Текст книги "Схватка с судьбой"

Реннар не виноват и не имеет отношения к подлому похищению баньши… стало быть, его можно вычеркивать из программы развлечений. А других пунктов в том списке нет. Прятаться в лесу, скрываться? Это поражение. Ведь планеты стремительно приближаются к роковому рубежу. Выбирать Зерван не будет. Это решено. Но и не выбирать он тоже не может. Не может остаться в стороне, когда вот-вот начнется бойня.

– Эй, дурачье! Я тут! – весело крикнул вампир страже, безуспешно искавшей его.

Он будет веселиться, развлекаться, сеять панику и хаос на улицах Монтейнкипа и не остановится до тех пор, пока сама Судьба не остановит его. Пока ей не надоест и она наконец не признает, что проиграла. Пока наконец не лишит вампира своей роковой защиты.

Мандала была вложена в ножны. Она не нужна более, ни к чему убивать стражников. Боги свидетели, он убил слишком многих за последние дни. Хватит с него. Как и Учитель-Древний, Зерван решил уйти красиво. Не замарав рук кровью. Кровь из носов Диркхема и Зиборна не в счет.

А стража оказалась тут как тут, хлынув волной с трех сторон сразу. Вампир изящно ушел от выпада алебардой и встретил несущегося на него стражника кулаком. Разворот по инерции, удар ногой, уход с линии атаки и стремительная контратака. Еще раз уход в сторону и удар «волной гнева». Гремя доспехами, первый ряд стражников отлетел назад, свалив вторую волну.

Окруженный со всех сторон, Зерван метался, словно молния, вклиниваясь в ряды пехотинцев, сбивая их с ног плечом, ногами, расшвыривая магией и безумно хохоча. Взятый в кольцо пик и алебард, он оставался недосягаем для смертных и совершенно неуязвим. Раз или два острие царапнуло его доспех – не более того.

И стража дрогнула. Человекоподобный вихрь, крушащий все на своем пути, вселил страх в их сердца. Пехотинцы бросали пики и разбегались кто куда.

– Бегите же, – кричал им вслед вампир, – и приведите с собой еще стражу! С вами скучновато, сыть гоблинов!

В улочку влетел отряд из трех кавалеристов с копьями наперевес, но первого же из них Зерван выбил из седла, просто ухватив нацеленное в него копье и направив его в землю. Рыцарь, словно прыгун с шестом, на полном скаку перелетел через голову коня и с диким грохотом упал наземь. До того как двое других успели что-то предпринять, вампир с разбегу подпрыгнул на добрых четыре метра к ближайшей стене дома и по водостоку взобрался на крышу.

– Ну что, господа рыцари его величества короля Зиборна Битого? Так и будете там внизу топтаться? Давайте же сделайте хоть что-то! Вы же понимаете, что, если явитесь к королю без моей головы, свои собственные вам не сносить. Давайте, зовите арбалетчиков, подмогу, оцепляйте квартал. А лучше снимайте железяки и забирайтесь сюда! Это весело – бегать по крышам!

В ответ ему неслась отборнейшая ругань и угрозы. Зерван расстегнул ремни, удерживавшие две половинки кирасы вместе, и снял броню, а затем бросил вниз. Судя по звонкому звуку, он попал в одного из рыцарей. Грохот от свалившегося с коня человека в тяжеленных доспехах был еще громче.

Вампир перемахнул на соседнюю крышу. И на следующую. Ему впервые за долгие годы было по-настоящему весело. Скользящая сквозь ночи семидесяти долгих лет безымянная тень вышла из мрака на свет пред очи всего мира и, не таясь больше, сверкнула яркими огоньками глаз… И вновь обрела свое имя.

Час спустя Зерван остановился, отстегнул от пояса флягу и выпил последние несколько глотков крови. Он находился в купеческом квартале, стоя на крыше и обозревая кипящий город. По улицам бегали пешие воины и гарцевала кавалерия, командиры хрипло выкрикивали приказы и проклятия. Три тысячи солдат и рыцарей искали вампира, поднявшего руку на короля, но безуспешно. Время от времени Зерван появлялся из ниоткуда, расшвыривал отряд зазевавшихся стражников и легко уходил от преследования по крышам. В него выпустили не меньше сотни арбалетных болтов – все напрасно. Вампир был неуязвим.

