Текст книги "Убить садистов"

Он выбрался на дорогу и объехал вокруг весь квартал: а вдруг заметит убегающего человека? Тщетно. Приходилось мириться с поражением. Развернулся не очень чисто – слишком нервное настроение – и поехал к дому, вспоминая подробности происшедшего. Это событие хорошо вставало в один ряд с убийством Крючка, но смерть Сергея сюда не вписывалась, следовательно, он что-то недопонимает.

Он не стал медлить и помчался на пределе возможностей своей истерзанной «БМВ». Ничто не помешало, и во двор дома, где он жил, Игорь вернулся очень быстро.

А во дворе было тихо, и в полумраке нигде не маячили зевающие милиционеры и не перешептывались легкие на подъем всезнающие старухи. Будто и не случилось ничего часом раньше! Только чуть в стороне от своего подъезда Игорь заметил чужую иномарку. Но стояла она с заглушенным двигателем, света в салоне не было, и за рулем не сидел никто. Игорь несколько раз взглянул внимательно и больше не думал об этой машине – очень не похоже на засаду, а это главное.

Он выскочил из «БМВ», хлопнул дверью и, уже подбегая к подъезду, нащупал в кармане кнопку ДУ и нажал ее. Тут же отметил это про себя: не зря Ольга смеется и дразнит его аккуратистом – в такой момент не забыл поставить машину на сигнализацию. Ему стало даже как-то стыдно – неизвестно же, что там с Ольгой, а он о машине думает!

Игорь быстро взбежал на свой этаж, доставая ключи и отделяя от связки нужный. Подойдя к квартире, он остановился в озадаченности. Совсем ведь забыл про новую непробиваемую дверь с сейфными замками и панорамным глазком, смотрящим на него точно из середины дверного полотна. Желтая точка, светящая из глубины выпуклого окуляра, показывала, что в квартире горит свет. И то слава Богу! Игорь секунду помедлил, соображая, что же он будет делать, если ему не откроют, и позвонил. Услышав из-за двери приближающиеся шаги, быстро сунул руку в карман и крепко сжал рукоятку пистолета – не хотелось сюрпризов. На сегодня хватит.

Дверь отворилась не сразу – щелканье и легкий скрип механизмов тянулся дольше привычного – от кого же так надежно закрылись?!

Когда она, наконец, распахнулась, Игорь увидел недовольное лицо Мостового. Неожиданность была даже не в этом, присутствие Василия Степановича очень даже ожидалось, Игорь и воспринял его как должное. Но никогда еще, ни разу Игорь не видел его в женском фартуке и с кухонным полотенцем в руках.

– Догнал? – Мостовой одним взглядом моментально осмотрел его и хмыкнул, покосившись на правую руку, опущенную в карман пальто.

– Нет, – просто ответил Игорь и заглянул ему через плечо. – А где…

– Телевизор смотрит, – качнул головой в сторону кухни Мостовой и, повернувшись, пошел туда же.

– Кто там, Василий Степанович? – раздался голос Ольги.

– Ковбой твой прискакал, – заходя на кухню, пробурчал Мостовой. – Дверь закрой, – не оборачиваясь, скомандовал он Игорю, верно угадав его порыв вбежать следом за ним.

Игорь вздохнул с облегчением, запер входную дверь, быстро скинул пальто и только после этого прошел на кухню.

Ольга сидела за столом, одетая в спортивный костюм. Левая рука – от локтя и выше – перевязана. Перед ней стояла чашка с чаем и тарелка с гренками, Мостовой у плиты уже готовил вторую порцию.

Глава десятая

Мостовой поговорил по телефону, положил трубку и махнул рукой:

– Если он от тебя ушел, значит, его уже не найти, но пусть наши немного побегают, а то нюх испортится.

Они втроем сидели за столом на кухне. Ольга почти засыпала – следствие пилюль, уколов и небольшой потери крови. Сразу после начала стрельбы кто-то из соседей вызвал милицию, а затем и «Скорую помощь». Ранение серьезным не было, но прошедшая навылет пуля достаточно задела мышцы, чтобы примерно на пару недель оставить Ольгу практически без левой руки, однако уезжать в больницу она все равно отказалась. На расспросы двух доблестных защитников правопорядка, подоспевших через пять минут после окончания самого интересного, она честно отвечала, что ничего не помнит, не понимает, а оружие видит только по телевизору и при этом всегда зажмуривается от страха.

