Текст книги "SWRRF. 20?? Воспоминания из будущего. Книга третья"

Всю эту приветственную процедуру Аркадий Артурович наблюдал издали с почтительным благоговением. Лишь когда ректор и завотделом отошли на приличное расстояние, он позволил себе подойти к Александру и срывающимся голосом спросил: «Это были синьор Морелли и Антон Борисович? Вы с ними так близко знакомы?..»

– Кто? – не понял сразу Александр, о ком идёт речь. Затем сообразил и небрежно поправился: «Да, конечно», – и повернулся к удачно проплывавшему мимо боту-официанту, чтобы скрыть саркастическую улыбку, от которой не смог удержаться.

Взял первый попавшийся под руку бокал и подал его Аркадию Артуровичу. Тот растерянно улыбаясь, принял бокал, сделал небольшой глоток и стал озираться…

И, вдруг, его понесло. Он на несколько минут решил, видимо, заменить Александру Эда. Он стал сыпать каким-то именами, фамилиями, должностями, предваряя их восклицаниями вроде: «это же!…»

Вообще-то party было самое, что ни на есть «проходное». Его не удостоили своим присутствием ни Ректор Университета, ни «Лёха», ни президент Корпорации и даже ни один из его заместителей. Не было здесь ни Ведьмы, ни Микки. Из «приглашённых» были только члены Попечительского Совета Университета второго и третьего разряда: начальники отделов Корпорации, какие-то чиновники Региональной Администрации и не самые важные «представители бизнес сообщества» из Сити. Но почти всех их Аркадий Артурович знал и их имена произносил с благоговением.

Александр уже несколько раз напомнил Аркадию Артуровичу, что их ждут и им давно пора уезжать. Аркадий Артурович отвечал: «Да-да… конечно… но как-то неудобно получается… такое важное и представительное мероприятие… Вам надо было меня предупредить. Можно было бы перенести ужин…» Александр пытался объяснить, что перенести не получилось бы, потому что он через два дня уезжает. Аркадий Артурович вновь рассеяно говорил: «Да-да…», – и никуда не уходил.

Вдруг, он увидел кого-то в противоположном углу зала и, торопливо извинившись, устремился в тот угол. Человек, к которому он подлетел, некоторое время с недоумением на него смотрел, затем, видимо, что-то вспомнил с помощью своего Эдвайзера, и, снисходительно улыбнувшись, сказал Аркадию Артуровичу пару фраз.

– Кто это? – спросил Александр. Эд тут же пояснил:

– Начальник юридического отдела Регионального представительства «автобренда». По сути, второе лицо здесь этой конторы. А, может, и больше. Местный «серый кардинал» их конторы.

Аркадий Артурович вернулся в полной эйфории, так, что в течение последующих пятнадцати минут просто не воспринимал, что ему говорил Александр…

Наконец, чуть ли ни силой Александру удалось его выволочь из зала. Пока они спускались по лестнице – Александр намерено не стал пользоваться лифтом, – Аркадий Артурович немного пришёл в себя, заметил, наконец, что они опаздывают на встречу уже минут на сорок, и пошёл к выходу уже сам без особого принуждения со стороны Александра.

Но тут Александру опять не повезло.

Едва они вышли из Центра, как к нему подкатила огромная гротескная копия кадиллака конца пятидесятых годов прошлого века, из которого выпорхнула Эвелин – она могла «по должности» позволить себе не оставлять машину на въезде в университетский парк, – в умопомрачительно элегантном платье в стиле тех же пятидесятых годов прошлого века.

Увидев Александра, она тут же бросилась с ним целоваться:

– Куда же Вы?! Что я там без Вас буду делать?! Это ж будет совершенное занудство. Если бы не долг службы и надежда провести вечер с Вами…

Александр стал извиняться, ссылаясь на важную и неотложную деловую встречу и в подтверждение кивнул головой в сторону Аркадия Артуровича, деликатно отошедшего немного в сторону. Эвелин оценивающе взглянула на него. «Модный молодой человек», видимо, произвёл на неё благоприятное впечатление, и она сказала:

– Что это за загадочный незнакомец, который имеет над вами такую власть? Даже большую, чем я. Вы должны меня с ним поближе познакомить…

…Когда они, наконец, избавились от Эвелин и торопливо шли к выходу из университетского парка, Аркадий Артурович восхищённо сказал:

– Потрясающая женщина! Кто она?

