Текст книги "Как очаровать распутника"

Глава 13

Раздался стук в дверь, и Эми спрыгнула с постели.

– Войдите.

Вошел Уилл, в знакомом халате и брюках. В руках у него была бутылка и два стакана.

– Вы не сняли ожерелье. Я рад.

– Что это? – спросила она.

– Особый ликер, который я привез из Италии. – Уилл поставил бутылку и стаканы на ночной столик. Затем сдернул покрывало, оставив его в изножье кровати. Схватил Эми в объятия и усадил на матрас, заставив ее рассмеяться. Налил на два пальца жидкости цвета темного янтаря в стаканы и подал один ей.

– За десерт, – провозгласил он.

Они чокнулись ободками стаканов.

Эми рассмеялась, потом понюхала жидкость.

– Он крепкий?

– Крепковат, но очень сладкий. Миндального вкуса, – пояснил он.

Она сделала осторожный глоток.

– О, какой крепкий! Но очень вкусный.

Он сбросил халат и уселся рядом с ней на постель.

– Так и знал, что вам понравится. С ним связана одна история.

Эми сделала глоток ликера.

– Расскажите.

Он отпил из своего стакана.

– Один итальянский художник хотел написать Мадонну и выбрал натурщицу. Как говорят, это была очень бедная вдова. Она захотела сделать художнику подарок за то, что удостоил ее столь огромной чести. Легенда гласит, будто вдова изготовила напиток, состав которого неизвестен. Но туда входит бренди.

Когда Уилл поцеловал ее, Эми почувствовала вкус ликера на его губах и языке. Она сделала новый глоток.

– Он такой сладкий – как грех.

Уилл тоже отпил ликера и улыбнулся.

– Я хочу вас нарисовать.

– Нарисовать? Вы?

Его глаза искрились смехом.

– Образно говоря. Сейчас покажу. Пейте ликер, – повелительно сказал он.

Эми сделала глоток.

– Вижу, куда вы клоните. Думаете, если меня подпоить, я буду меньше нервничать.

– Кстати, отличная мысль. Но я имел в виду нечто совсем другое.

– Как же вы меня нарисуете? У вас нет ни красок, ни холста, ни мольберта.

Он окунул палец в ликер и смочил ее нижнюю губу.

– О-о. – Эми рассмеялась.

Его глаза лукаво блеснули.

– Вы допили свой ликер?

– Нет, – со смехом ответила она. – Мне почему-то очень смешно.

– Я буду терпелив. – Склонившись к лицу Эми, он лизнул ее губу. – Какая вы сладкая.

– Вот странно, – сказала Эми. У нее вдруг закружилась голова.

Он потянул завязки ее ночной сорочки. Эми отпила глоток и подала ему стакан. Он отставил его на ночной столик.

– Угадайте, о чем я сейчас думаю.

– О рисовании?

– Сейчас я думаю о том, чтобы вас раздеть.

– Но я думала, вы собираетесь меня нарисовать.

– Я хочу рисовать вас обнаженной. – Он подмигнул. – Вы будете моей натурщицей?

– Конечно. Я буду вашей Мадонной.

– Мадонну рисовали уже много раз. Я хочу рисовать Эми.

– А как вы назовете свою картину?

Он вытащил шпильку из ее прически.

– «Нагая невеста».

Одну за другой Уилл сложил ее шпильки на столик. Потом начал перебирать пальцами пряди волос, которые, струясь, упали ей на грудь.

Эми томно вздохнула. Встав перед ней, Уилл разделся. Она видела, как он возбужден, и это зрелище зажгло ее кровь томительным желанием. Протянув руку, Эми коснулась его горячей груди, прочертила пальцами дорожку вниз, к его твердому стволу. Ноздри Уилла затрепетали. Она сомкнула ладонь и осторожно сжала. На миг он закрыл глаза; потом ресницы распахнулись, взгляд затуманился.

Он сдернул с нее сорочку и заставил лечь на спину, сел рядом и взял стакан с ликером. Окунув палец в темную жидкость, прорисовал ее губы, мочки ушей и ямку у основания шеи. Потом лизнул губы. Ее сердце ускорило свой ритм. Его губы ласкали мочки ее ушей. Он даже куснул ее слегка, и Эми тихо вскрикнула.

– Вам не нравится?

– Вы меня удивили.

