Текст книги "О русской демократии, грязи и «тюрьме народов»"

Между прочим, в Европе существует прямая аналогия судьбы Шамиля. Она может показаться невероятной, но вот факт: с потерпевшим поражение Наполеоном европейцы поступили точно так же, как русские с Шамилем. Действительно, Наполеона отстранили от власти и отправили на остров Эльба. Там он жил со своим двором, не терпя нужды решительно ни в чем. Если бы Наполеон не решил бежать из почетной ссылки и не попытался бы вернуть себе престол, как знать, может быть, он бы так и прожил всю жизнь на теплом средиземноморском острове.

Со временем Наполеон стал бы величайшей живой историей! Корреспонденты брали бы у него интервью, его бы посещали знатные и богатые люди, чтобы прикоснуться к легенде, побеседовать с великим человеком, когда-то поставившим «на уши» всю Европу. В общем, он мог бы жить на острове Эльба в точности так, как Шамиль в Калуге.

Однако в европейских империях никому и никогда не пришла бы в голову мысль содержать с такой честью плененного индейского вождя, африканского царька или даже индийского раджу. Во время бунта сипаев тот самый Ходсон собственноручно расстрелял последних потомков династии Великих Моголов. Сипаи поднимали их на щит, как знамя восстания. Они хотели выбить из страны англичан и вернуться к прежнему правлению, к власти прежней династии. Поэтому практичные британцы опасались, что Великие Моголы могут стать символом независимой Индии.

Европейцы могли быть благородными «со своими», то есть с другими европейцами. Но не с колонизированными народами. А в России с народами колониальных империй обращались так же благородно, как европейцы друг с другом.

Среднестатистические британцы всегда были немного расистами. Такими милыми и незлобными (в мирное время) расистами. Покорение мира – тяжелый, изнурительный труд. Нелегко нести «бремя белого человека» (говоря словами гениального пиита британской колонизаторской экспансии Редьярда Киплинга[106]106
  Да-да, того самого, который написал английским детям прекрасную сказку про Маугли.


[Закрыть]) в нецивилизованный мир. Жизнь вносила свои коррективы, и в современной Индии живут несколько миллионов «англоиндийцев» – потомков законных и незаконных браков англичан и шотландцев с индусскими женщинами. «Местные жены» стали обычнейшим явлением и во французских колониях.

Потомков таких смешанных браков и раньше без проблем принимали в самое лучшее общество… но только в колониях. Не в метрополии. До середины XX века англоиндус оставался человеком второго сорта. Такое отношение почувствовал на своей шкуре даже такой талантливый и по заслугам известный человек, как Джордж Оруэлл, автор переведенных на многие языки книг-антиутопий «1984» и «Скотный двор»[107]107
  Оруэлл Дж. 1984. М.: Правда, 1989.


[Закрыть].

В России никогда не было ничего подобного. В Московии главным «фактором успеха» являлось вероисповедание. Важно было быть православным, а к какой этнической группе ты относишься, не имело совершенно никакого значения. Например, крещеный татарин мог достигнуть любых карьерных высот. Борис Годунов, татарский царевич на русском престоле, вызывал разного рода сомнения не по причине происхождения. А потому, что его сильно подозревали в убийстве сына Ивана Грозного царевича Дмитрия.

Годунову вообще «хронически» не везло. Его краткое царствие не просто проходило в «сложной» внешнеполитической обстановке: он находился в состоянии перманентной войны с внешними силами на два, а то и на три фронта. Еще ему чудовищно не повезло с… погодой. Именно в годы его царствия на Руси дважды произошли климатические катаклизмы. Например, Москву и окрестности замело снегом… в середине августа. Это имело два страшных последствия. Экономический: урожай погиб, цены взлетели, начался голод. И психологический: все это воспринималось глубоко верующим населением как страшная «небесная кара», обрушившаяся на Русь после прерывания (насильственного! – шептали по углам, тыча пальцем в сторону палат, где заседал Борис Годунов) богопомазанной династии Рюриковичей. Предвещали конец света. К тому же Годунов оказался политиком хоть и умным, но излишне тщеславным. Его надменное поведение оскорбляло боярскую элиту, по-прежнему воспринимавшую «Бориску» как вчерашнюю ровню, хитростью завладевшую престолом.