– Проректор по учебной работе.

– Вы правда меня с ней познакомите?

«Почему бы и нет – подумал Александр, – вы с ней два сапога пара. Обязательно надо будет их свести в следующий приезд. Может, меня меньше доставать будет».

По дороге Александр попытался что-нибудь «выжать» из разомлевшего от восторга Аркадия Артуровича. Начав с рассказа об Университете, он быстро перешёл к рассуждениям об истории Города и собственным детским воспоминанием о жизни здесь. Но ему удалось добиться лишь признания итак уже известных ему фактов: что Аркадий Артурович тоже родился в Городе, что его мать также родилась и прожила большую часть своей жизни здесь. Вопрос об отце он вообще предпочёл обойти стороной. Александр тут же воскликнул: «Да что Вы говорите?! Может, Ваша мама была знакома с моими родителями. Или у них были общие знакомые. Вы должны меня обязательно познакомить с Вашей мамой…» Но тут Аркадий Артурович мгновенно «закрылся», начал говорить что-то невнятное про то, что его мать вся из себя очень занятая бизнесвумен, да и он тоже человек крайне занятой, так что ему самому с матерью удаётся видеться три-четыре раза в год, не чаще. Александр попытался было возразить, что и не настаивает на немедленной встречи, тем более, что он через пару дней уезжает. Но Аркадию Артуровичу, наверняка, известные излюбленные места отдыха его матери, и когда в следующий раз Александр приедет в Город, они могли бы в каком-нибудь из этих мест «случайно встретиться» … Аркадий Артурович промямлил что-то про «возможности, которые он не отвергает» … Но тут они приехали.

Машина остановилась на углу Большого проспекта и Бульвара у небольшого – в шесть этажей, – здания, напоминающего кусок торта «наполеон», слои которого кто-то самым замысловатым образом посдвигал в разные стороны. Чтобы «торт» не развалился, его слои там и сям были соединены колонами и колонками разной величины и с капителями самых причудливых ордеров, большими панно с мозаичными картинами и лепниной тоже самых разнообразных стилей. А вместо крема была зелёная прослойка из деревьев и кустов закрытых садов.

Здание было послевоенной постройки. Александр прекрасно помнил, что до Войны здесь стоял убогий кирпичный девятиэтажный пенал, торчащий как гнилой зуб среди примыкавших к нему старинных трёх-четырёх этажных зданий. Он уже тогда начинал разваливаться. И, наверное, сразу после Войны в годы первого восстановления, его снесли и построили этот образец «архитектуры будущего».

Когда они вошли в здание, предположения о времени его возведения подтвердились. Оно было построено в достаточно модном лет тридцать назад стиле «свободных атриумов». Весь внутренний объём здания был разделён множеством прозрачных и полупрозрачных перегородок и перекрытий, которые произвольно перемещались и горизонтально, и вертикально, опираясь на каркас прозрачных столбов лифтов. Здание было почти пустынным. Лишь густая зелень внешних галерей и внутри многих атриумов создавали впечатление «наполненности жизнью».

На лифте они поднялись на самый верх. Можно было бы сказать: «на крышу». Но это был, скорее, верхний этаж с прозрачными стенами и крышей. Он тоже был разделён на пару десятков сегментов разной величины и формы перегородками с регулируемым уровнем прозрачности, которые, впрочем, были практически не видны, благодаря густым «стенам» самых разнообразных растений, высаженных вдоль всего внешнего периметра этажа и внутренних перегородок.

Как успел рассказать Аркадий Артурович, пока они поднимались в лифте, это был один из самых дорогих и фешенебельных ресторанов Города.

Пройдя несколько метров вдоль высокой и густой стены рододендронов, по которым дальше вверх тянулись капсисы, густо усеянные нежно розовыми цветами, они оказались в большой зелёной беседке, красочно подсвеченной лучами заходящего солнца.

За большим – не меньше пяти метров в диаметре, – столом сидели четверо. Столько же мест было свободно. Перед каждым из этой четвёрки стояло по пулу пустому бокалу с какими-то напитками. Больше на столе, кроме внушительной вазы с цветами в центре, ничего не было. Все явно с большим трудом сдерживали скуку и сильное раздражение.

Когда Александр с Аркадием Артуровичем вывернули из-за стены рододендронов, все, молча, уставились на них взглядами, которые должны были испепелить их на месте.