– Это правильно. Если вам не нравится то, что я делаю, скажите мне. Если нравится, тоже говорите, – велел Уилл.

Эми медленно вздохнула. Наклонившись над ней, он стал слизывать ликер с ее шеи. Потом его рука легла ей на живот.

– Не бойтесь. Я налью сюда немного ликера.

О Боже! Кто бы мог подумать, что он начнет проделывать такое.

Капли ликера медленно ложились между ее грудями, вдоль живота. Уилл снова отставил стакан. Встав на колени между ее ног, начал слизывать сладкую дорожку, постепенно спускаясь все ниже, ниже… Она чувствовала, как подрагивает кожа на ее животе.

– Сядьте. – Его голос дрогнул.

Она села, как он просил. Он взял стакан и щедро смочил ликером ее соски. Отпил из стакана и убрал его прочь. Впился поцелуем в ее губы, и Эми упивалась сладостью на его языке. Она закинула руки ему на плечи и выгнула спину дугой, когда она стал сосать ее груди. Волосы рассыпались по спине. Желание взяло ее в плен, и тихий стон вырвался из горла. О Боже. О Боже. О Боже! Она горела как в огне.

Уилл поднял голову, и она смогла бросить взгляд на его пах. Член подрагивал, поднявшись к животу. Он перекатился на спину, и Эми оказалась сверху. Его пальцы погрузились в массу ее волос; рыжие локоны щекотали ему грудь. Она терлась о него, спускаясь все ниже. Время от времени она касалась губами его горячей, словно воспаленной кожи; гримаса напряженного ожидания застыла на его лице. Волосы накрыли возбужденную плоть, и из его груди вырвался судорожный вздох.

Он уложил Эми на спину и поцеловал.

– Подтяните ноги на постель, – велел он. Его широкие ладони обняли ее ягодицы и приподняли. Уилл взглянул на нее из-под ресниц. Потом, не сводя с нее взгляда, он сунул в рот два пальца. Казалось, этот пламенный взгляд должен ее испепелить.

Его палец осторожно скользнул внутрь.

– Вы очень влажная.

Ответом ему был судорожный вздох.

Внутрь скользнул второй палец.

– Я вас готовлю. Если будет неудобно, вы должны мне сказать.

Ее дыхание участилось.

– Мне нравится.

– Сожмите мои пальцы.

Эми взглянула на него, не понимая.

– Сожмите внутренние мышцы, – шепнул он.

Она повиновалась и прикусила губу. Восхитительное ощущение!

– Еще раз, – приказал Уилл.

Она тихо застонала.

– Хорошо?

– Да, – шепнула Эми, снова сжимая его пальцы.

– Не останавливайтесь, – попросил он. Потом сел у изножья постели, и она вскрикнула, когда почувствовала прикосновения его горячего языка. Тихо рассмеявшись, он продолжал интимную ласку, действуя пальцами, дразня то здесь, то там, и Эми тонула в волнах наслаждения.

Потом, на пике ее содроганий, Уилл вошел в нее. Из ее горла вырвался хриплый стон. Он обхватил ее лицо.

– Милая Эми! – Губами он осушил слезы на ее щеках. – Я старался не сделать вам больно.

Ее ногти впились ему в спину.

Он замер, затаив дыхание. Она была очень напряжена, но – помоги ему Бог! – Уиллу было так хорошо внутри ее. Он не двигался из боязни причинить ей боль. Он поцеловал ее в губы:

– Моя сладкая девочка.

Эми открыла глаза.

– Простите, что сделал вам больно.

Через минуту она вздохнула:

– Если чуть-чуть расслабиться, становится гораздо лучше.

Он осторожно пошевелился внутри ее.

– Так больно?

– Нет, – ответила она и улыбнулась.

Глядя ей в глаза, он начал медленные движения, вперед и назад. Эми казалась удивленной.

– Обхватите меня ногами.

Когда она выполнила его просьбу, он чуть не задохнулся от восхитительного ощущения ее стройных ног, мягко обнимавших его бедра.

– Обожаю ваши ноги, – признался он.

