Текст книги "Космический скиталец"

– Принято, – буркнул я.

Створки трюма начали расходиться, и, как только они открылись в достаточной степени, я приподнял бот на маневровых и вывел его в открытое пространство, сразу же отлетев подальше, чтобы не попасть под выхлоп маневровых двигателей. Транспорт как раз разворачивался.

– Эй, Балласт? – вышел на меня один из диспетчеров. – Причина нахождения на территории республики и системы Линейя?

– Желание сменить гражданство и получить сертификат инженера-универсала.

– Хорошее желание, – с лёгкой запинкой ответил диспетчер и дал маршрут движения ко второму орбитальному терминалу, к гостевому сектору, где меня должен будет ожидать представитель таможни.

Всего у планеты находилось три гражданских орбитальных терминала, огромная военная база, и у дальнего спутника столичной планеты я смог с помощью приборов бота рассмотреть циклопические знаменитые шейнские верфи, которые могут выпускать по десять кораблей в сутки. Количество их доходило почти до сотни. В самой системе всё было практически забито кораблями. Кто-то выходил из гипера и устремлялся к планете, кто-то, наоборот, улетал. Одних кораблей искин насчитал больше пяти тысяч, а ботов, челноков и другой мелочи – за десять тысяч. Летел я к терминалу почти сорок минут, трижды уступая дорогу согласно своду законов о передвижении Содружества. Наконец я подошёл к нужному терминалу и подлетел к шлюзу, который закрепили за мной. Эти шлюзы предназначались для малых кораблей и мелочи, включая мой бот. Стыковка прошла нормально, поэтому, убедившись, что утечки нет, встав и со стоном потянувшись, я направился к шлюзу. Всё было при мне, так что, надеюсь, всё пройдёт нормально.

Пройдя процедуру шлюзования, на входе я встретился с мужчиной в форме таможенного работника. У всех она стандартная, у любого государства. Только знаки различия свои. Тут были обычные, республиканцы не заморачивались, придумывая что-то, чтобы отличаться от остальных.

– Господин Трен? – поинтересовался таможенник.

– Он самый.

– Вы подтверждаете, что хотите принять гражданство республики Шейн? – официально тоном спросил он.

– Да, подтверждаю.

– Попрошу пройти за мной.

Я запер шлюзовую, и мы проследовали к небольшому кару и сели в него. Через полчаса сидели в кабинете таможенника, которого звали Годе, и беседовали за жизнь. Он забрал моё удостоверение, которое в скором времени должно поменяться, и вбил его в комп. Мы успели нормально поговорить и перейти на «ты».

– Ну всё. Я вбил твои данные, так что осталось ждать. Это небыстрая процедура.

– Сколько примерно?

– Неделя. Это минимальный срок, но люмерцы неохотно отпускают с таким высоким показателем интеллекта, это, как говорится, интеллектуальный фонд любого государства, поэтому, скорее всего, процедура затянется. Мне также хотелось бы знать причину отказа от гражданства. Это требуется указать.

– Мне не нравится закон о рабстве, не люблю рабовладельцев.

– Бывает. По сроку принятия гражданства я тебя уведомил, в случае подтверждения пришлю сообщение.

– Это нормально, я бы сказал, хорошо. Но у меня ещё один вопрос возник. Понимаешь, я купил инженерные базы и даже частично выучил их, но для сдачи сертификата немного не хватает. Вот хочу доучить их под разгоном. Не подскажешь, где у вас ближайший филиал «Нейросети»?

– А зачем тебе обязательно «Нейросеть»? Есть и обычные медцентры, которые на этом специализируются. Да и по деньгам куда дешевле.

– Ну, может, это и так, однако я уже с ними работал и восхищён их профессионализмом. К тому же я доверяю спецам-медикам из корпорации в плане информационной безопасности. Ни разу не подвели.

