Текст книги "SWRRF. 20?? Воспоминания из будущего. Книга третья"

– Что по этому поводу думаешь? – спросил Александр у Эда, направляясь к широкой старинной мраморной лестнице: интересующий его торгово-офисный модуль находился на втором этаже.

– То, что она жила здесь в интересующее тебя время, вероятность не меньше девяноста процентов…

– Это ясно. Я имею в виду эту торговую контору. Как с ней обстоят дела? Как «идёт бизнес» и всё такое?

– Да, по сути, никак. Какие-то обороты – с начала года 68 разных транспортных средств, в основном автодоставщиков торговых заказов и мобильных модулей загрузки автоматических стеллажей, – по двум центрам доставки заказов через домашние трейд-модули. Формально они подчиняются этой «конторе». Но, как сам понимаешь, реально эти продажи от усилий этой конторы почти никак не зависят. А самой конторой с начала года продано всего две машины, да и те по программе «замена по модернизации»: сдал старую, получил новую с небольшой доплатой… «Прибыль» даже аренду за месяц не окупает…

– То есть, с точки зрения их пресловутой «экономической целесообразности» контора абсолютно бесполезная и бессмысленная, – позлорадствовал Александр. Злорадство его относилось не к «бизнес успехам» этой самой конторы и не к её «руководителю-представителю». Оно относилось к самой этой «экономической целесообразности», с которой у Александра были свои счёты.

Ещё подростком, когда он изучал начальные курсы «социальных наук», с курсом «Основы современной «свободной рыночной экономики» отношения у него сразу не сложились. Ему непонятно было, зачем нужно было изучать этот совершенно иррациональный бред. Поэтому этот курс он просто «прослушал» и воспользовался своим правом отказаться от тестирования по нему. На намеченную им на ближайшие пять-семь лет программу сдачи квалификационных экзаменов это никак не должно было повлиять. Положительные результата теста по этим самым «Основам» не значились в качестве обязательного предварительного условия для допуска к изучению курсов, необходимых для выбранных им профессиональных квалификаций.

Но избежать душеспасительной беседы с преподавателем этих «Основ» не удалось. Он обязан был выяснить причины, почему учащийся отказывается от теста по его курсу.

Преподаватель с полминуты обречённо-грустно смотрел на Александра и, наконец, сказал:

– Вы понимаете, я обязан задать Вам этот вопрос: почему Вы отказались от теста? Вы, конечно, имеете право не отвечать на этот вопрос…

– Нет, почему же. Я отвечу, – задиристо сказал Александр и вывел на визуализатор своего моби-информера «экстракты» из лекций. – Вы же сами в своих вводных лекциях по курсу сказали, что «…сложившиеся к концу прошлого века методы и „механизмы“ управления экономикой нельзя, строго говоря, назвать экономическими. Они были подменены чисто финансовыми „механизмами“ … В так называемых „экономических моделях“ математическая строгость крайне слабо соединялась с эмпирической адекватностью. Эти „модели“ являлись (и до сих пор являются) не более чем относительно эффективными инструментами для проведения финансовых спекуляций… Множественность „центров принятия решений“ при лавинообразном росте скорости и объёмов финансовых потоков уже в начале нашего века привели тому, что эти потоки и их реальное влияние на экономику фактически не контролировались… Неадекватные представления о „финансовой окупаемости“ в сочетании с объективным увеличением „инвестиционных циклов“ вело к усиливающемуся перекосу в сторону финансовых спекуляций за счёт финансирования перспективных экономических проектов… Полный переход всех стран, входящих во Всемирный Совет, на электронные платежи, сопровождавшийся фактическим исчезновением так называемых „мировых волют“ и появлением множества платёжных систем с несколькими Центрами Взаиморасчётов этих систем, не привели к качественному изменению ситуации из-за осознанного отказа владельцев этих систем от создания открытой общемировой финансовой информационно-аналитической системы и включения её в современные интеллектуальные системы регулирования жизненно важных процессов… Все существующие платёжные системы и их кластеры, сформированные вокруг Центров Взаиморасчётов, являются принципиально убыточными и существуют за счёт взаимного перераспределения рисков и убытков и, главным образом, за счёт ресурсов так называемых „серых зон“… Давно изжившая себя фетишизация так называемого „роста ВВП“ в сочетании с доминированием финансово-спекулятивных механизмов и превратно понимаемой „ответственной социальной политики“ сформировали извращённую систему перераспределения благ между производящим, общественно необходимыми и непроизводительными общественно-бесполезными секторами, заставляет „крутиться“ всех, вне зависимости, нужен ли вообще труд этих людей… Непропорциональную, неоправданно завышенную роль играет „экономика утилизации имеющегося свободного времени“, поддерживающая, культивирующая ненужные работы, не только не способствующие развитию человеческой цивилизации, но и, часто, откровенно её разлагающие…»

