Текст книги "Как очаровать распутника"

– Как приятно это слышать.

Затем обвил ее руками и быстро привлек к себе. Весело усмехнулся, когда Эми ахнула от неожиданности. Уилл держал ее крепко, и она чувствовала его сильное тело бедрами, животом и грудью.

– Обнимите меня за шею, – велел он, и в его голосе она услышала знакомые бархатистые раскаты.

Эми подчинилась и, когда он склонил к ней лицо, обрадовалась, что его плечи стали для нее надежным якорем. Уилл поцеловал ее в губы, и у нее слегка задрожали колени. Она открыла губы ему навстречу, и их языки сплелись. Его рука легла ей на бедро. Его губы были влажны, а тело пылало жаром, который проникал в нее сквозь ткань рубашки и жилета. Она чувствовала, как что-то твердое прижимается к ее животу. Бывало, Эми слышала не совсем приличные разговоры в дамской комнате и теперь сразу поняла, что он по-мужски возбужден.

Ее грудь внезапно отяжелела, и в самом укромном уголке тела разлился небывалый жар. В ней поднималось желание, потребность принадлежать ему. А еще хотелось гладить его тело, но храбрости на это явно недоставало.

Уилл прервал поцелуй, дыша тяжело и учащенно.

– Думаю, мы хорошо поладим, – сказал он. – Просто отлично.

Эми взмолилась, чтобы он оказался прав.

Глава 7

Квартира Гарри Фордэма, в тот же вечер

– Тост за твою помолвку, – возвестил Фордэм.

– Слушайте, слушайте, – воскликнул Белл.

– Ваше здоровье. – Уилл отпил шампанского и развалился в одном из потрепанных кожаных кресел Фордэма. Настроение у него было не совсем праздничное – не давала покоя мысль, что он нарушил течение жизни Эми и лишил ее выбора.

– Везет тебе, подлецу, – заявил Фордэм. – Проиграл двадцать тысяч, и гляди – соблазнил наследницу с чертовой прорвой денег.

Скрипнув зубами, Уилл поставил бокал на столик. Он вдруг разозлился.

– В чем дело, старина? – спросил Фордэм.

– Она станет моей женой, – напомнил он сквозь зубы.

Фордэм притих и удивленно воззрился на приятеля.

– Ладно, извини насчет наследницы.

– Принято.

Белл разглядывал друга, словно видел впервые.

– Ты меня удивляешь.

– Я ее не соблазнял. – Уилл сел, опираясь локтями о колени. – Нас заперли в чертовом винном погребе на всю ночь. Друзья и семья настояли, чтобы мы поженились во избежание скандала.

– Не хочу оскорбить будущую миссис Дарсетт, но ты становишься состоятельным человеком, – сказал Фордэм.

Уиллу вспомнилось испуганное лицо Эми на следующий день. Она имела полное право бояться его после того, как он действительно пытался ее скомпрометировать.

– Поедем в «Уайтс», – предложил Белл. – Напоим Уилла!

Уильяму не хотелось праздновать получение состояния, которое принесет ему Эми. Совсем недавно он упивался своим торжеством, поскольку получил именно то, что хотел, но у девушки был такой испуганный вид, когда он делал ей предложение! Уилл чувствовал себя ужасно. Эми – респектабельная невинная молодая леди и заслуживает большего.

– Уилл, ты же хочешь поехать, не правда ли? – позвал Фордэм, наблюдая за ним со смущенной улыбкой.

Желания пить не было, но, будь он проклят, не показывать же этого друзьям!

– Выпьем же! – воскликнул Уилл. Решено: он отправится в «Уайтс» и мертвецки напьется. Может, хоть тогда он перестанет чувствовать себя виноватым, получив заветные пятьдесят тысяч фунтов.

На следующий день

Эми занималась набросками в египетской гостиной Эстер, но чувствовала, что нервы ее вконец расшатаны. Следовало занять себя, чтобы забыть о снедающей ее тревоге. Когда она занималась рисованием, ей казалось, что она хоть как-то контролирует свою жизнь. Хоть на часок она могла забыть о неотвратимо приближавшейся свадьбе с чужим для нее человеком.

Скоро приедет Уилл, чтобы сопроводить ее в Эшдон-Хаус. Эстер уехала навестить подругу. Она встретится с ними уже в Эшдон-Хаусе. Теперь, когда они помолвлены, им уже не нужна компаньонка.

