Электронная библиотека » Виктория Лисовская » » онлайн чтение - страница 3


  • Текст добавлен: 28 декабря 2023, 13:16


Автор книги: Виктория Лисовская


Жанр: Современные детективы, Детективы


Возрастные ограничения: +16

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 3 страниц]

Шрифт:
- 100% +

– Хорошо, извините еще раз. Любовь Николаевна, что у вас случилось? Объясните.

– Мы же на «ты», можно просто Любочка! – ласково улыбнулась девушка.

– Хорошо, Любочка, – стиснул зубы от недовольства Ильин, – что у тебя, Любочка, случилось, кто и где гибнет?

– Люди гибнут, на Обводном гибнут, сегодня к нам в больницу двух деток привезли, пяти и семи лет, мать на их глазах с Боровского моста сиганула, – начала рассказывать девушка.

– Ну, мало ли самоубийц в Петрограде, сейчас время такое неспокойное. Может, мать не выдержала бедности, может, проблемы какие в семье. В чем дело-то? – попытался подключить аналитические способности милиционер.

– Нет, как раз таки нет. Семья благополучная, отец у них хорошую должность имеет, жена молодая, красивая, в детках души оба не чаяли. Не стала бы такая с моста прыгать, особенно когда от доктора зубного домой шли. Сначала зуб вылечила, а потом убиться захотела? Нет, не подходит.

– Да, сейчас такие зубные, лучше перед визитом убиваться, – кивнул милиционер. – А что ты от меня хочешь? Дети же не сироты, отец у них остался, это не по нашей части дело.

– Я что хочу, детки зеленый туман над водой видали, когда мать убилась, а старший вообще слышал голос странный, что вел его к воде этой. Страсть-то какая! – прижала руки к пылающим щекам девушка.

– Это тебе доктор Ефимов рассказал?

– Нет, мне сами детишки сообщили, когда я их чаем отпаивала в приемном покое, пока они отца ждали, я их успокаивала, – покачала черноволосой головой Люба.

– Да, дела, опять зеленый туман, – про себя отметил Александр.

– Да, опять туман, и я уверена, что только ты мне поверишь, ведь ты сам что-то странное видел в тот день, когда Семибогатова с моста снимал!

– Да нет, с чего ты взяла?! Я ничего не видел! Такого… – попытался оправдаться Саша, но по его бегающему взгляду было понятно, что он чего-то недоговаривает.

– Мне можешь не врать, я же знаю, – покачала головой Любочка.

– Ну а что ты предлагаешь делать? Я советский милиционер, я не могу русалок и водяных ловить! На мосту стоят дежурные, пытаются предупредить самоубийства некоторых, – уточнил Саша.

– Вот именно, что некоторых, но не всех! Всех не могут спасти! – упрямилась Крылова.

– А как их всех-то спасешь? В воде сидеть – чертей искать?! – кипятился младший сержант, упрямство медсестрички его раздражало.

– Нет, в воде тоже не выйдет, нужно разобраться, с чем мы имеем дело и что это такое людей в воду затягивает. А тут мне как раз ты понадобишься, милицейские погоны открывают многие двери, – улыбнулась девушка.

– А почему ты Ивана Даниловича своего не попросишь? Он в эту чертовщину точно верит!

– Он верит в свою докторскую, он для нее собирает свидетельства очевидцев. Доктор Ефимов нам тоже поможет, но позже. А сейчас поехали на место, я тебе кое-что покажу! – ласково улыбалась Люба.

– Куда поедем?

– На Обводный, конечно!

Санкт-Петербург. Октябрь 1893 г. Набережная Обводного канала

Пролетка подвезла их до Ямского переулка, а дальше заросший черной косматой бородой кучер отказался ехать, даже за золотой, который щедро посулил ему Аристарх Венедиктович.

– Извиняйте, барин. Не поеду дале. Тут места такие, что и меня, и повозку, и лошадь – все заберут, окаянные. И за ваш золотой точно прирежут, – тряс он бородой.

– Но как же мы дальше пойдем? Пешком, что ли, прикажете? Шутить изволите? – гневался Свистунов.

– Барин, хоть режьте меня, не поеду. И вам не советую, тем паче с барышней! – стоял на своем кучер.