Но будь он немного поудачливее, сумей утвердиться на троне и провести свои реформы, возможно, сегодня мы бы воспринимали его так же, как Петра Великого. Но никогда и ни в каких слоях общества к нему не относились предвзято из-за его татарских корней. Да и вообще чуть ли не треть русской аристократии была татарского происхождения. В том числе великий историк Карамзин… Кара-Мурза, «черный князь», если угодно.

Не меньше русской элиты вышло из Великого княжества Литовского и Русского, а большинство этих выходцев были если и не стопроцентными поляками, то с нешуточной примесью польской крови. Что не помешало князьям Голицыным, Глинским и Чарторыйским встать у русского престола, потеснив великорусскую знать.

Не забудем, что и сама царская династия была не «чисто русская» по крови.

Все последующие поколения императоров и самодержцев всероссийских женились строго на немецких княжнах. И становились все менее русскими, «онемечивались». Со временем на престоле сидели практически чистокровные немцы. Однако это им не мешало быть русскими царями, а русскому народу не мешало принимать их именно в этом качестве.

Русская аристократия?.. Маркиз де Кюстин описал прелюбопытнейший эпизод…

На придворном балу, когда маркиз рассматривал гостей, к нему подошел император Николай I.

«– Вы думаете, что все это – русские?

– Конечно, Ваше Величество…

– А вот и нет! Это – татарин. Это – немец. Это – поляк. Это – грузин, а вон там стоят еврей и молдаванин.

– Но тогда кто же здесь русские, Ваше Величество?!

– А вот все вместе они русские!»

Но в Британской империи африканская и индусская знать, султаны и эмиры мусульманского мира никогда не стояли у трона. Сикхи и гуркхи в Индии составляли огромный процент солдат колониальных войск. Но нельзя сказать, что и англичане, и сикхи, и гуркхи, все вместе – британцы. Ни сикхи, ни англичане так не чувствовали, и королева Виктория, властвовавшая с 1837 по 1901 год, никогда бы ничего подобного не произнесла.

Какие бы страны ни входили в Российскую империю, их население сразу же наделялось всеми правами подданных России. О татарах и поляках уже говорилось. Стоило Армении и Грузии войти в состав России, их крестьяне получили права русских крестьян, а горожане вливались в мещанство и купечество на самых общих основаниях. Дворянство тоже получило те же привилегии, что и русское дворянство.

Багратион, соратник Суворова и Кутузова, смертельно раненный на Бородинском поле, – из грузинского рода князей Багратиони. Виднейший придворный деятель времени правления Александра II и Александра III Лорис-Меликов – армянин. Покоритель Средней Азии и завоеватель Ташкента первый генерал-губернатор Туркестана, генерал фон Кауфман – из обрусевшего австрийского рода.

Да, главой правительства был граф Лорис-Меликов – армянин. В Российской империи – так же как и в Османской, кстати, – понятие «национальность» не учитывалось в принципе, она считалась чем-то дополнительным, в паспорте не проставлялась. Базовое различие проводилось по вероисповеданию – если ты православный, то какая разница – армянин ты, еврей… Более того, добавлю, что некоренные народы Российской империи зачастую имели льготное положение. Не только финны не призывались в армию, но и большая часть мусульманских народов. Крестьяне в Грузии – была такая странная привилегия, тянувшаяся неизвестно с каких времен, – были вообще освобождены от уплаты налогов. При том что государственной религией было православие, это не препятствовало существованию в России католических костелов, протестантских церквей, мусульманских мечетей и так далее. Достаточно пройтись по Невскому, чтобы увидеть храмы всех конфессий.