Впрочем, он уже задумывался о том, чтобы закончить свое развлечение, спуститься с крыш на землю и дать решительный и безнадежный бой всему разыскивающему его войску. Кто сильнее? Та сила, что хранила его столько лет и все еще продолжает хранить, или три тысячи воинов?

Было и еще что-то. Странная, неуловимая мысль, которая посетила Зервана в тронном зале. Целую минуту он в полной тишине пытался ухватить эту мысль за хвост… Не вышло. Но осталось ощущение, похожее на то, когда смотришь на руки опытного фокусника. Легкое движение – и в искусных пальцах исчезает конфета. Неуловимый пасс – и эта конфета вытаскивается из уха маленького зрителя. Много раз шут Ламар проделывал этот фокус, и по прошествии многих лет Зерван догадался, что конфета между исчезновением и появлением из его уха находилась в рукаве у старого фокусника. Не потому, что это было как-то заметно, а потому, что больше в общем-то ей негде было быть. Но понять это тогда, в детстве, будущий граф, вампир и убийца королей не сумел. А теперь… Теперь же Зерван испытывал странное чувство. Как будто сама судьба показывает ему фокус. Но в чем этот фокус заключается и какова техника, понять не мог. И это внезапно стало для него навязчивой идеей фикс: понять и разгадать этот последний в его жизни странный фокус.

Вампир изменил свое решение. До рокового часа еще есть немного времени. Испытать судьбу на стойкость и сразиться против целой армии он еще успеет. И если сейчас, прямо сейчас, выбраться из города, то до рассвета Зерван успеет добраться до поселения эльфов, где осталась Сейинхе. Затем… может быть…

«Да, определенно, если тебя собрались вешать, попроси стакан воды. Кто знает, что случится, пока его принесут». Сии мудрые слова вампир и принял как план действий. Выбраться из города, а дальше… Дальше будет видно. Может быть, переждать день-два и снова навестить Зиборна? Память услужливо напомнила о перенесенных эльфийкой муках, и Зерван ощутил острое желание избить короля еще раз.

Чуть больше получаса спустя вампир с боем прорвался через западные ворота, заставив пару пленных стражей поднять для него ворота, и, не таясь, вышел на мост, перекинутый через стремительную Вартугу, несущую свои воды мимо Мертвых гор в сторону Зирааверд. Мост был длинный – пятьсот шагов, не меньше, и дальний берег реки терялся во мгле.

Дойдя до середины, Зерван услышал за спиной топот множества ног, но шага не ускорил. Плевать на погоню. Если он уже лишен покровительства своего незримого палача, так тому и быть. Да и на мосту драться куда выгодней – мост неширокий, аккурат двум телегам разминуться. «Волной гнева» можно будет сбросить в воду немало врагов…

Однако в этот момент впереди показались светлые силуэты. Около ста с лишним человек перекрыли мост. Вампир еще не видел их обычным зрением, но тепло их тел нельзя было не заметить.

Зерван немного ускорил шаг. Подойдя на полсотни шагов, он наконец хорошо разглядел неожиданную помеху. Рыцари пешим строем в несколько рядов, отстоящих далеко друг от друга, блокировали проход. Свет факелов, которые они держали в руках, освещал свежевыкрашенные щиты без гербов.

Двое рыцарей стояли впереди строя, и вампир догадался, кто это, еще до того, как узнал их.

Топот преследователей позади стих. Зерван оглянулся – стражники перекрыли ему путь к отступлению и остановились. Вампир сделал еще несколько шагов вперед и окликнул рыцарей:

– Недобитые останки ордена Белой Розы, я полагаю?

– Ты прав, – откликнулся тот, что был повыше, – ты даже не представляешь себе, как я благодарен богам, что ты тут, вампир. Мы принесем королю твою голову и вернем себе его милость.

– Сэр Даймен из Эрнау, не так ли? А кто это рядом с тобой? Уж не…

– Кира ан Кранмер, – мрачно ответила молодая женщина. – Вот мы и встретились. Как я тебе и обещала.

Зерван хмыкнул: не судьба, значит, уйти без крови, как он собирался.