Сегодня Уилл представит ее семье как свою невесту. Конечно, Эми уже встречалась с его матерью и сестрами. Тем не менее ей хотелось произвести на них хорошее впечатление. Она надеялась понравиться им, а в душе мечтала превратиться в миниатюрное белокурое создание неземной красоты. Как только подобная мысль закралась ей в голову! Эми тяжело вздохнула. Нельзя, чтобы старые ощущения собственной неполноценности снова брали верх. Начинается новая жизнь, и если она собирается стать счастливой, то должна начать с веры, что достойна счастья!

Вскоре дворецкий возвестил о прибытии мистера Дарсетта. Эми похлопала себя по щекам и встала. Появился Уилл, и она присела в реверансе. Он устремился к ней, держа руки за спиной. Эми с изумлением заметила, что его глаза налиты кровью. Боже правый, она ведь знала, что он пьет, но видеть это собственными глазами стало для нее потрясением. Но что поделаешь? Она уже приняла его предложение. Если она закричит и выгонит его, пойдут новые слухи, оскорбительные и для ее, и для его семьи.

Он протянул ей букет.

– Розы из оранжереи моей матушки.

– Благодарю. – Слабо улыбнувшись Эми потянулась к колокольчику. – Пусть горничная принесет вазу.

Уилл подошел к стеклянной витрине с фальшивой мумией.

– Моя тетя обожает всякие странности. Я очень люблю ее и бабушку. Особенно мне нравится то, что Эстер не затрудняется в выборе слов.

– Она говорит что думает, и она мудрая женщина, – сказала Эми. – Я многим ей обязана.

– Все как-то странно, правда?

Похоже, ему тоже казалось, что его носит по бурному морю!

Уилл предложил Эми руку, и она послушно вцепилась в его рукав. Покинув гостиную, они начали спускаться по лестнице, и Уилл, взглянув на невесту, сказал:

– Вчера друзья захотели отметить мою помолвку. Боюсь, вы видите последствия ночного кутежа.

Он привык кутить. Эми задумалась. Может быть, ей придется терпеть это каждую ночь? Она сомневалась, что он бросит пагубные привычки лишь из-за вынужденной женитьбы.

– Будь я хотя бы наполовину столь безответственным, каким меня рисуют скандальные листки, то вообще не выбрался бы из постели сегодня, – сообщил он.

Эми представила, сколько в его жизни было постелей, из которых он выбирался по утрам, но промолчала.

– Мне нравится ваш зеленый жакет, – сказал Уилл.

Она улыбнулась – как смешно он назвал этот предмет туалета!

– Это называется «спенсер».

– Вам очень идет, – продолжал он, ведя Эми через большой холл.

– Благодарю, – отозвалась она.

– Прекрасно сидит на вашей фигуре. – Его глаза обшаривали фигурку Эми.

– Вы ведете себя неприлично, – заметила она шепотом. Он был слишком игриво настроен!

Он склонился к ее уху:

– Виноват…

– Сегодня вы просто излучаете очарование.

– Да, и надеюсь получить за это награду.

Эми приподняла бровь.

– Прошу прощения?

Они были уже в передней. Уилл взял свою шляпу и перчатки, Эми тоже надела шляпку, натянула перчатки. Затем выбрались на улицу.

Пока они направлялись к карете, он не сводил с нее взгляда и лукаво улыбался. Эми не смогла удержаться от улыбки в ответ. Врожденное умение очаровывать придавало ему легкомысленный и фривольный вид. Однако в винном погребе он открылся ей с другой стороны. Он понял, почему она чувствует себя виноватой из-за того, что пренебрегла старыми подругами. Удивил ее, дав дельный совет. Кто бы мог подумать, что Дьявол захочет ей помочь. Однако что она о нем знала, чтобы строить предположения? Если есть хоть малейшая возможность сделать их брак удачным, ей придется пересмотреть свое представление об этом человеке, открыть того, кто в действительности скрывается за маской легкомысленного распутника.

Они были уже возле экипажа. Уилл помог ей подняться по ступенькам. Потом вскарабкался сам и сел рядом. От него исходил слабый аромат сандалового мыла с некой примесью, наводившей на мысль о мужских первобытных инстинктах.

Лошади тронулись. Уилл снял шляпу и повернулся к Эми:

– Теперь о награде.

– Вы слишком нетерпеливы. – К счастью, шляпка частично закрывала ее лицо.

