Текст книги "Как очаровать распутника"

Глава 6

На следующее утро

– Что я скажу несчастным родителям мисс Хардвик? – рыдала леди Босвуд.

– Мама, – увещевала ее Джорджетта. – Я уверена, что всему найдется разумное объяснение.

– Нет, не найдется, – визжала мать. – Она исчезла с лица земли!

В гостиную вошел маркиз Босвуд и деликатно кашлянул:

– Мадам, врач уже здесь. Он принес успокоительное…

Горничная увела леди Босвуд, и Джорджетта с благодарностью взглянула на отца. Если положение становилось критическим, ее мать оказывалась по-детски беспомощна.

Накануне вечером за карточными столами прошел слух, что Дьявол и мисс Хардвик куда-то пропали. Началась суматоха, шум и гам, и оказалось, что никто из гостей или слуг не видел их уже довольно долгое время. Кое-кто из гостей – и таких нашлось немало – предположил, что они сбежали. Ведь все видели, как парочка флиртовала на балу у Броутонов. Джорджетта взмолилась, чтобы это было неправдой, – иначе разразится скандал!

Вдовствующая графиня Хокфилд обливалась слезами:

– Должно быть, их украли цыгане!

Хок мерил шагами гостиную.

– Не могу представить себе, чтобы Уилл похитил мисс Хардвик. Он изо всех сил сопротивлялся попыткам сестер устроить его брачный союз. Зачем ему похищать невесту?

– И я не могу представить, чтобы Эми с ним сбежала, – подхватила Джорджетта. Подруга ясно выразила свое неприязненное мнение о мистере Дарсетте, и Джорджетта недоумевала, каким образом Дьявол сумел склонить ее к побегу. Эми всегда была так осторожна и строго придерживалась приличий. И знала, что побег спровоцирует ужасный скандал. Кроме того, она не захотела бы причинить боль родителям. Принимая во внимание все эти факты, Джорджетта считала совершенно невероятным, что Эми сбежала с Дьяволом по собственной воле. Но если она не с ним, то где же?

Прозвенел колокольчик. Через несколько минут в гостиной появилась Эстер, леди Ратледж.

– Правда ли, что мой племянник сбежал в Шотландию с наследницей?

С трудом успокоив тетку, Хок объяснил ей, что никому не известно наверняка, как сложилась судьба предполагаемой пары. Лорд Босвуд хлопнул себя по подбородку.

– Странное дело. Оба исчезли приблизительно в одно и то же время. Мне прискорбно говорить это, однако мы не должны исключать, что кто-то затеял грязную игру – причем в моем доме, прошу заметить!

– Но, папа, мы знаем всех, кто был на вечере, – заметила Джорджетта.

– Возможно, дворецкий заметил что-нибудь подозрительное, – сказал ее отец и позвонил в колокольчик.

Хофман прибыл через пять минут.

– Милорд, – поклонился он.

Лорд Босвуд объяснил суть дела.

– Может быть, вы или другие слуги заметили вчера что-нибудь необычное? Важны даже мельчайшие подробности. Мы должны найти молодых людей!

– Ничего необычного, милорд.

Босвуд снова потер подбородок.

– Может быть, необычные звуки или запахи?

Хофман покачал головой:

– Могу справиться у кухарки. Но вчера подавали лишь легкие закуски, поэтому я сомневаюсь, что мы услышим что-то полезное.

– Как они вообще могли исчезнуть? – спросил Хок. – Дворецкий не видел, чтобы они выходили через парадный подъезд.

– На Эми было бальное платье. Она не вышла бы в ночной холод без накидки, а верхней одеждой ведает мистер Хофман, – заметила Джорджетта.

– Предположим, что они были вместе, – сказал Босвуд. – Это кажется очень вероятным.

Хок хмыкнул.

– Неужели обыскали все помещения в доме до единого?

И Джорджетта в первый раз в жизни увидела, как поколебалось самообладание мистера Хофмана.

– Милорд, вчера я случайно оставил винный погреб незапертым на несколько минут. Но тут же вернулся и запер дверь, – сообщил дворецкий.

Маркиз пристально взглянул на Хофмана:

– Вы входили в винный погреб, прежде чем запереть дверь?

– Нет, милорд.

– Вы слышали голоса, шум?

– Нет, милорд.

