Текст книги "О русской демократии, грязи и «тюрьме народов»"

Америка – самая большая территория, земли которой европейцам «пришлось» очистить от прежнего населения. Первобытные племена не хотели отдавать свою землю. Индейцы собирали растения и охотились на диких животных там, где колонизаторы хотели пасти скот и распахивать землю. Туземцы органически не способны были понять, зачем выращивать на ферме зверей, которых можно легко и в изобилии наловить в лесу и в степи, и какой смысл закапывать в землю съедобное уже сегодня зерно. Колонизаторы считали, что туземцы «недочеловеки», не способные распорядиться землей «как надо». Кроме того, примитивное хозяйство туземцев само по себе мешало белым землевладельцам, так как индейцы, увидев любой созревший хлеб, сразу начинали собирать его: вон сколько еды привалило. Или охотились на коров и овец, невероятно раздражая владельцев стад.

Свои же охотничьи хозяйства индейцы оберегали. Они не имели ничего против охоты белых на птиц или их рыбной ловли… Но убивать оленей или бизонов не позволяли: это была их еда.

Европейцы пытались «приспособить» индейцев для работы на плантациях, сделать из них батраков на фермах… Но такую работу умели выполнять только люди из исторически земледельческих племен. Охотники попросту на нее не способны. И даже земледельцы часто не понимали, зачем работать не на самого себя, а на кого-то другого?

Поначалу колонизаторы уничтожили племена гуанчей, живших на Канарских островах. Жители «Островов вечной весны» не знали огнестрельного оружия, не умели воевать и вообще были совершенно не готовы к сопротивлению. На своих тихих островах в Атлантике они не вели войн, а земли всем хватало.

Канарские острова были важны как перевалочная база для кораблей из Испании, земля на Канарах плодородная, а климат позволял разводить примерно те же культуры, что и в Испании. Переселенцы из Европы попросту сгоняли гуанчей с их земли, а выращенные хлеб, виноград и оливки вывозили в Европу или продавали экипажам кораблей. На «Острова вечной весны» пришел голод. Испанцы появились на Канарах в 1402 году. К 1600 году из 20 тысяч гуанчей осталось не более 2 тысяч. Они забыли свой язык, утратили собственную письменность и полностью смешались с испанцами.

Параллельно испанцы полностью истребили население всех островов Карибского моря: около 100 тысяч человек. Истребили вполне сознательно, чтобы захватить их теплую плодородную землю.

В Южной и Центральной Америке «пришлось» истребить или загнать в горы до 2 млн индейцев с той же целью: очень уж хорошими землями владели богопротивные дикари. В 1806 году Александр Гумбольдт, по легенде, изучал языки трех индейских племен… с помощью попугаев. Умные птицы знали слова на языках исчезнувшего народа.

Англосаксы вели себя ничем не лучше испанцев. На территории будущих США в 1700 году жило до полутора миллионов индейцев. К 1900 году их осталось порядка 100 тыс., но с самых плодородных и богатых земель их вытеснили. В США в XIX веке «открыли» еще один «естественный» способ освобождения земли от дикарей: индейцы не имели иммунитета против многих европейских болезней. Даже невинный грипп, от которого европейцы разве что чихали и кашляли, для них становился опаснее, чем в Европе чума. Заражать индейцев опасными болезнями было удобнее и экономически выгоднее, чем «всаживать» в них пули: нет расхода свинца и пороха. Бывало, американцы просто разбрасывали возле индейских стойбищ одеяла, которыми укрывались умершие от оспы, от желтой лихорадки, от чахотки. Действовало. Эпидемии косили индейцев, и их земли освобождались.

В 1840-е годы острова Тихого океана практически обезлюдели из-за завезенных туда болезней. Европейцы на этот раз вроде и не были виноваты… Они распространяли заболевания не нарочно… но ведь и не лечили больных. На «райском» Таити с 1840-х по 1900-е годы население уменьшилось со 100 до 28 тысяч. На Маркизских островах – со 100 до… 5 тысяч[96]96
  Хейердал Т. В поисках рая. М., 1982.


[Закрыть].

