Текст книги "Политика и дипломатия"

В чем причина политики, столь явно противоречащей интересам России? Внешняя политика, по определению, отражает интересы правящих классов или социальных групп. В России она отражает, прежде всего, классовые интересы незначительной по численности (2–3 % населения страны), но обладающей гипертрофированным влиянием на власть компрадорской прослойки – торгового, экспортно-импортного бизнеса и банковско-ростовщического капитала, – захватившей в ходе приватизации «по Чубайсу» экономику и природные ресурсы страны.

Эта прослойка фактически переориентировала использование ресурсов страны в пользу иностранных государств. Она находится в зависимости от западных стран, поскольку там располагаются рынки сбыта, и там же оставляются доходы от вывоза природных ресурсов. Запад в интересах сохранения столь выгодного для него положения закрывает глаза на зачастую незаконный характер вывезенного капитала. Правящая группировка России по сути дела является частью сил, управляющих процессом глобализации. Однако российский компонент находится в неравноправном, подчиненном положении. От него никак не приходится ожидать защиты интересов России. Более того, компрадорская прослойка является частью сил, ущемляющих интересы России.

Например, много говорят о дикой дискриминации русского населения Прибалтики. Однако крайне редко говорят о том, что экономической опорой русофобских режимов там является оплата за транзит российских товаров, прежде всего нефти, через порты Прибалтики. Под эти грузопотоки давно можно было бы построить новые российские порты на Балтике и избавить Россию от зависимости от Латвии, Эстонии и Литвы. Однако это не делалось в интересах российских экспортеров и перевозчиков, действующих в самом тесном контакте с антироссийскими лидерами Прибалтики.

Если внешнюю политику России в значительной мере определяли такие деятели (с двойным гражданством) как гг. Березовский и Гусинский, то можно представить себе, насколько сильно она отклонялась от истинных интересов России. Открыто говорят о том, что ряд постов в правительстве и администрации президента закреплен за представителями тех или иных олигархических групп.

Естественно, что внешнеполитическая философия правящей группировки имеет явный евро-американский уклон. Поэтому она не препятствует втягиванию в Европейский Союза стран Восточной Европы, а также бывших республик СССР, то есть вытеснению России с ее традиционных рынков. Она не намерена противодействовать дальнейшей экспансии НАТО на Восток. Эта группировка выступает за вступление России во Всемирную торговую организацию, что позволит ей усилить вывоз природных богатств России, хотя членство в ВТО резко негативно скажется на отечественной обрабатывающей промышленности.

Существует и другая группа тех, кто захватил контроль над российской экономикой. Она связана с промышленностью и имеет разнонаправленные интересы с прослойкой, занимающейся расхищением природных ресурсов. Эта группа понимает опасность вступления России в ВТО, втягивания соседних стран в ЕС, угрозы, которые представляет расширение НАТО. Однако государственный аппарат ныне отражает интересы, прежде всего, первой и, в гораздо меньшей степени, второй части «хозяев» экономики России.

Основная проблема и слабость правящей группировки России – краткосрочность и наднациональность ее мышления. Нет стратегического видения будущего мира и места России в этом мире. Сегодня совершенно ясна иллюзорность расчетов на то, что Россия может попасть в число стран «золотого миллиарда». Просто потому, что этот «миллиард» опирается на ограбление природных, экономических и интеллектуальных ресурсов всего мира. Все уже распределено и даже «демократической» России в этом грабеже доли нет, и не предвидится.

Соответственно, нет шансов и у российской правящей группировки стать членами всемирной суперэлиты. Ни в коллективном, ни в индивидуальном виде. Жалкая судьба гг. Березовского и Гусинского, переселившихся за рубеж, подтверждает это весьма убедительно. Они, очевидно, неплохо устроились в чисто бытовом плане, учитывая размеры их богатств, переведенных за рубеж. Но не приходится сомневаться, что в политическом и социальном плане западные элиты жестко отторгают российских нуворишей, происхождение капиталов которых носит сомнительный, если не воровской характер. Несмотря на объективный характер экономических процессов, субъективный фактор по-прежнему имеет немаловажное значение.

В этом плане проявления внешнеполитической независимости в Кремле зачастую отражает не столько заботу о национальных интересах, сколько желание правящей группировки выторговать себе место во всемирной элите.

