Текст книги "О русской демократии, грязи и «тюрьме народов»"

Но это – по современным меркам. Тут надо учитывать три фактора: во-первых, нельзя забывать об историзме морали. Есть вещи, которые вызывают отвращение и ужас у человека XXI века, но для предков были чем-то естественным.

Во-вторых, в Средние века нарушение клятвы верности между вассалом и сюзереном считалось тягчайшим преступлением, бесчестьем, достойным самого жестокого наказания. Формально, напомню, Казань изменила присяге Москве.

В-третьих, в Казанском ханстве было не менее 100 тысяч русских рабов. Это при общей численности населения ханства не более 1 миллиона человек. Московиты считали казанцев не только узурпаторами и клятвопреступниками, но и работорговцами. А работорговцев у нас, как мы уже отмечали выше, всегда не очень любили.

Ну и, наконец, не забудьте про вырезанных перед этим в Казани 180 стрельцах. Город штурмовали в том числе их сослуживцы, друзья, однополчане. Это добавляло в остроту ситуации немного личного, согласитесь?

Удивляет легкость, с которой расширялось Московское государство, еще в XIV веке бывшее небольшим княжеством. Разве сопротивление Казани, Астрахани и отрядов Кучума можно сравнить с теми военными конфликтами, которые англичане развязали в Ирландии, в Северной Африке, даже в Америке?

И какова судьба Казани после ее поражения? Ничего похожего на колониальную политику Запада. После войны в Казанский край была назначена русская администрация. Земли протурецких мурз (князей) розданы русским поселенцам, но сами мурзы не были казнены, а со своими семьями и дружинами пленены и увезены в Московию, где и ассимилировались.

Я не в силах представить себе индусскую знать или, еще ярче, вождей племен гуронов, апачей и могикан в Америке, которых, лишив наследственных земель, вывозят в Британию, чтобы они мирно смешались там с англичанами.

А судьба тех мурз, которые сознательно поддерживали русскую линию, была намного благоприятнее. Фактически они были приравнены к русским аристократам. Их вероисповедные права также были сохранены.

Разрушение мечетей и массовое насильственное обращение в христианство пленников во время казанской кампании, конечно, печальный исторический факт, но объяснимый эксцессами войны, а не сознательной и долговременной политикой. Вскоре в Казани снова стали появляться мечети, религиозные школы, а мусульманское духовенство постепенно по правам начало приближаться к статусу православного священства.

Первоначально татарам-мусульманам в городе жить запрещалось. Но разрешалось в слободах. К концу XVIII века слободы казанских татар слились с городом. Их жители стали центральным ядром возникающей татарской народности и нации.

Казань сделалась центром огромной территории, столицей восточной части России. Под властью приказа Казанского дворца, учрежденного в Москве после завоевания, находился весь обширный край, начиная с Северного Кавказа и кончая Пермью и Башкирией.

Итак, что доказывают факты?

1. Бессмысленно рассматривать ядро будущей Российской империи как национальное Русское государство. Многонациональный характер был у Руси изначально.

2. Россия расширяла свои земли совершенно не так, как возникали западные колониальные империи. У нее абсолютно иные задачи и цели, другое поведение. Это было объединение, происходившее иногда с применением военной силы, но включающее народы, давно и тесно связанные общей исторической судьбой, торговыми, культурными отношениями и даже династическими браками.

3. Все противники Московии – тоже многонациональные государства. Говорить, что «русские завоевали татар», просто бессмысленно.

4. При ближайшем рассмотрении приходится сдать в архив все сказки о «зверствах русских» и о «неимоверной» жестокости их завоеваний.

5. При расширении Московского царства на восток тамошние народы, как правило, сами входили в состав России. Иногда (Казань, Сибирь, Астрахань) это добровольное присоединение срывалось происками враждебных к Руси конкурирующих держав.

Часто государства, присоединенные изначально, находились в дружественных отношениях с Москвой или даже были ее вассалами (как Казань и Астрахань). Захват этих земель Московским царством, уничтожение автономии и установление русской администрации были не государственной колониальной политикой, а наказанием за нарушение тамошними правителями своей вассальной клятвы верности.

Потом эта автономия, как правило, восстанавливалась.

6. Самое главное. Завоеванные Россией земли не становятся колониями в западном смысле. Статус новых территорий государства Российского больше всего был похож на статус провинций Римской империи.