– Я вижу, Вы неплохо проштудировали мой курс, – остановил Александра преподаватель. – Думаю, для Вас не составило бы большого труда сдать по нему тест с очень приличными баллами. Почему Вы не хотите этого делать?

– Потому что не хочу забивать мозги всякой ерундой. Они мне для более полезных вещей пригодятся. Я понимаю, что кому-то это может быть интересно. Какому-нибудь этнологу интересно, скажем, изучать и сопоставлять обряды вызывания дождя разных шаманов. Ну и пусть себя изучает. Я вполне разделяю наши принципы самоценности любознательности и любопытства и потенциальной важности любого знания. Но шаманские танцы с бунами мне не интересны, потому что я знаю, что к уровню осадков в данном регионе они не имеют никакого отношения. По этой же причине мне не интересна Ваша «свободная рыночная экономика». Те же танцы с бубнами…

– Дело в том, что нам ещё очень долго – неопределённо долгое время, – придётся не просто сосуществовать, но и сотрудничать с этими, как Вы выражаетесь, «шаманами». И когда-то Вам лично тоже. И тогда знание о «танцах с бунами» может оказаться очень полезной…

…Самое интересное, что через полгода то же самое, почти слово в слово, ему сказал GP.

…Они вышли ранним утром из их «famelidorf’а», расположенного на берегу крошечного озера в Баварских Альпах. Деревеньке тогда даже ещё не придумали название – всего за три года до этого у местной коммуны удалось «купить» под неё участок земли, – и состояла она тогда всего из шести домов, укрытых в густом лесу. Обогнули озерцо и оказались на берегу вытянувшегося перед ними во всю длину озера побольше. От их озерца это озеро отделял узенький перешеек в сотню метров. Сели у края этого перешейка на ствол поваленного дерева, который оставили здесь лежать, очевидно, много лет назад, чтобы он выполнял роль скамейки.

Они минут пятнадцать, молча, любовались одновременно и величественным, и уютным, умиротворяющим пейзажем. Окружённое высоким густым лесом озеро с изумрудной водой через узкий проливчик переходило в большое озеро с тёмно-синей, почти фиолетовой, водой. На дальнем берегу этого большого озера, на фоне стены леса еле виднелись крайние домишки небольшого городка в полторы сотни домов. И над всем этим возвышались скалистые вершины гор, слегка припорошённые снегом…

Александр приехал сюда на пару недель на традиционный «летний сбор семьи». Казалось, совсем недавно эти обязательные встречи «в кругу семьи» на Рождество и Новый год, Пасху и дни рождения… и обязательный «большой семейный сбор» летом, – через два-три дня начинали тяготить его. И он начинал с нетерпением ждать возвращения к друзьям, любимым делам… Но года три назад он поймал себя на ощущении, что эти «семейные сборы» стали доставлять ему удовольствие и он даже стал их ждать с таким же нетерпением, как встречи со старыми друзьями. Особенно, когда отец с мамой решили обосновать «семейный очаг» здесь на берегу небольшого альпийского озера. То ли место ему это так нравилось? То ли дорос до «семейных ценностей»?…