– Боже милосердный, их, должно быть, закрыли в винном погребе! – закричала Джорджетта.

Маркиз поднял руку.

– Прошу всех сохранять спокойствие. Мы пока не знаем, что именно так обстоит дело с мисс Хардвик и мистером Дарсеттом. Хофман, будьте любезны, сопроводите нас с лордом Хокфилдом в винный погреб.

После того как отец ушел, Джорджетта взглянула на Бо:

– Не могу просто сидеть и ждать.

Он взял ее руку.

– Идемте. Я вас провожу.

Кто-то тряс его за плечо:

– Уилл, просыпайся!

Он растерянно хлопал глазами. На него пристально смотрел брат.

– Какого черта?

Эми испуганно ахнула, и Уилл понял, что его ладонь обнимает ее грудь. Он отдернул руку. Встал и помог подняться Эми, а затем протер глаза и увидел, что Хок разглядывает пустую бутылку, которую он оставил на столе ночью. Брат обернулся к нему. Странное выражение застыло на его лице.

Уилл воздел руки:

– Нам больше нечего было пить.

Эми безуспешно пыталась оправить юбки. Уилл понял, что она сама не своя, и взял ее руку.

– Успокойтесь. Мы спасены. Теперь все будет хорошо.

Босвуд прочистил горло.

– Бофор, Джорджетта! Давайте известим остальных, что мисс Хардвик и мистер Дарсетт в целости и добром здравии.

– Папа, я хочу с ней поговорить, – попросила Джорджетта.

Бо взял ее руку.

– Мы должны проявить такт.

Маркиз взглянул на Хока:

– Мы будем ждать вас в гостиной.

– Уилл, – начал Хок, – мы должны уладить одно дело. Нам лучше подняться наверх.

– Какое дело? – спросила Эми.

Уилл хотел обнять девушку, чтобы успокоить, но в присутствии брата не осмелился и многозначительно взглянул на него:

– Я хочу поговорить с мисс Хардвик наедине. Дай нам минуту.

Хок отвел его в сторону.

– Только быстрее. Весьма вероятно, что в скандальных листках появится масса пикантных историй.

– Что? – тихо переспросил Уилл.

– Говори скорее, а затем приходите наверх.

Хок ушел, и Уилл взял холодные руки Эми и крепко стиснул в надежде приободрить девушку.

– Я хочу вас подготовить. Они попытаются заставить нас пожениться.

Уилл не сомневался, что так оно и произойдет, но хотел смягчить удар, насколько возможно. Эми вздрогнула.

– Я буду сопротивляться, – заверил ее он. – Мы не сделали ничего дурного. Нас просто заперли в винном погребе.

– Не могу поверить. Это вышло случайно. – Эми ломала руки. – Мы же и вправду не виноваты!

– Мы провели ночь вместе.

Она склонилась к нему:

– Неужели нас заставят пожениться из-за того, что мы поцеловались?

– Тише. Не упоминайте об этом – не давайте им повода.

Эми стиснула его руку:

– Ведь вы сумеете их убедить, правда?

– Сделаю, что смогу, – ответил Уилл, не питая особой надежды.

Полчаса спустя в гостиной

– Ты ее компрометируешь! – вскричала вдовствующая графиня Хокфилд.

– Мама, это не так. – Уилл с трудом перевел дух под недоверчивыми взглядами всех присутствующих. – Клянусь, она чиста как первый снег.

Он старался ради Эми, но ему не удалось убедить остальных. Даже Хок считал брак неизбежностью.

Тетя Эстер выгнула дугой седую бровь:

– Откуда тебе знать, если ты не забрасывал крючка?

– О-о-о, – взвыла вдовствующая графиня.

Уилл видел, как Эми ломает руки.

– Смешно заставлять нас вступать в брак из-за того, что мы случайно оказались запертыми в винном погребе!

– Печальная правда, Дарсетт, состоит в том, что ваша репутация, хм, оставляет желать лучшего, – возразил лорд Босвуд. – Честно говоря, очень многие гости вчера решили, будто вы ее похитили.

Вдовствующая графиня зарыдала снова.

Эстер закатила глаза.

– Хватит лить слезы, Луиза! Это еще не конец света. Скорее это конец холостой жизни Уилла, но он справится.

