Текст книги "Как очаровать распутника"

– Он был сущий сорвиголова, пока не потерял всю семью. Они скончались от чахотки четыре года назад.

Эми вздохнула:

– Какая трагедия.

– Я очень тревожился за него. Но помогло путешествие. – Уилл взглянул на Эми. – В дороге открывается совсем другой мир. То, что ты оставляешь за собой, вроде как бледнеет и теряет значение. Не знаю, может быть, это звучит глупо.

Эми кивнула.

– Думаю, что понимаю вас, хотя бы в некотором приближении. Весенний сезон всегда такой веселый круговорот, и каждый год, когда он заканчивается, мне немного грустно возвращаться домой, где время, кажется, замедляет свой ход. Но постепенно привыкаешь. – Эми взглянула на Уилла. – Должно быть, это чувствуется острее, когда кругом слышится чужая речь и видишь много интересных новых мест.

– Да, вы понимаете, – сказал он. – Беллу необходимо было уехать подальше из Англии, чтобы не думать о трагедии. Иначе, боюсь, он лишился бы рассудка.

– Вы его верный друг, – сказала Эми.

– Что ж, и у меня были свои причины покинуть Англию.

Эми собиралась расспросить его об этих причинах, но тут подали десерт.

Уилл улыбнулся:

– Фисташковое мороженое!

Лакей удалился, и Уилл подцепил ложечкой угощение:

– Откройте ротик.

– Я не малое дитя, чтобы меня кормили с ложечки, – возразила Эми.

– Разумеется, вы взрослая женщина, – признал он. – Откройте же рот.

Эми позволила ему положить угощение ей на язык, и тогда он завладел ее ртом в долгом, глубоком поцелуе. Ее голова пошла кругом от поразительного сочетания – сладкий холод мороженого и обжигающий жар его губ.

Уилл оторвался от ее губ, и его глаза лукаво блеснули. Он взял ее ложечку, и Эми тотчас же поняла, что он намерен делать. Она зачерпнула десерт и положила ему в рот, а он обхватил ее затылок, чтобы приникнуть губами к ее губам. Эми встретила его губы и осторожно коснулась языком его языка. Уилл быстро перешел в наступление. Кровь в ее жилах взволновалась. Теперь она жаждала его поцелуев, жаждала его самого.

Уилл поднялся и отодвинул ее стул. Эми встала, и он взглянул ей прямо в глаза, завораживая, лишая воли. Легкой как перышко лаской одарил ее щеку, отчего по коже словно заплясали веселые огоньки. Потом он предложил ей руку. Эми схватила его рукав. Мысли разбегались. Ей не давал покоя запах, исходивший от его шерстяного сюртука. И рука, которой она касалась, была такой сильной!

– Мне нужно переодеться во что-то более удобное. Могу я зайти к вам через полчаса? – спросил он. – Хочу начать ухаживать за вами уже сегодня вечером.

Эми поглядела на него настороженно:

– Не забудьте о правилах.

– Обещаю их строгое соблюдение, – сказал Уилл тихо, и от бархатистых раскатов его голоса у нее на миг захватило дыхание. Он точно знал, что делает. Но она не позволит ему выиграть, пока он не докажет, что встал на путь исправления.

– Откуда этот лукавый взгляд? – заинтересовался Уилл, когда они рука об руку поднимались по лестнице.

– Вам не о чем беспокоиться. Я тоже, в свою очередь, собираюсь придерживаться правил.

Уилл распахнул перед Эми дверь, и она вошла в спальню. Он послал ей воздушный поцелуй:

– Пусть победит достойнейший.

Полчаса спустя горничная Анна закончила заплетать волосы Эми на ночь. После ее ухода Эми набросила белый льняной халатик поверх сорочки и устроилась на кушетке с альбомом набросков. В камине горел огонь, как раз такой, чтобы в комнате было тепло и уютно. Пробили часы на каминной полке. Эми подняла глаза, и тут распахнулась дверь в соседнюю комнату.

Она взглянула поверх плеча и на миг лишилась дара речи.

На Уилле был длинный свободный халат коричневого цвета и брюки. Рубашка отсутствовала, и взгляду открывалась грудь с щедрой порослью черных волос. В руке он держал книгу.

– Могу я войти? – спросил он.