В Южной Африке переселенцы истребили племена бушменов. На них охотились как на диких зверей, убивая вплоть до младенцев на руках матерей и беременных женщин. Из 100 тысяч «дикарей» осталось в лучшем случае 10 тысяч, оттесненных в самые бесплодные пустыни.

Австралийские аборигены.

Австралия для англичан – это Магадан и Сахалин для русских. Место каторги, нередко политической. Правда, на коренных жителей Дальнего Востока России никогда не охотились как на животных. Австралийским аборигенам повезло меньше

В Новой Зеландии численность местных полинезийцев – племени маори – сократилась с 1850-х по 1900-е годы в 8 раз. Они сопротивлялись захвату их угодий, нападали на экипажи китобойных судов: не позволяли европейцам истреблять китов и тюленей – их привычную пищу. Препятствие внедрению цивилизации было устранено самым решительным образом – путем прямого военного истребления туземцев.

В Австралии аборигенов осталось не более 20 тысяч из примерно 500 000. Переселенцы из Европы просто не считали их людьми: голые какие-то, жрут червей и личинок… Убивать их было для поселенцев молодецкой забавой в духе охоты на крупного зверя: лицо горит, риск пьянит и ничто не мешает радоваться жизни.

К югу от Австралии расположен остров Тасмания. Его умеренный влажный климат похож на климат юга Британии. С 1803 года туда хлынули переселенцы: разводили овец, распахивали землю, разводили яблоневые сады. Переселенцев очень огорчало, что на острове обитают еще какие-то дикие черные: то ли люди, то ли животные…

Тасманийцы, быть может, единственное общество, сохранившееся к началу европейской колонизации на стадии развития, соответствующей позднему палеолиту. Они проникли на остров еще в эпоху Великого оледенения. Позже, когда уровень Мирового океана поднялся, тасманийцы оказались в изоляции и жили почти так же, как их предки 15 и 10 тысяч лет назад: охотились на диких животных, собирали водоросли, моллюсков, грибы, ягоды, коренья, птичьи яйца. Пищу тасманийцы пекли или жарили на кострах, потому что не знали даже самой простенькой керамики.

Жилищем им служили примитивные шалаши и хижины. Каменные орудия – на уровне тех, что бытовали в Европе тысячи лет назад. Наконечники копий тасманийцы обжигали на костре, дубинки вырезали из корней.

Обычно они ходили голыми. Больные, детишки, женщины иногда кутались в плохо обработанные шкуры, и только.

В общем, это был крайне примитивный народ, еще более отсталый, чем австралийцы. Белым поселенцам мешали тасманийцы и сумчатые волки, которых в Австралии вытеснили одичавшие собаки динго. И тех и других поселенцы отстреливали и травили ядами, оставляли туши овец, отравленные стрихнином.

Трудно поверить, но есть свидетельства, что поселенцы иногда… ели убитых аборигенов. До такой степени не считали их человеческими существами. Невероятно, но об этом пишет очевидец – британец Клайв Тернбулл в своей книге «Черная война: перемещение аборигенов Тасмании»[97]97
  Кабо В. Р. Тасманийцы и тасманийская проблема. М.: Наука, 1975.


[Закрыть].

В 1830 году поселенцы окончательно решили тасманийский вопрос. «Черная война» – операция по истреблению аборигенов была скорее похожа на охоту на диких животных. В один прекрасный день поселенцы разделились на две группы и с противоположных сторон острова стали сгонять аборигенов к центру. По пути следования англосаксы стреляли из ружей во всех тасманийцев и всех сумчатых волков. К вечеру того дня было убито около 4 тысяч сумчатых волков и примерно 6 тысяч тасманийцев. В одном из поселений «дикарей» заметили: в дупле огромного дерева кто-то еще шевелился. Вроде все взрослые уже мертвы – наверное, забрались туда дети.