С горцами Северного Кавказа и народами Средней Азии получилось еще более интересно: у них права дворянства получила вся местная знать. А князем у горцев мог считаться уже тот, у кого было небольшое стадо. У туркменов в «знать» входили все воины. Все, кто хоть раз участвовал в военном походе, то есть треть мужского населения. И всем дали права дворян Российской империи! Своего рода дискриминация русских – у нас-то для получения дворянства предстояло очень и очень потрудиться.

Калмыки, башкиры, татары были внесены в реестр казачьих войск. Государство одаривало их наделами, гарантировало им права на землю и пастбища. Для инородцев не было ограничений при поступлении в гимназии, кадетские корпуса. Существовали даже квоты «наоборот» – т. е. привилегии в образовании получали «новопринятые» в состав империи туземцы.

«П. И. Багратион» Неизвестный художник.

Герой, красавец, «наш ответ Мюрату». Бессмертный символ русско-грузинского союза и дружбы народов

Это приводило к тому, что многие инородцы сами становились функционерами и чиновниками Российского государства, проводниками его политики и строителями империи.

Одним из таких был Чокан Чингисович Валиханов – по легенде, прямой потомок Чингисхана. Этот чингизид, внук последнего независимого хана Средней Орды, окончил Омский кадетский корпус, и если чем-то и отличался от русских сверстников, то только внешностью и знанием восточных языков. Эти отличия нисколько не мешали ему, а скорее открывали новые интереснейшие возможности, для русских ровесников закрытые.

Чокан Валиханов вел уникальные исследования в Центральной Азии, в городах, тогда напрочь закрытых для европейцев. Там он побывал, конечно, не в роли офицера русской армии, а как некий «купец Алимбай».

Соответствующая внешность и знание языков помогли «купцу Алимбаю» блестяще выполнить сложные разведзадания и с честью вернуться в Российскую империю[108]108
  Марков С. Н. Идущие к вершинам. М., 1968.


[Закрыть]. Но Валиханов был не только русским агентом 007, но и глубоким ученым-исследователем.

4 мая 1860 года в помещении Русского географического общества близ Певческого моста действительный член общества Чокан Чингисович Валиханов сделал доклад о своем путешествии. Его слушал петербургский ученый мир. Географы, этнографы, естественники, историки, востоковеды…

За штабс-ротмистром Валихановым упрочилась слава отважного путешественника, открывшего европейской науке тайны Средней Азии. Позже Чокан Валиханов старался как можно больше европеизировать Казахстан. В 1862 году он был даже избран (да-да, это была выборная должность!) на пост старшего султана Атбасарского округа.

Еще одна фантастическая карьера «инородца», и притом русского профессора и офицера русской секретной службы, – Гомочжаба Цэбэковича Цибикова, этнического бурята, а также русского интеллигента, профессора Санкт-Петербургского университета. Будущий ученый родился, как Чингисхан за 7 веков до него, – в диком кочевье, в забайкальских степях и до двенадцати лет вообще не говорил по-русски. Отец привез его в Иркутск… в мешке: мальчик не хотел учиться, не хотел уезжать из кочевья. Обучаться русскому языку и другим премудростям все равно пришлось, и чем больше он учился, тем больше ему это нравилось.

Гомочжаб Цибиков окончил гимназию в Иркутске, потом университет в Петербурге… Стал профессором, свободно владел немецким и французским языками. Цибиков был первым европейским ученым, который удостоился чести посетить священный город буддистов Лхасу – столицу Тибета.

Тибетское правительство категорически не допускало в свою страну европейцев. Правда, англичане засылали под видом паломников-буддистов своих шпионов с юга – индусов… Но индусы не имели европейского образования и исследователями были никудышными. Например, они даже не умели фотографировать, да и о том, что такое «миля», «азимут» и «масштаб», имели очень уж примерное представление.