Аркадий Артурович на несколько секунд замер в замешательстве. По его спине прокатилась волна нервной дрожи. Но он тут же совладал с собой. С несколько преувеличенной развязностью подошёл к столу и, поздоровавшись, стал извиняться за опоздание, напирая на то, «с каким трудом ему удалось вырвать Александра с очень представительной встречи». И он опять посыпал именами и должностями. Все с минуту, молча, его слушали, бросая то изучающие взгляды на Александра, то нетерпеливые, в которых явно читалась не слишком сильно прикрытая насмешка, – на Аркадия Артуровича. Видно было, что они привыкли не принимать слишком всерьёз то, что он говорил.

Наконец, один из них не выдержал:

– Может, ты, в конце концов, нас представишь. И мы начнём наш ужин. Все заждались как-то…

Другой тут же подхватил: «Сдался нам твой Купол. Чего я там не видел? И не в таких местах бывали…»

Аркадий Артурович стушевался: «Да-да, конечно…», – представил сидящих за столом: Фридрих, тот, кто первым осадил его, оказался исполнительным директором городского отделения Восточно-европейского инвестбанка, Аарон – страшим партнёром юридической фирмы «Адвокатская контора Мейрсона», Жека (он так «по-простецки» себя и представил), не ставивший ни во что Купол, – владельцем фирмы «Home security», Майк – news promote’ром городского филиала информационного канала «People news». Затем немного замешкался: он, вдруг, вспомнил, что не знает точно, кем на самом деле является Александр. Но тут же нашёлся, обозвав Александра «главным научным консультантом Корпорации» и «профессором Университета». Поскольку это было не так уж далеко от истины, Александр не стал возражать на это представление.

Повисла напряжённая пауза, какая обычно возникает, когда к группе старых знакомых, давно успевших обо всё переговорить, присоединяется совершенно незнакомый человек. Но тут из зарослей вышел ещё один человек и представился как Марио – хозяином этого заведения, которое, оказывается, называлось «Райский сад». За его спиной как из-под земли выросли два официанта, судя по их абсолютно невозмутимому виду, не моргающим ничего не видящим глазам и той нечеловеческой неподвижности, с которой они стояли, – это были «робби».

– Мы уже давно сделали наши заказы, – сказал Фридрих и выразительно посмотрел на Александра.

– Марио, мне как обычно, – торопливо сказал Аркадий Артурович.

Александр, сославшись на то, что здесь первый раз, положился на вкус хозяина. Тот не поворачиваясь, сказал несколько фраз официанту, стоявшему за его правым плечом, и занял один из остававшихся пустым стул.

Жека встрепенулся:

– Я вас покину ненадолго…

– Евгений считает себя большим кулинаром – снисходительно улыбаясь, сказал Фридрих, когда Жека скрылся в кустах, – решил поразить Вас одним из своих кулинарных шедевров…

– Очень мило с его стороны – сказал Александр и с грустью подумал: «Придётся есть. Травить, думаю, они меня сразу не станут».

– … Я тогда запрашиваю первичную сверочную таблицу за соответствующую дату – как бы продолжая прерванный рассказ, заговорил Аарон. – Их юрист возражает на том основании, что Регламентом Секретности Администрации доступ к этим таблицам ограничен очень узким кругом лиц Администрации, и потому для открытого судебного процесса они не могут быть предоставлены. Но я-то, конечно, ожидал этого шага, – самодовольно улыбнулся Аарон. – И зачитываю целую страницу статей из Закона о социальных гарантиях, О свободе информации, Кодекса потребителя, Административного Кодекса и прочее. И судья, естественно, поддерживает мой запрос…

Все, кроме Александра, видимо, уже не раз слышали эту историю, и потому усиленно сдерживали зевоту и изо всех сил старились изображать внимание. Через пару минут и Александр понял суть дела. Это была, видимо, обычная для Города хозяйственная тяжба между одной из местных небольших фирм и Администрацией Города. Фирма предоставляла в аренду, лизинг и осуществляла техническое обслуживание стандартного набора бытовых ботов, которые оплачивались по соцкартам. По итогам года фирма обнаружила, что Администрация оплатила существенно меньше стоимости реально оказанных услуг. Больше чем на десять процентов. Имея после посещения Департамента народного благосостояния некоторое представление о том, как все такие платежи учитываются, Александр этому особенно не удивился. Попытки решить вопрос переговорами, многочисленными сверками – ни к чему не привели. Фирма подала в суд. Её интересы представлял Аарон. И он «с блеском справился с делом», добившись решения суда компенсировать фирме все понесённые ею затраты.