GP уже два дня жил в их доме. И это ещё больше добавило радости от встречи с семьёй. Он был таким же членом их семьи, даже большим, чем иные кровные родственники. Александр помнил GP столько же, сколько помнил сам себя. Без него не мог представить свою жизнь. В их доме он мог появиться, когда угодно и без всякого предупреждения. И ему всегда были рады. Часто и они гостили у него в самых разных местах. Но всякий раз оказывалось, что дом вовсе не его, а кого-то из его многочисленных друзей. Ещё совсем маленьким он несколько раз спрашивал у отца, где на самом деле живёт GP? где его дом? И всякий раз получал ответ: «Его дом – весь мир. И в данном случае это не красивая фраза, а констатация факта»…

…Помолчав, GP, как всегда, стал расспрашивать Александра о его делах. Внимательно слушал, как Александр взахлёб рассказывал об участии в одном из своих самых первых серьёзных исследовательских проектов по созданию бактериофагов. Затем рассказал о своих учебных программах, о друзьях и преподавателях… GP внимательно его слушал, говоря изредка: «Да ты что?!… Занятно… Кто бы мог подумать?…» И Александр знал, что нечто – что именно, он мог только догадываться, – в этот момент прочно и навсегда оседало в его голове. И через много лет это «нечто» GP мог напомнить Александру, который к тому времени это «нечто», казалось, давно забыл…

А когда Александр умолк, выговорившись, вдруг спросил: «Говорят, ты не сдал какой-то тест?»

Александр, смущаясь, опять стал говорить о «бессмысленности», «нелогичности», «иррациональности»…

GP остановил его, слегка коснувшись рукой его колена: «Жизнь человека в своей основе иррациональна. В этом его слабость. Но в этом же и его сила. Мы пытаемся какие-то фрагменты нашей жизни сделать понятными, предсказуемыми – „рациональными“. Иногда нам это удаётся. Но почему мы живём так или иначе? Чему посвящаем жизнь? Ради чего живём? – На всё это невозможно дать рационального ответа. Вот мы – ты, я, твой отец…, – посвятили свою жизнь познанию и изобретательству. И при необходимости, каждый из нас сможет это всё очень разумно объяснить ссылками на то, как важны различные знания для жизни человека и, вообще, для его выживания. Но на самом деле мы занимаемся всем этим, потому что нам это просто любопытно. Мы от этого получаем кайф. Хотя не всегда сразу и не простой ценой… А откуда взялось это любопытство? Почему нам любопытно одно, а не другое? … Почему мы сейчас сидим и совершенно „бессмысленно“ пялимся на какие-то озёра и горы? Красиво?! А зачем нам нужно эта красота? И почему мы от неё получаем удовольствие? … Ты ближайшие две недели совершенно „нерационально“ будешь „убивать время“ в каких-то пустопорожних разговорах, в бессмысленном дурачении… Зачем? Потому что ты любишь этих людей. А почему ты их любишь, зачем? … Поэтому дело не в том, что „тот мир“ устроен иррационально. Дело в основах этой иррациональности. „Там“ всё творится ради богатства и власти, и достигаются богатство и власть обманом и насилием. Но если ты спросишь у тех людей, почему они живут ради богатства и власти, они тебе всё очень „рационально“ обоснуют, доказывая, что это „закон жизни“ и что „подругому в этом мире не выживешь“ и прочее… Но на самом деле они просто так спасаются от одиночества, пытаются заполнить пустоту внутри себя, убежать, спрятаться от страхов, пожирающих их изнутри, неуверенности и нелюбви, нелюбви к себе прежде всего, при всём их гипертрофированном себялюбии и эгоизме… На самом деле они сами не знают, когда, как и почему они стали так жить… Когда у предков человека только стали проявляться первые признаки разума, одной из самых первых их идей была идея разделения мира на „зло“ и „добро“. Но за десятки тысяч лет мы мало продвинулись в решении вопроса, почему у одного „в душе побеждает зло“, а у другого – добро… Мы пока только более или менее успешно научились отбирать, выращивать и сохранять „носителей добра“. Но пока всё это делаем, по большей части, на уровне интуитивных прозрений. Как тысячи лет поколения земледельцев и скотоводов выращивали новые виды растений и животных, понятия не имея о научной селекции и генетике… Проблема в том, что с „тем миром“ нам придётся жить очень долго и не „в параллельных мирах“. Хотя, очень бы хотелось… Поэтому, как живут „там“, знать надо, как бы „иррациональна“ эта жизнь тебе не казалась. Вот ты говоришь, что занимаешься конструированием фагов. Но чтобы фаг успешно „работал“, тебе надо изучить бактерии, с которыми он должен будет „воевать“. Вот и представь себя фагом, который направили в бактерию, которую он должен победить…»