– Ну, это твой выбор. У нас нет их представительств. Тебе нужно спуститься на планету. В столице двухсотэтажное здание из стекла и бетона, сразу увидишь, это и есть «Нейросеть». Да и в сети её найдёшь. Я тебя пока оформил как кандидата на гражданина, есть в этом плюсы. Вот, держи удостоверение, файл с твоим заявлением уже ушёл в наше представительство и в посольство, можно сказать, бывшей твоей империи. Не волнуйся, всё будет в порядке. Согласие империи на самом деле никого не интересует, их просто поставят в известность.

– Хорошо, спасибо, – ответил я, убирая удостоверение в специальный кармашек в комбезе. – У меня ещё один вопрос. На боте где там плюхнуться можно?

– В столице на ботах садиться нельзя, только челнокам или шаттлам. Хотя на окраине есть частные площадки, выйди на них через сеть и арендуй для себя. Оттуда до центра города на флаере-такси минут двадцать лёту.

– Спасибо.

– Как только придёт официальное уведомление о смене твоего статуса с кандидата на гражданина, я сразу отправлю тебе сообщение, – повторил таможенник.

– Спасибо, Годе, я буду ждать этого сообщения.

Таможенник предложил подвезти до шлюза, где находился мой бот, но я отказался, решив прогуляться. Всё-таки сколько дней нормально с людьми не общался. Всё один да один. Вдруг повезёт какую девчонку снять. Хотя с этим надо на планету спускаться, там девчата на парней в космокомбинезонах очень охотно ведутся. Как же, покорители космоса!

Выйдя из сектора таможенной службы, сунув руки в карманы, неспешным шагом я прогулялся до увеселительной зоны и застрял там на шесть часов. Но нет худа без добра, хоть с симпатичной девчонкой познакомился и провёл ночь у неё. Это была встреча на раз, мы оба это понимали, поэтому утром расставались с чистой душой. Я отправился к боту, чтобы спуститься на планету, а она обратно в клуб, где работала звукачом, диджеем по-нашему. Элия была немного не в моём вкусе, но в тот момент после долгого воздержания я бы залез и на более страшную. А эта хоть ничего была. На раз, как я говорил.

Поздно позавтракав в кафе, я прошёл на гостевые палубы и стал искать, где оставил свой бот. К своему удивлению, я забыл номер шлюза. Пришлось заходить в отдельный архив нейросети и искать договор об аренде шлюза. Наконец нашёл, огляделся и пошёл в обратном направлении. Я находился не в том секторе.

– Понаделали всего одинакового, – пробурчал я, подходя к своему шлюзу.

Введя код, я прошёл через открытые створки, слыша, как они начали сзади закрываться, потом достал из специального кармашка ключ и вставил его в едва заметную щель на борту бота. Наконец створка отошла в сторону, поглотив ключ. Пройдя процедуру шлюзования, я направился в рубку. Прежде чем связываться с одним из диспетчеров, к которому меня направит искин, требовалось озаботиться поиском площадки в окрестностях столицы, то есть на её окраине.

Зайдя в местную галасеть, первым делом я написал в поисковике, что хочу найти недорогую площадку для бота на окраине столицы. Почти сразу вылезло до трёх сот предложений. Найдя недорогую, находившуюся на территории частного спортивного аэродрома, я отправил письмо управляющему, и мы составили договор аренды площадки на два месяца – уплатил я пока за один, остальное по факту. Закрою долг перед отлётом.

С деньгами у меня было не густо, поэтому я посчитал, что десять кредитов в месяц за парковку – это нормально, у других дороже было. На счёте у меня после всех путешествий и перевозки крупногабаритного багажа, то бишь бота, осталось шестьсот тридцать три кредита. С учётом оплаты за парковку уже меньше. По прикидкам этих денег мне должно было с лихвой хватить на процедуру обучения, но вот на сдачу специализации – даже не знаю. В республике были более высокие требования к инженерам, и сдача на сертификат специальности была куда как серьезнее, чем в других государствах, но именно поэтому шейнские инженеры очень ценились. Очень, очень, очень ценились. Соответственно, и оплата за работу у них была выше.