Наклонившись, Уилл снова ее поцеловал. Однако он начинал терять над собой контроль. Хищно улыбнувшись, он сосредоточился на своем медленном, устойчивом ритме, усиливая напор – сильнее, сильнее, сильнее! Ощущение хлынувшей влаги привело его в исступление. Инстинкт подгонял, и его движения ускорились. Тяжело дыша, он затрепетал в любовном экстазе. Эми крепко обняла его плечи. Замерев на миг, Уилл ринулся в наступление. Она сжала его бедрами, и он забылся в наслаждении, когда семя хлынуло в ее чрево. Любовная судорога свела его тело сильнее, чем ему когда-либо доводилось испытывать. Он был опустошен и рухнул на нее в блаженном изнеможении, утолив наконец свою страсть.

Уилла одолел сон.

Его тело отяжелело, но Эми не хотелось его отпускать. Он так и не вышел из нее, но ей нравилось чувствовать его внутри, хотя все-таки было еще немного больно. Она смотрела на завесу его черных ресниц. Он спал, и его сильное мускулистое тело казалось ей сейчас таким уязвимым.

Уилл заставил ее почувствовать себя прекрасной и желанной. Ее сердце таяло от нежности к нему.

– Я люблю вас, – осмелилась прошептать Эми, пользуясь тем, что он по-прежнему крепко спал.

Он очень старался быть нежным, но страсть взяла над ним верх. Все время, пока длилось их соитие, Эми наблюдала за ним, стараясь доставить ему удовольствие, но ближе к концу он, похоже, забылся в любовной горячке, которая понукала его: быстрее, быстрее! Потом он странно напрягся, и она почувствовала, как содрогается его сильное тело.

Улыбнувшись, Эми осторожно пригладила черную прядь. Уилл открыл глаза. Взглянул на нее затуманенным взором, и она поцеловала его гладкую щеку. Должно быть, он побрился вечером. Она увидела в этом знак предусмотрительности и заботы.

Он привстал на локте.

– Я, должно быть, раздавил вас. – Его сонный голос звучал хрипловато.

– Мне нравится ощущать вас на себе.

Уилл перекатился на бок и спросил:

– С вами все хорошо?

– Просто прекрасно.

– Простите, мне следовало действовать осторожней.

– Вы были очень осторожны, – возразила она.

– Я должен о вас позаботиться.

– Уилл?

Он встал, взглянул на простыню и поморщился. Эми увидела пятна крови.

– Уилл, со мной все в порядке, – попыталась она его приободрить.

Он набросил на нее одеяло.

– Я сейчас вернусь.

Эми смотрела, как он несет таз и кувшин. Он и не подумал прикрыть наготу.

Уилл налил в таз воды. Эми отвела глаза, когда он начал мыться. Но через несколько минут он подошел к постели с куском мокрой ткани и полотенцем в руках. Сдернул с нее одеяло. Эми поняла его намерения и попыталась протестовать, но он прижал палец к ее губам.

– Тише! Позвольте мне помочь вам.

Он начал обтирать ее влажной тканью, и Эми густо покраснела.

– Вероятно, сегодня мне следует спать в собственной постели, пока вы окончательно не придете в себя.

– Я хочу, чтобы вы остались со мной.

– Соблазн слишком велик, чтобы сказать «нет». – Погасив свечи, Уилл лег в постель лицом к Эми. – Если ночью мне опять захочется любви, вам следует меня остановить. Вашему телу нужен отдых.

Ее поразила мысль, что он может проснуться ночью и потребовать любви. Значит, ей еще многое предстоит узнать о муже.

– Все мужчины такие ненасытные, как вы?

– Наверное, – ответил он зевая. – Идите в колыбельку.

– Что?

– Повернитесь ко мне спиной, – сказал он.

– Где моя ночная сорочка?

– Мы будем спать обнаженными, – проговорил он, прижимая ее к себе и обнимая ладонью ее грудь.

– О, как хорошо, – прошептала Эми.

– И мне тоже. Спите, – пробормотал он сонно.

Вскоре его глубокое, ровное дыхание осталось единственным звуком в тишине спальни.

– Я люблю вас, – едва слышно прошептала она.

Проснувшись поутру, Уилл шокировал Эми: пришлось объяснять ей, что такое утренняя эрекция.

– Вы шутите. – Эми лежала на боку, натянув одеяло до подбородка. Чудесные рыжие волосы рассыпались по подушке.

– Это правда. У мужчин возбуждение может наступить и днем, в том числе и у меня.

– Я вам не верю.

– Но это же очень заметно благодаря нашей моде на облегающие брюки, – возразил он.

– У меня нет привычки таращиться на мужской пах, – сказала Эми. Голос выдавал ее крайнее удивление.