Да, GP умел подбирать последний аргумент. И хотя на эту тему в то лето больше не было сказано ни слова. Они оба знали, что Александр в ближайшее время сдаст этот дурацкий тест по «Свободной рыночной экономике». К тому же ближайшей зимой, когда стали набирать команду для экспедиции в северо-восточную Индию для полевых испытаний фагов, разработанных их лабораторией, он «получил от ворот поворот». Его не допустили к обязательной программе по социальной адаптации и самозащите, без положительных экзаменов по которой никого в экспедицию не брали. А к программе его не допустили, потому что у него не было положительного результата по тому грёбанному тесту…

Выделять специально время на изучение этого курса у него не было никакой возможности. Поэтому пришлось год с лишним изучать его между делом. И только к следующему лету ему удалось сдать экзамен с достаточным уровнем баллов, чтобы получить «начальный квалификационный уровень».

Но зато сейчас он знал, «где искать концы», чтобы понять «откуда ноги растут».

С «концами» в общем и целом было понятно. Не зря же он всё-таки сдавал эти грёбанные «Основы». Хотя и начальный уровень, но с очень приличными баллами. А перед отъездом сюда они вместе с Эдом пару часов плотно пообщались с «Финансовым мозгом» Аналитического центра Союза – информационно-аналитической системой контроля за внешними финансовыми потоками, контролирующей все активы и все платежи всех финансовых систем мира, даже самые закрытые и засекреченные, по мнению хозяев этих платёжных систем. Пары часов вполне хватило, потому что ситуация здесь в Регионе и в Городе была, в общем-то, стандартная.

Историческая Конституционная Реформа и последовавшая за ней Война были на самом деле локальным проявлением нового всемирного передела, сопровождавшегося «отменой мировых валют» и появления вместо них нескольких мировых Центров Взаиморасчётов платёжных систем, и разнообразными проявлениями конфликта двух «разнонаправленных тенденций» – роста, усиления глобальных систем и упрочения региональных центров, стремящихся загородиться, защититься от агрессивной глобализации, и соперничающих между собой. Глобальные системы, прежде всего, стремились взять под контроль информационные, энергетические и транспортные потоки. Всем здесь заправлял World finance council Всемирного Совета – «минфин Мирового правительства», координирующий деятельность пяти ведущих Центров Взаиморасчётов. Два из них сыграли решающую роль в Войне и формировании Региона. The international financial corporation со штаб-квартирой в Нью-Йорке взяла под контроль Корпорацию. А International Settlements, с двумя центрами, в Цюрихе и Лондоне – ЮЖДК, а затем ЕТМ. Прочая экономическая и неэкономическая послевоенная жизнь Города управлялась несколькими другими, преимущественно европейским Центрами. Особо значимую роль играл Zentral-europäisch kredit со штаб-квартирой во Франкфурте. Этот центр заправлял делами и Восточно-европейского инвестбанка, одного из основных кредиторов Администрации Города.