– Я рассчитывал на вашу поддержку, тетя Эстер! – воскликнул Уилл. – Я ее пальцем не тронул.

– Не все так просто, – сказал Босвуд. – По злому ли умыслу или случайно, вы отсутствовали вместе и провели наедине всю ночь. Уже поползли слухи.

– Кстати, возникает вопрос, – подал голос Бо. – Как вы оба вообще могли оказаться в подвале?

– Совершенно случайно! – хором воскликнули Уилл и Эми.

Эстер насмешливо фыркнула.

– Твоя репутация повесы – сущее преувеличение, если ты так и не научился врать.

Босвуд сложил руки на животе.

– Дело не в том, чтобы выяснить правду; важно то, что видят люди. Слухи уже ползут – значит, ущерб налицо. И позор ложится на оба семейства.

– Чем раньше ты признаешь неизбежное, тем быстрее свыкнешься с мыслью о грядущих переменах, – заявил Хок. – И все в нашей семье тебя поддержат.

У Эми было несчастное лицо. Уилл сел рядом с девушкой и протянул ей свой носовой платок.

– Дадим мисс Хардвик и мистеру Дарсетту несколько минут наедине, – возвестил Босвуд, подойдя к Эми. – Смело обращайтесь ко мне, если возникнет нужда. Вы всегда были близкой подругой моей Джорджетты, и я сделаю все, чтобы заставить людей думать, будто все вышло случайно.

Эми промокнула глаза. Все покинули гостиную.

Уилл взял холодные руки Эми и крепко сжал, чтобы немного ее ободрить.

– Я старался как мог. Но, похоже, слухи сделали свое черное дело.

– Не могу поверить. Как будто вижу дурной сон. Вот сейчас проснусь, и все будет по-прежнему.

– Я хочу с вами поговорить, поскольку в течение ближайших дней нам вряд ли дадут часто видеться. Думаю, события будут развиваться очень быстро. Я уверен, что уже через несколько часов женская половина моей семьи начнет готовить свадьбу.

– Как мы можем пожениться, если едва знаем друг друга? – спросила Эми дрожащим голосом.

– Мы провели ночь вдвоем. К несчастью, это событие получило огласку. У нас нет выбора.

– Но это вышло случайно, – упрямо твердила она.

– Это единственный путь спасти нашу с вами репутацию. – То есть репутацию Эми, поскольку его собственная погибла давным-давно.

– Я все еще не могу поверить, – повторила Эми.

– Мы хотели от жизни совсем другого, однако постараемся выйти из этого положения наилучшим образом.

– Что я скажу родителям? О Господи! Даже представить не могу, как они будут потрясены, когда узнают!

– Если хотите, я сам напишу им, – предложил он.

Эми посмотрела на их с Уиллом сплетенные руки.

– Очень любезно с вашей стороны, но я думаю, они предпочтут узнать такую новость от меня.

– Постарайтесь не волноваться. Пройдет несколько лет, и мы еще посмеемся над нашим приключением в погребе.

– Уверена, так и будет, – ответила Эми – впрочем, без всякой уверенности в голосе.

От слабости у Уилла кружилась голова, когда он с трудом плелся по вымощенной гравием дорожке вслед за матерью и братом. Ванна и постель – вот все, чего он сейчас хотел. Они вошли в переднюю, и дворецкий забрал у них верхнюю одежду. Вдовствующая графиня поспешила к лестнице. Хок повернулся к Уиллу:

– Мне нужно с тобой поговорить.

– Подождать нельзя? Я совсем без сил.

– Нет, нельзя, – возразил Хок.

Проклятие! Кажется, он узнал о долге.

– Хорошо, – ответил он и последовал за братом в кабинет, где буквально рухнул в кресло.

– Ты знаешь о долге.

И тут Хок удивил его, сел на стоявший рядом стул, вместо того чтобы разместиться за письменным столом.

– Предполагаю, об этом ты и хотел поговорить со мной вчера.

Уилл кивнул.

– Ты вряд ли первый, кто пал жертвой игры, – вздохнул Хок. – Я уплачу твой долг при условии, что ты больше не будешь играть.

– Я сам виноват, и платить мне.

– У тебя нет денег, – возразил Хок.

Уилл приподнял бровь.

– Полагаю, что скоро стану богат.

Хок не сводил с него взгляда.