Цивилизованные собственники, оберегавшие свои стада, заложили в дупло пороховой заряд и рванули…

Они оказались правы – среди обломков дерева валялось шесть обгорелых трупиков детей от 3 до 10 лет. Одна девочка лет 6 еще дышала. Сначала ее собирались добить ножами, да один предприимчивый поселенец сообразил: это же последняя оставшаяся в живых тасманийка! Давайте подарим это существо губернатору колонии Новый Южный Уэлльс! Идея понравилась. Девочку подлечили и подарили…

Конец хороший: губернатор удочерил ребенка и воспитал ее вместе со своими тремя дочерьми. Словно назло теоретикам расизма, Лала Рук, или Труганини, оказалась очень способной ученицей. Дочери губернатора талантами не отличались. Одна из них даже грамоте толком не научилась: не помогли ни порка, ни внушения. Как пишут, не раз губернатор говаривал, глядя на неразумных дочерей: «Заменить бы вас на тасманиек…»

В 1889 году Труганини, которую обычно называют последней тасманийкой, скончалась в возрасте примерно 70 лет. До последних дней своей жизни она напевала услышанные в детстве песни своего народа. С ее смертью была перевернута последняя, трагическая страница истории этого народа.

Европейские колонизаторы изменили мир до неузнаваемости. Они поработили все народы, эксплуатация которых могла быть им выгодна. Они истребили или попытались истребить все народы, которые не обещали им доходов или мешали их получать.

В этом отношении интересно сравнить западные колонии с Российской империей. Мы ведь тоже сталкивались с аборигенами: в Сибири, на Севере, на Дальнем Востоке. Но нигде в наших владениях туземное население не исчезало полностью, как гуанчи на Канарских островах, не сокращалось за полвека в 20 раз, как численность полинезийцев на «райских» Маркизских островах.

Нганасане на севере Сибири – реликтовый народ, сохранивший культуру первопоселенцев тундры, живших тысячи лет назад. Орудия чукчей, их массивные скребла из камня напоминали орудия древних, а жилища-яранги ассоциируются с жилищами, которые строили их предки из костей мамонта[98]98
  Крупник И. И. Арктическая этноэкология. М.: Наука, 1989.


[Закрыть].

В общем, было бы желание – и мы могли бы «освободить» немалые пространства земли, чтобы «привнести в нее цивилизацию».

Но вот чего не было, того не было. Нигде и никогда русские не вели «черной войны» на тотальное уничтожение местного населения и не ели трупы своих жертв, считая их животными. Ни одно даже самое «отсталое» племя, оказавшееся на нашей территории, не прекратило своего существования. Более того, достаточно посмотреть на цифры, свидетельствующие о численности всех племен, всех «малых народов» России, чтобы увидеть – количество их постоянно росло.

Порой общественные деятели и чиновники колониальной администрации даже били тревогу: беда! спиваются эвенки. Бессовестные спиртоносы поставляют им водку, несмотря на запреты! Столкновение с цивилизацией опасно для народов Амура: они перестают охотиться и начинают выпрашивать подаяние у казаков!

Под влиянием постоянных сетований у общественности возникала иллюзия, что малые народы находятся на грани уничтожения. Так думали, кстати, уже в царской России. В СССР полагалось считать, что при советской власти численность коренных народов Сибири и Севера начала расти, а в царское время она снижалась. Но это неверно. Достаточно взять цифры из энциклопедии «Народы России», и все станет ясно[99]99
  Народы России. Энциклопедия. М.: Большая Российская энциклопедия, 1994.


[Закрыть].

Потому что в царской России о малых народах, как ни странно, заботились. Правительство запрещало ввозить на их территорию спирт. Оно аннулировало все сделки, которые заключал инородец под влиянием выпивки.

Губернатор Енисейского края Крафт (кстати, поляк с примесью немецкой крови) в 1904 году неофициально советовал полиции стрелять на поражение, если увидят в тайге спиртоноса. Вот в США продажа водки индейцам была делом обычным и воспринималась как нормальнейшая сфера бизнеса.

Образ Дерсу Узала у Арсеньева выписан уважительно и любовно. Старый «дикарь» стал другом белого первопроходца. И никого у нас это не удивляло.

Подражая Ф. Куперу и его «Последнему из могикан», А. Фадеев назвал свой роман «Последний из удэге»[100]100
  Фадеев А. А. Последний из удэге. М., 1988.


[Закрыть]. Но какая разница между судьбой могикан и удэгейцев!

К 1826 году, когда вышел «Последний из могикан», это могучее некогда племя действительно полностью исчезло после нескольких переселений, истреблений и предательств со стороны колонизаторов. Даже участие в Войне за независимость на стороне колонистов Дж. Вашингтона не спасло племя: стоило окончиться войне, как его окончательно уничтожили, заставив уйти в непроходимые северные канадские леса.