– Конечно. – Эми немного смущалась из-за слишком легкого наряда – тонкая ночная сорочка и легкий халат. Она хотела встать, но Уилл покачал головой и заставил ее сесть обратно на кушетку. – Здесь хватит места нам обоим.

– Будет немного тесно.

Уилл взял из ее рук альбом с набросками и отложил в сторону.

– Поработаете завтра. Сегодня у нас брачная ночь.

Эми просто хотела найти себе занятие, поэтому не стала возражать. К чему беспокоиться, принимая во внимание заключенное ими пари.

Когда его колено опустилось на подушку, ей не оставалось ничего другого, как подвинуться. Он лег с ней рядом и улыбнулся:

– Так нам будет очень уютно.

Таких слов от отъявленного повесы она не ожидала. Эми взглянула на книгу в его руках:

– Вы хотите мне почитать?

Он кивнул.

– Это стихотворение, которое, я думаю, вам понравится.

Эми предположила, что тут кроется подвох. Вдруг это какой-нибудь неприличный лимерик? Но промолчала. Уилл начал переворачивать страницы.

– А, вот оно. «Страстный пастушок своей возлюбленной».

– Кристофер Марло, – сказала Эми.

Уилл коснулся ее губ легким поцелуем и начал читать:

– «Приди ко мне и будь моей любимой, и мы откроем к наслажденью путь…».

Эми слушала, как он читает знакомые строки низким голосом, и понимала, что не может не восхищаться своим красавцем мужем. У него были полные губы и резко очерченные скулы и подбородок. Но особенно примечательными были его глаза, обрамленные густыми ресницами и темными бровями. Эми заметила и маленький шрам возле правой брови. Интересно, откуда он взялся?

Голос Уилла просто завораживал. И как мило, что он выбрал эти пасторальные поэтические строки. С другой стороны, ей не следовало принимать всерьез его старания, ведь он просто хотел ее соблазнить. Решил выиграть пари и заранее предупредил, что будет изобретать всякие уловки, если понадобится. Нет сомнений, он хочет усыпить ее бдительность, а потом сделает свой ход. Он намерен ее соблазнить, однако она не уступит.

– «Тогда живи со мной и будь моей любимой», – продекламировал он, захлопывая книгу.

– Вы хорошо читаете, – похвалила Эми.

Уилл бросил книгу на пол и сжал ее руку.

– Расскажите мне о своем детстве.

– Вы спрашиваете меня только потому, что я очень хотела, чтобы за мной ухаживали, чтобы мы узнали друг друга получше?

– Вы моя жена. Мне интересна ваша прежняя жизнь.

– Рассказывать особенно нечего, – сказала Эми.

– Наверное, вы играли с другими детьми. Какие игры были вашими любимыми?

– Я дружила с девочкой, жившей по соседству, ее звали Сьюзен. Мы играли с моими куклами.

Когда Уилл улыбнулся, в уголках его глаз собрались маленькие морщинки.

– Вы воображали, будто вы их матери.

– Да. Я представляла, что у меня есть муж по имени Лоренс Ланселот.

Когда Уилл разразился смехом, Эми толкнула его в плечо, но тщетно!

– Мне казалось, это очень изысканное имя. Конечно, он был, как принц, с золотистыми волосами. А еще он скакал на белом коне, и у него было копье.

– Лоренс Ланселот с копьем! – смеялся Уилл. – И длинным было это копье?

– О да.

Уилл давился от смеха.

– Что вас так рассмешило? – возмутилась Эми.

– Ничего, – ответил Уилл. – А ваш воображаемый принц Лоренс Ланселот целовал вас?

– О да! Я клала рядом подушку для Лоренса.

Уилл улыбнулся.

– Что еще?

– Он падал к моим ногам и то и дело признавался в вечной любви. К сожалению, ему приходилось часто уезжать на битву во имя короля. Я писала ему любовные письма и просила папу отправить их почтой.

– Позвольте, я догадаюсь сам. Ваш папа сочинял ответы!

– Откуда вы знаете?

– Я видел вашего отца. Ясно, что он обожает свою дочурку.

Эми прикусила губу.

– Я и не догадывалась, как соскучилась по родителям, пока они не приехали в Лондон.

– Я отвезу вас повидать их еще до осени, – пообещал Уилл. – Кто учил вас рисовать?

– У меня была замечательная гувернантка. Она учила меня рисовать акварелью.