– Я не планировал события прошлой ночи, если ты думаешь об этом. – Разумеется, он не признается, что имел виды на ее наследство еще раньше.

– Я мог догадаться, – ответил Хок. – Если ты собирался ее соблазнить, то выбрал бы местечко поудобней. – Он вздохнул. – А пока позволь мне уплатить долг, пока слухи не дошли до Хардвиков.

Уилл согласно кивнул.

– Я возмещу тебе расходы, заняв должность управляющего поместьями, как мы и договорились.

– Я рад. Очень трудно найти человека, который отвечал бы всем моим требованиям. Ты хорошо знаешь наши поместья, и у тебя есть опыт обращения с людьми. И ум у тебя острый как бритва – когда ты не за карточным столом, разумеется.

Уилл ущипнул переносицу.

– Я ждал, что ты спустишь с меня три шкуры.

– Как тебе известно, я сам делал ужасные ошибки. Важно, однако, другое: готов ли человек их исправить. Ты пришел ко мне и признал свою вину.

Уилл ничего не ответил – он слишком устал и не мог больше ни о чем думать.

– Уилл?

– Гм?

– Обстоятельства твоей женитьбы значения не имеют. Важно то, что будет после свадьбы. Я желаю счастья вам обоим. А теперь иди отдохни, пока совсем не лишился чувств.

Уилл проглотил стоявший в горле ком.

– Благодарю.

Городской дом тети Эстер,

двумя часами позже

Услышав, что после событий вчерашней ночи леди Босвуд слегла в нервной горячке, Эстер настояла, чтобы Эми поселилась в ее доме.

– Знаю, девочка, это нелегко, однако письмо нужно отослать незамедлительно и срочной доставкой. Вы же не хотите, чтобы новость вашим родителям сообщил кто-нибудь другой, получив весьма искаженный отчет о событии.

– Я понимаю ваши доводы, – согласилась Эми. Ее мозг словно заволокло туманом. Происходящее казалось сном. Все в ее жизни встало с ног на голову. Одному Богу известно, что ожидает ее в будущем!

Эстер положила перед ней лист бумаги и перо, поставила чернильницу.

– Хотите побыть одна, или вам не помешала бы помощь?

Когда Эми взяла перо, ее рука задрожала. Пришлось его отложить.

– Мне нужна минута-другая, ч-т-тобы успокоиться.

– Можете мне диктовать, – предложила Эстер. – Я добавлю постскриптум, чтобы ваши родители знали, что вы немного волновались.

Эми покачала головой.

– Они встревожатся еще сильнее, если я не напишу письмо сама.

– Очень хорошо. Я сяду на диване. Дайте знать, если понадобится моя помощь.

«Дорогие мама и папа!

Я очень люблю вас обоих. У меня известие, которое, без сомнения, вас глубоко поразит. С сожалением должна сообщить, что выхожу замуж под давлением не совсем обычных обстоятельств. Меня и джентльмена по имени Уильям Дарсетт по ошибке заперли в винном погребе на всю ночь. Мне не причинили вреда, но вы должны понимать, что пошли разговоры, и я хочу, чтобы вы узнали новость от меня, а не от чужих людей. Я скомпрометирована.

В настоящее время я живу в доме леди Ратледж, тетушки мистера Дарсетта, и останусь здесь до свадьбы. Еще не знаю, где и когда это будет, но умоляю вас приехать в Лондон как можно скорее. Прошу, поверьте, я в добром здравии и полной безопасности. Уверена, мне предстоит ко многому привыкнуть, но я справлюсь. Я очень скучаю по вас. С нетерпением жду на свадьбе.

Искренне ваша Эми».

Написав слово «свадьба», Эми на миг закрыла глаза. Она все еще ощущала себя точно в густом тумане и не видела перед собой ничего, кроме серой ледяной завесы.

– Вы закончили, мисс Хардвик? – спросила Эстер.

Эми с трудом проглотила стоявший в горле ком.

– Да, закончила.

– Хотите, я перечитаю письмо вам?

– Нет. Я уверена в том, что написала. Благодарю за поддержку и приют в такое трудное для меня время.

Эстер похлопала девушку по руке.

– Скоро вы войдете в нашу семью.

Эми посыпала письмо песком. Накладывая печать, она вдруг заколебалась. Прикусила губу, наблюдая, как Эстер распоряжается насчет отправки. Она знала – это один из тех моментов, которые запечатлеваются в памяти на всю жизнь. Впереди ее ждет множество дней и множество дел; она должна сохранять самообладание.

О Господи! Ей придется выйти замуж за самого распутного мужчину в Англии.

На следующее утро

– Выпейте со мной еще чашечку чаю, – предложила Эстер.

– Благодарю, – ответила Эми, когда лакей убрал тарелки. Она сумела немного поесть за завтраком, но ее состояние было далеким от спокойствия. Предположение Уилла, что другие тут же начнут распоряжаться их с Эми жизнью, начинало немедленно сбываться, стоило им выбраться из винного погреба.

– Мне всегда говорили, что чашка горячего чаю помогает забыть любые горести, – заметила Эстер, разливая чай.

– То же самое говорила мне мама. – Эми прикусила губу. В эту минуту ей особенно не хватало родителей. С другой стороны, она не представляла, как осмелится встретиться с ними лицом к лицу. Они не станут читать ей нотаций, хотя Эми предпочла бы выслушать их, чем видеть, как папа и мама старательно притворяются веселыми и довольными – ради нее.

Интересно, письмо уже доставили? Эми представила себе, как мама ломает печать и, сидя в гостиной, читает ее послание отцу вслух. Она живо представила, как она запнется на слове «скомпрометирована». Папа оттолкнет любимый стул и бросится искать очки. Потом сядет рядом с мамой, возьмет у нее письмо и сам прочтет поразительную новость. Ведь он не поверит, пока не увидит написанное собственными глазами.

Он возьмет мамину руку и попытается ее утешить. Родители примутся гадать, что за человек женится на их дочери. Они никогда не встречались с Уиллом Дарсеттом и, вероятно, даже не слышали о его существовании, поскольку до недавнего времени его и в Англии-то не было.

Во время разговора отец вдруг подойдет к окну. Эми хорошо его знала. Отец станет винить себя за то, что в этом году не отвез дочь в Лондон сам. Папа будет считать, что в его присутствии никто не посмел бы нанести оскорбление его единственной дочери. Сердце Эми разрывалось от горя, когда она думала о том, как ее бедные родители получат столь ужасное известие.

– Итак, вы выходите за Уильяма.

Голос Эстер вывел девушку из задумчивости. Ничего хорошего по этому поводу она сказать не могла и решила промолчать.

– Помню, что было, когда он родился, – пустилась в воспоминания Эстер. – Луиза и ее муж очень радовались, что родился еще один мальчик. Они много лет дожидались появления наследника про запас, хотя, мне кажется, некрасиво так говорить о младших сыновьях. – Она сделала глоток чаю. – Как и все молодые люди, он несколько лет веселился напропалую и путешествовал по Европе, где слишком надолго задержался. Его мать думала, что он никогда не вернется домой. Луиза будет счастлива, когда он женится и остепенится.

– Они не могут радоваться женитьбе в подобных обстоятельствах, – возразила Эми. – «И он не может быть счастлив», – добавила она про себя.

– О, дорогая, такое случается сплошь и рядом. Не стоит бояться. У нашего Уильяма доброе сердце, – заметила Эстер.

Уилл проявил заботу о ней прошлой ночью. Но, что бы ни говорила тетя, все знали, какую недостойную жизнь он вел. Эми не питала иллюзий по поводу их брака.

– Вы поймете, что из вашего положения можно извлечь немалую пользу, – продолжила Эстер. – Вы входите в прекрасную семью. Мне кажется, это чудесно, что вы с Джулианой станете сестрами.

– Да, я от души рада этому, – согласилась Эми. Ей всегда хотелось иметь большую семью. А породниться с Джулианой – лучшего и желать нельзя. – Мне не терпится получше узнать всех будущих родственников.

– Так и знала, что это вас обрадует, – сказала Эстер.

– Нужно столько всего обсудить. Я даже не знаю, когда мы поженимся или где станем жить. Все так неопределенно.

– Все решится, когда придет время, и, вероятно, куда скорее, чем вы успеете подготовиться. Вам придется привыкнуть. Будет легче, если вы выработаете определенный распорядок дня. Так удобнее и для жены, и для мужа.

Эми проглотила стоявший в горле ком.

– Я так мало о нем знаю.