Барышня, до этого времени молча взиравшая на эту словесную перепалку, подала голос:

– Так в Ямских переулках ваша извозичья братия и обитает? Вы неужели своих же опасаетесь? – спросила девушка.

– Так точно, барышня, я очень хорошо эти переулки знаю, потому не хочу дальше ехать, – сердито ответил кучер.

Ругаясь вполголоса, Аристарх Венедиктович все-таки вылез из пролетки, с трудом вытаскивая внушительные телеса из тесной кибитки, Глафира легко и грациозно, как птичка, выпорхнула следом.

Кучер уехал, а они оказались одни посреди серой и грязной дороги, вокруг стояли такие же серые и невзрачные дома-бараки, сам вид которых навевал неприятные мысли.

– Ничего себе, никогда бы не подумала, что в Санкт-Петербурге существуют и такие вот жилища, – рассматривая грязную, облупившуюся краску на стене, заявила Глаша.

– Эх, Глашенька, ты совсем наш город не знаешь, – проворчал про себя сыщик Свистунов, стараясь переступить через зловонную лужу на дороге.

– Здесь я точно никогда не была, да и не собираюсь, – ответила Глафира, подобрав длинную юбку, перешагивая через нечистоты прямо посреди тротуара. – Да уж. Красота какая! – скорчила она носик.

Аристарх Венедиктович неопределенно кивнул и поспешил дальше, девушке пришлось догонять его.

– Аристарх Венедиктович, а вы откуда так хорошо дорогу знаете, вы бывали здесь раньше, вы знаете, как можно дойти до Обводного? – через пару минут поразилась Глаша, наблюдая, как уверенно сыщик Свистунов движется в хитросплетениях Ямского переулка.

– А ты еще не догадалась, мисс детектив? – иронично ответил Свистунов.

Глаша отрицательно замотала головой.

– А ты подключи свои чувства, закрой глаза и главное – почувствуй! – ухмыльнулся сыщик.

Глафира так и сделала, прямо посреди дороги она остановилась и закрыла глаза.

– Ну и что ты чувствуешь? – въедливый голос хозяина проник прямо в мозг.

– Ничего я не чувствую, – огрызнулась горничная. Видно, в этом случае хозяин действительно обошел ее.

– Да неужели? Совсем ничего?

– Я чувствую только зловонный запах и ничего более, – недовольно ответила Глаша, закрывая нос. Воняло тут знатно!

– Вот именно, правильно! Раз чувствуешь зловонный запах – мы на правильном пути. Когда вонь станет совсем уж нестерпимая, мы как раз и дойдем до Канавы! – развеселился Аристарх Венедиктович.

– Что? – удивленно открыла глаза Глафира.

– Ну да, конечно. Неужели ты не знакома с такой петербургской достопримечательностью, как Обводная Канава! И запах тут соответствующий, и люди тоже под стать ему! – уже потише сообщил сыщик Свистунов, разглядывая двух молодчиков, которые неспешной походкой направлялись в их сторону.

– Смотри, Якорь, какие тут господа прогуливаются! – беззубым ртом прошамкал рослый детина с глупыми белесыми глазами.

– Точно, Лешай, какая удача! – ухмылялся рыжий и веснушчатый напарник. – Эй, мюсье, вы тут адресочком ошиблись! А тут и барышня, гля, какая краля!

Свистунов с напряжением разглядывал шпану.

– А что же вы не здороваетесь, ваше благородь? – не вынимая папиросы, спросил Лешай.

– Молодые люди, мы идем по своим делам, прошу нас не задерживать! – важно обратился к ним Аристарх Венедиктович.

– А тебя, толстый, и не спрашивали. Мы, может, хотим с барышней познакомиться! – развязной походкой приблизился к ним Якорь.

Глафира остановилась, разглядывая хулиганов.

– А барышня не будет с вами знакомиться, пойдем, Глафира! – потянул девушку за руку Свистунов.

– Толстый, не влезай, а то получишь! – хмуро пригрозил сыщику Лешай.

– Мне кажется, барышня очень мечтает с нами подружиться! Да, краля?! – приблизился к лукаво улыбающейся Глафире Якорь.

Та стояла на месте, мило улыбаясь хулиганам.

– Уважаемые, нам действительно пора! Прощевайте, дружки! – При этих словах Глаша молниеносным движением достала из прически длинную острую шпильку и со всей силы воткнула ее в кисть руки Якоря, который как раз пытался приобнять барышню.