– Она поняла, что у вас талант, – сказал Уилл. – Даже я вижу: созданные вами платья просто поразительны, при том что я ничего не смыслю в дамской моде. В ночь бала у Бересфордов меня поразили зеленые ленты на вашем платье, сразу как только вы вошли. Все смотрели только на вас.

Сначала Эми обрадовалась его комплименту, но сразу же устыдилась. Она обманывает его. Уилл и не догадывается, что она собирается зарабатывать деньги, рисуя эскизы для мадам Дюпон.

Уилл дотронулся до кончика ее носа.

– Вы боитесь, что я буду возражать против вашего увлечения?

– Мне неведомо ваше мнение на этот счет. Но обещаю, что рисование никак не помешает мне исполнять обязанности хозяйки дома, – заверила Эми.

– И пусть бы мешали, мне все равно, – заявил Уилл. – Мне нравится, что моя жена умеет одеваться по последней моде.

О Боже! Ну почему он так мил и снисходителен к ее увлечению? Это лишь усиливало чувство вины. Но показывать этого нельзя.

Уилл склонился к ней, и ее сердце учащенно забилось. Когда он ее поцеловал, Эми приоткрыла губы. Их языки нежно соприкоснулись, а потом он отступил, и Эми сама потянулась к нему. Она осмелилась ответить на поцелуй. Как это восхитительно – чувствовать вкус его губ и перебирать пальцами его шелковистые волосы!

Когда он отстранился, чтобы глотнуть воздуха, Эми показалось, что его глаза потемнели. Их как будто заволокла слабая дымка… Он взял ее руку и положил себе на грудь. Его сердце билось точно колокол. Эми заглянула в его глаза:

– Это какой-то фокус?

– Нет. Вы же видите, я все еще одет. Кроме того, чтобы я выиграл, вы должны уступить мне и разрешить вас ласкать.

– В таком случае…

Эми пробежалась пальцами по его мускулистой груди и животу. Скользя пальцами по коже, она заметила узкую полоску темных волос прямо под пупком и проследила ее взглядом до самых брюк и еще ниже; здесь ее глаза изумленно округлились. Господи, она увидела, как топорщатся его брюки – и еще как топорщатся. Глаза Уилла закрылись, но дыхание участилось.

– Уилл? Что вы делаете?

– Со всей твердостью – простите за каламбур – пытаюсь не проиграть пари.

– О-о…

Он открыл глаза.

– Мы могли бы забыть про пари и два первых блюда и сразу перейти к десерту.

– Нет, мы не отменим пари. И я понимаю, что вы говорите вовсе не про еду. И мы соблюдаем установленные условия, – возразила она.

Уилл встал и помог подняться Эми. Перебросил косу ей на плечо и стал развязывать ленту.

– Волосы спутаются во время сна, если я их не заплету, – отстранилась Эми.

Уилл встретил ее взгляд.

– Я хочу видеть ваши волосы.

Как она могла отказать ему, если он согласился играть роль влюбленного? Она потянулась, чтобы распустить косу, но Уилл перехватил ее руку.

– Позвольте мне. – Он медленно распускал пряди. Закончив, пропустил пальцы сквозь массу волос. Покрыл плечи тяжелыми локонами и провел ладонью по ее груди. Эми затаила дыхание, прислушиваясь к новому, восхитительному ощущению.

– Мне нравится, что у вас рыжие волосы.

Эми поглядела на него с недоверием, но Уилл продолжал пропускать длинные пряди волос меж пальцев.

– Обещайте мне, – попросил он.

– Что?

– Не обрезать их.

Эми вспомнила, как Лиззи говорила, что джентльмены предпочитают длинные волосы, и решила уважить его просьбу.

– Согласна.

– И последнее желание, – сказал Уилл. – Когда наконец мы займемся любовью, вы будете ласкать мою кожу своими волосами.

Его вкрадчивый, исполненный соблазна тон заставил Эми задрожать от желания его ласк, но ей требовалось куда больше, чем физическое удовольствие.

Он заключил Эми в объятия. Прижал к себе крепче, скользнув руками вниз, к бедрам. Она чувствовала, как что-то твердое прижимается к ее животу. Потом быстро поцеловал ее:

– Мне лучше уйти, – прошептал он. – Я слишком сильно вас хочу.

Сердце Эми подпрыгнуло, но слабая надежда угасла, когда она вспомнила, что речь шла всего-навсего о физическом удовольствии.