Всё это Александр уяснил во время общения с «Финансовым мозгом». Теперь надо было только определиться с «ногами» – отследить те финансовые потоки (впрочем, какие потоки? – жалкие пересыхающие ручейки), в которые был вовлечён здешний автомобильный торгово-офисный центр.

…Все его операции идут через Das Finanzsystem der professionellen Autofahrer. А эта платёжная система?… естественно, замыкается на Zentral-europäisch kredit… Дела у этой авто-конторы не важные. И это ещё оптимистично сказано. Удаётся только рефинансировать свои долги. И то только благодаря помощи Регионального представительства того же самого «автобренда», отделением которого эта торгово-офисная контора формально является. А вот это Региональное представительство довольно любопытно…

Само представительство, естественно, располагается в Сити, занимает почти весь старинный особняк рядом со зданием Региональной Администрации. И работает там больше двадцати человек – удивительно много для такой дыры, как Город. Большая часть из них, правда, GR-менеджеры и юристы. Это понятно. Не применяя официально юридические информационно-аналитические системы (строго запрещённые Мировым Правительством и Евросоюзом), без этих «специалистов» в юридических правовых джунглях решений и соглашений Всемирного совета, Евросоюза, который, естественно, входит в Совет, но с множеством оговорок и «особых условий», и тьмой региональных соглашений, условий, договорённостей и проч., и проч., – не выживешь. Ещё пяток человек, отвечающих, за рекламу и «продвижение бренда». А собственно торгово-сервисный отдел состоит всего из трёх человек. Дела у этого отдела шли очень даже неплохо. Ежегодно обновляли представительский парк региональной администрации. А ещё джипы и автодоставшики под различные товарные группы в особые экономические зоны Региона. Правда, поставок новых машин почти нет. В основном техобслуживание и «замены по модернизации». Но в целом это направление «рентабельность» на минимальном уровне обеспечивает. Хотя и здесь, наверняка, это не главное. Главное – «сохранять присутствие» в ожидании лучших времён.

Основная прибыль идёт из Центра автоматизированной торговли, расположенного в предгорьях, там, где обрывается ЕТМ, у самой линии защиты боевых ботов, и два сервисных центра, один из которых стоял рядом с Центром торговли, а другой в Городе, на его северо-западной границе, рядом с ЕТМ. К этим коммерческим успехам Региональное представительство имело крайне косвенное отношение. Почти все заказы делались по трейд-модулям и давним многолетним контрактам. Машины транзитом, не сбавляя скорости, неслись по ЕТМ мимо Города прямо в Центр автоматизированной торговли. Это были почти исключительно бронированные джипы, да разнокалиберные термоцистерны для питьевой воды и перевозчики термоконтейнеров для бутилированной воды премиум класса. Заказы на эти машины были постоянными и, даже, периодически подскакивали в полтора-два раза. Дорожная инфраструктура в предгорьях и горах за Линией безопасности была в ужасном состоянии. Машины там постоянно бились и ломались. А периодически их курочили, а то и целиком сжигали в разборках, которые устраивали горные князьки, не поделившие тот или иной источник…

…Тут вот ещё, оказывается, какая интересная штука. Расплачиваются-то за машины не сами эти князьки, прибравшие к рукам горные источники, а некая компания «Caucasian wellhead». Платежи идут прямыми взаимозачётами между professionellen Autofahrer и некой платёжной системой «Life water», которая… ну, конечно же… контролируется Zentral-europäisch kredit. Да, а сам-то «автобренд» владеет очень приличной долей в этом «центрально-европейском кредите». А вот прибыль, которую дает Caucasian wellhead не идёт ни в какое сравнении с прибылью от торговли автомобилями. Чуть меньше четверти нынешних доходов Корпорации…

