Текст книги "Впереди только тьма"

Пелена гнева спадала, так же резко, как и появлялась. Вновь Адриан чувствовал себя потерянным в окружающем мире. Ничего больше не оставалось, кроме как отпустить несчастного бедняка, не проронив ни слова. Как и всегда, паладин решил все это забыть, как страшный сон, полностью уйти от последствий. Все это было простым недоразумением.

Когда Адриан устремился прочь, собирая по кускам свое спокойствие, простолюдин так и стоял на том же месте, окруженный безучастной толпой. Хоть последнее время Гофард и оправдывал свои приступы событиями последних дней, сам он чувствовал неладное в душе.

До глубокой ночи он предавался молитвам. Монах пропустил ужин, свое священное время трапезы. Он чувствовал, что был недостоин. Что он за Карающий Меч, терпящий угрозы и помыкание со стороны алчных магов? Чего он действительно стоит? Не так и страшен гнев Феникса тогда, коли стерпел подобное.

Когда луна стала тускло освещать келью, его мысли уже пришли в порядок. Адриан неотрывно сжимал свой амулет, словно ощущая жар божества. Все это – лишь испытания. Сохраняя чистый незапятнанный разум, он сможет найти истину. Быть умнее врага, сдерживать гнев до лучшего момента. Тень от одинокого растения падала на бадью с водой. Все же Гофарду не хватало общения, не хватало семьи, хоть он давно перестал ее вспоминать. Для него прошлое стало почти неотличимым от света Истинного Феникса. Когда становилось одиноко, Адриан начинал молиться, и этого ему было достаточно.

Утро вновь не принесло ему спокойствия. Уже который раз Верного не оказалось на месте. Главный писарь льстиво извинялся за него, сулил здоровье настоятелю, которое сегодня его подвело. Вчера, пока Адриан совсем был оторван от реального мира, гонец принес письмо из Оплота Чудес. Как писалось в нем, Анктус сожалел о своей выходке и надеялся, что не задел чувства благородного паладина. Гофарду еще больше захотелось вбить зубы архимага поглубже в череп. Эти чародеи могли колоть словами даже на пергаменте.

Архимаг также писал о важности присутствия своего советника, который как раз из-за вчерашнего недоразумения сможет прояснить необходимые детали. Советник обязан был явиться ровно к назначенному часу. Писарь почти сразу предупредил взбудораженного паладина о беспрекословном согласии Верного Дранаса с каждым словом в письме. Был отдан прямой приказ настоятеля взять с собой на охоту этого чародея и во всем прислушиваться к нему. Теперь просьба архимага не обсуждалась, как и приказ настоятеля.

Молодой секретарь слегка боязно поглядывал на Адриана, пока зачитывал указания. В кабинете он был один на один с ним, и юнец был совсем без защиты любимого настоятеля. Попадись этот писарь вчера под горячую руку Адриана, малец вряд ли бы отделался одними синяками. Зазнавшемуся монаху повезло, что после долгих молитв паладин смог снова держать себя в узде.

И сейчас, не смотря на то, что они все еще ждали мерзкого чародея, Гофард не срывался на подчиненных. Жара душила его, доставляя жуткий дискомфорт, но он все равно сдерживался. Он помнил о цели, и вспыльчивость не должна была ему мешать.

– Вроде точные науки изучают, а сами теряются во времени. Интересно, он вообще проснулся? – насмешливо говорил его друг Рельнадо. Он, назначенный заместителем командира отряда, расположился на нижней ступеньке собора. Рядом Адриан не мог просто сидеть от гнетущего напряжения. Он прислонился к широким каменным перилам, возле которых с двух сторон от лестниц величественно красовались огромные статуи Феникса. Адриану как никогда хотелось стать похожим на них – холодным и вселяющим уважение своим величием. Сомнения после встречи с архимагом только усилились, и вера в собственные силы подорвалась. Но вера в правое дело Истинного Феникса никогда не была так сильна, как сейчас.

– Эти чародеи просто сборище подонков, – недовольно отозвался Адриан. – Большего от них нельзя ожидать, кроме как пакостей.