Но Уильям распустил узел, потянул ленты, и шляпка упала с ее головы. Эми была заинтригована: мужчина, развязывающий бант и снимающий с дамы шляпку, – это приятно щекочет нервы. Ей стало немного неловко без шляпки, однако он погладил ее щеку, и она была очарована запахом его кожи и невесомыми как перышко прикосновениями подушечки пальца к подбородку, ушной раковине… Ее пульс участился. Эми облизнула губы. Склонившись к ней, Уилл ее поцеловал. Это был глубокий поцелуй, и она ответила на него. Ведь ей нравилось с ним целоваться, к тому же она как-никак стала его невестой!

Ее пальцы топорщили жесткие волоски на его затылке. У него были темные густые волнистые волосы, которые казались шелковистыми, когда она к ним прикасалась. Уилл заставил ее раздвинуть губы, чтобы проникнуть внутрь долгой неторопливой лаской. Эми охотно сдалась под напором этой медленной осады и отдалась новым ощущениям. Прерывистое дыхание Уилла, исходивший от его кожи аромат сандалового мыла, тепло ладоней, которые обнимали ее лицо…

Прервав поцелуй, он прикоснулся лбом к ее лбу, тяжело дыша.

– Мы начали дело, которое не сможем завершить.

Лицо Эми вспыхнуло. Он хотел сказать… о Боже.

Уилл весело улыбнулся и пощекотал ее талию. Эми вскрикнула.

– Тише, а то кучер решит, что я вас… прямо в карете.

– Вы меня… что? – воскликнула Эми. Она не потерпит грубых выражений!

– Извините. Не сумел подобрать слова.

– Вы хотели сказать то, что я думаю? – спросила она, повышая голос.

– Я не могу читать у вас в уме. Что, по-вашему, это значит?

– Вы дурно воспитаны.

– Ответ неверный. Попытайтесь еще раз.

Эми рассмеялась.

– Мне следует вас выбранить.

Да, он знал, как вскружить женщине голову, чтобы добиться своего. И наверняка знает, как избежать того, что ему претит, за прискорбным исключением необходимости жениться на ней, Эми.

– Но вы не станете меня бранить, – заключил он. – Наверное потому, что в душе вам это нравится.

– Я не потерплю грубых выражений.

– Вы должны признать, что я вас развлек.

– Но вы хотели совсем не этого, – возразила она. – Вашей целью было меня шокировать.

– Нет, я всего-навсего хотел вас поцеловать, – произнес он вкрадчиво.

И посмотрел на Эми так пылко, что у нее перехватило горло. Карета гремела колесами по мостовой еще некоторое время, прежде чем повернуть. Уилл выглянул в окно:

– А, я уже вижу вдали Эшдон-Хаус.

У Эми пересохло во рту – плохой знак! Опять язык откажется ей повиноваться, и она произведет жалкое впечатление, поскольку не сумеет поддержать беседу. Слишком многое зависело от этой встречи, ведь она должна была впервые предстать перед семьей Уилла в качестве его невесты. Эми не хотела их разочаровывать. И она точно поставит в неловкое положение Уилла, если не сумеет взять себя в руки и справиться с волнением.

Он сжал ее ладонь.

– Не стоит нервничать. Вы уже почти всех знаете. Они будут вас обожать.

– Разве это возможно – в наших-то обстоятельствах?

– Вы поднимаете шум из ничего. Мои родственницы просто в восторге! Скоро на меня наденут кандалы.

Эми уткнулась взглядом в собственные колени. Какое унизительное для нее выражение. Он, верно, сказал не подумав.

– Могу сообщить – если это вас утешит, – что отнюдь не жажду встречи с вашим батюшкой, – продолжал он. – Боюсь, он даст мне в зубы.

От изумления Эми раскрыла рот.

– Мой папа никогда бы вас не ударил.

– Вы его единственная дочь, а у меня репутация Дьявола, уж простите мне этот отвратительный каламбур. Должно быть, он разошелся не на шутку, узнав, что я сделал с его девочкой.

– В письме я объяснила родителям, что все вышло случайно, – возразила Эми.

Уилл покачал головой:

– Вряд ли его это успокоит.

– Мой папа очень добрый и обходительный человек.

– У него есть ружье?

– Он иногда стреляет птиц.

Уилл картинно вздохнул.

– Значит, я не заживусь на этом свете. Поцелуйте меня, прежде чем я погибну.

Когда он потянулся к ней, Эми рассмеялась и быстро положила руку ему на грудь.