В сущности, уже Московия заложила основы для политики самоуправления. Более того, самоуправление завоеванных земель и народов для нее самое обычное и естественное дело.

Ничего общего с империями британцев, французов, голландцев! Их империи создавались для того, чтобы обогащать «своих» за счет «чужих».

Экономическая политика всех этих государств вплоть до XX века строилась исключительно на вывозе из колоний ресурсов и богатств в метрополию, т. е. изъятие материальных ценностей у подневольных стран. Ярчайший пример – чудовищное разграбление британцами завоеванной Индии, испанцами – Южной и Центральной Америки. И это было для них и для того времени естественным: а зачем же еще их захватывать? Ведь война стоила больших денег. А инвестиции надо возвращать. С процентами. Эта экономическая политика подпиралась господствовавшим расистским учением о превосходстве «белого человека».

Классические колониальные империи Запада никогда не стремились к равноправным договоренностям с иноземными элитами, а строили свою политику на лжи, подкупе и терроре.

Много ли было английских королей или даже просто аристократов эпохи владычества Британии над морями, которые женились бы на индийской или африканской принцессе?

Много ли было индийских раджей, которые пользовались бы в Британии теми же правами, что и природные английские аристократы, избирались в парламент, заседали в палате лордов, становились бы членами правительства?

Много ли в английском языке слов, заимствованных из хинди или китайского? Сама постановка этих вопросов раскрывает бесконечную пропасть между западными колонизаторскими империями и российской государственностью, которую мы просто не знаем какими словами назвать.

Нет подходящего термина.

Из этого всего следующий краткий вывод.

«Завоевание» Казани или Астрахани, «покорение» Сибири и других земель Москвой – это действия того же ряда, что и «завоевание» французским королем Бургундии и Анжу. Или завоевание Англией Уэльса. Мадридом – Малаги и Севильи.

Но это никак не покорение англичанами Индии, французами – Индокитая, а испанцами – государств майя и ацтеков.

О русском завоевании Индии… История Российской империи знает два похода на Индию. Первый – это посылка казаков Павлом I, когда он собирался заключить союз с Наполеоном. До Индии они, правда, не дошли, вернулись обратно.

Второй поход – это 1878 год. Идут переговоры об итогах очередной русско-турецкой войны. Англия страшно давит на нас, заставляя отказаться от всех завоеваний русской армии под командованием «Белого генерала» Скобелева, столь живописно представленных в «Турецком гамбите» Б. Акунина. Тогда для того, чтобы пощекотать Британию, принимается лихое решение направить из туркестанского военного округа полк оренбургских казаков и еще один пехотный полк для ведения военных действий в Индии.

Полки экипируются, солдатам выдается по две пары запасных сапог – чтобы было что мыть в Индийском океане.

И марш-марш вперед – дан приказ ему на Дели.

Полки выступают. Не надо думать, что этих сил мало. В Индии очень небольшие гарнизоны регулярных британских войск. Основные военные силы в Индии – это сипаи, а они-то как раз никакой опасности не представляют. Два профессиональных боевых, прошедших туркестанские походы полка русских солдат и казаков – это грозная боевая сила.

К сожалению, история дальше трагическая до абсурда. Пройдя несколько десятков верст, солдаты получают приказ остановиться, затем разворачиваться. Переговоры завершены, угрожать Британии в Индии далее, как посчитали в Петербурге, нет смысла. А начинать с ней войну по-серьезному Александр не готов. И вот там на постое – то ли отравленный колодец, то ли экология, то ли злой рок – начинается эпидемия холеры, и почти все солдаты гибнут.

Наверное, не стоило останавливаться, надо было идти дальше. Возможно, экспансия Российской империи в Индии могла совсем по-другому повернуть мировую историю…

Может быть, не было бы революции.

Может быть, солдаты остались бы живы. В общем, так печально закончился второй и последний поход России на Индию – точно так же, как и первый.

Мораль – никогда не надо отменять уже отданный приказ.

Будет хуже.

Еще в большей степени все вышесказанное касается Российской империи XVIII–XIX веков. Шло все то же расширение России в открытом во все стороны пространстве Восточной Европы.

При присоединении Причерноморья, Кавказа и Средней Азии привилегированный слой завоеванных народов обычно автоматически получал все права российского дворянства. Простонародье? Армянские, татарские, узбекские и монгольские купцы наделялись теми же правами, что и русские. Горожане Украины, Прибалтики, Кавказа, Сибири входили в сословие мещан.