Уилл подвел ее к постели, где Анна уже заботливо откинула покрывало. Когда Эми оказалась под одеялом, он забрал у нее вторую подушку.

– Я не разрешаю вам целоваться с Лоренсом.

Эми засмеялась. Поцеловав ее в щеку, он задул свечу и открыл дверь.

Ужасный соблазн – позвать его назад! Но здравый смысл взял верх.

– Спокойной ночи, – попрощался Уилл.

Дверь со щелчком затворилась.

Уилл заставил ее смеяться глупой шутке про Лоренса. Эми уставилась на незнакомый полог. Она поклялась, что сегодня ночью будет начеку, и тут же уступила его обаянию. Он прочитал чудесное стихотворение и развлекал ее, а потом попросил никогда не обрезать волосы. Иногда он казался вполне искренним, но Эми недоставало опыта различить очаровательного повесу и человека, скрывавшегося под этой легкомысленной маской. Вот что тревожило ее сильнее всего! Днем он признался, что семья не одобряла его путешествий; Эми не успела расспросить его об этом, поскольку он ловко ее отвлек. Может быть, она подозревала то, чего нет? Однако инстинкт твердил ей, что здесь что-то кроется.

Потом она подумала, что сегодня уже уступила ему. Уилл отвоевал новое местечко в ее сердце, и это ее пугало. Не стоит забывать, что его ухаживания всего лишь игра, в которой он намерен выиграть. Добившись победы, он быстро потеряет к ней интерес, а затем, вероятно, и вовсе станет изменять.

Эми прикусила губу. Он ее супруг, и она обещала сделать все, что в ее силах, чтобы сделать его жизнь приятной и счастливой. Но она не должна в него влюбляться, ибо он, весьма вероятно, разобьет ей сердце.

Двадцатью минутами позже Уилл умылся и забрался в свою постель. Возбуждение не спадало, и он прибег к обычному в таких случаях способу, чтобы заставить умолкнуть зов плоти.

Потом лег, сцепив руки под головой. Вспомнил, как Эми спрятала глаза, когда он сказал, что их брак не обещает быть сказкой, о которой она мечтала. Вот проклятая совесть! Он согласился разыграть поклонника, потому что сегодня был день их свадьбы, а она казалась такой грустной!

Уилл сразу же пожалел о своем согласии, потому что знал – Эми хочет от него то, что он не в состоянии ей дать. Он предложил пари в тайной надежде, что она не согласится. Но Эми приняла вызов, тем самым сильно его удивив.

У него возникло нехорошее чувство, что он подобен пианино, на котором Эми разыгрывает свою пьесу.

Уилл понимал, чего она хочет – брачного союза, основанного на нежных чувствах. В его жизни бывали женщины, которые заявляли, будто им нужна только плотская связь, но потом начинали льнуть к нему, требуя большего. В таких случаях он находил деликатный предлог, чтобы уйти и никогда не возвращаться.

Уилл отогнал воспоминания о подружках прошлого. Ему нужно выиграть пари, и начало получилось отличное. Сначала Эми робела, но он сумел заставить ее осмелеть и даже рассмешил. А насчет того, чтобы встать на путь исправления, так три недели без обычных развлечений он вполне способен выдержать. Гораздо интересней соблазнить собственную жену. Вероятно, он будет разочарован, но предвкушение ночи любви усилит и ее, и его желание. Уилл усмехнулся. У него в запасе найдутся для нее самые изощренные приемы.

Когда подойдет к концу третья неделя, он постепенно отдалится. Ему вообще все быстро надоедало. Уилл знал, что страсть к Эми постепенно сойдет на нет, оставив в душе лишь тлеющие угольки. И он не станет скрывать связи на стороне – для ее же пользы. Учитывая его дурную славу и ситуацию, которая потребовала от них заключения брака, Эми, вероятно, и не ждет от него верности.

Уилл обманывал сам себя. Эми не робкая мышка и не станет смотреть на его связи сквозь пальцы в отличие от многих дам из светского общества. Эта мысль заставила его похолодеть. Что случится, если он, в конце концов, не сумеет дать ей то, чего она хочет? А он ведь не сумеет, сомнений нет.

Он попытался не думать о последствиях, но тревожные мысли сгущались в его сознании, точно грозовые тучи.

Глава 9

Вода для купания была восхитительно горяча, а запах розового мыла казался просто божественным. Анна подлила в ванну еще немного горячей воды, и Эми, сидя в ней по грудь, блаженно откинулась на спину. Впервые с того дня, как ее заперли в винном погребе, она почувствовала себя спокойной и безмятежной.