Так бы и прокатило у нее это объяснение, потому что худенькую молоденькую девушку даже мысли не поворачиваются заподозрить в прицельной стрельбе на ночь глядя, но тут появился Мостовой. Показал документы и предложил коллегам поискать других свидетелей и поизучать следы на улице. Не дожидаясь их ухода, протянул к Ольге руку ладонью вверх и сказал:

– Дай сюда.

Помедлив самую малость, Ольга протянула ему свой пистолет, вынув его из ящика кухонного стола, старательно при этом пряча глаза от двух молодых парнишек в милицейской форме, которые вот уже минут двадцать, как бережно опрашивали ее. Переглянувшись с открытыми ртами, они предпочли уйти побыстрее.

Взяв пистолет, Мостовой сначала понюхал ствол, затем довольно хмыкнул и положил пистолет в карман своего темного кашемирового пальто.

– Рассказывай, – приказал он Ольге, – С того дня, когда ты бегала тренироваться за городом.

Ольга и рассказала – темнить уже смысла не было вообще. Она описывала все события очень подробно, но Мостовой все равно задал целую кучу самых разных вопросов. Когда же она закончила, он посопел несколько минут, потом признался, что не обедал, не ужинал и давно не пил чаю. Выяснив, что хозяйка и рада бы помочь, да немного не в состоянии, он ничего больше говорить не стал и молча снял пальто, пиджак и натянул фартук. Так что Игорь поспел с горячему ужину и был избавлен от необходимости что-либо объяснять.

Ольга отчаянно боролась со сном, но все и сама она в том числе понимали, что в ближайшие же минуты она сдастся. Закурив, Мостовой осмотрел эту нестандартную семейную пару и, поколебавшись, сказал:

– Я думаю, вы имеете какое-то право узнать некоторые подробности этого дела, – тут он поморщился и недовольным тоном продолжил: – Хотя, безусловно, вас обоих следовало бы наказать. Тебя – он ткнул пальцем в сторону Ольги, – отшлепать, а тебя – он погрозил Игорю, – послать на курсы в автошколу. Чтобы снова на права сдавал. Робингуды хреновы. Ишь, привыкли творить правосудие! Не успели вы еще напортачить, к тому же, пострадали по своей собственной глупости… Так и быть, спустим на тормозах, – тут он помолчал и запыхтел сигаретой.

Ольга говорить не имела уже сил, а Игорь решил хитро промолчать, чтобы сначала выслушать то, что решится им рассказать Мостовой, а потом уже и высказать все, что он думает и про закон, и про его защитников.

Весьма ошибочно оценив молчание аудитории, как благоговейное, Василий Семенович продолжал в более приподнятом настроении:

– Если есть возможность у людей делать большие деньги за короткие сроки, они их будут делать. Тут никак не воспрепятствуешь. Нужно только жестко следить, чтобы это происходило не за счет жизней и здоровья других. Это борьба бесконечная, как с гидрой – здесь отруби, там все равно высунется. Вот для этого мы и существуем. Мы, органы, милиция, ФСБ, наконец… Мы, а не вы! Нас назначило государство, оно нас определило на эту работу, и мы ее выполняем, – тут Мостовой сильно потер лицо ладонью и добавил, как бы про себя: – С грехом пополам. Мы же не можем идти с опережением, мы всегда догоняем, поэтому и возникают иногда такие жуткие вещи, о которых вы знаете. Кто-то организовал прибыльное дело, глубоко законспирированное. Когда еще просочится какая-то информация! А если свидетелей не остается в принципе? – Мостовой посмотрел на Ольгу и уже открыл рот, хотел еще чаю попросить, но махнул рукой, сам встал и взял чайник.

– Так в чем же суть этого бизнеса? – спросил Игорь, воспользовавшись моментом. – Производство и продажа кассет? И все?