Слушать всё это было не только скучно, но и неприятно из-за той самоуверенной самовлюблённости «вершителя человеческих судеб», с которой всё это рассказывалось.

Первое время, встретив в «этом мире» такое количество всяких адвокатов и прочих юристов, Александр думал, что эти реально бесполезные и бессмысленные профессии сохранили как многие прочие из «социально-гуманитарных соображений». Но многие из них слишком «прилично» зарабатывали, играли во многих ситуациях важную роль и были преисполнены чувства своей великой значимости. И вскоре он понял, что эти профессии были сохранены не просто так: они играли важную роль в функционировании той системы насилия и лжи, которая пыталась управлять «этим миром». Внутренние и взаимные противоречия законов, недодуманные или намеренные недомолвки и неточности в них, замалчивание, сокрытие, а то и сознательное уничтожение информации, манипулирование сознанием, опираясь, прежде всего, на всевозможные социальные фобии и предрассудки, – вот на чём держится вся эта так называемая «система права». Александр был уверен, что стоило только «немного копнуть», как тут же выяснилось бы, что Аарон выиграл тот процесс не благодаря его «юридическому таланту», а благодаря кому-то, кто обеспечил по данному делу в местном суде по экономическим делам должным образом ориентированных судью и коллегию заседателей.

Очень давно, тогда же когда появились достаточно производительные интеллектуальные системы, сделавшие ненужными бухгалтеров и большую часть всяких разных «экономистов-финансистов», были созданы и интеллектуальные юридические системы. Начиналось всё многообещающе. Первые тесты таких интеллектуальных юридических систем – сначала на моделях, затем в реальных процессах, – прошли блестяще. Но после этого вопрос о разрешении практического использования этих систем под разными предлогами стали переносить и откладывать, информация об этих системах как-то вдруг исчезла из большинства средств массовой информации. А потом неожиданно поднялась волна с протестами на тему, чтобы «судьбы людей не вершили бездушные машины». Тут же к этой информационной компании присоединились всякие эксперты по безопасности. В качестве обязательного условия нормальной эффективной работы таких юридических систем предполагалась единая информационная база со всеми уликами, свидетельствами и прочими данными следствий, включая данные по всем делам, по которым не истёк срок давности и по которым люди ещё отбывают наказание. И хотя доступ к такой базе предполагалось предоставлять только тем, кто непосредственно был вовлечён в судебные процессы и только в соответствующие её разделы, – формирование такой базы сочли «ударом по безопасности», и вопрос на несколько лет похерили.

И только тогда, когда всё чаще стала появляться информация, что маститые очень высоко оплачиваемые адвокаты, очень известные прокуроры и судьи, на самом деле не просто широко используют интеллектуальные юридические системы, но и основывают всю свою позицию в судебных процессах на данных и рекомендациях этих систем, а сами суды превратились в закулисную торговлю данными этих систем, и эти самые суды – которые и до того-то были спектаклями, но хотя бы с какими-то элементами импровизации и непредсказуемости, – превратились в чётко срежиссированные представления с заранее стопроцентно просчитанным результатом, – только после этого вопрос о признании юридических систем пришлось вытащить из-под сукна. И после долгих обсуждений использовать такие системы разрешили, но только в качестве юридических консультантов. Заключения таких систем имели в судах «этого мира» только «совещательно-рекомендательную» силу.

Вопрос о признании юридических интеллектуальных систем оказался одним из главных «камней преткновения», из-за которого долго Всемирное правительство и некоторые региональные союзы – Европейский, прежде всего, – не шли на официальное признание Союза Свободных Общин. Дело начало сдвигаться с мёртвой точки, только когда ЗДЕСЬ разрешили использовать такие системы в качестве юридических консультантов. Соответственно, пришлось признать и право всех жителей ССО на использование в качестве официальных консультантов юридические системы Союза. Затем удалось добиться того, что все противоречия в законах, все не чёткие формулировки, любой факт исчезновения хоть какой информации из данных следствия, должны однозначно толковаться судом в пользу стороны, интересы которой отстаивали юридические системы ССО. И, наконец, лет двадцать назад было признано право как ССО в целом, каждой Общины отдельно, так и каждого жителя ССО заключать индивидуальные договоры со всеми юридическими и частными лицами – от Мирового правительства до любого самого маленького муниципалитета или с частным лицом и компанией, владеющих конкретной территорией. Сейчас у Александра было несколько тысяч таких договоров и юридических соглашений, хранящихся в памяти его Юридического Консультанта, которые обеспечивали ему право жить во многих местах Земли (и не только) по тем правилам и нормам, которые были ему удобны, привычны и комфортны. Были у него подобные договоры и с Городом, Регионом и Корпорацией. Но прибегать к ним пока необходимости не было. И он очень надеялся, что такая необходимость не возникнет и в дальнейшем. В Городе его достаточно защищало то, что он был «сотрудником Корпорации», а в Корпорации то, что он член её Научно-технологического совета.