Крестьяне завоеванных народов также становились равноправны с русскими, причем ни на какую «новую» область никогда не распространялось крепостное право. Наоборот! В нерусских областях все формы личной зависимости искоренялись почему-то даже последовательнее, чем в Великороссии.

Российская империя никогда не рассматривала себя как государство русских, владычествующих над нерусскими. Империя скорее росла и усиливалась за счет новых земель и народов, но воспринимала их как равноправных участников громадного российского оркестра.

Получалось нечто парадоксальное: завоеванные народы неожиданно получали возможности реализовать свои старые планы и проекты, хотя и в совершенно новой форме внутри Империи.

Немцы стремятся на восток? Дранг нах Остен! Натиск на восток привел к рождению Восточной Пруссии и Курляндии. Но немцы в составе Ливонского ордена дошли только до Нарвы. Как подданные Пскова, Новгорода и Швеции, они проникали и дальше на восток, до Невы[136]136
  В конце XVII века немало немцев жило в Ниеншанце и Фридрихсхавне, на месте будущего Петербурга. (Прим. науч. ред.)


[Закрыть].

Став подданными Российской империи, «трофейные немцы» Прибалтики в составе русской армии дошли до Средней Азии и Дальнего Востока[137]137
  Мейндорф как русский офицер путешествует в Хиву и Бухару. Генералы Ренненкампф и Глазенап участвуют в завоевании Коканда. Барон Врангель открывает остров, названный его именем, на крайней северо-восточной части Евразийского континента. Миддендорф изучает север Сибири и Таймыр. (Прим. науч. ред.)


[Закрыть].

Получается: в роли подданных немцы могут продолжать «дранг нах Остен», причем в невиданных еще масштабах.

Татары и башкиры рвутся на запад? В армии Бату-Хана, Батыя русских летописей, они достигли Адриатического моря и границ современной Венгрии и Польши. А при Иване Грозном татары, черемисы и башкиры вторгаются в области Ливонского ордена. Русские офицеры татарского происхождения берут Берлин в годы Семилетней войны и Париж в 1814 году.

Получается: лишь в качестве полноправных подданных Российской империи эти народы могут осуществить мечту Чингисхана и его приближенных.

Мусульмане хотят проповедовать свою веру? Пожалуйста! При Екатерине II мусульмане смогли свободно торговать по всей стране и за ее пределами. Они могут строить мечети, исповедовать и пропагандировать свою веру где угодно, хоть в Петербурге.

В начале 1880-х годов мусульмане, жившие в Петербурге, развернули широкую богословско-публицистическую деятельность.

В августе 1905 года в Нижнем Новгороде был проведен 1-й Всероссийский съезд мусульман; два последующих съезда состоялись в 1906 году в Петербурге и Нижнем Новгороде.

В 1904 году был поднят вопрос о постройке мечети в Петербурге. В качестве образца служила мечеть Тамерлана (Тимура) – ГурЭмир в Самарканде. В феврале 1913 года в новой мечети было совершено первое торжественное богослужение.

Многие москвичи знают старую мечеть, построенную еще в начале XIX века, при Александре I, в районе татарских улиц в самом центре столицы, в Замоскворечье. Земля для строительства этой мечети была дарована императором мусульманской общине «в знак уважения и признательности» сынам татарского и башкирского народов за храбрость в войне с Наполеоном. Император сам сделал первый взнос на строительство мечети. Она открыта для богослужений по сей день.

Поляки хотят иметь земли в русских пределах? Они и владеют землей и домами повсюду, вплоть до Сибири. Известный польский тост звучит так: «Хай живе Великопольска от Канады до Тобольска!» Она и «жила», причем не только до Тобольска, но и до Харбина и Владивостока.

Грузины хотят быть частью христианского мира, опасаются истребления со стороны мусульман? Грузины живут во всех городах Российской империи, являющейся гарантом их существования.

Армяне стремятся расселиться по миру, получить образование и заняться международной торговлей и ремеслом? В Ростове, Одессе, Москве, Нижнем Новгороде появляются армянские колонии, а многие армяне делают карьеру в администрации и армии Российской империи. Для них нет недоступных должностей, вплоть до премьер-министра правительства Александра II. Вы можете представить в викторианской Англии того времени премьер-министра – знатного сикха? Или из числа авторитетных индейцев-апачей?