Можно было бы ещё посмотреть, куда пролезли щупальца этого спрута в особых экономических зонах Региона. Но это сейчас было не важно. «В общем и целом» всё и так ясно. Эта торгово-офисная автомобильная конторка – небольшой винтик в старой давно отлаженной машине по контролю за Регионом с дешёвыми источниками природных ресурсов и неплохим рынком сбыта собственной продукции. Винтик старый и ржавый, требует много лишней смазки. Но в глобальном масштабе не так уж много – какие-то капли. Не переделывать же из-за него весь отлаженный механизм. Да и пригодиться может…

…А пригодиться может. После серии катастроф, в результате которых южный сегмент ЕТМ стал убыточным и, даже, очень, International Settlements сгоряча решил продать довольно значительную долю ЕТМ. Zentral-europäisch kredit не упустил этот шанс… Сейчас-то, когда всё идёт к тому, что пришло время восстанавливать ЕТМ и тянуть её дальше к югу, в International Settlements «кусают локти». Но уже ничего не поделаешь. И сейчас, когда они – International Settlements и Zentral-europäisch kredit, – начнут «надувать щёки», хвалясь активами, «инвестиционным потенциалом» и прочими эфемерностями, этот винтик добавит свою пусть малую толику в общий «вес». А когда ЕТМ восстановят, глядишь, и это винтик начнёт шибче крутиться… Ну, да Бог с ними, пусть себе торгуются. Всё равно, в конечном счёте, всё будут решать энергия и технологии. Энергия – побольше и подешевле. И технология – поэффективнее и поперспективней. И кто им всё предоставит? Да так, чтоб ещё и «не дорого»?…

Но это вообще сейчас к делу не относится. Главное, с «концами» и «ногами» всё ясно. Теперь можно порасспрашивать Эда и о самом «руководителе-представителе».

Говоришь, Аркадий Артурович Нейман? Странное сочетание. А-а… фамилию сам поменял в двадцать один год. Чем же ему не угодили фамилии матери и отца? Показательный фактик. Надо будет учесть…

Закончил Академию Гламура по двум специальностям – дизайн автомобилей и консультант платёжных систем. Затем четыре года работы финансовым директором ТРК «Винтаж». Тоже странная история. Уже лет сорок, как эта когда-то одна из самых «высокооплачиваемых и престижных» профессий, стала откровенным анахронизмом. Сейчас эти должности можно найти только в самых крупных компаниях, где надо «увязывать», «согласовывать» многочисленные конфликты интересов в условиях большой информационной неопределённости, когда и твои партнёры, и твои конкуренты, стремятся побольше от тебя скрыть реальное положение дел, напустить тумана и изощряются с способах получить вашу инсайдерскую информацию… Но в какой-то небольшой провинциальной фирмочке, где все правила игры давно расписаны и контролируются отнюдь не владельцами этой фирмочки… уже давным-давно со всем быстрее и надёжнее справляются полностью автоматизированные финансово-аналитические модули. Кому пришло в голову создавать эту бесполезную чисто номинальную должность? Ну, конечно же, – даме, с которой Александру так хотелось бы познакомиться – мамаше этого самого Аркаши, которая и владеет этим «Винтажем».

Но два года назад Аркаша решил сменить работу. Сам? Или мамаша подтолкнула? Или ещё кто? Разослал с полсотни стандартных резюме. И через несколько месяцев получил предложение от этого самого «автобренда». Что их подвигло на такой выбор? Просто ткнули пальцем? Ведь претендентов было больше двух десятков. Хотя, может, и нет. Все остальные претенденты были в автоматическом режиме предложены городской службой занятости. Аркадий Артурович оказался единственным, кто, как говориться, проявил личную инициативу. Наверное, это всё и решило…

Потом, понятное дело, три месяца курсов в Учебном центре в Штутгарте. Там всё как обычно. «Вы должны любить нашу фирму и её продукцию и уметь передавать эту любовь другим». «Ценности и миссия компании». «Корпоративная этика». «Социальная ответственность». И прочее привычное промывание мозгов. А на выходе, вместе с получением сертификата вручение специально запрограммированного под вас Эдвайзера, сопровождаемое настоятельным советом от услуг всех прочих Эдвайзеров отказаться.