За экзамен я должен был уплатить налог в триста кредитов, сущий пустяк для инженера, а потом в течение трёх дней сдавать его по разным программам. Их было три, на каждую требовалось по одному дню: ремонт и постройка кораблей, ремонт и сборка космических объектов и станций и проектирование кораблей и станций. Да уж, это не на пилота или техника сдавать, всё куда круче. Вот и получалось, что на учёбу мне хватало, а вот этих самых трёхсот кредитов уже не имелось.

Я особо этим не обеспокоился и, хотя в республике для технического персонала из-за его переизбытка работы было мало, надеялся подкалымить и скопить на сдачу по специальности. Инженером без сертификата я работать не мог, если только неофициально, но на это не пойдут уже владельцы кораблей. Вон даже плановый ремонт дают проводить только сертифицированным техникам. Причина была проста: в случае поломки отремонтированного агрегата владелец не сможет предъявить претензии левому человеку, что ему починил её, а вот сертифицированному может, и тот обязан бесплатно произвести ремонт. Договоры на ремонт здесь не особо канают. Так-то.

Прикидки, как заработать, у меня были, в сети терминала висели несколько десятков объявлений, касающихся перевозки по системе крупногабаритных грузов. Одни появлялись, другие пропадали, что означало, что работа идёт, значит, можно и тут подзаработать с помощью бота. Я же говорю, есть возможность заработать, но главное не это – пора учиться.

Вызвав диспетчера, я сбросил ему адрес на планете, где находилась арендованная площадка, и попросил выдать маршрут движения.

– Принято, Балласт, лови маршрут, – почти сразу отозвался тот.

Похоже, первое прозвище бота вбили в местную транспортную систему, хотя имени я ему не давал. Просто был регистрационный номер.

Вздохнув, я уплатил за стоянку и разрешил искину отстыковаться. Облетев терминал по кругу, мы стали спускаться на поверхность, пробив густые облака – в столице был вечер, да ещё, если судить по погоде, поздняя осень. Вон «дворники» начали работать, когда заморосил дождь.

Сели мы аккуратно на опоры, даже толчка качания поверхности не было. Ювелирная работа. Выйдя в сеть, я вызвал такси на своё имя, указав адрес частного аэродрома и своей площадки, сообщив об этом управляющему, чтобы он пропустил такси на территорию аэродрома. Здесь были строгие правила насчёт этого, я, когда арендовал площадку, тщательно с ними ознакомился.

Я направился в каюту. В ближайший месяц меня здесь не будет, поэтому требуется взять с собой несколько вещей. На улице была премерзкая погода, поэтому я решил идти в комбезе и взять с собой баул с другой одеждой. Можно было бы её купить и в столице, тем более пора обновлять гардероб, но пока мне не до лишних трат.

Такси приземлилось рядом с ботом через пятнадцать минут. Я стоял, ожидая его в открытой шлюзовой переходной камере. Та створка, что вела в бот, была закрыта, а наружная открыта, позволяя мне вдыхать запахи планеты, от которых я, честно говоря, в последнее время отвык. Кондиционированный воздух бота запахов не имел, а тут сразу столько ароматов, поэтому я стоял и наслаждался. Особенно мне нравился запах дождя, что-то в этом было родное.

Подхватив баул – он стоял так, чтобы косой дождик, изредка бросающий капли на рубчатый пол шлюзовой, не замочил его, – я спрыгнул наружу, не выдвигая лестницу, и мысленно активировал закрытие камеры. Как только створка закрылась, из щели со щелчком показался ключ, который я сунул в предназначенный для него кармашек на комбезе, и зашагал к флаеру. Забравшись в салон, подтвердил, что я – это я, и отдал приказ везти меня по заказанному диспетчеру маршруту.

Конечно, на крышу здания корпорации «Нейросеть» такси садиться было запрещено, там место только для служебных аппаратов и особо привилегированных клиентов, но была и другая площадка, у подножия здания, на парковке. Я вышел и быстрым шагом направился ко входу.

Привычная процедура тоже прошла штатно. Менеджер в офисе, опять девушка, узнала о причине моего прихода и вызвала парня чуть старше меня, чтобы он обеспечивал мои интересы. Оплатив сразу тридцать дней в капсуле и шесть в тренажёрном комплексе, я нырнул в одуряющее состояние учёбы.

Я хотел уплатить сразу за пятьдесят дней учёбы, с перерывами по два дня, но оказалось, это нежелательно для организма. Оптимальный вариант – три раза подряд по десять дней, потом требуется отдых дней пять, и тогда можно залечь ещё на тридцать дней.

Я хотел первым делом поднять базы четвёртого ранга, но решил сначала с пятого, их меньше и лучше всего учить именно в капсулах. За первые тридцать дней я выучил всего две базы пятого ранга и одну не доучил. Правильно я подсчитал, не такое и быстрое это дело. У меня осталось две базы пятого ранга – одну доучить, там всего двадцать процентов осталось – и семь баз четвёртого ранга, которые уже выучены до третьего, требуется поднять только один ранг, чем я выигрывал во времени. Не так сильно, дней десять учёбы, но всё же не зря месяц проучился, когда попал под карантин в директорате.

После учёбы у меня было пять дней отдыха, которые я собирался потратить с пользой: подзаработать деньжат. Именно поэтому я вернулся к боту, доплатил за стоянку, вызвал диспетчера на ближайшей орбитальной станции и попросил дать мне маршрут до терминала. Была ещё одна причина подняться на орбиту. После последнего пробуждения на почте среди других писем меня ожидало письмо из эмиграционной службы, где извещалось, что я получил гражданство республики Шейн и требовалось отметиться в любой службе пограничного контроля. Поэтому я купил бутылку хорошего спиртного и направился встретиться с тем таможенником, который регистрировал моё заявление на смену гражданства. Пройду регистрацию у него и вручу презент, тем более всё равно поднимаюсь на орбиту.

Встреча прошла отлично, таможенник приятно удивился пузатой бутылке элитного бухла, забрал моё удостоверение, вставил его в комп, и через минуту выпало другое, новенькое, где в графе «Гражданство» были вписаны совсем другие данные, а старое удостоверение пошло в утилизатор. Попрощавшись с чиновником, я вернулся на бот и отошёл от гражданского орбитального терминала. Как ни крути, а было оно немаленького размера и впечатляло.

Раньше терминалы, которые ставили на орбиты цивилизованных планет, были жёстко зафиксированы гравитационными якорями в пространстве. Планета крутилась под ними, и ладно. Конечно, не совсем удобно, но для большого грузопотока самое то. Однако после появления орбитальных лифтов эта практика сразу устарела, и орбитальные терминалы теперь ставились на средней орбите. Обычно прямо над столицей планеты, уже вращаясь вместе с ней. Для грузовых кораблей, особенно больших, это являлось проблемой. Поэтому в больших системах помимо обычных орбитальных, на высокой орбите жёстко фиксировались в пространстве ещё и грузовые терминалы. Тот орбитальный, с диспетчером которого я связывался для получения маршрута, один раз в сутки пролетал неподалёку от грузового. Кстати, военная база тоже была привязана не к планете, а висела на одном месте. Как я понял, с другой стороны планеты находилась орбитальная крепость. К сожалению, когда я попал республику, то её не видел, планета скрывала, но она там точно есть, я из сети узнавал. Хотелось бы посмотреть на неё, ну да ладно, ещё успею. Тем более республика специализируется на таких оборонительных орбитальных крепостях. Их в системе сорок, только у планеты всего одна в непосредственной обороне. Остальные находятся по краям, мой слабенький радар до них не добирает.