Подражание подражанием, а вот численность удэгейцев под властью России росла. В 1860-е годы, когда русские наладили с ними постоянные контакты, удэгейцев было около 1300 человек. В 1897 году – 1690, в 1926 – 1357, в 1989 – 3011.

Удэгейцы выиграли от союза с русскими. Как свидетельствует современный справочник, «с 60-х годов XIX в., после вхождения юга Дальнего Востока в состав России, усилились контакты удэгейцев с русскими, носившие вначале экономический характер. С течением времени влияние русской культуры привело к частичному изменению образа жизни (переход на оседлость), экономического уклада (распространение огородничества и животноводства), многих элементов материальной культуры. Большая самобытность духовной культуры удэгейцев может быть объяснена тем обстоятельством, что в местах их расселения не было ни церквей, ни школ»[101]101
  История и культура удэгейцев. Л., 1989.


[Закрыть].

Получается, могикане от общества американцев проиграли. Удэгейцы от общества русских только выиграли. И все остальные народы – тоже. Русским туземцы никогда не мешали, напротив, сосуществовали с ними мирно. Удивительная закономерность.

Теперь поговорим о самой колониальной системе – точнее, о системе ограбления больших цивилизованных народов, имевших к XVII–XVIII векам свои развитые экономики, общественные системы и государства. Эти народы накопили богатства, вызывавшие соблазн их отнять, они умели выполнять труд, приносивший прибыль при вложении капитала.

Колониальная система Запада выросла из ограбления остального мира путем работорговли, «обмена» зеркал и бус на золото и слоновую кость, «очищения» территорий от коренного населения. Колонии за морем – это тот же грабеж, только более «цивилизованный», более постепенный, но и более масштабный.

В XVII–XVIII веках европейские державы, в первую очередь Англия и Франция, становятся центрами громадных империй. Эти империи куда даже больше Российской – это империи мирового размаха.

Все империи западных европейцев – заморские. Франция и Англия одновременно развиваются как национальные государства, а где-то там, за морями, лежат страны дикие и заведомо некультурные; лежат там, где «кончаются десять заповедей».

Укорять Россию в империализме начали в первую очередь «цивилизованные страны», особенно Франция и Англия. Именно в Лондоне и Париже Российскую империю обличают за реакционность, тупость, жестокость, склонность к насилию.

Но весь парадокс в том, что есть большая разница между империями этих стран и Российской, – и не в пользу западных. Потому что грубости, доходящей до садизма, жестокости в истории западных империй было побольше, чем в Российской. Не потому, что наши люди поголовно – чистое золото, а в Европе живут одни негодяи. Причина в том, что у населения Франции и Англии отсутствовала связь с завоеванными странами и их народами. Исторически не было никаких контактов ни у французов с неграми в Африке, ни у британцев с индусами. Чувство единства, как говорят, «на нуле».

Россияне, если, столкнувшись в экспансии, и воевали, то воевали с людьми, с которыми были связаны не первое поколение. С теми, кого они хорошо знали. Все мусульмане, включая чеченцев и адыгейцев, были для русских «татарами», что прекрасно видно из произведений Льва Толстого. А татар знали и относились к ним безо всякой расовой или национальной враждебности. Много инородцев, в том числе и мусульман, служило в русской армии. Не известно ни одного восстания нерусских частей против Российской империи. Выделяю особо – ни одного!

А вот крупнейшее военное восстание в истории Британских вооруженных сил (1857–1858 гг.) так и называется – восстание сипаев. Сипай – это туземный солдат британских колониальных войск в Индии. Восстали те, кого британцы сами вооружили и обучили на свою голову. Любопытен факт, послуживший поводом, искрой для бунта. Накануне восстания в сипайские части поступили новые капсульные ружья, для смазки которых использовался животный жир. При этом самым ужасным для сипаев было то, что приходилось перед зарядкой надкусывать патрон, также смазанный этим жиром. Всем известно, корова – священное животное в индуизме. Использовать мясо и жир коровы в пищу – страшный грех[102]102
  Каждый, кто даже сегодня побывает в современной Индии, поражается виду коров, лениво возлегающих в центре Дели, Бомбея (о, простите, Мумбая), да повсюду – в любой части всякого индийского города. Коровы (самого запущенного, тощего и неприглядного вида) везде: на газонах, тротуарах, посреди проезжей части. Их аккуратно обходят пешеходы и объезжают все виды транспорта. Никто не вправе прогнать, обидеть священное животное.