Хулиган завопил от боли, прижимая к себе окровавленную конечность и матерясь на весь свет.

Его подельник Лешай, подслеповато щурясь в приближающихся сумерках, сначала и не понял, что произошло с его дружком.

– Якорь, ты чаво это? – подбежал он к подельнику.

– Хозяин, бежим быстро. – Глафира по дороге сделала грациозную подножку рыжему хулигану, и тот кулем свалился в вонючую лужу на дороге. – Бегом! – снова скомандовала Глаша.

Аристарха Венедиктовича не пришлось дважды подгонять – несмотря на внушительный вес, он весьма бодро поскакал по дороге. Глафира неслась впереди, по запаху пытаясь найти зловонную Канаву. Воя от боли, за ними спешил раненый Якорь, с разбитым от падения носом позади хромал Лешай, проклиная на все лады «злую барышню» и «толстого увальня».

Через пару минут Глафира заметила, что Аристарх Венедиктович начал задыхаться, долго бежать он не сможет. Пот градом катился со Свистунова, он все чаще держался за правый бок и оглядывался на преследующих их бандитов.

Но тут Глаше пришла спасительная мысль.

– Дом девяносто один, ищите дом девяносто один, он где-то здесь, там наше спасение!

– Бросай меня, Глашка, не надо было тебя сюда тащить, – ворчал Свистунов, оглядываясь на приближающихся парней.

– Вот же он, девяносто один, сюда, Аристарх Венедиктович! Сюда! – Глашка с трудом отворила тяжелую дверь и юркнула в открывшуюся парадную, затащив за собой еле дышащего хозяина.

– А теперь тихо! Они не видели, куда мы делись! – прошептала она на ухо хозяину.

Действительно, Якорь и Лешай топтались на пятачке возле нескольких домов.

– Они куда-то сюда свернули, в парадную, мать их, свернули! – ругался Лешай.

– В какую парадную? – злобно сплюнул Якорь. – Я их на куски разорву, в порошок сотру!

– Я чё, видел, в какую именно парадную?! Но точно здесь, точно!

– Тогда будем дежурить, рано или поздно они выскочат, а мы их как раз примем, и тут уж точно – познакомимся с барышней и этим увальнем по-настоящему! – сердито пообещал Якорь, устраиваясь на корточках под окнами дома девяносто один.

Петроград. Октябрь 1923 г. Набережная Обводного канала

– Красота тут какая! – пританцовывая на бегу, сообщила Любочка, разглядывая новый промышленный район города.

Вокруг плотной стеной стояли заводы, дымили красные кирпичные трубы, рабочие спешили на фабрики, рядом сновали наполненные песком и щебнем неторопливые грузовички.

– Красиво? Ты так считаешь? – удивился Александр. Ему здесь, в этом районе, совершенно не нравилось. То ли дело в историческом центре…

– Конечно, красиво, у меня родители оба на фабрике целлюлозной работали, все детство к ним на работу бегала, прямо по точно таким же заводским переулкам, – мечтательно проговорила девушка.

– Здесь работали? На нашей фабрике? – поинтересовался милиционер.

– Нет, не здесь, в Твери, а потом в шестнадцатом во время стачки погибли, а меня бабушка в Петроград забрала, так здесь и осталась. Но вот, увидев такие же красные трубы, все вспомнила, как вчера это было! – спокойно ответила девушка.

– Извини, не хотел тебя огорчать! – смутился Ильин.

– Да ничего, это давно было! – махнула рукой медсестра Любочка.

Спокойно они дошли до Боровского моста. Высокий, пятипролетный, он возвышался над поросшей ряской водой. По берегам канала росла буйная растительность, в гранит набережную еще не одели, и колючки и бурьян соседствовали с многочисленными фабриками и заводами на берегу.

– Что ты мне здесь хотела показать? – остановившись у подножия моста, спросил Александр у притихшей девушки.

– Ты извини, что я тебя сюда притащила, просто боязно очень. А никто другой мне просто не поверит, – принялась оправдываться Люба.

– Что именно?

– И если это… Я тебя попросить хотела, если я прыгать с моста начну, ты меня поймай, ладно? – проникновенно заглядывая в глаза, попросила Любочка.

– Не волнуйся, поймаю, – пообещал парень, хотя в глубине души он опасался, что если он решит сигануть с моста, то его точно никто не поймает.