Он рассмеялся.

Эми сморщила носик.

– Тетя Эстер права! Мужчины – животные.

Уилл сорвал с нее одеяло.

– Р-р-р, – зарычал он, набрасываясь на нее. – Вот вы и попались в ловушку. Сейчас я вами позавтракаю.

Смеясь, она пыталась его оттолкнуть.

– Значит, вы мне не верите?

– Нет.

– Отлично. Поскольку вы объявили о своем поражении, вам придется остаться в постели со мной еще на шесть дней.

– Что? Нет! Я уступила вам победу – это был подарок, а вовсе не поражение.

Уилл улыбнулся – уж очень разгневанное у нее было лицо – и медленно покачал головой.

– Правила этого не предусматривали.

– Вы только что проиграли пари, – сказала Эми. – И я получаю еще три недели ухаживания. Праздник для вас закончился.

Черт побери. Она, похоже, была настроена всерьез.

– Давайте пойдем на компромисс, – предложил он.

Эми сощурила зеленые глаза.

– Серьезно, я собирался ухаживать за вами по-прежнему. Между прочим, говорил ли я вам, что вы особенно обворожительны, когда на вас из одежды только изумрудное ожерелье?

– Это не ухаживание. Это вожделение, – возразила Эми.

Уилл чуть не сказал ей, что первое как раз вытекает из второго, но не решился, а то еще сбросит его с постели.

– Нам еще многое предстоит узнать друг о друге, – проговорил он. – Вы должны признать, что мы замечательно проводим время вместе.

– Я не останусь в этой постели на шесть дней.

Уилл вздохнул.

– А мое сердце так жаждет этого.

– Уилл, будьте благоразумны. Мы ведь не можем есть в постели.

– Очень даже можем. – Он чуть не признался, что проделывал это неоднократно. Неосторожный намек на прошлые связи мог стоить ему несмываемой черной метки. Тем более что ни одна из этих женщин, в сущности, ничего не значила для него. А вот Эми оказалась особенной. Как сказал Белл, одной на тысячу.

– Если мы останемся в постели, вы не будете тратить время на разговоры, я уж знаю, – сказала Эми.

Уилл склонился к ней и поцеловал сосок.

– Я могу разговаривать, занимаясь любовью.

– Уилл, есть еще соображения практичности. Ванна, чистые простыни. А еще у вас отрастет борода, и вы превратитесь в пирата.

– О, – сказал он. – Я жестокий эгоист. Вам, наверное, нужно ждать, пока все заживет.

– Что заживет? – не поняла она.

У него появилась надежда.

– Я подумал, у вас там небольшая ранка. У вас ведь это было в первый раз.

Эми сдвинула брови.

– Мне скорее приятно, чем больно.

– Эми? – жалобно посмотрел на нее Уилл.

– Компромисс, – отрезала она. – Еще три недели ухаживания.

Уилл застонал.

– И есть новое условие, – добавила она.

– Это сущая пытка.

– Мне очень жаль, но я требую, чтобы вы любили меня каждую ночь.

Рассмеявшись, Уилл упал на спину, увлекая Эми за собой.

– Вам пора выучиться ездить верхом.

– У нас нет лошадей, – недоумевала она.

– Есть, – усмехнулся он. – Нагнитесь вперед, дорогая. Вам понравится.

Его пальцы раздвинули сокровенные складки ее плоти.

– Здесь влажно.

– О Боже.

– Садитесь на него, – велел он.

Эми повиновалась.

– О, мне нравится.

– Ближе ко мне. Теперь скачите.

Она начала, очень медленно.

– Хорошо? – услышала она его низкий голос.

– Да. – Сначала она была очень осторожна и контролировала каждое движение, но мало-помалу ей пришлось отдаться на волю новых ощущений. Его ладони накрыли ее грудь, потом язык начал ласкать соски. Она хотела снова испытать то наслаждение, которое он уже открыл ей ночью. Руки Уилла сжали ее бедра. Изумрудное ожерелье на шее Эми подскакивало при каждом ее движении.

– Мне нравится смотреть, как скачут ваши сиськи.

Грубые слова должны были бы шокировать, но то, как он это произнес, ее только раззадорило. Вскоре она поняла, что момент настал. Наслаждение обрушилось на нее как водопад, и Эми закричала. Волна накатывала за волной, грозя опрокинуть ее, унести в неведомую даль. Внутренние мышцы содрогались в любовном экстазе, снова и снова. Потом она без сил опустилась на грудь мужа.

