Текст книги "Подруги. Над пучиной (сборник)"

– Несчастный трус! – пробормотал он.

– Каждый может дать лишь то, что имеет, папа! – иронически возразила ему Вера Аркадьевна.

Она облокотилась на перила и, не отрывая глаз, смотрела на Арданина.

Пока возле него оставались женщины и дети, Юрий Алексеевич не покидал своего поста, он держал канат и помогал им всем перебраться в безопасное место. И только когда к этой переправе снизу бросились мужчины, не нуждавшиеся в его помощи, он бросил веревку, перешагнув на колесо, а оттуда – в рубку «Петра Великого».

В эту минуту раздался молящий голос Звенигородова:

– Арданин! Голубчик! Захвати там мое платье!..

Он только теперь заметил, в каком он отчаянном виде, и сконфуженно снимал с себя ненужный гуттаперчевый пояс.

Арданин сделал вид, что не слышит, но Звенигородов еще два раза повторил свою просьбу.

– Можете сами переправиться обратно и разыскать свою одежду, – холодно ответил Юрий Алексеевич, проходя мимо.

Негодование Арданина было столь сильно, что он даже не обратил внимания на неловкое положение миллионера, вызывавшее улыбки окружающих.

– Как мне благодарить вас, господин Арданин? – встретил его князь, протягивая руку.

– А уж я и не пытаюсь! – сказала Вера. – Видно, на роду мне написано, Юрий Алексеевич, всегда, от всяких бед и опасностей быть вами спасаемой и вам навеки благодарной!

И она ему протянула обе руки, не стесняясь присутствия отца, забыв все правила, внушенные ей мисс Джервис, и так глядя на Арданина, что князь только с изумлением посмотрел на обоих, не сказав ни слова. Но, кажется, он начал что-то понимать…

– Ты еще не знаешь, папа, я тебе потом все объясню. Юрий Алексеевич ведь уж не в первый раз спасает мне жизнь!

– О! Вера Аркадьевна! Не грешно ли вам смеяться надо мной? – смутился Арданин.

Однако восторженно-благодарный взгляд Веры не оставлял сомнений в ее серьезности.

Она склонилась над бортом и прошептала:

– Разве вы сами не знаете, что три раза спасли меня? И не только от смерти, но и от нравственной гибели! О! Я не могу без ужаса вспомнить, какой позор, какое несчастье я чуть было сама не навлекла на себя! Всей жизни моей не хватит, Юрий Алексеевич, на благодарность вам!

Арданин прислонился к перилам рядом с ней и, наконец решившись, взволнованно, с замирающим сердцем произнес:

– Всей жизни вашей! А что если бы я не в шутку попросил вас навсегда мне ее доверить?..

Суета на обоих пароходах, крики и шум пересадки заглушали их голоса, так что даже стоявший рядом князь не слышал, о чем они говорили, склонившись друг к другу.

Но в книге судеб несомненно было начертано, что эта ночная, полная приключений прогулка будет иметь решительные последствия в жизни княжны Веры Ладомирской.

О, эгоизм любви и счастья! Им теперь даже не приходило в голову поинтересоваться судьбой остальных пассажиров. Они не слышали и не видели ничего, кроме друг друга. Целый новый мир зарождался в сердцах влюбленных, переполняя их радостью. Они не заметили, как пролетело время, такое долгое для других, пока всех пассажиров перевели и разместили на «Петре Великом», и как пароход пустился в обратный путь. Новая, доселе неведомая счастливая жизнь подхватывала их и уносила за собой в прекрасное будущее.

На пристани в Одессе перед ними вдруг вырос Звенигородов. Он был в чужом пальто и в чужих сапогах, приобретенных, видимо, за большие деньги у кого-то из пароходной прислуги.

Он сконфуженно пытался объяснить причину своего отсутствия и выражал надежду, что ему будет дозволено отвезти князя и княжну обратно в дожидавшейся его коляске…

Но Вера Аркадьевна не дала ему закончить. Она решительно взяла отца под руку и высокомерно ответила:

– Нет, господин Звенигородов, мой отец и я больше не нуждаемся в ваших услугах. И мы просим вас отныне вообще забыть о нашем знакомстве.

И, отвернувшись от пораженного миллионера, княжна Ладомирская обратилась к своим спутникам:

– А вы не откажетесь проводить меня через бульвар? Здесь ведь два шага до лестницы, не правда ли? Надеюсь, папа, ты не слишком устанешь. А вас, Юрий Алексеевич, я и не спрашиваю. Я уверена, что вы не утомитесь…

Последние слова были лишними. Разве мог утомиться от такой короткой прогулки человек, только что предложивший стать ее спутником на всю жизнь…