Причина такого расположения проста. Орбитальные крепости предназначены для круговой обороны. Если противник выходит из гипера между линиями обороны, то невольно подставляет свои тылы ожидающим их базам внешнего периметра. А там мортиры, их вон даже линкоры не держат. Для непосредственной обороны хватает одной крепости и военной базы. К тому же в случае диверсии их потеря мало что значит для обороны. Крепости держат всю систему.

При подлёте к грузовому терминалу на меня вышел местный диспетчер и, узнав причину прибытия, выделил место стоянки без шлюзования. Я просто завис у одной из стен терминала, ожидая жирного заказа, решив не бегать за обычными, многочисленными. Выйдя в сеть, я настроил поисковик и стал ожидать запрос на транспортировку малого или среднего контейнера в пределах системы или услуг буксира. Так я провисел в пространстве, с интересом наблюдая за местной жизнью, часа три, пока не прозвучал звонок поисковика. Только что в объявлениях было выложен заказ на доставку двух средних контейнеров с пометкой «Срочно». Мгновенно прикинув, где они находятся, адрес доставки и сколько на это понадобится времени, я подтвердил заказ на себя. Заказчик был представитель фармакологической компании, не бренд, но имя у них есть.

Добравшись до склада, я получил оба контейнера и, не вешая их на сцепки, просто держа манипуляторами, по выданному диспетчером коридору помчался к начавшему движению транспортнику, который уже сбросил скорость, чтобы я успел. Трюм был открыт, поэтому, подлетев к зеву и согласовываясь с местным кладовщиком, что ждал меня внутри в скафандре, установил контейнеры на указанное место и отлетел в сторону. Заказчик подтвердил выполнение заказа и перевёл деньги. За три часа я заработал сто кредитов.

Вспомнив свои последние работы техником, а особенно какие гешефты я с этого имел, понял, что особо много я таким макаром не заработаю. Хорошо бы техником поработать, но мне просто лень было регистрироваться в местной сети, да и опыт пилотирования в, надо сказать, непростых условиях с сильным движением у планеты тоже шёл в плюс. Вот я и сделал выбор в сторону грузоперевозок. Тут тоже были плюсы. Медик из «Нейросети» советовал мне отдохнуть, а техником как раз я напрягал нейросеть, хоть и на двадцать пять процентов всего, а тут в основном работал в ручном режиме, что мне очень нравилось.

Одним словом, работа по грузоперевозкам была хоть и не такой хорошо оплачиваемой, но давала тот уникальный опыт, который мне в будущем мог пригодиться. А свои силы в ремонтных работах я и так знаю, опыт уже есть.

Так я и работал пять дней до назначенного срока. Не зря, как оказалось. В одном месте вообще двести монет заработал, когда буксиром притащил к станции средний грузовик. Как бы то ни было, но тысяча триста кредитов на дороге не валяются. Залетев на малый заправочный терминал, я пополнил запасы топлива и направился обратно к планете. То есть повторять всё по второму разу. Оставлять бот на площадке и учиться.

В этот раз я дожидался такси внутри бота. Холодно, с этим я не ошибся, действительно была поздняя осень. Через пару недель начнётся зима, благо в этой зоне она умеренная, можно сказать, тёплая. Я не стал глушить реактор, а перевёл его в минимальный режим работы, чтобы он поддерживал систему жизнеобеспечения, которая должна держать внутри нормальный температурный режим. Не хочу возвращаться после учёбы и сдачи сертификата в промороженный ледяной бот.

Быстро перебежав под морозным ветром в тёплый салон такси, я отправился к уже знакомому зданию корпорации «Нейросеть» на следующие тридцать дней учёбы.

С тридцатью днями я немного ошибся, вышел я из здания «Нейросеть» через двадцать девять дней, двадцать пять учился, четыре провёл в тренировочном комплексе, занятия в котором в последнее время проходили всё лучше и лучше. Видимо, адаптировался. Да и в спортзале в реальном спарринге с такими же учениками держался очень неплохо. Во всяком случае, за двадцать пять дней лежания в капсуле все необходимые базы у меня были выучены, о чём были отметки в удостоверении, и я был готов к сдаче на сертификат.

На улице было холодно, крупными хлопьями падал снег. Да и на земле его хватало. Сантиметров десять точно было. Хрустя снегом, я направился в сторону ближайшего кафе. Сделав заказ, я улыбнулся двум девушкам, что сидели через два столика и строили мне глазки, после чего, выйдя на инженерное управление столицы, отправил заявку на сдачу сертификата. Ответ пришёл, когда я пересел за столик к девушкам, угостил их лёгким алкогольным коктейлем и уже десять минут болтал, с интересом слушая их последние приключения, как они ездили большой компанией на горнолыжный курорт на другой стороне планеты. Кто с кем подружился. Кто ногу на горе сломал и на следующий день после реаниматора снова катался. Весело, я смотрю, тут местная молодёжь развлекается.

Извинившись перед симпатичными девушками, с которыми уже договорился встретиться в ближайшее время в хорошем клубе, я прочитал письмо, после чего сразу стал прощаться. Девушки – это, конечно, хорошо, но на сдачу экзамена меня приглашали немедленно. Вот это было странно, нужно уточнить причину такого их решения.

Олия и Рина огорчились моему уходу и предложили меня подвезти до инженерного госучреждения. Как оказалось, у Олии был свой флаер. Я, естественно, не отказался.

За те двадцать минут, что мы летели, я успел всласть нацеловаться с Риной на заднем сиденье, распустив по приятным упругим округлостям руки.

Обменявшись личными данными и почтами, чтобы держать связь, мы коротко распрощались, я жадно поцеловал в губы смутившуюся, но ответившую Олию и быстрым шагом направился ко входу к зданию. Кстати, туда же шли двое парней, которые были случайными свидетелями нашего прощания. В их взглядах я отчётливо уловил зависть. Да, согласен. Девчонки первый сорт, это точно, да и флаер у Олии не дешёвый. Подарок отца, директора какой-то там фабрики. У Рины отец тоже шишка. Так что девочки прикинуты были очень ничего. Несмотря на зиму – короткие юбки, облегающие крутые бедра, в которых нельзя наклоняться, чтобы не показать трусики, кстати, у Рины их не было, я там всё излапал. Ещё они были одеты в высокие сапожки, курточки на меху и распущенные волосы по местной моде. Красавицы!

На входе меня встретил распорядитель, и я узнал причину такой поспешности. Оказалось, шла сдача сертификатов студентами местного инженерного университета, и я удачно попал в эту струю. Правда, через неделю был ещё один выпуск, так что можно было и не спешить. Уплатив положенный взнос, я направился к группке студентов. Что ж, пора подтверждать свои знания. Вон по лицам парней и девушек хорошо было видно, что сдача идёт очень тяжело и их, можно сказать, валят. Последнее – не предположение, а услышанная фраза.

Вздохнув, я стал ожидать вызова в аудиторию, на двери которой была табличка: «Пункт сдачи инженерного сертификата специальности общего направления». Настроившись на три ближайших тяжёлых дня, я собрался и отринул неуверенность. Сдам, куда я на фиг денусь?

Для неместных студентов было выделено небольшое общежитие, там мы и ночевали, проходя трёхдневные достаточно тяжёлые экзамены. Республиканские инженеры из комиссии явно демонстрировали нам, что они лучшие в этой части Вселенной, да это и действительно было так. Однако, как бы то ни было, я сдал-таки на сертификат специалиста, и теперь в моём удостоверении была отметка, что я инженер-универсал. И на нейросети также появилась отметка-программа, что я имею права и могу пользоваться инженерным оборудованием. В частности, дроидами.