[Закрыть].

Более того, так как в состав смазки входил еще и свиной жир, то в негодование приходили также и сипаи-мусульмане. Свинья – грязное животное, и прикоснувшийся к нему будет осквернен. Таким удивительным образом служащие «вперемешку» в туземных частях индийцы-индуисты и индийцы-мусульмане[103]103
  Британцы тщательно следили, чтобы мусульмане и индуисты служили вместе, бок о бок, полагая, что так легче будет играть на противоречиях между ними.


[Закрыть] оказались по одну сторону баррикады. Недовольство нарастало, но военная британская администрация упрямо игнорировала надвигающуюся опасность. Сипаи истолковали непреклонность англичан однозначно: их религиозные чувства сознательно унижаются высокомерными белыми.

Естественно, это было лишь поводом. Причины следует искать глубже, во всей истории британского покорения Индии.

Восстали индусы, которых «однополчане» и «соратники» много лет обкрадывали, оскорбляли, унижали, поносили, презирали. Сипаи были жестоки с британцами, в том числе с женщинами и детьми – это факт. Но как назвать поведение британской армии и ее командования, которые давили слонами целые деревни, официально провозгласив тактику массового террора, а вождей пленных сипаев, сдавшихся под честное слово британского вице-короля Индии[104]104
  Разве обязан был британский джентльмен, лорд, дворянин в 20-м колене держать слово, данное не равному себе, цивилизованному человеку, даже не человеку вовсе, а какой-то грязной языческой индусской обезьяне? Смешно! Тогда непонятно одно: почему современных европейцев так возмущает, когда совершенно аналогично ведут себя по отношению к ним исламские террористы? Историческая и религиозная традиция, в особенности традиция религиозных войн, тоже не обязывает их держать слово, данное «неверным собакам».


[Закрыть], расстреляли, привязав спиной к стволам пушек.

Этот способ казни был откровенно направлен на религиозное унижение индусов. Ведь по индусским представлениям, душа умершего продолжает жить в другом образе.

Сразу поясню максимально популярно эту религиозную философию словами из шутливой песни Владимира Высоцкого:

 
Кто верит в Магомета, кто – в Аллаха, кто – в Иисуса,
Кто ни во что не верит, даже в черта, назло всем.
Хорошую религию придумали индусы:
Что мы, отдав концы, не умираем насовсем.
 

Далее следуют яркие «жизненные примеры», демонстрирующие преимущества индусско-буддистских философских воззрений на реинкарнацию.

Ну вот, кажется, и с индусской концепцией переселения душ все предельно понятно… Ну а если серьезно, то пусть позволит мне читатель сделать маленькое отступление.

Такое ощущение, что В.С. Высоцкого нет уже целый век. Он даже не из прошлой, а из какой-то совсем позапозапрошлой жизни. И тем удивительнее, что многие стихи, песни и образы его по-прежнему кажутся нам, как ни банально это звучит, злободневными. Любопытно, переселилась ли в кого-то душа Владимира Семеновича? Но еще интереснее другое: а что бы делал Высоцкий сегодня, если бы был жив? О чем бы пел?

Может, решительно пошел бы в политику, как гениально снимавший его режиссер Говорухин, как воспетый им шахматный чемпион Анатолий Карпов или пришедший на смену Карпову вскоре после смерти Высоцкого молодой Гарри Каспаров?

Стал бы надломленным демократом и правдоискателем, как Сахаров или Ковалев?

Написал бы гимн партии «Единая Россия», как Олег Газманов? Ушел бы в буддизм и эзотерику, как «БоГ» Гребенщиков?

Рубил бы попросту «бабло» на корпоративах и днях рождениях олигархов, как почти все «пАпулярные исполнители»?

