Текст книги "Гроза двенадцатого года. Рассказы для детей об Отечественной войне 1812 года"

На южном направлении

По требованию Наполеона для войны с Россией Австрийская империя должна была выставить 30-тысячный корпус. При этом командир корпуса генерал Карл Шварценберг получил от своего правительства секретные «рекомендации» сильно не упорствовать и далеко от границ не удаляться. Это совершенно не устраивало французского императора. Он потребовал присутствия австрийцев на главном направлении.

Таким образом, южный фланг Великой армии остался прикрывать только саксонский корпус генерала Ренье, части которого были разбросаны по линии Слоним – Пружаны – Брест – Кобрин – Пинск. В задачу корпуса входило блокировать Третью русскую армию генерала Тормасова и не дать ей возможность соединиться с остальными нашими войсками. Наполеон был уверен, что больших неприятностей от русских на этом участке ждать не следует. Он даже отправил Ренье своё заключение: «Тормасов ничтожен перед Вами, у него остатки трёх батальонов, плохие рекруты, не годные в дело… Обстоятельства дел таковы, что мы угрожаем Москве и Петербургу, и когда же тут думать Тормасову о наступательных действиях с его жалкими войсками». Только вот русский генерал думал совсем не так, как французский император.

Жан Ренье

О том, что действия австрийских войск скорее всего будут носить демонстрационный характер, генерал знал. Но, не доверяя бывшим союзникам, он всё-таки оставил для наблюдения за границей несколько казачьих полков, а основными силами решил атаковать неприятеля. К тому времени отряд саксонцев генерала Кленгеля, оторвавшись от главных сил, занял небольшой белорусский городок Кобрин.

Время для атаки также было выбрано очень удачно. Части Шварценберга уже начали марш, получив команду присоединиться к Великой армии, а оставленные ими позиции войска Ренье ещё не заняли. Да и сделать это быстро было совсем непросто. Сил у саксонцев было немного, а их части растянулись по фронту на 170 километров. Чтобы ввести противника в заблуждение, отряд генерала Мелиссино демонстративно направился к Пинску. Основной же удар Тормасов нацелил на Кобрин. Затея удалась. Где главные силы русских, Ренье так и не определил.

Александр Тормасов

Находящиеся в Кобрине саксонцы генерала Кленгеля ожидали появления неприятеля со стороны Бреста. Подошедшие русские части сбили находившийся здесь заслон, но штурмовать город не стали. Вскоре он уже был полностью окружён нашими войсками, подошедшими с других направлений. Неприятель предпринял попытку пробиться, но был отброшен обратно в город. А затем загрохотала артиллерия. Городок оказался для неприятеля ловушкой. Закрепиться в нём было негде. Любые возводимые укрепления легко разбивались ядрами. Строения же в Кобрине были сплошь деревянными. От пушечного огня они загорелись. К концу боя из 630 домов целыми остались лишь 79. Тем не менее ожесточённый бой длился более двух часов.

В результате саксонцы были оттеснены в полуразрушенный Кобринский замок, где вскоре и сдались. Враг был разбит наголову. Погибло более двух тысяч человек, в плен попали 2382 солдата и 76 офицеров, в том числе и сам генерал Кленгель. Также русским досталось 8 вражеских орудий и 4 знамени. Потери же русских составляли всего 77 убитыми и 182 ранеными.

Карл Шварценберг

Узнав о поражении Кленгеля, генерал Ренье отступил к Слониму. Не надеясь на свои силы, он отправил Наполеону донесение с просьбой о помощи. Тот был вынужден усилить свой правый фланг. Корпус Шварценберга, едва дошедший до Минска, получил приказ возвращаться назад. К тому времени наши подвижные отряды уже вовсю хозяйничали на вражеских коммуникациях, захватывали обозы, брали пленных.

В. Стельмашонок. Капитуляция саксонской бригады в Кобрине

Соединившись, части Ренье и Шварценберга атаковали войска Тормасова под Городечно. Явного успеха ни одна из сторон в сражении не добилась, но ввиду численного превосходства неприятеля наши войска отступили к Ковелю, а затем к Луцку, где соединились с Дунайской армией Чичагова.