– Еще узнаете, – парировала Эстер. – После ленча он приедет делать предложение. Вы должны надеть свое самое красивое платье.

«О Господи! Это происходит со мной в действительности, и я ничего не могу отменить!»

Желудок болезненно сжался. Все твердят, что они должны пожениться. Но она почти ничего о нем не знает. А если что и знает, так только дурное. Эми попыталась представить свою жизнь с едва знакомым человеком, и ей захотелось немедленно бежать куда глаза глядят. Напрасно твердила она себе, что прошлой ночью он заботился о ней, но утешение вышло слабым. У него ужасная репутация, и, как Эми подозревала, все, что о нем рассказывали, соответствовало действительности. Как же ей выходить за повесу? Как жить с мужчиной, который наверняка окажется неверным мужем и к тому же мотом? Но если она откажется за него выходить, ее репутация будет загублена. Позор ляжет и на ее родителей, как будто мало того горя, что она уже им причинила!

Зазвонил колокольчик. Через минуту вошел лакей:

– Срочное послание для мисс Хардвик.

Дрожащими пальцами Эми сорвала печать. Письмо от родителей оказалось совсем коротким и по существу.

«Не отчаивайся. Мы любим тебя и спешим в Лондон».

Руки Эми покрылись гусиной кожей, как от ледяного ветра.

– Завтра приезжают мои отец и мать, – сообщила она, пытаясь прогнать слезы.

– Разумеется, – ответила Эстер и, подойдя к девушке, погладила по руке. – К тому времени как они приедут, вы будете уже обручены с Уильямом.

Повернуть бы часы вспять, начать вчерашний день с начала! Вот чего Эми желала всем сердцем. Как же она может выйти за самого отъявленного повесу в Англии?

– Ах, моя дорогая, я очень хотела бы вам помочь, но вы сильнее, чем думаете, – сказала Эстер. – Что бы ни случилось, победа будет на вашей стороне.

После полудня в тот же день

Вошел дворецкий и возвестил:

– Мистер Уильям Дарсетт.

Эми встала.

«Боже, помоги мне пережить этот день!»

Он вошел, одетый в зеленый сюртук, желто-коричневые брюки и начищенные черные сапоги. Поклонился; Эми присела в реверансе.

– Благодарю, тетя Эстер, что согласились принять меня, – сказал он.

Она подняла к носу пенсне:

– Я поражена.

– Чем же? – усмехнулся он.

– Твои глаза не светятся красным, и я не наблюдаю ни рожек, ни раздвоенного хвоста. – Эстер опустила пенсне.

Уилл рассмеялся.

– Печальный день для скандальных листков!

Эстер громко фыркнула.

– Ты подбросил им жареных новостей, по крайней мере, на месяц вперед. Несомненно, они обглодают все до последней косточки.

Уилл подмигнул Эми.

– Надеюсь, они не забудут про цыган, – усмехнулся он. – Эта подробность мне особенно нравится.

– Твоя мать – милейшая женщина, но у нее причудливая фантазия, – сказала Эстер. – И это еще мягко сказано.

Их пикировка озадачила Эми. Очевидно, эти двое были близкими друзьями и привыкли поддразнивать друг друга. А ей представлялось, что все вокруг после вчерашнего скандала будут ходить мрачными и унылыми. А тетка и племянник шутили, словно ничего важного не произошло. Еще как произошло, и отныне ее жизнь круто изменится.

– Я оставлю вас наедине при условии, что вы не сбежите в Гретна-Грин или в цыганский табор, – сообщила Эстер.

Эми сумела улыбнуться. Уилл поклонился, и тетя Эстер выплыла из гостиной.

Когда дверь за ней закрылась, Эми совсем разволновалась. Как может она принять его предложение, если не далее как вчера отзывалась о нем с презрением?

Уилл сжал ее руки и заглянул в глаза. Комнату заливал солнечный свет, и в его глазах, казалось, плясали янтарные огоньки. У него были по-женски густые и длинные черные ресницы. Однако широкие темные брови и резко очерченные скулы рисовали портрет истинно мужской красоты.

Дарсетт был из тех мужчин, кому женщины оборачивались вслед, где бы он ни появился. Из тех, кто мог обворожить женщину так, что бедняжка в один миг выпрыгивала из своих нижних юбок. Он мог выбрать любую красавицу, какую только пожелает.