Поскольку признаки национальной катастрофы становятся все более грозными, более дальновидные силы в правящей группировке пытаются выправить положение. Президент Путин делает слабые, половинчатые шаги по восстановлению внешнеполитической независимости России, пользуется патриотической риторикой. Но, не обладая самостоятельной политической опорой, В. Путин ведет себя непоследовательно. Его внешняя политика имеет противоречивый характер. Отдельные эффектные жесты, призванные продемонстрировать внешнеполитическую самостоятельность российского руководства, не могут скрыть сохраняющуюся зависимость Кремля от Запада. Проталкивание г-ном Путиным целой серии антинародных законов перед встречей «семерки» в Генуе в июле 2001 года подтверждает это весьма убедительно.

Характер внешней политики во многом зависит от характера отношений с соседями. Одно дело – Австралия, у которой практически нет соседей. Другие дело – Россия с самой протяженной в мире границей. Особую озабоченность вызывает отношения с соседями на Западе. Возможно когда-то, в конце 1980-х годов, на Западе и подумывали об политической и экономической интеграции ослабленного горбачевскими «реформами» СССР и ельцинской России в т. н. «мировое сообщество» – клуб процветающих государств Запада. Но быстрый распад СССР, а затем и России побудил Запад отбросить маску доброжелательства. На первое место выдвинулись давние цели ослабления, а возможно и раздробления России – исторического соперника Запада, а также получения неограниченного доступа к природным ресурсам России и инфраструктуре, позволяющей поставить эти ресурсы на службу Запада. Все это полностью лежит в русле процесса глобализации.

Осознание этого должно определять и нашу внешнеполитическую линию. Мы иногда еще мыслим опытом 1941 года: пересечение границ крупными массами войск, захват территории, оккупационный режим… Но сейчас это не всегда требуется. В эпоху глобализации действуют иные механизмы. Иностранные валюты свободно пересекают границы, подрывая экономическую, а затем и политическую независимость любой страны, функции войск вторжения прекрасно выполняют иностранные банки и транснациональные корпорации, функции оккупационного режима выполняют агенты влияния из числа граждан России. Если лица типа Чубайса владеют контролем над энергосистемой страны, то нужно ли посылать американскую морскую пехоту для захвата наших электростанций?

Военные угрозы «традиционного» характера нельзя снимать со счетов. Расширение НАТО означает возникновение самой сильной военной опасности для России после 1941 года. В условиях развала Сухопутных войск, ВВС[74]74
  ВВС – Военно-воздушные силы.


[Закрыть] и ВМФ[75]75
  ВМФ – Военно-морской флот.


[Закрыть] России способность российских вооруженных сил отразить внешнюю агрессию резко понизилась. Стратегические ядерные силы (СЯС) сохраняют свой сдерживающий потенциал. Однако катастрофическое положение дел с созданием новых систем доставки ядерных зарядов на смену стоящих ныне на вооружении МБР[76]76
  МБР – межконтинентальная баллистическая ракета.


[Закрыть], сделает к 2010 году способность России к ядерному сдерживанию весьма сомнительной.

Намерение США создать национальную систему ПРО может привести к окончательному обесцениванию ядерного потенциала России. Тем более что российское руководство готово взять курс на резкое сокращение СЯС. Наша страна опасно приблизилась к одностороннему ядерному разоружению. Предложение российского руководства о снижении числа боеголовок до 1, 5–2 тыс. фактически стимулирует создание системы ПРО. Что все это будет означать в условиях подавляющего преимущество НАТО в обычных вооружениях, вряд ли нужно объяснить, особенно с учетом опыта Югославии и Ирака.

Вместе с тем, возникают и военные угрозы «нетрадиционного» характера. События в Косове, в Чечне, а затем и в Македонии – это отнюдь не просто сепаратизм. На деле Запад применяет новую стратегию вооруженного вмешательства во внутренние дела суверенных государств, используя подготовленные при участии его спецслужб военные формирования, созданные по этнически-религиозному принципу и занимающиеся дестабилизацией недружественных Западу государств под видом «национально-освободительной борьбы». Разумеется, Запад использует уже существующие внутренние противоречия. Но их раздувание, создание вооруженных и оплачиваемых извне армий «мятежников» позволяет говорить о внешней агрессии с использованием наемнических формирований.