– Как вообще вчера прошла твоя встреча? Тебя весь день не было видно, – Рельнадо старался взглянуть на паладина, щурясь от солнца, в то время как его друг задумчиво рассматривал проходивших мимо жителей. Те иногда поглядывали на воинов, искоса бросая рутинный взгляд. Компания детворы через дорогу сидела на старых ящиках, изучая отряд с уже потухшим интересом.

– Мы немного повздорили с архимагом, – нехотя признался Гофард, пытаясь все же обойти острые углы в разговоре. – Как раз, не смогли договориться насчет нашей новой обузы. Все силы и нервы отнял у меня этот бегемотов старик, что б пусто ему было.

Фантомная боль прошлась неприятной дрожью по телу. Паладин презрительно фыркнул:

– Если бы не указ настоятеля, все было бы проще, Рельнадо. Скажу тебе честно, не нравится мне вся эта затея. С самого начала какие-то секреты, недомолвки.

– Смотрю, у тебя все такое же живое воображение! – с улыбкой произнес воин, разворошив свои непослушные рыжие волосы. – Я хоть и доверяю твоему чутью, но иногда, мне кажется, ты видишь врагов там, где их нет.

– Может, потому что они там и есть, – твердо заявил Гофард, будто выплевывая слова. – Все будто забыли писания, забыли Бегемота. Мне кажется, что никто и не помнит, для чего именно пришел на землю Истинный Феникс.

– Не будь так строг, Адриан. Вот ведь заладил одно и то же. Ты все обобщаешь, тем самым упрощаешь. Это только отдаляет тебя от сути вещей вокруг.

Его друг совсем не хотел спорить, зная насколько это пустая затея. Хотелось спокойно поддержать разговор, скоротать время. Как показывала практика, даже просто поговорить с Гофардом было напряженным занятием.

– Вот скажи мне тогда, Минехи, ты вообще бывал у них в Оплоте? Знаешь ли, я вечно забываю, как ты относишься к магам, – Гофард не преминул ехидно взглянуть на соратника. – Ты ведь после каждой охоты на отступников меняешь свое мнение. Ну, и каково оно сейчас? Дюже хочется узнать, насколько оно изменится в конце нашего похода.

Рельнадо радовало, что беседа ушла в более непринужденное русло. Его лицо стало более расслабленным.

– Довольно сложно рассудить. Прошлый раз попалась просто жгучая ведьма, согласись? Мне до сих пор обидно. Вот разве так нужно было ее убивать? Ну, или, по крайней мере, не сразу убивать, – добродушно говорил он. Он, как мог, старался разбавить напряжение, улыбаясь с каждым словом все шире.

– Тебе бы только затащить к себе… Если удумаешь жениться на одной из них – сразу отлучу от церкви, – говорил Адриан, театрально закатив глаза. Только его друг мог понять в его серьезном голосе долю шутки.

Рельнадо Минехи почти всегда удавалось своими глупостями отвлекать от темных мыслей. Какой бы ни была чушь, произносимая им, она успокаивала паладина. Гофард относился к Рельнадо как к непоседливому младшему брату, имеющему то, чего не хватало Адриану: раскованность и добродушное терпение. Если бы не этот человек, Карающий Меч, наверно, уже давно забил кого-нибудь до смерти. Днем ранее это как раз можно было наблюдать.

– Вообще, у нас на западе говорили так: «Один камень может точить и плуг, и меч, но бояться стоит лишь последнего». Их магия – действительно сила. Есть же праведные или хотя бы полезные колдуны. Негодяи могут быть везде, не только в Оплоте, – заключил Минехи, потирая уже затекшие ноги.

– Даже среди служителей церкви? – не унимаясь, спросил Адриан, но поразмыслив, понял, что вопрос скорее риторический.

– Кто знает. Кто знает, – Рельнадо поднялся, притопав на месте тяжелыми сапогами из твердой кожи. Железные набойки звучно выбивали стук. Монах сощурился, уставившись вдоль дороги. – Если это не наши сонные мухи, то я совсем от скуки впаду в отчаяние.

– Наши?

