Текст книги "Убить садистов"

Глава пятнадцатая

Игорь быстрым шагом дошел до конца коридора и, увидев, наконец, справа лестницу, ведущую вниз, побежал по ней. За ним с сопением спускался его новый знакомый, почти не отставая. Добежав до конца, Игорь пнул ногой дверь и увидел перед собою пустой гараж. Ворота гаража были распахнуты, посередине его на бетонном полу лежали два трупа – молодые ребята достаточно приличного вида: в костюмах с галстуками. Оба в руках держали пистолеты.

– Твоя работа? – хрипло спросил у Игоря перебинтованный попутчик и, пошатываясь, подошел и вынул из руки одного пистолет.

– Нет, – ответил Игорь, – разборка, наверно.

– Дуэлянты, мать их за ногу! – отозвался забинтованный и хлопнул Игоря по плечу, махая другой рукой в пространство за ворота: – Смотри, какие дела!

Игорь посмотрел, куда он указывал, и увидел, что по дороге из города к хлебокомбинату движется колонна машин.

– Дергать надо отсюда, братан. Повяжут, потом дерьма нахлебаешься, – забинтованный потянул Игоря за руку: – Пошли, пошли, пока не поздно.

Он побежал к противоположной стороне гаража, Игорь – следом. Вбежав через незапертую дверь в солидного вида кабинет, Игорь едва не споткнулся о валяющийся на полу разобранный автомат. У стены, рядом с дверью, находился труп мужчины в дорогом костюме. Мужчина был убит выстрелом в лоб.

– Ни хрена себе! Мазая грохнули! – вскричал забинтованный. – Бог шельму метит, бля буду да! Ну и тем лучше!

– Ты знал его? – спросил Игорь, не отставая от своего Сусанина, как видно, хорошо знавшего здешние ходы. Они бежали через сообщающиеся комнаты. Ни в одной из комнат никого не было.

– А кто ж его не знал, гада? Странно не то, что его грохнули, а то, что он так долго прожил!

Пнув последнюю дверь, они очутились во дворе с противоположной от ворот стороны. Дальше бежали опять по прямой, к забору. В этом месте забор оказался и ровным и высоким, словно вчера поставленным – иногда случаются такие плохо объяснимые вещи. Но когда нужно быстро удрать, даже такой хороший забор – все равно не препятствие.

Перевалившись на другую сторону, они чуть не разбежались.

– Ты куда? – хрипло крикнул забинтованный, уверенно рванувший вправо.

– А ты? – спросил его Игорь, повернувший налево.

– Там можно спуститься к железной дороге, а за нею – «Шанхай». Хрен найдешь. Пошли!

– Идем лучше сюда: у меня здесь в саду машина! – сказал Игорь и поправил автомат на плече. Он подумал о том, что, может быть, следовало автомат выбросить, но пока было жалко.

Они пошли, конечно, налево.

Луна неярким своим светом плохо освещала окрестности, поэтому идти приходилось не быстро, чтобы не зацепиться ногой за какой-нибудь крюк, валяющийся на земле.

– О чем думаешь? – спросил Игоря его странный попутчик. – О Мазае? Кто же его, интересно, зажмурил? А?

– Я об этом дерьме не думаю. Убили, ну и правильно. Я о жене думаю, – ответил Игорь.

– Ну ты даешь! А что о ней-то думать?! Баба, она и в Африке баба. Бамбука, одним словом.

Игоря неприятно поразили эти слова, но он решил промолчать: о чем говорить, когда говорить не о чем?

Однако тот не унимался: тема, очевидно, оказалась для него слишком уж любимой да лакомой.

– А впрочем, пардон, я забыл, что ты помоложе меня будешь. Наверно в твоем возрасте я таким же был идеалистом или идиотом, уже и не знаю, как правильно. Я был женат и думал, как один мой знакомый еврей, что мне исключительно повезло с женой. Думал до тех пор, пока ее растопыренные ноги под соседом не увидал. Ну где же твой дришпак, братан?

– А вон стоит, видите?