– Ну что ж. Это даже хорошо, что вы тут. У меня с тобой незаконченное дело, сэр Даймен. Я не простил тебе того, как ты меня назвал.

– На этот раз мы все-таки закончим то, что начали в Витарне…

– Ты хотел сказать – попытаетесь совершить ту подлость, которую задумали ваши покойные кадеты, те, что заварили всю эту кашу?

– И закончим, – сказала Кира. – Даже если я умру сейчас, это и твой последний миг.

Зерван ехидно засмеялся:

– Меня просто так и подмывает прыгнуть сейчас с моста – и поминай как звали. Опять в дураках останетесь.

– Ты не можешь прыгнуть с моста, – злорадно сказал Даймен, – внизу бегущая вода. Ты не можешь в нее прыгнуть.

Ответом ему был гомерический хохот.

– Может, – мрачно сказала Кира, – если смог выйти на солнце, отчего в воду не прыгнуть?

Затем она крикнула вампиру:

– Ты только не трусь, ладно? Я с тобой сражусь один на один, только не убегай. – Она сделала шаг вперед, вынимая меч.

– Да ладно, я же пошутил. Я с превеликим удовольствием сражусь со всеми вами… с одним условием. Даймен… Один из нас не доживет до утра, так что будь честен, как на исповеди. Скажи мне кое-что, хорошо?

– Спрашивай.

– Как вы узнали, что я пройду именно тут, по мосту? Это то, чего я не мог никак понять. Как вы постоянно узнаете, где я?

– Нам сообщает о твоих перемещениях маг. Не всегда, а временами. О том, что ты наведаешься в замок короля, мы, к сожалению, не знали.

– Да я знаю, что маг. Вопрос в том, кто он?

– А его имя я обещал хранить в тайне.

– Даймен, вопрос стоит ребром, – ухмыльнулся вампир, – ты говоришь мне имя, или я прыгаю в реку, а ты остаешься с носом.

– Проклятый ублюдок, – заскрежетал зубами рыцарь, – ты заставляешь меня выбирать между моей честью и самим существованием моего ордена!

– Да брось. Ты ничем не рискуешь. Просто когда мы скрестим клинки, ты шепнешь мне имя на ухо. Никто ничего не узнает.

– Будь по-твоему, – мрачно согласился рыцарь, извлекая меч.

В руке вампира блеснула эльфийская сталь.

Даймен и Кира молча бросились в атаку. Остальные рыцари остались на своих местах, видимо, по приказу Даймена.

Все трое сошлись в бешеной схватке посреди моста. Тонкому клинку мандалы и скорости вампира противостояли два меча, два щита и два пылающих ненавистью сердца. Звон мечей, шарканье ног, сдавленные проклятия рыцарей – все смешалось. Блеск красных глаз и насмешливая улыбка, отражения луны на сверкающих доспехах, мерцающие молнии клинков… В смертельной карусели ничего не разобрать со стороны.

Тяжелый меч Даймена не мог соперничать в скорости с эльфийской сталью, как и более легкий меч Киры. Однако в паре рыцари оказались опасным тандемом, заставляя вампира уйти в глухую оборону. Зерван применил свой излюбленный прием – отход в сторону и удар магической волной. Но на этот раз рыцари только слегка пошатнулись.

– Угадай, кровосос, что начертано на наших щитах под слоем краски? – злорадно хихикнула Кира.

– Неужели магические защитные руны?

– Именно, – пропыхтел Даймен и сделал выпад.

Вампир легко ушел от него в сторону, противоположную той, с которой находилась Кира, и оказался слева от Даймена. Мандала звякнула, упав на камень моста. Двумя руками схватившись за края щита, Зерван навалился на него плечом, вложив в толчок всю свою недюжинную силу.

Сэр Даймен сбил с ног напарницу, споткнулся о нее же и рухнул на перила моста, которые не выдержали веса рыцаря в полном облачении и с треском сломались.

С протяжным криком Даймен полетел с моста вниз.

– Вот и все, – спокойно сказал Зерван, поднимая с земли свой клинок, – я сдержал свое слово, данное в поселении дварфов.