И Эми была уверена, что этот потрясающий мужчина ужасно жалеет, что вынужден взять ее в жены. Она ему не нужна. Зачем она могла ему понадобиться? С другой стороны, и она не хотела выходить за него. О Господи, это будет самым суровым ее испытанием! Любое прочее препятствие, любая сердечная боль покажутся сущим пустяком, если сравнивать их с браком по необходимости. Эми отчаянно хотела найти в нем хоть что-то хорошее, но не могла обмануть самое себя.

Она опустила голову, понимая, что приближается к пропасти. Как сможет она вынести позор этого брака? Она была высокой, выше, чем многие мужчины, и слишком худой. Все будут смотреть на них и сочувствовать ему. Впрочем, зачем ему красавица, готовая во всем угодить? Эми знала, как устраиваются великосветские браки. Джентльмены заводят любовниц и зачастую не скрывают порочных связей. Как сможет она вынести унижение, когда он бросит ее ради других женщин?

– Вы дрожите, – заметил Уилл.

Эми пыталась найти нужные слова, но, как всегда, от волнения ее ум словно сковало холодом.

– Прошу, посмотрите мне в глаза.

Подняв голову, Эми встретила его взгляд. Он был так красив, что дух захватывало.

– Мне надо у вас кое-что спросить, – замялся он. – Сегодня утром заезжал лорд Босвуд, чтобы узнать, как обстоят у нас дела. После того как я поспешил заверить его, что все прекрасно, он поведал мне кое о чем. Именно это мы и должны с вами обсудить.

– В чем дело? – прошептала она.

«Господи, что еще случилось?»

– Я узнал, что в вашей жизни есть другой мужчина.

Эми растерянно захлопала ресницами.

– Вы имеете в виду мистера Кроуфорда?

– Вы ему обещались?

– Нет.

– Босвуд сообщил, что он пишет вам письма.

– Мистер Кроуфорд просил у моего отца дозволения писать мне – без моего ведома.

– Понимаю.

Эми вздохнула.

– Мистер Кроуфорд ухаживал за мной очень непродолжительное время, но я прекратила это прежде, чем уехала в Лондон. Я также написала ему письмо, в котором предупреждала, что не считаю нас женихом и невестой. Думаю, больше он мне не напишет.

– Я рад, – с облегчением вздохнул Уилл.

Эми была поражена. Она-то решила, что Дарсетт ухватится за любую возможность избежать этого брака. Потом ей пришло в голову, что он, вероятно, обрадовался лишь оттого, что женитьба на ней укоротит языки любителям сплетен…

– Мои родители приезжают в Лондон завтра вечером, – сообщила она.

– Я знаю, – кивнул Уилл. – Я написал вашему отцу. Завтра он заедет ко мне в Эшдон-Хаус, и я официально попрошу у него вашей руки и согласия на брак.

Эми взглянула ему в глаза.

– Зачем вы ему писали?

– У меня отнюдь не лучшая репутация. И я захотел приободрить вашего батюшку. Вероятно, мое письмо не имело особого значения, но я чувствовал, что должен сделать это.

– Благодарю вас, – смягчилась Эми.

Этот человек снова ее удивил! Если он написал письмо, значит, его душе не чужды добрые порывы и даже угрызения совести. Разумеется, люди не столь предсказуемы, как кажутся. В каждом человеке есть хорошие и плохие качества. Эми знала, что отец вряд ли пришел в восторг, услышав, что дочь выходит за отъявленного повесу, но жест Уильяма доказывал, что он способен думать о других, и это внушало ей надежду.

– Я достал особое разрешение. Мы поженимся послезавтра.

На миг Эми стало нечем дышать.

– Так скоро, – прошептала она.

Уилл смущенно кашлянул.

– Моя семья настаивает на скорейшем браке, чтобы замять скандал.

Два дня! У нее не будет времени придумать особое платье, подходящее для такого случая.

Вдруг Эми вспомнила, как боялась, что вообще никогда не выйдет замуж. Теперь у нее будет муж. Ужасно, что она так мало о нем знает, но и ему, должно быть, нелегко. Наверное, они сумеют помочь друг другу пережить трудные времена.

– Жаль, у нас нет карты, чтобы мы могли спланировать наше плавание по житейскому морю, – сказал он. – Придется рисовать ее самим, да постараться безопасно миновать все рифы.