Адриан проследил за взглядом в городскую толпу, выловив оттуда двух всадников, которые отчетливо выделялись из окружения. Они направлялись к собору на белых конях, не спеша, разгоняя людей перед собой. Разглядев приближающуюся пару, Гофард еще раз убедился, что тяжелые испытания были посланы ему.

Всадники поравнялись с солдатами Феникса, которые уже начали подниматься с насиженных мест, предвкушая конец ожиданиям. Адриан вместе с Рельнадо решил сам подойти к новоприбывшим, чтобы быстрее закончить бессмысленный фарс.

– Прах к праху, великие воины! – послышался надорванный голос. Паладин никак не ожидал услышать подобного громогласного приветствия из уст колдуна.

Их новый компаньон на десяток лет точно был старше Гофарда. Тощий, но сразу видно прыткий чародей, не слезая с коня, размахивал свободной от поводьев рукой. Он раскачивался в седле из стороны в сторону, продолжая растянуто выкрикивать:

– Нас ждет великое путешествие! Мы же все в сборе? Все готовы?

– День добрый, воины. Скажите, куда запропастился ваш командир? – с ехидством донесся до паладина знакомый женский голос второго всадника. Судьба просто издевалась над Адрианом. Кассия, завидев его, тут же обратилась к церковнику. – Ах, вот и наш доблестный Карающий Меч! Прах к праху!

Гофард никак не ожидал когда-либо еще увидеться с этой противной девкой. И вот она вновь перед ним, приветствует его как ни в чем не бывало. Все, что нужно было сейчас паладину – немного спокойствия, которого стало так отчаянно не хватать с каждый секундой.

– Вы опоздали, господа, – произнес в ответ Адриан, сдавливая нарастающий гнев. – Прошло больше часа, как мы должны были уже отправиться в путь. Вы заставили нас изрядно задержаться.

– О, благословенный паладин! Мои искренние соболезнования приношу! – пафосное заявление сопровождалось широкими взмахами советника. Чуть погодя, маг неуклюже спустился с лошади, дабы подойти вплотную к Адриану. Один раз он наступил на свою пурпурную робу, но умудрился вовремя восстановить равновесие. Растрепанная копна темных волос местами слиплась от влаги. Мокрыми были и его аккуратные пышные усы, концы которых печально были направлены вниз. Все его лицо передавало чувство постоянной усталости, готовое сорваться в безразличие.

– Учитель Силон Инфантий, он же советник архимага Анктуса, он же ваш верный спутник в нашем общем деле, – чародей уверенно протянул тонкую руку. Иногда его слова сплетались, не давая возможности уловить смысл. В ноздри ударил сильный запах кислого вина.

Да он же пьян! Гофард скорее был сконфужен, чем взбешен. Он, не смотря на свое отношение к колдунам, не ожидал такой явной наглости. Со стороны Ведомых слышались насмешки в адрес нового компаньона.

– Простите моего учителя, милостивый паладин, – со спины мага почти незаметно показалась его ученица. С момента последней встречи она выглядела ухоженней, расчесав свои длинные локоны цвета корицы. Ее заискивающему голосу можно было простить все. – Инфантий жутко разнервничался перед поездкой, вы уж поймите его. Вот не углядела за ним вчера. Да, собственно, и сегодня тоже.

– Это… Это ты виновата, да, – не дождавшись ответного рукопожатия, советник слегка оперся о свою спутницу. Он несколько раз переводил взгляд со своей ученицы на Адриана, подкрепляя словами: – Вот она поедет с нами. Без нее я никуда. Вообще. Совсем. Ничего не могу с собой поделать. Простите.

– Вы же помните меня, надеюсь? Может, тогда не будем оттягивать время и двинемся в путь? Как вы думаете? – бесцеремонно оставив опешившего паладина, Кассия повела пьяного колдуна усаживаться обратно в седло.

Как бы колко она не говорила, Адриан не мог не согласиться. Ее присутствие сильнее злило его, и он с радостью отправил бы ее прочь. Но что поделать – приказ есть приказ.

