Текст книги "Троцкий, Сталин, коммунизм"

В 1922–1923 годах происходит массовая ротация партийных руководителей на местах. Так, за этот период в РСФСР по инициативе секретариата ЦК РКП(б) было снято 110 ответственных секретарей губкомов и обкомов, 99 заведующих организационным отделом губкомов-обкомов. Часть из них получила другие посты в партии, но более 50 % руководящей партийной работой в дальнейшем не занимались. Сняты были, конечно, и такие руководители, которые не справлялись с работой вследствие болезней или отсутствия способностей, замеченные в создании местных группировок и т. д. Однако одновременно постов лишались и критики политики ЦК, то есть участники «Рабочей оппозиции» и «Группы демократического централизма». Неслучайно в дальнейшем некоторые из снятых с должностей в этот период партийцев были участниками левой оппозиции, вновь назначенные же в основном оказались твердыми сторонниками большинства[77]77
  Скоркин К. Обречены проиграть. Власть и оппозиция 1922–1934. – М., 2011. – С. 73–76.


[Закрыть]. Затем, когда внутрипартийная борьба была в разгаре, руководители, выступившие на стороне оппозиции, как правило, сразу же снимались и часто перебрасывались в другие регионы, что не позволяло им «укорениться», развернуть пропаганду оппозиционных взглядов. Так, когда в январе 1924 года в ходе дискуссии большинство партийных ячеек Челябинского округа поддержали оппозицию и такое же решение принял пленум окружного комитета РКП(б), наряду с пропагандистским воздействием ЦК прибегнул и к организационным мерам. Из Челябинска были отозваны оппозиционные члены бюро окружкома, а также полностью изменен состав некоторых райкомов партии и окружкома РКСМ[78]78
  Резник. А. Троцкизм и левая оппозиция в РКП(б) в 1923–1924 гг. – М., 2010. – С. 36–37.


[Закрыть].

Одновременно в первый период пребывания Сталина на должности генерального секретаря были сменены и многие руководители губернских отделов ГПУ, что также во многом обеспечило лояльность Сталину советских спецслужб в ходе фракционной борьбы в партии[79]79
  Скоркин К. Указ. соч. – С. 76–78.


[Закрыть].

Все эти действия нельзя назвать самоуправством Сталина – естественно, кадровая политика до отхода Ленина от работы контролировалась лидером большевиков и он в целом одобрял сталинские решения. Однако вскоре между Сталиным и Лениным возникают разногласия, способствовавшие сближению Троцкого с Лениным в конце 1922 – начале 1923 года.

Касались эти разногласия в первую очередь национального вопроса, признанным знатоком которого считался Сталин. Он выступил против Ленина по проблеме строительства Советского Союза, декларация об образовании которого была принята 30 декабря 1922 года. Сталин отстаивал не федерацию союзных республик, а вхождение республик в состав России (РСФСР) на правах автономии. То есть более централизованную структуру, которая сосредоточила бы в Москве практически все полномочия. При этом взгляды Ленина Сталин в письме членам Политбюро объявил «национальным либерализмом»[80]80
  Капченко Н. Указ. соч. – С. 675.


[Закрыть]. В эти же месяцы вспыхнул конфликт между Сталиным, Орджоникидзе и Дзержинским, с одной стороны, и рядом руководителей Советской Грузии (Мдивани, Махарадзе, Окуджава) – с другой. Касались они, в первую очередь, статуса Грузинской ССР – ее руководители выступали против создания Закавказской Федерации, за включение Грузии в СССР напрямую и за широкие полномочия местных республиканских властей в ущерб союзному центру. Сталин и его сторонники в ответ обвинили оппонентов в «национал-уклонизме»[81]81
  Там же. – С. 670–671.


[Закрыть].

Ленин выступил на стороне грузинских руководителей, жестко осудив Сталина, Орджоникидзе и Дзержинского за их поведение. В своей статье «К вопросу о национальностях или автономизации» лидер большевиков писал:

«Я уже писал в своих произведениях по национальному вопросу, что никуда не годится абстрактная постановка вопроса о национальностях вообще. Необходимо различать национализм нации угнетающей и национализм нации угнетенной. Национализм большой нации и национализм нации маленькой.