– Ого, какой мажор!

Прилегшим отдохнуть плезиозавром смотрелась третья модель «БМВ» при лунном свете, отбрасывая мрачные отблески своими блестящими боками.

На заднем сиденье в салоне угадывался какой-то посторонний силуэт. Игорь, только сейчас вспомнив о Вовке Ляфмане, вздохнул спокойно: Вовка в машине, значит, совесть мучить не будет – не потерял.

На подходе к машине забинтованный пошел медленее и, подойдя совсем близко, присел на корточки перед передним бампером. Погладил рукой номерной знак и, склонив голову направо, посмотрел на Игоря.

Игорь же направился ко вторым дверям, постучал и дернул за ручку:

– Вовка, не перепугайся спросонья, это свои.

– Нельзя! – раздался оттуда резкий Вовкин выкрик.

Игорь оценил это, как шутку и, открыв дверь, заглянул в салон.

– Ой, здравствуйте! – сказала ему Алена, поправляя юбку. Вовка, сидевший с приспущенными брюками, обиженно засопел. Игорь выпрямился и тихо проговорил:

– Здравствуйте.

Захлопнул дверь и сказал в пространство:

– Дал же Бог таланту! Где же он ее смог найти среди ночи, Господи, мы же на окраине города! Дал Бог таланту!

Он повернулся и, доставая из кармана сигарету, сказал, обращаясь к своему перебинтованному попутчику, все еще сидевшему перед бампером:

– Скоро поедем, сейчас только легкие проблемы утрясутся. У меня здесь друзья.

– Да, проблемы есть, – согласился тот и прыжком поднялся с земли. Обеими руками он держал пистолет, и ствол его был направлен Игорю в голову.

Игорь сперва застыл от неожиданности, затем спокойно спросил:

– Ты так оригинально шутишь? Или это всерьез?

Игорь внимательно посмотрел на плотно сжатый рот и жесткие глаза своего забинтованного приятеля – очень хорошо чувствовалось, что он опасен и тверд в намерениях.

Открылась задняя дверь машины и вылез нахмуренный Вовка, дергиющимися движениями он поправлял на себе верхнюю одежду. Увидев сцену, развернувшуюся перед ним, он просто обалдел и застыл на месте с вытаращенными глазами:

– Еще сюрприз! Кустарь, ты с дуба рухнул?! Прекрати свои дебильные шутки, это же Игорь!

– Заткнись! – сказал ему Кустарь и, обращаясь к Игорю, приказал:

– Очень медленно, очень, снимаешь автомат и роняешь его. Начали.

Игорь еще раз все быстро продумал и понял, что нужно подчиниться – деваться некуда. Забинтованная голова освобожденного им Борисыча сыграла с Игорем шутку. Игорь просто не узнал своего врага, которого и видел-то один раз на темной дороге, а из всех примет запомнил только одну: лысую голову. Игорь вздохнул и спустил ремень автомата с плеча, автомат упал на землю.

– А теперь ножкой оттолкни его, – не опуская пистолета, сказал Кустарь. – Вот так.

– Гришка, да что с тобой? – шагнул вперед Вовка, но тут же застыл, потому что ствол пистолета дернулся на него.

– Стой, где стоишь, я сказал! – и уже обращаясь к Игорю, продолжил: – Я знаю, кто ты. По номеру машины понял. Меня нельзя безнаказанно обижать. Помнишь, ту блядь, которую ты со своей бабой у меня отбил? Я ни хрена не забыл. Я тогда сразу решил с тобой посчитаться, но твоя сучка сама в руки далась, я и отложил это дело. Крючок – гнида, вложил с разбега. За что и получил сразу же, тоже с разбега, – Борисыч хрипло рассмеялся. – А потом я думал, что это ты Серегу порешил, но тут я был не прав, это Мазай. Я хотел уйти работать под Мазая. Думал: свое дело открою – бабки-то какие! Сбыт огромный, а блядей да бомжей разве кто станет искать? Кому они нужны! А Мазай, гнида ползучая, решил все под себя подгрести. Захотел меня на мясо пустить. Я ему, козлу, все материалы отдал! Всех баб из незаконченных фильмов перечислил, а он решил и меня туда же! Видишь, как братан?! Пока Аленку, сучку одну из «Крейзи Дога» искали, я рядышком с Феллини о Боге думал. Запоздали с ней что-то, а тут ты появился. Ты же за мной пришел, орелик! Хотел убить, а сам освободил! Вот хохмочка! Тебе смешно?