– Хорошо, пойдем тогда. – Люба сунула свою крохотную ладошку в его широкую мозолистую руку.

– Пойдем. – Общество девушки было ему весьма приятно.

Когда они поднялись на Боровский мост, Люба порылась в своей объемной котомке и вытащила на свет большой оконный градусник, сунула его в руки Ильина и солидно заявила:

– Обрати внимание, сколько градусов здесь, в начале моста!

– Одиннадцать, – посмотрел на прибор милиционер. Осень в этом году стояла теплая, морозы еще не наступили, и даже в серый Петроград частенько заглядывало ласковое солнышко.

– Хорошо, а пойдем сюда… да… где-то здесь! – Прошли к середине моста, и Александра окутал мертвенный холод, мороз чувствовался на одном пролете моста, чуть ближе к середине, возле кованой решетки.

– К решетке не подходи, – закричала ему Люба, заметив, как Сашку понесло, он задумался, а ноги сами тащили к краю.

Окрик девушки привел его в чувство, он взглянул на градусник – на этом месте моста прибор показывал шесть с половиной градусов.

Удивленно он взглянул на Любу.

– Да, вполовину меньше, а в воде здесь, под мостом – я утром замеряла – плюс два, хотя в других частях Обводного намного выше температура, – кивнула девушка.

– Но как это может быть? Почему? – опешил младший сержант.

– Вот и я хочу выяснить, что это и почему! – кивнула Любочка, встряхнув идеально ровной челкой.

Санкт-Петербург. Октябрь 1893 г. Набережная Обводного канала

Аристарх Венедиктович устало прислонился к грязной стене парадной, раздумывая, как им выйти из ловушки, в которую сами себя заточили.

– Глашенька, все из-за тебя! Ну зачем ты разозлила этих ребят? Подарил бы я им пару золотых, они бы нас спокойно проводили куда следует! А ты сразу – драться! – неодобрительно покачал головой Свистунов.

– Если бы я не начала, как вы выразились, драться, то мы бы с вами, Аристарх Венедиктович, лежали бы оба с проломленными черепами в той самой Канаве, куда мы и направлялись, а вместо пары золотых эти, как вы выразились, ребята забрали бы у вас весь кошель, а со мной еще чаво хуже сделали, – спокойно ответила Глаша.

– Тебе, Глашенька, лишь бы себя выгородить! – проворчал хозяин. О том, как он недавно убегал от бандитов, он старался не вспоминать. – Ты лучше скажи, что дальше делать будем? Как из этой парадной выходить, раз уж твои дружки нас тама ждут?

– Во-первых, это не мои дружки, а во-вторых, выходить из парадной не следует, мы сюда и направлялись, – спокойно ответила девушка.

– Куда ты направлялась, я понятия не имею, а я к Канаве хотел спуститься, место преступления осмотреть!

– А вы думаете, до сих пор в воде остались улики? И вообще, ясное дело, что убивали Остапа Савицкого уж точно не на берегу!

– Ага, а обещала мне ничего о расследовании не говорить! – тихонечко захихикал Свистунов.

– Более не скажу, но нам действительно выходить не нужно. Мы сюда и направляемся, зайдем в гости к Анфисе Семеновне, побеседуем с нею о муже ейном.

– Точно, она же в девяносто первом доме обитает, сама говорила, – закивал сыщик. – Как я мог забыть. Молодец, Глашка, что вспомнила! Веди меня давай к Анфисе, а твои дружки пусть подождут, не замерзнут же, – счастливо рассмеялся Аристарх Венедиктович.

Глаша одобрительно кивнула и поспешила по шаткой лестнице наверх, где, толкнув еще одну ободранную дверь, они оказались в длинном темном коридоре, по обе стороны которого располагались крохотные комнатушки. Заглянув в первую из них, Глаша зажала нос от омерзения: здесь пахло отнюдь на французскими духами, на рваном топчане валялся огромный мужик, распространяя вокруг себя запах перегара и чего-то, совсем уж не предназначенного для чуткого носа приличных барышень.

– Нет, не сюда, – пробормотала про себя горничная и двинулась дальше.

Во второй комнатушке оказалась полубезумная старуха, сидевшая прямо на грязном полу и что-то бормочущая себе под нос.