– И все! – повторил Мостовой. – Да, и все! Ты же слышал о таком термине, как «ручная работа»? Это значит, что данная вещь, пусть с шероховатостями – не на станке же делалось – но она единственная в мире, нет такой больше и не будет! А еще есть такие психи и придурки, которые за фарфоровый сральник Екатерины платят кучу баксов, а потом прячут его у себя в сейфе и по большим праздникам показывают гостям и балдеют от счастья или еще от чего-нибудь, не знаю. Копрофаги, мать их…

– Ну, это коллекционеры, Василий Семенович, порода людей такая, я сам марки собирал, – Игорь встал и, налив в электрический чайник воды, потому что он опустел, щелкнул переключателем: если Мостовой начинал пить чай, он это делал основательно.

– Ты собирал, – кивнул Мостовой и продолжил: – Ты собирал и бросил, потому что в голове у тебя все в порядке, ты, вон, может, и порнуху по видику посмотрел пару раз, все понял, и тебе больше не интересно, а другие коллекционируют такие фильмы. Помню, у нас проходил один предприниматель, – Мостовой так произнес это слово, что оно прозвучало непристойностью. – Он начинал мясником в Крытом рынке, в те еще времена. Затем стал привозить мясо на продажу из родной деревни, на этом и поднялся. Сейчас он перешел на торговлю другим мясом – держит бардак в гостинице «Астория», а попался, козел, на наркоте – мало ему показалось черного нала с блядей, захотел и на отраве навариться. Из-за этой наркоты мы и получили доступ к нему. У него в доме целая комната определена под видеотеку. Там, конечно, чего только нет, но целый стеллаж – порнуха. Причем, расфасована по годам и артистам. Вот так.

– Кому нравится поп, а кому попова дочка, Василий Семенович, – Игорь слушал и не совсем четко улавливал нить повествования. Он встал и подошел к Ольге:

– Давай я отведу тебя… Я же вижу – маешься.

– Да-да, – еле слышно ответила она. – Извините, Василий Семенович, все равно у вас мужские разговоры пошли: бардак, порнография…

Ольга встала, Игорь обнял ее, и они прошли в комнату. – Я сейчас, Василий Семенович, – повернулся Игорь к Мостовому.

– Ничего-ничего, на вашей кухне я не заскучаю, – пошутил тот.

Игорь проводил жену до кровати, она села и сразу же повалилась на бок.

– Я только чуть-чуть, – прошептала Ольга и тут же заснула.

Игорь покачал головой, нагнулся, помог ей лечь поудобней. Ольга что-то пробормотала, не просыпаясь. Игорь накрыл ее одеялом и вернулся на кухню.

Мостовой уже заваривал новую порцию чая, он всегда делал это по принципу «кладите больше заварки», и пил его крепчайшим.

Когда Игорь вошел, Мостовой сделал ему приглашающий жест. Если бы присутствовали зрители со стороны, они вряд ли поняли бы, кто хозяин на этой кухне. Игорь давно уже привык к таким внешним проявлениям характера Мостового и пропускал эти фенечки мимо своего внимания.

Разговор продолжился, словно и не прерывался.

– Все из-за случайности получилось, – Мостовой нервно дернул шеей. – Как оно и происходит в большинстве случаев. Взяли бригаду мастеров долги выколачивать, чисто взяли, с поличным. Они много чего интересного напели, в том числе и про одного мужичка. Тот был должен, а денег у него не было, сумма приличная, под полсотню штук баксов. Ну он и начал, как водится, имущество предлагать, и не квартиры да машины, а кассеты эти самые. И ценил он их от десяти тысяч долларов и повыше. Гоблины посмеялись, подумали, что мужик заговаривается от страха, а мне любопытно стало: я знал этого должника – он в жизни кое-что и посуровей видел, чем парочка тупых качков. Не должен он был перепугаться до беспамятства. И начал я его крутить. И докрутился-таки, представь себе.

– Представляю, – усмехнулся Игорь, потому что действительно представил.

– Зря ухмыляешься! – жестко отрезал Мостовой. – Я теперь подошел как раз к вашей истории, только с другого конца. Все эти кассетки и фильмы у него были эксклюзив, в единственном экземпляре. Ни у кого нет, у него – есть! Снято по его заказу и его пожеланиям. Среди его порнух была еще одна кассета, очень интересная, он от нее отперся, сказал, что дали, мол, посмотреть, только забыл, кто. Двое парнишек простым столярным инструментом режут, пилят и строгают мужиков каких-то, баб. Съемки – так себе, кустарщина. И опять случайность: наша девочка-практикантка в отделе взяла эту кассету, чтобы по ней реферат написать на тему о фальсификации видеоматериалов. Тебе понятно?