– Нет, не смешно, – ответил Игорь и, подняв руку, почесал кончик носа. Нос не чесался, но очень хотелось показать Кустарю, что он в штаны не наложил.

– А мне смешно! Мне смешно, потому что я тебя убивать больше не хочу – причины нет! Но я тебя убью, если дернешься, понял меня? Ключи от машины где?

– В кармане, – ответил Игорь.

– Не шевелись! – Кустарь, подойдя ближе на шаг, занял более удобную для себя позицию – почти напротив Игоря, – Я сам возьму. Пуговички на пальто расстегни и его тоже урони. Левой рукой расстегивай!

Игорь уронил и пальто, после чего отошел на три шага назад – так ему скомандовал Кустарь. Подойдя к брошенному пальто, Кустарь присел, все так же не спуская глаз с Игоря и, пошарив в карманах пальто, нашел ключи. Зажав их в кулаке, поднялся.

– Ну вот и славненько: расстаемся друзьями, – разулыбался он. – Кто там еще у тебя в машине, пусть вытряхивается, мне компания не нужна!

Алена медленно вышла и встала у двери машины. Глаза – перепуганные, обе руки сложены на груди и с силой прижаты.

– О, бля! Вот это, бля! – Кустарь заржал и помахал Алене левой рукой: – Кому не пропасть, Лелька! Не доиграть тебе в кине, извини-подвинься, а может и встретимся еще, кто знает! Отошли все в сторону, на хер!

Вовка Ляфман – бледный, с трясущимися губами – пугливо косясь на Кустаря, подошел и встал рядом с Игорем, безмолвно шевеля губами. Алена прошла мимо него и осторожно прижалась к Игорю слева. Игорь почувствовал, как она два раза толкнула его локтем. Он повернул к ней голову, встретился с ней глазами. Алена явно пыталась что-то сказать, но не решалась. Игорь опустил взгляд ниже и увидел, что под отворотом шубы она держит пистолет, прижимая его руками.

Кустарь, медленно отступая к правой стороне машины, не спускал с них глаз, все еще чего-то опасаясь. Звериное чутье имел человек. Подойдя к двери водителя, он на мгновение отвлекся и Игорь, выхватив пистолет у Алены, выстрелил.

Кустарь, как подкошенный упал за «БМВ», Алена с визгом плюхнулась на землю, закрывая голову руками. Ляфман остался стоять, потому что растерялся и не знал, что ему нужно делать. Игорь побежал к своей машине.

Кустарь лежал на боку, будто рассматривая что-то у себя перед носом. Игорь ногой перевернул его на спину. Пуля вошла в верхнюю часть забинтованного лба. Игорь нагнулся и оттащил Кустаря от машины, чтобы не мешал проезду.

– Игорь! – раздался крик со стороны хлебокомбината. Он резко оглянулся и почти сразу же побежал на голос. Они с Ольгой встретились и помолчали, стоя обнявшись среди деревьев.

– Эй! – позвал Вовка Ляфман, не выдержавший душещипательной сцены. Ему уже очень надоело это веселенькое ночное мероприятие, плавно переходящее в утренее. Ольга, наконец оторвавшись от мужа, крепко взяла его за руку, и они медленно подошли к «БМВ».

– Все в сборе? – спросил Игорь, заглянув в салон.

– Давно уже все в сборе, хозяев только дождаться не можем, – проворчал Вовка.

Игорь с Ольгой сели в машину и, поплутав по саду, едва не измяв все днище страдалицы-«БМВ», с трудом нашли удобный выезд. После того как развезли Алену и Вовку по домам, смогли вернуться домой и сами.

Эпилог

Игорь открыл входную дверь и широко улыбнулся: – Я очень рад, Василий Семенович, что наши с вами чаепития становятся традиционными. Здравствуйте!

Если судить по мимике Мостового, он весьма скептически отнесся к искренности фразы Игоря. Но все же был страсть как доволен, что опять посидит у них на кухне.

Ольга неделю уже как сидела дома и на работу особо не стремилась. Игорь удивлялся, но потом она объяснила ему, что одно дело бегать в спортивной одежде и в кроссовках – тут перевязанная рука не противоречит ансамблю, даже поддерживает его. Другое же дело – бизнесвумэн в строгом деловом костюме. Тут уж рука на повязке – все равно, что курительная трубка в зубах у английской королевы: диссонанс и какофония.

За эту неделю Ольга так усиленно занялась домоводством и кулинарией, что булочки, пирожные и пироги в квартире Дубровиных не кончались. Игорю такая жизнь начала нравиться, Ольга же становилась раздражительной. Ей очень хотелось на работу, и она уже стала по-партизански снимать бинты.

Мостовой не объявлялся все это время и его, честно говоря, заждались. Молчание Мостового было подозрительным, и хотя он был хорошо известен как приличный человек, его отсутствие настораживало.

Дело в том, что неделю назад, во время крупной перестрелки на хлебокомбинате, Мостовой видел там Ольгу. Убеждать его, что для раненной в этот же день Ольги, хлебокомбинат был идеальным местом для лечебной физкультуры, было бы глупо. Да никто и не собирался. Мостового ждали, чтобы рассказать ему всю правду, а он не приходил.

Игорь с Ольгой обсуждали уже между собой возможность позвонить ему в кабинет или на сотовый, даже склонялись к этому. Но Мостовой позвонил сам, и вот теперь, устроившись на кухне на своем любимом месте, Василий Семенович с некоторым удивлением обозревал выставленные перед ним на блюдах и блюдечках плоды Ольгиных экспериментов.

– Удивила, Ольга, – признался он, попробовав по чуть-чуть от всего. – Налей мне, пожалуйста, еще чаю и – тут Мостовой сделал интонации своего голоса совсем уж равнодушными – скажи мне, что ты делала тогда на хлебокомбинате? Или это была не ты?

Ольга переглянулась с Игорем. Игорь пожал плечами. Ольга поставила на место заварник и ответила:

– Это была я, Василий Семенович.

– А искала там она меня, – добавил Игорь и достал сигарету.

Мостовой оглядел их обоих и весело произнес:

– Вы ребята, похоже, становитесь извращенцами. Неужели вы мне сейчас скажете, что Игорь изучал возможность устроить офис в этом долгострое, а Ольга планировала открыть там кондитерскую?

– Нет, нет, – Игорь отрицательно покачал головой: – Мы вас будем кормить пирожными, а не баснями.

– А я посмотрю, как это вы сделаете. Так ты, Ольга, говоришь, что нашла там Игоря, а дальше?

– Игоря я там не нашла.

– То есть, его не было на хлебокомбинате в ту ночь, когда, если верить нашему телевидению, в организованной преступной группе Мазая произошла крупная внутренняя разборка с кровавым исходом?

– Я был там, Василий Семенович, но мы с Ольгой разминулись минут на пять-десять, не больше, и из-за этого не встретились. – Игорь закурил и улыбнулся.

Мостовой был озадачен, он ожидал, что ему придется выуживать информацию. Он приготовил даже несколько секретных ударов, чтобы расколоть защиту Ольги. А тут – сам возьми и получи такой вот ударчик. Что же они еще задумали?

– Давайте, ребята, упростим разговор, – предложил Мостовой: – зачем вы поехали в это место? Отвечайте.

– Самое удивительное то, что мы попали на хлебокомбинат оба с одной целью, но независимо друг от друга, – сказала Ольга.