– Собираемся, воины! Проверьте еще раз снаряжение, чтобы я вас за ним не отослал обратно к матерям вашим! – проорал он на столпившихся Ведомых, которые все еще очарованно глядели на чародейку с ее потешным учителем. Вмиг воины разбежались подобно муравьям, шурша и матерясь на всю улицу.

– Вы раньше виделись с ней? Не думал, что такие в твоем вкусе. Почему не познакомил? – удивился Рельнадо, скрестив руки на груди.

– Да лучше бы я с этой змеюкой и не встречался. В Оплоте она мне показала весь свой гнилой характер. Будешь сам следить за ними обоими, – задумчиво протянул паладин. Слишком неприятны были совпадения. Он все же надеялся, что скоро настанет и его время.

– Не знаю насчет характера, но мордашка у нее хороша, тут не поспоришь. Да и фигурой удалась, – подсластил тихо Рельнадо Минехи. – Не прощу себе, если в этот раз не воспользуюсь таким шансом.

Адриан издал недовольное ворчание. Ему просто не хватало нужных слов ответить верному другу, не взорвавшись негодованием.

***

Единое Королевство на карте казалось приплюснутым на юге, неровно ударяясь о стену непроходимого леса Тинраль, расходясь в стороны. Гаспор же находился у самой южной его границы. Благо, до него было не так и далеко, около недели в пути. Адриан рассчитывал останавливаться два раза в день, включая ночлег. В придорожных трактирах думал не задерживаться. Нечего разбрасываться казенным золотом. Оно больше пригодится в церкви, чем в чужих кошельках.

Все, как он и рассчитывал. Паладин не мог предугадать проблем только с магом. Тот казался ему слишком переменной величиной.

Они минули городские ворота лишь когда солнце начало проходить последнюю четверть своего пути. Давно ожидавшие в обозах монахи встрепенулись от долгого бездействия, уже успев задремать. Нагруженные телеги пристроились позади конного отряда. Впереди всех Адриан возглавлял воинов, как и полагается Карающему Мечу.

Некоторое время вдоль дороги еще встречались ветхие дома, жалкие хибары. Люди всех сословий, попадавшиеся на пути, провожали воинов заинтересованным взглядом. Дорога постепенно теряла свою ровность, каменная мостовая редела, переходя в сухую почву. По обеим сторонам на фоне далеких лесов виднелись поля, на которых крестьяне старательно собирали урожай. Блестели загорелые спины рабочих, сгорбленных к земле. За ними золотилась в пылких лучах пшеница. На ее контрасте крестьяне иногда казались лишь черными пятнами. Адриан проникался спокойствием, размеренной жизнью за городом, где цикл природы был неизменен. Не было шума, суеты, приказов. Только долг, работа и безмятежные поля.

Позади него в строю разнёсся заразительный смех. Паладин повернулся к своему отряду, продвигавшемуся длинной цепочкой по двое в шеренге. Строгой дисциплины он добиться не хотел: дорога долгая, разговоры и смех должны поднимать дух воинов. Но когда раздается такое бурное веселье, значит произошло нечто из ряда вон выходящее.

– Что там случилось? – Гофард обратился к ближайшему Ведомому. Воин лишь пожал плечами, показывая, как ему все безразлично. Похоже, тот даже слегка дремал.

Справа, пришпорив коня, с паладином поравнялся Минехи, который просто давился от смеха. Гофард специально назначил замыкать отряд, чтобы тот составлял компанию колдунам. Как удачно, ведь Рельнадо был совсем не против пообщаться с милой ученицей.

– Адриан, единственную угрозу эти маги представляют только для самих себя, – сквозь слезы говорил Минехи, выдавив из себя под конец последний заряд хохота.

– Я надеюсь, они там уже поубивали друг друга?

– Ну, еще немного, и на одного точно бы стало меньше, – уже успокоившись, продолжил воин. Он снял кольчужные перчатки, дабы утереть лицо. – Значит, мы спокойно обменивались любезностями с милашкой Кассией, а этот Инфантий тем временем пытался не свалиться с седла. Вид у него до сих пор ужасный. Мне даже интересно, сколько он вчера и сегодня вина выжрал. Ну и вот, мы мило беседуем между собой, и тут ее учитель внезапно заявляет: «Я забыл взять книги» и изрыгает на своего коня все, что в нем было!