– Анна, вы можете идти по делам. Я с удовольствием посижу в горячей воде, пока не остынет.

Анна вышла, и Эми погрузилась в блаженное забытье. Ее клонило в сон, ведь все эти дни ее не отпускало страшное напряжение. Эми закрыла глаза и, должно быть, в конце концов, задремала, потому что щелчок закрывающейся двери заставил ее подскочить от неожиданности. Повернув голову, она увидела, что за ней наблюдает Уилл.

Ее бросило в жар, и она закрыла руками грудь. Его сапоги застучали по мраморному полу купальни, и вот он уже встал прямо над ней.

– Вы голая.

– Могли бы постучать, – упрекнула Эми.

– Мне можно видеть вас обнаженной. – Его взгляд скользнул по ее фигуре. – Встаньте.

– Прошу, пройдите в мою комнату. Я встречусь с вами там, а пока вытрусь и надену халат.

Уилл покачал головой.

– Я хочу смотреть.

– Вы меня смущаете, – возразила Эми.

– Я ваш муж. Вам стоит привыкнуть к тому, что я должен видеть вас обнаженной. Когда истекут эти три недели, вам вообще не придется одеваться, потому что вы будете в постели со мной.

– Если выиграете, – уточнила она.

– Выиграю, не беспокойтесь!

– Вы не умеете ухаживать, – заявила Эми. Похоже, ей от него не отделаться. Пусть бы ушел и оставил ее на минуту одну. Вода в ванне остыла, но она не могла заставить себя выйти из воды, пока он стоял и смотрел!

– Я соблюдаю правила, – возразил он. – Вам следует меня поблагодарить. Никакой другой муж не позволил бы своей жене сохранить целомудрие в брачную ночь.

В этом Эми не сомневалась, но нельзя же, чтобы он взял верх в споре!

– У нас другая ситуация. Если б не скандал, мы бы не поженились.

– У вас гусиная кожа на руках. Вылезайте из воды, или совсем замерзнете.

– Сначала уходите.

– Очень хорошо, но тогда вы проиграете пари, – заявил он.

– Нет, не проиграю.

– Проиграете, потому что вы нарушаете правила, которые мы установили вместе. Но мне это только на руку. Я просто горю желанием уложить вас в постель сегодня же утром.

– Вы не уважаете мою стыдливость! – воскликнула Эми.

Уилл вытащил часы.

– У вас две минуты, чтобы выйти из воды. Иначе проиграете пари.

– Этого не было в нашем договоре, – возмутилась она.

– Одна минута.

Эми встала и неловко выбралась из ванны. Схватила полотенце, намереваясь прикрыться, но нечаянно уронила. Уилл нагнулся, чтобы его поднять, и скользнул взглядом по ее ногам. Потом он улыбнулся, разглядывая ее лоно.

– И здесь рыжие.

– Полотенце, п-прошу в-вас, – стуча зубами, проговорила Эми.

Он подал ей полотенце.

– Вы дрожите.

Эми поскорей набросила на себя полотенце. Ее лицо горело. Уилл подал ей халат. Она просунула руки в рукава и потуже затянула пояс. Он протянул к ней руку, но она бросилась мимо. От ярости она была готова его растерзать.

Уилл последовал за ней в спальню.

– Я не нарушил правил.

– Вы наглец! – воскликнула она. – Вам безразлично, что я хотела умереть от стыда!

– А вам не жаль меня? Ведь я совершенно убит. Вас не заботит, что прошлой ночью я умирал от желания вас любить?

– Вы согласились играть по правилам, – напомнила Эми.

– Как и вы.

– Лучше бы мне никогда… – Эми замолчала. Не то скажет такое, о чем потом сильно пожалеет!

– Что «никогда», Эми?

– Забудьте, я ничего не говорила. – Эми чуть не сказала, что лучше бы ей никогда не выходить за него замуж. Опасно даже думать об этом; ей стало стыдно.

– Нет. Закончите фразу, – приказал Уилл.

Эми взглянула на него. Какое суровое и жесткое лицо!

– Уилл, я подозреваю, что вы явились сюда лишь затем, чтобы устроить ссору.

Он покачал головой.

– Утром я нарвал вам лесных цветов и надеялся застать вас еще в постели. Хотел приказать, чтобы нам принесли поднос с завтраком прямо сюда.