Уилл уложил ее на спину, и она поняла, что их тела все еще соединены в одно целое. На этот раз он вошел в нее без лишних колебаний. Она обвила руками его шею. Уилл не сводил с нее пристального взгляда своих темных глаз:

– Вы моя.

– Да. – Он овладел ею, и она охотно его приняла. Она хотела его, всего, без остатка. Уилл – ее муж. Ее мужчина. Ее сердце.

Его сильное тело напряглось. Дыхание участилось. Эми нравилось за ним наблюдать. Обольстительный мужчина, молодой и прекрасный, в самом расцвете сил. И этот красавец хочет ее, желает ее! Наверное, она никогда не перестанет этому удивляться.

Она видела полоску его зубов. Чувствовала, как усиливается его напор, ускоряется ритм. Она обхватила его ногами и сжала.

– О Боже, да! – выдохнул он, входя в нее до упора.

Она чувствовала, как он содрогается внутри ее лона. Когда он рухнул без сил, Эми стала гладить влажные волосы на затылке, радуясь тяжести его тела.

– Простите, – пробормотал он, перекатившись на спину. Потом погладил ее щеку и закрыл глаза.

Двумя часами позже Уилл отправился с Эми на долгую прогулку в лес. Он намеревался обсудить кое-что. И почему это не пришло ему в голову раньше? Наверное, из-за того, что они откладывали первую брачную ночь. Однако поговорить стоило, пока не будет слишком поздно. Или он уже опоздал?

Недалеко от дерева с домиком были старые качели.

– Я вас покачаю, – сказал он.

Эми улыбалась, взлетая все выше и выше. Наконец полет подошел к концу.

– Эми, мне в голову пришла одна мысль, хотя, может быть, запоздалая.

– В чем дело, Уилл? – Она смотрела вопросительно.

– Ну… Знаете ли вы, что любовь может иметь последствия?

– Да, я знаю.

– Мы никогда не говорили о детях, – сказал он.

Эми пожала плечами.

– Я просто знаю, что они появятся. Вы боитесь, что будет как у моих родителей?

– Нет, я не об этом. Я о том, что мы не принимаем мер предосторожности.

– Что вы имеете в виду? – недоумевала она.

Так она не знает, что бывают меры предосторожности! Уилл сел на корточки возле качелей.

– Вы понимаете, что происходит, когда я проливаю в вас семя?

– Да.

Уилл вздохнул.

– Так вот, я мог бы выходить из вас вовремя, и тогда ребенка не будет.

Ее улыбка погасла. Эми отвернулась, и поля шляпки почти закрыли от него ее лицо.

– Я всегда удивлялась, как куртизанки умудряются не понести.

Он подумал, что Эми имеет в виду женщин его прошлого.

– Как же глупо, черт возьми, держать девушек в неведении о таких жизненно важных вещах, тем более что это касается их организма.

– Вас это злит? – спросила Эми.

Но он не стал рассказывать ей об омерзительных случаях, свидетелем которых ему случалось быть в школе и за границей. Он видел, как юные беременные женщины теряли красоту и радость жизни, в то время как негодяи, сделавшие им ребенка, порхали, свободные как птицы. Самому ему повезло, поскольку Хок объяснил брату, как пользоваться кондомами, чтобы предотвратить болезнь или беременность.

Уилл помог Эми встать и задержал ее руку в своей.

– Я только хочу, чтобы вы знали – вам нужно, то есть нам нужно, решить, что делать. С моей стороны было глупо об этом не подумать. Прошлой ночью я больше боялся, как бы не сделать вам больно, чем…

Эми взглянула на него.

– Я знала, что вы не сделаете мне больно, Уилл!

– Вы знаете, что в моей жизни были другие женщины, и знаете также, что это были просто мимолетные связи. Ничего серьезного! Я боялся, поскольку никогда прежде не занимался любовью с девственницей. Я не знал, чего ожидать.

– Вы прекрасно справились.

Уилл слегка улыбнулся.

– Вам виднее. Вы хотите, чтобы все шло естественным чередом, или предпочтете немного подождать, прежде чем обзаводиться детьми?

– А что предпочли бы вы?

– Поскольку мы только узнаем друг друга, может быть, нам стоит пока побыть только вдвоем?