Рельнадо снова залился заразительным смехом. Позади несколько Ведомых не так громко присоединились к нему. Все же такие истории выглядят в реальности куда смешнее, чем на словах.

– Мы с большим трудом успокоили коня, пока Инфантий пытался не свалиться с него и не вляпаться в свою рвоту. О, пламя! Она даже была такого же цвета как его мантия!

Даже Адриан не смог удержаться от смешка, насколько заразительно передавал настроение его друг. Такой казус сам по себе не мог не порадовать. А ведь он еще волновался, что колдун станет большой помехой в дороге.

– Насмешил уж. Ладно, поезжай обратно к ним. Смотри, чтобы не натворили чего. С меня же спрашивать будут, куда пропал их советник, – Адриан дал насмешливое напутствие. Минехи в согласии качнул головой и поскакал снова в конец отряда.

У Гофарда было прекрасное настроение. Вокруг него вновь было умиротворение природы. Далекие птицы звали друг друга. Пока что все складывалось удачно. Он надеялся, их нерадивые попутчики будут и дальше доставлять проблемы только самим себе.

***

Вечер встретил их, когда они пересекали небольшой лес. Дорога здесь сильно осела, глубокие борозды от тяжелых повозок обезобразили путь. Ночная мгла быстро начала набирать обороты, и потому был объявлен привал. Не стоило сегодня ночью проходить через лес. Адриан не хотел испытывать судьбу. И без того ему жутко везло последние дни.

Ведомые в принятом порядке обустраивали лагерь чуть в стороне от дороги. Установили штандарт на виду, дабы отпугивать лишних гостей и наоборот – приглашать лояльных. Они расставили палатки, оставили лошадей рядом с телегами, выставив на охрану пару солдат с возничими. Один матерый воин рассказывал, что деревья тут совсем не чета тем, что в Тинрале. Здесь они совсем низкие и не так густо растут.

Развели несколько костров. Ведомые достали из повозки вяленые куски мяса, винный хлеб. Кто-то решил собрать в округе съестных ягод. Парочка колдунов несколько дальше от основного лагеря устроила ночлег. От этого они казались одинокими, сидящими возле своего скромного костра, когда совсем рядом церковники делились впечатлениями, историями прошлых походов. У их попутчиков не было даже палатки, лишь спальные мешки из теплой шерстяной ткани. Паладин с жалостью посматривал на советника с его ученицей, разделяя ужин со своими подопечными.

– Кассия очень смышленая девушка, – заметил Минехи, пережевывая жесткое мясо. Рядом с ними сидели еще трое Ведомых, которые не в первый раз уже встречались с отступниками. – Я бы даже не сообразил, что она учится в Оплоте Чудес. Какая-то она слишком простая, открытая.

– Ну или тебе это просто кажется, – парировал Адриан, презрительно хмыкнув. Спорить особо он не собирался. Сейчас Гофард наслаждался свежим хлебом из кухни монастыря. Эти запасы стоило съесть в первую очередь, пока не заплесневеют. – Если, как ты считаешь, я вижу врага во всем, то ты наоборот – ищешь хорошее. Но я буду готов к ножу в спину, а насчет тебя сомневаюсь.

– Да что ж ты все сгущаешь краски, – недовольно пробубнил Рельнадо. – Мне только не испорть все веселье. От моей доброжелательности куда больше пользы будет. Вот увидишь, уже через день-два я смогу ее затащить к себе в постель, и это… очень даже неплохо будет, я уверен.

Ближайшие солдаты поддержали Минехи пошлым смехом. Веселье недолго продолжилось: Адриан грозно взглянул каждому в глаза, заткнув монахам рты.

– В этом я даже и не сомневаюсь. Так, а что с главным? Инфантий что-нибудь говорил?