– Тоже не то, – сама себе ответила Глафира, потащила Аристарха Венедиктовича дальше по коридору. Вслед ей несся безумный смех чокнутой старухи.

В следующей комнате они увидели хмурую тощую бабу в темном платке, пытавшуюся что-то шить в дальнем углу комнаты. Через тусклое стекло лился такой же серый и тусклый свет – было непонятно, как она вообще видит иголку в своих руках.

– Извините, пожалуйста, – вежливо поздоровался Глаша, – не подскажете, в какой комнате обитает Анфиса Савицкая, мы к ней по важному делу.

Женщина испуганно вскрикнула и, подслеповато щурясь, уставилась на гостей.

– Анфиса где, говорю, живет? Отвечай давай! – прикрикнул на нее сыщик Свистунов.

Женщина обмерла, встряхнулась, как шелудивая собака, и тихо пролепетала:

– А я думала, это ее ведьма Аринка за мной пришла. Фиска в последней комнатке с левой стороны, по коридору туда прямо ступайте, – и снова уставилась в свое шитье.

Прошептав благодарности, Глафира отправилась дальше по коридору.

Наконец в последней комнатушке они услышали детский вой и крики.

Без стука войдя в такую же крохотную комнатушку, они увидели Анфису Савицкую, хлопотавшую по хозяйству, рядом бегали грязные и худые дети, мал мала меньше.

Свистунов остановился на пороге, не зная, куда войти, так как кругом практически не было места. Два маленьких мальчика дрались на полу, забирая друг у друга изо рта куски зеленого, кислого на вид яблока, одна девочка лет пяти кричала в углу, потирая ударенную коленку, младшая девочка, отвернувшись к стене, царапала на ней ржавым гвоздем какие-то рисунки. Сама Анфиса в этот момент что-то нарезала в большую чугунную кастрюлю, не обращая никакого внимания на вопящих отпрысков.

– Дикость какая, первобытный строй! – поразился простоте нравов обычной петербургской семьи Аристарх Венедиктович.

Анфиса наконец-то заметила прибывших гостей.

– Ой, барин, вы что тут? Вы как тут оказалися? – подскочила она к сыщику Свистунову и брякнулась на пол, пытаясь поклониться пониже.

– Анфиса Семеновна, встаньте, негоже! – подняла девушку с пола Глафира. – Мы надолго вас не задержим.

– Что же вы не сказали, что зайдете, я бы прибралась хоть, что-нибудь приготовила, – залепетала Савицкая.

Только представив себе, что и из чего могла приготовить Анфиса Семеновна, Свистунов еле сдержал гримасу омерзения.

– Нет, Анфиса Семеновна, ничего не нужно, – пытался перекричать он орущих детей.

Анфиса наконец-то заметила своих отпрысков, звучно на них гаркнула, дала пару подзатыльников старшим и развернулась к гостям.

– Можно с вами переговорить по поводу вашего дела? – спросила испуганную женщину Глафира.

– Да-да, конечно, а что случилось? – еще больше побледнела Савицкая. – Еще что-то нашли? Супротив меня? – затряслась она от страха.

– Нет-нет, не волнуйтесь вы так, пока ничего нового против вас нет, – попытался успокоить ее Аристарх Венедиктович. – Просто есть парочка вопросов, которые можно было бы уточнить.

– Да, спрашивайте, хотя… подождите минуточку. Вот, садитесь, – подставила колченогий стул хозяйка комнатки, но Аристарх Венедиктович побрезговал на него садиться, опасаясь, что он обломится под его внушительной комплекцией.

Анфиса сунула по краюхе хлеба детям и выпроводила их из комнаты, предварительно закрыв на щеколду дверь.

– Пусть прогуляются, им полезно будет, – стерла пот со лба.

– Так там же небезопасно, у вас райончик тот еще, – зябко поежился Свистунов, наблюдая, как трехлетний малыш колотится в запертую дверь.

– У меня они сами такие хулиганы, их весь двор боится, – пожав плечами, ответила непутевая мать. – А вы сказали, что вам наш район не понравился, неужели на вас напали? – прижала ладошки к пылающим щекам.

– Да, был один инцидент. Вам знакомы некие Якорь и Лешай? – грозно спросил Аристарх Венедиктович.