По отношению ко второму национализму мы, националы большой нации, почти всегда оказываемся виноватыми в бесконечном количестве насилия и даже больше того – незаметно для себя совершаем бесконечное количество насилий и оскорблений. Стоит только припомнить мои волжские воспоминания о том, как у нас третируются инородцы. Как поляка называют не иначе как “полячишка”, как татарина высмеивают не иначе как “князь”, как украинца не иначе как “хохол”, грузин и вообще кавказских инородцев – как “кавказский человек”.

Поэтому интернационализм со стороны угнетающей, или так называемой великой, нации (хотя великой только своими насилиями, великой только как держиморда) должен состоять не только в соблюдении формального равенства нации, но и в таком равенстве, которое сокращает со стороны нации угнетающей, нации большой то неравенство, которое складывается в жизни фактически. Кто не понял этого – тот решительно не понимает пролетарского отношения к национальному вопросу, тот остается, в сущности, на точке зрения мелкобуржуазной и поэтому не может не скатываться ежеминутно к буржуазной точке зрения. Что важно для пролетариата? Для пролетариата не только важно, но существенно необходимо обеспечение его максимумом доверия в пролетарской классовой борьбе. Что нужно для этого? Для этого нужно не только формальное равенство, для этого нужно возместить так или иначе своим обращением или своими уступками по отношению к инородцам то недоверие, ту подозрительность, те обиды, которые в историческом прошлом нанесла ему правящая великодержавная нация. Я думаю, что для большевика, для коммуниста разъяснять это дальше не приходится, и я думаю, что в данном случае по отношению к грузинской нации мы имеем типичный пример того, что сугубая осторожность, предупредительность и уступчивость требуется с нашей стороны истинно пролетарским отношением к делу.

Тот грузин, который пренебрежительно относится к этой стороне дела и обвиняет других в “социал-шовинизме” (тогда как он сам является настоящим не только “социал-шовинистом”, но и грубым великодержавным держимордой), тот грузин, в сущности, нарушает интересы пролетарской классовой солидарности, потому что ничто так не задерживает развития и упрочения пролетарской классовой солидарности, как национальная несправедливость, и ни к чему так не чутки обиженные нации, как к чувству равенства и к нарушению этого равенства своими товарищами пролетариями.

Вот почему в данном случае лучше пересолить в сторону уступчивости и мягкости к национальным меньшинствам, чем недосолить»[82]82
  Ленин В. К вопросу о национальностях или автономизации // В. Ленин. – М., 1967. Т. 45. – С. 358–360.


[Закрыть].

Таким образом, Ленин весьма недвусмысленно, может быть, даже излишне жестко, заявил о недопустимости уступок какому бы то ни было русскому патриотизму, возрождению «имперщины» под красным флагом. Вопрос этот затем был весьма болезненным весь советский период истории – тенденция к великодержавному уклону сохранилась и с середины 30-х по ряду причин значительно усилилась[83]83
  Этому аспекту истории СССР сталинского времени посвящен наш материал «Буржуазный патриотизм и сталинская ВКП(б) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: lenincrew.com/bourgeois-patriotism/.


[Закрыть], помогая националистам нерусских наций поддерживать миф о «большевиках как продолжателях русской имперской традиции», являющийся ныне одним из краеугольных камней антикоммунистической пропаганды буржуазных республик, появившихся на обломках СССР. Хотя политика Сталина в этом вопросе, при всех уступках патриотизму, продолжала в целом наследовать ленинскому курсу. Так, в государственном устройстве СССР продолжалось строительство национальных республик, число которых при Сталине достигло пятнадцати (а в период с 1940 по 1956 год – шестнадцати).

Интересно, что последним документом, подписанным Лениным в марте 1923 года, накануне очередного инсульта, который окончательно лишил его работоспособности, является письмо с выражением сочувствия грузинским оппонентам Сталина[84]84
  Ленин В.П. Г. Мдивани, Ф.Е. Махарадзе и др. // В. Ленин. – М., 1967. Т. 54. – С. 520.


[Закрыть].

В этот же период Ленин, по свидетельству Троцкого, прямо предложил ему блок для борьбы против Сталина и тех, кто его поддерживал[85]85
  Троцкий Л. Моя жизнь [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.magister.msk.ru/library/trotsky/trotl026.htm.


[Закрыть]. Вне зависимости от того, был ли такой разговор в реальности, блок Ленина с Троцким в эти месяцы действительно наметился: кроме вышеописанного вопроса, солидарность Ленина с Троцким выразилась также по вопросам о придании законодательных функций Госплану, о реорганизации Рабкрина в связи с неудовлетворительностью его работы[86]86
  Ленин В. О придании законодательных функций Госплану // В. Ленин. – М., 1967. Т. 45. – С. 349–353; Ленин В. Как нам реорганизовать Рабкрин. Там же. – С. 383–388.