Победа, пусть и не очень большая, но бесспорная, в то время, когда остальные русские армии отступали, вызвала в обществе небывалый восторг. В столице даже произвели в её честь салют. Генерал Тормасов был награждён орденом Святого Георгия 2-го класса. Имела эта победа и большое стратегическое значение. Довольно значительные части Великой армии были оттянуты на юг. Третья армия намертво приковала к себе два вражеских корпуса, что, несомненно, оказало серьёзное влияние на победный исход войны.

И. Клейн. Солдаты и офицеры австрийской армии

В дальнейшем никаких активных наступательных действий на южном направлении неприятель не предпринимал. А в сентябре, не желая воевать за амбиции французского императора, австрийский корпус Шварценберга и вовсе покинул пределы России.

Защитники града Петрова

Ещё до начала боевых действий при русском дворе все были уверены, что главный удар Наполеон нанесёт по Санкт-Петербургу. В Европе его войска всегда стремились захватить столицы вражеских государств, и эта стратегия никогда императора не подводила. К тому же французские газеты хвастливо писали, что очередной день рождения императора (15 августа) будет праздноваться в русской столице. Однако Наполеон удивил всех, направив свои войска на Москву. «Если я возьму Киев, я возьму Россию за ноги; если я овладею Петербургом, я возьму её за голову; заняв Москву, я поражу её в сердце», – говорил он своим приближённым. Но, несмотря на то что основные силы французов двинулись на Москву, Петербург император без своего внимания тоже не оставил.

Николя Шарль Удинό

На этом направлении должны были действовать корпуса маршалов Макдональда и Удино. Предполагалось, что Макдональд возьмёт Ригу, а затем, соединившись с корпусом Удино, они вместе ударят по русской столице.

Однако всё получилось не так, как планировал Наполеон. Ригу французы взять не смогли, и корпус Макдональда прочно застрял под этим городом. Корпус Удино двинулся на Петербург в одиночку. Его численность составляла 28 тысяч человек. Переправившись через Двину в районе города Полоцка, маршал предполагал выйти на Псковский тракт и отрезать наши войска от Петербурга.

Тревога в столице была большая. После отступления из лагеря под Дриссой для прикрытия Петербурга оставили всего один армейский корпус, которым командовал граф Пётр Витгенштейн.

Император писал Удино: «Оставьте небольшой гарнизон в Полоцке. Наседайте на Витгенштейна, не давайте ему передышки. Когда выдвинетесь из Полоцка на Себеж, он, вероятно, отойдёт, чтобы закрыть петербургскую дорогу, но в его распоряжении не более 10 тысяч солдат. Можете атаковать смело…»

Действительно, по своей численности корпус Витгенштейна значительно уступал французам. Но генерал прекрасно понимал, что, если оба вражеских корпуса соединятся, шансов удержать столицу у него вообще не будет. Единственный выход в сложившейся ситуации он видел в атаке.

Пётр Витгенштейн

Русский отряд направился навстречу неприятелю.

Вскоре произошла первая стычка. Четыре эскадрона Гродненского гусарского полка под командованием генерала Якова Кульнева при поддержке 500 казаков опрокинули три полка вражеской кавалерии.

Затем последовал короткий бой у деревеньки Якубово. Русский авангард вытеснил французов из близлежащего леса и занял выгодную позицию на холмах напротив деревни. Неприятель предпринял контратаку, но был остановлен огнём артиллерии. Однако и Кульневу выбить врага из деревни не удалось. После того как подтянулись основные силы русских, Якубово удалось захватить. Удино отвёл свои войска к деревне Клястицы.

Ф. Чирка. Преследование русскими конногвардейцами французских конных егерей под Полоцком

Противников теперь разделяла река Нища, а единственный мост через неё находился под огнём французских батарей. Гусары Кульнева спустились ниже по реке, нашли брод и ударили неприятелю во фланг. Понимая, что Клястицы ему уже не удержать, французский военачальник приказал поджечь мост, чтобы обеспечить своим войскам отход.

Но по горящему мосту вперед бросились гренадеры Павловского полка. Это решило исход сражения. При поспешном отступлении Удино потерял почти весь свой обоз. Витгенштейн отдал приказ Кульневу преследовать неприятеля. После переправы через Дриссу русский отряд попал в засаду у села Боярщина. Хорошо замаскированные на близлежащих высотах вражеские батареи открыли губительный перекрёстный огонь. Кульнев был смертельно ранен.