Эми подозревала, что на их пути попадется немало рифов, а также всевозможных кочек и ям.

– Мы будем жить в Эшдон-Хаусе?

– Очень недолго. После свадьбы я поговорю с поверенным брата, чтобы присоветовал нам подходящий дом в окрестностях Ричмонда. Я займу должность управляющего имениями брата на весь следующий год. Вероятно, вы захотите поучаствовать в выборе дома.

Эта перспектива ее воодушевила.

– О да! Я с удовольствием займусь меблировкой и отделкой дома.

– Правильно. Вы ведь придумываете платья.

Эми едва скрыла радость под маской безмятежности. По крайней мере Дарсетт не возражает против ее увлечения – она не смогла бы смириться с запретом заниматься тем, что было важной частью ее жизни, а не капризом.

Куда больше беспокоило ее другое. Уильям не знал, что она согласилась принимать плату за созданные ею фасоны. Эми не сомневалась, что муж осудит деловое соглашение с хозяйкой мастерской. Джентльмены могли выбирать некоторые профессии, считавшиеся в свете вполне респектабельными, но дама, зарабатывающая своим трудом, роняет себя. Общество отвернется от нее, если узнает.

Эми считала, что такая точка зрения устарела и отличает людей спесивых. Важно, однако, другое. Неизвестно, умеет ли Уилл правильно распоряжаться деньгами. Возможно, придет день, когда она возблагодарит судьбу за то, что скопила некоторую сумму из заработанных ею денег. Что-то подсказывало ей, что обман не лучший способ начинать совместную жизнь, но ведь это брак не по любви! Ни он, ни она не питали иллюзий, отдавая себе отчет в том, что просто уберегли себя от позора.

– У меня есть кое-что принадлежащее вам, – сообщил Уильям. – Давно собирался вернуть. – Пошарив в кармане сюртука, он извлек красную шелковую розу, которой она хватилась после бала у Бересфордов.

– Где вы ее нашли?

– На ковре в библиотеке Бересфорда. Не знаю, почему прихватил ее с собой.

Из розы все еще торчала нитка.

– Я подумал, вдруг эта роза нужна, чтобы вы снова могли надеть то платье.

– Благодарю вас. – Эми не смогла признаться ему, что платье запомнилось всем настолько, что она не может его носить, если не поменяет на нем и ленты, и кружева, и розы.

Уилл опустил глаза и стал ковырять ковер носком сапога.

– В чем дело? – спросила Эми.

– Я не приготовил пышной речи.

Он только что сумел завоевать маленький уголок в ее сердце.

– Она вам и не нужна.

Уилл взял ее руки и опустился на колени. Эми взглянула в его темные глаза, и у нее защемило сердце. Почему ей снова хочется плакать? Потому что этот мужчина станет ее супругом до скончания дней. Она поняла, что все-таки плачет. За последние двадцать четыре часа она, кажется, превратилась в лейку для цветов.

Однако его глаза сияли, когда он встретил ее взгляд.

– Эми, сделайте меня счастливейшим из мужчин, согласитесь стать моей женой!

– Да, я выйду за вас.

Только бы Господь нас не оставил!

Уилл встал. Погладил ее по щеке, вытирая большим пальцем слезинку, и спросил:

– Можно вас поцеловать?

– Да, – шепнула она.

И он нежно поцеловал ее в губы.

Эми отчаянно желала, чтобы они прожили вместе целую жизнь в довольстве и счастье.

Они станут мужем и женой до конца своих дней. До этой минуты она думала, что у нее нет выбора. Но теперь ей стало совершенно ясно, что свой выбор она все-таки сделала. Она может превратить брачный обет в фарс, а может сделать все, чтобы их брак удался.

Она должна быть храброй и проявить себя с лучшей стороны. Скоро этот человек станет ее мужем. И она, возможно, сделает его счастливым, если сосредоточит свои помыслы на его нуждах. И муж отплатит ей добром за добро. Бог милостив, и этот брак по необходимости может стать настоящим семейным союзом. Эми встретила взгляд Уилла, и по коже прокатилась волна приятного возбуждения.

– Я сделаю все, что в моих силах, ради вашего удобства и счастья.

Уильям одарил ее сияющей, в тысячу свечей, улыбкой.