Огромную угрозу национальной безопасности представляют навязываемые России программы, ведущие к дальнейшему разрушению экономики и, соответственно, обороноспособности России.

К новым угрозам нужно отнести массированное информационно-пропагандистское воздействие через российские СМИ[77]77
  СМИ – средства массовой информации.


[Закрыть]. Оказавшись под контролем агентов влияния Запада, СМИ, особенно телевидение, стали инструментами колонизации России. Созданы предпосылки для массовой манипуляции народным сознанием. Последовательно уничтожается национальный дух России, идет скрытая агрессия против православия, в молодежную среду внедряются западная масс-культура, отрывающая молодежь от национальных корней, и наркотики. Все это представляет не меньшую опасность для нашей страны, чем НАТО.

Экономическая блокада, информационно-пропагандистское и военное давление извне, создание «оппозиционной» прессы и «демократических» политических организаций – все эти технологии, примененные против Югославии, сейчас отрабатываются на Белоруссии и исподволь готовятся против России. Мы имеем дело с ползучей агрессией. И угроза России по-прежнему исходит, прежде всего, с Запада. Таким образом, сам по себе характер внешних угроз требует от России активной внешней политики, прежде всего, на западном направлении.

Западный мир в силу его экономической, политической и военной мощи неизбежно остается крупнейшим игроком мировой политики. Отношения с Западом будут во многом определять параметры внешней политики России. Мы за самое широкое сотрудничество с западными странами. Но это сотрудничество должно строиться на иной основе, нежели последние десять лет. Самоуничтожительная попытка добиться «интеграции в цивилизованное сообщество» потерпела полное фиаско. Западная Европа и США не только отказались принять Россию в «клуб избранных», но и отгораживаются от нас протекционистскими и визовыми барьерами.

…Кен Ливингстон, мэр Большого Лондона, писал еще в 1993 г.: «Даже капиталистическая модернизированная Россия была бы мощным соперником США и Западной Европы. Запад поддерживает предложения МВФ, рассчитывая, что их результатом окажется до конца этого столетия хилая и ослабленная Россия и такой она войдет в будущий век»[78]78
  В авторском файле отсутствует источник цитаты, а имеется метка «i».


[Закрыть]. Судя по ситуации в России, можно констатировать, что он оказался прав.

Профессор Международного университета во Флориде Андре-Гюндер Франк, которого трудно заподозрить в симпатиях к бывшему СССР, писал: «В течение десятилетий западные эмбарго и другие препоны развитию Востока прикрывались фиговыми листками идеологии «холодной войны». Однако и теперь многие элементы той же самой политики Запада, в том числе ограничения в торговле, установленные КОКОМ[79]79
  КОКОМ – международная организация 17 стран «Координационный комитет по экспортному контролю в СССР и другие соцстраны» (Париж, 1949).


[Закрыть], продолжают применяться в интересах конкуренции… Разговоры о «новой экономической помощи» Востоку – не более чем дымовая завеса для продолжающейся реальной эксплуатации последнего через обслуживание долгов – потоков денег из все более нищающего Востока в «кладовые банков на Западе». На каждый доллар, полученный Россией от Запада (который еще надо будет вернуть!), в «кладовые банков» на Западе поступает (и безвозвратно), по меньшей мере, пять, а то и десять долларов из России.

Одновременно Россию пытаются втянуть в схемы, создающие иллюзию нашего участия в «мировом правительстве», хотя в «семерке» Россия имеет явно неравноправное положение. В интересах ли России евро– и америкоцентризм, подчинивший интересы России глобалистским тенденциям? Нужно ли нам стремиться к вступлению во Всемирную торговую организацию? С одной стороны, нас уверяют в особой выгоде в присоединении к ВТО, снимающей барьеры на пути торговли. С другой, – членство в ВТО угрожает окончательным разрушением нашей промышленности и сельского хозяйства. Должны ли мы сохранять дорогостоящее членство в институтах типа Совета Европы и ОБСЕ лишь для того, чтобы демонстрировать свою «европейскую идентичность»? Ведь Россия практически ничего от этого не получает, например, в плане предотвращения дискриминации наших соотечественников в той же Прибалтике. А вот вмешательство в наши внутренние дела со стороны этих организаций стало обыденным явлением.