П. фон Гесс. Сражение под Клястицами

Теперь уже стали отходить русские. Преследуя отступающих, французский авангард генерала Вердье нарвался на основные силы Витгенштейна, был отрезан от основных сил и наголову разбит.

Маршал Удино отступил за Двину. Наступление французов на Петербург провалилось. Более того, опасаясь за свои коммуникации, которым стали угрожать русские, Наполеон перебросил к Удино весьма значительные подкрепления.

Яков Кульнев

А в русской армии горевали по Кульневу. Это был генерал суворовской школы, отчаянный храбрец и рубака, любимец солдат, о которых он заботился и которых берёг. Приняв в бою какое-либо решение, он всегда действовал быстро и решительно. Получив сообщение о его смерти, Наполеон даже упомянул об этом в письме жене в Париж: «Вчера убит Кульнев, лучший русский офицер кавалерии».

Помимо того, что в трёхдневном сражении потери неприятеля почти в три раза превышали потери русских, победа под Клястицами имела и огромное моральное значение. Все поняли, что якобы непобедимую армию можно бить, даже уступая ей в численности. Паниковать в столице быстро перестали, а граф Витгенштейн был объявлен спасителем Петербурга.

Ключ от Москвы

3 августа 1812 года армии Барклая де Толли и Багратиона наконец-то соединились под Смоленском. Разбить их поодиночке Наполеону не удалось. Несмотря на то, что солдаты были измотаны длительным маршем, они рвались в бой. Но, даже объединившись, русские по-прежнему уступали врагу в численности. Общее командование перешло к Барклаю де Толли. Помимо командующего Первой армией он ещё занимал пост военного министра. Но положение его было весьма сложным. Русская армия уже уступила врагу огромную территорию. Многие офицеры осуждали командующего за длительное отступление и даже обвиняли в измене.

Ставка французского императора в тот момент находилась в Витебске. Оттуда к Смоленску вели три дороги: через селения Рудню, Поречье и Красное. Наиболее опасными наше командование считало дороги на Рудню и Поречье. Здесь и расположились основные силы русской армии. Дорога на Красное была прикрыта лишь небольшим отрядом генерала Неверовского. Но именно по этой дороге двинулись главные силы французов. Они рассчитывали обойти наши войска с левого фланга, зайти им в тыл и отрезать от основных баз снабжения.

П. фон Гесс. Подвиг генерала Неверовского под Красным

Самоотверженной обороной Красного Неверовскому удалось задержать французов на сутки. Однако долго противостоять превосходящим силам неприятеля его части, конечно, не могли. Начался отход под постоянными ударами врага. Отступающая дивизия выдержала до сорока атак. По свидетельствам очевидцев, едва ли не каждый метр дороги был устелен телами русских и французских солдат. В шести верстах от Смоленска остатки отряда Неверовского соединились с частями генерала Раевского, пришедшими им на помощь. Наполеон был поражён исходом этого боя. «Я ожидал всей дивизии руских, а не семи отбитых у них орудий», – заявил он своим приближённым.

Х. Фабер дю Фор. Перед Смоленском

Пока у Смоленска собиралась вся русская армия, объединённый отряд Раевского занял городское предместье и приготовился к бою. В понимании фортификаторов того времени город крепостью не являлся и к обороне подготовлен совершенно не был. Укрепления, построенные ещё в XVII веке, давно пришли в запущенное состояние. Серьёзным препятствием для вражеской артиллерии являлись только старые городские стены, толщина которых достигала б метров, но разместить на них свою артиллерию оказалось весьма проблематично. До подхода неприятеля сделать удалось немного. Устраивать позиции войскам помогали жители и ополченцы.

Ночью с городских стен наши солдаты видели бесчисленное множество костров. Силы защитников не превышали 13 тысяч человек, а перед ними была вся французская армия. Но все жаждали боя. Из госпиталей даже пришли легкораненые, объявившие, что могут биться с врагом.

Утром 16 августа Смоленское сражение началось. Днём ранее перед Наполеоном продефилировали все французские войска. Это был парад по случаю его дня рождения. Солдаты воспряли духом, подтянулись. Они по-прежнему верили в счастливую звезду своего императора, его военный гений. Все мечтали о генеральном сражении, в котором русская армия непременно будет разбита. А это означало конец войны и триумфальное возвращение домой.