– А сейчас я сдержу свое, монстр! – С этим криком Кира невероятно резво вскочила на ноги и ринулась в атаку очертя голову.

Строй рыцарей пришел в движение – видя бесславную смерть командира в водах Вартуги, остатки ордена пошли в атаку. Вампир же сдерживал отчаянно атакующую девушку – до тех пор, пока не улучил момент для точного прямого удара. Кираса не смогла устоять против остроты мандалы, и Кира получила укол немного пониже правой груди, аккурат между двух ребер.

– Не судьба тебе сдержать свое слово, – мрачно сказал Зерван, глядя сквозь забрало в широко открытые глаза, и выдернул клинок.

Кира ан Кранмер выронила меч, опустилась на колени и молча завалилась на спину.

Вампир взмахнул мандалой, стряхивая кровь, затем поднял меч девушки и пару раз махнул для пробы. Давно он не дрался двумя клинками, но время пришло, придется тряхнуть стариной.

Зерван с ухмылкой загнанного зверя наблюдал, как стремительно приближаются к нему, размахивая мечами, рыцари. Когда они оказались почти рядом, он рванулся вперед, в безумную атаку, и встретил наступающего врага стальным вихрем. Как в старые добрые времена, подумалось ему, никакой магии, только сила, скорость, доблесть и мастерство. Наверняка недобитый орден выскреб все, что оставалось в закромах, и потратил на магические щиты. Ему, сильному, но неумелому магу, не пробить чары, наложенные искусными чародеями Монтейна.

И он кружился в танце смерти, отправляя рыцарей на залитые кровью камни моста или сбрасывая в реку, кружился, потеряв чувство времени и пространства. Меч Киры был выбит из его руки, и вампир крепко двумя руками сжимал мандалу, словно любимую женщину. И танец продолжался.

Разум Зервана да Ксанкара помутился, вернув его в далекое прошлое. Он больше не видел ни рыцарей, ни бегущих со стороны города арбалетчиков. Вокруг него кружился в танце цвет эльфийской знати. Это был тот самый бал, после которого Князь-Кузнец Эйнхартайль Этиан подарил предполагаемому мужу своей дочери великолепную, искусно сработанную боевую мандалу. Тот самый бал, на котором он виделся со своей возлюбленной в последний раз, будучи еще человеком.

И сейчас в руках вампира был не щедро обагренный кровью клинок, выкованный покойным князем, а его дочь. Бережно прижимая к себе стройное, сильное тело, он кружился в танце и шептал ей на ухо, что хотел бы танцевать так до самой смерти, тонул в янтарных глазах Таэль и не замечал, что из его груди торчит наконечник попавшего ему в спину болта. Музыканты играли нежную, стремительную мелодию на странных инструментах, но Зервану не было никакого дела, что эти инструменты похожи на арбалеты. Он танцевал, ощущая, как земля уходит из-под ног, счастье переполняло душу, сердце пело, зажатое между двумя древками.

Щелчка двух десятков арбалетов вампир не услышал – он взлетел, буквально взмыл ввысь, уносясь в черное ночное небо.

– Я люблю тебя, – тихо прошептала Таэль, – и буду любить тебя вечно. Даже смерть не разлучит нас – она не властна над нашей любовью…

– Я люблю тебя, – успел прошептать Зерван за миг до того, как темные воды Вартуги сомкнулись над ним.

Эпилог
Тень в ночи

Реннар и Лэйна молча стояли на балконе, держась за руки. Все было решено. Менее часа назад прибыл гонец и привез ответ Зиборна. Король Монтейна благословлял брак своей дочери, Лэйны Монтейнской, и Реннара Справедливого, короля Витарна. Под письмом стояла приписка – по невозможности короля приложить печать лично подписано писарем Кертелем и печать приложена им же.

Весть о гибели вампира гонец доставил устно.

В воздухе висело неловкое молчание.

– Ты рад, что его… нет? – нарушила молчание будущая королева Витарна.

Они оба упрямо обходили эту тему, ни разу не заговорив о вампире, но теперь Реннар сразу понял, о ком речь.