– Пока не очень, – честно признался Игорь.

– Сейчас поймешь. Когда через неделю девочка пришла ко мне, я ее не узнал. Думал, у нее несчастье какое случилось, а у нее нервы просто сдавать стали. Искала фальсификации в этих съемках, а не нашла. Чуть не плачет – просит, чтобы наши люди проверили, потому что у нее получается, что записи подлинные и никаких комбинированных съемок. Наши и проверили… Угадай, какой сделали вывод?

– Тоже посчитали фильмы подлинными.

– Именно! И эту кассету, по словам гоблинов-выбивателей, их должничок оценил в пятнарик, в пятнадцать тысяч долларов! Сечешь?

Мостовой зажестикулировал и начал говорить жестче:

– В последние полгода по городу участились случаи убийств проституток. Убийств зверских, и мы искали маньяка.

– Я слышал сообщения.

– Результаты получали средненькие. Маньяк казался дьявольски хитрым и изворотливым, нельзя было понять механизм завлечения очередной жертвы. Ареал его деятельности – широчайший, что говорит о высокой мобильности. Мы достигли очень четкой координации со всеми службами. Все взаимные счеты и обиды похерили, потому что он достал всех. Кстати, не будь этого взаимодействия, не получил бы я оперативно информацию о ваших с Ольгой очередных фокусах. Я продолжаю. После изучения видеозаписи, появилась версия маньяка-кинолюбителя. Мы тогда еще не представляли, что дело поставлено на поток.

Ведя разработку, вышли на Андрея Крючкова – сутенера из забегаловки «Крейзи Дог», пока суживали круги вокруг него, тут выскочили вы с Ольгой. Я сначала не понял, в чем причина, почему вы начали путаться у нас под ногами, не в вашем стиле поддерживать такие знакомства. Потом вас видели у коттеджа, куда мы сами вышли по своим каналам. И что у вас за дурацкая привычка темнить! «Ольга бегала тренироваться! Я бегал за ней!» – Мостовой сымитировал манеру говорить Игоря и сплюнул.

– Василий Семенович! На Ольгу было совершено нападение, ее похитили, хотели зверски убить.

Игорь, начиная заводиться, заговорил на повышенных тонах:

– Что я должен был делать, по-вашему? Жаловаться доброму дяденьке в форме? Это значит – терять время!

– И ты, как всегда, решил сам все разрулить?.. Лобанова вы убили? – вдруг резко спросил Мостовой.

– А кто это? – Игорь, сбитый с толку, удивился очень естественно. Мостовой с острым прищуром посмотрел ему прямо в глаза, как уколол. Молчание длилось с секунду и, по-видимому, Мостовой Игорю поверил. Он достал еще одну сигарету, может, уже и пятую за этот вечер, прикурил и продолжал поспокойнее:

– Лобанов Сергей Николаевич, насколько я понимаю, – один из тех двоих исполнителей, который участвовал в похищении Ольги и той, второй, Светланы, как вы говорите. Сегодня он был обнаружен застреленным у себя в квартире. Мы бы и не подумали про него, если бы не был обнаружен тайник под плитой на кухне, а там целая подборочка рабочих моментов съемки. Теперь мы знаем в лицо и его напарника. Кстати, обнаружена видеозапись, так, кусочек маленький, с Ольгой, присутствовавшей в этом помещении.

Игорь почувствовал, как его охватила нервная дрожь, помимо воли, не понимая даже, зачем он это делает, Игорь начал приподниматься со стула.

– Сядь, псих! – рявкнул Мостовой.

Игорь автоматически послушался и бессильно опустился обратно на стул. В голове мыслей не было, к нему на одно мгновение снова вернулось ощущение жути, которое он испытал в первые секунды Ольгиного рассказа, после их встречи на темной дороге за городом.

Мостовой оценил его поведение по-своему, он посопел, потер шею и брюзгливо сказал:

– Она там полностью одета, даже в шубе, и вообще, плохо различима. Я узнал и то потому, что не первый год уже ее знаю.

