Текст книги "Трудно быть другом"

– Не-е… Спасибочки! – ответила Сыроежка. – Уже держала. Я не думала, что такая тяжесть, и выронила, чуть не по ноге.

– Повезло! А то бы – больница, наркоз, гипс! – веселится Ромка. – Почти два кило! По совету Бажена мне сделали этот костыль. Ты его палочку держала?

– Нет. Неужели и у него она такая же?

– Ха! – усмехнулся Ромка. – Потяжелее – три кило и плюс еще чуток. Во!

– А зачем Васе такая тяжелая палка?

– Для тренировочки. Но еще – его однажды чуть не убили! Не в курсе? Пьянь какая-то шла, и им не понравилось, что Вася хромает. Что он как бы не имеет права хромать! Жутко им это не понравилось. И давай глушить! «Сейчас мы тебе, урод, и другую ногу поправим! Как таракан, ползать будешь! Ж… нашу лизать будешь!» – Ромка даже задохнулся от ярости, от обиды. – Ну, Вася и выдал им «ж…»! Он всякие приемчики знает, вот и показал им цветное кино. Но после того случая на всякий пожарный решил сделать себе крепкую палочку. Друг подсказал. И сделал. Чтоб уже без страха толковать со всякой сволотой. Чтоб они…

– Ром… Успокойся… Плюнь ты на всех этих подонков! – Саша погладила Ромку по руке, сжимающей костыль.

– Я тебе не рассказал – не успел… – Ромка отдышался. – У меня тоже недавно встреча была. Иду вечером, на улице скины метелят пацана. Четверо. Ну, я и подал голос. Эти сразу на меня перекинулись. Думали, культяпый – разотрут по асфальту. Короче, побазарили… Вот этим костылем я уговаривал их. Сейчас пацан у меня дома. Он с гор приехал. У них там только одно дело – хлопок убирай, а он очень хочет учиться, аттестат – сплошь одни «пятаки». Дядя Серега его уже экзаменовал, так он на «отлично» ответил по всем предметам! Башковитый – прямо страшно! Зовут Тумаган.

– Как-как? – не поняла Саша.

– Ту-ма-ган! Что означает «орел, летящий над пустыней».

– Ту-ма-ган? Вот это имечко!

– Клёвый пацан. Я потом приведу его на канал. У него башка – прямо пирамида Хеопса! Ну, перекурили? Дыхалка восстановлена?

– Восстановлена! Айда!

Тюк-тук… тук-тюк… – веселый перезвон идет по лестнице.

Неожиданно, грохоча ботинками, мимо них промчались вниз два здоровенных амбала с перекошенными мордами.

– Куда это они? – удивилась Саша и даже высунулась в открытое окно на лестничной клетке: жутко любопытная она. – В тачку сели!

– На самолет, наверно, опаздывают. Видела рожи? Моя соседка, что этажом выше живет, стюардессой работает и тоже бегает как наскипидаренная. Опаздывает всегда. Да еще на шпильках скачет. Один раз спешила в аэропорт, и в метро шпилька пополам, а у нее рейс Москва – Токио. Сразу на такси. Короче, с одной туфлей в руке доскакала до своего самолета. Успела! Даже боли не чувствовала. Только когда взлетели, поняла, что сломала ногу, и уж там – в обморок. Ее Светлана зовут. Вот я и спрашиваю: «Почему вы всегда бегаете, уважаемая госпожа Сиракоко?» Она хохочет: «Иначе драйва нет, господин Романидзе!»

Тюк-тук… тук-тюк… Вот и восьмой этаж.

Дверь в квартиру Илюши почти никогда не заперта: к нему полно знакомых приходит.

– Эй, жители небоскреба! – заорал Ромка прямо от двери. – К вам прибыла делегация с далеких гор Тибета! Тибетские монахи шлют вам пламенный привет!

Никакого ответа не последовало на зов Ромки. Обычно Илюша выдавал какую-нибудь хохму. А тут тишина… Кажется, стонет кто-то…

Ромка и Сыроежка сразу влетели в комнату. Илюша привязан полотенцем к коляске. Возле него – баба Лена в слезах. Ничего сказать не может, заикается, только руками трясет.

– А-а-а… Не-не… Ро… Ромочка-а-а…

– Что случилось? – Ромку от неожиданности даже к стенке качнуло, хорошо, хоть успел опереться на палку.

Сыроежка бросилась к коляске.

– Что с тобой, Илюша?! Баба Лена, кто это сделал?!