– Нет, что ты! Он всю дорогу пытался хотя бы быть в сознании, не то что заговорить, – Рельнадо приподнял брови в сторону одиноко костра. – Кассия только извинялась за него раз десять, около того. Хвалила, какой он на самом деле хороший и ответственный. Она сказала, что для Инфантия тоже была неожиданностью его отправка с нами. Вот и перенервничал, бедняга. Наверное, дальше своих башен не выходил ни разу.

– Не понимаю таких людей, – Адриан выразил все свое презрение на лице, будто ему попался протухший кусок. – Слабы те души, которые ищут спокойствия на дне бутылки. И только посмотри, что они находят. Жалкое зрелище.

– Так подумать, ты никогда сам не напивался, – покосился Минехи в сторону друга. Несколько мгновений обдумав, он продолжил напыщенно. – Ах да, точно. Я же говорю с самым безгрешным и праведным служителем церкви. Простите, совсем забыл об этом. Как я вообще мог усомниться!

Адриана это совсем не смутило. Он вытер руки о ближайшую палатку, встал, ухмыльнувшись в сторону друга:

– Вот и не забывай про это, – далее он уже обратился к другим сидящим воинам. Те резко отвлеклись от еды. – Сегодня на дозоре Хербет и Дженар, как обычно, попеременно. Заканчивайте свои посиделки. Когда вернусь, все уже должны лежать в койках и видеть сны.

Ему молча кивнули в согласии.

– Какой серьезный дядька, – не удержался прыснуть Минехи. Бросив лишь слегка возмущенный взгляд, Адриан молча покинул их, направляясь к одинокому костру.

– Удивляюсь, почему он тебя давно еще не придушил за подобное, – восхищенно подметил один из Ведомых, обращаясь к Рельнадо. – Как тебе это удается?

– Магия, – только и смог отшутиться в ответ Минехи.

***

– Вы, я как погляжу, совершенно не подготовились к поездке.

Эти двое прижались друг к другу, сидя на свернутых спальных мешках, совсем близко костру. Видимо, колдуны обсуждали что-то важное, но резко прекратили, едва завидев приближающегося паладина. С лица ученицы не сходила лживая улыбка, а вид ее учителя вопил о желании прекратить свои мучения.

– Мы привыкли путешествовать налегке, достопочтенный паладин. Все необходимое мы не забыли, – вновь Кассия начинала издалека красивыми словами. Адриан уже был готов встретить подвох.

– В этом я сильно сомневаюсь. По вашему виду хочется сразу предложить вам помощи какой, а то ведь так и помереть можете, – не удержался он от издевки. Губы сами выдали неуместную улыбку.

Силон Инфантий издал кряхтения, безучастно смотря только перед собой:

– Пришли посмеяться над убогим? Тогда пожалуйста, я никуда не спешу.

– Никак нет, уважаемый советник, – мягко произнес Адриан. Минехи будто заразил его на время своей несерьезностью. С таким подходом становилось легче воспринимать компаньонов. – Волнуюсь о вас, о вашей ученице, а то ведь еще отсели от нашего дружного огонька. Быть может, подсобить чем сможем?

Силон посмотрел на свою ученицу с чувством непонимания, что здесь делает эта неотесанная личность. В ответ Кассия, молчаливо приподняв брови, дала понять, что совершенно не понимает почему. Неуверенно, Инфантий ответил:

– Нет, у нас все в порядке, Аруан…

– Адриан, – тихо поправила Кассия сбоку.

– Да, точно, – колдун особо не спохватился, будто оговорка была чем-то самим собой разумеющимся. – Адриан Гофард, мы, конечно, признательны вам, но сейчас ни в чем не нуждаемся.

Звучало так, будто чародей решил, что все ему должны. Нечто нехорошее поднималось к горлу Адриана, но в мыслях он читал молитву. Он старался всеми силами не придавать значения каждому слову, каждому движению лица, что подсознательно воспринималось за угрозу. Напряженно сжал руки, сложив у себя на груди, дабы не пустить их в ход. Он все же угрожающе встал напротив одинокой пары, почти нависнув над костром.

– Зато я нуждаюсь в ваших ответах. Смотрю, вы уже достаточно протрезвели, так что мне от вас нужны объяснения по поводу отступника, прямо сейчас.

