Текст книги "C'est La Vie или смысл жизни и цена «человека». Как сформировать настоящего человека"

Владимир Соловьев
C’est La Vie или смысл жизни и цена «человека»
Как сформировать настоящего Человека

Настоящее – это самое лучшее время, потому что это и есть твоя Жизнь. Хочешь быть счастливым – будь им. Для этого нужно только твое желание.

От автора

Мне исполнился 81 год. Оказывается, я прожил долгую жизнь, почти век, и на моей памяти произошло становление и распад нового государства, в котором я живу, появились и исчезли многие государства в мире, на моей памяти ушли многие известные люди, которые при мне возникли в моей жизни и вообще ушли из жизни. Многое в мире изменилось, а я все продолжаю жить. Когда я вспоминаю все это, то удивляюсь, как долго я живу. Даже странно, что я видел вживую многих мировых легенд, часто очень странно, что я вообще их встретил в своей жизни, таких как Ив Монтана с Симоной Синьоре на концерте в Ленинграде в 1957 г., Леонарда Бернстайна в Ленинграде на концерте Нью-Йоркского филармонического оркестра в 1959 г., фигуристов Л. Белоусову и О. Протопопова в 1962 г. на чемпионате СССР по фигурному катанию в г. Рига, Главнокомандующиего ВМФ Союза ССР адмирала Горшкова С. Г. (был его доверенными лицом на выборах в Ленинграде в 1964 г.), президента Франции Шарля де Голля в г. Новосибирске в 1966 г., боксера Кассиуса Клея, который только что стал Мохаммедом Али в Узбекистане г. Самарканде в 1978 г., (у меня даже есть вообще один единственный автограф в жизни – это автограф боксера Али), многих великих певцов и балерин (С. Лемешева, Г. Пищаева, Л. Утесова, М. Бернеса, Б. Штоколова, К. Сергеева, Н. Дудинскую, А. Шелест, И. Колпакову, Г. Уланову, М. Плисецкую, Вахтанга Чабукиани (сидел рядом с ним в театре на концерте Французского театра современного танца), А. Павлову, Н. Черкасова, Н. Рериха (на выставке его картин в Эрмитаже в 1960 г.), и т. д. и т. п. Скрипача Вадима Репина я видел еще мальчишкой в 1982 г., когда его мать провожала на самолет и несла его скрипку. Я уже не говорю о моем поколении людей, которые начинали свою карьеру при мне и при мне же и завершили и вообще ушли из жизни (М. Магомаев, Ю. Гуляев, М. Кристалинская, И. Кобзон и многие, многие другие.).

Странно, то, что я их вижу, как живых, как будто мы расстались вчера. Я помню, как пританцовывал Л. Бернстайн, когда дирижировал Нью-Йоркским филармоническим оркестром на гастролях в Ленинграде, как он повернулся в зал и спросил: «Вы устали?». Все хором закричали: «Нет!». «А я устал» и вытер пот, но сыграл еще одну или две вещи на бис сверх программы. Я помню, какое неизгладимое впечатление произвели на меня впервые услышанные произведения И. Стравин-ского, М. Равеля, Ч. Айвза (а было мне тогда всего 19 лет). Как будто это было вчера. А прошло всего 62 года. Помню защитный френч Н. Рериха, который никак не вязался с его красочными философскими полотнами на выставке его картин в 1960 г. в Русском музее в Ленинграде. Я был почти на дебюте Алисы Фрейндлих и встречал ее на улице у театра, когда она была еще совсем девчонкой сразу после окончания театрального института, но играла уже очень хорошо в театре им. В. Ф. Комиссаржевской. Вот только сейчас я осознал, что я жил в великую историческую эпоху, ходил по Невскому и Литейному проспектам, мимо Летнего сада по ул. Пестеля, мимо дворцов и памятников Ленинграда, таких прекрасных просто нет нигде в мире, а для меня это был просто дом родной. Потому что мы с женой жили на Литейном проспекте у Литейного моста и центр города просто был нашим домом. Я каждый вечер встречал жену (она работала в Публичной библиотеке на углу Невского и Садовой) и мы шли пешком к нашему дому через все исторические места: иногда по Невскому и Литейному пр., иногда через Инженерный замок, мимо Русского музея, Летнего сада. И лишь сейчас я понял, какое это было счастье жить в таком великом городе.

Я написал свои мемуары и возник такой вопрос – а, собственно, для чего, с какой целью жил я сам. Пока я был маленький несмышленыш, такой вопрос не возникал, потому что в основе были чисто биологические эволюционные процессы развития, тем более что мою жизнь в определенной степени обеспечивала моя мать и те социальные условия, в которых я существовал. Но и когда я стал самостоятельным, завел семью, ребенка – это все еще было бессознательное, в большей степени было природное, биологическое существование, хотя и с социальным наполнением. Я не случайно убрал пока термин «жизнь» и заменил его другим, более точным по смыслу, термином – существование, потому что о том, что такое жизнь, смысл жизни я в то время не задумывался. А когда задумался в 75 лет, то оказалось, что осмысленные понятия «человек», «жизнь», «жизнь человека в обществе», «смысл жизни», «цена жизни» вообще отсутствуют. Более того, после написания мной массы книг на научную тематику, оказалось, что вообще отсутствуют все, я подчеркиваю, не большинство, а все, основные разумные понятия, касающиеся жизни человека в обществе.

Я закончил школу с золотой медалью, но из школьной программы в жизни я использовал только умение читать, писать и считать. Я закончил институт с отличием, получил «красный» диплом, но из 52 дисциплин в жизни я практически не использовал почти ни одного слова. Оказывается, что все это время я истратил совершенно напрасно, бессмысленно. Если внимательно проанализировать всю мою трудовую жизнь в проектных и научно-исследовательских институтах, кроме работы на Кронштадтском морском заводе, я выполнял абсолютно бессмысленную, реально никому не нужную, бесполезную работу. Да и на заводе в г. Кронштадте, где я действительно делал практическую работу – помогал в организации ремонта подводных лодок и кораблей ВМФ, но для чего нужен был этот флот с гуманистических позиций совершенно непонятно. Даже в конце своей трудовой жизни, когда я работал профессором и преподавал, на мой взгляд, свою теоретическую интерпретацию по вопросам организации и управления в действительности студентам она также реально была не нужна, как и для меня в свое время учеба в Вузе практически была бесполезной. Таким образом, оказывается, по большому счету, вся моя сознательная трудовая жизнь с точки зрения общественной пользы, даже просто на уровне здравого смысла, была бесполезной.

Как правило, в подавляющем большинстве случаев вопросы о смысле, целесообразности, или цене жизни, вообще не возникают даже перед смертью человека. Реально эти вопросы должны были бы вставать перед каждым человеком, когда он собирается совершить поступок, связанный с риском для собственной жизни. Однако, к сожалению, как правило, человек в расцвете сил совершает эти поступки безрассудно и бессмысленно, в состоянии аффекта, не задумываясь и не рассуждая о том, что он может потерять свою жизнь, спасая из огня, или тонущего ребенка, который еще ничего в жизни стоящего не сделал, или старушку, которая уже ничего стоящего не сможет сделать. Как объяснить с разумной точки зрения, когда человек затрачивает огромные усилия и средства, спасая вопреки естественному биологическому отбору природы, ребенка-растение, когда в это время в мире десятки тысяч нормальных детей умирают от голода, зачем затрачиваются средства на содержание бесполезных для общества душевнобольных (без умных, с ума сшедших, малоумных, недоумков и полных идиотов), когда в это же самое время умирают от голода и нищеты сотни тысяч трудоспособных разумных людей, которые могли бы принести пользу обществу. Как объяснить с гуманистической точки зрения, т. е. с точки зрения «разумного человека», к каким людям мы себя относим как высшее достижение природы, зачем общество пожизненно содержит насильников, террористов, убийц, казнокрадов и прочих преступников, которых нельзя отнести даже к категории диких зверей[1]1
  Результатом деятельности любого казнокрада является угроза смерти сотен и тысяч людей.


[Закрыть]. Как объяснить геноцид, апартеид, концентрационные лагеря и уничтожение себе подобных в кровопролитных войнах и т. д. до бесконечности. Объясняется, как ни странно, все это очень просто – у человечества отсутствуют разумные понятия человека, человечности (гуманизма) и жизни человека в обществе.

Более того, до настоящего времени понятие «человек разумный» (Homo sapiens) тоже отсутствует, в результате чего складывается объективная тенденция деградации «знаний» (?) естественных «точных» (?) наук, социальных наук и истории, которые, казалось бы, как они утверждают, оперируют фактологическим материалом, строят свои научные знания на фактах. В действительности знания всех наук и истории, в том числе, строятся на субъективной интерпретации «фактов», случайно полученных в результате опытов, или исследований, или найденных археологических артефактов[2]2
  Артефакты, которые ученые не могут объяснить, просто отбрасываются.


[Закрыть], исходя из собственного ограниченного частичного представления мира. Причем эти объяснения никак не верифицируются[3]3
  Требование повторения результатов опытов в действительности не является показателем истинности.


[Закрыть], потому что критерия истинности – Абсолютной истины – нет, да и быть не может, т. к. собственно истина понятие сугубо относительное и переменчивое вследствие постоянного расширения круга знаний о мире и соответственно изменения истины. В связи с тем, что системное мышление у человечества до сих пор отсутствует в принципе, поэтому все выводы и умозаключения, так называемые законы и закономерности, предлагаемые учеными в качестве научных теоретических знаний другим людям, и другим ученым в том числе, принимаются на веру, как и любые другие «ненаучные» мифологические, эзотерические и прочие религиозные и идеологические «вероучения». Парадоксальность «расширения» объема знаний о мире, как ни странно, неизбежно приводит к примитивизации знаний и, как следствие, к дебилизации и деградации Человечества, потому что человек уже не способен воспринимать этот огромный объем бессистемной информации и происходит ее неизбежная симплификация. Не случайно антигуманное и антисоциальное неравноправное общественное устройство, вульгарная монетаристская экономика, основанная на частной собственности и власти денег, безнравственных методах, не воспринимаются обществом как угроза существованию Человечества, а уничтожение экосистемы, ради получения прибыли и эфемерных богатств на основе аморальных безнравственных принципов, тоже не рассматривается как тенденция к уничтожению экосистемы планеты Земля, а реализуется как норма.

В связи с тем, что подлинно гуманистические нравственные и моральные устои человеческого общества в настоящее время, по существу, утрачены, а точнее, до сих пор даже корректно не сформулированы, и заменены вульгарной идеологией индивидуального потребительства и наживы, вопросы о смысле жизни человека в обществе не поднимаются, т. к. предельно просты и «ясны»: «богатство и нажива – это все». Никто даже не воспринимает, что материальное богатство, а тем более измеряемое в мифической стоимости пустых денег – это фикция, мираж, химера. Принятая повсеместно «жизненная» парадигма безрассудного животного материального существования на основе безмерного потребления и наживы предопределяет «смысл» бытия, который заменяется вульгарной ценой самого «человека», т. е. определяется размером «кошелька» – накопленного эфемерного капитала, измеряемого в фантомной денежной стоимости. При этом подавляющая часть населения, включая и трудящихся, которые собственно и создают все материальные и духовные блага общества, вообще не имеет оценки жизни. То есть их жизнь бесценна в том смысле, что не имеет вообще никакой стоимости и ценности, потому что заработная плата трудящегося и размер социальных пособий различным категориям нетрудоспособного населения, устанавливаются безо всяких обоснований власть имущими и собственниками частного капитала, исходя из узких частнособственнических интересов, в размере достаточном только для физиологического существования организма. Проблему бессмысленности такого существования человека в современных условиях можно было бы не поднимать и не заострять, если бы это не создавало угрозу самоуничтожения Человечества и тенденцию разрушения человеком экосистемы планеты Земля.

Для меня все, или почти все, повернулось с ног на голову после того, как я просмотрел книгу Николая Никулина «Воспоминания о войне». Именно просмотрел, потому что читать эту книгу невозможно: настолько все ужасно, что становится противно, прежде всего, за самого себя, стыдно за то, что ты живой. Возникает такое чувство, что ты тоже виновен в этом свинстве, варварстве и дикости, которые у нас в стране и в мире творились и творятся до сих пор. У меня такое же впечатление гадливости после прочтения первой повести А. Солженицына «Один день Ивана Денисовича» – настолько все бессмысленно унизительно и противно – неужели все люди такие подлые, неужели можно настолько потерять все человеческое из-за куска хлеба, и, прежде всего, я относил все на себя. Но утешало то, что я все-таки, надеюсь, наверно, не такой плохой.

Эта книга Н. Никулина для меня поставила все точки над i, поставила все на место, перевернув мои представления о мире. Эта книга для меня откровение и открыла мне глаза на правду о жизни. Я и раньше не до конца верил тому, что писалось о войне. Тем более, что все книги были героического плана. Но и тогда уже появились книги-раздумья В. Распутина «Живи и помни», В. Быкова «Сотников», «Дожить до рассвета», Г. Владимова «Верный Руслан» и др. Появилась целая плеяда писателей-деревенщиков: В. Белов, Ф. Абрамов, В. Распутин, В. Астафьев, Е. Носов, В. Шукшин, С. Залыгин, Б. Можаев и др. с критическим и тоскующим взглядом на уходящую жизнь деревни. Однако меня потрясла книга Н. Никулина своей простотой и искренностью непосредственного рядового участника обычных «будничных событий» каждодневной многолетней войны[4]4
  Примерно такие же воспоминания о войне Сукнев М. И. Записки командира штрафбата. Воспоминания комбата 1941–1945 – М.: Центрполиграф – 2007. – 253 с.


[Закрыть]. Для меня она оказалась единственной книгой, где говорится голая истинная правда о войне, и не только о войне, но и вообще о нашей истории, истории нашей, моей Родины. Я собственно вот так впервые сопоставил все факты собственной жизни и его описания и понял насколько все в жизни лживо. Все остальное – художественный вымысел и украшательство.

У меня перед глазами послевоенные годы в г. Ленинграде, когда на всех углах ездили на тележках с подшипниками покалеченные без ног инвалиды, а потом куда-то все разом пропали. Уже к концу жизни, лишь недавно, я узнал, почему так случилось, когда прочел, что их всех увезли просто умирать в дома престарелых, некоторых посадили на баржи и свезли на о. Валаам, чтобы не мозолили глаза в крупных городах. И у меня перед глазами два человека, прошедшие всю войну: мой тесть подполковник Путяков Константин Петрович, который всю войну провел в блокадном Ленинграде (у меня есть его фотография того времени – живой труп) на Невской Дубровке, на Ладоге – «дороге жизни». Он начал войну майором и закончил ее в том же звании, потому что его несколько раз понижали в звании, т. к. он был честный человек, ничего не боялся, остер на язык и всегда говорил правду. Он после войны восстанавливал г. Севастополь, строил там причалы, а потом город и порт Находку, руководил крупнейшим в то время строительным трестом в Приморье. После окончания строительства порта ему должны были дать Государственную премию и даже хотели поставить памятник в г. Находка, но вместо этого сослали в г. Саратов строить завод техстекла и авиационный завод, а потом еще дальше в г. Армавир строить какие-то заводы, перерабатывающие сельхозпродукцию. В то время в г. Находке он иногда напивался как свинья и его приносили домой, я думаю это просто от воспоминаний об ужасах войны, потому что это невозможно выкинуть из памяти. Он никогда и ничего не рассказывал о войне. А в г. Находке провинился он за то, что на замечание Министра строительства СССР о невысоком качестве бетона в морской воде (Путяков К. П. перед этим защитил кандидатскую диссертацию о качестве бетона в морской воде, потому что он был по специальности фортификатор и начал писать свою кандидатскую работу еще до войны). Он сказал министру: «Если вы так хорошо разбираетесь в составах бетона, то вставайте на мое место, а я на ваше». Так и закончилась его карьера. Он всегда был мрачный. Никогда не ругался матом, но настолько был справедливым и едким, что многие говорили: «Лучше бы обматерил». Он был очень честный, никогда не пользовался своим положением, жил очень скромно, его так уважали и любили и рабочие и инженеры, что просто ездили за ним толпой на стройки, чтобы работать вместе. Второй пример. Когда я работал в институте «Южгипронисельстрой», там работал начальником отдела к. т. н. Фильченков И. Ф. Он всю войну прошел без ранений, а был летчиком-истребителем. Я к нему очень часто приставал с вопросами как так, всю войну и так удачно. Что он думал, когда летал, думал о том, что у немца тоже есть семья, дети, что может он и не фашист вовсе, а такой же человек, как и все, кричал ли за Родину, за Сталина??. Однажды он не выдержал и грубо мне ответил: «Ни о чем таком я не думал. Мысль была только одна: кто первым поймает цель, потому что от этого зависела твоя собственная жизнь! Кто первым убьет. И больше ничего». То есть на войне человек перед угрозой смерти теряет свой человеческий облик и никаких нравственных сомнений, угрызений совести ничего нет – один животный инстинкт – выжить любой ценой. Я хоть и удивился, но воспринял это просто как его особенность, потому что в литературе все по-другому. Правда и тогда уже были произведения В. Быкова, заставлявшие задуматься. Но это все было как бы, без масштабно. Все-таки идеологическая пропаганда и пафос художественной литературы делали свое дело: я гордился своей страной и нашими людьми. Даже книга «В окопах Сталинграда» В. Некрасова воспринимались как победные реляции. Настораживал тот факт, что такая историческая великая победа, а литературы о ней мизер, кроме победных странных «военных» песен типа «Темная ночь», «В землянке», «О друзьях-товарищах». Были отдельные горькие стихи поэтов-комсомольцев (вышел один сборник). Немного рассказывал о солдатах К. Симонов, но слишком далеко от правды. Почему же до сих пор нет правды ни о революции, ни о войне?[5]5
  Нет истинной правды нигде: ни в науке, ни в истории, ни в фармакологии, ни в медицине.


[Закрыть] А потому, что уцелевшие в этих битвах ничего о войне не рассказывали и не писали. Не писали не потому, что они не были ни писателями, ни летописцами, а потому, что писать или рассказать о том, что было на самом деле, нужна отвага, смелость и мужество, после того как сам выжил среди тысяч и миллионов убиенных, в смерти которых ты вольно или невольно принимал непосредственное участие – вспоминать страшно и лучше вообще молчать, носить в себе. Любое убийство другого человека, тем более умышленное, – это преступление против человека и человечества и, прежде всего, для твоей собственной души, и не каждый может от этого абстрагироваться. Да и как это сделать, если ты сам убивал. Как это оправдать даже в своих собственных глазах, а тем более в глазах кого-то другого? От этого не отмыться и не оправдаться никакими словами.

Вот несколько отрывков из книги Н. Никулина «Воспоминание о войне»

«…На юго-восток от Мги, среди лесов и болот затерялся маленький полустанок Погостье. Несколько домиков на берегу черной от торфа речки, кустарники, заросли берез, ольхи и бесконечные болота. Пассажиры идущих мимо поездов даже и не думают поглядеть в окно, проезжая через это забытое Богом место. Не знали о нем до войны, не знают и сейчас. А между тем здесь происходила одна из кровопролитнейших битв Ленинградского фронта. В военном дневнике начальника штаба сухопутных войск Германии это место постоянно упоминается в период с декабря 1941 по май 1942 года, да и позже, до января 1944. Упоминается как горячая точка, где сложилась опасная военная ситуация. Дело в том, что полустанок Погостье был исходным пунктом при попытке снять блокаду Ленинграда. Здесь начиналась так называемая Любаньская операция. Наши войска (54-я армия) должны были прорвать фронт, продвинуться до станции Любань на железной дороге Ленинград – Москва и соединиться там со 2-й ударной армией, наступавшей от Мясного Бора на Волхове. Таким образом, немецкая группировка под Ленинградом расчленялась и уничтожалась с последующим снятием блокады. Известно, что из этого замысла получилось. 2-я ударная армия попала в окружение и была сама частично уничтожена, частично пленена вместе с ее командующим, генералом Власовым, а 54-я, после трехмесячных жесточайших боев, залив кровью Погостье и его окрестности, прорвалась километров на двадцать вперед. Ее полки немного не дошли до Любани, но в очередной раз, потеряв почти весь свой состав, надолго застряли в диких лесах и болотах.

…В начале войны немецкие армии вошли на нашу территорию, как раскаленный нож в масло. Чтобы затормозить их движение не нашлось другого средства, как залить кровью лезвие этого ножа. Постепенно он начал ржаветь и тупеть и двигался все медленней. А кровь лилась и лилась. Так сгорело ленинградское ополчение. Двести тысяч лучших, цвет города. Но вот нож остановился. Был он, однако, еще прочен, назад его подвинуть почти не удавалось. И весь 1942 год лилась и лилась кровь, все же помаленьку подтачивая это страшное лезвие. Так ковалась наша будущая победа.

…В армейской жизни под Погостьем сложился между тем своеобразный ритм. Ночью подходило пополнение: пятьсот – тысяча – две-три тысячи человек. То моряки, то маршевые роты из Сибири, то блокадники (их переправляли по замерзшему Ладожскому озеру). Утром, после редкой артподготовки, они шли в атаку и оставались лежать перед железнодорожной насыпью. Двигались в атаку черепашьим шагом, пробивая в глубоком снегу траншею, да и сил было мало, особенно у ленинградцев. Снег стоял выше пояса, убитые не падали, застревали в сугробах. Трупы засыпало свежим снежком, а на другой день была новая атака, новые трупы, и за зиму образовались наслоения мертвецов, которые только весною обнажились от снега, – скрюченные, перекореженные, разорванные, раздавленные тела. Целые штабеля.

Штабеля трупов у железной дороги выглядели пока как заснеженные холмы, и были видны лишь тела, лежащие сверху. Позже, весной, когда снег стаял, открылось все, что было внизу. У самой земли лежали убитые в летнем обмундировании – в гимнастерках и ботинках. Это были жертвы осенних боев 1941 года. На них рядами громоздились морские пехотинцы в бушлатах и широких черных брюках («клешах»). Выше – сибиряки в полушубках и валенках, шедшие в атаку в январе-феврале сорок второго. Еще выше – политбойцы в ватниках и тряпичных шапках (такие шапки давали в блокадном Ленинграде). На них – тела в шинелях, маскхалатах, с касками на головах и без них. Здесь смешались трупы солдат многих дивизий, атаковавших железнодорожное полотно в первые месяцы 1942 года. Страшная диаграмма наших «успехов»! Но все это обнажилось лишь весной, а сейчас разглядывать поле боя было некогда. Мы спешили дальше. И все же мимолетные, страшные картины запечатлелись в сознании навсегда, а в подсознании – еще крепче: я приобрел здесь повторяющийся постоянно сон – горы трупов у железнодорожной насыпи…»[6]6
  По данным Германии (у нас данные отсутствуют) уже к ноябрю 1941 г. в плен немцам сдались около 2 млн. 300 тыс. окруженных в «котлах» военнослужащих Красной армии. Немцы не ожидали и просто не знали, что с такой численностью пленных делать, поэтому большинство уничтожили. Общая численность Красной армии накануне войны составляла около 5 млн. чел. [Электронный ресурс] Режим доступа: zen.yandex.ru› Яндекс. Дзен›… v-kotoryh-sdalis-v-plen…


[Закрыть].

И так было всегда и везде! Все победы и большие и маленькие – это горы безымянных и бессмысленных трупов. Я не хочу цитировать Н. Никулина о том, как жили наши большие и маленькие военные начальники на войне, не говоря уже о тыловых крысах, – просто противно[7]7
  Воспоминания «великих полководцев» и публикации об их действительной жизни можно найти в социальных сетях. Не случайно только за три года после войны было арестовано свыше 100 генералов, расстреляно 22 генерала и 2 маршала.


[Закрыть]. Так было всегда, и после революции тоже. Собственно большевики, как это ни странно, никогда и не собирались строить равноправное государство для всех. Сначала они обманули рабочих, как самый сплоченный и «образованный» класс в форме диктатуры пролетариата, пообещав им фабрики и заводы (хотя зачем рабочим это было надо?), причем не для всех рабочих, а только для голытьбы – пролетариата, а потом для самих себя любимых, идейно ограниченных большевиков (тоже не для всех, а только для «большевиков»!!). Почему так случилось именно с нашей страной и именно с нашим великим русским народом, что он стал таким дебильным в буквальном смысле слова.

Эта безумная бессмысленная авантюра с революцией и построением государства интернационального пролетариата без какой-либо ясной идеи, не говоря уже о теории общественного устройства, теории экономики и управления, могла произойти только у такого великого народа как наш русский народ, именно русский народ, а не какой-либо другой. У нас был особый природный гуманистический менталитет добра и терпимости к другим людям из-за обширных пространств, свободы территории и богатств земли, где всем хватает места для жизни такой, которая нравится. Что же произошло? Из-за какой-то бессмысленной идеи, которая подменялась громкими пустыми лозунгами, взятыми от тунеядца К. Маркса и оратора В. И. Ленина, совершенно не знакомых с реальным физическим трудом, сначала на территории России развязали гражданскую войну белых (??) и красных (??), где погибла лучшая часть русского населения страны и с той и с другой стороны, остался второй, третий и, черт знает какой, сорт. Потом началось уничтожение и притеснение интеллигенции – самой образованной «белой кости» и возведение к власти безграмотных, но идейных большевиков. Потом уничтожение самых трудолюбивых мелких хозяйчиков под лозунгом «борьбы с кулачеством», безумное строительство неизвестно чего (научно обоснованная теория социалистического государства и социалистической экономики так и не появилась до сих пор) на основе трудовых лагерей, начиная с Беломорканала и прочих великих строек, на которых сотнями гибли уже не только самые достойные представители нашего народа, но и вообще просто разумные люди, которых силой заставляли в нечеловеческих условиях работать во благо неизвестно чего. Я не считаю нужным цитировать измышления в полном смысле врага нашего народа и проходимца А. Солженицына, хотя доля правды там, безусловно, есть, а можно просто почитать убежденного сторонника революции А. Платонова. Приходишь в ужас от этой искренней, но абсолютно пустой и примитивной его демагогии, или стихов Д. Бедного, В. Маяковского и многих других пролетарских писателей, включая Н. Островского. А какой ценой досталась «чистота» рядов, так называемых коммунистов, а точнее проходимцев и приспособленцев, самых настоящих тупых и подлых трусов. Ну, а дальше наша «Великая (???) Отечественная (???)». куда помимо честных и обманутых людей, которые искренне шли защищать свою Родину, вообще отбирались силой лучшие сыны отечества. Не случайно в характеристиках военных действий всегда есть такой термин «живая сила», не армия, обученная и подготовленная, а пока еще живая сила, и «техника» – бездушное железо, предназначенное для массового уничтожения не людей, а этой живой силы. Никто из вернувшихся живым с войны, кроме «великих полководцев», не занял никаких постов во власти. Так была обескровлена великая русская нация. Осталось неизвестно что ….

Я вспоминаю, что рассказывала моя мама, когда отца (директора школы) в 27 лет вызвали повесткой в военкомат, хотя он был невоеннообязанный, почти слепой (на 50 м не видел мишень). «Я, говорит, посмотрел, как люди унижаются, чтобы не идти воевать, и записался добровольцем, в ополчение». Результат – закономерный – глупая, никому не нужная смерть. А дома осталась молодая жена 25 лет с двумя малолетними детьми. Война с Финляндией 1939–1940 гг. продолжалась всего около 4-х месяцев, но была самой неподготовленной, самой бездарной в смысле руководства и самой бессмысленной (в смысле захвата территорий, чтобы обезопасить г. Ленинград) и самой кровопролитной – потери составили по разным источникам около 120 тыс. чел. За это заплатил своей жизнью мой отец и тысячи других мобилизованных не по своей воле.

Когда мы жили в бараке в г. Ленинграде (мы жили там с 1947 г. до 1962 г, – 15 лет) к нам в гости приезжал дядя Ваня (И. В. Бянкин, гражданский муж мамы), сосланный после войны непонятно за что в лагеря в Сибирь на 10 лет. Он ужаснулся, как мы живем по сравнению со своей ссылкой, и решил увезти маму и свою дочку в г. Красноярск, где у него была квартира (я учился тогда в институте, а брат уже работал), но не успел, он умер от инфаркта. Моя будущая жена Ира, когда в 12 лет вместе со своей младшей сестрой (6 лет) без родителей (был собран эшелон только детей с несколькими сопровождающими взрослыми) была эвакуирована из г. Ленинграда за несколько дней до блокады на северный Урал, рассказывала, что в той деревне, где они жили, мужчин не было совсем, кроме двух калек, и самое страшное, что там было это не голод и тяжелая жизнь, а это был женский «звериный» вой, когда приходили похоронки. А это было очень часто. И самое страшное – это был почтальон, прихода которого все ждали с надеждой и ужасом, потому что ничего хорошего он не приносил. Ира в то время была в старшей (!) группе и все дети из г. Ленинграда, включая и самых маленьких, работали в поле. Лошадей не было, поэтому впрягались женщины в плуг. Все для фронта, все для победы.

И еще одно, совершенно кощунственное. Все наши великие умы ученых при такой власти и таком «социалистическом» строе были направлены не на улучшение жизни народа, а на создание оружия массового убийства, где мы действительно достигли вершин «человеческой» мысли. Другими вопросами никто не занимался, и все «гражданские» открытия были как побочные от изобретения оружия массового уничтожения. Для этого им были созданы особые соответствующие условия для работы и жизни – закрытые зоны. Подлинно гуманистическое занятие (!!). Оно продолжается и сегодня, и мы опять впереди планеты всей, чем гордится наше правительство.

Я не историк и никогда не занимался архивными материалами. Не вдаваясь в качество исходных данных потери в гражданскую войну исчисляются в 12,5 млн. чел. из общей численности на тот период времени 142–145 млн. чел., т. е. около 8–9% всего населения. Причем в основном это все мужское население, т. е. погибла почти треть мужского населения страны. На начало 1941 г. из общей численности 196.7 млн. чел. мужчины составляли 52,3 млн. чел. Несмотря на все расхождения в числе погибших во вторую мировую войну, то ли 26,6 млн. чел. (13,5 %), то ли 40 млн. (20,3 %) во второй мировой войне в действительности это совершенно неважно и не имеет никакого значения. Потери из состава вооруженных сил по официальным данным составили 26,5 млн. чел., т. е. почти половина мужского населения страны. Более того, соотношение потерь и военных и гражданского населения по сравнению с Германией составляет 8-10 к 1. Таким образом, потери именно русского народа в действительности были просто безмерными, неисчислимыми, потому что погибли мужчины и притом лучшие из них, погиб цвет русской нации, который утрачен безвозвратно. Я здесь специально подчеркиваю именно русского народа, к которому я отношу не национальность и происхождение, а людей с русским менталитетом. Я не берусь анализировать всю историю Государства Российского, а коснусь только послереволюционного периода. Бездарная бессмысленная революция, по сути, как и всякая религиозная идея, построенная на безоговорочном принятии идеи примитивного бессмысленного безоблачного счастья без забот и труда на веру, без всякого разумного обоснования, может осуществляться только путем насилия и террора, путем насильственного принуждения к вере в этот идеал, всячески запрещая мыслительную деятельность человека. Подобная «советская» власть объективно смогла создать самую эффективную тоталитарную политическую систему не только физического насилия в форме красного террора (внесудебных троек), ВЧК, НКВД, и КГБ, включающую как внешнюю, так и внутреннюю безопасность режима, системы Гулага, построенной на системе страха и унижения, но систему, основанную на самых безнравственных и самых низменных человеческих качествах: подлости, доносах, трусости, предательстве, приспособленчестве, прислужничестве, двойной морали и т. д. (раньше это были крестовые походы, инквизиция, сжигание на кострах и т. п.). Во время Гражданской войны 1919–1922 гг. все восстания и выступления против Советской власти сопровождались массовыми расстрелами русских заложников силами («руками») частей иностранных наемников[8]8
  Красная армия во время Гражданской войны 1918–1922 гг. на 60 % состояла в основном из частей наёмников – «интернационалистов». ([Электронный ресурс] Режим доступа: russian7.ru›post/samye-strashnye-prestupleniya…


[Закрыть].