А бабу Лену мелко-мелко трясет, и она все вытирает, вытирает лицо Илюши… И дрожит…

Рот Илюши туго заклеен липкой лентой, поэтому он сказать ничего не может, только глазами хлопает.

Саша сорвала ленту.

– Га-а-ады! – прошептал едва слышно Илюша. – Сво-ло… ло-чи!

– Это те двое, что убежали?! – До Ромки теперь дошло, что не зря так резво скатывались по лестнице парни.

– С-сво-ло-чи! – Илюша еще больше заикался. – Ру… ру-ки…

Ромка развязал полотенце и срезал липучку с рук Илюши.

Илюша слегка ожил. Саша принес воду из кухни.

– Выпей.

– Не-а… – Илюша кивнул в сторону: – Ба-а-буле дай – она г-ге-рой!

Баба Лена сделала пару глотков. Медленно опустилась на стул.

– Го… Господи… Что же это?..

– Баба Лена, вы их знаете? – спросил Ромка.

– Первый раз видела… Это же зверье какое-то…

– Зачем пришли к вам?

– Грабануть хо-хотели мой с-станок… А он п-при-привинчен. – Илюша повернул голову к углу, где обычно сидел. И Ромка глянул в ту сторону. Станок уже на полу стоит. Рядом валялись большие сумки. – Они за-за-за ним п-п-пришли… На-накапал кто-то – бог-г-гато ж-ж-живем… Тя-тяжелый… Не могли сразу снять… От жадности за н-ноутбук схватились… г-г-гады!

Ноутбук Илюша купил недавно на деньги, заработанные своими руками, за деревянные фантазии, сделанные им. И сразу подключился к Интернету. Теперь, не выходя из дома, он знал, что творится во всем мире. Особенно он любил посещать разные музеи и уже завел друзей, таких же, как он, с ограниченными возможностями. Вместе они обсуждают разные проблемы, которых у них полным-полно, и «ходят» по выставкам, болеют за футбол, за хоккей.

– Они сна-а-ачала вроде по-по-хорошему… По-по-просили совета у меня, как да что… – Илюше было трудно говорить, и он выпил воды. – Им кто-то сказал про мой станок. А он до-дорогой… Ба-Бажен купил… с-собрали… Я совсем не ожидал, даже не успел ничего по-по-понять, как залепили мне ро-рот лентой. Ну, я хвать стамеску! Тут мне и склеили руки. «Будешь дергаться – зенки тебе вы-вы-выколем и уши отрежем!» А бабы Лены нет в комнате, она на балкон вы-вы-вы-шла. Эти думали, что я совсем один дома. И спокойно так ук-ук-ладывают… А я чувствую: задыхаюсь. Совсем п-п-плохо стало… А они хохочут оба! Все мои инструменты в мешок с-с-сложи-или… Гады! Да-да-даже старый па-паяльник заграбастали…

– А я на балконе была… – Баба Лена вроде пришла в себя. – Подбирала там банки для огурчиков, засолить хотела. И слышу: голоса вроде чьи-то. К нам много людей ходит, всех знаю… Глянула через занавеску – о-о-о! Незнакомые! И тут Илюша как закричал. Меня аж затрясло… Ой как худо стало!.. И не знаю, что делать! Мобильник на кухне оставила… И вот гляжу: в углу балкона автомат стоит. Это Илюше передали из военкомата, чтоб сделал копию из дерева. Он уже им делал пистолеты… Как их зовут, Илюша? «Макаревич», что ли?

– «Макаров», баб Лен! Макаревич – это наш известный певец! – засмеялся Илюша. – Уже пора тебе это за-запомнить. «Макар»! Знаменитый! В военкоматах допризывникам показывают разное о-о-оружие. И вот стали заказы мне давать… Уже два «макара» выточил, пять г-г-гранат, ми-ми-ны разные. А совсем не-не-недавно «калаш» привезли, самой первой модели, исторический. Я еще только хо-о-отел… п-п-приступить… Дерево надо подобрать правильное…

– Начальникам уж шибко эти «макары» понравились! – перебила баба Лена. – Уж так они хвалят Илюшу: «От настоящего не отличить! Классная работа!» Ну я, значит, сижу на балконе и вся дрожу… Что делать-то?! Кричать с восьмого этажа – так эти услышат! И прибьют еще. По лицам вижу: за рубль удавят… Ну я тут автомат в руки, как открою дверь с балкона да как закричу не своим голосом: «Не шевелись, фашисты! – и дуло прямо на них. Ну, их как ветром вынесло! Вон один усранец даже лужу напустил на пол с перепуга…

– Не-е-е, баб Лена! Они не «калаша» – они твоего боевого в-в-вида испугались! И потому полные штаны напустили! – Илюша залился смехом. – Она та-та-таким стра-а-ашным голосом заорала!