[Закрыть]. По обоим этим вопросам Ленин ранее оппонировал Троцкому, в частности, в вышеупомянутом «Ответе на замечания, касающиеся работы замов».

Видимо, блок должен был стать аналогом «антитроцкистского» блока периода «дискуссии о профсоюзах». Конечно, не надо преувеличивать значение всех этих событий, которое нынешние троцкисты порой трактуют как полный разрыв Ленина со Сталиным и назначение Троцкого своим преемником. Ситуация показывает, что Ленин весьма взвешенно относился к своим ближайшим соратникам, видя как их достоинства, так и недостатки, и не считал кого-то способным стать вождем единолично. Именно это отношение выразилось в «Письме к съезду», документе, часто называемом «Завещанием Ленина». Приведем широко известный отрывок из данного документа:

«Я думаю, что основным в вопросе устойчивости с этой точки зрения являются такие члены ЦК, как Сталин и Троцкий. Отношения между ними, по-моему, составляют большую половину опасности того раскола, который мог бы быть избегнут и избежанию которого, по моему мнению, должно служить, между прочим, увеличение числа членов ЦК до 50, до 100 человек.

Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью. С другой стороны, тов. Троцкий, как доказала уже его борьба против ЦК в связи с вопросом о НКПС, отличается не только выдающимися способностями. Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела.

Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу, и если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно.

Я не буду дальше характеризовать других членов ЦК по их личным качествам. Напомню лишь, что октябрьский эпизод Зиновьева и Каменева, конечно, не являлся случайностью, но что он также мало может быть ставим им в вину лично, как небольшевизм Троцкому»[87]87
  Ленин В. Письмо к съезду // В. Ленин. ПСС. – М., 1967. Т. 45. – С. 344–345.


[Закрыть].

То есть Ленин однозначно выделил Сталина и Троцкого как двух основных руководителей партии после него самого, дав им обоим противоречивые характеристики и особенно подчеркнув, что необходимо создать механизм, который обеспечил бы слаженную совместную работу всех лидеров партии. Примечательно и замечание Ленина по поводу того, что Троцкому нельзя теперь ставить в вину небольшевистское прошлое – отбрасывание этого указания сыграло важную роль в борьбе сталинцев против Троцкого.

В добавлении к письму прозвучало знаменитое указание Ленина относительно Сталина: «Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д.»[88]88
  Там же. С. 346.


[Закрыть]. Необходимо отметить, что если бы Ленин, как уверяют многие троцкисты, действительно считал Сталина угрозой для партии, то он, без сомнения, так и написал бы, прямо указав немедленно лишить Сталина занимаемого поста, и назвал бы того, кто должен занять место Сталина. Формулировка же Ленина весьма осторожна и свидетельствует о том, что, имея к Сталину претензии, вождь большевиков не видел ему адекватной замены.

Впрочем, все написанное Лениным в данном письме не возымело никакого эффекта. Уже в последние месяцы его жизни, в условиях неучастия Ленина в работе партии, начинается борьба между руководителями РКП(б), приведшая в конечном итоге к гибели почти всех упомянутых в «Завещании», кроме победителя – И.В. Сталина. Справедливости ради, политика «криминализации» любой критики руководства была начата будущим оппозиционером Г. Зиновьевым, объявившим на XII съезде РКП(б) в 1923 году, что таковая критика, в том числе слева, в любом случае объективно является меньшевистской[89]89
  Двенадцатый съезд РКП(б). 15–17 апреля 1923 г. – М., 1968. – С. 52–53.


[Закрыть].

Тогда же, в период болезни Ленина, в борьбе против ультралевых впервые начали систематически применяться репрессии – арестовывались члены «Рабочей группы» и «Рабочей правды», призывавшие советских рабочих к забастовкам[90]90
  «Репрессии против группы в целом начались в связи с волной забастовок в августе и сентябре 1923 года. Первый удар был нанесен, когда стало известно, что РГ ведет активную агитацию на заводах и готовит однодневную всеобщую забастовку и массовую демонстрацию в память о Кровавом воскресенье 9 января 1905 года (в начале шествия предполагалось нести портреты Ленина). Центральный комитет принял резолюцию, объявляющую РГ антикоммунистической и антисоветской организацией, и приказал ГПУ пресечь ее деятельность. В сентябре было арестовано 28 членов РГ. К тому времени пятерых из них уже исключили из партии. На этот раз исключению подверглись еще девять человек, включая Моисеева, Тиунова, Берзину, Демидова, Котова и Шоханова, а оставшимся четырнадцати объявили выговор». // Левые коммунисты в России. 1918–1930-е гг. – М., 2008 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://aleksandr-kommari.narod.ru/left_communists_20_30.htm.