Самодовольно-занудные разглагольствования Аарона вскоре немного стало скрашивать то, что на столе начали появляться заказанные яства. Ресторан был действительно дорогим и респектабельным, то есть традиционным, безо всяких новейших технологических заморочек и заманух. Всё основывалось на годами заработанном авторитете и доверии к хозяину заведения и его поварам. Еда оказалась вполне приличной, из натуральных продуктов и, можно сказать, достаточно приятной на вкус. Хотя натурального вкуса самих продуктов, из которых были сделаны блюда, почти невозможно было ощутить. Все эти продукты, выращенные по универсальным стандартам, практически не имели своего натурального вкуса и запаха. Весь «вкус» создавался специями, усилителями и ароматизаторами. Слава богу, вроде бы, не было «активаторов» Пищевых Модулей. У Александра, конечно, же, не было никакого Пищевого Модуля. Но вся эта гадость, не находя себе применения, забивала сосуды, лимфу, нейроны, соединительную ткань. И приходилось тратить время на их чистку и восстановление. Но, явно, «люди старались», и Александр достаточно искренне присоединил несколько своих благодарственных фраз к тем, которые стали звучать за столом в адрес шеф-повара и хозяина ресторана…

…Рассказ Аарона, как он «срезал» финансового эксперта Администрации Города, прервало появления Жеки, о котором все, увлечённые едой, успели позабыть.

Он шёл без смокинга, в одной сорочке с засученными рукавами, под воротником которой болталась развязанная «бабочка». За ним с подносом на вытянутых, строго параллельных полу, руках шествовал официант с безжизненной улыбкой от уха до уха. На подносе было огромное блюдо с какой-то горой. Жека лично поставил блюдо на стол со словами:

– А теперь попробуйте настоящую здоровую стопроцентно натуральную еду. Приготовлено по секретному семейному рецепту.

На подносе возвышалось нечто вроде вулкана, выложенного из больших кусков чего-то золотисто-коричневого цвета, в жерле которого разлилась красно-бурая «лава».

Вооружившись огромной двузубой вилкой, которую официант положил рядом с блюдом, Жека вырвал из основания «вулкана» здоровенный кусман и, не спрашивая разрешения, плюхнул его на тарелку Александра, обильно полил его «лавой»:

– Такого ты у себя под Куполом никогда не попробуешь! Что у вас там вообще за жизнь?! Удивляюсь, что кого-то туда так тянет?!

Затем таким же бесцеремонным образом он набросал куски своего «фирменного блюда» всем остальным. Себе на тарелку положил сразу три огромных куска. И, быстро орудуя ножом и вилкой, за какие-то пять минут поглотил их с довольным сопением.

Ещё дожёвывая последний кусок, он решил продолжить свою мысль:

– Вы ж там вообще понятия не имеете, что такое нормальная жизнь. Зачем мне нужен ваш Купол. Я живу в нормальном доме, на нормальной земле под нормальным небом. Ну, пускай, две-три недели весной и осенью всё заливают ливни. Это тоже нормально – природная стихия. А если подойти с умом, то и польза: собрал всю эту воду, отфильтровал – и я полностью на автономном водообеспечении. Ураганы скажете – так просто дом надо строить нормальный и в нормальном месте… А захочется развлечься, так я могу себе позволить поехать куда угодно. И сдался мне ваш Купол!…