– А я уже и не помню толком, что кричала. В глаза им смотрела, в их паршивые зенки! И такая злость во мне зажглась… такая! О-о! Будь этот «калаш» заряженный, пальнула бы, взяла на себя такой грех! Прости меня, Господи, что так говорю!.. Но они же били моего Илюшеньку!.. Били солнышко мое!.. Беззащитного!.. Да за него я на все готова!

– Баб Лен, у-успокойся! – Сам Илюша уже совсем был в норме. – Вот батюшка Мефодий придет – я доложу ему про твой подвиг, как ты грудью на врага по-по-пошла! – И смехом залился. Тут и баба Лена засмеялась. И Ромка с Сашей. – Батюшка за-за те-те-бя та-та-кой молебен благодарственный отслужит! И в колокол по-по-позвонит! Уж попрошу его! Уж так по-по-прошу!

– А где же твой главный помощник Крюк? – спросил Ромка.

– Так я ему важное задание дал: правильное дерево он пошел искать. Од-од-ной липы для этого мало. Тут и груша нужна, и дуб. Крюк уже третий день этим занимается. Он уже по-понял, что такое хорошее де-де-рево… Вот эти гады и выследили, что я о-о-один и-и-и можно прийти… и-и-и по-по башке дать…

Крюк уже несколько месяцев работает с Илюшей. Вообще-то его зовут просто Коля. А Крюк – это у него кличка такая. Он из тюрьмы вышел. Напились с дружками и ларек грабанули. Из школы выперли и засадили как особо опасного преступника. Мать – алкашка. Коля в этом же доме живет, и Илюша давно приметил его с балкона. Сидит во дворе, в носу ковыряет. На работу не берут: боятся. Вдруг кассу взломает или зарежет кого! Ну, Илюша и позвал его к себе домой. Показал свои работы. Тот такого никогда не видел и знать не знал. И очень ему понравилось работать с деревом. Правда, не сразу. Уходил, дурил – и возвращался. Теперь они дружно работают. А в колонии Коля нахватался блатной фени и здорово ботает на ней, пока стамеской шурует. Вроде как для поддержки организма. Юморной такой! Да так складно у него эта феня получается. Вот и баба Лена у него нахваталась.

– Наша бабуля Лена врезала этим ублюдкам по полной программе Крюка! Будто только вчера с зоны пришла! За грабиловку сидела! – хохочет Илюша.

– Да ладно тебе… – замахала руками баба Лена и пошла за тряпкой, чтобы пол помыть после «гостей».

Ромка взял в руки автомат.

– Хорош! Никогда «калаш» в руках не держал…

– А з-з-знаешь, по-почему он так называется? – Илюша прищурился хитро, с улыбочкой.

– А то! Наш российский человек изобрел, Михаил Тимофеевич Калашников!

– Я его по телику видел… Недавно умер…

– И я видел – старенький-старенький, весь седой. В Ижевске жил. И все еще что-то новенькое придумывал!

– Та-та-талантище! На весь мир за-за-загремел!

– О-о, сколько разных загогулин тут! – удивился Ромка. Тебе придется здорово попотеть.

– Попотеем! Это я л-люблю. Самое главное, правильное дерево чтоб было. И Крюк мне хорошо помогает. Я теперь без него никуда. А он уже и рисовать начал, разные эскизы я ему поручаю. И сам п-п-придумывает. Т-т-толковый пацан!

Саша пошла на кухню выгружать подарки от деда Прокопьича.

Пока Илюша рассказывал про Коляна, про путешествия в Интернете, о своих новых планах, Ромка быстро установил ноутбук на прежнее место и подключил к сети.

Потом баба Лена поила всех чаем с ежевичным вареньем и бубликами, обсыпанными маком, – посылка Прокопьича всем пришлась по вкусу.

Ни Илюша, ни баба Лена не запомнили лиц нападавших. Тем более что те сразу натянули себе на лица шарфы. Но Илюша очень надеется, что подонков удастся разыскать Крюку. Такого беспредела тот не простит. Да и нельзя прощать!

Ромка рассказывал Илюше про тренировки, как Сыроежка, вся в мыле, скачет по берегу с секундомером и биноклем, а Саша вспоминала всякие забавные случаи, и все смеялись. Илюшу интересовало буквально всё, и он задавал разные вопросики. Потом облизнул ложку от варенья, звякнул по краю чашки и поднял ложку над головой.