Эми вспомнила, что видела на прикроватном столике букет ромашек, и поморщилась.

– Когда я услышал, как льется вода, сразу же пришел к вам. Я не могу получить от вас то, что хочу, пока не докажу, что достоин вас.

– Уилл!

– Нет, позвольте мне закончить. Я всего-то и хотел, что посмотреть на собственную жену.

– Уилл, я скромная девушка. – Эми не могла сказать ему, что боится, – вдруг он посмотрит на нее и решит, что она непривлекательна? У нее маленькая грудь, и сама она слишком худа. Хуже всего, если он начнет сравнивать ее с теми красавицами, с которыми делил постель. Без сомнения, он уже разочарован, увидев ее нагую.

Уилл взял ее руки в свои.

– Кажется, сегодня я получил черную метку.

Эми опустила ресницы.

– Спасибо за цветы.

Он коснулся ее подбородка.

– Признаюсь вам еще кое в чем, даже рискуя получить еще одну черную метку.

Ее пульс участился. Что еще он сейчас скажет?

– Помните, как я сказал вам, что наблюдал за вами на балу у Бересфордов?

Она неуверенно ответила:

– Да.

– В этом платье с лентами вы казались такой высокой и царственной! Я представил себе, что у вас, наверное, длинные стройные ноги. – Он усмехнулся. – И оказался прав.

Взглянув ему в глаза, Эми поразилась: кажется, она ему понравилась.

– Полагаю, мне не следует говорить, что я еще себе представлял.

– Нет, теперь вы обязаны мне это сказать, – возмутилась Эми.

– Хорошо. Кажется, я уже сказал, когда вы вышли из ванны.

Эми покраснела, припомнив непристойное слово, которое он пробормотал: «рыжая»!

– Вы думаете только об этом?

Он усмехнулся.

– О чем «этом»?

– О том, чтобы заниматься любовью.

– Милая, я ведь мужчина. Вы бы пришли в ужас, если б знали, как часто мы думаем об «этом».

– Вы пытаетесь меня одурачить.

Он попытался ее обнять. Боже, он опять возбужден!

– Мы одеты, – напомнил Уилл. – На тот случай если вы захотите меня потрогать.

Эми очень нравился его запах – смесь сандалового дерева, крахмала и его самого.

– Я не знаю.

Он был слишком возбужден, да и ей, мягко говоря, было хорошо в его объятиях. Если она потеряет осторожность, он выиграет пари. Тогда прощайте ее надежды наделить их отношения нежностью!

– Будьте милы со мной, и я буду мил с вами, – сказал он.

Сопротивляться его очарованию было решительно невозможно, и он, кажется, старался.

– Сегодня вечером, – пообещала Эми. – Первое блюдо, но только одетыми.

Он одарил ее сияющей улыбкой:

– Буду считать часы.

– Кстати, о часах. Наверно, слуги уже накрыли к завтраку. Давайте сойдем вниз. Я позвоню Анне. Когда оденусь, постучу вам в дверь.

– Эми?

– Да?

– Я решительно настроен выиграть пари.

Рассмеявшись, она толкнула его в плечо.

– Идите же, а я пока оденусь.

Они вошли в сад, и Джорджетта схватила Бо за руку.

– Здесь, возле живой изгороди, есть скамья, – сказала она. Кусты были достаточной высоты, чтобы скрыть их от зоркого взгляда матери.

Ветер ерошил его светлые волосы.

– Я удивлен, что ваша матушка смягчилась и позволила мне прогуляться с вами вдвоем, – сказал Бо.

– Папа застал меня в слезах и заявил маме, что она слишком опекает меня.

Бо нашел скамейку и сел возле Джорджетты.

– А почему вы плакали?

Она не поднимала глаз:

– Я скучаю по Эми.

– Вы видели ее всего два дня назад на свадьбе, – напомнил Бо.

– Теперь, когда она вышла замуж, все должно измениться. Так было и с Джулианой. Сейчас у нее муж и ребенок.

Он ничего не ответил.

Джорджетта знала, о чем он думает. Выйдя за него, она сравняется с подругами.

– Мы были близки точно сестры, а больше этого не будет.

– Джорджетта, мне не дает покоя одна мысль. Я ничего не говорил, потому что вопрос не самый деликатный.

– Вероятно, в таком случае вам лучше молчать.