«Романтический» период в отношениях с Западом должен был закончиться еще в 1997 году с принятием в НАТО Польши, Венгрии и Чехии, что привело к резкому ухудшению военно-стратегического положения России. Однако попытки сохранить иллюзии «партнерства» продолжались. Агрессия НАТО против Югославии была ушатом холодной воды и наиболее ясным доказательством того, что «холодная война» против России продолжается в новых формах и со все возрастающей силой.

Этого ушата хватило ненадолго. Возобновлено сотрудничество с НАТО. В Москве открыт Информационный центр альянса. Если в Кремле пекутся о национальных интересах, то хотелось бы знать, каким интересам России отвечает создание в Москве еще одного пропагандистско-разведывательного подразделения НАТО. В Кремле проявляют явное неуважения к российскому общественному мнению, которое рассматривает НАТО как непосредственную угрозу России.

Различие интересов России и западного мира подчеркивается решением США о создании национальной системы противоракетной обороны. Оно предопределено объективно… Дж. Буш в отличие от Б. Клинтона представляет не финансово-спекулятивный, а реальный военно-промышленный сектор американской экономики, нуждающийся в заказах. Американский ВПК[80]80
  ВПК – военно-промышленный комплекс.


[Закрыть] уже создал огромные мощности для производства этой системы. Сверхдоходы, получаемые США от их ведущего положения в мировой валютно-финансовой системе, от участия в глобальных «пирамидах» распирают Америку, и они находят выход в увеличении военных расходов, в том числе и на систему ПРО.

Запад, к сожалению, понимает, прежде всего язык силы. Речь, разумеется, идет не о конфронтации, а скорее о сдерживании западной экспансии. Нужна инициативная, при необходимости наступательная и жесткая политика, опирающаяся на сохраняющийся у России промышленный, научный и военный потенциал, на умелое использование противоречий западного мира.

Западный мир не един. Идет борьба между двумя валютами – евро и долларом. Западные компании сталкиваются в жестком противоборстве. Есть стремление создать объединенные вооруженные силы Европы, не зависящие от НАТО. Но вряд ли можно особенно уповать на это. Именно в моменты противоборства с Россией западный мир умеет прекрасно объединяться.

Однако, было бы неверно не замечать, в частности, укрепление антиглобалистских сил в Северной Америке и Западной Европе. Бурные события в Генуе в июле 2001 года вокруг встречи «большой семерки» говорят об этом более, чем убедительно. Речь идет о растущей неудовлетворенности значительных слоев западноевропейцев и американцев своим будущим, о все более широком признании тупиковости капитализма. К середине 80-х годов в апартеидной ЮАР все больше белых начали осознавать бесперспективность апартеида. И это было началом его конца.

Основными функциями внешней политики является отражение внешних угроз и приобретение друзей. Если с подготовкой к отражению вполне реальных внешних угроз дело обстоит из рук вон плохо, то еще хуже дело с восстановлением утерянных дружественных отношений и приобретением новых друзей.

И дело не в зловредности былых союзников. Экономическая катастрофа России в результате «реформ», непоследовательность и непредсказуемость её внешней политики лишают «демократическую» Россию какой-либо привлекательности в глазах ее соседей и бывших союзников. Если уже единственный союзник России в Восточной Европе – Югославия – был «сдан» Западу, а Белоруссию, Приднестровье и ряд других государственных образований, тянущихся к России, Москва буквально отталкивает, то вряд ли кто-то будет стремиться к восстановлению добрых отношений с Россией.

Но, решая проблемы надежности России как партнера, мы одновременно должны искать союзников в более широком мире. Глубоко убежден, что будущее российской внешней политики во многом лежит на Юге и на Востоке, в Азии, Африке и Латинской Америке, где живет подавляющее большинство населения нашей планеты.

Посмотрим, однако, на дело сначала с другой стороны. Есть ли у этих стран потребность в расширении и укреплении отношений с Россией? Кому-то может показаться неудачным опыт отношений СССР и развивающихся стран, направленных, как нам хотелось, на создание новой модели международных отношений – подлинно равноправных в политическом отношении и основанных на взаимной выгоде в отношениях экономических. Да, у нас не все получилось. Но сегодня даже те в «третьем мире», кто раньше не очень симпатизировал нам, с сожалением вспоминают о сбалансированной системе международных отношений до 1990 года, которая позволяла малым странам сохранять подлинную независимость, о той роли, которую играл в этой системе Советский Союз.