Вообще-то, этот Жека был занятный персонаж. Он даже внешне разительно отличался от остальных, сидевших за столом. Те были стандартными «молодыми людьми» внешне неопределимого возраста. Возраст мужчин, имеющих возможность пользоваться современными медицинскими и косметическими процедурами, от двадцати до пятидесяти, а то и более, лет внешне давно уже невозможно было определить. И у этих господ за столом тоже были одинаковые стройные подтянутые спортивные фигуры. И одинаково уныло респектабельно благообразные лица, отличающиеся несущественными нюансами: стрижкой и цветом волос, незначительными вариациями форм носа, цветом кожи… В одинаковых смокингах они вообще смотрелись как братья-близнецы. У Жеки была полноватая фигура. Приличный животик нависал над атласным поясом, повязанном на том месте, где, как полагал он, у него была талия. Круглое розовощёкое лицо с полными лоснящимися губами и носом-картошкой. Немного навыкате глаза с уверенным, но бессмысленным взглядом.

Такие люди считают, что они всегда правы и всё знают. А если чего не знают, так того и знать не следует: пустое умничание. Они всегда всё делают правильно и во всём добиваются успехов. А если и не добиваются или кто-то добился большего, так это только потому, что им «не очень-то и хотелось», а вот если бы они действительно захотели… Они очень бесцеремонны, а часто просто хамовиты, на том основании, что они «люди прямые и честные» … Такие люди, как правило, не любят пользоваться современными приборами и устройствами. Обычно только Информерами, самыми простыми бытовыми ботами и медийными визуализаторами. Эдвайзерами они почти не пользуются. Приобретают самые дешёвые и слабоумные. Тут же доводят их до шизофрении своими поучениями, «затыканием рта». А затем для развлечения демонстрируют всем, «какие они тупые», и «зачем они нужны человеку, у которого своя голова на плечах»…

Встретить такой тип людей, очень распространённый в других местах, здесь в Городе, выутюженным «ответственной социальной политикой», «политкорректностью» и технологиями массового употребления, – было довольно неожиданно. Видимо Природа создавала время от времени таких людей в подобных местах, чтобы отомстить за своё поругание.

Все, включая Александра, отрезали по два-три кусочка от «фирменного блюда» Жеки, вежливо их сжевали и промычали что-то неопределённо-благожелательное.

Только Аарон не притронулся к своему куску.

– А ты что, брезгуешь? – спросил у него Женя.

– Ты же знаешь, я такое не ем.

– Потому что зануда… и позёр!

Аарон скрестил руки на груди и обиженно откинулся на спинку стула.

Чтобы замять явно назревавший конфликт, в разговор вступил Майк. Он спросил, видел ли кто его «последний сюжет», который вчера вечером показывали в Континентальных новостях на публичном канале его Информационной системы.

– Какой нормальный человек будет смотреть твой канал? – иронично откликнулся Фридрих.

– Он вообще для бездельников и дебилов, – поддержал Фридриха Жека.

– Понятно, что мы не являемся его целевой аудиторией – стал оправдываться Майк. – Но в Городе его смотрят регулярно почти сорок процентов населения. И по оценкам Предпринимательского союза Города у него один из самых высоких buy-effect’ов. Почти семьдесят процентов…

– Никто не говорит, что он плохо справляется с отведённой для него ролью – примирительно сказал Фридрих. – Но зачем МЫ должны его смотреть?

– Иногда можно и посмотреть, чтобы оценить профессионализм вашего друга, – обижено ответил Майк.

Насчёт «профессионализма» как «сюжета», о котором шла речь, так и самого Майка, у Александра были большие сомнения.

Информационный канал «People news» был одним из самых старых в Городе. Его городской филиал создали сразу после Войны. Главная цель, которая преследовалась каналом тогда в Городе, было помочь его жителям забыть то, что они пережили во время Войны и предшествовавшие ей несколько тяжёлых лет, и «настроить их на позитивный лад», ну и, само собой, хорошо на этом заработать. Достигалось это нехитрыми, но проверенными способами. Новостями из жизни разных «знаменитостей», «звёзд» и «влиятельных лиц». Главный акцент в новостях делался на том, во что они одеты, на чём приехали, где живут, какими гаджетами пользуются и всё такое. Если удавалось договорится о цене, то сама «звезда» или «знаменитость» тут же по ходу новостного сюжета объясняла, почему она надела именно это платье, приехала именно на этой машине, приобрела именно этого домашнего бота… Если договориться не удавалось, то всё это разъяснялось в дополнительном «сюжете», которые шёл сразу за «сюжетом» о «звезде» или «знаменитости». Между новостями показывали «сериалы». В те времена «серии» были длинными, по пятнадцать-двадцать минут. Состояли из десятка сцен, в ходе которых произносилось до полусотни предложений, иной раз по восемь-десять слов в каждом. «Серии» сюжетно никак между собой не были связаны. Их объединяли три-четыре общих персонажа и «метатема»: «семейный юмор», «девичьи сопли», «пацанский мордобой» … На сон грядущий показывали какие-нибудь «обсуждения», в ходе которых в основном «копались в чужом грязном белье». Но по-разному. Одни «с юмором». Другие «вышибали слезу». Третьи «нагоняли страху», но в меру: мол, это у кого-то где-то всякие там страсти и ужасы происходят, а у вас-то всё замечательно…