[Закрыть]. Ранее фракционерам, если они ограничивались только действиями в рамках партии, грозило максимум исключение из нее. Репрессировались лишь группы, подобные РКСП, прямо противопоставлявшие себя РКП(б), и таких эпизодов было совсем немного. Разгром же ультралевых в 1923 году позже стал прецедентом, на который ссылалось сталинское большинство партии, начавшее репрессии против сторонников «Объединенной оппозиции», когда любая критика политики руководства в рамках партийной программы де-факто стала считаться не просто «оппортунизмом», но и преступлением. В октябре 1927 года, на объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б), Сталин вспомнил о «леваках» именно с целью обосновать преследования оппозиционеров:

«Говорят об арестах исключенных из партии дезорганизаторов, ведущих антисоветскую работу. Да, мы их арестовываем и будем арестовывать, если они не перестанут подкапываться под партию и Советскую власть. (Голоса: “Правильно! Правильно!”)

Говорят, что история нашей партии не знает таких примеров. Это неправда. А группа Мясникова? А группа “Рабочей правды”? Кому не известно, что члены этих групп арестовывались при прямой поддержке со стороны Зиновьева, Троцкого и Каменева? Почему можно было арестовывать исключенных из партии дезорганизаторов года три-четыре тому назад, а теперь нельзя этого делать, когда некоторые бывшие члены троцкистской оппозиции доходят до прямой смычки с контрреволюционерами?»[91]91
  Сталин И. Троцкистская оппозиция прежде и теперь: Речь на заседании объединенного пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) 23 октября 1927 г. // И. Сталин. Сочинения. – М., 1949. Т. 10. – С. 190.


[Закрыть]

Прежний относительно демократический курс Ленина на недопустимость репрессий против инакомыслящих партийцев[92]92
  «Какие-либо репрессии против товарищей за то, что они являются инакомыслящими по тем или иным вопросам, решенным партией, недопустимы», – указывала резолюция «Об очередных задачах партийного строительства», принятая Девятой Всероссийской конференцией РКП(б) в 1920 г. // КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. – М., 1984. Т.3. – С. 300.


[Закрыть] не удержался с отходом Ленина от работы и в силу объективной ситуации в стране и партии. Историк Б. Колоницкий в своей статье «Красные против красных» пишет:

«…удивительная способность Красной армии заключать военно-политические союзы и инкорпорировать – хотя бы на время – части и соединения былых противников становилась важным источником силы красных.

Правда, это же обстоятельство очень существенно повлияло на формирование советского политического сознания. Гражданская война показала, что сегодняшний союзник может оказаться завтра врагом, восхваляемый пропагандой красный герой легко превращается в противника. Советские активисты, обличающие влияние “буржуазии”, могут под красным флагом поднять мятеж против новой государственности: революционная символика и риторика, получившие в новой России официальный статус, легко могли быть использованы для политической мобилизации при организации протестных акций»[93]93
  Колоницкий Б. Красные против красных // Нева. 2010. – № 11 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: magazines.russ.ru/neva/2010/11/ko4.html.


[Закрыть].

Это, на наш взгляд, важное замечание относительно понимания дальнейших событий. После вынужденной расправы с бывшими союзниками (левыми эсерами, анархистами-махновцами) и однопартийцами (меньшевиками) у большей части членов РКП(б) не было никакого «барьера» против ожесточенной борьбы и с соратниками по нынешней партии, вплоть до их физической ликвидации. Всю внепартийную оппозицию, даже левую, в условиях НЭПа и угрозы новой интервенции РКП(б) вынуждена была ликвидировать. Новый виток противоречий внутри страны вызвал раскол уже в самой большевистской партии.