Присоединяя к себе земли и включая в себя народы, Россия становилась гарантом их развития и процветания. Потому Россия так часто не испытывала такого уж громадного энтузиазма от своего расширения, так часто колебалась, расширяться ей дальше или нет. Ведь включив в себя новую область, она тут же брала на себя ответственность за ее дальнейшую судьбу.

Взяв на себя ответственность за судьбу христиан Закавказья, Россия заплатила за это растратой огромных ресурсов, жизнями тысяч и тысяч своих солдат в нескольких войнах. Повседневное управление Грузией вместе с содержанием Отдельного Кавказского корпуса стоило казне больших денег. Издержки – миллионные, прибыли – никакой.

Интересный факт: как-то один крупный русский дипломат (откроем карты – это был не кто иной, как сам Александр Грибоедов) предложил императору проект создания Российской Закавказской компании по возделыванию тропических фруктов. В качестве образца предлагалось ориентироваться на практику работы знаменитой британской Ост-Индской компании. Этот малоизвестный сегодня бизнес-проект обещал наконец-то сделать Грузию прибыльной для российского бюджета, но…

Николай I отклонил его, и, как было заявлено, по одной-единственной причине – как превращающий Грузию в банальную стопроцентную колонию.

С точки зрения здравой общепринятой в мире «имперской» логики – совершеннейшая бессмыслица! Но такая вот «ненормальная» империя была эта Россия. Империя, которая не желала (по крайней мере, на уровне официальной внешней политики) иметь колоний.

«Российская империя не была империей русского народа, она была империей русского пространства, – пишет публицист Феликс Разумовский. – В этом пространстве империи не могло быть ни чужих, ни изгоев, там все люди – свои, все – братья»[138]138
  Эксперт. – 2008. – № 1.


[Закрыть]. Звучит, конечно, излишне патетически, но факты есть факты.

Остается только вернуть читателя к названию этой главы. Считается, что Грибоедов погиб во многом из-за поведения своих армянских коллег: армяне и грузины, сотрудники российского посольства в Тегеране 1829 года, вели себя крайне вызывающе. Они смеялись над гаремами и евнухами, обижали высокопоставленных чиновников шаха и даже пытались увезти с собой, дать политическое убежище оскопленным армянам – собственным евнухам гарема шаха. Естественно, это было совершенно неприемлемо для персов – отъезд высокопоставленных евнухов означал утечку информации самого интимного свойства.

Грузин и армян можно было понять. Давно ли им самим угрожал геноцид? Давно ли их земли были полем охоты на рабов, а персидская армия заходила в их страны, как к себе домой? Ведь эти евнухи – искалеченные соотечественники армян. И сейчас они, как мальчишки из-за спины сильного старшего брата, показывали язык дворовому хулигану, который еще вчера их тиранил.

Легко понять христиан, крутящих у виска при виде гаремов и евнухов; и армян, злобно торжествующих в столице поверженного (а ранее чуть не истребившего их самих) врага.

А вот дипломат Грибоедов был обязан сдерживать своих сотрудников, пусть даже и относясь в душе ко всему происходящему примерно так же, как и они. И заплатил жизнью за их несдержанность.

Во всех западных империях обычным делом был голод в колониях. В том числе в невероятно богатой Индии, где до британцев голода не было никогда. Несмотря на то что раджи так же, как и британцы, взимали немалые подати. Вот только размер был разный. Раджи устанавливали размер налога в зависимости от урожая: если урожай богатый, то и сумма побольше. В любом случае, они оставляли народу какую-то часть, хотя бы для того, чтобы можно было протянуть до следующего урожая.

Британцы теоретически не хотели брать больше, чем прежние владыки Индии, что вы!

Они просто были по-европейски более «педантичны»: собирали каждый раз такой налог, который раньше полагалось брать только в самые урожайные годы. В результате голод стал обычнейшим явлением. Каждый год британского владычества, с 1850 до 1947 года в Индии умирало от голода около миллиона человек – в среднем. Джавахарлал Неру приводил примеры и 10-миллионных жертв голода[139]139
  Неру Дж. Взгляд на всемирную историю. М., 1989.


[Закрыть]. Голод распространился по Индокитаю, богатейшему острову Ява, по Африке, Мадагаскару и двум Америкам.