– В-в-внимание! Теперь сю-у-урпризик! Саша, возьми ди-диск в красной упаковке и вставь в видак. И включаем! Три-четыре!

На мониторе появилась Голландия: цветы, красивые памятники, море, узкие улочки… Вдруг раздался знакомый голос спортивного комментатора: «Мы начинаем репортаж из Голландии, где проводятся международные соревнования по гребле!…В составе нашей команды принимает участие заслуженный мастер спорта Василий Баженов…»

Сыроежка застыла, глаз от монитора не отрывает.

Ромка от неожиданности даже губу прикусил.

– Откуда у тебя этот диск, Люха?! – наконец заорал он.

– По-потом скажу! – закричал восторженно тонким голоском Илюша и залился счастливым смехом. – По-по-потом! Дальше смотри!

Кипит вода под веслами. И Ромке порой даже кажется, что и сам он где-то рядом на своей байдарке.

Затаив дыхание, ждали, когда выйдут на старт новые гребцы. Из многих стран приехали на соревнования спортсмены. От России на байдарке-одиночке выступал только Вася.

Судья взмахнул флагом – и рванулись вперед байдарки.

Ромка громко засопел. Когда волнуется, всегда пыхтит как паровоз.

Нет, это никакими словами не передать – это надо видеть.

Ромка орал как сумасшедший, подбадривая Васю, который шел то вторым, то третьим, то снова вырывался вперед. Сыроежка прыгала, кричала что-то, размахивая руками.

Васина байдарка пересекла финиш. Она была первой.

Крупным планом показали лицо Васи, покрытое потом…

Промелькнули размытые кадры, и вот Вася Важен улыбается, смотрит с монитора прямо в глаза Ромке, Саше, Илюше.

– Привет, пацаны! Я попросил друга, чтоб он специально для вас заснял это. Чтоб увидели, как живет ваш Вася Важен. Фу-у-у… Еще не успел отдышаться! Ну, видал, Ромка, какие тут серьезные ребята работали на байдарках? Очень… Ты, я думаю, смотрел внимательно. Это для тебя, пацан, школа. И тренеру нашему обязательно покажите! Борисыч, дорогой, привет! Обнимаю тебя! И Прокопьич, наверно, рядом сидит. Обнимаю вас, золотые мои, через тысячу верст! Не болейте! Дорогие, я вас всех очень люблю и, конечно, скучаю без вас… Наладятся мои дела – и обязательно прикачу к вам. А наш канал мне даже по ночам снится… Часто… Сашенька, девочка хорошая, твои акварели висят у меня дома, и каждое утро смотрю на них… И вечером смотрю на них… Баба Лена, обнимаю тебя крепко! И Илюшку тоже! Пучеглазик ты лопоухий!.. Всегда думаю о вас с Илюшей…

Выключили видак.

– Ну как, пацаны? Жа-жарко? – Илюша повернулся к Ромке и Саше. Улыбочка от уха до уха сияла на его лице. – Вот и Вася Важен слегка побазарил с нами… Есть во-во-вопросики?

– Сразу почему ничего не сказал? – наконец опомнился потрясенный Ромка.

– Ха-а-а! С-с-ссразу т-т-только блохи скачут! – от души веселился Илюша. – Сю-сю-сюрпризик! П-п-прямо от Васи! Ха-а!

– Вчера забегал дружок Васин. Только что из Германии прилетел, – подала голос баба Лена. – И еще Вася прислал разные лекарства для Илюши.

– Ну ты, Люшка лопоухий, даешь прикурить! – Ромка только головой покачал. – Надо накатать Васе ответ.

– Накатаем! – Это Сыроежка пришла в себя. – Вот это кино! Я ему отберу самые-самые лучшие последние акварели!

– Теперь вся надежда на тебя, Ромка – хромой гусь! – Илюша так раздухарился, что почти перестал заикаться. – Пошлем Васе фильм, когда в твоих зубах будет торчать медаль! Когда чемпионом станешь!

– А мы его заставим стать чемпионом! – засмеялась Сыроежка. – Он так просто от нас не отделается! Мы с него три шкуры спустим!

Вышли от Илюши, когда уже смеркалось.

Возле метро Ромка и Сыроежка разбежались в разные стороны.

Ромка давно хотел пригласить Сыроежку к себе домой.

Альбомы художников показал бы. Но никак не решится. Вот дела с Тумаганом определятся – и обязательно пригласит. А с Циркулем она уже познакомилась, когда тот приходил на лодочную станцию.

Ромка представил, как сейчас дома они с Тумаганом будут смотреть Васин фильм и Тумаган увидит Васю. А к вечеру ближе Циркуль притопает – и с ним посмотрят. Завтра Ромка понесет диск в спортклуб, чтобы и тренер Борис Борисыч с Прокопьичем посмотрели фильм про Васю. И все пацаны в спортклубе пусть посмотрят, как классно работает Важен, в какой он отличной форме.

– Култышка! – громкий резкий голос прервал его мысли.

Обернулся.

На него медленно надвигались трое бритых пацанов в черных куртках, увешанных разными блестящими железяками. Цокают подковки на тяжеленных ботинках. Пацаны, похоже, те же, что курочили Тумагана.

На улице никого. Хорошее место выбрали. Ждали, наверно.

Краем глаза глянул назад – и там никого. Но уже не ускакать…

Тронул рукой кепку: шишкарь на месте. Помог тогда.

Рядом стена каменная. Вот и прижмемся к ней. Важен говорил: за спиной никого не должно быть.

Покрепче обопрись на здоровую ногу, Ромка! Жалко, нет рядом Барабана и Хруста: совсем другое кино сейчас было бы.

– Ты вроде не узнаёшь нас, урод?..

– Узнал-узнал… Особенно тебя, лупоглазый!

– Сейчас мы тебя заставим жрать землю!

– И будешь лизать наши задницы!

– А после мы твои зенки выколем и сложим их тебе в карман!

Голоса какие-то одинаковые, будто кто-то один гундосит. И все ближе они. Притормозили слегка…

Вперед вышел что пожирнее. В руке сверкнуло – ну конечно, с финяком. И так нагло прет, зубы скалит.

– Сейчас я тебя, урод, на шило посажу и кишки выпущу! И это даже не больно будет! Ты, вонючий урод, даже кайф схватишь!

Ромка будто услышал голос Бажена: «Не жди! Бей первым!»

– Получай за «урода»!

Ромка выбросил вперед костыль, как шпагу, и резко нанес удар прямо в руку, сжимавшую финку. Стальной клинок со звоном полетел на асфальт, а скин завизжал на всю улицу, как поросенок, закрутился, словно юла.

– Кончайте! Кончайте его! А-а-а! – стонал скин, махая руками.

Парни с воем рванулись к Ромке.

Не подпустить их близко! Костыль выдержит.

Главное, не схлопотать по черепку! Успевать отвечать на удары… И бить самому… Бить… Ага, попал… Отскочил… И снова бить…

Сыпанули из глаз искры снопом – пропустил ощутимый удар.

Держись! Главное, не упасть, устоять на ногах. Ага, вот еще один завыл – хорошо попал!

А башка кружится… Нельзя падать: зарежут!

Шум мотора – вроде тачка едет мимо.

– Эй, что делаете? – раздался чей-то голос.

Не отвлекаться! Видеть глаза противника!

Но вот опять пропустил! Бита жестко рубанула по плечу.

Хлопнула дверца в тачке. Голос совсем где-то рядом, но некогда смотреть.

– Тормози!

Скины дружно обернулись к проходящему.

– Тебе чо?! Ты чо встреваешь?!

– Мотай отсюда, черножопый, пока еще живой!

– Кто это, такой борзый, обозвал меня черножопым? А ну повтори!

У Ромки перед глазами все расплывалось, он едва стоял на ногах. Голос мужчины донесся словно через вату.

– Ну я! Я сказал!

– Ну и что ты нам сделаешь?!

– Рви когти, пока уродом не сделали! – яростно орали скины.

Ромка не видел и не понял, что произошло в нескольких метрах от него, – какие-то вскрики, глухие удары…

И воцарилась тишина.

Ромка точно прилип спиной к стене. И сжимал изо всех сил костыль – на него только надежда. Он так просто не сдастся этим фашистам! Главное, не упасть… Не упасть…

А тишина не исчезала.

Ромка локтем смахнул пот, заливающий глаза. Где же эти, в черном? Не видно, не слышно…

– Ты, джигит, похоже, живой?

Ромка повернул голову и увидел высокого широкоплечего мужчину. Тот медленно шагал к нему.

– Ага… вроде, живой…

– Молодец! Ты сражался, как настоящий джигит. Я все видел. А как этих называть? – Мужчина сплюнул в сторону. – Бешеные шакалы.

– Нет, хуже! Скины! Фашисты! Не знаю, как их…

– А никак! Даже среди зверей нет таких! Не понравился им грузин! Вай! Цвет моей кожи им не понравился! Понимаешь, а?! Ну совсем ублюдки! А разве это важно – кто ты или я?! А ты чем их достал? Чем ты им не понравился? Вроде не грузин, не таджик и на негра не похож.