Или диссидентствовал с фигой в кармане, как искренний Юрий Шевчук? Кто знает…

Главное условие бессмертия души – погребение тела (или праха, поэтому «правильное» сожжение тоже подходит) в «целостном» виде, в одном месте.

Картина Василия Верещагина «Подавление индийского восстания англичанами» широко известна в России. Она была выставлена в Лондоне в 1887 году и вызвала бешеные протесты «демократической британской общественности», газетные баталии и чуть ли не судебный процесс. Что характерно – никто не отрицал самого факта, отраженного в мрачной картине. Не было и обещанного суда, были только угрозы.

Тогда законопослушные, цивилизованные британцы… украли картину. Картина В. В. Верещагина бесследно исчезла, и где находится подлинник, до сих пор не известно. Хорошо, что копий сделано было много, и картина осталась в числе известнейших полотен Верещагина. Право же, она того заслуживает.

«Подавление индийского восстания англичанами» В. Верещагин.

Англичане подвергли вождей восставших сипаев столь необычному виду казни совершенно сознательно. Ведь по представлениям индусов, «разорванные в клочья» (буквально!) плоть и душа уже не могут возродиться к новой жизни

Но тут интересно обратить внимание на психологию британцев, которая проявилась в этой, не отрицаемой ими самими, истории… Вице-король Индии дает слово и… легчайшим образом отказывается от него. Любой из российских генерал-губернаторов не стал бы нарушать слово уже просто из уважения к самому себе. Видимо, вице-король Индии настолько пренебрежительно относился к сипаям, что нарушение обещания для него ничего не значило. Не чувствовал он никаких угрызений совести.

Завоевали Индию люди, уже прошедшие школу работорговли. Уже несколько поколений угнетавшие и грабившие народы мира и привыкшие жить за их счет. Наконец, они – убежденные расисты. Может быть, самое большое отличие России от других стран Европы именно в этом: россиянин, русский человек никогда не считал «инородца» принципиально хуже себя. Он не делал далеко идущих выводов из «крови и почвы», из принадлежности азиатов к другой, неевропейской культуре.

Сипаев казнили в 1858 году. Казнили не просто туземцев, а однополчан, недавних военнослужащих Британской империи, которых сами же вооружали и тренировали, вместе с которыми воевали в Китае, в Бирме, в Афганистане и в Крыму против России.

Почти одновременно, в 1859 году, русские войска взяли столицу Шамиля Гуниб, а сам Шамиль сдался в плен. Чеченцы не были подданными Российской империи, а были завоеванным народом. Тем более не были военнослужащими России. И тем не менее ни штурм Гуниба, ни оккупация Чечни не повлекли за собой подобных жестокостей. Если упомянуть о слове, данном иноверцу и инородцу, то у Толстого в его «Хаджи-Мурате» получается так, что именно из-за нарушения… вернее, из-за невозможности россиян выполнить данные ими обещания и погибает Хаджи-Мурат. И выглядит он намного симпатичнее, привлекательнее тех, кто его «подставил». Боевой офицер граф Толстой, воевавший с чеченцами, относится к ним очень уважительно, признает их честь и достоинство.

Захватив Чечню, Российская империя запретила набеги, торговлю рабами и кровную месть. Но этим ограничивалось ее вмешательство в жизнь завоеванного народа. Победитель не мстил. Более того, Россия давала полную возможность «встроиться» в жизнь империи: служить в ее армии, например. Чеченец пользовался теми же правами, что и любой другой подданный. Он мог поселиться в Петербурге, учить детей в тех же гимназиях, что и русские, армяне или казанские татары. На общих основаниях он мог поехать за границу, получив российский паспорт, заниматься бизнесом, копить богатства, делать карьеру. У Толстого нет идеализации Кавказа, есть спокойное принятие действительности такой, какая она есть. Пушкин говорил о «силе вещей». В «силу вещей» Кавказ должен был войти в состав Российской империи. Но от этого народы Кавказа не становятся хуже или лучше.

И с бунтовщиком, идущим против «силы вещей», надо поступать по справедливости: нужно помнить, что он прежде всего человеческое существо. Взяв Шамиля в плен, его поселили вместе с семьей в Калуге, где он прожил до 1870 года. В Калуге Шамиль вел весьма светскую жизнь. К нему легко можно было прийти в гости. Шамиль хорошо говорил по-русски и быстро стал местной знаменитостью. Власти следили, чтобы Шамиль не сбежал, но никому не приходило в голову унизить его, оскорбить, тем более казнить за ведение войны против России. Более того, в распоряжении Шамиля была свита, слуги.