– Да, я согласна, – ответила Эми. – Даже если есть няня, ребенок требует слишком много заботы, тем более что его нужно кормить.

Рука об руку они дошли до своего дома.

– Вы произвели большое впечатление на моих друзей.

– Они мне понравились. Такие разные по натуре. Фордэм – само обаяние, хотя не такой красивый и умный, как вы.

– Иногда он жуткий зануда, зато верный товарищ.

Эми вздохнула.

– А ваш Белл очень загадочный человек. Изысканные манеры, интересный разговор. Но я чувствую, что он многое скрывает. Держит других на расстоянии.

– Вы правильно его поняли. Но довольно о моих холостых приятелях. У нас впереди еще три недели ухаживания.

– Итак, о чем мы поговорим сегодня? – спросила Эми.

– Думаю, нам следует поехать покататься на глазах у светского общества, – предложил Уилл. – Хочу похвастать своей модной супругой.

Эми не хотелось выходить в свет так скоро. По правде говоря, лучше бы остаться дома, в этом идиллическим уголке. Разумеется, возникали и сложности, но они справлялись. Кроме того, у нее отлегло от сердца теперь, когда она решила отказаться от платы за рисунки. По правде говоря, чувство вины из-за того, что она обманывала мужа, портило все удовольствие от рисования. Дни шли один за другим. Эми надеялась, что со временем ее дурное настроение улетучится. Однако сейчас ей хотелось посвятить себя исключительно Уиллу.

Он гордился ею и хотел показать ее свету. Разумеется, ей было приятно его восхищение. Точнее сказать, она была поражена. После стольких лет, что она просидела на скамейке «желтофиолей», считая себя некрасивой, слишком высокой и слишком робкой, чтобы привлечь внимание хоть какого-нибудь мужчины, не говоря уж о таком красавце, как Уилл.

Уилл заставил ее почувствовать себя желанной и привлекательной. Наедине с ним Эми научилась сбрасывать внутренние оковы. Она знала, что достойна любви. Уилл был очень внимательным любовником, однако ни разу не заявил прямо о нежных чувствах к ней. Нужно быть терпеливой, твердила она себе. Уилл говорил, что не уверен сам, способен ли испытывать любовь, но Эми надеялась, что со временем он ее полюбит. И едва удерживалась от того, чтобы не признаться Уиллу в любви! Она осмелилась прошептать, что было в ее сердце, лишь однажды, когда муж спал. А сейчас Уилл ловко правил их двухколесным экипажем, пролагая путь по шумным, людным улицам Лондона. Эми казалось, будто безжалостная рука вырвала ее из уютного мирка, где они наслаждались медовым месяцем, и бросила в водоворот светской жизни. Ей вдруг стало не по себе. Как предполагали многие, их брак затевался из желания замять ужаснейший из скандалов. И Эми понимала, что на них будут смотреть во все глаза и от души судачить. В свете водилось немало циничных, жестоких людей, с удовольствием разжигавших ссору.

– Эми, волноваться совершенно незачем. Я хочу видеть вашу милую улыбку и обещаю, что сегодня заставлю вас хорошенько посмеяться. Сейчас мы поедем по Роттен-роу. Сомневаюсь, что люди станут показывать на нас пальцами и смотреть во все глаза лишь из-за того, что нас случайно заперли в винном погребе – или, если угодно, украли цыгане.

Эми рассмеялась, но потом вздохнула.

– Вы правы. Если я стану смущаться и ежиться от страха, они заподозрят самое худшее.

– По-моему, парк – самое удачное место, где мы можем впервые показаться в качестве мужа и жены. Мне следует лишь приподнимать шляпу, а вы можете помахать своей хорошенькой ручкой в перчатке. А, вот и добрались. – Уилл пустил лошадь по дорожке и подмигнул Эми. – О Боже, все смотрят на нас!

Бросив на нее взгляд искоса, он спросил:

– Неужели видны мои дьявольские рожки?

– Нет. Мне очень жаль. Должно быть, вы забыли их дома, – ответила Эми.

Он весело ухмыльнулся.

– Но наверняка за мной волочится раздвоенный хвост.

Эми поглядела ему за спину.

– Ой, кажется, вы потеряли его по дороге.

– Вот беда. Кажется, моя ужасная репутация разлетается вдребезги!

Рассмеявшись, Эми помахала проезжавшей мимо леди Уоллингем, которая без стеснения разглядывала их с Уиллом.