Цибиков же привез описания и фотографии столицы Тибета, а также подробные сведения о дорогах, расстояниях, расположении городов и крепостей. Строго говоря, Цибиков, как и Валиханов, и Пржевальский, был не только ученым, но и профессиональным разведчиком. Но его деятельность принесла немало пользы не только Российскому государству. На основе собранных материалов Цибиков написал блестящую книгу, которую издают и читают до сих пор[109]109
  Цибиков Г. Ц. Соч. в 2 т. Т. 1, 2. Новосибирск, 1974.


[Закрыть].

Индусские же разведчики, которые работали на англичан, действовали не ради науки и если что и писали, то лишь отчеты для своего начальства из «Интеллидженс сервис».

Приведены всего два примера, но они ярко показывают: представители «завоеванных» народов действительно обладали теми же правами, что и русские. Право получать самое лучшее образование, устраивать хозяйственную жизнь и уж, конечно, служить на гражданской и военной службе, получая награды и чины наравне с русскими. Причем не отрекаясь ни от своей веры, ни от традиций своего народа.

Иногда, оправдывая жестокость европейцев в колониях, приводят один, но «веский» аргумент: европейские колонии – заокеанские. Колонии, мол, у европейцев лежали за морями, в этом все дело. Мол, пока доплывет добропорядочный британец до Индии, совсем огрубеет и обозлится. И запивает там на чужбине свою тоску о старушке Англии литрами джина, и одно доступно ему развлечение в редкие выходные – охота на «ноусэров» и прочую «туземную живность»…

Посмотрим же на империи континентальные. Первый же пример – наши соседи, австрийцы. Только Австрийская империя мало чем отличалась от «классических» колониальных империй Запада. В Австрийской империи австрийские немцы – «титульная нация» – господствовали над венграми и славянами. Методы властвования были примерно такие же, как и в «заморских» империях, с тем же отношением к завоеванным. Стоило начаться революции 1848 года, в ходе которой венгры попытались создать собственное государство, стоило полякам подняться на вооруженную борьбу, как тут же в немецкой прессе появились «исследования» о том, что мадьяры и славяне – народы неисторические. Эти народы «ввели» в историю только немцы, а те оказались неблагодарными туземцами. Писали о них примерно в тех же выражениях, как в британской прессе о взбунтовавшихся сипаях.

Подобное отношение разделяли и Карл Маркс, и Фридрих Энгельс. Они, правда, с одной стороны, «классово» поддерживали Венгерскую революцию 1848 года…

Но с другой, по мнению К. Маркса, в Австрийской империи только немцы – главные носители исторического прогресса. «Миссия всех других крупных и мелких племен заключается… в том, чтобы погибнуть в революционной мировой буре. И потому они теперь контрреволюционны». «Все эти маленькие тупоупрямые национальности будут сброшены, устранены революцией с исторической дороги»[110]110
  Ульянов Н. Замолчанный Маркс. Франкфурт-на-Майне: Посев, 1969.


[Закрыть].

Вопли Карла Маркса о «славянской сволочи» и о чехах, которые «окажутся первыми жертвами угнетения со стороны революции», активно поддерживал и Ф. Энгельс. По мнению Энгельса, историческая миссия западных славян – «дело конченное». «Их завоевание совершилось в интересах цивилизации… Разве же это было преступление со стороны немцев и венгров, что они объединили в великой империи эти бессильные, расслабленные мелкие народишки и позволили им участвовать в историческом развитии, которое иначе оставалось бы им чуждым?»[111]111
  Там же.


[Закрыть]. Одно хорошо – сказано коротко и ясно.

На события в Австрии (Австро-Венгрии), на вооруженную борьбу славян, на сравнение Австрии и Российской империи распространялось обычное отношение европейцев: положительное к европейским империям, резко негативное – к Российской[112]112
  На языке современной российской дипломатии это именуется «свойственной Западу политикой двойных стандартов».