Кто-то пустил слух: якобы Шамиль – это пропавший писатель и вольнодумец Марлинский. Мол, Марлинский убежал и стал Шамилем[105]105
  Гордин Я. А. Кавказ: земля и кровь. СПб.: Звезда, 1999.


[Закрыть].

Слух, конечно, забавнейший. Исчезнувшего без вести Бестужева-Марлинского где только не «находили». «Видели» его и в составе английских войск в Индии, и муллой в Каире, и мюридом на Кавказе… Ни один слух так и не подтвердился, но вот русские ухитрились «опознать» Марлинского в Шамиле… Забавная история, почти как у Гоголя, когда Чичиков оказывался то беглым разбойником капитаном Копейкиным, то скрывающимся в русской глубинке Наполеоном…

Имам Шамиль.

Шамиля не убили ракетой, не отравили суши и не взорвали в машине. Сдавшись в русский плен, он мирно доживал свой век в доме в Калуге в окружении своих родных. Государь разрешил ему совершить хадж. Шамиль умер по дороге в Мекку

Но ведь и такой нелепейший слух характерен для русских. Британские офицеры тоже ведь, случалось, пропадали без вести. Знаменитый разведчик Ходсон был убит во время сражения с сипаями на Ганге, и его труп не был найден. Да и убит ли он? Обилие слухов и описаний его гибели доказывает только одно: все эти истории недостоверны. Но ведь никому во всей Британии и в голову не могло прийти, что Ходсон, выжив, начал новую жизнь под видом туземного раджи или любого из его придворных, воинов или родственников…

Мозг у британцев устроен как-то иначе, чем у русских. Есть мысли, которые никогда не могут прийти в их совершенные и демократически скроенные головы.

Например, в 1870 году Шамиль решил совершить священный хадж мусульманина в Мекку. Российская империя выпустила своего страшнейшего врага. Выпустила вполне официально, с соблюдением всех нужных форм и заполнением бюрократических документов. На том же основании, что и любого подданного Российской империи мусульманского вероисповедания. Он, собственно, и умер во время этого хаджа, в марте 1871 года. Умер вовсе не от руки тайного агента III отделения, а мирно, от старости. Прах его покоится в священных для мусульманина местах, и пусть покоится там в мире до скончания времен.

Кстати, вот любопытнейший документ, вышедший из недр того самого «великого и ужасного» III отделения. Выдержка из правил обращения с горскими мусульманами на воинской службе, подписанных шефом корпуса жандармов Бенкендорфом (цитирую по книге П. Мультатули «Николай II. Выбор России»): «Не давать свинины и ветчины… Маршировке не учить… Телесным наказаниям не подвергать. Наказывать только при посредничестве прапорщика Туганова, которому лучше известно, с каким народом как обращаться. (Видимо, инструкция касалась только горцев, служивших в личной гвардии императора. И кто такой был прапорщик Туганов? – В. М.). Эфендию разрешить посещать горцев, когда он пожелает… Чтобы во время молитвы горцев дворяне им не мешали… Наблюдать, чтобы не только учителя, но и дворяне насчет веры горцев ничего худого не говорили и не советовали переменить ее…»

Как я уже писал, несмотря на то, что для большинства горских народов не было обязательной рекрутской повинности, в силу традиций многие служили в армии добровольно, и из их числа вышло немало офицеров и генералов.

Во время Первой мировой войны была сформирована так называемая Дикая дивизия под командованием великого князя Михаила Александровича. Она состояла из шести национальных полков – дагестанского, кабардинского, чеченского, ингушского, черкесского и татарского. Дикая дивизия считалась элитной. Горцы гордились тем, что ими командует напрямую сам брат Большого белого царя. На счету Дикой дивизии много удивительных поступков: в силу традиций ее воины проявляли полное презрение к смерти. По-видимому, это была единственная воинская часть в истории, которая умудрялась успешно атаковать развернутым конным строем противника, засевшего с пулеметами в окопах.