– Кто заказчик? – спросил Игорь.

Мостовой помолчал, затем нехотя ответил:

– Версия еще в разработке, одно ясно: контора существует не один месяц, организована по производственному принципу, существует налаженный сбыт. Есть информация, что снятые у нас в городе сюжеты ходят по Москве, в определенных кругах, разумеется. Пока неизвестно, кто из местных авторитетов держит у них крышу. Честно говоря, известно мало, ваши с Ольгой показания нам очень ценны. Судя по последним событиям, что-то не состыковалось у них там, что-то нарушилось. Возможно, это следствие вашей деятельности. Ну а причина убийства Лобанова – пока загадка. Но мы и не такие биномы Ньютона решали.

В это время зазвонил телефон.

– Меня, наверно, – сказал Мостовой и взял трубку:

– Да… Мостовой… Кого?.. Сейчас, минуту… Возьми, тебя, – протянул он трубку Игорю и, поняв некоторую нетактичность своего поведения, попытался извиниться: – Я думал, что по ночам только мне могут звонить.

Игорь, тоже немного озадаченный, кому это он мог понадобиться в такое время, приготовился услышать какую-нибудь неприятность, но в трубке послышался знакомый бодрый голос Володьки Ляфмана:

– Гоша? Привет, это Вова! У тебя гости так поздно?

Игорь не мог не улыбнуться такому непосредственному разгильдяйству: для гостей ему кажется поздно, а для телефонного звонка – нет. Он покосился на Мостового, тот, делая вид, что внимательно разглядывает содержимое своей чашки, весь напрягся. Игорь кашлянул, давая себе паузу, ситуация грозила стать неприятной. Он совершенно не собирался сдавать Мостовому, да и кому бы то ни было вообще, свои связи. А вдруг Вовка сейчас скажет, что он знаком с лысым?! И что? Бегай потом, как дурак, вызванивая по пяти рабочим и одному домашнему телефону Мостового и робко спрашивай его, отомстил ли он за Ольгу? А когда будет суд? А обвиняемый дееспособен ли? А то если он шизофреник, то его лечить надо, беднягу. Лечить и жалеть! Игорь чуть не сплюнул от этой мысли. Не бывать этому! Глубоко вздохнув, он решил попытаться сыграть с Мостовым милую шуточку.

– Налетай, не ленись, покупай живопись! – весело поприветствовал Игорь старого приятеля.

– Привет-привет! Я забежал домой за сигаретами, а Сонька говорит, что вы с Ольгой заезжали. Проблемы у вас какие-то?

– Момент! – Игорь оглянулся на Мостового. – Извините, Василий Семенович.

– Да, пожалуйста, я покурю, – ответил тот и с видимым равнодушием отвернулся, демонстрируя полное отсутствие интереса. Но Игорь точно знал – все, что ему нужно, он услышит и сделает свои выводы, поэтому решил попытаться говорить полунамеками, понятными только Ляфману.

– Так ты домой только за куревом ходишь? Твоя жена сказала, что тебя уже нет три дня. Или это у вас такой семейный сленг? Когда ты исчезаешь, это называется «выйти покурить», когда возвращаешься – «зайти за сигаретами»?

В ответ он услыхал радостное хихиканье:

– Вроде того. Я брал творческий отпуск от семьи. Мне нужны новые впечатления. А теперь я их нахватался и сижу на такой мели, что слов нет. А ты зачем заезжал? Я зна-аю, ты все по своим интерьерам загоняешься! У меня есть одна работа, как раз для тебя, вам в зал.

– Не угадал, – с улыбкой ответил ему Игорь.

Шедевры Вовки могли возбудить некий интерес к себе, например, на тему: а что же автор этим хотел сказать? Или так: не лучше ли оно будет смотреться вверх ногами? Вешать такое у себя перед глазами очень не хотелось. Однажды Игорь честно ему об этом и сказал. Вовка сначала надулся и затянул было бодягу на тему «а я так вижу», но потом махнул рукой и просто остался хорошим приятелем. Клиенты у него находились и без Игоря. Если он сейчас снова заговорил об этом, значит, действительно нужда в деньгах огромная.

– Ну тогда на кухню, – заскулил Вовка. – Ты знаешь, как это облагораживает интерьеры! Если у вас на левой стене, как входишь, обозначить соответствующее цветовое пятно, совсем другой вид будет!

– Перестань, гешефтмайстер, лучше дай мне консультацию по одному живописцу, – тут Игорь задумался, сказала ли Ольга Мостовому, что лысого зовут Григорий Борисович? Почти сто пудов гарантии, что не должна была, но один процент всегда существует, могла же недомыслить.

– Ой-вей! Кто же из местных пачкунов удостоился вашей оценки, милорд? Если вы сейчас скажете, что это Кулькин, я объявлю вам свое фи!

Кулькин был для Игоря почти мифической личностью. Он никогда не видел ни его самого, ни его работ, но Вовка упорно подозревал Игоря в каких-то тайных сношениях с этим типом.

Игорь подумал и начал осторожно подводить: – Это ню, нечто вроде Дали, но местного разлива, с заходом в сатанизм, но уровня среднего.

– У тебя с женщинами все в порядке? – неожиданно забеспокоился Ляфман, – а то могу помочь, выбор есть. С какого перепугу ты вдруг увлекся этим дерьмом? Или у тебя шутки такие?

– Ты будешь консультировать, или мне к Кулькину обратиться? – сухо поинтересовался Игорь и даже начал с досады грызть ногти, чего не было с ним со времен далекого детства. Задача – натемнить так, чтобы Мостовой ничего не понял, а Вовка дал необходимые сведения, стала уже казаться неразрешимой.

На той стороне трубки возникло молчание, похоже, Вовка тоже соображал и, вдруг его шустрые еврейские мозги внезапно включились:

– Слышь, Игорек! А кто у тебя там в гостях?

Игорь вздохнул с облегчением: наконец-то понял! Он снова со значением откашлялся и сказал, будто поддерживал легкий разговор:

– Именно так. Ты все правильно сообразил, давай теперь дальше рассказывай. Кстати, я тебе уже сказал, что консультация платная?

– Да. Только что, – Вовка стал говорить серьезно, насколько мог: – Таких живописцев, как собак нерезанных. Это хоть масло?

– Ну конечно!

– Уже кое-что. Выставляется?

– Я думаю, да.

– Игорь! – взмолился Вовка. – Мы так месяц будем переребирать, дай мне еще хоть что-нибудь. Он наш ровесник или старше, или младше?

– Очень неординарная личность, очень, ты прав, будь он помоложе, да если бы учился раньше…

– Кустарь! Тебе кустарь, что ли, нужен? Лысый хрен с большущей придурью? Он уродов малюет, да? Голых баб неаппетитного вида!

– Мне кажется, ты прав. Очень перспективный художник.

– Ни х… подобного! Больше тебе ничего не надо?

– Серьезно? А еще что у него дома есть?

Мостовой зевнул, встал и пошел в туалет, Игорь проследил за ним взглядом, но осторожничать не перестал.

– Чего? – удивился Вовка и заткнулся.

– Алло! Алло! – Игорь дунул несколько раз в мембрану, – Алло! Ты куда пропал?

После некоторого молчания снова послышался голос Ляфмана, но уже настороженный:

– Я не понял тебя… Ты хочешь спросить, знаю ли я, где он живет?

– А как же!

– Фу ты, а то я уж подумал, что ты хочешь ехать к нему прямо сейчас! Это где-то в Заводском районе, в частном доме, он затащил меня туда однажды. Хорошо выпили! Качественно.

– Володь! Ну к чему такие прелюдии?! Мы же свои люди с тобой! Конечно, помогу. Тебе сколько денег нужно? Что?

– Три сотни дашь взаймы? Я как только, так сразу! – Ляфман выпалил эту фразу на одном дыхании и затаился, ожидая.

– Базаров нет… Не понял?.. Как – сейчас? Да ты пьяный? Не понял? – Вовка что-то пытался вставить, но Игорь не давал ему такой возможности, выводя свою линию: – Что значит очень надо? А сколько сейчас времени, ты знаешь? Даже так… – Игорь помолчал еще для пущей убедительности, Вовка выходил из себя и что-то выкрикивал, Игорь, хорошо зная его слабости, был почти уверен в успехе. Если не вмешается какая-нибудь неожиданность, вроде жаждующего помочь Мостового. Или, не дай Бог, Ольга внезапно проснется…

– Я не понял тебя, Игорь! Ты что, хочешь прямо сейчас к нему тащиться? У тебя чердак слетел, на фиг?! Ни за что!!! – надрывался Ляфман, но было уже поздно: попался.