– Полагаю, она думает, что людям столь неприличного поведения, как мы с вами, нужно прятаться в сельской глуши, – заметил Уилл.

Эми улыбнулась в ответ.

– Я бы предпочла сейчас оказаться с вами в сельской глуши и вести себя совершенно неприлично.

– Возможно, наша прогулка закончится слишком быстро, – предупредил Уилл.

– У меня просто ненасытный муж!

– У меня возникло большое искушение поцеловать вас прямо сейчас, у всех на глазах. Но в таком случае нас, вероятно, отведут на допрос инквизиции, едва мы переступим порог Эшдон-Хауса.

– Смотрите! Вон Джорджетта и Бо. – Эми энергично замахала рукой.

Уилл поравнялся с экипажем Бо и сделал знак следовать за собой.

Джорджетта помахала Эми.

– О, она просто сияет! А Бо, я уверена, сгорает от любопытства, – заметила Эми.

Уилл съехал с главной дороги и соскочил на землю. Потом подал руку Эми и сделал вид, что вот-вот ее уронит, отчего Эми развеселилась. Мимо проходила группа дам, и почтенные матроны все как одна поднесли к глазам лорнеты, разглядывая их.

Подъехала коляска Бо, и Эми, балансируя на цыпочках, наблюдала, как он помогает Джорджетте сойти вниз. Она бросилась к подруге и сжала ее руки:

– Поздравляю! Мне очень тебя не хватало.

– Ах, Боже мой, я хотела тебе написать, но ты же знаешь маму и ее смешные представления о приличиях! – воскликнула Джорджетта. – С чего она решила, будто новобрачных нельзя беспокоить даже письмами? Это выше моего разумения.

– Джулиана сообщила, что мать запретила писать мне. А когда ты вернулась от тети? – спросила Эми.

– Вчера, а ведь могла задержаться еще дольше. Слава Богу, Герберт, старый пес тети Марианны, слопал целый поднос печенья, и его вырвало прямо маме на туфли.

Бо рассмеялся.

– За всю жизнь не слышал такого пронзительного визга!

– Мама до сих пор в расстроенных чувствах. Она в постели, а папа прячется в библиотеке. Все вернулось в обычную колею, – со смехом заметила Джорджетта. – Однако, Эми, какой вид! Розовые щечки, глаза сияют от счастья!

– Да, я счастлива, – сказала она, и Уилл взял ее руку. – Однако когда же твоя свадьба?

– Через две недели, – ответил Бо. – Оглашение уже было в прошлое воскресенье. Потом уедем в деревню и будем жить с моими родителями.

– Юджиния будет подружкой невесты, – сказала Джорджетта. – Очень надеюсь, что и вы приедете к нам на свадьбу.

– Конечно, приедем! – воскликнула Эми. – Я так счастлива за вас обоих!

Бо заинтересовался коляской Уилла. Мужчины отошли, чтобы рассмотреть колеса.

– О Боже! – сказала Джорджетта. – Бо может часами говорить про всякие оси и прочее. Я делаю вид, будто мне тоже ужасно интересно – чтобы его не обижать. Но не обращай внимания. Давай немного прогуляемся. Расскажи, как у тебя дела на самом деле.

– Наверное, сильно удивишься, ты же знаешь, что этот брак казался мне сомнительной затеей, чему имелись веские причины. Сначала все было так странно! Ведь мы только познакомились. Но постепенно мы узнаем друг друга, и я действительно счастлива.

– Я рада, – воскликнула Джорджетта. – Но право же, разве он может не любить тебя?

Улыбка Эми погасла.

– Наши супружеские отношения только развиваются.

– А ты его любишь?

Эми прикрыла ладонью глаза от солнца, глядя вдаль.

– Я ему не говорила.

– Но он, похоже, совершенно очарован тобой.

– Он сказал, что гордится мною, – проговорила Эми. Раньше она не надеялась даже на это; тем не менее все это было так далеко от ее мечты о настоящем браке!

– Это очень обнадеживает, – заметила Джорджетта.

– Да, зато нет никаких сомнений насчет тебя и Бо, – произнесла Эми, переводя разговор на подругу. – Теперь скажи, как ты собираешься устроить свадьбу и провести медовый месяц.

Джорджетта рассказала подруге о платье, которое шила для нее мадам Дюпон, и о том, что они с Бо проведут медовый месяц в Озерном краю, почти что в Шотландии.