Инфантий непринужденно схватился за лоб, словно у него разразилась мигрень. Это было не так далеко от правды.

– О, пламя. Вот из-за предчувствия таких расспросов я и пил.

Кассия переглянулась с учителем, уже понимая какую лучше позицию ей занять в разговоре – никакую.

– Тебе лучше отойти, пока взрослые общаются, – тоскливо отозвался ей Силон. Ученица с облегчением резко поднялась, слегка раскачиваясь от долгого сидения на одном месте. Волосы цвета корицы нагло колыхнулись почти у самого носа воина. Настороженным взглядом Адриан проследил за ней. Он не удивился, что она почти сразу подсела к Рельнадо у костра. Даже отсюда было видно, как тот расплылся в улыбке, будто ему преподнесли подарок.

– Она правда у меня смышленая, сколь бы вредной ни была, – Силон также издалека наблюдал, как его ученица уже смеялась над словами рыжеголового монаха. Маг перевел взгляд на Адриана, тяжко выпрямив спину. – Даже и не знаю с чего начать. Что именно вам еще не известно?

– Как мне видится ситуация, практически ничего, – паладин снова смягчился. Ему, наконец-то, покорно будут отвечать на вопросы. – Что вообще за колдун такой? Что он из себя представляет и чего от него ждать?

– Впрочем, знаете, у меня так жутко болит голова… – начал было Инфантий, демонстративно потираю затылок. Встретившись с грозным взглядом, он поспешно продолжил. – Однако не так сильно, как показалось, пустяки.

Чародей не стал дольше смотреть в глаза собеседнику, переведя взор на огонь.

– Его зовут Лино Гирокан, – тоскливо начал Инфантий. – Сколько себя помню, он всегда был советником в Оплоте Чудес, прямо как Анктус – архимагом. Сам я не так давно в совете, лет десять наверно. С еще ранней своей учебы, только и было слышно: Анктус и Гирокан открыли то-то, сделали это. Гирокана знали, наверно, все люди в Оплоте. И все знали его честным и понимающим человеком.

Колдун резко замолчал, погрузившись в воспоминания. Адриан нетерпеливо подтолкнул его к мысли:

– Но он оказался не таким хорошим, я полагаю?

– В один момент его словно подменили, – продолжил маг. Чувствовалось, что Силону совсем неприятно было обсуждать эту тему. Паладину плевать хотелось на его чувства. – Сначала умерла его жена. Это было совершенно внезапно, никто даже не понял от чего. Конечно, позже наши врачеватели изучали ее. Выяснилось, что она умерла из-за больного сердца.

Советник горько усмехнулся:

– Наше врачевание с использованием магии еще слишком слабо практикуется, а мы тратим время, чтобы управлять стихиями. Как же бессмысленна власть над природой, когда нет сил спасти даже любимых.

Инфантий снова пережевывал свои мысли, вставляя паузы в речь. На этот раз Адриан не стал его подгонять. Как виделось, это было и так бессмысленно.

– На следующий год убили его единственную дочь. Она была совсем юной, ей вроде только исполнилось шестнадцать. Видел ее несколько раз на курсах базовых знаний. Собиралась идти по стопам отца. Такая веселая, полная надежд на будущее. Ну, а потом в один вечер ее пырнули ножом у самого входа в Оплот.

Неуверенно чародей покосился на паладина. В тоне почудился налет обвинения:

– Убийцей оказался какой-то фанатик, обвинял нас всех в ереси. Увидел невинную девочку и решил спасти ее от грехов, несколько раз всадив нож под ребра.

Лицо Гофарда оставалось непроницаемой маской внимания. На деле внутри ему было еще более безразлично. Не дождавшись более адекватной реакции, Инфантий продолжил вновь в тоскливой манере:

– Девочке пытались помочь, но опоздали, – Силон размеренно вздохнул. – И вот тогда это окончательно сломало Гирокана. Он стал скрытным, нервным, отрешенным от мира. И таким он оставался последние лет пять. Не так давно, может месяца два прошло, как он собрал вещи, взял с собой нескольких своих учеников и ушел, не сказав ни слова.

