Текст книги "Пятно"

12

Пока Химик расслаблялся с двумя проститутками, спецы Владимира Петровича, не раскрывая «карты», втихую, быстро нашли и выкупили весь архитектурно планировочный проект коттеджа Баринова. Из проекта выяснилось, что построен он был давно, ещё при Советах, но Баринов, три года назад выкупив коттедж, заказывал его достройку. Не внешнюю, а внутреннюю. «Вычислили» и прораба. Тот был настолько напуган внешним видом формы спецназа и постановкой вопроса – его машину остановили прямо на дороге, вытряхнули из неё, пересадили в затонированный минивэн, и допросили, но аккуратно – пальцы не заламывали, вопросов об оплате он не задавал, хотел только одного, не оказаться за решёткой, живым остаться. Клятвенно обещал молчать. «Спецы» ему не поверили, вкололи дозу лёгкого наркотика.

Глядя на схему, Владимир Петрович понял, что Баринов, кроме незначительной внутренней перепланировки, достроил ещё один этаж, но минусовой, подземный. Владимир Петрович догадался – именно там и хранятся сколько-то там, сорок или пятьдесят миллионов его Евро. Вор в законе уже вполне обоснованно считал эти деньги своими.

Созвал совещание. Секретное. Полковник, его зам по боевой подготовке майор Басов, Хруст, Боря-бык, получили чёткую установку любой ценой обеспечить доступ Химика к внутренним помещениям коттеджа Баринова, любой. Только без шума, это желательно. Рублёвка как-никак. И не вообще, а через два дня. Я на вас надеюсь. Очень надеюсь, подчеркнул вор в законе, это приказ, и выразительно посмотрел на товарища полковника.

Захват и доступ к подвалу Владимир Петрович планировал осуществить на пятый день «командировки» Химика. Нечего парню прохлаждаться, полагал он, деньги проедать. Отпустив помощников готовиться к захвату, Владимир Петрович задержал Хруста.

– Хруст, а почему погоняло у него Химик?

На вопрос босса Хруст ответил как всегда без заминки:

– А он в каком-то закрытом НИИ до перестройки работал. Доцентом или мэнээсом. Я не уточнял. Химичил там что-то. Потому и погоняло такое на зоне получил. Уточнить?

– Нет-нет, не надо. А сейфы?

– Сейфы – это хобби такое, Владимир Петрович. – Улыбнулся Хруст. – Как масло пацану на хлеб.

– Ну-ну – пробурчал босс. – Тут не маслом, тут красной икрой пахнет. Ладно, свободен. Да, скажи там, чтобы нашли моих «министров», – хмыкнул Владимир Петрович. – Пусть зайдут. Нужно покалякать.

«Министры» доложили, что строительство идёт по плану. Есть, правда, кое-какие небольшие отставания от графика, случаются: дорожные пробки, подмосковный завод строительные конструкции иногда с опозданием поставляет, то сё… Мелочи. Всё остальное строго по графику. С финансированием нет проблем. Техника и строители работают круглосуточно. Слушая всё это, Владимир Петрович с удовольствием рассматривал макет комплекса. Любоваться было чем.

На стройплощадке комплекс рос не по дням, а по часам.

Уже просматривались прекрасные огромные торговые павильоны под одной общей крышей, с блестящими, под мрамор, полами, отделкой стен, точечным и рассеянным освещением, внушительных размеров бизнес-центром, шикарными лифтами и бегущими эскалаторами, тремя элитными ресторанами (на третьем, четвёртом и пятом этажах), шестью барами (в разных концах этажей – на первых трёх, и от шестого до десятого), несколькими шикарно обставленными комнатами для переговоров, внушительных размеров конференц-залом, с осветительной, акустической аппаратурой и кондиционерами, целым этажом кабинетов для управляющего состава, и прочими подсобными помещениями на трёх подземных этажах, гостинницей для VIP-гостей от восьмого до десятого этажа и подешевле от шестого до восьмого, для приезжих. Так предусмотрено проектом.

С одной стороны комплекса раскинулась ровная, идеально размеченная, с нижней подсветкой площадка для автомобилей покупателей (на полторы тысячи машин), с другой стороны, для многотонных трейлеров (до восьмидесяти единиц одновременно). С соответствующей охраной. Комплекс с ночной подсветкой, в ярких тонах, при ярком освещении энергосберегающих ламп, как на новогоднем празднике, с обученным персоналом, фирменных логотипах и бейджах… К открытию многотонные фуры успели завезти торговый материал, рабочие на «карах» развезли его, разложили, дизайнеры весь комплекс особо празднично украсили воздушными шарами, надувными фигурами из детских комиксов, пиарщики «распиарили» в СМИ и на TV, приглашенные поп-звёзды российской эстрады выступили на открытии… Спели, сплясали… Под аплодисменты приглашённых, мэр Заботин перерезал красную ленточку, сказал проникновенные слова о заботе Мэрии и правительства Страны о Москве и москвичах, о больших трудностях с которыми справились инвесторы и доблестные строители, большому кораблю, как говорится, большое… Аплодисменты заглушили окончание мэрской речи. Не отстал от мэра и территориальный префект, за ним и местные Законодатели… Поприветствовали спонсоры и другие приглашённые. поздравили, пожелали счастливого «плавания» ТРЦ… Исполнительный директор, налево и направо лучезарно улыбаясь, что положено высказал, поблагодарил, пообещал, гостеприимно всех пригласил… Именитые гости выпили по предложенному фужеру шампанского, и дружно удалились в ресторан на третий этаж. Всё это под неусыпным «взглядом», кино– и телеобъективов хроникёров.

Покупателей наконец впустили…

Комплекс начал свою славную, плодотворную жизнь.

13

…Ну, положим, не такой уж и плохой я человек, мысленно комментировал Анатолий Мухин, гневную тираду в свой адрес начальника следственного отдела – майора Ветрова. Время шесть часов тридцать три минуты. Утро. Все спят ещё, а он, капитан Мухин, круглолицый, белобрысый, с белёсыми бровями, сероглазый старший следователь СКП, со своей группой уже на работе. Как штык! А ругается начальник просто так, для острастки. Подумаешь, на полчаса позже всех Мухин прибыл. И что, ругаться из-за этого? Не надо. Не стоит нервы с утра людям трепать. Тем более подчинённым. Да, не дома я ночевал. И что? Нельзя что ли? Потому долго и добирался. Хоть и мало было машин на дорогах, а с другого конца города за двадцать минут – не на вертолёте – не доедешь. И ведь что интересно, только вчера начальник, в этом же кабинете, за этим же столом, взахлёб хвалил меня, а сегодня сорвался с катушек. И от чего? Да ни с того, ни с сего. Подумаешь, немного опоздал… вернее, обнесли загородный дом какого-то Думца. И что? Кричи, не кричи, трупов меньше не будет. Не считая двух сторожевых псов, которые, говорят, уже очухались, бегают и тявкают.

– Старший лейтенант Порогов, я что-то сказал смешного, вам весело? – вдруг прерывает себя начльник, в упор глядя на не к месту улыбающееся лицо старшего лейтенанта. Тот удивлённо округляет глаза. Оперативники с видимым интересом поворачивают головы в сторону Порогова. Цветков, пряча ободряющую усмешку, с серьёзным лицом, незаметно ему подмигивает. – Только не надо мне здесь удивлённого ребёнка разыгрывать, – почти кричит майор Порогову. – Не надо. Вас это всех забавляет, я вижу.

– Никак нет, товарищ майор, я не улыбаюсь, у меня привыч…

– Да-да, – гневно перебивает майор, – я понимаю, я тут перед вами снегурочку разыгрываю, а вы все белые и пушистые. Вам бы, товарищ Порогов, как молодому специалисту, следовало внимательно прислушаться к тому, что говорит старший товарищ, тем более ваш начальник, а не… с бородой ходить, управление смешить.

– А я слушаю. Вним…

– Отставить разговоры, – вскакивая, гневно перебивает начальник. – Вы взрослый человек. Офицер. Можно сказать, элита, и… Брали бы лучше пример с майора Цветкова, хотя, что я говорю. Короче…

…Понятно, майору кто-то хвоста с утра накрутил, бесится, предполагает капитан Мухин и снова возвращается к своим размышлениям… Ну, не сработала сигнализация, ну, унесли там чего-то… Положим не чего-то, а нечто, и много. На приличную сумму. Хозяева пока подсчитывают. Всю сумму, естественно, не называют. Это понятно. Решают, как им её обозначить, чтобы не встал вопрос ребром, а откуда, мол, это у вас, такое богатство, граждане потерпевшие? Не считая трупов, конечно. А трупов там…

– …И немедленно мне доложить положительные результаты. Вам понятно, товарищ капитан?

Мухин, хоть и задумался, но вопрос расслышал.

– Есть, немедленно доложить в любое время дня и ночи, – повторил он. – Разрешите идти?

– Идите.

Вот и всё. Совещание закончено. Шумно отставляя стулья, подталкивая друг друга, оперативники заторопились на выход. На воздух.

Оперативников в группе капитана немного. Могучая кучка. Трое. Самый младший: «дед», потому что бороду носит, хотя и молодой, под Хемингуэя косит. Как раз тот, улыбающийся Порогов. Не женат. Практически всегда в толстом свитере и с трубкой в зубах. Снимает комнату. Мама с отцом, дом с мелкой живностью, в далёком селе Подпругино, что на Вологодчине. Алексей Леонидович он, если официально, фамилия Порогов, а так, между своими, «дед» и «дед». Эксперт-криминалист. Хороший, кстати, специалист, надёжный. Внешне вроде нескладный, руки длинные, чуть сутулится, метр восемьдесят; когда забудется, по школярской привычке, шмыгает носом; лицо продолговатое, глаза утром голубые, вечером серые, нос прямой, причёску на голове носит короткую. Правда всё время улыбается и щурит глаза. От этого производит впечатление простоватого сельского парня. На самом деле, аналитик с железной хваткой оперативника. Следующий в группе, средний по-возрасту: оперативник, старший группы капитан, Анатолий Сергеевич Мухин. Не курит, но трубочный дым «деда» терпит, потому что табак порой приятно ноздри щекочет, романтику навевает. И кабинет следователей в Управлении поэтому выгодно отличается от других таких же, романтичным запахом капитанского табака. На посетителей это действует расслабляющее, замечал Анатолий Сергеевич, и вообще… Сам Мухин румяный, круглолицый, белобрысый, с белёсыми бровями, сероглазый, метр семьдесят восемь, кандидат в мастера спорта по гребле на байдарках (это в прошлом), сейчас увлекается стрельбой, рукопашным боем, часто с припухлостями на лице от пропущенных ударов спарринг-партнёров. Крепкий, уверенный в себе, немногословный, капитан. И последний человек в группе, третий, тоже оперативник, с опытом, следователь – Василий Васильевич Цветков, майор. Самый старший в группе по званию, но не по должности. В принципе, должности в группе – понятие относительное. Это для начальника отдела важно. Знать, кого в группе первого распекать и кому задания выдавать. Цветков недавно в группе. Почти старик. За тридцать ему. Из службы ДЭП за превышение полномочий переведён Точнее, его на время «спрятали» от разгневанного потерпевшего. А ещё точнее, по неофициальному совету службы СБ. И правильно, не под суд же его подводить, если за плевок набил морду задержанному. Вывод: не плюй, стервец, в колодец. Хотя, понятное дело, превышение полномочий. Это да. Не сдержался майор. Адвокат накатал жалобу в прокуратуру и УСБ. Теперь майор у Мухина в группе. Толковый, кстати, мужик Цветков, опытный сыщик. Семьянин, наград и благодарностей полно, но и выговоров и замечаний, не считая последнего – воз и маленькая тележка. В принципе, как и у всех в группе. Обычное дело. Зовут его Василий Васильевич, фамилия Цветков. Жилистый, выносливый, рассудительный, с крепкой памятью, с цепким ироничным взглядом.

– Капитан Мухин, Анатолий Сергеевич, вернись-ка, – выглядывая в коридор, неожиданно позвал начальник отдела.

Когда капитан вернулся, начальник отдела, хмурясь и почёсывая затылок, сказал:

– Ты вот ещё что, Анатолий Сергеевич, чуть не забыл… Будешь на месте, поговори с потерпевшим, выслушай. Он какое-то заявление собирался нам сделать, неофициальное, как я понял. Тебе значит, следователю. Выслушай его. Но вежливо, и всё такое… Помни, палку не перегибай, как-никак пострадавший депутат Государственной Думы. Проблемы нам, сам понимаешь, ни к чему. Толкового следователя заказывал… Я тебя, и твою группу… В общем, что-то конфиденциальное там у него. За Цветковым посматривай. Контролируй ситуацию, чтоб там ни-ни у меня… Я тебя предупредил. Понял, да? Ну, всё, давай…

– Хорошо, товарищ майор, я понял.

Группа ожидала в машине. Дежурный кинолог с вертлявой собачкой, улыбающийся «дед» с дымящейся трубкой в зубах, оперативным чемоданчиком на коленях, молчаливый обычно Василий Васильевич, с кепкой на глазах, и молоденький, розовощёкий сержант-водитель. Мухин сел на переднее сиденье дежурного милицейского уазика, попутно окинул группу оценивающим взглядом – все ли на месте – хлопнул дверцей, кивнул водителю, поехали.

14

Ехали долго, водитель время от времени включал сирену, машину на дороге неохотно пропускали. Время раннее, на третьей кольцевой пробки. Народ спешил на работу. Наконец выехали на почти пустынное Рублёвское шоссе, прибавили скорость.

То и дело в карманах Цветкова, Мух ина, реже у Порогова, на разные «голоса» трезвонили сотовые телефоны. И Мухин и Цветков слушали, односложно отвечали: «Хорошо, я понял. Принято. Ладно. Добро. Я перезвоню». Так же примерно разговаривал и товарищ старший лейтенант. О чём-то своём думали сыщики, размышляли.

Ехали.

Слева и справа потянулась зелёная зона с высоченными глухими заборами по обеим сторонам шоссе. Примыкающие проулки светились шлагбаумами и будками с охраной. За ними маячили шпили и этажи ухоженных коттеджей внушительных размеров. Не плохо живут, кривясь, вслух хмыкнул сержант-водитель. Мухин на это не отреагировал, рассеяно смотрел по сторонам, думал о своём. Уже пятый год в органах, а каждое задание, как в первый раз. Правда, если честно, к виду трупов и крови он почти привык, перестал внешне реагировать, а вот к самим преступлениям не привык. Да и как к этому привыкнешь, это не гвозди в ящики забивать, не в офисе штаны просиживать… хотя, тоже рутина. Водитель, сверяясь с надписями, вывел машину на нужный коттедж по милицейскому уазики, который стоял возле закрытых ворот, и фигуре милиционера с автоматом. Подъехав, машина оперативников упёрлась бампером в ворота. Они сами собой раскрылись. Значит есть видеонаблюдение, охранная сигнализация и пульт дистанционного управления, догадался Мухин. Оперативники в машине проснулись, потягиваясь и расправляя плечи, завертели головами. Собачка, заглядывая на кинолога, нетерпеливо закрутилась, дёргала поводок. Хлопая дверцами, вышли… Дорога повела к парадному крыльцу огромного коттеджа вычурной архитектуры. С широким помпезным крыльцом и двустворчатыми массивными дверьми, тёмного дерева, с цветными стёклами. Пропуская группу, они тоже, казалось, сами собой раскрылись. В вестибюле их встретил мужчина в блеском сияющих туфлях, отлично сидящем сером костюме, при галстуке, чисто выбрит и аккуратно причёсан.

– Добрый день, господа, я управляющий, Токарев Валериан Дмитрич. Помощник депутата по хозяйству, так сказать. Очень приятно, – с тонкой улыбкой представился он и предложил, – проходите, пожалуйста. А вас, – он обратился к Цветкову, – прошу пройти со мной.

– Это не ко мне. Старший группы капитан Мухин Анатолий Сергеевич, это он. – Указывая рукой на Мухина, отказался тот.

– Извините, пожалуйста, ради бога извините, я ошибся. Прошу вас.

Предупредительно указывая направление, управляющий шёл чуть впереди и полубоком к Мухину. Поднявшись по лестнице, вошли в высокий, округлой формы холл, большой и шикарный, с люстрой, на вычурной цепи, свисающей с высоченного потолка. Бросились в глаза помпезные рамы картин на стенах, зияющие пустотой… Не выключенная с ночи зажжённая большая люстра, с множеством хрустальных подвесок. Просторное помещение одной стороной – во всю стену – стеклянным окном-полусферой выходило на широкий балкон, дальше виднелся ярко-зелёный лес. Пол в холле был выстлан толстым, светло-зелёным напольным ковром, скрадывающим шаги, но не скрывающим сейчас мусор на нём. По обеим сторонам огромного окна, возлежали две высокие вазы, с причудливым рисунком, невзрачной окраски. Одна лежала на боку, зияя отбитым боком, другая была тоже разбита, красовалась сетью трещин. Было ещё несколько предметов, тёмного дерева тумбочек, расставленных по окружности холла, они были пусты…

– Да, вот! – указывая на разор, осторожно ступая рядом, заметил управляющий. – Первобытные люди. Варвары!

Слева за перилами, внизу, просматривался вестибюль, в котором Порогов и майор уже приступили к работе, а справа, в глубине коридора, виднелись несколько дверей.

Управляющий указал Мухину на одну из них.

– Кабинет Владислава Семёновича. Пожалуйста. Он вас ждёт. – Коротко пристукнув, открыл дверь, пропуская Мухина, доложил. – Владислав Семёнович, старший группы к вам, капитан Анатолий Сергеевич. – И удалился, бесшумно прикрыв за собой дверь.

– А, да-да, входите. Что так долго-то?

В большом просторном кабинете, с резким запахом сигаретного дыма и духов, шикарно обставленном кабинетной импортной мебелью, рабочим столом с причудливыми письменными приборами, множеством папок, карандашей и ручек, креслом хозяина, шкафами с тонированными стёклами, столиком для кофе, кондиционером, множеством ярких, разного размера цветных фотографий в рамках на стенах и большим, во всю стену окном с дверью за прозрачными шторами, настольными и напольными светильниками, напротив телевизора, в кресле качалке, с недовольным лицом, в облаке сигаретного дыма, сидел тучный, лысеющий человек, лет за пятьдесят, курил. Рядом стояла ополовиненная бутылка виски, низкий пузатый бокал. Оторвавшись от мобильного телефона, видимо человек разговаривал с кем-то, не здороваясь, хозяин, рукой с бокалом и сигаретой, указал на стул, сразу же приступил к делу.

– В общем…эээ… капитан, такое дело… Ты уже в курсе – меня ограбили. Видишь, да? Сейф унесли, картины там вырезали, виски, коньяк унесли… Варвары. Охрану вырубили, перестреляли… Задача, значит, тебе такая: их надо найти и жёстко наказать. Понятно, да? Главное, всё вернуть. Всё до копейки. Наказать сволочей по всей строгости вашего УКа. Никогда бы не подумал… Поднять руку на депутата Государственной Думы… Это… это ни в какие ворота… Наглецы. Сволочи. Найти! Найти их, ублюдков и… Ты понял? Мне их в руки. Мне… Я их сам, своими руками… Найду и закопаю!

– Одну минуту! – перебил Мухин. – Вы, наверное, перепутали, – строгим тоном заявил он, – я представляю официальные следственные органы МВД, милицию, а не частное сыскное агентство… Вам, товарищ депутат, тогда лучше обратиться…

Депутат вскинул голову, резко ткнул пальцем в сторону следователя.

– Я знаю, что мне лучше… И очень хорошо знаю кого ты представляешь… – особо выделяя «что» и «кого», подчеркнул он. – Запомни совет, капитан, никогда не перебивай старших и не лезь в бутылку. Я как лучше хочу.

– И я тоже. Только буду делать как положено. – Упрямо подчеркнул Мухин.

– Ага, как положено, вы годами будете сопли жевать… – Зло усмехнулся Владислав Семёнович.

Белобрысое лицо капитана пошло красными пятнами.

– Товарищ… эээ… депутат, вы забываетесь. Я…

– Да ладно, извини, не кипятись. – Примирительно отмахнулся хозяин. – Чего ты, обидчивый какой? Я же образно. И не мешаю, поступай как знаешь.

Мухин выдохнул, качнул головой…

– Кто-нибудь их видел, запомнил? – спросил он почти ровным голосом. – Внешняя, внутренняя охрана, видеонаблюдение?

– Да нет, как я понял, никто. Ночью же всё произошло, вернее под утро… Сам-то я ночевал в городе. У меня, как обычно, совещание было во фракции. Поздно закончили, ужин и всё такое, я остался ночевать там… не важно где. Под утро меня разбудил звонок мобильного. Жена позвонила. Я и узнал… Всё бросил, вызвал машину и сюда, да! А тут… В общем, жена в больнице…

– С ней что-то случилось, где она, она ранена?

– Ты что, капитан, с ума сошёл, не дай бог, нет. Женщина! – кривясь, пояснил он. – Напугалась, сердце и всё такое… Психологи с ней работают, реабилитологи. Шутка ли, потерять такое… С таким трудом нажитое, её руками собранное… Я-то в этих картинах как баран в отрубях, она всё. Она же искусствовед! Консультантом у нас в Думе работала у… неважно у кого. Короче, капитан, задача, в общем такая: ты проводишь негласное расследование, находишь похищенное, сдаёшь этих ублюдков мне в руки, мне, понял? И всё. Получаешь от меня тридцать кусков зелёных. Кстати, сколько вас?

– Нас трое.

– Значит, тебе двадцать, остальным по пять. Идёт?

– Одну минуту… эээ… Владислав Семёнович, этого я не слышал, – жёстко заметил капитан. – Деньги вы оставьте себе, иначе я расценю это как дачу взятки при исполнении. Вам это надо?

– Какую взятку, какую взятку, капитан, ты что? – Владислав Семёнович делано испуганно рассмеялся, замахал руками. – Я же должен тебя отблагодарить? Обязан. Это закон такой. Наш, русский, древний. Ты старался, и всё такое прочее, я обязан. Так что…

– А почему негласное? – перевёл капитан разговор в нужное русло.

Депутат откинулся на кресле, упёрся взглядом в следователя.

– Потому что я знаю, кто это сделал.

– Вот как, и кто?

– Ну это предположительно, потому и неофициально, я говорю. У нас в Думе есть один советник у… Пока без фамилий… Некий Варенцов Павел Георгиевич. Он под Шаманом ходит. Знаешь, да?

– Шамана? – переспросил капитан. – Слышал.

– Ну вот, у него своя картинная галерея.

– У Шамана?

– У какого Шамана, ты что тупой, капитан, у Варенцова.

– Понятно.

– Где-то двадцать или пятнадцать картин. Я был у него как-то, он показывал, хвастал – мой маленький Лувр, говорил. От пола до потолка… Но это строго секретно.

Мухина это заинтересовало.

– Он у вас тоже был, видел ваши картины? – перебил он.

– Ну, в общем, да. Пару раз. Но это не он. Вернее, не он сам. Заказал, я думаю, кому-то. Они и… Ну, я ему, гадёнышу… Он у меня… Он у меня…

Круглое, румяное лицо Мухина ничего не выражало, хотя раздосадован он был крайне.

– Одну минуту. Только без самодеятельности, пожалуйста, мы уж как-нибудь сами.

– Ага, с усами. Знаю я ваши «сами».

– Ну, если знаете, это хорошо. – Ровным уже тоном произнёс он. – К этому мы ещё вернёмся. А сейчас, если не возражаете, о деталях, кто где был, где находился и…

– О! Это не ко мне. О деталях к моему управляющему. Он лучше меня знает кто где был… Токарев Валериан Дмитрич. Он вас встречал. Я его сейчас вызову.

– Не надо, я сам найду.

Хозяин пожал плечами, потянулся к бутылке…