В итоге Российская социалистическая революция повторила судьбу Французской буржуазной революции: после разгрома белогвардейцев на полях сражений, в условиях отсутствия вооруженной поддержки извне (в данном случае – со стороны европейского пролетариата) и сохранения опасности внешней и внутренней контрреволюции среди большевиков началось размежевание по поводу дальнейшего развития Советской республики, за считаные годы перешедшее в стадию репрессий против проигравших соратников, а потом и их уничтожения.

Первый этап борьбы

Период внутрипартийной борьбы в РКП(б) вокруг путей дальнейшего развития СССР после смерти Ленина занял шесть лет, с осени 1923-го по осень 1929 года. Его можно разделить на следующие этапы.

1. Противостояние Троцкого и его сторонников, с одной стороны, и большинства Политбюро – с другой, во главе со Сталиным, Зиновьевым и Каменевым («триумвиратом») – осень 1923 – начало 1925 года.

2. Столкновение «новой оппозиции» (Зиновьев, Каменев) со сторонниками Сталина и сторонниками Бухарина, находившимися в блоке, при нейтралитете группы Троцкого – весна 1925 – начало 1926 года.

3. Кульминация внутрипартийной борьбы – левая оппозиция (Троцкий, Зиновьев, Каменев) против относительно правого сталинско-бухаринского блока – весна 1926 – конец 1927 года.

4. Разворот сталинской группы влево и разгром правого уклона (Бухарин, Рыков, Томский) – начало 1928 – осень 1929 года.

Начало борьбе было положено в октябре 1923 года, когда Троцкий, а также группа видных большевиков («Письмо 46-ти») подвергли критике ряд негативных моментов в политике руководства партии. Критика касалась как экономического положения в стране («ножниц цен» и других проблем новой экономической политики), так и вопроса о внутрипартийной демократии (вставшего в связи с монополизацией власти в отсутствие Ленина фракцией Сталина – Зиновьева – Каменева и их сторонников). В частности, в «Заявлении 46-ти» указывалось:

«Хозяйственный кризис в Советской России и кризис фракционной диктатуры в партии, в случае если бы создавшееся положение не было в ближайшем будущем радикально изменено, нанесут тяжелые удары рабочей диктатуре в России и российской коммунистической партии. С таким грузом на плечах диктатура пролетариата в России и гегемон ее – РКП не могут не войти в полосу надвигающихся новых мировых потрясений иначе, чем с перспективой неудач по всему фронту пролетарской борьбы. Разумеется, было бы на первый взгляд самым простым решить вопрос в том смысле, что сейчас ввиду всей обстановки нет и не может быть места для постановки вопроса об изменении партийного курса, постановки в порядок дня новых и сложных задач и пр. и пр. Но совершенно очевидно, что такая точка зрения была бы позицией казенного закрывания глаз на действительное положение, так как вся опасность в том и состоит, что действительного идейного и действенного единства – перед лицом исключительно сложной внутренней и внешней обстановки – нет. В партии ведется борьба тем более ожесточенная, чем более глухо и тайно она идет. Если мы ставим перед ЦК этот вопрос, то именно для того, чтобы дать скорейший и наименее болезненный выход раздирающим партию противоречиям и немедленно поставить партию на здоровую основу. Реальное единство в суждениях и действиях необходимы. Надвигающиеся испытания требуют единодушного, братского, совершенно сознательного, исключительно активного, исключительно сплоченного действия всех членов нашей партии. Фракционный режим должен быть устранен, и это должны сделать в первую очередь его насадители: он должен быть заменен режимом товарищеского единства и внутрипартийной демократии.

Дабы реализовать все вышеизложенное и принять необходимые меры к выходу из хозяйственного, политического и партийного кризиса, мы предлагаем ЦК как первый и неотложный шаг созвать совещание членов ЦК с наиболее видными и активными работниками, с тем чтобы список приглашенных включил в себя ряд товарищей, имеющих взгляды на положение, отличные от взглядов большинства ЦК»[94]94
  Письмо 46-ти // Коммунистическая оппозиция в СССР. – М, 1990. Т. 1 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: lib.ru/HISTORY/FELSHTINSKY/oppoz1.txt.


[Закрыть].

Следует отметить, что оппозиция не имела каких-то единых рецептов излечения названных ею болезней. Симптоматично, что некоторые из подписавших заявление вскоре отошли от оппозиции и стали сторонниками Сталина (Бубнов, Осинский). Однако выступление оппозиции явилось началом дискуссии по фундаментальным вопросам развития СССР.

Критика Троцкого и его сторонников во многом повторяла претензии ультралевых, хотя, естественно, не скатывалась в анархизм и буржуазную демократию в духе Мясникова. Неслучайно среди подписантов были и участники «Группы демократического централизма». Впрочем, впоследствии Троцкий разошелся с децистами и продолжал критику в их адрес (прежде всего за утверждение об уже состоявшемся буржуазном перерождении Советской власти) даже после разгрома всех оппозиционных группировок[95]95
  Троцкий Л. В чем разногласия с Д.Ц. (группа 15) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://iskra-research.org/Trotsky/sochineniia/1928/1928–11–11.html/.


[Закрыть].

Наличие кризисных явлений в партии в этот период еще до начала дискуссии признал и такой сторонник большинства, как глава ОГПУ Феликс Дзержинский, заявивший на пленуме ЦК РКП(б) в сентябре 1923 года: «Мы видим, что основная причина, вызывающая недовольство рабочих, находящее известное выражение и выраженное именно оппозиционно по отношению к Советскому государству, – это оторванность наша от низовых ячеек и низовых ячеек от масс»[96]96
  Резник. А. Троцкий и товарищи: левая оппозиция и политическая культура РКП(б) 1923–1924. – СПб., 2017. – С. 27.


[Закрыть].

В ходе возникшей полемики, которая велась в том числе на страницах советской прессы, Троцкий написал свою знаменитую работу «Новый курс». Добросовестное изучение этой работы показывает, что ряд изъянов системы диктатуры пролетариата в СССР, которые просуществовали затем вплоть до его гибели, Троцкий подметил очень точно. В частности, это касается вышеупомянутого вопроса о фракциях, ведь злоупотребление партийного руководства обвинением во «фракционности» было уже налицо. Троцкий писал:

«Резолюция ЦК прямо говорит, что бюрократический режим в партии является одним из источников фракционных группировок. Вряд ли эта истина нуждается сейчас в доказательствах. Старый курс был очень далек от “развернутой” демократии, и однако же он нимало не уберег партию не только от нелегальных фракционных образований, но и от того взрыва дискуссии, который сам по себе – смешно было бы закрывать на это глаза! – чреват образованием временных или длительных группировок. Для предотвращения этого требуется, чтобы руководящие партийные органы прислушивались к голосу широких партийных масс, не считали всякую критику проявлением фракционности и не толкали этим добросовестных и дисциплинированных партийцев на путь замкнутости и фракционности»[97]97
  Троцкий Л. Новый курс (в редакции 1924 г.) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: www.magister.msk.ru/library/trotsky/trotl015.htm.


[Закрыть].

Вся история РКП(б) – ВКП(б) – КПСС в дальнейшем показала, что насильственно организованное показное единомыслие не ведет к реальному единству партии. Борьба группировок попросту загоняется под ковер, становится чисто аппаратной, скрытой от взглядов широких масс. Такой была впоследствии борьба в руководстве партии в последние годы жизни Сталина (между группами Маленкова, Берии, Жданова и т. д.), вырвавшаяся наружу после его смерти. То же самое происходило и в дальнейшем, причем рядовые члены партии и беспартийные были все более отчуждены от «большой политики», для них существовали лишь пропагандистские декларации про «монолитное единство». Например, в 1964 году они были уверены, что Хрущев снят с должности по состоянию здоровья[98]98
  Информационное сообщение о Пленуме ЦК КПСС 14 октября 1964 г. // КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. – М.,1986. Т. 10. – С. 418.


[Закрыть]. Таким образом, Троцкий и его сторонники предприняли попытку избежать подобной перспективы, правда, альтернатива формулировалась в самом общем виде и вряд ли имела шансы на победу.

Также ценным является верное замечание Троцкого относительно неизбежности разногласий в партии по поводу вновь возникающих вопросов, несостоятельности причисления к «фракции» любой группы, несогласной с большинством по тем или иным моментам:

«Самую мысль, однако, что разногласия в партии, а тем более группировки, означают борьбу разных классовых влияний, не нужно понимать слишком упрощенно и грубо. По вопросу, скажем, о том, нужно ли было прощупать Польшу штыком в 1920 г., у нас были эпизодические разногласия. Одни были за более смелую политику, другие за более осторожную. Были ли тут разные классовые тенденции? Вряд ли кто-нибудь рискнет это утверждать. Тут были разногласия в оценке обстановки, сил, средств. Но основной критерий оценки был одинаков у обеих сторон. Партия может нередко разрешать одну и ту же задачу разными путями. И разногласия возникают насчет того, какой из этих путей будет лучше, короче, экономнее. Такого рода разногласия могут, в зависимости от характера вопроса, захватить широкие круги партии, но это вовсе не будет непременно означать, что тут идет борьба двух классовых тенденций. Можно не сомневаться, что у нас это еще случится не раз, а десятки раз впереди, ибо путь перед нами трудный, и не только политические задачи, но и, скажем, организационно-хозяйственные вопросы социалистического строительства будут создавать разногласия и временные группировки мнений»[99]99
  Троцкий Л. Новый курс (в редакции 1924 г.) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: www.magister.msk.ru/library/trotsky/trotl015.htm.


[Закрыть].

То есть наличие разногласий, даже острых дискуссий, вовсе не означает того, что налицо столкновения разных классовых тенденций: пролетарской и мелкобуржуазной. Вполне возможны и внутриклассовые разногласия, отражающие разные подходы к решению проблем строительства коммунизма, и решить вопрос о верности одного из этих подходов можно только на практике и далеко не сразу.

Разногласия левой оппозиции с большинством ЦК и были именно такой борьбой внутри одного класса. Ни одна из сторон в этой борьбе, вопреки утверждениям пропаганды обоих лагерей, не представляла собой «мелкобуржуазного уклона». Это были разные подходы к вопросам укрепления власти рабочего класса в СССР и мировой социалистической революции. Об этом свидетельствует и то, что в ходе полемики Сталин и его сторонники нередко заимствовали идеи и лозунги оппозиции.

Это проявилось уже в ходе первой дискуссии: многие претензии оппозиции признавались справедливыми, что находило выражение в партийных решениях, в частности, в резолюции XIII конференции РКП(б), прошедшей в январе 1924 года, говорилось: «Отрицательные явления последних месяцев как в жизни рабочего класса в целом, так и внутри партии, делают обязательным тот вывод, что интересы партии требуют серьезного изменения партийного курса в смысле действительного и систематического проведения принципов рабочей демократии… Рабочая демократия означает свободу открытого обсуждения всеми членами партии важнейших вопросов партийной жизни, свободу дискуссии по ним, а также выборность руководящих должностных лиц и коллегий снизу доверху»[100]100
  Резолюция XIII конференции РКП(б) «О партстроительстве» // КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. – М., 1984. Т.3. – С. 147.


[Закрыть].

Однако одновременно «триумвират» резко нападал на оппозицию, обвиняя ее во фракционной деятельности, нарушении единства партии и снятии с себя ответственности за критикуемые негативные моменты в жизни партии и страны. Сталин писал тогда:

«Исходя из постановления октябрьского пленума ЦК, одобрившего курс на внутрипартийную демократию, Политбюро ЦК и Президиум ЦКК выработали известную резолюцию, наметившую условия проведения внутрипартийной демократии. Этим актом был создан поворот в ходе дискуссии. Теперь уже нельзя было ограничиться критикой вообще. Конкретный план, представленный ЦК и ЦКК, требовал от оппозиции либо принятия этого плана, либо предъявления другого, параллельного, столь же конкретного плана проведения внутрипартийной демократии. И тут-то оказалось, что оппозиция не в силах противопоставить плану ЦК свой собственный план, могущий удовлетворить требованиям партийных организаций…

Как думает лечить Сапронов недочеты нашей внутрипартийной жизни? Его лекарство такое же простое, как и диагноз. “Пересмотреть наш офицерский состав”, снять с постов нынешних работников – таково средство Сапронова. В этом он видит основную гарантию проведения внутрипартийной демократии. Я далек от того, чтобы отрицать значение перевыборов под углом зрения демократизма в деле улучшения нашей внутрипартийной жизни. Но видеть в этом основную гарантию – значит не понимать ни внутрипартийной жизни, ни ее недочетов. В рядах оппозиции имеются такие, как Белобородов, “демократизм” которого до сих пор остался в памяти у ростовских рабочих; Розенгольц, от “демократизма” которого не поздоровилось нашим водникам и железнодорожникам; Пятаков, от “демократизма” которого не кричал, а выл весь Донбасс; Альский, “демократизм” которого всем известен; Бык, от “демократизма” которого до сих пор воет Хорезм. Думает ли Сапронов, что если нынешних “партийных педантов” сменят поименованные выше “уважаемые товарищи”, демократия внутри партии восторжествует? Да будет мне позволено несколько усомниться в этом.