После артиллерийского обстрела последовал первый штурм. Он окончился неудачей. Бой шёл целый день, то утихая, то разгораясь с новой силой. Все усилия французов взять город оказались тщетны. Некоторые историки считают, что Наполеон только имитировал натиск, желая втянуть в сражение всю русскую армию и таким образом сделать его генеральным.

А. Адам. Битва за Смоленск

Ночью понёсший большие потери корпус Раевского сменили части генералов Дохтурова и Коновницына.

С утра, битва возобновилась. Штурм следовал за штурмом, но всякий раз русские отбивали эти яростные атаки. Артиллерийская канонада продолжалась 13 часов. Французам удалось захватить одно из городских предместий, но вскоре их оттуда выбили. Дома в Смоленске в основном были деревянными. От вражеских бомб и ядер начались пожары. К вечеру практически весь город уже был объят пламенем. Трагедия заключалась в том, что русское командование эвакуировало в Смоленск большинство тяжелораненых. Возможности выбраться из горящих зданий у них не было. В том огне большинство их погибло.

Ж. Ш. Ланглуа. Сражение при Смоленске

Два дня боёв никаких успехов французам не принесли. Практически все русские генералы высказывались за продолжение сражения и выступали за то, что оно должно стать генеральным. Они верили в своих солдат. Однако Барклай де Толли решил иначе. Он не хотел рисковать армией и приказал оставить Смоленск. Дальнейшую оборону города он счёл опасной. Принятию этого решения способствовали и донесения разведки о том, что большие силы неприятеля были посланы в обход с целью перерезать дорогу на Москву. Под прикрытием арьергарда дивизии стали покидать Смоленск.

Вместе с отступающими войсками город покинуло и большинство его жителей. Вереницей тянулись подводы с ранеными. В сумерках из Успенского собора вынесли главную святыню города – икону Смоленской Божией матери. Отходя, русские уничтожили мост через Днепр и взорвали пороховые склады.

На следующий день враг вошёл в Смоленск. Как вспоминали потом сами победители, «это был спектакль без зрителей и победа почти без плодов; кровавая слава, дым, который окружал нас, был, казалось, единственным нашим приобретением». Солдаты тут же бросились грабить то, что уцелело. Офицеры им в этом не препятствовали.

Завершилось Смоленское сражение боем у Ватутиной горы в 20 километрах восточнее города. Здесь арьергард русской армии задержал наступающие части маршала Нея. Жестокий бой длился до поздней ночи. Последняя рукопашная происходила уже в темноте. Русские остались на позициях, а затем в полном порядке отступили.

Организованности русских отдавали должное и вражеские офицеры: «Неприятель, будучи принуждён к отступлению, совершил его в образцовом порядке, увозя с собой артиллерию, обоз и раненых». Несмотря на то что русские оставили свои позиции, французы считали, что победа им не принадлежит.

Х. Фабер дю Фор. У Валутиной горы

Тем не менее захват Смоленска стал крупным успехом Наполеона. Узнав о падении города, Кутузов сказал, что теперь у неприятеля в руках появился «ключ от Москвы». Вместе с тем навязать русским генеральное сражение и устроить на берегах Днепра новый Аустерлиц императору не удалось. Не удалось найти здесь и припасы, так необходимые французской армии, а также дать отдых измученным войскам. Отдыхать было просто негде. В сгоревшем городе сохранилось всего 350 домов.

Перед французским монархом вновь стояла дилемма: что делать дальше? Поставленных целей он не достиг. Русская армия вновь ускользнула. Он было решил остаться в Смоленске на зиму и даже объявил своим маршалам, что кампания завершена. Однако вскоре Наполеон отдал приказ о продолжении похода на Москву. Там он намеревался продиктовать свою волю побеждённым и получить мир.

По Большой Смоленской дороге

После ухода из Смоленска для русской армии начались долгие дни нового отступления. Вновь солдаты роптали. Несмотря на отход от самой границы они вовсе не чувствовали себя побеждёнными. И генералитет, и войска – все требовали битвы. Но Барклай де Толли был неумолим. Отступление продолжалось. 25 августа наши части оставили Дорогобуж, а ещё через три дня Вязьму. В измене командующего обвиняли уже совершенно открыто даже нижние чины.