– Нет. Я не хочу, чтобы ты подумала, что я… одобряю его поступок… Но… – король замялся, – но он был благородным и отважным человеком, как бы там ни было. И все закончилось именно так, как я и хотел, когда нанимал его. Я, конечно, желаю скорейшего выздо…

– Мы уже полно это обсудили, – ответила Лэйна. – Мой отец, посмотрим правде в глаза, поступил нехорошо, и все закончилось для него не так плохо, как могло бы. А ведь…

– Что?

– А ведь не погибни Зерван да Ксанкар, ты должен был бы объявить его в розыск и назначить награду за его голову. Ты не думал об этом, любовь моя?

– Нет, не о чем тут думать. Я уже сделал бесчестный поступок не так давно. О чем я действительно жалею – что не могу объясниться и принести свои извинения за это. Некому уже. Мое первое за всю жизнь бесчестье да Ксанкар забрал с собой в могилу на дне Вартуги. А другого больше никогда не будет. Оставим эту тему.

– И лучше уже навсегда. Мир его праху. Кстати, я узнала, что утром ты подписал указ, запрещающий охотиться на баньши. Это не все поймут, несмотря на то что теперь устранено последнее разногласие с соседствующими эльфами…

– Но ты-то поймешь, любовь моя?

Принцесса молча кивнула.

* * *

Силорн прислушался к крику ночной птицы. Он уже привык к ней. Ночь за ночью она тоскливо кричит, нарушая тишину, царящую у заброшенного форта в Мертвых горах. Ночь за ночью он, Силорн Вернаро Этиан, стоит на страже согласно данному им слову. В одиночестве. Только он и та птица. Но сегодняшняя ночь последняя.

Все это было уже ни к чему – некого ждать у полуразрушенных ворот. Но и там, внутри, где царили печаль и горе, верному телохранителю делать было нечего. Слуги и остальные охранники еще два дня назад покинули форт, собрав все пожитки и оставив свою госпожу один на один с ее личным горем. А его – один на один с долгом.

Силорн поудобнее устроился на камне. Скоро рассвет. До прибытия кортежа, который доставит княжну Таэль Этиан к «Артефакту душ», оставалось каких-нибудь два часа. Два часа, которые его госпожа может быть сама собой и горевать, не скрывая эмоций. Два часа, которые он, Силорн, стойко отстоит на страже. Как до этого отстоял две сотни часов. А еще до этого – сто семнадцать долгих лет.

Неделю назад пришла страшная весть. Зерван да Ксанкар погиб в неравном бою на мосту через Вартугу, пытаясь выбраться из города. Пятьдесят шесть рыцарей из уже расформированного ордена Белой Розы нашли свою смерть на том мосту… или в реке под ним. Как утверждали очевидцы, вампир дрался словно демон и наверняка убил бы всех, если б из города не подоспели стражники-арбалетчики. Свидетелей было предостаточно – почти сотня стражников и гвардейцев короля и Кира ан Кранмер, та самая, которую да Ксанкар пощадил в Витарне. Раненная в легкое, она осталась в сознании и все видела своими глазами. Конечно, у страха глаза велики, сражаться в одиночку против полутора сотен врагов и забрать с собой на тот свет треть из них – это за пределами сил даже очень старых вампиров. Но Силорн, впрочем, не удивился. Одно дело старые вампиры. И совсем другое – Зерван да Ксанкар.

Никто из уцелевших рыцарей ордена, кроме раненой ан Кранмер, не остался на месте схватки: им нечего было уже делать в Монтейне. Как и где-либо еще. Ордена более не существовало. Зиборн распорядился повесить восьмерых самых высокопоставленных членов ордена, остальные были отпущены на все четыре стороны.

Силорн вздохнул. Вот и все. Зервана да Ксанкара больше нет. И его госпожи скоро не станет. Когда она выполнит долг перед своим народом, то отправится искать своего возлюбленного по ту сторону смерти. Старый телохранитель искренне хотел, чтобы они там встретились поскорее.

А он… А он будет уже никому не нужен. Даже если в Послежизни и нужны телохранители, там у Таэль будет надежный спутник до скончания времен.

Нужен ли будет старый мастер-мечник кому-нибудь, если план увенчается успехом? Нет. А если ничего не выйдет, тогда Силорн найдет смерть вместе с остатками своего народа в последней безнадежной битве.