Анфиса Семеновна неопределенно кивнула:

– Кто ж в нашем переулке их не знает, знакомые всем лоботрясы! Головорезы и бандиты, такие убьют за полушку!

– А вы своих деток неразумных на улицу отправляете, где такие головорезы спокойно гуляют? – удивился Свистунов.

– А мне что, их весь день караулить? Дык у деток моих денег отродясь не бывало, что Лешаю и Якорю от них поиметь? – в ответ поразилась Савицкая. – А вы, барин, только не серчайте, но одеты слишком уж приметно, вас сразу видно, что вы не нашенский. Еще чудо какое, что вы живыми до меня добрались! Видать, ангел-хранитель у вас дюже хороший! – всплеснула она руками.

– Да, нам добраться повезло, а вот как мы обратно выберемся, я и не знаю! – покачал головой сыщик. – Неужели придется в сыскной корпус кого послать, чтоб нас от этого бандитского сброда спасли!

– Не, сыскной отдел вам не поможет, вас триста раз прирежут, пока полицаи приедут! – не согласилась с этой идеей Анфиса.

– Тогда что делать прикажете? – фыркнул от нетерпения Аристарх Венедиктович.

– Не волнуйтесь, – Анфиса радостно захлопала в ладоши. – Вот, барышня, напялите на себя поверх платья вашего мой тулупчик, в платок завернетесь, примут за местных, хулиганы не тронут, – поклонившись, она вручила Глафире свои вещи. – А вот с вами потруднее будет, – принялась рассматривать она дородную фигуру Свистунова. Сыщик приосанился, попытался втянуть живот, но это у него плохо выходило.

Анфиса помолчала, немного подумала:

– У меня, конечно, остались вещи от Остапки, мужа моего… почившего… – уточнила она. – Но Остап был другой комплекции, чем вы. Худее, выше, жилистый такой. Его вещи на вас не налезут, – вытащила она из кривого шкафа стопку одежды и бросила ее на топчан.

– Но что же делать? – с сомнением спросил Свистунов.

– Есть еще одна идейка, подождите тут в комнатке минуточку. Я быстро, – пообещала Савицкая и выскочила в коридор.

Когда они остались одни, Аристарх Венедиктович сразу напустился на горничную:

– Глашка, во что ты опять меня втравила? Это же бред какой-то, я не буду надевать вещи ее покойного мужа!

– И не нужно будет ничего этого делать! – Глафира как будто не слышала хозяина, она практически ползала по полу комнатки, разглядывая каждую трещинку, каждую досточку пола.

– Милочка, ты меня слышишь? Что ты пытаешься там найти? – наконец-то обратил внимание на пируэты горничной Свистунов.

– Я ищу капли крови, комнатка тут небольшая. Если бы Остапа расчленяли в этом помещении, то несомненно остались бы капли или брызги на полу или стенах!

– Так тут же сыскной отдел уже все проверил, ничего не нашли. У них эксперты, у них специалисты, а ты, простая горничная, взяла и нашла то, что пропустила полиция? – удивился сыщик. – Горничная-детектив! – противненько захихикал он.

– А вот и нашла, смотрите сюда, Аристарх Венедиктович, – приблизилась к сыщику Глафира. – Действительно, на полу ничего нет, действительно, эксперты тут хорошо поработали. Но… – Девушка подняла верх палец. – Но сыскные люди почему-то не обратили внимание на старую одежду Остапки, которую нам милостиво предложила Анфиса Семеновна. Вот, смотрите на портки умершего. Вот здесь, – показала она пальцем.

– Пятно грязи, – ответил сыщик, даже не взяв в руки старую вещь.

– А вы уверены, что это грязь, а не кровь? – подняла бровь Глафира.

– А ты уверена, что это кровь, а не грязь? – таким же тоном ответил Свистунов. – Здесь все грязное, вонючее, в этой комнатушке. То ли невидаль, грязные штаны в грязной комнатушке, – фыркнул он.

– Надо провести экспертизу, есть химические соединения, которые могут показать наличие крови на этой вещи, – затрясла штанами перед лицом сыщика Глафира.

– Глашка, кончай дурить, это просто грязные штаны. Даже если это и кровь, то не факт, что самому Остапке принадлежит, тут такой район, что вполне мог и в драке кому нос разбить. Тут вещи годами не стираются, – объяснил Аристарх Венедиктович.