[Закрыть].

Судите сами: польские земли с 1815 и до 1914 года поделены между Австрией, Пруссией и Россией. Восстания против Пруссии практически никогда и не прекращались: прусское правительство методично заселяло польские земли немцами. Против Австрии бунтовали дважды – в 1846 и 1848 годах.

Против России поляки, правда, тоже восставали, при том что царская политика России в Польше была гораздо либеральнее, чем австрийская и немецкая. Русский и польский языки относятся к одной языковой семье – славянской, что делает поляков и русских намного ближе, чем, например, поляков и немцев.

В самой Польше поляк мог делать какую угодно карьеру, владея только польским языком. Но если он владел русским, то мог стать крупным чиновником и в Петербурге. Приводить примеры поляков-генералов, генерал-губернаторов, ученых и чиновников можно долго… Прозвучат сотни, тысячи имен, включая Пржевальского, Достоевского, Войцеховского, Чарторыйского, Горбовского, Ягужинского, Семевского, Крафта, Василевского, Коханьского, Потемкина, Дубенского, Тухачевского, Глинку… Нет, всех невозможно перечислить.

Однако во многих польских книгах по истории, даже в учебниках, восстания антироссийские, антиавстрийские и антинемецкие почему-то объясняются по-разному. Несмотря на то что масштаб событий примерно одинаков – убитых поляков около 10 тысяч в 1830–1831 годах и около 12 тысяч в 1846 году. Но восстание 1830–1831 годов назвали русско-польской войной, в которой бунт «хороших» поляков был подавлен «плохими» русскими. Восстание же поляков против австрийцев в 1846 году – мелкий конфликт между почти родными людьми – европейцами[113]113
  В одной из кофеен в центре Кракова висит большой портрет австрийского императора Франца-Иосифа: своего рода благодарная память. Но когда я спросил, почему бы рядом не повесить портрет Николая I, это вызвало улыбку. Мои слова были восприняты как шутка (Прим. науч. ред.).


[Закрыть]. Ну что-то не до конца поняли и те, и другие. Бывает…

Ведущий специалист по истории России профессор Лондонской школы экономики Доминик Ливен – один из немногих на Западе, для кого научная истина весит больше, чем пропагандистские клише. Вот его трезвый взгляд. «В то время империи были единственным способом существования великих держав. Представление о том, что, если бы Россия в XIX веке вдруг решила оставить свои балтийские или польские владения, она бы превратилась в прекрасную небольшую демократию, совершенно неверно. Если бы это произошло, то Россией управлял бы кто-нибудь другой – это ведь был век империализма. В XIX веке не было другой альтернативы, кроме как поддерживать геополитически мощную империю»[114]114
  Эксперт. – 2008. – № 1.


[Закрыть].

Европейские народы, покоренные другими европейцами, могли подниматься на вооруженную борьбу… но очень часто оказывалось, что их идеал – вовсе не национальное государство, не восстановление попранной справедливости, а создание своей собственной империи, в которой завоеванные народы окажутся в таком же бедственном положении, в каком недавно пребывал их победитель.

Маленький народ буров возник в Южной Африке от потомков переселенцев из Европы. Протестанты, главным образом выходцы из современных Голландии и Бельгии, бежали за море от католиков, спасаясь от угрозы физического истребления. Сплотились в небольшой народ, со временем образовался свой язык, который так и называется «африканским» – африкаанс. Они храбро сражались с англичанами в англо-бурскую войну 1899–1902 годов.

В России начала XX века буры воспринимались как жертвы агрессии. Мальчишки бежали в Африку, чтобы сражаться на стороне буров против поработителей. Поэты этим событиям посвящали песни, словно это их Родина в опасности:

 
Трансвааль, Трансвааль, страна моя,
Ты вся горишь в огне![115]115
  Народная песенка про англо-бурскую войну (1899–1902 гг.) на основе стихотворения Г. Галиной «Бур и его сыновья» (1899), положенного на музыку М. А. Губченко. Эти первые две строки – народные, в авторской версии их не было. Песенка была очень популярна в России в начале XX в. (Прим. ред.)