В те дни стояла жаркая и ветреная погода. Батальоны шагали в облаках горячей пыли, которая буквально висела над войсками. Чтобы хоть как-то дышать, солдаты заматывали лица платками или тряпками. Помогало это мало. Пыль скрипела на зубах, забивала глаза, набивалась в оружие. От пыли даже невозможно было различить цвета мундиров полков. По свидетельствам очевидцев, армия тогда имела довольно странный вид.

А. Адам. Форпост французской конной артиллерии

Не лучше было положение и у неприятеля, наступавшего точно в таких же условиях. Переход от Смоленска до Гжатска французские солдаты потом вспоминали как один из наиболее утомительных. Вдобавок ко всему у них возникли трудности с водой. Населённые пункты на пути преследования по большей части были сожжены. Из оставшихся колодцев воду не брали, опасаясь, что она отравлена.

Однако французы видели, что русские отступают уже совсем не так, как до взятия Смоленска. Их генералы отмечали, что теперь армия противника «защищает каждую пядь земли, причиняя нам большой урон артиллерийским огнём всякий раз, когда её артиллерия находила удобную позицию». Бои теперь шли едва ли не за каждую деревню, располагавшуюся на Смоленском тракте.

Подходящей для генерального сражения позиции найти всё не удавалось. Русская армия подошла к Гжатску. Отход войск прикрывал отряд генерала Петра Коновницына. Для того чтобы отражать атаки неприятеля, приходилось делать частые остановки. Из-за этого бойцы не раз отрывались от главных сил и оказывались в опасном положении.

Один из таких случаев произошёл под Гжатском. 31 августа русская армия покинула город. Теперь можно было отходить и арьергарду. Солдаты успешно преодолели лесной массив и прошли через город, направляясь к единственному сохранившемуся мосту через реку Гжать. Но здесь они были атакованы с флангов частями Мюрата и Даву, намеревавшихся отрезать русских от моста, окружить и уничтожить. Момент был критический.

Киприан Крейц

Французам казалось, что гибель русского арьергарда уже неизбежна. Но отступавших выручил отряд генерала Киприана Крейца, который не позволил завершить французам их фланговый маневр. Его бойцы отбросили неприятеля. Коновницын приказал отряду держаться до тех пор, «покуда все прочие войска перейдут через мост, а может быть, и умереть».

В. Мазуровский. Кавалерийский бой

С исключительным мужеством Крейц сдерживал врага всё то время, пока главные силы проходили по мосту. Успешно выполнив свою задачу, казаки и драгуны форсировали реку вплавь и вдобавок перетащили по речному дну и два орудия конной артиллерии. Но на этом испытания не закончились. Подожжённый русскими мост сгорел не полностью, и французы начали по нему переправу с целью отсечь храбрецов и не дать им соединиться с главными силами. Чтобы ускользнуть от противника, Крейц совершил стремительный марш через поле до ближайшего селения Лескино. Здесь неприятелю устроили засаду. Баварские кавалеристы, преследовавшие русских, даже не предполагали, что могут попасть в ловушку. Тринадцать вражеских эскадронов с фронта атаковали драгуны, а с флангов казаки. После короткой сабельной рубки неприятель обратился в бегство. Только в плен тогда было взято почти пятьсот человек. Ну а русский арьергард в очередной раз вышел из очень трудного положения.

Х. Фабер дю Фор. Застава перед Гжатском

Французы в Гжатск вступили в тот же день. Здесь войска получили трёхдневную передышку. Как ни торопился император догнать русскую армию, его собственные солдаты без отдыха двигаться уже не могли. Но передышка оказалась короткой. Вскоре в городе вспыхнул пожар, быстро уничтоживший большую часть деревянного города.

В Гжатске Наполеон получил известие о прибытии в русскую армию нового главнокомандующего – Михаила Кутузова. Этим назначением он был даже доволен. «Кутузов не мог приехать для того, чтобы продолжить отступление», – произнёс он. Император был уверен, что теперь наконец-то состоится генеральное сражение, в котором он непременно разобьёт русскую армию.