После экзамена ко мне подошёл молодой сотрудник и попросил пройти к директору. Я ещё находился в эйфории, осознавая, что наконец осуществил свою мечту. Одну из многих. Поэтому стоял на ступеньках входа в здание и упивался моментом.

– Хорошо, – кивнул я служащему и, развернувшись, хрустнув тонким льдом – уличный дроид-уборщик не успел убрать, – направился обратно в здание, где прошли эти три тяжёлых дня.

Директор, один из замов министра, оказался на удивление невысоким живчиком, который пригласил меня присесть и, сложив руки перед собой, с любопытством осмотрел меня и спросил:

– Я надеюсь, вы знаете, юноша, относительно дальнейшей судьбы получивших сертификат инженера граждан нашей республики согласно законам?

– В какой-то степени да, – осторожно ответил я.

– Я вам напомню. Все инженеры после сдачи сертификата обязаны отработать в течение года по направлению нашего департамента. Зарплата согласно вашим знаниям и должности. В среднем это четыре тысячи в месяц. Бывают надбавки.

– Да, я в курсе и даже рад получить такую обширную практику.

– Хотите уйти на вольные хлеба?

– Есть такое желание.

– Некоторые так и делают, но многие остаются на наших верфях, так как они больше нигде не получат подобного опыта… Ладно, теперь о деле. Согласно распределению вас направляют на станцию Варра. Это комплекс верфей и заводов, которые строят согласно заказам космические станции и их модули разной направленности. Мы вас направляем в отдел кадров Варры, там уже определят на работу по специальности. Сейчас у вас неделя отдыха, потом вы должны явиться на место работы.

Директор переслал мне на нейросеть приказ, который я внимательно прочитал и завизировал. Всё, у меня семь дней, чтобы отметить сдачу, благо есть с кем, обе девушки уже ответили и готовы к развлечениям, а потом уж можно отправляться на новое место работы. Что ни говори, а это действительно уникальное место, и я собираюсь получить огромный опыт. Тем более лететь до Варры всего три часа на моём боте. Она находилась на краю системы под охраной четырёх орбитальных крепостей. Режим секретности, как-никак.

* * *

– Значит, решил уходить? – спросил начальник конструкторского отдела, где я работал последние четыре месяца.

Этот год был богат на приключения и большие открытия. Тогда, год назад после разговора с директором инженерного департамента, я пять дней провёл в любовном угаре, после чего отоспался в каюте бота и направился к месту работы. На подлёте прошёл идентификацию, оказалось, не всем можно было здесь пользоваться личным транспортом, но диспетчер меня с разрешения начальства пропустил.

В отделе кадров молодого, но энергичного сотрудника, то есть меня, направили на сборочные верфи – вот уж где можно набраться уникального опыта, который в будущем точно пригодится. Я умудрялся командовать зараз семью новейшими инженерными комплексами и до сорока отдельными универсальными инженерными дроидами седьмого поколения, хотя у меня была установлена инженерная нейросеть шестого поколения. Многие считают, что пользователи такой нейросети не могут использовать аппаратуру седьмого поколения, а только той, что идёт по ниспадающей. Скажу честно, это действительно так, но и эту проблему можно обойти, не трогая саму нейросеть. Меня перед началом работ протестировали в капсуле и выдали результат. Требовалось выучить базу третьего ранга «Настройка нейросети» и перенастроить саму нейросеть для работы с оборудованием седьмого поколения. Я это всё сделал за четыре дня и приступил к работе. Как оказалось, многие условности можно было обойти. Начальство Варры на этом собаку съело, тем более с такими инженерами, как я. С подобными сетями к ним приходило много народу, и перенастройка нейросетей здесь была поставлена на поток.