[Закрыть]
 

Около 800 русских поехали в Африку воевать за свободу бурской республики Трансвааль. Более 100 из них не вернулись обратно, погибнув от пуль британцев или тяжелого, непривычного для них климата.

Но мы как-то забываем, что буры были еще большими расистами и более злыми колонизаторами, чем сами англичане. Британский путешественник Давид Ливингстон (1813–1873) приходил в ужас от жестокости буров по отношению к неграм. «Невозможно понять, – писал он, – как, осыпав ласками собственных жен и детей, эти люди проявляют такую жестокость к африканским женщинам и детишкам»[116]116
  Ливингстон Д. Путешествия и исследования в Южной Африке с 1840 по 1855 г. М., 1955.


[Закрыть].

Народы «Латинской империи» (точнее, латиноамериканцы – потомки первой-второй очереди испанских и португальских колонизаторов) освободились в начале XIX в. от метрополии Мадрида и Лиссабона и как бы заодно освободили местных туземцев. И тут же установили еще более жестокий режим угнетения туземных индейских народов.

Жители английских колоний в Северной Америке поднялись на войну с Англией и победили. В 1783 году английские войска эвакуировались из Америки. Военный оркестр провожал их песней: «Все перевернулось вверх ногами». Свобода! Независимость!

Но по отношению к индейцам «новые американцы» действовали еще более жестоко, чем англичане. Многие страницы истории войн (теперь уже гражданских) с индейцами таковы, что их просто страшно читать.

В Канаде индейцы долго, до XX века, жили в бескрайних лесах Севера. Европейцы почти не заходили в эти места. Но и с этими мирными индейцами правительство Канады повело самую настоящую войну. Трудно поверить, но вплоть до 30-х годов XX века там велись настоящие военные действия: карабины и пулеметы против луков и стрел[117]117
  Подробности этой войны хорошо описал в своей книге Станислав Суплатович (или Сат-Ок, «Длинное перо»), сын польской революционерки Станиславы Суплатович, бежавшей из царской ссылки через Чукотку, затем через замерзший Берингов пролив на Аляску. Умиравшую в лесах женщину нашли индейцы. Они вылечили ее, и дама вышла замуж за вождя племени Леоо-каркооно-маа (Высокого Орла). В 1936 гг. Станислав Суплатович, Сат-Ок, вернулся в Польшу, где написал несколько книг о своем индейском детстве: в них описаны нападения правительственных войск на индейские племена, гибель людей от почти незнакомого им огнестрельного оружия, разрушения, горе, кровь (Прим. науч. ред.).


[Закрыть].

Австралийцы – потомки англичан, большей частью каторжников[118]118
  Отметим ради справедливости, что нечеловеческая суровость британских законов XVII–XIX веков обрекала англичан на каторгу в далекой Австралии за такие «преступления», какие по сегодняшним либеральным временам заслужили бы не более устного замечания постового полисмена.


[Закрыть], превратились в совершенно чудовищных колонизаторов, чья жестокость ужасала самих британцев.

Писатель Алан Маршалл описывает, как сказал одному австралийскому поселенцу, что хочет достать для этнографических опытов несколько черепов коренных жителей Австралии. Тот кивнул, и вскоре Маршалл с ужасом увидел, что его гостеприимный хозяин седлает коня, к седлу которого приторочена длинноствольная винтовка.

«– Вы куда?!

– Сами же говорили, что вам нужны черепа… За черепами».

Алан Маршалл с трудом уговорил поселенца не убивать аборигенов. А дело было уже в 1944 году[119]119
  Маршалл А. Мы такие же люди. М.: Географгиз, 1947.


[Закрыть].