– Ни за что!!! – убедительно рявкнул Игорь. – Утром, так это еще может быть. Сколько-сколько? Почему же ты сразу не сказал? Ладно, дам тебе пятьсот, мы же друзья. Верно?

– Конечно! – тут же согласился Вовка.

– Ну, если такие дела… Только быстро, ладно? – голос Игоря стал чуть ли не просящим: – У меня небольшие проблемы, я бы не хотел Ольгу оставлять. – Игорь тяжело вздохнул и сказал: – Приболела она у меня. Ну ладно, выезжай через пять минут, я буду ждать..

– Как через пять минут?!! – Ляфман готов был твердо противостоять грубому нажиму, но пятьсот рублей, как вражеский подкоп, сильно ослабили его обороноспособность.

– Ладно, уговорил, не лягу, пока ты не приедешь, редиска. Будешь мне очень должен, – поставил точку Игорь и положил трубку.

Тут и Мостовой подошел с отсутствующим видом. Не давая Игорю возможности первому сказать, что скоро подъезжает его знакомый, Василий Семенович озабоченно вэглянул на часы:

– Ничего себе! Я засиделся у тебя, пора и честь знать. Я тут краем уха слышал, гости ожидаются?

Игорь, играя в легкое раздражение, замахал руками, вынул из пачки сигарету:

– Приятель мой звонил. Просит взаймы, и так срочно ему надо, что он готов приехать прямо сейчас, на ночь глядя… Честно говоря, думаю, опять к женщинам собирается, но у меня по отношению к нему долги моральные. Пойду посмотрю, как там Ольга.

Игорь вышел из кухни и действительно направился к жене, тут уж он темнить не собирался. Есть какие-то шансы на то, что сегодня он встретится, наконец, с пресловутым Григорием Борисычем. Ради этого можно решиться ненадолго оставить Ольгу одну.

Ольга лежала в том же положении, в каком он ее и оставил. Игорь подошел и наклонился над нею. Положив под правую щеку ладонь, Ольга спала и дышала тихо и ровно. Игорь наклонился и осторожно поцеловал ее в лоб, потом подумал, а вдруг это нехорошая примета, и поцеловал еще раз – в шею. Она и не услышала. Так же тихо, как и вошел, Игорь постарался и выйти.

Мостовой уже стоял в коридоре, одетый в пальто:

– Ты сегодня собираешься куда-нибудь ехать? – спросил он.

Не желая давать Василию Семеновичу поводов для подозрений, Игорь ответил отрицательно и тоже начал одеваться.

– Провожу вас и покурю на улице, душно что-то, сказал он.

Вышли вместе, машина Мостового радостно чирикнула, завидев своего хозяина. Игорь остановился примерно на середине пути к своей «БМВ» и повернулся к Мостовому, приготовясь распрощаться, но тертый подполковник РУБОП приготовил для него маленький сюрпризец, так, на всякий случай.

Пожав Игорю протянутую им руку, Мостовой улыбнулся и задержал ее:

– Встреча со старым приятелем будет опасной?

– Да вы что, Василий Семенович – едва не рассмеялся Игорь, – Вовка, наверно, даже рогатку в руках никогда не держал. Нет, я дам ему пять сотен, какие он просил, и на этом все.

– Ну, что ж, ты меня успокоил…– Мостовой улыбнулся и закончил, – Отдай пистолет, пожалуйста.

Игорь молча посмотрел ему прямо в глаза.

– Ты уверен, что все будет нормально? – повторил Мостовой и снова широко улыбнулся.

– Абсолютно, – спокойно ответил Игорь и, вынув из кармана оружие, протянул ему рукояткой вперед.

Мостовой вэял его, хмыкнул и спросил:

– Этот парень, что стрелял в вас, все еще бегает где-то или уже отбегался?

– Бегает, к сожалению, бегает. До свидания, Василий Семенович, – Игорь повернулся и быстро пошел к подъезду.

– Пока, – тихо ответил в спину ему Мостовой.