– На днях они добивали пацана… Я сказал им: не надо.

– Вай! Совсем плохие!

– Их тогда было четверо. Одного я хорошо костылем достал, но тут мне по котелку врезали. Менты их тогда спугнули.

– Взяли они их за уши?

– Нет, мимо проехали. Но эти струхнули и сразу рванули…

– А с пацаном что? Тоже рванул?

– Нет! Он меня за угол оттащил, пока я в отключке был. Его Тумаган зовут. Он с гор приехал, учиться хочет. Сейчас у меня дома живет… Спрятал я его. У него здесь никого нет, совсем один…

– А ты рисковый парень. Дай вытру лицо. Кровь у тебя… – Мужчина достал из кармана белоснежный носовой платок и обтер Ромке щеку. – А что с ногой? Сломана?

– Нет. Это у меня с детства, там култышка.

– Ну это ничего. Вот когда вместо башки култышка, как у этих, тогда, считай, совсем плохо. Как тебя зовут?

– Ромка.

– Меня Гога. А я тоже с гор. Кавказ! К другу приехал, у него здесь спортивный клуб. Карате… Знаешь, что это такое?

– Знаю, конечно. А я греблей занимаюсь – байдарка-одиночка.

– О-о! Это очень серьезное дело. У меня знакомый аквалангом занимается. Большой мастер! Тебя куда довезти?

– Не надо, я тут близко живу.

– И близко можно – поехали!

Ромка ни разу в такой шикарной тачке не ездил. Даже голова перестала болеть. Музыка негромко играет, на грузинском поют.

Пока ехали, Гога рассказал про спортивный клуб, про друга Алексея, известного спортсмена, чемпиона по карате. А Ромка – про спортивно-лодочную станцию и друзей-спортсменов.

Машина притормозила возле Ромкиного дома.

– Будет время, приезжайте на канал, посмотрите, как здорово гребут наши ребята.

– Постараюсь приехать. – Гога достал из кармана визитку. – Держи. Приходи со своими друзьями в клуб карате. Покажешь визитку администратору – и пропустят сразу. Ну пока, джигит! И как говорят у нас: «Пусть небо над тобой будет всегда ясным! И любая горная вершина покорится тебе!»

Черная тачка на прощание мигнула красными огоньками и умчалась.

Едва Ромка вошел домой, как сразу почувствовал запах знакомых духов и курева. На вешалке – сиреневый плащик. Ясно: Алиса явилась не запылилась.

Ромка прошагал к себе, даже не скосил глаза в сторону кухни – она вся была уже в дыму.

Тумаган ждал возле двери в его комнату.

– Рома, ты меня извини… Я совсем ничего не понял… – заговорил он торопливо и очень волнуясь. – Я ждал тебя, лежал и читал. А потом заснул – ночью плохо спал. И вдруг слышу шаги. Приоткрыл дверь – женщина ходит! И курит, курит. То по мобильнику, по домашнему звонит и все разговаривает с кем-то. Я ничего не понимаю. Как она попала сюда? Я не открывал ей дверь…

– Не переживай. Это Алиса. У нее свой ключ. Ты что-нибудь ел?

– Ну да…

– Врешь! По ушам вижу. Сейчас заправимся.

– Рома, наверно, я должен уйти от тебя… А что у тебя с лицом? У тебя кровь!

Ромка взглянул в зеркало. На правой скуле красовалась довольно приличная ссадина, она слегка кровоточила.

– На улице зацепился и слегка пикирнулся. Сейчас помоюсь.

– И правый рукав на куртке порван! Рома, тебя что, избили, да?

– Тумаган, не пускай пузыри! Я пошел мыться!

После душа Ромка всегда бывал в отличном состоянии. «Как малосольный огурчик» – Циркуль так выражается. Слегка ноет плечо, да чуток ломит где-то в затылке, да тоскует скула. Но на это даже не стоит обращать внимание. «У настоящего гладиатора всегда должно что-нибудь слегка побаливать, – шутил Важен. – А то если у тебя все в порядке, все здоровенькое, значит, пора повесить на стенку твой портрет в черной рамочке – ты уже протух как настоящий боец».

На кухне уже гора грязных тарелок: Алиса не дождалась, что кто-то будет кормить ее, и проявила завидную смекалку, обнаружив в холодильнике готовую еду. Ну а сама актрисуля грациозно восседала в кресле, закинув ножку на ножку, и с видом философа, обдумывающего великую мировую проблему, смотрела затуманенным взглядом куда-то сквозь клубы дыма.

– Здрассти… – процедил Ромка сквозь зубы.

Он терпеть не мог табачной вони и сразу распахнул форточку.

– Здравствуй, Ромочка! – нежно пропела Алиса. – На подоконнике стояла изумительная фиалка, такая синяя-синяя! Я всегда любовалась ее красотой. Где она? Теперь торчит какой-то нелепый кактус.

– Мадам, вы явно ошиблись подоконником. Здесь никогда не стояли фиалки. Они бы сразу подохли от «изумительного» запаха ваших сигарет. А кактусу на это дело наплевать.

– Да, значит, был другой подоконник… А жаль… Ты все еще не куришь? Настоящий стоик! Завидую! И удивляюсь! А я никак не могу бросить, совсем нет силы воли… Жизнь такая сумасшедшая, сплошные стрессы! И прямо не знаешь, куда деваться от них!

– Рано утром звонила твоя подруга и резко предупредила, что вам, мадам, грозят большие неприятности.

– Машка звонила! Грязная интриганка! – взвизгнула Алиса и даже подпрыгнула на кресле. – Я этой шалашовке перешла дорогу!

– Не знаю, кто кому что перешел, но потом в нашу дверь дружно ломились крутые качки и жаждали встретиться с тобой. И тоже квакали, что вы кому-то что-то крепко задолжали.

– О-ой… Ну скотина! Подослала своих подонков! А тут, понимаешь, такая не совсем простая история… Тут такое паскудство…

– Извините! – резко перебил Ромка. – Мне совсем неинтересны ваши истории. Сказали напомнить тебе – и я напоминаю. А слушать мне этот бред совсем ни к чему. Извините, мадам.

Включил вовсю горячую воду: надо мыть посуду.

– Скажи, пожалуйста, что за личность торчит в твоей комнате?

– Это мой друг.

– И что же он делает у нас в доме?

– Он здесь живет.

– Живет?! Да ты с ума сошел! Пускать в дом неизвестно кого!

– Можешь не волноваться: мне о нем все известно. Это не твоя Машка, которая удавит шарфиком, если понадобится.

– Не драматизируй! Я ее первой удавлю! Эта грязная мымра решила развести меня по-крупному. – Алиса глубоко затянулась, прикрыла глаза и на мгновение воспарила над серым бытом. – Ничего у нее не выйдет! А как понять, что вещи Клёнова все еще здесь? Почему он не исчез?

– Потому что потому…

– Не поняла.

– Мы с ним занимаемся ремонтом квартиры.

– Ремонтом?! Ты что несешь?! Или ты считаешь меня полной идиоткой? Ну конечно… – И снова затянулась, затихла. – Рома, почему ты со мной никогда не поговоришь по-человечески? Мне бывает так одиноко, так одиноко!.. Все куда-то бегут, летят… И всё мимо меня… мимо… Всё летит куда-то…

– По-моему, он все еще не верит, что ты исчезла. И он ждет.

– Ждет?! – Алиса всплеснула ручками. – Господи! Неужели он ничего не понял?! Я же всё, всё ему объяснила!

В кармане запиликал мобильник. Ромка вышел из кухни.

– Привет, дядя Серега! – Алиса простучала каблуками мимо него и нырнула в свою комнату. – Я вот только домой пришел. После тренировки к Илюше забегал. А вы сегодня вроде обещали зарулить к нам?

– Сегодня не зарулю. Насчет Тумагана я почти все утряс. Завтра должен уточнить кое-какие детали. Мне сказали, ЕГЭ сдавать не нужно, с ним проведут только собеседование. Кирилл мне звонил, ему тоже обещали все приготовить. Так что успокой парня: разрешение на проживание в Москве он получит. А потом мы подумаем насчет института.

– Успокою. А то у него уже глаза за ушами. Не спит по ночам.

– Валерьянку дай. Ну, Ромка, до встречи! Бегу!

Дядя Серега отключил мобилу – Ромка не успел ему даже сказать, что получили фильм от Васи Бажена. Ладно, значит, до понедельника.

Ромка заглянул к себе в «пещеру».

– Человек с гор, айда похаваем!

Гороховый суп имел большой успех.

– Сейчас дядя Серега звонил.

Тумаган застыл, даже ложку не донес до рта.

– Спокойно! Он передал тебе большой привет и сказал, что в понедельник будут готовы все нужные документы.

– Это правда?! И можно нести их в институт?

– Факт! И ты их там всех поставишь на уши, когда начнут вопросики задавать! А мы сейчас по этому поводу еще замочим горох: у меня есть запас! Завтра суп сварганим. Скоро Циркуль появится. Ты сказал, что он баранину притащит?

– Обещал Кирилл Николаевич. Еще насчет зелени спросил. У нас все есть, в холодильнике лежит.

– Точно! Зелень есть! Значит, разведем костер в «пещере» и будем готовить шашлык под твоим чутким руководством! Не возражаешь?

– Не возражаю! Только костер разведем на кухне! – засмеялся Тумаган. – Нельзя портить такой красивый паркет в зале.

– Согласен! А еще дядя Серега сказал, чтобы я тебе на ночь дал валерьянку, а то он чувствует, что у тебя нервы в напряге.

– Сегодня буду спать хорошо – ручаюсь. Расскажи, как твоя тренировка прошла?

– Отлично! Вода на канале спокойная, хорошо поработал веслом. Сначала из меня выжимала пот Сыроежка… Тебе сны снятся?

– А как же! Разные… – Тумаган вздохнул. – Но чаще всего наш дом снится. Маму вижу, папку, сестренок. Они мне говорят что-то… Но утром никак не могу вспомнить, о чем разговаривали.

– А мне сегодня приснилось… – Ромка замолчал: перед глазами опять возник тот красный бант и то, как он исчез под водой. – Я потом расскажу этот сон. После тренировки мы с Сыроежкой поехали к Илюше. Я тебе про него говорил. А там такое творилось – жуть! У него дома дверь всегда нараспашку – любой заходи! И заходят! Есть о чем поговорить, друзей полно! А тут какие-то гады приползли, Илюше рот заклеили скотчем, чтоб не кричал. Руки тоже связали, чтоб не дергался. Станок поднять не смогли, так давай укладывать ноут в сумку! Пронюхали, что у него есть такая замечательная штука, дорогая. Короче, прямо днем решили грабануть! Представляешь! Думали, легкая нажива. Они были уверены, что этот инвалид-колясочник им ничего не сделает, ну а его бабу Лену даже в расчет не брали. А баба Лена как выскочит с балкона, как наставит на них автомат Калашникова, как заорет: «Стрелять буду!» – они и обделались! Мы с Сыроежкой встретили их на лестнице – чуть не сшибли нас. Мы, конечно, сначала ничего не поняли. А зашли к Илюше – он к коляске привязан, лицо в крови. И баба Лена рядом, вся дрожит, плачет…

– Значит, ничего не успели утащить?

– Ха! Я же говорю: как «калаш» увидели, так и обделались! Даже свои сумки бросили! Прямо по воздуху пролетели мимо нас!

– А откуда у Илюши автомат?

– Из военкомата привезли, чтоб он выточил из дерева копию. Он уже делал им макеты гранат и пистолетов. Как настоящие получились – я держал в руках. Мы потом смотаемся к Илюше. Увидишь, как он работает на станке с деревом… Да, я же диск клёвый принес! Посмотрим сейчас!

Раздался звонок в прихожей.

– Кирилл Николаевич пришел! – вскочил Тумаган.

– Он! Ты сиди, я его встречу!

Ромка открыл дверь, и высоченный Кирилл, казалось, сразу занял всю прихожую – в руках увесистые пакеты с продуктами, на плече огромный кофр с аппаратурой.

– Вот мы и прибыли… Здесь баранина и прочее. Давай на кухню! – И Кирилл замер: увидел сиреневый плащ Алисы.

– Да, оне изволили прибыть. И уже откушали.

Кирилл ничего не сказал.

Ромка прихватил пакеты с продуктами и поскакал в кухню. Продукты уложены в холодильник. Можно идти в «пещеру».

Тумаган смотрит вопросительно.

– Слегка притормозим с шашлыком. Согласен?

– Как скажешь.

Тумаган ни о чем не спрашивает Рому. Он понимает: с приходом этой женщины уже что-то изменилось или должно измениться.

Ромка лег на диван и уткнулся лицом в подушку – не надо его трогать сейчас. Тумаган устроился в уже облюбованном кресле.

Кирилл вошел в спальню.

Он столько дней и ночей ждал этой встречи и хотел сказать так много! Вот она рядом – и нет у него слов.

Вернее, все то, что он собирался сказать, сейчас ему вдруг показалось слишком мелким, ничтожным. Он слышит ее голос, видит тонкое нежное лицо, слегка подрагивающие губы… И ему кажется, что она никуда не исчезала, что еще вчера разговаривали в этой комнате…