Чем бы все это ни кончилось, эльф желал, чтобы конец наступил побыстрее. Он устал, очень устал. Ему всего триста… Молод для народа, живущего по семь сотен лет. Но Силорн чувствовал себя стариком. Седым, измученным стариком. Столько лет лишений и страданий…

Мысленно он вернулся к тому, с кого все и началось.

Зерван да Ксанкар, граф Рэнфэйр. Не встреться он тогда с Таэль, все было бы иначе. Семьдесят два года назад план был бы осуществлен, и сейчас высшие эльфы процветали бы пускай на клочке, но своей собственной, пригодной к жизни земли.

Силорн не винил вампира ни в чем. Зерван просто стал причиной, не желая этого и даже не зная ничего. И, как ни крути, старый телохранитель признавал – для Таэль более достойной пары нет и не было. Ни среди людей, ни среди эльфов. Зервана да Ксанкара нельзя было не уважать. Он заслужил уважение всех, даже самых заклятых врагов. Даже его, Силорна, уважение.

А уж события последнего времени и вовсе выходили за пределы понимания эльфа. Возможности семидесятилетних вампиров он знал, но то, что наделал Зерувиэль, очень трудно было объяснить. Сначала в одиночку разгромил орден Белой Розы в Витарне, и неважно, что господа рыцари попали в свою же ловушку… Людишки, что с них взять. Но тем не менее…

А затем пошло-поехало. В короткие сроки, в одиночку, вампир сделал то, что никто другой не смог бы сделать за всю жизнь. Убил принца Кор-Гала в толпе его же охранников, перебил отборный отряд охотников за головами, единолично погубил целый орден… Влиятельный орден, владеющий землями, замками и богатствами в нескольких странах, состоящий из тысяч рыцарей, сошелся в борьбе с одним вампиром и потерпел сокрушительное и весьма позорное поражение.

Средь бела дня вырвать свою подругу из темницы короля… Из темницы, откуда уже двести лет как никто не убегал и не выбирался иным способом, чем вперед ногами или по факту высочайшей амнистии.

Силорн вздохнул. Определенно об этом вампире будут слагать легенды. Но не за это. Не-э-эт. А за самую последнюю его выходку. За избиение короля. Зиборн теперь Второй только официально. До самой смерти за глаза он будет именоваться Зиборном Битым. Битым в своем тронном зале. При свете дня при всем честном народе. И что хуже всего – все дворянство Монтейна слышало, как их король вымаливал себе жизнь.

Что ж. Как бы то ни было, Зерван да Ксанкар вписал свое имя на страницы истории. Кровью. На века. Число тех, кто за последнее время принял смерть от руки вампира или при его активном участии, перевалило далеко за сотню. А молва уже множит это число. Среди прочего, всего за неделю с момента смерти Зервана в его жертвы записали аж шесть особ королевской крови. Еще годик-другой, и туда запишут всех королей, погибших от руки убийцы, за последние пару-тройку сотен лет. И никто и не вспомнит, что Зерван прожил всего сто четыре года.

И все это будет иметь далеко идущие последствия. Крушение могучего ордена, обострение отношений Монтейна и Кор-Гала… Король Витарна женится на дочери Зиборна, хоть король Монтейна отчаянно этого не желал. Только деваться уже некуда. Репутация подмочена хуже не придумать, соседние короли уже отвернулись от Зиборна. Даже такие никчемные союзники, как Реннар, теперь на вес золота.

Определенно Зерван сумел перекроить даже политическую карту. У Зиборна нет других наследников, а значит, Реннар объединит под своей короной и Витарн и Монтейн. Богатство и сила Монтейна в сочетании с развитой торговлей Витарна и превосходной репутацией Реннара как человека слова и отличного торговца образуют в итоге великолепную империю.

Что ж, можно только порадоваться, что отхватить кусочек от территории Монтейна сейчас будет куда проще. Лишенный поддержки многих дворян, Зиборн не сможет сильно сопротивляться.

Птица снова закричала… но не так, как обычно. Чуткое ухо эльфа сразу уловило разницу, и Силорн понял – кто-то идет по дороге. Вероятно, со стороны Зирааверд по направлению к Монтейнкипу.

«Интересно, кого тут носит, – подумалось ему. – Для эскорта княжны рановато». Эльф тенью скользнул внутрь, за ворота, и притаился у полуобвалившейся стены.

Шаги приближались. Становилось ясно – путник собирается войти в ворота. Силорн приготовился к схватке с неизвестным противником. Хотя если это человек, то проблем не будет. Больше тут бродить некому. Разве что неупокоенные мертвецы… но их мастер-мечник опасался еще меньше.

Темная фигура появилась в проеме ворот и шагнула внутрь. Эльф, затаившись в самой густой тени, молча наблюдал, как незваный гость сделал несколько шагов по плацу и остановился.

Негромкий голос заставил Силорна окаменеть на мгновение.

– Силорн, вражина, где ты? Я знаю, что ты тут… должен быть тут.

– Я тут, – тихо отозвался эльф и сказал: – Неужели ты аж с того света вернулся?

– А я там и не был, – как-то странно засмеялся вампир.

Он повернулся на голос эльфа, и луна осветила его лицо. Да, это был Зерван да Ксанкар.

– Но ведь столько людей видело, как ты погиб… – начал было Силорн, но вампир его прервал:

– Это не совсем так. Видеть, как утыканный болтами вампир падает в реку с моста, – это не совсем то же самое, что видеть его смерть.

Он снова странно засмеялся, поднес ко рту бутылку и отпил.

– Неважно… ты все-таки здесь, Зерван да Ксанкар. И я здесь, как мы и договаривались. Ты, полагаю, принял решение? – мрачно спросил Силорн.

– Нет, – ухмыльнулся вампир, – не принял.

– Тогда самое время принять. До прибытия сопровождающих для Светлейшей осталось не более двух часов.

Ухмылка на лице вампира стала еще шире. Это была очень странная и блуждающая ухмылка.

– А я не хочу, – ответил Зерван.

Он сделал пару шагов в сторону рухнувшей стенной башенки и уселся на один из огромных каменных кирпичей. Затем снова приложился к бутылке, крякнул и добавил:

– Понимаешь… мне уже все равно. Хочешь глотнуть?

И внезапно Силорн все понял. В бутылке была не кровь. Отсюда и странный смех, и ухмылка, и мутноватый, блуждающий взгляд. Вампир был пьян.

– Ты… пьян? Разве на вампиров действует…

– Вино? Хе-хе… да. Действует. Если выпить много.

Несмотря ни на что, Зерван вполне уверенно держался на ногах, а его речь была внятной и осмысленной – вампиры все же устойчивы к алкоголю. Но тем не менее что-то в его поведении изменилось.

– Значит, ты передумал драться? – уточнил Силорн.

– Нет. Не передумал. И не решил. Силорн, вражина ты мой заклятый, я же сказал… мне все равно. Понимаешь. Все равно. Истина в вине. Я понял это только сейчас, когда шел сюда. Я купил себе вина. Старого эльфийского. На все деньги. Зачем мне деньги, думал я. Хоть побалуюсь вином, которого не пил с тех самых пор, как стал вампиром… Думал, может, так мне будет проще… – Он не договорил, но эльф понял, что именно имел в виду вампир. Что именно ему будет проще сделать. – А оказалось… оказалось, что это и есть мое решение. Понимаешь, мне сейчас, именно сейчас, наплевать. Почти на все. Война, потоп, мор, конец света… Меня это сейчас не волнует. И стимула делать то, чего я не хотел делать, у меня больше нет. Вот и все. – Он допил вино и швырнул бутылку куда-то в сторону.

Силорн молча смотрел, как Зерван снимает котомку и достает из нее еще одну маленькую глиняную бутылочку со сложным узором. Такого вина больше не делают. Только солнечный народ владеет секретом его производства, но виноградников у эльфов уже нет. И потому солнечного вина осталось в мире совсем немного. Сам Силорн пил его всего один раз в жизни. Среди людей каждая маленькая бутылочка стоит баснословных денег. И все это вино – выдержки в несколько сотен лет. А сейчас у вампира в котомке еще как минимум четыре такие бутылочки.

Силорн подавил в себе желание схватить котомку и треснуть Зервана ею по голове. Ничего. Скоро солнечный народ вернет себе часть своих былых владений. И вновь будет изготовлять и пить сладкое, терпкое, душистое вино.