– Нет. Карета замедляет ход. Пора вспомнить о правилах приличия.

Уилл усмехнулся:

– На некоторое время.

Уилл повел Эми через переднюю в большой холл. Девушка выглядела робким олененком, и он крепко сжал ее руку.

Они остановились у нижней ступеньки лестницы. Может, шутка поможет ей справиться с волнением?

– Не пугайтесь голого Аполлона – статуи, которую поставила здесь мать. Тетя Эстер грозилась надеть на это страшилище тогу, если его не уберут куда-нибудь подальше. А мама заявила, что у Эстер отвратительный вкус, раз она держит у себя поддельную мумию.

– Вы шутите! – воскликнула Эми.

Уилл покачал головой.

– Нет, не шучу. Просто моя семья отличается множеством причуд.

– Уильям, зачем вы медлите? – позвала Пейшенс.

Он поднял глаза на верхнюю площадку лестницы:

– Привет, сестренка.

– Все ждут, – продолжала она, делая знак рукой. – Поспешите.

– Сию минуту, – откликнулся он. – Но сначала Эми полюбуется Аполлоном.

Картинно закатив глаза, Пейшенс пошла назад в гостиную.

– У Пейшенс четверо сыновей, в том числе Питер, который любезно поливает цветы в матушкиной оранжерее.

Эми улыбнулась:

– Из лейки?

– Нет. Питер как собака, с той лишь разницей, что выбирает цветы, а не деревья.

Эми засмеялась.

– Я увижу этого славного малыша?

– Он в детской с другими сорванцами, и все они сейчас, наверное, объявили войну няньке.

Наверху послышался топот бегущих ног.

– Помяни ненароком черта, – усмехнулся Уилл. – Питер, поспеши в детскую, пока мама не обнаружила, что ты исчез.

Но Питер взобрался на перила, и Эми испуганно ахнула.

– О Боже, он сейчас свалится!

– Да, он все время падает.

С восторженным воплем Питер съехал по перилам вниз на животе.

– Вы должны его поймать! – вскричала Эми.

Но Уилл только рассмеялся:

– Смотрите.

Очутившись на нижней ступеньке, Питер извернулся, как обезьянка, и помчался вверх по лестнице, – крикнув:

– Еще раз!

– Питер, стой! – Уилл кинулся вслед за мальчишкой.

Двери гостиной распахнулись. Эми узнала Монтегю, мужа Пейшенс. Он бросился вперед, чтобы схватить сына в охапку, но Питер проворно увернулся, отскочил назад и понесся в противоположном направлении.

– Вернись, Питер, – взвыл Монтегю.

Издали послышался смех мальчишки. Из гостиной показались Пейшенс и Хок.

– Он побежал на лестницу черного хода! – крикнул Уилл, бросаясь вслед за Питером.

– Я поймаю его у кухни, если он сбежит от тебя! – крикнул в ответ Хок, сбегая вниз по парадной лестнице. – Добро пожаловать в сумасшедший дом, мисс Хардвик. Пожалуйста, будьте начеку. По дому носится дикий мальчишка.

На лестницу высыпали все остальные. К перилам подошла Джулиана с Эммой на руках. Малышка улыбалась во весь рот, словно радуясь суматохе.

– Эми, прошу, поднимайся к нам, – позвала Джулиана. – Уилл с Марком поймают Питера, в конце концов.

– Этот парень меня уморит, – сказал Монтегю. – Где нянька?

– Наверное, пишет письмо об уходе, пока мы тут болтаем, – откликнулась Эстер. – Разве можно ее за это винить?

– О Боже! – воскликнула вдовствующая графиня. – Что вы о нас подумаете, мисс Хардвик?

Эстер тоже подошла к перилам и поглядела вниз.

– Она наверняка решит, что мы все тронулись умом.

– Эстер, какие выражения! – воскликнула вдовствующая графиня.

– Ба! – откликнулась Эстер. – Идите сюда, девочка. Мы не кусаемся. То есть кусается один из мальчишек Пейшенс, но я не помню, который именно. Они все сущие чертенята.

– Эстер, они мои дети и ваши внучатые племянники! – закричала Пейшенс.

– Что поделаешь, – вздохнула Эстер.

Эми подхватила юбки и устремилась вверх по ступенькам. Хоуп спустилась к ней навстречу.

– Прошу нас извинить. Мне бы хотелось сказать, что такой кавардак у нас редкость, но не хочу вводить вас в заблуждение.