Но за прошедшие с тех времён годы всё существенно усовершенствовалось. Во-первых, стали всё делать быстрей и проще. Минутный новостной сюжет сейчас считался уже длинным. «Серии» были не больше пяти минут, состояли из трёх-четырёх сцен, и герои говорили предложениями не больше чем в пять слов. Иначе зритель просто забывал к концу «серии», «из-за чего весь этот сыр-бор», и не понимал, что же сказал тот или иной герой. Хотя, по большому счёту, и это было не важно, потому что уже на следующей серии большинство зрителей не помнили, что было в предыдущей. Вот только «капание в белье» сокращать не стали. Потому что здесь не важно, из-за чего начали это капание, чем всё это закончится, – важен процесс.

Второе усовершенствование было вызвано появлением «полно объёмных визуализаторов», позволявших создавать иллюзорный мир, не отличимый внешне от реального, и высококлассных био-ботов, которых неподготовленный человек не мог отличить от реального человека, даже столкнувшись с ним нос к носу. Это открыло невиданные преимущества. Прежде всего, не надо было тратить силы, средства, время на выискивание, «шлифовку», «раскрутку» всех этих «звёзд» и «знаменитостей». Достаточно было создать удачный виртуальный образ и его двойник био-бот, которые время от времени демонстрировали в публичных местах, чтобы создать полную иллюзию реальности персонажа. Первоначально – лет сорок назад, – эта технология была опробованная на всяких «моделях». Слепить идеальные фигуру и лицо в соответствии с последними модными трендами уже тогда было не проблемой. А «делать морду кирпичом» и ходить «от бедра» – это могли самые элементарные био-боты и программы. А вскоре пришла очередь певцов, артистов, политиков…

Сейчас уже стали экономить и на этих виртуальных «звёздах». Потому что считанные единицы были настолько удачно сделаны, что сохраняли интерес публики в течение нескольких лет. Иные сохраняли популярность до года. Но большинство жили один-два месяца. Две недели популярности считались приличным результатом, «отбивающим затраты». Поэтому через три-четыре года этих «звёзд месяца» уже почти никто не помнил. Их можно было опять доставать из небытия и, слегка подновив, снова втюхивать публике.

Судя по всему, «сюжет» Майка был типичным примером новости с такими виртуальными «звёздами». Эд быстро подсуетился, нашёл этот «сюжет» и за тридцать секунд изложил Александру его суть.

Известный аэромобильный гонщик и его подруга-модель решили с какого-то переляку посетить Город. Типа, этот гонщик решил, вдруг сделать «кругосвет», а реально прорекламировать какую-то новую модель аэромобиля. Аэромобильные гонки, вообще, были самым виртуализированным шоу. Лишь процентов двадцать из них проводились, что называется «в натуре»: с живыми гонщиками, на реальных машинах и на реальной местности. Треть из них были официальными, две трети – не официальными. Официальные проводились в трудно доступных горных местностях, по разным ущельям и каньонам, чтобы в случае столкновение или аварий ничего не повредить на земле. Неофициальные часто проводились и между небоскрёбами free-town’ов. Желающих, срываться в труднодоступные места или небезопасные free-town’ы, было не так уж много. Большинство предпочитало «щекотать нервы», удобно расположившись на диване перед full-v визуализатором. Гоночные трассы, конечно же, досконально, до мельчайшего камушка, воспроизводили реальные рельефы. Но аэромобили и управляющие ими гонщики были виртуальными. У таких виртуальных гонок было ещё одно преимущество. Любой их зритель – за отдельную плату, конечно, – мог после завершения гонок сам стать их участником: промчаться по трассе или вместо одного из гонщиков, или присоединившись в качестве дополнительного участника.