Занимался я совместно с командой сборщиков, как понятно из названия, сборкой из готовых модулей заказанных и уже оплаченных станций. То есть полностью её запускали. В течение месяца уже другие специалисты гоняли их в разных режимах, после чего мы сворачивали станцию для транспортировки и отправляли заказчику. Этот год Варра в основном выполняла военные заказы, но были и внештатные, гражданские. Самая дорогая из собранных при моём участии станций была боевая «Нона»: её стоимость варьировалась от восьмисот шестидесяти миллионов до миллиарда. Всё зависело от идущих в комплекте модулей – диспетчерских, артиллерийских, ракетных и связи. Самая дешёвая была по заказу научного отдела университета, платило государство. Она стоила шестьдесят миллионов, но всё равно была в полном комплекте. А так за пять месяцев я собрал двенадцать станций – это был уникальный опыт.

Потом меня перевели на три месяца в бригаду, которая проводила диагностику станций перед отправкой их заказчикам. Тоже опыт, и какой! А последние четыре месяца я работал в конструкторском отделе. Вон даже премию получил в размере двадцати тысяч за собственноручно сконструированную боевую малую станцию, которая могла автоматически разворачиваться под огнём противника и, уничтожая его, освобождать сектор. Два месяца в свободное от работы время этим занимался. Справился.

Работал я не только на республику, но и на себя, точнее, на своё совершенствование. У меня ведь нейросеть рассчитана на три специальности. Так вот, я купил пакет баз для пилота-универсала среднего корабля и сдал на сертификат. Ещё купил полный пакет баз врача. Замечу, не медика, который может работать только с капсулами, а именно врача. Там было пять баз пятого ранга и три четвёртого. Все эти базы я в свободное время поднимал как мог, благо у нас на станции была своя медсекция, и я по ночам учился под разгоном. Но все медицинские базы я поднял пока только до четвёртого ранга. Ничего, с обязательной работой всё, время вышло, можно заняться и собой. Кроме сертификата пилота универсала среднего корабля я сдал ещё на две профессии, подтвердив их. Это программист и медтехник. Не путать с медиком. Медтехник обслуживает и ремонтирует медицинские капсулы. Не инженер, а именно техник. Так что у меня на плече было шесть нашивок по специальностям. А это было круто по местным меркам. Тем более в моём возрасте, вон всего три месяца назад отметил девятнадцатилетие.

Было и другое. Зарплата у меня была приличная, и я всю её пустил в дело. Даже бот свой усовершенствовал. Фактически от прежнего остался только каркас. Остальное я выкупил с местных складов и довёл свой бот до совершенства. Например, рубка уменьшалась в размере, и заметно. Раньше сколько аппаратуры и оборудования занимало там место, сейчас же оно всё находилось под полом, и единственный предмет, оставшийся в рубке, это было кресло пилота. Нет, в действительности приборы управления были, но они проецировались голограммами по желанию пилота. Причём это были осязаемые голограммы, которых можно касаться и чувствовать. То есть нажимать на клавиши и получать результат, хотя все эти пульты перед пилотом не настоящие. Обзорные окна я не стал убирать, но они уже не требовались: когда пилот садился в кресло, разворачивались голограммные экраны, и было такое ощущение, будто пилот висел с креслом в вакууме, при желании приближая тот или иной участок. После того как я всё сделал, решил провести проверку – поработал им используя манипуляторы. Вещь!

Вот до чего дошли учёные республики, которые мы, инженеры, теперь внедряем в корабельные системы. Станции тоже не избежали нашего интереса. Всех этих знаний и новинок, естественно, не было ещё в тех инженерных базах, что я купил на «Сивилле», поэтому мне по службе выдали две базы четвёртого ранга и одну пятого. Выучил я их в свободное время за три месяца, а потом за пилотские взялся. Базы назывались так: «Обслуживание и ремонт Т-аппаратуры» и «Кибернетизация» – четвёртого ранга, «Инженерное дело» – пятого ранга. Именно Т-аппаратура и была установлена мной самолично в рубке бота. Это я об оборудовании, что проецировало качественные осязаемые голограммы.