И вот уже скоро год, как Аркадий Артурович – Официальный Представитель в Городе.

Интересно, он попробовал узнать судьбу своих предшественников. Хотя, у него вряд ли есть доступ к этой информации. А поинтересоваться стоило бы. Во всей обозримой исторической ретроспективе все его предшественники продержались на этом месте не более трёх лет. Обычная практика, которую завели крупные компании ещё в середине прошлого века – менять своих региональных представителей «как перчатки», каждые два-три года. Считалось (и, видимо, считается до сих пор) что только первые пару лет они достаточно активны, агрессивны, «роют землю» и всё такое… А потом «обрастают жиром» и начинают бездельничать. Только в Городе, который уже несколько лет находится в глубокой депрессии, «рой землю» не рой – только глубже себя закопаешь.

Но Аркадий Артурович, наверняка, очень активно «роет». И на этом надо будет сыграть на первых порах.

Что там ещё? Регулярное участие в «гонках смерти». Это естественно. Ему надо втираться в местную «элиту». Да и значительная часть авто-монстров, которые участвуют в этих гонках, являются продукцией «автобренда», который он представляет… Активный участник соревнований по спортивному сексу. Это тоже, скорее, для поддержания контактов, чем для удовольствия. В личных соревнованиях особых побед не замечено. Но вот три года назад занял третье место в командных состязаниях за кубок «Золотой кобель» … Отдых стандартный – по молодости несколько секс-туров, но скоро, видимо, утомили и он перешёл на обычный пляжно-отельный расслабон средней руки… Иногда короткий выезд на горнолыжные курорты в небольших компаниях. Тоже, очевидно, для поддержания контактов… Любимая еда… напитки… тоже ничего оригинального… А, вот это интересно. – Ещё со студенческих лет член «Клуба старожилов»!

Одно из первых правил, которые внушают уже на начальных курсах Самозащиты и социокультурной адаптации – анализировать всю доступную информацию, отбросив все свои предубеждения. А он не отбросил. Он вообще оставил без внимания информацию о местных «клубах». Ещё в конце прошлого века это респектабельное понятие – «клуб», – которое подразумевало сообщество людей, объединённых общими интересами, профессией, социальным статусом, привычками, на худой конец, выродилось и, по сути, было вывернуто на изнанку. Под этим словом стали понимать скопище почти никак не связанных, ничем реально не объединённых людей, к которому можно было присоединиться, заплатив ту или иную сумму. И при всей огромной разнице в этой сумме – от нескольких грошей за одновременный вход до оплаты годового членства в размере сотни годовых доходов «среднестатистического жителя», а то и больше, – «удовольствия» все получали, в конечном счёте, одни и те же: продажный животный секс и «отключка», в лучшем случае, от немереного количества алкоголя, в худшем – от наркотиков, натуральных, синтетических или электронных. Всё ради того, чтобы спрятаться от непонятного, давящего, пугающего мира… и, главное, от себя, не понятого, одинокого, презираемого и нелюбимого, так и не нашедшего для себя места в этом мире…

За век с лишним эти «клубы» как ядовитая, зловонная плесень расползлись по всему миру. Волна кризисов, войн, разнообразных конфликтов и неурядиц, прокатившаяся по миру в середине века, лишь способствовала разрастанию этой плесени. И сейчас таких клубов было немерено в «серых зонах», free-town’ах. И даже во многих trust-town’ах, содержали несколько клубов под более или менее жёстким контролем…

Поэтому Александр, просматривая информацию о Городе, натолкнувшись на довольно длинный список местных «клубов», не стал его даже просматривать.