Так долго описывались совершенно ненужные для Адриана события, и так быстро Инфантий скомкано подошел к сути вопроса. Паладин даже неосознанно подметил для себя этот переход. Чародей думал, что вызовет этой историей жалость у паладина? Как наивно.

– Вот лучше бы вы начали с этого места поподробнее, – Гофарду надоело стоя выслушивать пустой треп, потому он осторожно опустился, подмяв под себя сырую траву. – Что именно он забрал с собой?

– Ох, не так и много, – более охотно заговорил Силон, проявляя излишнюю уверенность. – Что-то из библиотеки, еще парочку уловителей потоков, точно один катализатор…

Эти колдуны просто издевались над ним, отвечая на вопрос своими бесполезными определениями. Словно увиливали от больных тем.

– Меня интересует оружие, а именно магическое. О ваших бытовых побрякушках мне совершенно не нужно знать, – все еще спокойно уточнял Адриан, недвусмысленно намекая на свое нетерпение.

В ответ Силон укоризненно опустил брови, словно общался с умственно-отсталым:

– Вроде нет. Я слышал только о пропаже наших полезных, сложно-конструируемых приборов. Вы поняли – которые побрякушки.

Со стороны лагеря донесся заливистый женский смех. Адриан уже предвкушал какой разнос устроит солдатам, если они еще не будут спать к его возвращению.

– Тогда что насчет ценной вещи из кладовой архимага? – у паладина было ощущение, что советник целенаправленно ничего не говорил о важной пропаже.

– Вещи? Какой еще вещи? Одной из тех побрякушек? – раздраженно отозвался Инфантий, почти закудахтав, будто он действительно не понимал, о чем идет речь.

– Значит, вы и понятия не имеете об артефакте, который украли у Анктуса?

Гофард подозрительно наблюдал за поведением мага. На его лице несколько минут была маска глубокого непонимания. Советник покопался в своей памяти и, кажется, что-то нарыл в ней, широко раскрыв глаза.

– Ах, вы об этом артефакте, – он сильно подчеркнул последние слова, как если бы сам осознавал суть сказанного. – Тогда я опущу для вас рутинное научное описание данного предмета, вы же не против?

Адриан совсем был не против такого. Ему поскорее хотелось разобраться со всей ситуацией и пойти спать.

– Мне нужно знать только то, на что он способен, и как быстрее и безопаснее можно устранить угрозу.

– Это кристалл, довольно крупный, – Инфантий стал активней жестикулировать, привычно пытаясь донести мысль, как до своих учеников. – Кстати, забыл вам сказать: Гирокан – настоящий мастер в их создании. Преобразование материи в кристаллическую форму было его основным направлением в изучении магии. Так что, при встрече ждите от него нечто подобное.

Инфантий слегка отвлекся, понял это и сам себя поправил:

– О чем я говорил? Так вот, этот кристалл создавался для накопления определенного спектра энергии из окружения. Вы же кратко представляете теорию естественной магии в природе?

Встретив уставший взгляд со стороны паладина, чародей снова понял, что рассуждает не в том ключе.

– Ладно. Скажем, представляете. Суть такова, что кристалл впитывает только заданный тип энергии. И проблема в том, что, по всей имеющейся информации, Гирокан собирает чистую магию смерти и в колоссальных количествах.

Конечно, Гофард догадывался, что будет еще большая проблема, чем ему говорят. Он начал нервно тереть глаза, провел рукой по короткой челке. Теперь понятно от чего весь переполох и таинственность. Магия смерти была под наивысшим запретом в Едином Королевстве, и здесь не требовалось объяснений почему. Всего раз на памяти паладина был отступник, который решил попробовать этот запретный плод. Тот был слишком жалким колдуном, почти самоучка, но даже тогда он доставил проблем всему живому.

Дела плохи, да еще все это время Адриан был в неведении. Его Ведомые, каждый из них, не имели представления, с чем могут столкнуться. Хоть они и давали клятву отдать жизни Фениксу, хоть они и знали, что шанс погибнуть велик, эти воины еще не думали, насколько сейчас этот риск возрос.