– И что за цель? – спросил Мостовой, приготовясь, наконец, услышать откровенную сказочку.

– Мы оба собирались убить Кустаря, – просто сказал Игорь.

Полчаса Мостовой сидел и слушал, что ему рассказывал Игорь. Теперь уже от него не утаили ничего. Василий Семенович задал несколько вопросов, молча покурил и, когда начал говорить, и Игорь и Ольга поняли, что он оценил их откровенность.

– Скажу откровенно, ребята, вы меня очень удивили тем, что выкручиваться не стали, как всегда. То, что город очищен с вашей, конечно, помощью от Мазая, это хорошо. Мы не могли никак к нему подобраться, он же всеми делами рулил из кабинетов, сам ничего противозаконного не совершал. Видите, как жизнь повернулась: решил он расширить бизнес, помимо вымогательства, наркотиков, проституции, захотелось и на экзотике денежки сделать. Он больше всего опасался своего конкурента Купаву. А нарвался на вас. Вы опасны для бандитов тем, что таких, как вы, в расчет не принимают. На этом и горят. После убийства Мазая, скорее всего, группировка развалится, потому что у них там не один, а два лидера второго эшелона. И я не думаю, что в ближайшее время они позволят себя пристрелить. Самым опасным, конечно, будет Зелепукин, но после Гиви и Мазая он просто школьник исподтишка рисующий на заборе, – Мостовой затушил сигарету в пепельнице и молча посмотрел на Игоря:

– Ну ладно. На этот раз прошло, хотя глупостей вы наделали выше крыши. Следующий раз можно и доиграться. Наше руководство и губернатор так обрадовались решению проблемы Мазая, что давят и давят: закончи и доложи! Самим хочется перед центром себя выставить героями борьбы с преступностью. Работа у них такая. Я понимаю вас, ребята: эти мерзавцы поставили вас действительно в сложное положение, но все это можно было бы разрулить проще…

– Все это можно было бы разруливать дольше, если бы мы обратились к вам. А дольше, значит – хуже. Просто было бы больше невинных жертв, – возразил Игорь, и тут раздался звонок в дверь. Он извинился и пошел открывать.

Из коридора послышались громогласные восклицания Вовки Ляфмана..

– Это наш приятель, – сказала Ольга Мостовому.

Через минуту Вовка вошел, и они познакомились. Вовка принес на хвосте потрясающую новость. Про себя.

– Я так горжусь сам собой! – продекларировал он после того, как уселся на освобожденное Ольгой место и пододвинул поближе тарелку с булочками. Он сделал эффектную паузу и загадочно посмотрел на присутствующих: – Я сбежал от Сони! Вот!

Не дождавшись восклицаний, он продолжил с тем же подъемом:

– И мы сейчас снимаем квартиру, Соня не знает адреса, учтите!

– А кто «мы»? – спросила Ольга.

– Мы с Аленкой, – ответил Вовка, искренне недоумевая, что об этом никто не знает.

Мостовой посмотрел на Игоря красноречивым взглядом.

– Смотрите-ка, Василий Семенович, а ведь в результате этой истории у кого-то, возможно, изменится жизнь к лучшему, это же с нашей помощью, можно сказать, они познакомились.

– В общем, да, – закивал головой Вовка.

– А кто-то просто жить будет, – ровным голосом добавила Ольга и поставила перед Мостовым еще один вариант пирожных.

– Это основная причина, по которой я сижу здесь и пробую твои замечательные кушанья. Ваше самодеятельное расследование, надо признаться, опередило наше, профессиональное, потому что вы изначально имели больше информации. Добыли вы ее помимо своей воли и кровью. А вот жизнь Алены, возможно, вы действительно спасли. Можно мне еще чаю? – попросил Мостовой.

Больше в этот вечер о происшедших событиях не было сказано ни слова. Как, впрочем, и в последующие. Через неделю Ольга вышла на работу, и булочки стали нечастым лакомством в семье Дубровиных. Их жизнь вернулась в обычное русло и, слава Богу, потекла без неприятных неожиданностей.