Мир сопротивляется. То, что называют «международным терроризмом» – зачастую является реакцией миллиардов обездоленных людей, пусть и в крайних формах, на несправедливость «нового мирового порядка». Можно ли, например, считать «террористами» палестинцев, берущихся за оружие в условиях отказа Израиля от выполнения соответствующих решений ООН?

Эти рассуждения имеют отнюдь не теоретический характер. Дело в том, что борьба против «международного терроризма» подается как одно из ведущих направлений сотрудничества между Россией и Западом. Не втягивают ли нас исподволь в подавление освободительного движения «третьего мира»? Ведь истинный источник «международного терроризма» – несправедливый экономический обмен между Севером и Югом. Должны ли мы стать на сторону Запада, защищающего свое право продолжать грабить «третий мир» или мы должны объединить усилия со странами Азии, Африки и Латинской Америки в стремлении к более справедливому устройству мира?

Особое внимание должно быть уделено отношениям России с мусульманским миром. У русских испокон веков добрый опыт совместной жизни с народами, исповедующими ислам. Поэтому попытки столкнуть православие и ислам осуществляются, прежде всего, извне. Цель – обратить огромную энергию мусульман, остро страдающих от «нового мирового порядка», на Россию, чтобы отвести внимание от реальных виновников их бед – Запада. Западные страны почти неприкрыто натравливают на нас исламских фундаменталистов. Пакистан, Турция, Саудовская Аравия, оказывающие поддержку бандформированиям в Чечне, – это ближайшие союзники США. Мы сталкиваемся не с освободительной борьбы чеченского народа, а с крупномасштабной международной операцией, в которой ЦРУ[81]81
  ЦРУ – Центральное разведывательное управление США.


[Закрыть] играет явно не последнюю роль.

Россия тоже стала жертвой глобального апартеида. Поэтому совершенно объективно наши интересы лежат в укреплении связей со странами, испытывающими сходные проблемы политического диктата, давления информационно-пропагандистской машины Запада, экономического шантажа и неравноправного экономического обмена, возрастающей опасности военной интервенции. Россия не будет претендовать на роль лидера «третьего мира» или рассматривать эти отношения через призму соперничества с США и Западом. Однако мы являемся стратегическим союзником этого огромного мира в борьбе за создание более справедливой системы международных отношений, прежде всего экономических.

В последнее время наметились признаки поворота российского руководства в сторону более широкого мира, укрепляются связи с Китаем, КНДР, Индией, Кубой. Но новые тенденции только обозначены. Они еще должны наполниться новым содержанием. Этот процесс занимает годы и нуждается в постоянном внимании, чтобы добиваться конкретных результатов. Пока нет ощущения, что за обменами государственными визитами стоит реальная долгосрочная программа.

Мы за широкое развитие отношений с нашими давними друзьями и партерами – Китаем, Вьетнамом, Кубой, Индией, Ираком, Ираном, Сирией; за тесное сотрудничество России с Движением неприсоединения, Организацией Африканского Единства (Африканским Союзом), Лигой арабских стран, Организацией американских государств, Азиатско-Тихоокеанским экономическим форумом и другими региональными организациями.

Круг наших союзников на деле гораздо шире, чем наши давние партнеры на Востоке и Юге. С принципиальными изменениями в состоянии мира возникают и новые силы, которые могут стать нашими партнерами.

Кстати, вовсе не факт, что наши бывшие союзники по Варшавскому договору, которые, как это свойственно неофитам, больше католики, чем Папа Римский, будут вечно придерживаться жесткой антироссийской и проамериканской позиции. Страны Восточной Европы, которые стремятся под крыло НАТО, вряд ли получат статус полноценных членов «золотого миллиарда». Скорее наоборот. Уже сейчас ясно, что и в НАТО и в ЕС им уготована роль стран второго сорта. Столь же ясно, что на бескорыстную финансовую помощь или на свободный доступ на западные рынки они рассчитывать не могут. Будущее их экономик лежит в восстановлении традиционных связей с Россией, издавна являющейся их крупнейшим рынком.