Видимо, существуют два рода демократизма: демократизм партийных масс, рвущихся к самодеятельности и к активному участию в деле партийного руководства, и “демократизм” недовольных партийных вельмож, видящих существо демократизма в смене одних лиц другими»[101]101
  Сталин И. О дискуссии, о Рафаиле, о статьях Преображенского и Сапронова и о письме Троцкого // И. Сталин. Сочинения. – М., 1947. Т.5. – С. 372, 381–382.


[Закрыть].

То есть правящее большинство вовсе не отрицало основных положений платформы оппозиции, касавшихся накопившихся проблем. Оппозиция выставлялась в качестве людей, которые сами немало поспособствовали возникновению этих проблем, а теперь решили вместо работы по их исправлению заняться критиканством и борьбой за высокие посты. И основания для этого были – Троцкий, как и ряд его вышеупомянутых Сталиным соратников, имел репутацию весьма жесткого руководителя, не лучшим образом проявившего себя в ходе «дискуссии о профсоюзах» (в одном из выступлений периода первой дискуссии Сталин даже назвал Троцкого «патриархом бюрократов»)[102]102
  Сталин И. Заключительное слово на XIII конференции РКП(б) 17 января 1924 г. // И. Сталин. Сочинения. – М., 1947. Т.6. – С. 29.


[Закрыть]. Неудивительно, что даже те партийцы и рабочие, кто ратовал за демократизацию, зачастую склонны были видеть тех, кто способен изменить ситуацию, отнюдь не в Троцком, а в его оппонентах, благо последние тоже ратовали за демократию. Как выразился в ходе дискуссии Бухарин, припоминая Троцкому былые авторитарные замашки, «тов. Троцкий весьма ошибается, надевая на себя белоснежные ризы демократии»[103]103
  Тов. Троцкий и монополия на партийную демократию (Из статьи т. Н. Бухарина «Долой фракционность») // Дискуссия 1923 года. – М., 1927. – С. 79.


[Закрыть].

Противоречивой была и программа оппозиции в экономических вопросах. В частности, видный участник оппозиции экономист Евгений Преображенский, ставя вопрос о преодолении главного препятствия для строительства социализма в условиях советской нэповской экономики – отставания в развитии индустрии по сравнению с сельским хозяйством, сформулировал в эти годы «теорию первоначального социалистического накопления». Он писал, что «чем более экономически отсталой, мелкобуржуазной, крестьянской является та или иная страна, переходящая к социалистической организации производства …тем больше социалистическое накопление будет вынуждено опираться на отчуждение части прибавочного продукта досоциалистических форм хозяйства». Преображенский при этом подчеркивал, что неиспользование потенциала крестьянского хозяйства в период первоначального социалистического накопления является «реакционной мелкобуржуазной утопией»[104]104
  Цит. по: Кузьминых Я. Участие Е. Преображенского в экономических дискуссиях 1920-х годов // Государственное управление. Электронный вестник. 2012. – Декабрь. – Выпуск № 35. – С. 4–5.


[Закрыть].

Подобные положения на тот момент были весьма опасны с точки зрения той хрупкой стабильности в отношениях между диктатурой пролетариата и мелкобуржуазными элементами, прежде всего на селе, установившейся в рамках НЭПа. Преображенский в ходе полемики вынужден был впоследствии пояснять свою мысль, доказывая, что вовсе не имел в виду разрыв союза между рабочими и крестьянами[105]105
  Копия поправок Е.А. Преображенского в связи с выступлениями А.И. Рыкова, И.В. Сталина, Н.И. Бухарина по книге «Новая экономика». 1926 г. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://istmat.info/node/59498.


[Закрыть]. Однако дальнейшее развитие СССР показало необходимость жесткого и быстрого свертывания НЭПа, которое и было произведено в период «Великого перелома», сопровождаясь изыманием ресурсов из коллективизируемой деревни. Хотя, вопреки распространенному стереотипу, деревня так и не стала основным «донором» для форсированной индустриализации, что видно хотя бы из бюджетной статистики конца 1920-х – начала 1930-х годов[106]106
  См., например: Государственный бюджет РСФСР на 1928/1929 бюджетный год. – М., 1929 [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://istmat.info/files/uploads/47250/62_gosudarstvennyy_byudzhet_rsfsr_na_1928–1929.pdf.


[Закрыть].