Текст книги "Чистка Владимира Путина. Кто выбывает, а кто остается?"

«Новая газета» избежала банкротства и закрытия. Но примерно в те же дни окончательно решилась судьба другого неподконтрольного государству СМИ – «Общей газеты», последнего рупора «шестидесятников».

Ее учредитель и главный редактор Егор Яковлев, отчаявшись найти финансирование для продолжения издания, продал газету петербургскому бизнесмену Вячеславу Лейбману. В. Лейбман же «Общую» сразу закрыл, став вместо нее издавать газету «Консерватор» – совсем другой (откровенно пропутинской) направленности.

Е. Яковлев до последнего момента, как кажется, был уверен, что после продажи «Общая газета» сохранится и что журналистский коллектив не будет разогнан.

Осталось неизвестным, зачем бизнесмен, прежде чем начать выпуск своей газеты, сильно потратился на то, чтобы «зарезать» другую газету. Напрашивается предположение, что Лейбман потратил на покупку не свои деньги, а чьи-то другие, и с единственной целью – чтобы ее не купил кто-нибудь другой (например, враг Путина Березовский).

Само «дело Сорокина», раскрученное функционерами молодежной организации путинопоклонников «Идущие вместе», прямого отношения к нашей теме не имеет. Самым кровавым эпизодом преследования Владимира Сорокина было торжественное «замачивание» его книги «Голубое сало» в символическом унитазе, установленном напротив Большого театра.

Это «замачивание» не было инспирировано властями, со стороны которых В. Сорокину ничего не угрожает и не угрожало (со стороны отдельных накрученных «Идущими» идиотических граждан – может, конечно, угрожать). Не исключено, что руководство «Идущих» получило негласную санкцию на свои действия от кураторов в Администрации – но было и гласное осуждение их со стороны видных деятелей режима «управляемой демократии» (С. Ястржембского и министра культуры Михаила Швыдкого).

Кампания просто принесла ощутимую пользу как Сорокину, так и «Идущим» (не случайно некоторые злые и циничные люди даже заподозрили тут предварительный сговор между фюрером путинюгенда и автором «Голубого сала»).

Однако по доносу 49-летнего Артема Магунянца, «идущего вместе» с путинолюбивой молодежью, вскоре было заведено уголовное дело против выпустившего «Голубое сало» издательства «Ad Marginem» по статье 242 УК РФ (распространение порнографии).

На самом деле основная тема «творчества» Сорокина – не секс, а процессы дефекации, а также некрофилические фантазии в духе маньяка Чикатило. Читателю традиционной ориентации близкое знакомство с Сорокиным скорее угрожает ослаблением половых инстинктов, а не наоборот (то есть его сочинения – в некотором смысле «антипорнография»).

Но дело не в этом. Телеканалы, показывающие по ночам самую настоящую порнографию, не подвергаются за это репрессиям. На издателя же печатной продукции, заподозренной в том же, было почему-то заведено уголовное дело.

Мало того, 16 сентября 2002 года, после заключения филологической экспертизы, установившей наличие в «Голубом сале» элементов порнографии (эксперты – члены «патриотического» Союза писателей России Сергей Лыкошин и Сергей Переведенцев), сотрудники ГУВД Москвы произвели в офисе издательства обыск. Было изъято 5 экземпляров «Голубого сала» и документация о тираже.

Не исключено, что директора издательства «Ad Marginem» Александра Иванова под предлогом дела о порнографии наказали (точнее, пока «серьезно предупредили») за издание политического боевика Александра Проханова «Господин Гексоген». «Гексоген» целиком посвящен весьма болезненной для Путина теме – взрывам домов в Москве как чекистской избирательной технологии. Даже старый НТВ лишь поднимал этот вопрос – но не отвечал на него столь однозначно…

Поэтому обыск у Иванова есть все основания считать политическим событием. А покушением на свободу печати он безусловно является, даже если «Господин Гексоген» здесь не при чем и «порнография» («антипорнография») была его действительной причиной, а не предлогом.

4 октября 2002 года президент В.В. Путин отменил указ Б.Н. Ельцина от 27 августа 1991 года ««О бюро независимой радиостанции «Свобода»/»Свободная Европа»«, которым первый Президент России предписывал «разрешить дирекции независимой радиостанции «Свобода»/»Свободная Европа» открыть постоянное бюро в г. Москве с корреспондентскими пунктами на территории РСФСР».

Отмена ельцинского указа непосредственного практического значения не имела, поскольку радиостанция действует в России не на основании этого указа, а на основании закона «О средствах массовой информации».

По мнению руководителя московского бюро радиостанции Андрея Шарого, который сравнивает ельцинский указ 1991 года с медалью «за защиту Белого дома», «здесь есть две стороны – формально-юридическая и, так скажем, символическая. Что касается первого аспекта, то никакой трагедии мы из этого не делаем. Статус радиостанции не меняется. Летом (2003 года. – В.П.) наша лицензия на вещание должна проходить перерегистрацию, тогда-то и выяснится, было ли путинское решение пустой формальностью или чем-то большим».[50]50
  Шаргунов С. «У нас отобрали медаль». Новая газета. 2002. 7 – 9 октября.


[Закрыть]

В конце октября 2002 года случился, пожалуй, самый значительный кризис третьего года путинского правления – захват чеченскими террористами более 800 заложников в театре на Дубровке, а затем гибель около 130 из них от примененного при истреблении террористов отравляющего газа.

Руководители силовых структур не понесли наказания за проникновение террористов в Москву; основные претензии власти предъявили телевизионным журналистам, ошибки которых в ходе освещения событий якобы могли сыграть на руку террористам.

Сам Путин высказал свое личное неодобрение газпромовскому гендиректору НТВ Б. Йордану по поводу того, как его журналисты освещали события на Дубровке. В прессе появились предположения о предстоящем снятии главного редактора НТВ Т. Митковой, ее заместителя Савика Шустера, а также самого Б. Йордана.

Кремль инициировал принятие в Думе сразу в трех чтениях поправок к закону о СМИ, ограничивающих права журналистов.

Однако 25 ноября 2002 года на встрече с руководителями пропрезидентских СМИ Путин объявил о том, что наложил вето на принятые обеими палатами парламента поправки к закону о СМИ, вызвавшие критику в прессе и призывы к Президенту не подписывать их. Но журналисты рано радовались: 27 ноября Президент направил письмо председателям обеих палат парламента с рекомендацией доработать закон о СМИ, предложив ввести «дополнительную регламентацию деятельности СМИ в условиях режима чрезвычайного положения, режима военного положения, а также при освещении чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера».

По мнению «Новых Известий», «путинское вето – это вовсе не отказ от разработки и внедрения в законодательном порядке комплекса ограничений на журналистскую деятельность… а всего лишь формально выраженное президентское недовольство по поводу несовершенства предложенных мер».[51]51
  Агафонов С. Кремлевский наперсток. Новые Известия. 2002. 27 ноября.


[Закрыть]

9 марта 2000 года в авиакатастрофе погиб журналист Артем Боровик – владелец медиа-холдинга «Совершенно секретно», газеты которого «Совершенно секретно» и «Версия» подталкивали к президентскому креслу Евгения Примакова и публиковали коррупционный компромат на Путина.

9 сентября 2000 года в соответствии с ранее подписанной «Концепцией национальной безопасности России» Президент утвердил «доктрину информационной безопасности», которая предусматривает восстановление элементов государственной цензуры («укреплять механизм правового комплекса ограничений на доступ к конфиденциальной информации»).

25 декабря 2001 года был осужден на 4 года по обвинению в шпионаже в пользу Японии журналист Григорий Пасько, писавший на экологические темы в японской прессе (25 июня 2002 года Верховный суд подтвердил осуждение Г. Пасько).

В июне 2002 года заместителем председателя ВГТРК (2-й телеканал) по вопросам безопасности назначен бывший начальник Центра общественных связей ФСБ Александр Зданович.

По данным Фонда защиты гласности (ФЗГ) Алексея Симонова, за 11 месяцев 2002 года (без декабря) в России заведено более 40 уголовных дел на журналистов – больше, чем за все 10 лет ельцинского правления. За то же время убито 42 журналиста, зафиксировано нападений на журналистов – 69, нападений на редакции – 19, отключено от эфира и закрыто редакций – 60.[52]52
  Хайрулин М. Алексей Симонов. Свобода слова практически исчезла. Московский комсомолец. 2003. 14 января.


[Закрыть]

При Ельцине Россия стала страной «третьего мира» в экономике. Путин делает Россию страной «третьего мира» и в политике.

Ближайшие перспективы свободы слова в России не внушают оптимизма… Сейчас свобода слова ушла в интернет. До сих пор интернет испытывал лишь эпизодические наскоки властей – целенаправленная стратегия создания «управляемого интернета» пока не выработана.

Политика приведения к общему знаменателю бумажной прессы и радио на федеральном уровне несколько пробуксовывает и проводится не столь централизованно и систематически, как было проведено покорение телевидения (в провинции местными властями покорена и основная бумажная пресса – но это фактически произошло еще до Путина).

Один из наиболее интересных вопросов о будущем: будут ли вслед за телеканалами построены в «информационную вертикаль» сайты интернета, радио и еще уцелевшие независимые газеты и журналы?

Хроника построения «информационной вертикали» (продолжение)

«Я знаю, что за кошмар мучает Путина… Понятно, что президентом Путина сделала пресса… Вот и представьте себе ночные кошмары этого человека: возникает какой-нибудь генерал Шаманов, из которого первый и второй каналы делают нового президента. Я думаю, это его мучает».

Алексей Венедиктов, «Демократический выбор». 2002. № 8

«Построение во фрунт» средств массовой информации было приоритетной темой политики президента Путина на протяжении всего первого срока его правления, опередив по значимости и «наведение конституционного порядка» в Чечне, и ремонт федеративных отношений, и налоговую реформу, и преобразования в судебной сфере, и разговоры о военной реформе. Ни в какой другой области администрация Путина не проявляла такой последовательности, как в этой.[53]53
  Эта статья является фактически развитием и продолжением статьи: Прибыловский Владимир. Война Путина со свободой слова: Хроника построения «информационной вертикали. Россия Путина. Пристрастный взгляд. М.: Центр «Панорама», 2003.


[Закрыть]

После гибели в марте 2000 года Артема Боровика печатные издания холдинга «Совершенно секретно»– ежемесячная газета «Совершенно секретно» и еженедельная «Версия»– почти сразу прекратили нападки на Путина лично и сильно поумерили критичность своих публикаций о его окружении.

К тому же после избрания Путина президентом политический идеал и отчасти патрон боровиковского холдинга Евгений Примаков выбыл из колоды активных политиков и стал всячески подчеркивать свою лояльность новой власти (хотя и уклонился от вступления в путинопоклонническую «Единую Россию»). Другой политический ориентир «сов. секретчиков», мэр Москвы Юрий Лужков, «прогнулся» еще сильнее – вплоть до присоединения к «Единой России» вместе со своим движением «Отечество».

Тем не менее, под руководством шеф-редактора Рустама Арифджанова «Версия» и «Совершенно секретно» сохраняли значительную независимость суждений. Эти газеты можно было бы упрекнуть в некоторой «желтизне», участии в междоусобице олигархических группировок (компроматные тексты о представителях «семейной» группы, инспирированные, видимо, столичной мэрией), заказном (предположительно) характере некоторых публикаций, но не в лизоблюдстве.

В сентябре 2000 года «Версия» даже подверглась налету и обыску с изъятием редакционных материалов со стороны ФСБ, когда газета готовила публикацию эксклюзивных материалов о гибели подводной лодки «Курск».

В конце октября 2002 года случился, пожалуй, самый значительный кризис третьего года путинского правления – захват чеченскими террористами более чем 800 заложников во время спектакля «Норд-Ост» в театральном центре на Дубровке, а затем гибель 129 из них от примененного при уничтожении террористов отравляющего газа.

Руководители силовых структур не понесли наказаний за проникновение террористов в Москву; основные претензии власти предъявили телевизионным журналистам, ошибки которых в ходе освещения событий якобы могли сыграть на руку террористам.

Раньше других неприятности, связанные с «Норд-Остом», обрушились именно на газету «Версия», сотрудники которой предприняли собственное расследование трагедии.

1 ноября 2002 г. оперативные работники ФСБ явились в офис «Версии», где изъяли редакционные компьютер и сервер, на несколько дней парализовав работу издания. Причиной изъятия было названо уголовное дело, возбужденное 18 октября 2002 г. по факту публикации еще в мае того же года статьи под названием «Маскировка» о неразрешенном строительстве на секретных объектах.

Истинной же причиной, как сразу предположил Р. Арифджанов, была не забытая уже всеми «Маскировка», а желание ФСБ предотвратить появление в «Версии» отчета с подробностями операции по истреблению террористов вместе с заложниками в театральном центре на Дубровке. 26 октября 2002 г. заместитель главного редактора «Версии» Андрей Солдатов был свидетелем операции по «освобождению» заложников, и его данные о погибших и пострадавших сильно отличались от официальных: многих заложников выносили из здания театрального центра уже мертвыми, и тем не менее их сразу же увезли в больницу – видимо, для того, чтобы создать впечатление, будто они погибли не во время «освобождения», а в больнице или на пути к ней.

Копии файлов А. Солдатова остались на другом компьютере, и статья все-таки вышла. У тех, кто инициировал налет на газету «Версия», видимо, были причины опасаться правды, но их опасения оказались преувеличенными: никаких смертельно опасных для чиновников и силовиков разоблачений в опубликованных материалах не оказалось.

После этого уголовное дело по «Маскировке» было закрыто, а редакционная техника вместе с файлами о «Норд-Осте» была журналистам возвращена. Формально дальнейшего продолжения инцидент не имел: и «Маскировка» была забыта прокуратурой, и разоблачения Солдатовым вранья официальных лиц по поводу «Норд-Оста» были оставлены без внимания.

Однако конфликт ФСБ с «Версией» не мог не осложнить отношения Р. Арифджанова с собственниками газеты. 14 июля 2003 г. президент группы компаний «Совершенно секретно» Вероника Боровик-Хильчевская (вдова Артема Боровика) подписала заявление об уходе Р. Арифджанова. Непосредственно уход был связан с тем, что газета проиграла в Арбитражном суде дело, которое вел холдинг «Альфа-групп» против «Версии»[54]54
  Еще в мае 2002 года «Версия» опубликовала материал Олега Лурье «Криминальное чтиво по-русски» – якобы интервью с сотрудником ФБР, в котором руководители консорциума «Альфа-Групп» Петр Авен и Михаил Фридман обвинялись в торговле наркотиками и связями с криминалом. Руководство консорциума обратилось в арбитражный суд с иском о защите деловой репутации. В начале 2003 года суд обязал выплатить компенсации истцам: 3 млн. рублей Авену, 3 млн. рублей Фридману, а также 172 тыс. фунтов стерлингов детективному агентству Kroll, которое было нанято «Альфой» для проведения расследования. (В 2001 году аналогичная статья того же О. Лурье о «Межпромбанке» в «Новой газете» чуть было не привела к банкротству и закрытию «Новой газеты»).
  В конце 2003 года О. Лурье, уклонившийся от участия в судебном процессе между «Версией» и «Альфой», обрел финансирование на издание собственного глянцевого журнала, названного им «ВВП (Валовой внутренний продукт)». Декларируемая на титульном листе «цель журнала» – «оказание содействия предприятиям и организациям в продвижении своих идей и возможностей… в свете требований президента РФ В.В. Путина об удвоении ВВП».


[Закрыть]. Однако, как считает Р. Арифджанов, «проигрыш в арбитраже был только повод (для отставки)». «За три года совместной работы (с Боровик-Хильчев-ской) мы успели хорошо поработать, но и несколько устать друг от друга».[55]55
  Страна. ру. 2003. 15 июля. Цит. по: Арифджанов Рустам Мустафаевич. Досье. Informacia.ru («Секретные материалы России»). Досье http://www.informacia.ru/facts/arifdzhanov-facts.htm).


[Закрыть]

Катастрофа на Дубровке имела еще одно прямое последствие: она все-таки привела к новой смене руководства на НТВ.

Борис Йордан, назначенный гауляйтером отнятых у Гусинского телевизионных территорий, оказался оккупантом сравнительно либеральным. Йордан относился к вверенному ему телевидению как к бизнесу, который рано или поздно должен начать приносить прибыль. Телевидение, зажатое мелочной цензурой – плохой бизнес (чему пример – два первых, чисто государственных канала). От мелочной опеки Йордан журналистов избавил, что позволило сохранить им хотя бы стилистическую независимость. В течение какого-то времени это не вызывало прямых нареканий Кремля.

После «Норд-Оста» ситуация резко переменилась. В освещении этой катастрофы журналисты НТВ в полной мере проявили свойственный им профессионализм, при этом не слишком оглядываясь на возможное недовольство сверху. То, как подопечные Йордана освещали кризис, возмутило лично президента: «О нем (предстоящем увольнении Йордана. – В.П.) говорили как о личном решении президента, взбешенного тем, что НТВ в прямом эфире показало штурм на Дубровке».[56]56
  Латынина Юлия. Я сам буду вашим цензором. Телевидение – единственная отрасль экономики, которую контролирует лично президент России. Новая газета. 2003. № 4.


[Закрыть]

До изгнания знаковых фигур из числа журналистов дело тогда все-таки не дошло, однако Б. Йордан во второй половине января 2003 года был уволен – сначала с одного гендиректорского поста (в «Газпром-Медиа»), а затем и с другого (на НТВ).

И.о. гендиректора НТВ 22 января 2003 г. был назначен Николай Сенкевич, врач по образованию, его заместителем – телепродюсер Алексей Земсков. 6 февраля, через два дня после встречи с главой «Газпрома» Алексеем Миллером, Леонид Парфенов объявил в интервью «Эху Москвы» о прекращении выхода «Намедни» и уходе в отпуск на три месяца начиная с 10 февраля 2003 г. Кроме Л. Парфенова, недовольство и возмущение – в том числе публичное – назначением на НТВ нового руководства, не имеющего никакого отношения к профессии, выражали Татьяна Миткова и Савик Шустер. Недовольные, однако, были вынуждены смириться. 18 мая 2003 г. вернулись в эфир и «Намедни».

При Сенкевиче общественно-политическое вещание на НТВ стало уходить на второй план, уступив место развлекательным ток-шоу.

«Новые Известия» были одной из двух газет (наряду с «Новой газетой»), с самого начала относившихся к президенту Путину без всякого пиетета. Финансовым спонсором «Новых Известий» являлся Борис Березовский, но формальным владельцем контрольного пакета акций был бизнесмен Олег Митволь (консервная промышленность, производство зеленого горошка). За Митволем было записано 74% акций ОАО «Информационно-издательская группа (ИИГ) «Новые Известия» (переданных ему при отъезде за границу Березовским), а за журналистским коллективом – 24%.

Переводя свои акции на Митволя, Березовский из-за спешки не сумел юридически обезопасить себя от, говоря новорусским сленгом, «кидалова». Впрочем, первое время Митволь и не пытался Березовского «кинуть».

В редакционную политику газеты ее формальный владелец абсолютно не вмешивался и, тем более, не финансировал «Новые Известия» – это продолжал делать лондонский изгнанник. Но оформлялось все, видимо, через коммерческие структуры Митволя – скорее всего, не без выгоды для него (как плата за риск).

Однако 20 февраля 2003 г. О. Митволь предъявил руководству газеты претензии по поводу неправильного распоряжения его финансовыми вливаниями, уволил с поста генерального директора ОАО «ИИГ «Новые Известия» Игоря Голембиовского и приостановил издание.

«То, что Олег Митволь говорит о финансовых махинациях, смешно, – заявил в интервью газете «КоммерсантЪ» заместитель главного редактора «Новых Известий» Валерий Яков. – Ведь именно Митволь у нас за финансы отвечал. Мы считаем, что события в газете связаны с тем, что в последнее время на ее страницах выходили резкие статьи о Путине. Вот и в последнем номере была большая публикация «…Плюс путинизация всей страны».[57]57
  Коммерсантъ. 2003. 21 февраля. (Автор статьи в «Новых Известиях» – Владимир Прибыловский. В более полном виде ее текст опубликован в издании: Верховский А.М, Михайловская Е.В., Прибыловский В.В. Россия Путина. Пристрастный взгляд. М.: РОО «Центр «Панорама», 2003. С. 193—204; глава «Путинославие: Хроника прославлений Путина Владимира Владимировича».)


[Закрыть]

Сходное мнение высказал Б. Березовский в интервью сетевому изданию «Газета. Ру»:

«Вчера, например, вышел материал о возрождении культа личности Путина, который, видимо, в Кремле не понравился. Я думаю, что Митволь получил отмашку от Кремля, потому что сам он человек трусоватый».[58]58
  Ростова Наталия. «Новые Известия» больше не выйдут. Газета. Ru. 2003. 20 февраля (http://www.gazeta.ru/2003/02/20/novyeizvesti.shtml).


[Закрыть]

Увольнением И. Голембиовского Митволь не ограничился, обратившись с заявлением в прокуратуру о том, что Голембиовский и его заместитель Сергей Агафонов в течение нескольких лет якобы занимались криминальным выведением активов из «Новых Известий».

Через два месяца часть бывших сотрудников «Новых Известий» во главе с И. Голембиовским и С. Агафоновым основала газету «Русский курьер», а группа во главе с Валерием Яковым возобновила выпуск «Новых Известий».

Один из политологов-путинопоклонников съязвил по этому поводу в «Moscow Times»: вот, дескать, какой у Путина страшный авторитарный режим – только одна оппозиционная газета закрылась, как сразу нашлись спонсоры для издания вместо нее целых двух.[59]59
  Панкин Алексей. «Известия» – «Новые известия» – новые «Новые известия» – «Резонанс» – далее везде. Русский ответ американскому госдепу. The Moscow Times. 2003. Apr. 8.


[Закрыть]

На самом деле «новые» «Новые Известия» В. Якова – скорее нейтральное издание, чем оппозиционное. Что касается «Русского курьера», то он в качестве оппозиционного издания (хотя и заметно более осторожного, чем «старые» «Новые Известия») просуществовал неполные два года (по февраль 2005 года).

Видимых репрессий против руководителей «Русского курьера» за их политическую позицию и прежнее сотрудничество с Березовским власти не производили, но уголовное дело в отношении Голембиовского и Агафонова постепенно раскручивалось. Сами Голембиовский и Агафонов на допросах заявляли, что считают себя полностью невиновными, а все инкриминируемые им сделки с редакционным имуществом объясняли редакционной необходимостью.

Дело Голембиовского – Агафонова было классическим образцом «выборочного правосудия»: все коммерческие структуры, в том числе редакционно-издательские, используют дырки и противоречия в законодательстве с целью минимизировать свои расходы, но наказывают за это только тех, кто чем-то прогневил власть, какой-нибудь из властных кланов или конкретного чиновника.

18 июня 2004 г. Следственный комитет (СК) при МВД РФ закончил расследование уголовного дела в отношении главного редактора газеты «Русский курьер» и бывшего главного редактора «Новых Известий» И. Голембиовского и его заместителя С. Агафонова. СК пришел к выводу, что Голембиовский и Агафонов, руководя «Новыми Известиями», намеренно банкротили издание и выводили из него активы. Было объявлено, что после изучения обвиняемыми 22 томов уголовного дела его материалы будут переданы в суд[60]60
  Шварев Александр. Руководителя «Русского курьера» готовятся к суду. Время новостей. 2004. 21 июня.


[Закрыть]. 16 августа 2004 г. это действительно произошло – прокуратура передала дело в суд, после чего, правда, оно было возвращено на доследование, а затем заглохло.