Эми засмеялась. Именно так она представляла себе большую семью, о которой мечтала.

– Уверена, бывают и спокойные минуты.

– И не надейтесь. Однако со временем вы привыкнете, – сказала Хоуп. – Впрочем, почему бы нам не выпить чаю? Бог знает сколько пройдет времени, прежде чем они поймают Питера.

Когда они очутились на лестничной площадке, Гермиона предложила проведать няньку.

– Наверное, дрожит от страха, как бы не лишиться места.

– Чудо, что эта женщина вообще у нас задержалась, – откликнулась Эстер и взглянула на Эми. – Младшенький сын Пейшенс, Томас, на прошлой неделе пытался снять с няни скальп.

– Вздор, – возмутилась Пейшенс. – Только срезал маленький локон.

– Нам следовало назвать его Вождем Непослушных, – проворчал Монтегю.

– Давайте вернемся в гостиную, – предложила вдовствующая графиня. – Мы оставили бабушку спать на диване.

Раздался вопль, и все обернулись.

– Удача! Поймали одного проказника! – крикнул Уилл.

Эми бросила взгляд поверх перил. Уилл тащил мрачного Питера через большой холл. Встретив ее взгляд, Уилл ответил ей ослепительной улыбкой. В этот миг ей представилось, как в один прекрасный день он возьмет за руку их сына. Что-то вспыхнуло в ее сердце словно слабый огонек свечи.

– Дорогая, вы шотландка? – закричала бабушка.

Уилл улыбнулся, а Эми покачала головой. Бабушка думала, будто все рыжеволосые обязательно шотландцы.

– Мне всегда нравились эти юбки-килты, что носят шотландские мужчины, – громовым голосом продолжала старая дама.

– Ее всегда интересовало, что они носят – или не носят – под своими килтами, – вмешалась Эстер.

– О, Эстер, мы не говорим о таких вещах! – воскликнула вдовствующая графиня.

Фыркнув, Эстер поправила длинное перо на своем тюрбане. Плечи Эми тряслись от смеха. Казалось, она совершенно освоилась; сейчас она гладила Крошку, которая, мурлыкая, уселась к ней на колени.

– Мисс Хардвик, насколько я понимаю, ваши родители скоро прибудут в Лондон, – заговорила Пейшенс.

Эми опустила глаза.

– Да, я еще с ними не виделась.

Уилл взял ее руку в свою и крепко пожал. Он подозревал, что Эми не успокоится, пока не увидится с отцом и матерью.

Вошел Джонс, дворецкий.

– Мистер и миссис Хардвик и мистер Кроуфорд.

Ахнув, Эми взглянула на Уилла.

– Я и понятия не имела, что мистер Кроуфорд тоже приедет.

– Не бойтесь, – ответил он. – Я избавлюсь от него.

Эми спросила на ухо:

– Что значит «избавлюсь»?

Его бровь взлетела вверх. Уилл помог Эми встать. Если бывший воздыхатель вздумает предъявлять права, его ожидает сюрприз.

– Что ему могло здесь понадобиться? – недоумевала Эми.

– Уильям, кто этот мистер Кроуфорд? – спросила вдовствующая графиня.

– Подозреваю, это мой соперник.

– О Боже всемогущий! – заохала его мать.

Кровь отлила от лица Эми.

– Спокойно, – шепнул ей Уилл. – Уверен, что всему найдется разумное объяснение.

В гостиную вошла высокая леди в сопровождении плотного джентльмена с отчетливо выраженной лысиной и старомодными седыми бакенбардами. У дамы, как и у Эми, были рыжие волосы, только не такого яркого оттенка. Затем появился небольшого роста мужчина в одежде священника, взиравший на окружающее со снисходительной улыбкой. Уилл предположил, что это и есть знаменитый викарий. Интересно, что ему здесь нужно?

Глаза Эми заволокло дымкой. Уилл предложил ей руку.

– Не представите ли меня вашим родителям?

Эми согласно кивнула, и он подвел ее к ним, чувствуя, как дрожит рука, вцепившаяся в рукав его сюртука.

– Мама, папа, я хочу представить вам моего жениха, мистера Уильяма Дарсетта.

Миссис Хардвик присела в реверансе. Ее муж поклонился. Эми бросилась в объятия матери.

– Как я по тебе соскучилась!