Российская империя такого постоянного голода не знала никогда. Иногда неурожай в Великороссии заставлял ввозить хлеб из других областей. Не потому, что русские имеют какое-то особое право на урожай в нерусских провинциях, а потому, что именно сейчас они нуждаются в помощи.

Но гораздо чаще было наоборот: хлеб из Великороссии вывозился в Поволжье, Среднюю Азию, Северный Кавказ или Закавказье.

Нет ни одной «колонизированной» области Российской империи, в которой вспыхнул бы голод после включения ее в состав России. Никогда.

Это доказывает только одно: в Российской империи деления на метрополию и колонии не было никогда. «В России же из-за ее сухопутного характера было сложнее провести разграничение между национальным ядром и периферией»[140]140
  Эксперт. – 2008. – № 1.


[Закрыть], – признает британский историк Доминик Ливен. Метрополии европейских империй жирели от своих колоний. А русская метрополия помогала им и часто оказывалась не в лучшем, а в худшем положении. Премьеру Петру Столыпину после революции 1905 года даже пришлось настаивать на внесении поправок в закон о выборах в Госдуму, которые несколько… увеличивали представительство русских от национальных окраин. А то на демократической волне самоуничижения совсем уж «русские империалисты» сами себя затюкали.

Завоеванные Российской империей народы не переживали национального унижения. И знать, и простонародье могли жить по своим древним традициям, никто их нравы не «исправлял».

Сейчас в России местное самоуправление и представительная власть зачастую вообще бездействуют. Современному россиянину трудно и вообразить, какое важное место в жизни России они занимали всего чуть более столетия назад.

С самого начала, еще с московского периода, традиции местного самоуправления являлись государственной нормой. Правила постоянно уточнялись, конкретизировались, совершенствовались. Это не вело к унификации права, потому что империя не стремилась сделать всех одинаковыми. Для нее важна была лояльность подданных и их готовность выполнять свои обязанности. Этого империя требовала и за отсутствие этой готовности наказывала. Но было совершенно в порядке вещей, что на местном уровне существует свое право и свои традиции.

Общими в империи были армия, верхушка администрации и суд.

В армию до 1860-х годов брали рекрутов. У некоторых народов рекрутского набора не было вообще. Дворяне, духовенство и представители всех образованных слоев не подвергались набору. Вся местная знать приравнивалась к дворянству и не подлежала рекрутчине. Как и священники всех входивших в империю народов. Если сын бурята, казаха или алеута оканчивал гимназию, он тоже не подлежал включению в рекрутские списки.

Когда ввели призывную систему, представители некоторых народов по-прежнему освобождались от службы в армии. Если система призыва распространялась на данный народ империи, то не служили в армии старшие сыновья и единственные сыновья, а призванные приносили присягу по законам своей веры.

«Дикая дивизия».

«Дикая дивизия» была полностью сформирована из добровольцев. На наградах, которые вручались подданным-мусульманам, изображения православных святых заменяли двуглавым орлом. Однако горцы потребовали вернуть на ордена Георгия Победоносца, которого уважительно называли «джигитом»

Где-то читал историю о том, как принимали в те годы присягу трое аборигенов из Забайкалья. Специально для них приехал бурятский шаман. Он устроил натуральное камлание – пляску с бубном и вызыванием духов. Причем армейское начальство не смеялось, все было совершенно серьезно. Потом шаман совершил какие-то странные манипуляции над краюхами хлеба, причем привлек к этому действу самого полковника, командира того полка, где предстояло служить сибирским инородцам. Ибо по «языческим» понятиям, видимо, полковник и становился с того самого момента для новобранцев не только «военным начальником», но также отцом, вождем племени и прямым воплощением их бурятского божества на земле, по крайней мере на ближайшие годы службы. Этим и объясняется серьезность отношения к подобным обрядам русского армейского командования. Светская военная присяга, наложенная на языческий ритуал и тысячелетнюю религиозно-боевую традицию, и обеспечивала беспрекословную дисциплину «нацменов» в русской армии.

Собственно, это и было одной из причин того искреннего фанатизма, с коим шли эти дурно говорящие на ломаном русском, порой странно выглядящие татары, башкиры, калмыки, адыги, буряты и т. д. в лобовую, на картечь, на французские батареи. Шли умирать за никогда не виданного ими Государя-императора Всея Руси.

Вспомните, какой полусуеверный ужас внушали в 1812–1815 годах лощеным европейцам российские национальные части: калмыцкая и башкирская конница, не говоря уже о казаках.

Но вернемся к присяге. Тогда, по указанию шамана, полковник накалывал кусок хлеба на саблю. Новобранцы зубами, без помощи рук, снимали эти куски хлеба с конца сабли, съедали их и, подняв правую руку, на своем языке клялись в верности Российской империи. Так выглядел обряд присяги для этих призывников-язычников.

Мусульманин приносил присягу на Коране и с участием муллы. Буддист при участии своего священника и соответствующих атрибутов. Не могло быть и речи о том, чтобы солдата заставили хоть в чем-то поступиться принципами своей веры. Сама мысль, что мусульманина могут накормить кашей со свиным салом, была для солдата Российской империи совершенно дикой.

Показательно будет сравнить два таких похожих исторических случая. Как я уже писал, когда пропагандисты рассказали сипаям, что англичане используют в ружейной и патронной смазке коровий и свиной жир, это послужило искрой для самого страшного в истории Британской империи народного восстания.

В 1917 году агитаторы-большевики (видимо, начитавшись написанных историками-интеллигентами инструкций по пропаганде в армии) тоже взялись втирать солдатам «Дикой дивизии», что, мол, патроны заливают свиным салом. Результат был печальный: горцы-мусульмане накостыляли агитаторам по шеям, приговаривая, что врать тоже надо уметь.

Каждая земля хранила свои обычаи и законы местного самоуправления. Различия между землями империи были куда более значительными, чем между землями ФРГ или штатами США. Это касается не только вошедших в империю стран, но и разных областей самой Великороссии.

Земельное право в Сибири, на Полтавщине, в Виленском крае, на севере и на Кубани у русских существенно различалось. Например, на Русском Севере существовали паи, которые можно было дробить, накапливать, покупать и продавать как акции предприятия. Каждый крестьянин был фактически частным собственником и умел оперировать своим имуществом. При уходе из общины этот пай можно было продать. А на далеком юге при уходе из общины крестьянин еще и платил за то, чтобы его выпустили и «выправили» ему документы: ведь он лишал в своем лице общину работника и защитника.

В Сибири леса были «божьи», т. е. как бы общие, и крестьяне считали страшным святотатством брать их в собственность и препятствовать кому угодно заготавливать в них дрова.

В Виленском крае леса находились в частной собственности крестьян. Пахотную землю регулярно перераспределяли, а леса – нет. За пользование лесом мир платил частнику-хозяину.

Пока земля принадлежала общинам, крестьянская община решала вопросы распределения и перераспределения и пахотной земли, и выгонов, и сенокосов, и лесов, и пастбищ. Можно было перераспределять землю каждый год, а можно и каждые 5, 10, 15 лет. В 1900 году существовали общины, в которых с 1861 года перераспределения земли не производили НИ РАЗУ. Фактически – частная собственность.

Вопросы собственности на землю вообще касались только общины, и никакие государственные чиновники не могли вмешиваться в ее дела.

Кроме власти общины было волостное самоуправление: в каждой волости выбирали представителей, решавших многие вопросы в пределах уже нескольких деревень. Волостное право существовало и там, где не было земельных общин: в Прибалтике, в Средней Азии, в Финляндии, Польше. По мере того как ослабевала община, значение волостного самоуправления росло. Волость и губерния сами собирали местные налоги и сами решали, как и на что их будут тратить. В эти дела центральная власть тоже никогда не вмешивалась: не имела права.

Тем более различным было земельное и волостное право в Грузии, на Украине, в Средней Азии и Прибалтике. Не всякий адвокат мог бы разобраться в сложнейших переплетениях прав на землю и воду в Фергане и в правах местного духовенства на первых барашков в Абхазии.

Если сталкивались интересы русских и инородцев, местные чиновники чаше всего принимали сторону инородцев. По очень простой причине: чем древнее был закон, тем серьезнее к нему относились. В Хакасии был случай: русские крестьяне загородили один из водопоев. Пользовались этим водопоем редко, раз в три-пять лет – когда пересыхали остальные. Но хакасы подали в суд и легко выиграли дело. Русским крестьянам так и объяснили: тут пасли стада, когда вас и близко в Сибири не было.

