы пойти войной друг на друга.

Возрождение России, выздоровление от болезни «антикоммунизма» идет гораздо быстрее, чем этого можно было ожидать еще 10 лет назад. Неизбежные перемены в России естественно окажут влияние на обстановку в мире. Одним из решающих условий восстановления подлинно независимой внешней политики России является отстранение от кормила власти нынешней компрадорской группировки, приход к власти подлинно народного демократического и патриотического правительства.

Часть II. Россия и Афганистан[82]82
  Файл со статьёй для газеты «Советская Россия» создан 22.11.2001 г. Подпись: Василий Сафрончук, Чрезвычайный и Полномочный Посол в отставке. Заместитель Генерального секретаря ООН в 1987-92 г.г..


[Закрыть]

Мне пришлось заниматься проблемой политического урегулирования ситуации вокруг Афганистана в разное время в различных качествах: в 1980–1982 годах как советнику-посланнику советского посольства в Афганистане, в 1982–1985 годах как заведующему отделом стран Среднего Востока МИД СССР, в 1985–1986 годах как заместителю постоянного представителя СССР при ООН и в 1987–1992 годах как заместителю генерального секретаря ООН по политическим вопросам и делам Совета Безопасности.

История отношений между Россией и Афганистаном измеряется двумя веками. До Октябрьской революции, во времена царской России, территория Афганистана была полем соперничества между Россией и Великобританией. Это соперничество прекратилось после заключения между ними соглашения в 1907 году о разделе сфер влияния на Среднем Востоке. По соглашению Афганистан превращался в буферное государство между Россией и Британской Индией и оставался в сильной зависимости от Англии. После революции Советская Россия стала первой страной, признавшей независимость Афганистана, и оказала ему военную помощь в третьей войне с Великобританией в 1919 году. С тех пор отношения между Афганистаном и Советским Союзом носили дружеский характер. В 1921 году был подписан Договор о дружбе. В 1978 году был заключен Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве. На основании этого договора в 1979 году в Афганистан был введен ограниченный контингент советских войск, а в 1989 году Советский Союз, выполняя Женевские соглашения, вывел свои войска и в стране началась гражданская война.

Россия и среднеазиатские страны СНГ – Узбекистан, Таджикистан и Киргизия настороженно встретили установление фактической власти талибов почти на всей территории Афганистана. Эта настороженность усилилась после захвата талибами в 2000–2001 годах северных провинций и выхода их отрядов на границу с Туркменией, Узбекистаном и Таджикистаном. Москву, Ташкент и Душанбе не успокаивали заявления руководства талибов, что они не имеют каких-либо захватнических намерений в отношении постсоветской Средней Азии. Неудивительно, что Москва после 1997 года стала оказывать негласную помощь Северному альянсу поставками вооружений. Талибы неоднократно заявляли протесты Москве по этому поводу. Но Москва вплоть до недавнего времени отрицала, что помогает альянсу.

Положение коренным образом изменилось после 11 сентября 2001, когда Россия примкнула к антиталибской коалиции, возглавляемой Соединенными Штатами. Президент Путин 24 сентября официально заявил, что Россия и её среднеазиатские союзники окажут содействие коалиции, в том числе предоставят ей своё воздушное пространство для пролёта самолётов с гуманитарными грузами. Он также заявил о намерении России расширить сотрудничество с международно признанным правительством Афганистана, возглавляемым Раббани, и оказать ему дополнительную помощь в форме поставок вооружений и боевой техники. Фактическое содействие России и республик Средней Азии коалиции и правительству Раббани вышло далеко за рамки, объявленные президентом Путиным. Американским ВВС предоставлены военные базы на территории Узбекистана и Таджикистана. С начала этого <2001> года Северному альянсу поставлено оружия на 167 млн. долларов.

Россия принимает также самое активное участие в поисках путей политического урегулирования ситуации в Афганистане и поддерживает усилия ООН, Совета безопасности и Генерального секретаря в этом направлении. Москва выступает за создание в Афганистане коалиционного правительства на широкой этнической и политической основе. Но она против участия в таком правительстве представителей движения «Талибан». Москва, однако, считает настоятельно необходимым включение в правительство представителей пуштунских племён. Сейчас трудно сказать, удастся ли ООН создать такое правительство. Предыдущий опыт, в начале 90-х годов был неудачным. Этнические и религиозные распри между группировками, представлявшими пуштунов, таджиков, узбеков, хазарейцев и другие этносы не дали возможности ООН создать в то время коалиционное правительство. В стране возобновилась гражданская война. Тем не менее, 26 ноября <2001> в Берлине при посредничестве ООН созывается конференция представителей правительства Раббани и не входящих в него различных афганских группировок. Она покажет, удастся ли ООН создать правительство национального единства Афганистана и обеспечить мир многострадальному афганскому народу.

Нам кажется поспешным вывод об окончательном военном поражении талибов. Не исключено, что, оставляя контролируемые ими районы, талибы хотят сберечь живую силу, отсидеться в малодоступных горных районах, переждать американские бомбардировки. Затем, когда сложатся более благоприятные условия, перейти в контрнаступление. У талибов может быть стратегия, рассчитанная и на более длительную перспективу. Они, возможно, надеятся, что попытки ООН создать коалиционное правительство Афганистана без их участия закончатся провалом, что даст им возможность со временем восстановить контроль над страной.