– В том-то и дело, что вещи годами не стираются, а полы явно недавно мыли, чувствуется легкий запах чистящего порошка. Я сама таким пользуюсь, потому его ванильный запах ни с чем не перепутаю. Не похожа Анфиса на аккуратистку, что полы моет каждый день, да еще и дорогим ванильным порошком. Ладно бы просто водой сполоснула – нет, здесь порошком терли!

– Ты хочешь сказать, что Фиска кровь отмывала порошком? – удивился сыщик. – Ты, Глафира, не дури, ты забыла, что мы должны доказать непричастность Савицкой к смерти мужа, а ты сама ее на каторгу отправляешь! – грозно заявил Свистунов.

При этих словах в комнату вошла сама Анфиса, неся в руках бесформенный тюк одежды.

– Какую каторгу? – запинаясь, переспросила хозяйка комнаты, с удивлением взирая на притихшего Аристарха Венедиктовича.

– Не волнуйтесь, Анфиса Семеновна, это мы так, просто размышляем над делом, вашим делом, – ответил сыщик.

– Если есть вопросы, спрашивайте меня прямо. Как есть все на духу отвечу!

– Хорошо, Анфиса Семеновна, вы полы моете с чистящим порошком? И как давно вы это делали? – влезла в разговор Глаша.

– Полы? – удивленно переспросила женщина. – Нет, полы я нечасто мою, просто водой и кирпичом тру, как мать моя учила, а про порошок такой и не слыхала даже. У меня денег еле на еду для детей хватает. Какое баловство – покупать порошок, когда так можно все убрать!

– Я так и подумала, – задумчиво проговорила Глаша.

Анфиса снова испуганно замолчала.

– Барин, раз уж вещи Остапки вам не подходят, я у соседки тутошней, у Степаниды, ее платье взяла. Вас точно бандиты не узнают.

Она напялила на Аристарха Венедиктовича огромный бесформенный балахон, оказавшийся при пристальном рассмотрении бабским платьем, сняла шляпу, замотала голову шерстяным платком, сунула в руки корзинку с пряжей и восторженно рассмеялась, рассматривая результат своих трудов.

– Я никуда не пойду в таком виде, – подал капризно голос Свистунов. – Я как баба на чайнике!

– Зато живая баба, а не мертвая, – парировала Глафира. Она уже натянула на себя тулупчик Савицкой и ее платок, так что тоже выглядела вполне неузнаваемой.

– Как хорошо получилось! Вас мать родная не узнает! – радовалась Савицкая, но тут раздался громкий стук в дверь.

– Открывай, Фиска! Открывай, зараза такая! Я знаю, ты здесь! Дети твои во дворе бегают, открывай, мать твою за ногу! – грубый мужской бас кричал на весь коридор.

Анфиса побледнела и, закрыв глаза руками, спряталась в дальнем углу.

Петроград. Октябрь 1923 г.

Обратно от Обводного канала Любочка и Саша шли молча, каждый думал о своем. У младшего сержанта милиции Ильина в голове не укладывалось то, с чем ему пришлось столкнуться по службе. Он советский гражданин, атеист, никогда не верил в бабские дореволюционные сказки про чертей и нечистую силу, да еще где – в одном из самых новых промышленных районов города. Но не задать этот вопрос Александр Ильин просто не мог:

– Слушай, Люба, а может, нужно батюшку, ну, попа позвать сюда? Ну, как это называется, освятить, кадилом помахать, святой водой полить от чертей? – тихо, чтобы, не дай комсомол, не услышали редкие прохожие, спросил Ильин.

Люба отрывисто расхохоталась, но в этом смехе чувствовались нервные нотки.

– Ты шутишь? Ты веришь в поповские песнопения? Да я в комсомоле состою вообще-то! – хихикала она.

– А как комсомол относится к зеленому туману и русалкам под водой? – грозно спросил Саша. Конечно, про попов идея была глупая, и советский милиционер Ильин это прекрасно понимал.

– А это хорошая идея, – задумалась Люба, остановившись у подножия моста, разглядывая так обманчиво спокойную водную гладь.

– Про комсомол?

– Нет, стоит поискать побольше информации об этом месте. Может, в дореволюционных архивах, может, в церковных или в милицейских сводках, но что-то должно быть связано с Обводным каналом! – твердо заявила девушка. – Я поищу в Публичной библиотеке, а с тебя, Саша, – милицейские сводки.