Разумеется, хитрые люди всегда могли обойти закон. Гарин-Михайловский описывает случай, когда русские крестьяне так ловко арендовали землю у башкир, что почти ничего за нее не платили[141]141
  Гарин-Михайловский Н. Г. Собр. соч. в 16 т. Т. 8. Пг., 1916.


[Закрыть]. Ведь башкиры толком не знали ни цены земли, ни законов. Так продолжалось ровно до тех пор, пока башкиры не скинулись на адвоката. В целом власть всегда стремилась стоять на стороне древнего местного закона: ну зачем порождать проблемы на пустом месте?

Многообразие форм самоуправления касается и городов. Города Российской империи управлялись с помощью 1820 различных вариантов Уставов. Города имели свои гербы, свои права и привилегии, порой довольно значительные. Скажем, у жителей эстонского города Раквере было право без пошлины торговать с Финляндией и Швецией. И если русский купец хотел заниматься такой торговлей, выход был один – приписываться к городу Раквере или, по крайней мере, поселить там доверенного приказчика.

Точно так же мещане Казани, Белебея и некоторых других городов Приуралья могли беспошлинно торговать с Туркестаном. Часть Туркестана вошла в Российскую империю, а часть оставалась в Китае. И получалось, что некоторые города Российской империи имеют право торговать с заграницей, конкретно с Китаем, не уплачивая никаких пошлин. А все остальные – нет. Русский, польский или немецкий купец или ремесленник мог поселиться в городе и получить ту же привилегию. Сама привилегия восходила к временам Казанского ханства и была подтверждена еще московскими царями при присоединении ханства к Москве.

Все это касалось низового самоуправления – муниципального. Постоянно в самоуправление вовлекались буквально миллионы людей, проходя элементарную школу демократии, благодаря этой системе Российская империя управлялась невероятно разнообразно.

Для нашей же темы особенно важно, что фактически соблюдалось и поддерживалось законом множество местных традиций. Это было, может, и не очень удобно на первый взгляд, с точки зрения примитивной унификации законодательства. Но точно было не во вред, а в дополнение друг другу. И жители разных городов и сел, входя в Российскую империю, во многом продолжали жить на бытовом уровне так, как привыкли.

Включая новую территорию в империю, россияне далеко не всегда торопились отменить ее законы. Как правило, Россия старалась эти законы сохранять. Если территория бунтовала, приходилось урезать ее права, но не ликвидировать.

В Польше действовала странная закономерность: всякий раз, как Россия давала ей конституцию, тут же начиналось восстание. В результате у поляков не стало ни своих денег, ни особого сейма. Но и в этих случаях Виленский и Привисленский края управлялись с учетом местных традиций.

А вот Финляндия ни разу не поднялась против Петербурга, и к 1917 году в ней был свой парламент, действовали свои законы, серьезно отличавшиеся от российских, свои деньги. Официально можно было покупать и продавать как за рубли, так и за местные марки. В университете Гельсингфорса лекционные курсы читались и на русском, и на немецком, и на финском языках. Вообще, напомню базовый принцип финляндского полусуверенитета в составе Российской империи – «НЕ ПЛАТИТЬ И НЕ СЛУЖИТЬ». Нам сегодня трудно даже представить, что целая большая страна входила в состав «тюрьмы народов» на столь потрясающих условиях. Первое, финны не подлежали рекрутскому набору, т. е. служили в царской армии только добровольно. Отметим, служили неплохо: вспомните генерала Маннергейма. Второе, финны были освобождены от так называемых современным языком общефедеральных налогов, т. е. все, что они платили, шло только на развитие самого Финляндского княжества. Ну чем не рай на земле?

Крепостного права – нет. Расходов на армию – нет. На госбезопасность и международные дела – почти нет. Все это берет на себя «жестокая русская метрополия». Пошлин, налогов, таможни – тоже, считай, нет. Зато есть свой, финский парламент, своя конституция и полное самоуправление. Живи да здравствуй, а если вдруг посягнет на твои финские права какой злой швед (кто забыл – раньше вообще-то Финляндия была частью Шведского королевства и там уж платила Стокгольму по полной), то защищать тебя будет опять же русский солдат. Идиллия! Так что не надо удивляться, что в центре Хельсинки на почетном месте стоит памятник, установленный финнами своему «жестокому поработителю» императору Александру I Благословенному. Который и присоединил в 1809 году к своему титулу «Государь Великая, Малая и Белая Руси, Царь Польский» приставочку – «Великий Князь Финляндский».