– Что ж. Твое решение – твое право. Что ты намерен делать дальше?

Вампир откупорил бутылку и сделал большой глоток.

– Сидеть тут до рассвета. Пить вино. Что мне еще делать? Внутрь ты меня не пропустишь…

– Разумеется, нет, – холодно согласился эльф. – Я, видишь ли, тебе не верю.

– Да мне все равно, веришь ты или нет, – ухмыльнулся Зерван. – Я могу пройти туда и без твоего согласия. Только, – внезапно погрустнел он, – как я появлюсь перед Таэль в таком виде?

– Думаю, ей было бы все равно, – сказал Силорн, – она считает тебя мертвым. Ты бессердечный мерзавец, Зерван да Ксанкар, ты мог бы хоть как-то дать знать…

– Как? – пожал плечами вампир. – Я очнулся только на берегу у Зирааверд, куда меня вынесла река, и вытащил из себя восемь болтов. Потом меня нашли два гнома. Они-то и приволокли меня к одному моему другу-дварфу. И я все это время был в крайне плохом состоянии. Ты когда-нибудь поймешь, если в тебя воткнут парочку стрел, каково это. Ну да теперь уж что говорить. Силорн, сделай одолжение. Сам сходи и скажи ей, что я жив.

– Не могу, – ответил эльф, – это может быть ловушкой. Я же сказал, что все равно не верю тебе. Давай будем откровенны – в бою у нас были бы равные шансы, но ты, может, и не хочешь рисковать. А сейчас, когда ты не до конца оправился от ран, у тебя и вовсе нет шансов. И возможно, ты ждешь, что Светлейшая покинет форт, бросится к тебе… А ты исподтишка кинжалом…

– Ты действительно редкий мерзавец, – скривился вампир. – Так не говори, что я тут, и Таэль никуда не побежит.

– Она спросит, откуда я знаю. Что я отвечу?

Вампир отстегнул от пояса мандалу в ножнах и протянул ее Силорну:

– Теперь тебе спокойней?

– Немного, – согласился тот.

– Теперь ты скажешь ей?

– Нет.

– Ты сукин сын.

– Я исполняю свой долг.

Зерван удрученно покачал головой и приложился к бутылочке.

– Ну и кто из нас бессердечный мерзавец? Ладно, по крайней мере я увижусь с ней, когда она выйдет из форта.

– Только учти, близко к тебе ее все равно не подпустят.

– Оно и к лучшему, – вздохнул вампир, – она хоть не заметит, что я пьян.

Эльф кивнул:

– Не заметит. Если ты не собрался выпить все вино, что у тебя осталось.

Зерван молча сделал еще глоток. Затем протянул котомку Силорну:

– Передай это ей тогда, договорились?

– Как только дело будет сделано, передам непременно. Так что если внутри яд, Таэль умрет уже после того как…

– Ты кретин, – с чувством сказал вампир. – Плохо же ты знаешь ту, которую охраняешь уже лет восемьдесят. Таэль бы не стала употреблять алкоголь перед таким ответственным делом.

– Восемьдесят? – хмыкнул эльф и уселся на камень напротив собеседника. – Я охраняю ее почти с самого рождения. Сто семнадцать лет и четыре месяца. И… да. Тут ты меня обставил. Не спорю, ты знаешь ее лучше, несмотря ни на что.

Некоторое время они сидели в полной тишине. Потом ночная птица снова закричала, как обычно.

– Что будет после того, как артефакт будет использован? – спросил вампир. – Если все удастся, Совет князей наконец отпустит Таэль?

– Я не знаю, – пожал плечами эльф. – Ты же понимаешь, что княжна должна оставить после себя наследника – до тех пор она не может покинуть свой клан. Да и кроме того, в последнее время, еще до того как ты якобы погиб, она слишком много думала о смерти. Я надеюсь лишь, что ты дашь ей сил жить дальше…

– Я тоже думал кое о чем. О вашем странном обычае называть братьями временных соратников… Это и есть решение. Верно?

– Верно. Но когда Таэль предложила тебе это, ты отказался, – напомнил Силорн.