– Но я должен знать, поскольку думаю об этом все время!

Джорджетта слегка отвернула лицо. Поля шляпки достаточно широки, и он не увидит, как она волнуется.

И тут Бо потянул ленту. Она хотела его остановить, однако он отвел ее руку. Потом снял с нее шляпку.

– Смотрите на меня, пока я буду говорить.

Джорджетта встретила его взгляд. Поразительно, какие красивые у него глаза. Но сейчас эти голубые глаза смотрели тревожно.

– Вы боитесь физической любви? – спросил Бо.

Джорджетта отвернулась.

– Вы не отличаетесь скромностью.

– Джорджетта, смотрите на меня и отвечайте правду.

Она смотрела на него и молча вздыхала. Он обхватил ладонями ее лицо.

– Я так и знал.

– Нужно быть идиоткой, чтобы оставаться бесчувственной точно колода! – в сердцах воскликнула она.

Бо тихо рассмеялся.

– Вам ведь нравится, когда я вас целую, не так ли?

– Да, – прошептала она.

– И, думаю, вам нравилось, когда я обнимал вас, хотя мы оба волновались. Это непросто, когда боишься, что тебя могут застать.

– Бо, дело не только в этом.

Он с замиранием сердца ждал, что она скажет нечто, что его обидит, а ее заставит чувствовать себя виноватой.

– Дело не в вас, – призналась Джорджетта. – Я не очень люблю перемены.

– Но так устроена жизнь, – возразил Бо. – Перемены – это может быть чудесно, если смело идти им навстречу.

– Мне двадцать два, а я боюсь взрослеть. Вот так – призналась вам, что я глупая гусыня и у меня в голове еще детство.

Бо удивился.

– Почему вам просто не сказать мне об этом раньше?

– Потому что мне было стыдно.

Бо смотрел на нее задумчиво.

– Ваши братья женились и покинули родительский дом. Две близкие подруги вышли замуж. И я прошу вас позволить мне сделать вам предложение. Похоже, все эти перемены вас слишком ошеломили.

– Да, но сейчас я чувствую себя еще хуже по сравнению с Эми. Мне-то повезло. Представить не могу, каково ей с таким мужем – человеком, которого она презирает.

– Не все сразу, – сказал Бо. – Во-первых, ваш страх перемен – вещь не такая уж необычная. Это естественно, что вы боитесь, как обойдется с вами жизнь. Во-вторых, вы не должны ругать себя из-за того, что ваша подруга попала в трудное положение. Это ужасно, что им пришлось пожениться только из-за того, что их нечаянно заперли в погребе.

– Я боюсь, что Дарсетт станет дурно с ней обращаться, – сказала Джорджетта.

Бо покачал головой.

– Не стану вам лгать. Его плохая репутация вполне заслуженна. Но я видел, как они танцевали. Искры так и сыпались, едва не случилось пожара. А потом она разрешила ему составить ей компанию и прогуляться по залу. Очень многие заметили, что они флиртуют друг с другом.

– Но он слывет отъявленным повесой! – воскликнула Джорджетта. – Боюсь, он начнет ей изменять, унизит ее!

– Я не оправдываю его дурные привычки, но он происходит из хорошей семьи, – сказал Бо. – Дарсетт ее не бросит, и, поверьте, нашлось бы немало мужчин, которые не постеснялись бы поступить именно так. Успех их брака зависит только от них самих. Ни вы, ни кто другой им не поможет. Кроме того, я слышал, будто он собирается занять должность управляющего имениями брата. Давайте считать это добрым знаком. Он хочет измениться в лучшую сторону.

– Благодарю вас, – улыбнулась Джорджетта. – А я так беспокоилась.

Бо смотрел на нее, и в его глазах она читала торжественное обещание.

– Я совсем не хотел вас расстраивать, однако расстроил. Мои попытки заставить вас решиться поскорей были продиктованы эгоизмом и привели к неудаче. Надеюсь, вы меня простите. Отныне я обещаю прислушиваться к вашему мнению и уважать ваши решения. – Он стиснул зубы. – Надеюсь, вы дадите мне еще один шанс, потому что я не представляю свою жизнь без вас.

– Благодарю вас, Бо. Мне не нужен никто, кроме вас. Я только хотела, чтобы никто не приказывал мне, что делать.

Он схватил ее руку в перчатке.

– Я знаю. Я дам вам время.