Уилл встретил взгляд отца Эми и протянул руку. Пожатие мистера Хардвика оказалось крепким, однако на будущего зятя он смотрел более чем настороженно.

– От имени всей семьи я приветствую вас и миссис Хардвик в нашем доме, – торжественно объявил Уилл. – Прошу, располагайтесь.

Мистер Кроуфорд многозначительно закашлялся. Уилл встал перед ним, положив руки на бедра.

– Мы никак не предполагали увидеть вас, мистер Кроуфорд. Чем обязаны этой встрече?

– Я здесь с духовной миссией.

– Вот как? Я нахожу это интересным, учитывая, что никто в нашей семье не обращался к вам с просьбой о духовном руководстве.

Лицо Кроуфорда пошло пятнами.

– Я здесь, чтобы наставить мисс Хардвик.

– Мистер Кроуфорд, как я понимаю, одно время вы ухаживали за моей невестой, – сказал Уилл. – Буду с вами честен, поскольку вы, судя по одеянию, слуга Бога. Подозреваю, что целью вашего визита является вовсе не духовная миссия. Непрошеного визита, смею добавить.

– Я хотел бы побеседовать с мисс Хардвик с глазу на глаз, – ответил он.

Уилл сощурился.

– Хотите с ней поговорить – пожалуйста. Только не наедине.

– Я лишь хочу удостовериться, что она знает: у нее есть выбор. Мисс Хардвик, вам не обязательно выходить за этого бесчестного человека. Вероятно, вы заблуждаетесь в своих суждениях.

– О каком заблуждении вы говорите? – хмурясь, поинтересовался Уилл.

– О том, которое привело ее в столь двусмысленное положение, – ответил Кроуфорд. – Хочу, чтобы мисс Хардвик знала, что я все еще готов жениться на ней в этих более чем прискорбных обстоятельствах.

Эми хмуро уставилась на него.

– Мистер Кроуфорд, я помолвлена, и даже прежде того выразила свое мнение предельно ясно. Не хочу вас обижать, но выходить за вас я не желаю.

– Вы сами не понимаете, чего на самом деле хотите, – возразил Кроуфорд.

Уилл вскинул бровь.

– Сэр, я просил бы вас воздержаться от унизительных замечаний в адрес моей невесты.

– Не переиначивайте мои слова, – сказал Кроуфорд. – Очевидно, вы вскружили ей голову. Мисс Хардвик, покончите с этой помолвкой сейчас же! Пусть он запятнал ваше честное имя, но я с радостью на вас женюсь!

– Может, им подраться из-за нее? – предложила тетя Эстер. – Знаете, как олени, которые сцепляются рогами.

– Прошу тебя, Эстер, – взмолилась вдовствующая графиня. – Они же не животные.

– Они мужчины, а это почти одно и то же, – возразила Эстер.

– Почему ты говоришь такие ужасные вещи? – воскликнула вдовствующая графиня.

– Потому что это правда, – отрезала Эстер. – У меня, знаешь ли, было пятеро мужей.

– Кроуфорд, лучше сразу же принесите извинения, – вмешался мистер Хардвик. – Дарсетт – здоровяк, куда вам до него. Он вас раздавит.

– Мистер Кроуфорд, проводите меня на балкон, – попросила Эми.

Уилл скрипнул зубами.

– Эми, могу я с вами поговорить?

– Сэр, как вы смеете обращаться к ней в подобном фамильярном тоне? – возопил Кроуфорд.

– Смею, потому что она моя невеста. – Уилл зло прищурился. Он не любил, когда кто-то вмешивался в его дела, особенно этот надутый викарий. Хорошо, если бы викарий оскорбил его всерьез. Нашелся бы предлог пустить кровь этому святоше.

Эми выглядела взволнованной:

– Мне действительно нужно поговорить с мистером Кроуфордом.

Уилл погладил ее по руке.

– Я предпочел бы, чтобы вы не оставались наедине с посторонними мужчинами.

– Сэр, я викарий, – напомнил Кроуфорд.

– Какая мне разница? – сказал Уилл. – Вы не останетесь с ней один на один.

– Уильям. – Эми натянуто улыбнулась. – Можно вас на несколько минут?

Он улыбнулся.

– Думал, вы никогда этого не попросите.

Эми отвела его в сторонку.

– Что на вас нашло? Вы ведете себя так, будто ревнуете к этому мистеру Кроуфорду.

Уилл презрительно фыркнул.

– Я не ревную, но и не позволю никому оставаться наедине с моей невестой – особенно этому церковному хан… Не обращайте внимания. Просто он мне не нравится.

Эми вздохнула.

– Я хотела поговорить с ним наедине лишь для того, чтобы не ранить его чувства в присутствии других. Я продолжаю настаивать, чтобы вы позволили мне самой уладить это дело.

Уилл колебался.

– Мне это не по душе.

– Вероятно, наш разговор не продлится более десяти минут. А теперь прошу меня извинить.

Уиллу стоило немалых усилий не последовать за Эми и не вышвырнуть его преподобие вон из дому.

Через пятнадцать минут Эми вернулась в гостиную. Она казалась совершенно невозмутимой. Зато мистер Кроуфорд явно вышел из себя. Цвет его лица без преувеличения можно было назвать пурпурным, а в глазах застыло упрямое выражение. Отведя викария в сторонку, Хок заговорил с ним. Кроуфорд отвесил поклон, что-то пробормотал и последовал за лакеем вон из гостиной.

Уилл подошел к Эми.

– Что случилось?

– Ничего не случилось. Просто я напомнила ему, что не считаю его претендентом на свою руку и сердце, и пожелала успеха в поисках подходящей невесты, – объяснила она.

Уилл взглянул на нее испытующе.

– Вы что-то скрываете, – заявил он. – Он пытался убедить вас бросить меня?

– Я сказала, что не вышла бы за него, даже если б не была вашей невестой, – ответила она.

– Мистер Хардвик, прошу садиться, – сказал Уилл, когда они с отцом Эми оказались в кабинете Хока. – Брат отдает распоряжения к отъезду мистера Кроуфорда.

– Он настоял на том, чтобы поехать с нами. – Мистер Хардвик пожал плечами. – Кроуфорд казался нам вполне разумным человеком, пока дочка не дала ему от ворот поворот. Если хотите знать правду, я думаю, что в нем взыграла гордость и он вбил себе в голову, будто обязательно должен ее завоевать. Вот и повел себя как последний глупец, но тут вы привели его в чувство.

– Не желаете ли бренди? – спросил Уилл.

– Пожалуй, – согласился Хардвик.

Уилл плеснул на два пальца бренди в каждый бокал и подал будущему тестю один из них.

– Вскоре прибудут поверенные, и мы сможем обговорить условия. Однако прежде я должен официально попросить руки вашей дочери.

Хардвик взболтал напиток в бокале.

– Сначала мне хотелось бы получить ответы на некоторые вопросы.

– Говорите же, сэр.

– В своем письме дочь сообщила, будто вас обоих случайно заперли в винном погребе. Откровенно говоря, я нахожу это довольно подозрительным.

Уилл рассказал, что за обстоятельства привели к случившемуся.

– Мы хотели покинуть погреб каждый по отдельности, но дело кончилось тем, что нас заперли на ключ.

Мистер Хардвик тяжело вздохнул.

– Смотрите мне в глаза. Вы учинили насилие над моей дочерью?

Вопрос потряс Уильяма.

– Нет, сэр.

– Вы провели с ней ночь.

– У нас не было выхода. Становилось так холодно, что дыхание застывало в воздухе. И был только твердый пол да два деревянных стула. Я знал, что Эми устала и очень расстроена, поэтому усадил ее к себе на колени и накрыл собственным сюртуком. Она смогла уснуть.

Хардвик испытующе прищурился:

– И о чем вы умолчали?

– Я ее поцеловал. – Хардвику не обязательно знать подробности.

– Прожив в браке много лет, мы с женой уже не чаяли иметь детей. Но потом, в один прекрасный день, миссис Хардвик сообщила мне чудесную новость. Нам обоим было уже немного за сорок. Мы называем нашу Эми маленьким чудом.

– Знаю. Она мне рассказывала. – Ясно, родители обожают свою дочь!

– Осмелюсь заметить, что все-таки вы многого о ней не знаете, – волновался Хардвик. – И, по правде говоря, я очень встревожен. У вас дурная репутация.

– Да, вы правы, я пускался во все тяжкие, – согласился Уилл. – Четыре года я путешествовал по Европе, тремя годами дольше, чем большинство молодых людей светского общества. – Он смотрел в окно, припоминая. – Я встретил Эми сразу после возвращения с континента. Это произошло на свадьбе брата.

– Вы питали склонность к ней уже год назад? – спросил Хардвик.

– Нет. Боюсь, я ей не очень понравился.