Но вот, надо же, один из этих клубов оказался «настоящим». Судя по его уставу, он был создан для объединения коренных жителей Города. Членом клуба мог быть только тот, кто родился в Городе или приехал в Город, не меньше чем двадцать пять лет назад. Или родился в Городе позже, но хотя бы один из его родителей, отвечал вышеназванным требованием. Для вступления в клуб требовались рекомендации трёх его членов. Предложенную кандидатуру рассматривал Совет клуба. Затем Совет проводил собеседование с кандидатом и в течение двух недель письменно сообщал о своём решении. Мотивировку отказа Совет указывать был не обязан. Судя по всему, эти требования были не формальными. Потому что последний новый член клуба был принят три года назад. Сейчас клуб насчитывал около трёхсот членов. Аркадий Артурович вступил в него, как только ему исполнился двадцать один год (это, кстати, было тоже одним из обязательных условий – совершеннолетие).

Получается, что членами Клуба старожилов могли быть те, кто жил в Городе до Войны, или принадлежал к тому поколению, которое, приехав сюда отовсюду в первые послевоенные годы, и поднимало Город сразу после Войны. Да, с членами этого Клуба надо обязательно познакомиться. Но сейчас «шерстить» список его членов нет времени, да и бессмысленно. Надо втираться в клуб. Если чуть-чуть подправить информацию о себе, Александр вполне может претендовать на членство в этом клубе…

Александр задержался немного у прозрачной передней стены торгово-офисного модуля. Ситуация, конечно, была идиотская. Какому нормальному человеку, тем более, «служащему Корпорации», придёт в голову тащиться сюда, чтобы купить машину. Это проще и комфортнее сделать дома через трейд-модуль. Особенно, если у тебя приличного качества визуализатор. Тебе покажут любую машину во всех ракурсах и детализации, какую только пожелаешь. Если захочешь, можешь «прокатится» на любой из них, моделируя какие угодно дорожные условия. Если тебе и после этого что-то будет не ясно, активируй «продавца-консультанта» в удобном для тебя режиме: только акустическом или с визуализацией. Если ж у тебя так много свободного времени и ты такой зануда, но работаешь в Корпорации, ты должен ехать в Башню, в представительство автоконцерна, с которым у Корпорации особые отношения. Остаётся одно – играть или тупого путешествующего бездельника или любителя и ценителя этого «автобренда».

Он сделал пару шагов вперёд, и прозрачная стена перед ним распахнулась.

В просторном торговом зале, который благодаря продуманному дизайну, казался почти огромным, стояли две машины. Одна – у окна во всю стену. Другая – у матово светящейся стены, создававшей иллюзию уходящего в даль полутёмного тоннеля. Вторая машина, вдруг, растворилась в воздухе и на её месте тут же появилась другая. Понятно: мощный с высоким разрешением визуализатор. А та, что у окна была явно настоящая. Обычный рекламный ход – выставлять в торговых залах подлинные раритетные модели прошлых лет. У центральной стены – бар, перед которым живописно-небрежно разбросаны диваны и кресла с небольшими столиками. На совершенно голой стене – логотип «автобренда». Небольшой. Всего метра в полтора в диаметре. Но этот небольшой хромировано блестящий круг на тёмной пустой стене притягивал взгляд и освящал каким-то таинственным смыслом весь зал. В левом углу этой стены с логотипом была небольшая прозрачная дверь, за которой виднелись кабинки с головами торговых менеджеров. Но это была обычная «обманка»: или голограмма, или 3D-монитор, – для создания образа активно работающей фирмы. Александр-то прекрасно знал, что никаких живых менеджеров здесь нет. В правом углу – небольшая, почти не видимая, сливающаяся со стеной дверь, рядом с которой угадывалась табличка. Что там написано, с такого расстояния разобрать было невозможно. Но можно было догадаться, что там значились все регалии Аркадия Артуровича. Всё было солидно, строго, респектабельно, и в то же время элегантно и уютно. Видно было, что «автобренд» мог позволить себе услуги классных дизайнеров.