Джорджетте всего-то и требовалось знать, что он уважает ее настолько, чтобы позволить принимать собственные решения. Она улыбнулась:

– Вы знаете, что мама вас одобряет.

Бо смотрел на нее так, словно хотел скрыть сильное волнение.

– И папа сказал мне, что вы ему нравитесь.

– Это честь для меня, – ответил он.

– Бо, я люблю вас всем сердцем, – сказала она наконец.

– О Боже! – воскликнул он.

– И я говорю это вовсе не из-за того, что мои подруги вышли замуж. Вы же знаете, у меня есть на все собственный взгляд.

– Да, знаю, – согласился он.

– Я люблю вас, потому что вы понимаете мои слабости и страхи, а еще потому, что вы так красивы, что даже глазам больно.

Бо рассмеялся.

– Но главным образом потому, что понимаете мои чувства и верите, что я вполне способна принимать разумные решения. Я люблю вас за ваше терпение и ваши чудесные поцелуи.

– Не думал, что можно любить вас еще больше, но я люблю! – воскликнул Бо.

– Можете опуститься на колени, – улыбнулась Джорджетта. – О нет, не надо! Вы испачкаете брюки.

– Ну и пусть, – сказал он, опускаясь перед ней на колени. Взял ее руку, и глаза Джорджетты затуманились слезами.

– Прошу, сделайте меня счастливейшим из людей, будьте моей женой! – торжественно произнес он.

– Я выйду за вас, – ответила она.

Бо встал, помог встать Джорджетте и поцеловал ее так, что у нее занялось дыхание.

– Ваш батюшка дома? Хочу просить его согласия.

– Пожалуйста, – кивнула Джорджетта. – Мама с ума сойдет от счастья! – Она лукаво улыбнулась Бо. – А потом я удивлю ее, сообщив, что вы делали мне предложение, стоя на коленях в грязи!

Уилл вошел к Эми в спальню в брюках и том же широком халате, что и накануне.

– Сегодня никакой поэзии, – заявил он. – Лучше давайте поговорим.

Эми уселась на кушетку, сцепив руки.

– Вы распустили волосы, – улыбаясь, заметил он. Его черные волосы чуть взлохматились, а щеки покрывала легкая щетина.

– Я хотела вам угодить.

– Мне нравится ваше желание, – пророкотал он, пропуская меж пальцев длинные рыжие пряди.

– Хочу, чтобы вы поверили: я хорошая жена и надеюсь, что вы с нетерпением будете ждать новой встречи со мной.

– У меня предложение. Давайте ляжем в постель и там поговорим, – сказал он.

Эми бросила взгляд в сторону кровати.

– Это не самое лучшее место.

– Хотите изменить данному утром обещанию?

– Нет, но…

– Постель – самое удобное место, чтобы разговаривать и прикасаться друг к другу, – заявил он.

Эми подозревала, что допускает фатальную ошибку, ведь она поклялась хранить добродетель до тех пор, пока не выиграет пари.

– Очень хорошо, но вы должны вести себя прилично.

Уилл взял ее за руку и подвел к постели. Сбросил халат.

– И вы можете избавиться от халата. Под одеялом жарко.

Эми подумала, что еще один слой одежды не помешает в целях безопасности. Но это же смешно! Не станет же он на нее набрасываться, иначе проиграет пари.

Она забралась под одеяло первой. Уилл последовал ее примеру и лег на бок.

– Эми, почему вы не смотрите мне в лицо? Разглядели что-то чрезвычайно занятное на прикроватном пологе?

Преодолев смущение, Эми повернулась лицом к мужу.

– О чем вы хотите со мной поговорить?

– Сегодня ваш черед спрашивать.

– Хорошо. Сегодня я кое-что поняла. Несколько лет назад вы потеряли отца. Я пыталась представить, что чувствовала бы на вашем месте. Мне пришло в голову, что вам и вашей семье довелось пережить очень трудное время.

Уилл вздохнул.

– Он умер неожиданно, от сердечного приступа. Маме и сестре пришлось нелегко. Мать боготворила отца словно святого.

– Сколько лет вам тогда исполнилось?

– Семнадцать.

Мать и сестры искали у него утешения, но он не знал, как справиться со своим-то горем, не говоря уж о чужом. И брат оказался не в силах их ободрить. Уилл помнил, что даже с радостью вернулся в школу, как только закончилось время траура.