– Почему это? – продолжал расспрашивать Хардвик.

– Я дразнил ее и преследовал забавы ради. – Уилл повернулся к Хардвику, чувствуя себя пристыженным. – Наверное, это было нечто вроде игры. Я говорил ей что-нибудь обидное, и она отвечала колкостями.

– Эми? – удивился Хардвик. – Она всегда избегала контактов подобного рода.

– Ну, наверное, я уж очень злил ее.

– У вас есть занятие, мистер Дарсетт? Или вы ведете праздное существование?

– Вскоре после свадьбы я займу должность управляющего имениями моего брата.

Допив бренди, Хардвик рассматривал пустой бокал.

– Эми стала взрослой женщиной, но для меня она всегда останется моей маленькой дочкой.

– Понимаю, сэр.

– Сомневаюсь. – Хардвик старался говорить сдержанно, но по лицу было видно, что он сильно рассержен. – Буду с вами откровенен. Меня начинает мутить при одной мысли, что дочь выходит за отъявленного повесу.

Уилл отставил бокал с бренди.

– Разумеется, мне не понять, какие чувства вы сейчас испытываете. Я не могу изменить свое прошлое, но не оставлю ее.

– Не обольщайтесь: я даю позволение на брак лишь потому, что скандал повредит ее репутации, – заявил Хардвик. – Посмейте только обидеть ее – и будете отвечать передо мной.

– Я отношусь к ней со всем подобающим уважением.

Хардвик разглядывал его с нескрываемым скептицизмом. Не иначе как его слова кажутся ему пустым обещанием. Уилл наклонился к Хардвику:

– Мы с ней едва знаем друг друга. И ей страшно.

– Впервые слышу от вас что-то разумное, а не легкомысленную болтовню самоуверенного шалопая, – смягчился Хардвик.

Лицо Уилла вспыхнуло. Тетя Эстер всегда говорила ему, что у него врожденный талант очаровывать людей. Видит Бог, он всю жизнь пользовался этим даром для своей выгоды! Но Хардвика ему провести не удалось, и Уилл, к собственному удивлению, понял, что начинает его уважать.

– Хочу кое в чем вам признаться.

– Вот как?

Уилл криво улыбнулся:

– Она единственная из женщин, кто видит меня на-сквозь.

Похоже, Эми унаследовала мудрость своего проницательного отца.

Хардвик рассмеялся.

– К счастью для дочери. – Помолчав, он добавил: – Я говорю серьезно, Дарсетт.

– Я знаю, сэр.

– Что ж, я подвесил вас ногами к огню, и вы прошли испытание – чуть не спалив пятки.

Уилл испустил тяжкий вздох. Они оба понимали, что Эми достойна лучшей партии.

– Что ж, даю вам мое благословление. – Порывшись в кармане сюртука, Хардвик извлек носовой платок и начал протирать очки.

Уилл встал и подошел к окну, чтобы дать ему возможность успокоиться. Всматриваясь в знакомый сельский пейзаж, он вспомнил, как изумилась вчера Эми, когда он сказал ей, что рад ее разрыву с Кроуфордом. Слава Богу, ни она, ни ее отец не догадывались, какие у него были на то причины.

Эми пошла за будущими родственницами наверх в одну из спален.

– Это была моя комната, пока я не вышла замуж, – пояснила Пейшенс. – Хочу вам кое-что показать.

И она открыла гардероб и извлекла оттуда белое вышитое платье со шлейфом.

– Какое красивое кружево! – восхитилась Эми.

Пейшенс улыбнулась.

– Это мое свадебное платье. Его надевали также и Хоуп, и Гермиона. А на Джулиане было другое, которое она приготовила заранее.

– Платье Пейшенс было слишком длинным для меня, – пояснила Джулиана. – Если же укоротить подол, испортится вышивка.

– А вы достаточно высокого роста, – продолжала Пейшенс. – И мы с сестрами надеемся, что вы решите поддержать традицию и наденете его на собственную свадьбу.

Сердце Эми так и подскочило.

– Благодарю. Почту за честь.

«О, это куда лучше, чем покупать готовое платье».

– Давайте посмотрим, как оно будет сидеть, – предложила Пейшенс.

Сначала Эми стеснялась раздеваться перед ними, но смущение постепенно исчезло, когда они принялись рассказывать смешные истории про Уилла, когда тот был ребенком. А Пейшенс тем временем помогала ей надеть платье.