Эми почувствовала, как радость по капле уходит от нее. Зря она делала вид, будто ужасно счастлива в браке, – вот глупость-то! По правде говоря, она очень гордилась, что их с Уиллом отношения развиваются так успешно. Но, сравнивая себя с Джорджеттой, Эми поняла, что делает хорошую мину при плохой игре – все равно их брак был заключен по необходимости. Встреча с Джорджеттой открыла Эми глаза: она радовалась счастью второго сорта.

– Я рада, что повидала тебя, – сказала Эми.

– Леди Уоллингем собирается устроить бал, чтобы отпраздновать нашу помолвку, – сообщила Джорджетта. – Вы должны приехать.

– Да, конечно. – При мысли о том, что ей придется появиться на многолюдном балу, у Эми слегка засосало под ложечкой. Она сказала себе, что все будет хорошо: разумеется, она не разочарует Джорджетту, – однако весьма похоже на то, что их идиллия наедине с Уиллом быстро подходит к концу.

Подруги повернули назад и направились каждая к своему экипажу. Бо увез Джорджетту, и Эми помахала им вслед.

– Не хотите ли прогуляться? – спросил Уилл.

– Нет, у меня немного разболелась голова. – Она выдумала головную боль, потому что ее счастье вдруг лопнуло точно мыльный пузырь.

– Надеюсь, вы не заболели, – встревожился Уилл.

– Просто болит голова.

– Я отвезу вас домой, и вы отдохнете.

По пути домой она твердила себе, что следует радоваться успеху собственного брака. Не стоит сравнивать свое положение и положение Джорджетты. По правде говоря, она была вполне счастлива, пока подруга не произнесла тех роковых слов: «Право же, разве он может не любить тебя?»

Муж не любил ее, Эми. Она ему нравилась. Он ею гордился. Наслаждался обществом. А еще желал ее.

Она говорила себе, что этого достаточно. Но ведь она ждала от этого брака гораздо, гораздо большего! А ведь все могло бы сложиться значительно хуже. Если честно, до отъезда в Лондон Эми никогда по-настоящему и не надеялась, что ее мечты сбудутся. Ею интересовались всего двое мужчин, прямая противоположность один другому – викарий и дьявол. Вот ирония судьбы: у них было кое-что общее, а именно – ни тот ни другой не любили ее!

Глубоко вздохнув, Эми поклялась себе выбросить из головы глупую зависть и сосредоточиться на той цели, которую они поставили вместе с Уиллом. Они докажут всему свету, как сильно все ошибались на их счет! Все увидят, как они обожают друг друга. Никто, разумеется, не забудет, что ее муж слыл главным распутником Лондона. Точно так же никто не забудет, что она слыла «желтофиолью». Зато они не увидят того, что, без сомнения, ожидают увидеть: как они с Уиллом будут жить врозь, каждый своей жизнью.

Днем Эми удалилась к себе отдохнуть и вскоре обнаружила, почему пала духом. У нее начались месячные. Ей следовало догадаться: спина побаливала с утра, – однако она полагала, что это следствие активных занятий любовью. Вообще-то Эми вела запись, – но в круговерти событий, которые перевернули ее жизнь, у нее вылетело это из головы. Эми выпила чаю с отваром ивовой коры, отчего ее потянуло в сон, зато поясница стала болеть меньше.

Вслед за Уиллом в комнате появилась Крошка.

– Эми, у вас все еще болит голова? – поинтересовался Уилл.

Котенок вспрыгнул на постель и уселся на подушке рядом с Эми.

– У меня начались регулы, – сказала Эми.

– О-о. – Уилл присел на краешек матраса. – Надеюсь, вам не очень больно.

Вот очередное доказательство его обширного опыта в обращении с женщинами. Его забота рассердила Эми.

– Мне нехорошо, – сказала она довольно резко. – Да, если хотите знать – мне больно.

Уилл поморщился.

– Не принести ли вам чего-нибудь? Или, может быть, растереть спину?

– Нет, благодарю, – буркнула Эми. О, сейчас она была просто вне себя от злости.

Уилл встал.

– Постарайтесь отдохнуть.

Эми и в самом деле удалось подремать. Ее разбудил шорох открывающейся двери, и она поняла, что в комнате стало значительно темнее. Вошел Уилл со свечой.

– Ага, вы проснулись. Вам полегчало?