– А что искать-то? – глупо спросил парень.

– Искать все, что может быть связано с вот этим Обводным каналом, тут должно было произойти нечто чудовищное, что отразилось в его водах, – приказным тоном заявила Люба.

– Ты думаешь, что это что-то должно отразиться в милицейских архивах?

– А ты считаешь, что ни с того ни с сего народ со всего Петрограда сюда топиться бегает? – иронично спросила девушка. – Или ты веришь, что все это просто так происходит?

Александр ее почти не слушал, его взгляд был прикован к мужчине, который, медленно подволакивая ноги, спешил к середине моста, его взгляд был будто стеклянный, движения замедленные, а сам он шел будто на автопилоте.

– Люба, смотри! – закричал Ильин и побежал к мосту. – Эй, товарищ! Стойте! Куда вы?!

Но странный товарищ его не слышал, он медленно и спокойно двигался к парапету моста.

– Нет! Стойте! – Милиционер несся вперед, но было видно, он не успевает, слишком большое расстояние было между ними.

Люба тоже побежала к мосту, замахала руками, пытаясь обратить на себя внимание.

Но было уже поздно!

Мужчина подошел к парапету, на секунду остановился на мосту и легко и небрежно перевалился в черную холодную воду.

Александр Ильин добежал до места через пару секунд, не мешкая, скинул наплечную сумку и кобуру и прыгнул вниз в канал за самоубийцей.

Люба с тревогой смотрела вниз, но ни Саши, ни мужчины не было видно. Только черная холодная вода.

На крики девушки подбежали случайные прохожие, которые тоже начали кричать, но вот по воде пошли круги, показалась голова младшего сержанта, Ильин пытался отдышаться. Дрожа от холода, он выбрался на пологий берег, где уже встретила его Любочка.

Лязгая от холода зубами, Ильин трясся на пожухлой траве. Но не только холод был тому причиной, ужас сковывал все его члены.

Саше удалось подхватить мужчину под мышки, и он пытался вытащить его из вод Обводного, но снизу мужчину кто-то тащил на дно, не давая спасти несчастного. Рядом раздавался громкий русалочий смех, Саша чувствовал прикосновения чужих липких лап к своему телу, которые принялись безжалостно щекотать его.

Еле-еле Александр смог выбраться из этого зеленого ада и теперь, сидя на берегу Обводного канала, думал, что позвать сюда священника – вполне неплохая идея.

Санкт-Петербург. Октябрь 1893 г. Набережная Обводного канала

– Открывай, злыдня такая! Я знаю, что ты дома! А ну! А то сейчас дверь сломаю! – Хлипкую дверь сотрясали мощные удары, задвижка была готова вылететь в любую минуту.

– Кто это? – одними губами спросила у притихшей Анфисы Глафира.

– Это Мирон, не открывайте, он убьет меня! – прошептала онемевшими губами Савицкая.

– Что за безобразие?! Хулиганство какое! – громко вопрошал Аристарх Венедиктович, путаясь в длинной бесформенной юбке.

Дверь затрещала и все-таки открылась внутрь комнаты, за ней в комнату ввалился чернявый мужик с полоумными глазами навыкате.

– Фиска, дрянь такая! А ну вылезай из своей крысиной норы! – орал он.

– А ну успокойся, мужик! Ты чего делаешь? – закричал на него Свистунов. – Ты чего это имущество портишь? Твоя дверь, че ли?

– А ты кто такая, молчи, баба! – Мирон толкнул Аристарха Венедиктовича в сторону и с безумными глазами наклонился к притихшей Анфисе.

Дорогу ему заступила Глафира:

– Уважаемый, ты чего буянишь? Чего тебе надобно?

– Молчать, бабы, пошли вон отсюда! С Фиской я сам разберусь, это моя краля, поняли вы? – снова заорал Мирон.

От него разило самогоном, да и сам буйный еле стоял на ногах от выпитого.

– Она не краля, она мужняя жена, – спокойно парировала его слова Глаша.

– Муж-то того, помер давно! – расхохотался мужик. – И так я долго ждал этого, чтоб Фиска, краля такая, мне обломилась. А теперь, красавица, никуда не денешься от меня! Иди ко мне! – зарычал он, приближаясь к замершей в углу Анфисе.

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации