Текст книги "История костела и польской диаспоры в Тобольске 1838-1922 гг"

Два писателя и приятеля, Адольф Янушкевич и Густав Зелинский, были в самом Тобольске недолго, но заняли свое место в жизни польской колонии. Адольф Янушкевич (1803-1857 гг.), шляхтич из Нещвежа, далекий родственник Т. Костюшко. Член Общества Голубого, приближенного к Филаретам, приятель Адама Мицкевича, увековеченный благодаря ему в 3 части «Дзядов» (Адольф). Раненный в 1831 г., взятый в плен и посланный на поселение так как и все с утратой шляхетства и конфискацией имущества. В 1832 г. прибыл в Тобольск, в 1833 г. переведен в село Зеляково под Ишимом, откуда в сентябре в 1835 г. переведен в Ишим, где, получив материальную помощь от семьи в 1837 г., купил домик, в котором собирал присланные с родины книги, создавая библиотеку для ссыльных. Думается, что он играл здесь такую же роль, какую Мошинский, а потом Петрашкевич в Тобольске. В 1841 г. он перевелся в Омск, где ему было позволено работать в окружном суде, потом в канцелярии пограничного начальника сибирских киргизов (в настоящее время казахов). Из ссылки он возвратился тяжело больным, через год после возвращения, 6 июня 1857 г. умер.5555
  В. Сливовская. Ссыльные… с. 235-236; ПСБ, т. X, 1962, с. 592-593; Воспоми нания К. Волицкого… с. 75


[Закрыть]

В 1834 г. была начата ссылка в Сибирь эмиссаров и партизан Я. Заливского, называемых в истории «заливщики». В партии, прибывшей в Тобольск летом 1834 г., были: П. Янковский, А. Люборадский, И. Новак, Ю. Роштишевский, К. Вебер, К. Волицкий. Большинство Тобольский «Приказ о ссыльных» направлял дальше в Восточную Сибирь и, в соответствии с русским вероломством, не более как по несколько человек в одну местность.

Константы Волицкий (1805-1863 гг.) ,как один из первых «заливщиков», прибывших в июле 1834 г., остался в Тобольске благодаря вмешательству генерал-губернатора Ивана Вельяминова, который знал его отца Мачея, камергера короля Станислава Августа Понятовского. Волицкий происходил из Куявской богатой шляхетской семьи. Учился он в Краковском и в Варшавском университетах. Получил музыкальное и композиторское образование в Парижской консерватории. Вельяминов оставил его как «вольного наемного учителя» и доверил ему должность капельмейстера оркестра. Волицкий поселился во второй половине дома «на Грязи», где в первой половине занимал две комнаты Онуфры Петрашкевич. Пользовался домашней утварью Петрашкевича. Как капельмейстер он стал не только известной персоной в Тобольске, но (в силу своих контактов с губернской властью) и помогал по мере возможности ссыльным землякам. Оркестр состоял из 48 музыкантов: казаков, поляков и разных поселенцев. Из поляков были там: Хойнацкий, ноябрьский повстанец, первая скрипка; первый кларнетист Кудальский; первый гобоист Марчин Жлобицкий с Волыни; первый валторнист Добровольский, пленный с 1812 г., который остался в Тобольске и был ординарцем у Г. Зелинского и К. Волицкого. В свободные минуты Волицкий давал уроки музыки детям городской знати, что давало ему приличное содержание. Следует отметить, что Волицкий был исключением среди польских ссыльных с той точки зрения, что он оставил несколько музыкальных произведений, связанных тематически с Сибирью, в частности, одноактный водевиль в 1836 г. «Удачный выстрел или гусар-учитель» и в 1837 г. «Сибирский день». Вольницкий интересен еще и тем, что опубликовал достоверные воспоминания о пребывании в Тобольске. Вместе с переносом столицы Западной Сибири в Омск в 1839 г., Волицкий с оркестром также был переведен в Омск, а в 1840 г. освобожден и вернулся в Варшаву.5656
  Воспоминания К. Волицкого… с. 74, 93-94; М. Яник. История… с. 120-123; В. Сливовская. Ссыльные… с. 101, 680,726-727.


[Закрыть]

Через месяц после приезда Волицкого, 1 сентября 1834 г. прибыл в Тобольск его двоюродный брат, Густав Зелинский (1809-1881 гг.). Поэт и путешественник, он происходил из Иновроцлавского. Участник ноябрьского восстания, арестованный за помощь «заливщикам», благодаря покровительству Волицкого он остался в Тобольске и вначале поселился у Волицкого и Петрашкевича. Осенью они сняли дом на Малой Архангельской улице, где жили вместе со Станиславом Дуткевичем, бельведерчиком (участником нападения на Бельведер в Варшаве во время восстания 1830 г.), унтер-офицером, взятым в плен под Окуневом, осужденным на службу в 1 СЛБ, где он подружился с Рыдлевским, с которым потом служил в отряде инвалидов в Кургане и который был «типом настоящего польского служаки». Во время двухлетнего пребывания в Тобольске, Зелинский, вдохновленный волшебными картинами этой части Сибири и положением своих собратьев, написал поэтичную повесть «Самоубийца», изобразив в ней личность заговорщика-ссыльного, который в окрестностях Тобольска совершил самоубийство. В июле 1835 г. он должен был отправиться на юг, в Ишим, в место своего назначения. Волицкий должен был тогда сменить место жительство, так как он не был в состоянии платить за него при месячном содержании 7 руб. в серебре. Зелинский застал в Ишиме большую польскую ссыльную колонию во главе с А. Янушкевичем, с которым он подружился. Были там между прочими Павел Чепелинский, Роман Хелмицкий, Михал Морачевский, Юзеф Новак (умер в Ишиме). Путешествие по центральной Азии, ландшафты и люди имели огромное влияние на их литературное творчество. Зелинский создал поэму «Киргиз», которая принесла ему известность (издана в Вильно в 1842 г.). Так же начал он работу над поэмой «Степи», которую закончил уже после возвращения из ссылки в 1842 г. «Жизнь Адольфа Янушкевича и его письма из киргизских степей» издал Феликс Вротновский в Берлине в 1875 г.5757
  К. Волицкий. Воспоминания о пребывания в Сибири и в Варшавской цитадели. – Львов, 1876, с. 17-18; В. Сливовская. Ссыльные… с. 94-95, 146-147, 367-368, 399-400,419, 525, 714-715; Архив филоматов… с. 258-268.


[Закрыть]

Кроме этих широко известных польских ссыльных тобольской губернии в 30-х годах XIX века, необходимо упомянуть о тех, которые уже вошли в литературу. В самом Тобольске находились: Франчишек Билгорайский, предводитель шляхты Вельского повята на Бялосточине в 1832-1857 гг. (по сообщению Волицкого, он привез в Сибирь первую пару гончих); Богуславский из Литвы, с 1831 г. на поселении; Деренговский Александр, с 1833 г. подпоручик 1 СЛБ;

Эразм Дружиловский и брат Владислав с 1832 г.в 1 СЛБ. Владыслав Дунаевский, с 1831 г. штабс-капитан в СЛБ, арестованный в 1833 г., оправдан в 1837 г., вернулся на родину, но, не имея средств для жизни, сопровождал Люцию Ручинскую в поездке к мужу. Намеревался остаться в Тобольске, но не получил согласия от властей. Голдентэл был солдатом в тобольском отряде инвалидов (далее ТОЙ). Юхневич Томаш, литовец, в Тобольске жил с женой с 1831 г., со слов Волицкого «выпекал превосходные булочки»; Ян Крантц в ТОЙ, со слов Волицкого передал информацию о заговоре поляков пастору Хильденхагену, который, в свою очередь, донес о том генералу СБ. Броневскому. Курчевский Адольф, с 1831 г. по 1841 г. в Арестантских ротах (далее: АР). Станислав Лещинский был в 1831-1833 гг.; Малецкий с Подола служил в ТОЙ. Юстын Михалевский был в войске 1824 г. Изыдор Нахумович, врач, с 1833 по 1838 гг. Якуб Пузиновский, студент из Вильно, включен в 1 СЛБ; Нереуш Ружаньский с Волыни был в 1833-1834 гг.; Якуб Шредер, майор, немецкий колонист, 1831-1841 гг. Леон Шукшта из Литвы, 1832-1833 г., со слов Волицкого, отправил в Сибирь первую пару легавых псов. Константы Возицкий, 1832-1840 гг. Среди сосланных в Тобольск повстанцев ноябрьских было несколько врачей. Теодор Шестерыни, хирург из Львова, был нанят на работу в 1831 г. в батальонный лазарет, которым руководил поляк, доктор Антоний Садовский (1806-1858 гг.), работающий там как казенный стипендиат. Очень лестное мнение о нем оставил Волицкий. Доктор Шестерыни был арестован в 1833 г. в связи с проводимым следствием по делу об Омском заговоре 1837 г. и переведен в кавказский корпус. Другим врачом, включенным в 1832 г. в сибирский корпус, был ветеринарный врач Ксаверий Шокальский, направленный фельдшером в 1 СЛБ. Арестованный как большинство поляков, признанный главным организатором заговора, осужденный наказанием розгами, пережил экзекуцию благодаря вмешательству батальонного врача из Омска, доктора Соколинского, который за это «неблагоразумное благоволение к полякам» был переведен на 300 верст от Омска в казачий отряд под надзор командования.5858
  Воспоминания К. Волицкого… с. 75, 242-243, 289, 303; М. Яник. История… с. 155, 157; В. Сливовская. Ссыльные… с. 63, 69, 129, 143-145, 180, 251, 320, 347, 382, 412, 515, 542, 563, 596, 598, 601, 683.


[Закрыть]

В Ишиме, рядом с уже упомянутыми, при Янушкевиче, пребывали: Каспер Бабский 1835-1841 гг.; Захариаш Буневич, на поселении в Ишимском округе, а потом в Ишиме в 1855 г. был сапожником, женился, имел двоих детей. Князь Циприан Воронецкий с 1832 г. В Кургане были: Эразм Черминский, «заливщик», с 1833-1837 гг., потом в Тобольске до 1840 г.; Людвик Савицкий, с 1834 г. на поселении, в 1844 г. из-за большой численности семьи (10 детей) с женой Юзефой (дев. Рыдшевской) получил согласие на поступление в гражданскую службу, выехал из Тобольска в 1845 г.; Станислав Дуткевич, сначала был в 1 СЛБ, где ему покровительствовал Р. Сангушко, а потом вместе с приятелем Рыдлевским переведен в отряд инвалидов в Кургане. В ссылке были 13 лет. Порфирий Важыньский, с 1832 г. на поселении в округе, а потом в Кургане до 1857 г. В Туринске были: Михал Бжезинский, с 1832 г. на поселении в Тобольском округе, потом в Курганском, а с 1834 г. в Туринском; Грушецкий Дионизы, с 1832 г. в Курганском округе, с 1834 г. по 1856 г. в Туринском, где занимался земледелием; Эразм Клечковский за помощь «заливщикам»был сослан в 1831 г. сначала в Курганский округ, затем в Туринск, куда к нему приехала жена Анеля. Она родила там двух дочерей, о которых заботилась Люция Ручинская. С 1844 по 1853 г. он пребывал на вольном поселении в Кургане, где был «душой общества», в 1853 г. вернулся с дочками в Минск. Петр Королевский, по состоянию здоровья включенный, подобно Марковскому, в 1831 г. в отряд инвалидов в Туринске. Юзеф Севрюк, поселившийся в Туринском округе с женой и одной из пяти дочерей, где вел хозяйство до 1856 г. В Тарском округе с 1833 г. жил Клеменс Липецкий. В 1855 г. он женился второй раз и имел двоих детей, которых оставил в 1856 г., возвратившись на родину.

Одним из главных мест ссылки поляков рядом с упомянутыми местами в конце 30-х годов была Екатерининская винокурня. На Екатерининский винокуренный завод в село Екатерининское на правом берегу Иртыша в 20 км на юго-восток от Тары ссылали осужденных на тяжелые работы или на каторгу. Начиная с 1832 г. туда были сосланы ноябрьские повстанцы, например, Петр Высоцкий из Литвы, осужденный в 1831 г. на тяжелые работы. Потом он был переведен на поселение, женился на сибирячке, а дети были причислены к местным крестьянам. Встретил его там Руфин Пиотровский, который прибыл на каторгу в 1844 г.5959
  В. Сливовская. Ссыльные… с. 43, 81, 88, 115, 146, 197, 270, 284, 334, 370, 525, 537, 550, 658, 683; Е. Хелениуш. Национальные воспоминания… с. 380.


[Закрыть]

В те времена в Тобольске, а также в Тобольской губернии, можно было встретить поляков, прибывающих туда добровольно или принятых на службу. В Тобольской гимназии служил учителем немецкого языка Цеглярский, живущий там с семьей. Адъютантом начальника артиллерийского округа генерал фон Брюла в Тобольске в 1831-1834 гг. был Юзеф Кобылецкий, кадровый поручик артиллерии на царской службе, временно расквартированный в Варшаве, переведенный в Тобольск за заявление в 1830 г., что не будет воевать против земляков. Женился в Омске на дочери генерала де Сен_Лорана, после возвращения в Польшу работал как советник в Варшавском губернаторстве. Совершая много инспекционных поездок, он составил заметки, которые использовал в книге, изданной в Варшаве в 1837 г., в которой нет ни одного слова о поляках в Западной Сибири. В то же время там есть интересные описания Тобольска, который в то время насчитывал 20 тыс. жителей, 15 каменных церквей, 2 монастыря и 1 небольшой деревянный лютеранский костел. Домов каменных (кирпичных) 34, деревянных 2092. Среди каменных домов был трехэтажный дом администрации, дворец Архиерея, две семинарии, губернская гимназия, дом генерал-губернатора, дом городской управы, почтамт, несколько корпусов военного лазарета, большие и малые склады артиллерийских материалов, обширные и изолированные тюремные здания (остроги), несколько двухэтажных домов богатейших купцов. Во всей губернии жило тогда 541 тыс. человек, а в одной гимназии, 8 окружных и 4 приходских школах было 39 учителей и 735 учеников. Весь этот верхний Тобольск был окружен валом и высокими стенами с башнями. У его подножья «растянулся нижний Тобольск, воздвигнутый на болотах и местах, оставшихся от разливов Иртыша, перерезанных прямыми каналами и параллельными улицами, покрытыми деревянными подмостками. Множество мостов облегчало проезды через каналы и речки…».6060
  М. Яник. История… с. 165, 170-171; Ю. Кобылецкий. Сведения о Сибири и поездки по ней, совершенные в 1831, 1832, 1833, 1834 годах. – Варшава, 1837, с. 52-55, 66-67; Воспоминания К. Волицкого… с. 75-76.


[Закрыть]

В 1842 г. в Тобольск добровольно приехал и работал до 1845 г. в Губернаторском ведомстве бывший бургомистр Винницы Аркадиуш Венгжиновский, затем он перевелся в оренбургскую Пограничную Комиссию. В Тобольске он быстро завязал контакты с польскими ссыльными, помогал им, а как особа должностная, был посредником в корреспонденции ссыльных с Опекунским Советом Ружи Собанской.6161
  В. Сливовская. Первые организации помощи для сибирских заключенных и ссыльных на территории России. «Пшегленд Хисторичны» (историческое обозрение), 1987, сб. 2, с. 431.


[Закрыть] Из ссыльных, которые в Тобольске перешли на гражданскую службу, кроме упомянутого Михала Морачевского были: Кароль Ордынский, сосланный в 1826 г. на военную службу, после отставки в 1838 г. поступил на службу в тобольское Губернаторство и до пенсии в 1856 г. 18 лет работал в разных властных ведомствах в Сибири. Возвратился он на родину в 1858 г., но хлопотал о возвращении в Сибирь. Юлиан Роштишевский, сосланный в 1834 г.; благодаря помощи Волицкого, который взял его в свой оркестр, некоторое время пребывал в Тобольске, а после амнистии в 1841 г. получил разрешение на гражданскую службу в тобольском Губернаторстве, где занимался статистикой заключенных, а потом был счетоводом в Управлении Общественной Опеки и секретарем в Строительном комитете. Женился в Тобольске на Марии Кремлевой, дочке купца. В 1850 г. царь Николай I и И. Паскевич дали согласие на его возвращение на родину. В 1851 г. он выехал с семьей из Тобольска в Варшаву. Валерий Ваксман, ноябрьский повстанец, сосланный в 1832 г. на поселение в Тару, а затем в Ишим, также в 1841 г. получил позволение на поступление на гражданскую службу и до 1848 г. работал в Тарском Земском Суде. Женился на сибирячке и вместе с сыном и двумя дочерьми возвратился на родину по амнистии в 1857 г.6262
  В. Сливовская. Ссыльные… с. 436, 514, 647.


[Закрыть]

8. Бунт поляков в Тобольске в 1833-1837 гг

С начала 1833 г. на территории Тобольской губернии, а главное в Тобольске и Омске, разыгрались трагические события, известные в истории поляков Сибири как «бунт поляков» или «заговор Омский». Прибывающая волна польских пленных после ноябрьского восстания с 1832 г. проходила через Тобольск, и большая часть их осталась на территории Тобольской губернии. В такой людской массе завязывались нити контактов и, вероятно, у многих родилась мысль об организации совместного побега через Бухару до Индии и дальше в Европу. Разумеется, не было недостатка и в доносчиках. Волицкий утверждает, что в 1833 г. Крантц, брат часового мастера из Варшавы, сосланный в Тобольск, служил в отряде Инвалидов, бывал в польском обществе, а как Евангелист говорил об этих заговорах с пастырем Тобольской общины Хильденхагеном, который передавал это начальнику штаба генералу Семену Броневскому. Тот же, имея на совести злоупотребление, воспользовался возможностью проявить верность. Он уведомил об этом генерал-губернатора Вельяминова, который отдал приказ об аресте подозреваемых поляков и создал следственную комиссию.

Вскоре все подозреваемые поляки в Тобольске и губернии были арестованы и посажены в казармы и крепости, а охрану коварно поставили из поляков, полагая, что они лучше будут бить своих, чем россияне. В результате первых расследований было установлено, что во главе заговора могли стоять Петр Мошинский и Роман Сангушко. Дальнейшее следствие не подтвердило этого, а все расследование было переведено в Омск, где в войске было около 800 поляков. Продолжаясь около трех лет, расследование закончилось обвинением 464 поляков в заговоре и намерении побега. Приговор военного суда пришелся на начало 1837 г., а наказание розгами произошло в крепости Омска 2-го марта. Главных руководителей заговора ксендза Яна Хенрика Серочинского, приора базилианов в Овруче, преемника идейного ксендза Юзефата Охоцкого, отбывающего ссылку в Омске с 1832 г., а также его приятеля, врача Ксаверия Шокальского, наказали розгами. Ксендз Серочинский получил 500 ударов и был замучен до смерти, умер как мученик. На его могиле изгнанники водрузили огромный крест. Доктор Шокальский должен был получить 3 тысячи ударов, но батальонный врач Соколинский прервал экзекуцию. Спасенный Шокальский был сослан в Нерчинск, где совершил самоубийство. Владыслав Дружиловский (1810-1837 гг.) из 1 СЛБ, наказанный 6 тысячами ударов, умер на другой день. Винценты Яблонский (1811-1837 гг.) из Омского батальона (3 тысячи ударов, замучен), Франчишек Кнолл (1805-1883 гг.), сосланный в Омск (3 тыс. ударов), выжил, сослан в Нерчинск. Антоний Загурский (1789-1837 гг.) служил в Омске (5 тысяч ударов), умер после экзекуции в Омском лазарете. Игнацы Зубчевский наказан на 10 лет в арестантских ротах Влодзимеж Милидин (1811-1837 гг., 5 тысяч ударов, умер в госпитале). Экзекуцию вел специально присланный беспощадный палач из Тобольска, ген. Галафеев. В совокупности было наказано около 60 поляков, которые были поделены на 6 категорий, из которых 5 постигло наказание от 500 до 6 тысяч ударов, и только шестую постигло наказание в виде пожизненной военной службы на Кавказе. Тех, кто выжил, разослали по всей Сибири.6363
  Там же, с. 143, 224, 388, 548, 598, 685, 695,719; М. Яник. История… с. 150-159; А. Брус, Е. Качинский, В. Сливовская. Ссылка и каторга… с. 240-248.


[Закрыть] Омское дело, как его в то время называли, отозвалось глубоким эхом не только в Сибири. Оно имело огромное негативное влияние на жизнь польских ссыльных в то время.

9. Поляки в Тобольской губернии в 40-х и 50-х годах XIX века

Верезово – О.Финш, Путешествие в Западную Сибирь в 1876 г., Берлин 1879 г., с.602

В начале июня 1837 г. Тобольск в первый раз посетил член царской семьи, наследник трона, будущий царь Александр П. В течение трех дней продолжались, по воспоминаниям Волицкого, «радостные сборища, фейерверки, балы, военные парады» и разные празднества. Сам Волицкий заработал на этих торжествах 150 рублей серебром за написание музыки для соответствующей обстоятельствам оперы «Сибирский день», к сожалению, не поставленной. Текст написал учитель литературы Петр Ершов (1815-1859 гг.), автор сказки «Конек-Горбунок». Волицкий вспоминает, что 19-летний царевич, возвращаясь из Тобольска, надумал посмотреть ссыльных в Кургане. В память о его пребывании в Сибири, царь Николай I издал в 1841 г. Амнистийный манифест, который, по оценке, Волицкого, «как все московские манифесты был так темно и невразумительно написан, что заставил сибирские власти пятикратно требовать его разъяснения»…6464
  Воспоминания К. Волицкого… с. 258.


[Закрыть] Амнистия эта позволила многим полякам поправить свою материальное положение, так как она давала ссыльным возможность поступать на гражданскую службу в сибирскую администрацию.

Из других хорошо известных в Тобольске людей необходимо упомянуть Игнацы Струмилло с Волыни, сосланного в 1831 г. и поддерживаемого материально Р. Мошинским. В более поздние годы он нажил собственный дом в предместье Тобольска, называемый «зевальная деревня», оснащенный в 1840 г. паровой баней, в которой он лечил разные болезни. В то время ему было 60 лет. В 1841 г. он был освобожден из ссылки. В доме Струмилло собирались А. Павша, О. Петрашкевич, братья С. и Т. Керсновские, Якуб Пузиновский, который был в ссылке до конца 1842 г.; доктор Мацевич, Байковский, Волючинский, определенный в Березово; Стефан Запольский, Шкуратовский и другие. Эти же фамилии называет прибывшая в Тобольск 11 апреля 1839 г., по пути к месту ссылки в Березово, Эва Фелинская (1793-1859 гг.). Фелинская была матерью будущего архиепископа Варшавского Алоизы Щенсного, также ссыльного (с 1863-1864 гг.). Фелинская упомянула кроме этой фамилии майора Шродера и Кароля, графа Мархоцкого (1794-1881 гг.). Мархоцкий, известный польский оригинал, был сослан по делу Канарского на жительство (поселение) в Тобольск, куда он прибыл несколькими днями раньше, чем Фелинская. Вместе с ней и Юзефой Жонжевской они сняли дом и вели совместное хозяйство вплоть до отъезда дам в Березово. В это время в обществе О. Петрашкевича они осмотрели город и окрестности, навестили также очень больного полковника Кшижановского и Цейзика в его доме. После ожидания окончания ледохода на Иртыше, Фелинская с дочками, провожаемая К. Мархоцким, К. Волицким и братьями Керсновскими, отбыла 17 мая 1839 г. в лежащее в 1800 верстах на север от Тобольска Березово, где она пребывала до 1841 г. Возвращаясь из Березова в июле 1841 г., она снова остановилась в доме Мархоцкого вместе Паулиной Вильчопольской, которая возвращалась из ссылки из Тары. Фелинская, находившаяся там около месяца, вспоминает, что Тобольск гораздо более заселялся соотечественниками, хотя много давних ссыльных получило помилование или смягчение наказания по амнистии 1841 г., объявленной в честь бракосочетания наследника трона Александра. В Тобольск в это время прибыли из волостных городов возвращающиеся на родину Александр Белинский, член СЛП, из Кургана, где был с 1839 г., Кароль Белинский, член СЛП, из Ишима, где был с 1839 г.; Александр Дзвонковский, сосланный в 1839 г. Фелинская посетила также в селе А. Павшу, удивляясь возделанной им земле.6565
  Либрович. Поляки в Сибири… с. 120,131; Е. Хелениуш. Польские реликвии… Т. 1, с. 493; Е. Фелинская. Воспоминания о поездке в Сибирь… Т.1, с. 33-42, 53, т.2. с. 58-73; В. Сливовская. Ссыльные… с. 44-46, 57,149,156,487, 576,647,669.


[Закрыть]

Упоминаемая Юзефа Жонжевская, шляхтянка с Волыни, член СЛП, лично знала Ш. Конарского. Она была сослана в 1839 г. на «вечное поселение» в Тару, что было заменено по ее просьбе на Березово. В 1840 г. перевелась в Тару, где вышла замуж за доктора медицины Игнацы Вакулинского, который отрабатывал там правительственную стипендию. Среди упомянутых ссыльных полек к оригинальным относилась Паулина Вильчопольская, помещица с Волыни, сосланная в 1839 г. в Тару на вечное поселение. Она ехала в Сибирь тарантасом с горничной, «волынской крестьянкой». По дороге она догнала этап Ю. Ручинского. В Тобольске она посетила A. Павшу. В 1841 г. получила разрешение на перевод в Тамбов, а после возвращения домой занималась организацией помощи для ссыльных и агитировала на отправку в Сибирь «польских невест» для спасения польских ссыльных от денационализации.6666
  В. Сливовская. Ссыльные… с. 533,648, 669; Ф. Новинский. Поляки… с. 140, 143,250-251.


[Закрыть]

Трагической фигурой среди этих порабощенных поляков был подполковник Северин Кшижановский (1787-1839 гг.). Он происходил с Украины, участвовал во всех Наполеоновских кампаниях, с 1821 г. член патриотического союза и ближайший доверенный сотрудник B. Лукащинского. Заключен в 1828 г. в Петропавловскую крепость в С-Петербурге. В 1830 году сослан на поселение в Березово, где начал сильно болеть. Благодаря стараниям земляков он был переведен в 1832 г. в Ишим, а в 1838 г. в Тобольск под врачебную опеку, так как у него уже появились симптомы помешательства. Незадолго перед смертью в 1839 г. его посетила Эва Фелинская, едущая на поселение в Березово. Кшижановский умер 1 июля 1839 г. в Тобольске, а 4 июля в его похоронах участвовали все ссыльные, товарищи по горькой доле.6767
  Там же, с. 317-318; Е. Хелениуш. Польские реликвии… с. 480-481.


[Закрыть]

Подобная, хотя и другая трагическая судьба постигла Готарда Собанского, деверя Ружи Собанской, графини Лубенской (1799-1880 гг.), называемой за несение помощи ссыльным «Ружой (Розой) Сибири». Собанский, помещик с Подола, был губернским секретарем и камер-юнкером Двора. За переписку с арестованным братом Людвиком, мужем Ружи, был заключен в 1827 г. в Петропавловскую крепость. Освободившись, принял участие в ноябрьском восстании, за что был осужден на пять лет крепости в Казани, а с 1835 г. на поселение в Ялуторовск Тобольской губернии, где благодаря стараниям матери жил в собственном доме и где в 1841 г. был убит своим слугой в грабительских целях.6868
  В. Сливовская. Ссыльные… с. 559.


[Закрыть]

Яркой личностью Тобольской колонии был упомянутый уже Игнацы Цейзик (1779-1857 гг.), скульптор, сосланный как фальшивомонетчик. Жил в Тобольске постоянно с 1828 г. Женился на россиянке, с которой имел двух сыновей, в Тобольске открыл собственную мастерскую, где изготавливал из глины тарелки, вазы, статуи (монументы), курительные трубки, портреты, барельефы, которые пользовались огромным спросом, принося ему значительные доходы. Он изготовил также по заказу жителей глиняные подносы, подаренные наследнику престола Александру во время его визита в Тобольск. В 1839 г. его посетила Эва Фелинская. В 1846 г. он был снова наказан за изготовление фальшивых денег и сослан в Забайкалье. Умер он в Иркутске. Петрашкевич забрал коллекцию его терракотовых работ и привез ее во Вильно. Некоторые работы Цейзика находятся в настоящее время в музеях Тобольска, Иркутска, Читы и Эрмитажа.6969
  Там же, с. 92-93; Е. Фелинская. Воспоминания… Т. 1, с. 49; Р. Блонский. Пребывание в Сибири. – Краков, 1867, с. 42-47.


[Закрыть]

В тобольской ссыльной колонии 30-х годов, наряду с богатыми земляками, имеющими поддержку с родины, были и люди бедные, жившие скромно, бравшиеся за разные занятия и использующие разные возможности заработать. Очень позитивно характеризовал это положение вещей Волицкий, описывая, что «нигде поляки, даже на родине, не были так сильно братским узлом сплочены, как в Сибири. Был это настоящий коммунизм в наиболее чистом и наиболее честном значении. Все было общим, каждый с сердечным наслаждением делился с другими всем, что имел, себялюбцев совершенно не было».7070
  Воспоминания К. Волицкого, с. 145.


[Закрыть]

С конца 30-х до конца 50-х годов в эту ссыльную колонию поляков, которая еще осталась в Тобольске и губернии, без перерыва пребывали новые ссыльные. Чаще всего после отбытия наказания, прежде всего каторги, направлялись они на поселение в сельскую местность, а также в города и селения. Разумеется, как и их предшественники, все они были под постоянным надзором полиции. Несмотря на то, что все могли найти себе работу или отыскать средства существования, всякими способами старались получить разрешение на перевод в окружные (волостные) города или в самый Тобольск.

Одни ссыльные уезжали на родину или в более далекие места ссылки, а новые постоянно прибывали в Тобольск. И так, вплоть до 1914 г., продолжалась эта ссыльная польская эстафета, прерываемая меньшими или большими, как в 1856 г., амнистиями.

Идущий на каторгу в Восточную Сибирь Ю. Ручинский перед пасхой в 1839 г. находился со своей партией в Тобольской тюрьме. Переход из Киева, продолжавшийся 20 дней, он совершил в тяжелых кандалах. Только в Тобольске были одеты ему легкие кандалы, более «подходящие для далекого пешего пути». Собрано было там в просторных грязных помещениях несколько десятков польских ссыльных, которых по решению «Приказа» формировали в партии для дальнейшего пути. Были это в основном «конарщики». Ручинский вспоминает, что были там с Волыни: братья Леопольд и ксендз Нарциз Яжина, Маурыцы Кищель, Теофиль Чапский, Фортунат Грабовский, сосед и приятель Ручиньского; Филип и Кароль Олизар, Валеры Жонжевский, Петр Цырына, Вацлав Ожешко, Вольфганг Щепковский, Адольф Рошковский, Мариан Подхороденский, Леопольд Немировский, Валеры Коссаковский, Войчех Уминский. С Подола были: Иоахим Лещневич, Яцек Голынский, Юлиан Сабинский, Людвик Янишкевский, ксендз Кароль Хаас, ксендз каноник Юлиан Зелинский, ксендз Тыбурцы Павловский. Из Литвы были Наполеон Новицкий, филарет, коллега Т. Зана и А. Мицкевича; Ежи Брынк, Томаш Мрозовский.7171
  Воспоминания о ссылке в Сибирь Ю. Ручинского. – Львов, 1895, с. 17-21.


[Закрыть] Из этой группы только Грабовский и Жонжевский остались в Тобольской губернии. Остальные пошли дальше в Восточную Сибирь и Забайкалье пешим этапом.

Ручинский вспоминал далее, что кроме них в Тобольске было в то время много польских изгнанников, однако власти не позволили посетить вновь прибывших. Посетили их только два поляка – чиновники по особым поручениям генерал-губернатора Западной Сибири князя Петра Д. Горчакова: Михаил Кузьминский и Альфонс Поклевский-Кожелл (1809-1890 гг.), один из известнейших и богатейших поляков Сибири, сибирский предприниматель, много сделавший для развития промышленности и водного транспорта на больших сибирских реках. Он происходил из шляхетской польской семьи Витебской губернии. Учился в Коллегии Пийяров в Полоцке и в университете в Вильно. Карьеру чиновника начал в С. – Петербурге в ведомстве государственного контроля, продолжил в Астраханской Казначейской Избе, а в 1834 г. получил должность в канцелярии Томского Губернаторского Общего Управления. Во время пребывания в Томске он внес своими капиталами вклад в строительство дома приходского священника и хозяйственных построек для первого католического костела Западной Сибири Святой Матери Божьей Ружаньцовой. В 1838 г. по личной просьбе его принял на службу генерал-губернатор Горчаков в качестве чиновника по особым поручениям, а в 1839 г. направил его в качестве асессора (заседателя) в Тобольскую Казначейскую Избу. Энергичный и одаренный чиновник, выделяющийся среди сверстников и покровительствуемый Горчаковым, занимаясь контролем винокуренной продукции в короткое время стал большим предпринимателем в этой отрасли промышленности. С середины 40-х годов он арендовал казенное винокурение в Успенске и Екатерининском, где в основном работали сосланные на тяжелые работы, а в их массе было довольно много поляков. Он присоединил эти винокуренные заводы к своему собственному в Падуне, где имел свою главную резиденцию.

Польские ссыльные, прибывающие в то время в Тобольск, были всего чаще через него встречаемы в тюрьме. Он обращался к ним по-польски и относился по-человечески, поэтому к нему направляли свои жалобы на условия транспорта и проживания на этапах, а также на отношение к ним конвоиров. Ручинский вспоминал также о помощи, какую оказал им личный врач князя Горчакова Штубендорф, заслуга которого была в облегчении доли польских осужденных путем организации сбора денег и раздачи их беднейшим ссыльным, а также предоставлении им бумаги и стальных перьев для письма. Вероятно, благодаря ему и Поклевскому польских политических ссыльных в формируемых партиях высылали отдельно от уголовных. Поклевский, наряду с винокуренными заводами, фабриками стекла и фарфора в Томской, Тобольской и Пермской губернии, был одним из основателей парового судоходства на реках Обь и Иртыш, которое помогло не только перевозить всяческие товары, но и транспортировать ссыльных. После смены губернатора Поклевский был освобожден от службы и занялся предпринимательством.7272
  Е. Фель. На сибирском тракте. – Варшава, 1999, с. 21-25; Р. Блонский. Пребы вание в Сибири… с. 66.


[Закрыть]

Партия Ручинского, состоящая из восьми ссыльных: двух братьев Яжина, Л. Немировского, В. Коссаковского, Т. Мрозовского, Ф. Грабовского и А. Рошковского, двинулась из Тобольска 1 апреля 1839 г. ссыльным трактом на Тару, где догнала их Паулина Вильчопольская, сосланная туда на поселение, и далее через Канск, Томск, Красноярск, Нижнеудинск до Иркутска. Дошли они туда через восемь месяцев, преодолев три тысячи верст, в конце ноября 1839 г.

Однако в Тобольске всегда оставалось несколько сотен ссыльных. Каждый на свой страх и риск искал занятие для содержания (прокормления), если не имел поддержки от богатой семьи с родины. Брались за разную ручную работу, ремесло, люди образованные чаще всего занимались обучению языкам, музыке и другим предметам.

В тот период в Тобольске жили: Станислав Беганский из Чулиц под Краковом, член СЛП, осужденный в 1840 г. на один год каторги, которую, вероятно, отбывал на Екаерининском винокуренном заводе, жил под Тарой, а потом в Тобольске, где умер в 1863 г.; Адам Клоссовский из Келецкого, наказанный на один год тяжелых работ, которые отбывал в Тобольской губернии, а с 1848 г. работал как канцелярист. С 1855 г. он был начальником сектора в Тобольской Казначейской Избе, возвратился на родину в 1857 г. Каспер Шанявский, шляхтич из Минщизны, сосланный в 1831 г. на поселение, жил в 1835 г. в Ишиме, а с 1842 г. в Тобольске, где практиковал как врач, между прочим, лечил декабриста Матвея Муравьева-Апостола. Возвратился в 1844 г; Александр Денкер, капитан курляндской гвардии, лютеранин, сосланный в 1844 г. на каторгу, но за чистосердечное признание наказание ему было заменено проживанием в Тобольске, где 1847 г. он был принят на гражданскую службу как штатный чиновник Тобольской Губернской Администрации, где преуспел, а потом работал бухгалтером и контролером в Тобольском Комитете Опеки над заключенными и в Тобольском Губернаторском Суде. Не поддерживал контактов с тобольскими поляками, завел семью, после амнистии в 1856 г. на недолгое время выехал в Смоленск, но сразу возвратился на прежнюю должность в Тобольске. Беляновский Хероним из Велюньского, в 1846 г. включенный в Оренбургский корпус, служил в Тобольске.7373
  В. Сливовская. Ссыльные… с. 28, 34, 56, 274, 590, 731.


[Закрыть]